↓ Назад
↑ Вверх
Ранобэ: Потусторонний Злой Монарх
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона
«

Глава 235. Семь мечей Города Серебряной Метели

»

Услышав планы о Семье Цзюнь, Сюэ Шуан Ци сразу же напряглась и крепко сжала руку мужа, не в силах вынести этого.

— Этого нельзя делать! — брови Хан Цзянь Мэна внезапно выгнулись, как два острых меча, которые быстро были обнажены. — У меня нет нареканий по двум первым планам Великого Старейшины, но я не соглашусь на уничтожение всей Семьи Цзюнь! Более того — разве страданий, которые мы принесли им десять лет назад, когда наш первый план был совершён, недостаточно?

Хан Цзянь Мэн холодно посмотрел на Старейшину и продолжал торжественно:

— Десять лет назад многие из представителей Суань Духа Семьи Сяо тайно ушли, чтобы разобраться с Семьей Цзюнь и вовлечь себя в войну двух других народов, даже не получив разрешения; и из-за этого семья Цзюнь оказалась на грани уничтожения! И хотя я остановил все это, на Цзюнь ещё были совершены три последовательные атаки, в результате единственный оставшийся в живых член их второго поколения был искалечен, а из третьего — только развратник. Неважно, что ты скажешь, это слишком!

Семья Цзюнь хороша и верна, а обида между вашими семьями — это твоё личное дело. Почему ты хочешь ввязать остальных? Кроме того, я не могу понять слов Великого Старейшины с самого начала: что ты имел в виду, когда сказал, что Семья Цзюнь неоднократно провоцировала мою Серебряную Метель? Похоже, единственные, кого они спровоцировали — это Семья Сяо! Этот вопрос больше не будет упоминаться! И если кто-либо решит пойти дальше, чтобы разобраться с Цзюнь без моего разрешения — он будет наказан в соответствии с законами города: никакой милости им не будет оказано!

— Но теперь у Семьи Цзюнь есть два влиятельных человека, которые поддерживают его, и рано или поздно они создадут большие проблемы для Города Серебряной Метели. Во всяком случае, даже если мы не возьмём на себя инициативу, чтобы разобраться с Семьей Цзюнь, они, безусловно, попытаются нанести вред Серебряной Метели, чтобы отомстить за то, что они пострадали в прошлом из-за нашей враждебности! Было это правильно или неправильно, но мы убили четырёх важных членов Семьи Цзюнь, и, хотя это была ошибка, искалечили одного из них: ничто не может изменить этот факт. Враждебность, которая переносится из поколения в поколение, не может быть легко забыта. Разве честно, что моя Семья будет нести ненависть Семьи Цзюнь в будущем в одиночку? — лицо Великого Старейшины ясно показало его негодование.

— Действия, предпринятые Семьей Сяо в прошлом, являются основной причиной этой проблемы. Желает ли Великий Старейшина добавить к списку уже допущенных ошибок и впоследствии совершить больше ошибок? Великий Старейшина готов навсегда уничтожить всех нас просто из-за взаимных чувств, которыми живут двое молодых, ты совершенно ошибаешься! Они хорошие люди, и из-за этого они не будут убиты без нужды, такое безумие не будет разрешено в моем Городе Серебряной Метели!

Этот вопрос оспаривается десять лет! И через десять лет я не вижу ничего нового! У меня нет никакого интереса, обсуждать это снова, — Хан Цзянь Мэн холодно посмотрел на него, когда поднял глаза. — Великий Старейшина, если Семья Цзюнь действительно и серьёзно атакует Город Серебряной Метели, чтобы отомстить, тогда ты сделаешь всё, что захочешь, и я не буду вмешиваться! Однако если Семья Цзюнь не нападёт на нас первыми — мы ничего не сделаем!

— Семья Цзюнь атакует Город Серебряной Метели? Это большая шутка, это просто ещё одна Семья, без каких-либо значительных возможностей: для них это — то же самое, что флиртовать со смертью. Даже через сто лет у Цзюнь не хватит сил, чтобы создать угрозу для Города! — высокий и худой старик фыркнул; его звали Сяо Бу Ю, и фактически он был Вторым Старейшиной Города.

— Если Семья Цзюнь очень слаба, то почему Семья Сяо так волнуется? — Хан Цзянь Мэн холодно посмотрел на него.

— Дело в том, что… ваша старшая дочь, Яо, уже не молода и до сих пор не замужем, и если так продолжится… — видя упорное сопротивление Хан Цзянь Мэна к его предложению, Великий Старейшина решил изменить направление своих аргументов, а не настаивать на одном и том же.

— Я уже сказал: этот вопрос не требует дальнейшего рассмотрения, — лицо Хан Цзян Мэна стало таким, будто у него была головная боль. — Великий старейшина, ты забыл, что произошло десять лет назад? Ты действительно хочешь, чтобы Яо сошла с ума? Неужели ты действительно хочешь заставить её мучиться до смерти? Ты всегда любил её, как будто она была твоей внучкой! Ты действительно такой бессердечный, что ты сделаешь это с ней?

Услышав это, Великий Старейшина грустно вздохнул, но больше не говорил.

Десять лет назад, когда Хан Янь Яо вернулась в Город Серебряной Метели, она обезумела от гнева и уничтожила свои меридианы перед Хан Цзянь Мэном, узнав, как обошлась Семья Сяо с Семьёй Цзюнь. Она поклялась, что будет жить и умрёт вместе с Семьей Цзюнь; вид её крови на полу всё ещё стоял перед глазами при воспоминаниях о том дне! Вот почему Хан Цзянь Мэн так решительно возражал против плана Великого Старейшины по ликвидации Семьи Цзюнь!

Никто не забыл о трудностях, с которыми пришлось столкнуться, чтобы спасти Хан Янь Яо от смерти. В то время Великий Старейшина предположил, что, учитывая её слабое физическое состояние, она не сможет больше навредить своим меридианам, и, таким образом, он решил продолжить свой план, чтобы снова разобраться с Семьей Цзюнь. Однако, узнав об этом, эта упрямая девушка пронзила себя двумя мечами, до самой гарды, (1) и стояла, окровавленная, перед старейшинами и требовала немедленного снятия их приказа!

В результате Великий Старейшина оказался беспомощным и был вынужден отменить свой секретный план уничтожения Семьи Цзюнь. Однако безрассудство Хан Янь Яо уже подвергло её жизнь большому риску; и из-за этого прежний повелитель Города впал в ярость, и даже Хан Цзянь Мэн и его жена были в ярости от Семьи Сяо; именно тогда начались первые признаки спора между этими двумя Семьями Города Серебряной Метели.

Естественно, только очень немногие важные люди в Городе знали об этом инциденте, в то время как посторонние люди совершенно не знали, что произошло.

— Да и вообще — если подумать, не будет ли наш урок Одинокому Соколу уже огромным ударом для Семьи Цзюнь? После этого Семья Цзюнь не сможет снова подняться; и поэтому больше не будет необходимости их истреблять! — сказал Хан Цзянь Мэн.

«Яо, твой отец может сделать только это для тебя сейчас. Отдыхай… ты можешь просто надеяться…»

— В таком случае я хотел бы договориться, — хотя Великий Старейшина не был согласен с Хан Цзянь Мэном, у него не было выбора, кроме как смягчиться. — На этот раз способный Второй брат возглавит Пятого и Восьмого Старейшин. И чтобы сделать ваши усилия безупречными, я хотел бы попросить, чтобы прежний Повелитель Города позволил им взять с собой Семь Мечей. В конце концов, если таинственный человек действительно окажется таким грозным, то разве Семь Мечей не обеспечат дополнительную уверенность?

— Хорошо! Тогда решено! Что касается оставшихся дел — я даю Великому Старейшине полную власть принимать меры, — сказав это, Хан Цзянь Мэн потёр лоб, встал и вышел из зала с женой. Но как только он добрался до ворот, он повернул голову и предупредил:

 — В любом случае — никто не должен вовлекать Семью Цзюнь, и если кто-то не подчинится этому приказу, я обязательно отправлю отчёт отцу. И я могу пообещать, что этот человек будет исключен из Города Серебряной Метели! Возможно — по частям! Без каких-либо исключений! — сказав это, двое неторопливо ушли.

Хотя Верховный Старейшина продолжал спокойно стоять на своём месте, в его глазах мелькнула слеза гнева. Затем он внезапно повернулся к Сяо Бу Ю:

— Будьте готовы спуститься с гор сегодня днем: действовать немедленно и непременно!

— Старший брат так… как насчёт проблемы с Семьёй Цзюнь? — Сяо Бу Ю спросил, сморщив серебристые брови.

— У тебя будет много возможностей, чтобы выполнить эту задачу, — Сяо Син Юн глубоко вздохнул и ответил без выражения. — И после того, как вы спуститесь, делай то, что считаешь нужным!

— Да!

На улице Сюэ Шуан Ци смогла, наконец, расслабиться, хотя некоторые проблемы всё ещё задерживались у неё в голове.

— Спасибо тебе, дорогой муж, если бы ты не настоял, то, возможно, Семья Цзюнь была бы уничтожена… и, если такое случится с ними, я боюсь, что Яо…

— Даже несмотря на то, что я до сих пор не успел продвинуться вперед, у Яо всё ещё много проблем… мы можем только помогать ей шаг за шагом, — Хан Цзянь Мэн глубоко вздохнул и посмотрел на небеса, тихо сказав. — Наша дочь страдает от боли последние десять лет. И как её отец, как я могу отпустить её последний источник надежды?

Неважно! Никто и никогда не навредит моей дочери! И моей Семье! — тихо сказал Хан Цзянь Мэн. И когда он взмахнул рукой, огромный ледяной камень внезапно раскололся на крошечные кусочки, которые растаяли в воздухе, как снежинки!

Сюэ Шуан Ци прижалась к мужу и внезапно почувствовала, что чувство безопасности согревает её сердце. Она чувствовала, что до тех пор, пока широкие и крепкие плечи её мужа будут нести бремя заботы о Семье, никакой вред не придёт ни к одной из её двух драгоценных дочерей, и, таким образом, она не могла не улыбнуться…

Внутри пещеры Одинокого Пика недалеко от входа стояла одинокая и хрупкая женщина, одетая в белые одежды и маску. Она открыла письмо своими белыми руками и прочитала его очень быстро, но в тот момент, когда она закончила читать, её пальцы дрожали, а в её глазах появились слёзы.

— Неужели он… Его рана действительно зажила! Слава Богу… — женщина, одетая в белое, плакала от радости. Её сердце стало очень холодным и жестоким в течение последнего десятилетия, однако это письмо, наконец, сломало этот лёд, и её теперь неустойчивое психическое состояние явно показывало слабость и беспомощность, которую она испытывала все эти годы!

Женщина в белом тихонько рыдала, но затем, она внезапно встала и подошла к входу в пещеру. Она опустилась на колени, положила руки на камень и взглянула на небеса, начиная молиться мягким голосом:

— Слава Богу, он полностью выздоровел! Слава Богу, что он больше не болеет… дай ему счастья… я бы отдала десять… даже двадцать лет своей жизни за его безопасность и счастье…

Даже если мы не сможем быть вместе… Я всё ещё твоя Яо… навсегда!

Она молилась, стоя на коленях, и когда ее просьба тихо исчезла в дующем ветре, сильный порыв ветра обрушился сверху и продолжал становиться всё сильнее и сильнее. Волны снежинок стали становиться все больше и плотнее…

И хотя эта одинокая женщина на этом снежном пике была полностью покрыта снегом, она оставалась неподвижной, на коленях в молитве, а её непрекращающиеся слезы падали на пол и застывали…

Однако вскоре после этого десять тёмных фигур взлетели ввысь и вылетели из Города Серебряной Метели. Они спускались по горам, спрятанные ветром и снегом…

Внутри резиденции Семьи Цзюнь жуткие вопли Толстяка разбудили молодого господина Цзюнь очень рано утром. Когда он открыл глаза, он увидел, что Жирный был одет в чёрные одежды с ног до головы и, как ни удивительно, был в хорошем настроении. Более того, Жирный казался несколько худее, чем раньше, теперь он был похож на человека… по крайней мере, немного.

И не только это, его лицо было чистым, волосы — опрятными, а пахло от него… медом белой акации. Посмотрев ему в лицо, можно было увидеть, что он наложил много косметики… Жирдяй фактически закрыл всё лицо очень толстым слоем пудры.

— Ты хочешь, чтобы я блеванул с утра пораньше? — Цзюнь Мосе буркнул. — Жирный, столько пудры на твоём лице выглядит жутко из-за твоего тела, ты знаешь, как правильно? Ты пытаешься сыграть роль призрака? И почему ты так рано утром проснулся? — он выглянул в окно, чтобы увидеть ранний проблеск рассвета.

— Третий молодой господин… брат… — Танг Юань был нехарактерно застенчив. — Разве ты не обещал, что будешь сопровождать меня, чтобы встретить юную мисс семьи Сун?

— Мисс Сун… а-а, мисс Сун? — вдруг вспомнил Цзюнь Мосе и встал. — Разве она не твоя невеста? Та, которую ты когда-то проиграл в казино?

— Дерьмо собачье! — Жирдяй решительно возразил. — Возможно ли, чтобы ты не вспоминал об этом при ней? Разве я ещё хотя бы раз занимался подобными презренными вещами с тех пор? — крутясь перед зеркалом, он отметил. — Я выгляжу худее, довольно хорошо, а?

— Да, да… действительно худой. На самом деле ты почти похож на человека, — Цзюнь Мосе улыбнулся уголком рта. — Ты действительно выглядишь очень худым. На самом деле, я действительно удивлён…

Танг Юань открыл свой большой рот и издал громкий и самовлюблённый смех. Затем он дважды покрутился, думая, что он выглядит очень элегантно.

Однако это движение разрушило все меры, которые он предпринял, чтобы выглядеть стройнее. В результате его живот снова рухнул вниз, а затем подпрыгнул, как грудь в анимешных мультиках; после того, как Жирный остановился, живот едва не уволок его за собой, но остановился на том, что похлопал своего хозяина по бедрам и коленям.

— Я встречаюсь с мисс Сун в первый раз, я должен произвести на неё хорошее впечатление! — в глазах Танг Юаня вспыхнула тоска и несчастье, а его зрачки безуспешно пытались принять форму сердца.

____________________

(1) Прим.ред: Гарда — часть клинкового оружия и/или инструмента, служащая для защиты руки владельца от удара оружием противника и от соскальзывания кисти на собственный клинок. В длинноклинковом оружии является частью эфеса.



>>

Войти при помощи:



Следи за любыми произведениями с СИ в автоматическом режиме и удобном дизайне


Книги жанра ЛитРПГ
Опубликуй свою книгу!

Закрыть
Закрыть
Закрыть