Е Тун нахмурилась, а выражение её лица резко похолодело.
Фира всё время давил на неё, желая поскорее заключить брак и произвести на свет потомков с более сильной родословной. Е Тун присоединилась к кровавой битве, чтобы избежать его постоянных домогательств и не ожидала от Фиры такой настойчивости — он продолжал преследовать её даже в зоне военных действий.
Но почему он вдруг решил сразиться с Чжао Цзюньду?
С каждой секундой Четвёртый Чжао чувствовал себя всё свободнее и увереннее, в то время как Фира страдал от постоянного давления и оказался в очень тяжёлой ситуации. Несмотря на поразительную скорость вампира, ему было очень трудно вырваться из вражеского домена.
Кроме того, даже если он сможет сбежать из домена Чжао Цзюньду, Голубой Небосвод со своей тысячеметровой дальностью стрельбы не оставит ему даже шанса на спасение. Подставлять спину подобному врагу было абсолютным табу.
Подобная манера боя ещё раз подтвердила ужасающие способности Чжао Цзюньду. Как только ему удаётся заблокировать своего врага, даже побег становится невероятным достижением.
Фира чувствовал себя подавленно и не смог сдержать долгого, разочарованного вопля:
— Проклятье! Если бы не этот Железный Занавес, я бы прикончил тебя уже сотню раз!
Руки Чжао Цзюньду снова замерцали и Лезвие Голубой Реки оставило на теле вампира ещё одну рану, а сам юноша холодно ответил:
— Ты можешь повторить эти слова, когда уйдёшь отсюда живым. Но несмотря на твою слабость, ты по-прежнему примо своего клана. Тебе не позволено уйти отсюда живым.
Фира моментально взбесился. Его ранг был даже выше, чем у Сумеречной — то есть на два уровня выше Чжао Цзюньду, но из-за Железного Занавеса он не смог проявить свою полную силу и был избит до совершенно жалкого состояния.
К счастью, он по-прежнему обладал превосходным телосложением и защитой вампирского тела, а его навыки и скорость были всё также высоки. С начала битвы он не получил ни одного прямого выстрела из Голубого Небосвода и отделался только множеством мелких травм.
Чжао Цзюньду тоже не собирался спешить. Он мастерски применял Всеведущую Печать, ограничивая движения Фиры в самые критические моменты боя и постоянно добавляя новые раны на его тело. Накопление мелких травм рано или поздно перерастёт в серьёзное ранение. Чжао Цзюньду явно решил измотать врага до смерти.
Эксперты тёмных рас воспринимали Чжао Цзюньду как деспотичного монстра, и в этой великолепной битве он сполна подтвердил истинность их впечатлений.
С каждой секундой боя Фира испытывал всё большее изумление. Он чувствовал, как его тело становится всё тяжелее, несмотря на мощную регенерацию вампирской крови.
— Чжао Цзюньду, не нужно заходить так далеко! Если ты загонишь меня в угол, мне придётся раскрыть свою силу и привлечь внимание Небесного Демона. Мы оба погибнем!
Четвертый юный мастер небрежно усмехнулся:
— Ну так попробуй. Привлекая внимание Небесного Демона, ты только ускоришь свою смерть.
Столкнувшись с безразличным отношением Цзюньду, Фира потерял всю свою решимость. Вплоть до этого момента, никому из участников кровавой битвы не удавалось справиться с волей Небесного Демона и уж тем более с его аватаром. Благодаря урокам, которые были оплачены жизнями многочисленных экспертов, гении из каждой фракции с чрезмерным уровнем силы или слишком высоким рангом — по крайней мере те, кто осмелился войти под Железный Занавес — смогли придумать методы, чтобы обмануть или избежать воли Небесного Демона.
Некоторые эксперты даже не сомневались, что смогут сохранить свою жизнь под пристальным оком воли Небесного Демона. Единственное отличие заключалось в цене, которую им придётся уплатить за своё спасение. В качестве примера можно привести Уильяма и Сумеречную, которые обладали такими необычными методами.
У Фиры тоже был припасён трюк, чтобы обмануть волю Небесного Демона, вот только сейчас он получил довольно тяжёлые ранения. Оказавшись под давлением Небесного Демона, он может погибнуть от быстрой атаки Чжао Цзюньду и даже не успеет применить свой спасительный козырь.
Что же делать? Цзюньду был известен как первый молодой гений империи. Он в одиночку совершил рейд по землям тёмного народа, всё время оставаясь под Железным Занавесом. Кто поверит, что у него нет способа защитить себя от воли Небесного Демона? В противном случае он бы просто не посмел устраивать такие свирепые нападения на каждом шагу!
Всего за долю секунды в сердце Фиры промелькнули бесчисленные сомнения, и он быстро утратил смелость высвобождать свою истинную силу и привлекать волю Небесного Демона.
Е Тун внимательно наблюдала за течением битвы и внезапно разразилась проклятием:
— Придурок!
Пожилой виконт осторожно спросил:
— Ваше Высочество, следует ли нам…
Он не закончил свои слова. Даже учитывая натянутые отношения между Фирой и Е Тун, для них непростительно игнорировать его безвыходное положение. Кроме того, будет огромной ошибкой оскорблять клан Спергер, учитывая непростое положение клана Монро.
Вот только их соперником был не какой-то случайный эксперт, а знаменитый Чжао Цзюньду. Им нужно хорошенько подумать, стоит ли идти на такой риск.
Брови Е Тун нахмурились ещё сильнее:
— Где его окружение?
Учитывая статус и характер Фиры, он не мог оказаться рядом с военной зоной клана Чжао в одиночку. Судя по следам сражения, не похоже, чтобы его свита была уничтожена Чжао Цзюньду. Неужели они где-то затаились?
Битва между Чжао Цзюньду и Фирой протекала крайне напряжённо — разве здесь было место для колебаний? Восемь потоков фиолетовой ци снова устремились в небо и на мгновение заперли Фиру. Именно в этот короткий миг Чжао Цзюньду выстрелил в него из Голубого Небосвода. Лазурное сияние поразило спину вампира, оставив в ней широкую дыру.
Фира пронзительно закричал, а его тело буквально отшвырнуло в сторону. Его сознание пребывало в полнейшем хаосе — он пытался подняться, но снова и снова падал на землю. Он был графом вампиров и примо клана, но сейчас не мог даже встать после единственного выстрела Голубого Небосвода.
Чжао Цзюньду был не их тех, кто позволяет врагу отдышаться, прежде чем добить его. Голубой Небосвод снова навёлся на цель и начал заряжаться, чтобы нанести смертельный удар.
Именно в этот момент сердце юноши охватило внезапное чувство опасности. Чжао Цзюньду немедленно отменил выстрел и сделал шаг назад.
Пылающая пуля кровавого цвета прошила воздух и чиркнула по кончику носа Чжао Цзюньду. Если бы он хоть на мгновение задержался на прежнем месте, этот выстрел вполне мог пробить его голову.
Чжао Цзюньду оглянулся и увидел, как примерно в километре быстро увеличивается силуэт Е Тун — она бежала прямо к нему. В руках женщины лежала массивная снайперская винтовка чёрного цвета, украшенная тёмно-золотыми узорами.
