Голубые вспышки мелькали на поверхности пилюли, освещая небольшой дом размытыми огнями.
Цинь Ле был сосредоточен, его глаза словно искрились электричеством. Когда он чертил сложную схему, кончик его пальца был белым.
Капли пота медленно появлялись на лбу, вены на шее вздувались. Он был невероятно взволнован.
Объединить схемы. Начертить Собирающую схему и использовать Усиливающую, чтобы усилить ее эффект… Он действительно ждал результата с нетерпением.
Крошечные вспышки электричества плавали вокруг схемы, рисуя множество линий, формируя схему.
Усиливающая схема была в несколько раз меньше обычного, вписанная внутрь Собирающей схемы. Несколько духовных линий соединили обе схемы…
Обе схемы засветились, одновременно выпустив яркий свет. Последний ход был сделан, две схемы слились в одну.
Идеально.
В нее влился поток энергии, в результате чего схема ожила, испуская великолепный блеск.
Сосредоточенный Цинь Ле уловил колебания окружающей энергии. Он вдруг почувствовал, что дышит свежим и чистым воздухом, словно перенесся из комнаты в лес.
Ли Му лениво свернулся на кресле и щурился из-за солнечного света, ведя торговлю крайне вяло.
Вдруг его брови подпрыгнули, словно он нашел нечто интересное.
Отбросив мысли о торговле, он сразу подскочил и побежал во двор. Когда он остановился у маленькой двери Цинь Ле, то громко спросил:
— Как? Оно работает?
— Думаю, что у меня все получилось, — Цинь Ле неуверенно почесал затылок, — дядя Ли, почему вам не взглянуть, как оно… работает?
Ли Му был удивлен, потому что легче было посоветовать совместить схемы, чем сделать это.
Цинь Ле начал экспериментировать еще три дня назад.
Как и говорил Ли Му, сначала Цинь Ле ничего не удавалось, и он впустую истратил много пилюль.
Слияние двух пилюль было невероятно сложным фокусом для ремесленника.
Ли Му говорил, что Цинь Ле понадобится, по крайней мере, десять дней, прежде чем у него что-то получится. Он не ожидал, что успех придет так быстро.
— Позволь мне взглянуть, — Ли Му протянул ладонь и увидел сверкающую, кристально чистую пилюлю, а затем сфокусировался, чтобы изучить ее.
Внутри пилюли была Усиливающая схема, уменьшенная в несколько раз и встроенная в Собирающую. Казалось, что Усиливающая схема поддерживает ее за счет увеличения скорости, с которой энергия перемещалась внутри схемы.
Ли Му кивнул и стал ждать, прикоснувшись к пилюле.
Через пятнадцать минут его взгляд оживился, он посмотрел на Цинь Ле:
— После добавления Усиливающей схемы, скорость накапливания энергии увеличилась в два раза!
— Это хорошо или плохо? — с тревогой спросил Цинь Ле.
Ли Му с удивлением посмотрел на него:
— Мальчик мой, ты знаешь, что если Усиливающая схема хороша, то она может усиливать эффект других в два раза, в тридцать раз. Твоя схема усиливает эффект в два раза, вот и скажи мне сам, хорошо это или плохо.
— Это очень хорошо, — кивнул Цинь Ле и искренне рассмеялся.
— Даже больше, чем очень хорошо. На самом деле, это нечто экстраординарное, — говорил Ли Му, держа пилюлю, — конечно, я видел и другие схемы, которые могли удвоить или утроить эффект, но там был совсем другой сценарий.
— Что еще за сценарий? — с любопытством спросил Цинь Ле.
— Если материалы были необычными, а процесс ковки — безупречным, то Усиливающая схема работала мощнее! Но, конечно, все зависит от материалов.
Ли Му посмотрел на него и улыбнулся:
— Кроме того, сейчас ты используешь простую пилюлю. Это базовый материал для практики, и это даже не считают артефактом. Если он может удваивать эффект, то это уже исключительно. Если отбросить все остальные факторы, то схема, которую ты освоил, самая удивительная из всех, что я когда-либо видел.
Ли Му сделал паузу, а затем продолжил:
— Можно сказать иначе. Если ты впишешь эту схему в артефакт, то она усилит мощь в три или даже в четыре раза. Это превзойдет все артефакты, что я видел!— Короче говоря, я проделал серьезную работу? — весело улыбнулся Цинь Ле.
— Мальчик мой, ты хочешь, чтобы я еще раз похвалил тебя? — ерничал Ли Му. — Хм, скоро ты вернешься в Павильон Туманности. Можешь остаться, чтобы учиться у Яо Тая, это будет полезно для тебя. Этот парень развивался очень медленно, потому что у него не было хороших схем. Он создает артефакты уже больше двадцати лет, поэтому он невероятно опытен и умел, если говорить о ковке. Ты не ошибешься, если будешь учиться у него.
— Дядя Ли, ты, кажется, очень близок с Яо Таем? — удивленно спросил Цинь Ле.
— Нет. Просто я немного слышал о нем, так что угадать остальное было нетрудно, — улыбнулся Ли Му, — я буду в магазине ближайшее время, так что можешь приходить когда угодно, чтобы чертить схемы. В Павильоне Туманности ты должен совершенствовать боевые искусства. Ты сейчас в критической точке, так что им стоит уделять больше внимания. Кто знает, может быть, скоро ты закончишь с реалией Открытия Рождения.
— Понятно. Спасибо, дядя Ли, я приду позже.
…
Когда наступил вечер, Цинь Ле покинул магазин Ли и направился в сторону Павильона Туманности.
Между Торговой Улицей и Южным Городом протекала длинная и широкая река. Ее пересекали несколько мостов.
Магазин Ли располагался в отдалении от Торговой Улицы. Каменный мост рядом с ним почти всегда был пуст.
Цинь Ле всегда ходил именно по этому мосту.
Сегодня он думал о сочетании двух схем.
Вдруг перед ним появился хладнокровный человек, и это заставило его очнуться от своих мыслей.
Он и раньше видел этого человека здесь. Он стоял у перил и задумчиво смотрел в сторону Южного Города. Цинь Ле не обращал на это внимания и относился к нему, как к обычному пешеходу, но теперь чувствовал, что что-то неладно.
— Давно не виделись, Цинь Ле. Ты помнишь меня? — обернулся человек и улыбнулся Цинь Ле. Казалось, что его белые зубы источают ужасный холод.
— Янь Циньсунь? — Цинь Ле напрягся, но сильное волнение его все же не охватило.
Янь Циньсунь был на девятом уровне, но теперь и Цинь Ле достиг его, так что он совсем не боялся этого человека.
— И меня тоже.
Холодный голос раздался за спиной. Прежде чем он успел что-то понять, фигура уже перекрыла ему дорогу на Торговую Улицу.
Обернувшись, он бросил взгляд на человека, и, наконец, его охватило опасение.
За спиной у него стоял Фэн Кай, брат Фэн Юи, и он был сильнее!
— Хе-хе, за тобой следили все это время, — улыбнулся Янь Циньсунь, — у нас не было возможности подловить тебя, пока ты был в Павильоне Туманности. Но когда мы увидели, что ты ходишь в магазин Ли, то догадались, что в Павильон Туманности ты еще вернешься. Мы несколько дней ждали, и, наконец, ты пришел.
— Моему младшему брату оторвал руку Демон-Волк. Семья Фэн понесла ужасную потерю. Ты убил Фэн Луня и Фэн Цзе, наши отношения с Поместьем Расколотого Льда выплыли наружу раньше времени, и все из-за тебя! — Фэн Кай смотрел зловеще и смертоносно, с бледным лицом приближаясь к Цинь Ле.
Он держал в руках длинный серебряный меч со сверкающим острием.
— Нашего старейшину Яня чуть не загрыз Демон-Волк, он чуть не умер из-за этого. Он до сих пор в критическом состоянии, — удивленно сказал Янь Циньсунь, — меня удивило и то, что даже Янь Цикуань потерял руку. Ты довольно хлопотное отродье.
— Все закончится здесь, — холодно фыркнул Фэн Кай. Серебряный меч задрожал, а отблеск на острие превратился в тонкую и длинную серебряную нить, которая яростно устремилась к сердцу Цинь Ле.
Правая рука Цинь Ле резко вылетела из-за пояса. Электрическая сеть немедленно образовалась вокруг деревянной статуэтки Цинь Шаня.
Фэн Кай взмахнул мечом, тонкие серебряные нити быстро вылетали вперед. Они были острыми, как иглы, проворными, как змеи, и все они тянулись к телу Цинь Ле.
Держа в руке статуэтку, Цинь Ле объединил энергию молнии и духовную энергию. Они сформировали светящуюся сеть и молний, защищая его тело.
Янь Циньсунь продолжал блокировать дорогу и не собирался присоединяться. Он просто холодно наблюдал за сражением.
Его удивляло, что Цинь Ле не убили на месте, что он смог хотя бы минуту сопротивляться Фэн Каю.
— Мисс, кто-то сражается на мосту, — раздался голос за спиной Янь Циньсуня.
Когда он обернулся, он увидел красивую женщину, одетую в белое, которая шла к мосту вместе со слугой.
Это была женщина, которая тогда пришла в магазин Ли и скупила все Собирающие пилюли.
Слуга был так же стар, а на его пальце по-прежнему сидело кольцо, на которое Цинь Ле смотрел с завистью.
