Когда Мэн Лаофужэнь отдала Линь Чуцзю шкатулку, она, казалось, испытала сильное облегчение. Ее рука, хватавшаяся за одежды Линь Чуцзю ослабела, но она все равно моргала.
Когда старая мама поняла, что хотела сказать Мэн Лаофужэнь, она объяснила это Линь Чуцзю:
— Юная госпожа, старая госпожа просит вас достать то, что внутри.
Теперь, когда семья Мэн была в шоке и хаосе, а Мэн Лаофужэнь была больна, Линь Чуцзю было неловко выходить из комнаты со шкатулкой. Люди снаружи могли подумать, что она забрала что-то принадлежавшее старой госпоже.
В такой момент Мэн Лаофужэнь все еще заботилась о Линь Чуцзю.
— Хорошо, — Линь Чуцзю хотелось сначала заняться лечением старушки, но она не могла отмахнуться от такой доброты.
На шкатулке имелся замок, и старая мама сняла ключ с шеи Мэн Лаофужэнь и подала его Линь Чуцзю.
*Щелк*
Когда шкатулка открылась, то открыла взору жетон чернильного цвета и желтоватое письмо, которое выглядело так, будто было написано много лет назад.
Текстуру жетона уже нельзя было определить, но он был размером с ладонь и довольно тяжелый. На лицевой стороне было выгравировано «Линь», а сзади — несколько цветков, незнакомых Линь Чуцзю.
Печать на письме была восковой, так что с первого же взгляда можно было понять, что она была нетронутой. На передней стороне письма были написаны слова: «Нашей дочери Чуцзю от твоих родителей». По почерку было видно, что писала женщина.
Линь Чуцзю не торопилась открыть письмо. Взяв жетон и письмо, она вышла из комнаты, чтобы принести свою аптечку.
Однако, как только она вышла из комнаты, ее остановили три брата Мэн и их жены.
— Чуцзю, как мама? — вот что волновало трех братьев Мэн.
— Чуцзю, раз ты здесь, случилось важное событие, ты должна спасти… — в свою очередь заговорили Мэн Эр Фужэнь* и Мэн Сань Фужэнь**, но Мэн Гогун перебил их:
— Так, дайте нам сначала спросить про состояние мамы.
— Бабушка в очень тяжелом состоянии, я собираюсь принести свою аптечку, — Линь Чуцзю больше ничего не хотела говорить.
Мэн Гогун хотел приказать служанке принести ее, но Линь Чуцзю пошла вперед и забралась в карету.
Закрыв дверь и окна, Линь Чуцзю вынула препараты для лечения инсульта из медицинской системы. Затем она сложила их в аптечку.
Лицо Линь Чуцзю было ледяным, когда она вышла, и все тело излучало холодную ауру, поэтому когда она снова вошла в дом, никто не решился к ней приблизиться.
В современном мире случаи инсульта до сих пор было тяжело лечить. Линь Чуцзю могла только облегчить самочувствие старой госпожи.
После того как Линь Чуцзю поставила старушке капельницу, она почувствовала, что та приободрилась и ее настроение стабилизировалось.
И после того как старушка выпила немного супа из женьшеня, Линь Чуцзю ввела старушке транквилизатор. Она хотела, чтобы Мэн Лаофужэнь поспала и немного отдохнула. Затем она сказала старой маме, чтобы та позаботилась о старой госпоже.
— Чуцзю, мама в порядке? — за дверью комнаты три брата Мэн с их женами все еще ее ждали.
Линь Чуцзю устало ответила:
— Бабушкино состояние теперь стабильно, но, боюсь, она сможет оставаться только в постели.
Глаза трех братьев Мэн были красными, но они уже понимали, какова была ситуация. Поэтому, услышав это во второй раз, они не так опечалились. Они лишь сказали:
— Мама в порядке.
В порядке? Как она может быть в порядке? Она не может шевелить ничем, кроме головы! Как можно называть это «в порядке»?
Однако сейчас было не время говорить об этом. Линь Чуцзю вытерла слезы с лица и спросила:
— Почему у бабушки вдруг случился удар? Что произошло? — когда она видела ее в последний раз, Мэн Лаофужэнь была здорова.
У нее не было никаких симптомов инсульта.
Когда Линь Чуцзю договорила, Мэн Эр Фужэнь опустила глаза:
— Чуцзю, мама, она… — она не могла проронить ни звука, чтобы договорить фразу.
Линь Чуцзю не сразу поняла ситуацию. Но она была уверена, что это должно было быть нечто важное:
— Что же, в конце концов, случилось?
— Твои родственники… — Мэн Эр Фужэнь заговорила, всхлипывая, тогда как Мэн Сань Фужэнь уже рыдала в объятиях Мэн Санье.
Мэн Да Фужэнь стояла замерев, как кукла. А у троих братьев Мэн были такие лица, будто они хотели что-то сказать.
— В чем, черт возьми, дело? — снова спросила Линь Чуцзю.
Мэн Да Фужэнь закусила губу, не в состоянии улыбнуться. Она решительно покачала головой, а затем сказала:
— Ничего не случилось. Время уже позднее, тебе пора возвращаться.
— Я не дура, у вас всех такой вид, так как я могу поверить, что ничего не случилось? — у всей семьи были мрачные лица, как же все может быть в порядке?
— Чуцзю… — Мэн Да Фужэнь открыла рот, но ее прервала Мэн Эр Фужэнь.
— Чуцзю, случилось кое-что серьезное. Твой второй двоюродный брат, третий двоюродный брат и четвертый двоюродный брат попали в беду. Они все пропали.
Сын Мэн Эр Фужэнь был единственным внуком семьи Мэн.
Кроме Мэн Да Фужэнь все остальные жены вздохнули с облегчением, когда открыли правду.
— Что вы имеете в виду? Они все исчезли? — бесчисленные ужасные мысли пронеслись в голове Линь Чуцзю.
Мэн Гогун кивнул, чтобы подтвердить догадку Линь Чуцзю, а затем сказал:
— Все именно так, как ты думаешь: их похитили. Похититель послал руки троих твоих братьев вместе с их нефритовыми украшениями.
— Что им нужно? — Линь Чуцзю не помнила своих двоюродных братьев.
Поэтому, хоть ее голос и звучал взволнованно, она могла очень спокойно задавать вопросы.
— Через три дня они хотят, чтобы ты пришла в Долину Горных Ветров. Ты должна прийти одна, — это был выбор между внуком и внучками семьи Мэн, что было очень трудно.
Мэн Лаофужэнь не хотела впутывать Линь Чуцзю. Поэтому она предупредила своих троих сыновей, чтобы они не упоминали об этом перед Линь Чуцзю, прежде чем она потеряла сознание.
— Чуцзю… спаси своих братьев, спаси своих братьев, пожалуйста, — Мэн Эр Фужэнь и Мэн Сань Фужэнь опустились перед Линь Чуцзю на колени.
Они знали, что это было неправильно, но…
Это были их дети.
Мэн Да Фужэнь тоже хотела заговорить. Но, когда она вспомнила слова старой госпожи, то предпочла стерпеть. Мэн Лаофужэнь сказала ей, что теперь она глава семьи. Как глава семьи, Мэн Да Фужэнь не могла быть эгоистичной.
— Чуцзю, это наше семейное дело, мы с ним разберемся сами, — Мэн Да Фужэнь подавила боль в своем сердце и произнесла без всяких эмоций.
Один из троих детей был ее сыном.
— Невестка… — когда Мэн Эр Фужэнь и Мэн Сань Фужэнь услышали ее слова, они пришли в еще большее отчаяние.
Как их невестка может быть такой?
— Вы что, забыли, что сказала мать? — на глазах Мэн Да Фужэнь выступили слезы, но она не дала им пролиться.
Она вспомнила наставления старой госпожи. Мужчины семьи Мэн отошли от ведения семейных дел. Женщины семьи Мэн должны подняться.
Мэн Эр Фужэнь и Мэн Сань Фужэнь тут же закрыли рты. Трое братьев Мэн тоже опустили головы и не смели посмотреть на Линь Чуцзю.
Они не хотели, чтобы Линь Чуцзю пострадала, но…
Они не могли придумать другого выхода!
_________________________________
* Жена второго сына
** Жена третьего сына
