↓ Назад
↑ Вверх
Ранобэ: Ускоренный мир
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона
«

Том 22. Глава 2

»

Над рыжей землёй посвистывал сухой ветер. Харуюки посмотрел по сторонам, ощущая под твердыми металлическими подошвами мелкие камни.

Офисные здания вокруг платной парковки превратились в огромные угловатые скалы. Растительности почти не было, в бледно-жёлтом небе не летали птицы. “Пустошь” твёрдо занимала первые-вторые строчки во всех рейтингах “самых неинтересных уровней”.

Впрочем, Харуюки не питал к этому уровню особой ненависти. В огромные скалы нельзя входить, рельеф предельно прост, ловушек нет — на этом уровне созданы все условия для того, чтобы полностью сосредоточиться на схватке.

Конечно, сейчас биться было не с кем, но Харуюки всё равно на всякий случай изучил окрестности. Убедившись, что ни Энеми, ни дуэльных аватаров рядом нет, он закрыл глаза, спрятанные под зеркальным визором.

“Я здесь, Метатрон”.

Раньше “подключение” занимало у него почти минуту, но сейчас после первого же мысленного призыва в середине мысленной черноты зажглась мерцающая белая точка. Всего через мгновение она прекратила мигать, и Харуюки поднял веки — вернее, заслонки линз. Прямо перед его глазами висела светящаяся трехмерная иконка.

И не успел Харуюки что-либо сказать, как…

— Ты опоздал, слуга! — раздалась уже практически традиционная фраза, и иконка шлёпнула крылышком по шлему Сильвер Кроу. — Ты хоть знаешь, сколько часов я ждала после того, как позвала тебя?!

— И-извини… просто в реальности, в смысле, на низшем уровне время течет в тысячу раз медленнее, чем здесь…

— Значит, ты должен был переместиться сюда через миллисекунду после того, как я вызвала.

— Это невозможно! — жалобным голосом воскликнул Харуюки и лишь после того вспомнил, что у них нет времени на споры.

Минута, которую он обещал Черноснежке и остальным, истечет спустя шестнадцать часов сорок минут по времени неограниченного поля, но чем раньше он вернётся — тем лучше.

— Д-давай не будем об этом… Э-э-э, а зачем ты позвала меня? Если просто так, без причины, то извини, но у меня в том мире вот-вот начнётся важная конференция…

Шлёп-шлёп-шлёп!

— Глупец! Я занята до невозможности, поэтому вызывать тебя без крайней необходимости… может, и стану, но не в этот раз.

— А?.. И что это за необходимость?.. — уточнил Харуюки, потирая отшлёпанное место.

Прежде чем ответить, иконка посмотрела по сторонам.

— Ты сейчас… ага, не так уж далеко. Подожди тут примерно тридцать секунд.

— Что?.. Тридцать?

“Не так уж далеко от чего?” — собирался заодно уточнить Харуюки, но не успел. Трёхмерная иконка бесследно пропала.

Ему ничего не оставалось, кроме как стоять истуканом в окружении рыжих скал и считать секунды. Десять, двадцать, двадцать пять… внезапно над головой послышался тихий резонирующий звук, которого Харуюки раньше никогда не слышал.

Опасаясь внезапной атаки, он резко принял боевую стойку и задрал голову, но увидел, как с неба падает нечто белое. Аватар женского пола с двумя большими крыльями и прекрасными серебристыми волосами, развевающимися на ветру. Так могла выглядеть только вторая форма Энеми Легендарного Класса Архангел Метатрон. Другими словами — её истинная форма.

Метатрон беззвучно опустилась на землю прямо перед застывшим Харуюки. Не открывая глаз, блистательная красавица приблизилась к Сильвер Кроу и величественно проговорила, обратив лицо точно к его визору:

— Видишь, я уложилась в двадцать восемь секунд. Так что следуй моему примеру и отвечай на вызовы немедленно.

— П… п-п-погоди!.. Д-д-для начала скажи, что… — Харуюки торопливо вскинул руки и схватил девушку-архангела за хрупкие плечи. — Что ты делаешь в этом облике на неограниченном нейтральном поле… тьфу, на среднем уровне?.. В реальном мире после похода в Контрастный Собор и победы над твоей первой формой прошли почти сутки, первая форма должна была воскреснуть во время Перехода, а ты — оказаться вновь запертой внутри неё… А! Может, ты создала иллюзию или объёмную голограмму?..

Высказывая нервным голосом одно предположение за другим, Харуюки, не думая, напряг пальцы, сжимая плечи Метатрон…

— В-вот нахал!

Правое крыло архангела развернулось и щёлкнуло Харуюки по лбу. Скорее всего, она старалась вложить в удар как можно меньше силы, однако щелчок одного из сильнейших существ Ускоренного Мира — не считая Богов — всё равно не шёл ни в какое сравнение со шлепком от трёхмерной иконки.

— Фгхю! — издав нечленораздельный вопль, Харуюки отлетел назад, перевернулся в воздухе и впечатался в рыжую стену.

Когда Метатрон щёлкнула его по лбу, он инстинктивно поглотил часть урона Смягчением. Без него он потерял бы не пятую часть здоровья, а гораздо больше.

Тем не менее, оглушение от чудовищного щелчка прошло далеко не сразу. Отлипнув от стены, Харуюки беспомощно свалился вниз, ударившись головой об землю. Скорее всего, со стороны было видно, как вокруг шлема пляшут белые огоньки, символизирующие контузию.

— Надо же, ты отлетел дальше, чем я рассчитывала, — подала голос подошедшая Метатрон.

На этот раз она вытянула оба крыла, обвив ими Харуюки и подняв его с земли. Белоснежное свечение крыльев не восстановило ему здоровье, но наполнило теплом и излечило все эффекты оглушения.

— У-у… — простонал Харуюки. — Это было жестоко, Метатрон…

— Сам виноват, что распустил руки, — она картинно отвернулась, не выпуская Харуюки из крыльев. — Впрочем, теперь ты наверняка уяснил, что я не иллюзия.

— Ага, ещё как уяснил. Вот только… почему ты здесь? Твоя первая форма в Контрастном Соборе уже давно воскресла…

Все поверженные Энеми неограниченного поля воскресали вместе с Переходом, и Метатрон, как и остальные Святые — не исключение. Переходы случались примерно раз в семь дней по внутреннему времени. Отряд Харуюки победил первую форму вчера вечером, и с тех пор на игровом поле прошло уже больше двух лет. За это время произошло уже бесчисленное множество Переходов.

Метатрон мягко кивнула в ответ, не размыкая ресниц:

— Да, моя первая форма действительно восстановилась и находится в глубине Контрастного Собора.

— Э-э, и тебя должно было вернуть внутрь неё, не так ли?

— Я тоже полагала, что должно, однако…

Метатрон вздохнула и оборвала фразу, что случалось с ней нечасто. Харуюки неотрывно смотрел ей в лицо.

Вообще, до сих пор он почти всегда разговаривал с Метатрон либо через трёхмерную иконку, либо через её бесплотное воплощение на высшем уровне. Можно сказать, ему впервые представился шанс как следует рассмотреть её настоящее обличье.

Черты лица ничем не отличались от человеческих… но при этом с первого же взгляда становилось понятно, что она не человек. Дело не в том, что она казалась искусственной или слишком красивой. Её облик был поистине божественным, как и подобало настоящему ангелу.

“За время разговоров с трёхмерной иконкой я и забыл, кто такая Метатрон на самом деле…” — благоговейно прошептал Харуюки в глубине души.

Возможно, Метатрон прочла его мысли. Как бы то ни было, она продолжила, поглаживая доспех Сильвер Кроу крыльями:

— Судя, по всему, система… не ожидала, что моя вторая форма может встретить Переход вне пределов моего ареала — или, как вы его называете, комнаты босса. Когда вы победили мою первую форму в первый раз, на поверхности поля, я вернулась в крепость до того, как случился Переход, поэтому не заметила никаких отклонений… Однако сейчас Переходы не возвращают меня внутрь первой формы.

— Э-э, то есть… — Харуюки с трудом переваривал сложное объяснение Метатрон. — Если Переход случится, пока ты будешь внутри Контрастного Собора, тебя вернёт внутрь первой формы… но будучи снаружи, ты можешь находиться в истинной форме постоянно… так?

— Уверена, что сказала ровно то же самое, — холодно бросила Метатрон, всё-таки удостоив его кивком.

— Н-но почему вчера вечером ты разговаривала со мной в виде иконки?..

Этот вопрос тоже не застал её врасплох.

— То, что ты называешь “вчера вечером”, для меня случилось 15212 часов назад, но суть в том, что я находилась в ста километрах отсюда. Я поленилась лететь.

— В ста километрах?..

“Это получается в Гунме или Сидзуоке?” — чуть не спросил Харуюки, но успел сообразить, что Метатрон эти слова ничего не скажут.

Вчера, после возвращения в Сугинами всё на том же автобусе, бойцы Легиона провели короткий дебрифинг дома у Харуюки и разошлись по домам около шести вечера.

Оставшись один, Харуюки нашёл в холодильнике рис и суп из конских бобов, поужинал, помылся, час подремал, и в девять вечера вновь отправился на неограниченное нейтральное поле.

На этот раз он шёл не сражаться, а выполнять данное самому себе обещание встретиться с Метатрон ещё раз после окончания битвы. Он надеялся поблагодарить её за помощь, которую она столько раз оказывала, и поговорить обо всём на свете, однако когда Метатрон появилась перед ним в образе трёхмерной иконки, первыми же её словами были: “Мы будем тренироваться, слуга”.

Под тренировками Метатрон понимала отнюдь не поединок с бёрст линкером — её в принципе не интересовали боевые тактики и уловки. Она поставила перед собой только одну цель: укрепить связь, связывающую её с Харуюки. По всей видимости, ей очень не понравилось, что во время недавней битвы оказавшаяся на высшем уровне Сноу Фейри из Белого Легиона чуть было не перерубила их узы.

Они переместились на крышу высотки недалеко от дома Харуюки. Там он пытался с закрытыми глазами почувствовать, где находится Метатрон; играл с ней в прятки по всему зданию; учился беззвучно разговаривать с ней; а в перерывах охотился на Энеми и вёл с Метатрон бесконечные разговоры. Они провели на поле почти два месяца внутреннего времени, и тренировка действительно дала ощутимые результаты. Теперь не только Харуюки был способен призывать Метатрон с помощью одной мысли, но и Метатрон научилась посылать сигналы в голову Харуюки.

Вот откуда взялся тихий звон, который Харуюки услышал в машине. На самом деле это звенел нимб, тускло светящийся над головой Метатрон.

После долгой тренировки Харуюки вернулся в свою комнату и поудобнее устроился на кровати, надеясь на этот раз проспать до утра. Он снял нейролинкер, закрыл глаза и мирно погрузился в дрёму — примерно три секунды…

После чего в его голове вдруг раздался звонок от Метатрон. В реальном мире. После того, как он снял нейролинкер.

На самом деле Метатрон уже вызывала Харуюки в реальном мире, причём из его сна. Впрочем, тогда он спал с нейролинкером на шее. Когда звонок прозвучал вчера в первый раз, Харуюки подумал, что ему послышалось, но после второго и третьего понял, что ошибся. Впопыхах нацепив нейролинкер, он вернулся на неограниченное поле, где Метатрон, как и в этот раз, отчитала его за медлительность.

***

— Другими словами, во время нашей тренировки ты была где-то за сто километров отсюда? И тем не менее умудрилась дозвониться до низшего уровня?

— Мне не нравится слово “дозвониться”, оно некрасивое. Хм-м… впредь говори, что я вызываю тебя “сигналом призыва”.

— Призыва?..

“Кажется, она сделала очередной шаг к тому, чтобы превратить меня в настоящего слугу”, — подумал Харуюки, хотя и умудрился оставить своё мнение при себе. Вместо этого он попытался задать вопрос ещё раз, но Метатрон перебила его, подняв правую руку и осторожно ткнув пальцем в лоб.

— Сколько ещё я должна повторять, чтобы ты понял, слуга? Наша с тобой связь установлена на высшем уровне, и для неё совершенно не важны расстояния на среднем. А вот почему сигнал призыва достигает даже низшего уровня… у меня нет просто никакого, даже малейшего понятия.

“Что-то не похоже…” — подумал Харуюки, но вновь не стал озвучивать свои мысли, вместо этого попытавшись вернуться к предыдущей теме:

— Ну хорошо… тогда где ты была, когда мы вернулись в Токио? Если бы ты вернулась в Контрастный Собор, Переход возвратил бы тебя в первую форму, но ведь тебе нужно было где-то отдохнуть и поспать, чтобы восстановить силы? Тем более что ты так вымоталась в битве против Белого Легиона.

— Ты ещё и близко не дорос до того, чтобы волноваться за свою хозяйку, слуга, — ответила она безразличным, как всегда, голосом… но при этом вновь коснулась его шлема на удивление нежным движением.

Затем она наконец-то развернула крылья и убрала их за спину, выпуская Сильвер Кроу на свободу.

— Мы, существа, воспринимаем время совсем не так, как вы, воины, но ты прав — мне действительно необходимо иногда отключать все чувства и замедлять ход мыслей. Поэтому я покинула Токио.

— Что?.. А-а-а, вот в чём дело. Да уж, в ста километрах от центра на тебя ни один бёрст линкер не нападёт.

— Мне не нравится, как ты выразился — можно подумать, я сбежала, потому что побоялась сражаться. Кроме того, отдых — не единственная причина, по которой я отправилась на Фудзи.

— Ф-фудзи? Неужели ты была на горе Фудзи?!

Харуюки перевел ошеломлённый взгляд с лица девушки-архангела на жёлтое небо на западе. Помимо сизой дымки, застилающей горизонт “Пустоши”, взгляд загораживали многочисленные скалы, поэтому силуэт вулкана он не разглядел. Тем не менее, другой горы под названием «Фудзи” в ста километрах от Токио не существовало, так что Харуюки сразу перешёл к следующим вопросам:

— Т-то есть, во время нашей тренировки твоё тело находилось на горе Фудзи? Но зачем ты улетела туда? Залечивала раны?

Не открывая глаз, Метатрон отвернулась и ответила всего одним словом:

— Секрет.

— С-секрет?..

Он уже давно понял, что если Метатрон хочет что-то скрыть, расспрашивать её совершенно бессмысленно. Нехотя уступив, Харуюки тем не менее сделал мысленную пометку о том, что на Фудзи что-то есть, и что когда-нибудь туда обязательно нужно наведаться.

— Ну, действительно, — попробовал он направить разговор в другое русло, — в Токио не так просто найти место, где можно как следует отдохнуть и спокойно себя чувствовать… Охотники на Энеми могут появиться где угодно…

Разумеется, он не верил, что отряды, которые как правило охотились на Энеми Дикого и Звериного Класса, сумеют одолеть Метатрон, одну из сильнейших Легендарных Энеми, но в Ускоренном Мире могло произойти всё что угодно. К тому же если бёрст линкерам станет известно, что истинное тело Метатрон покинуло Контрастный Собор, кое-кто может собрать специальный отряд для борьбы с ней. Например, легион Осциллатори Юнивёрс, умудрившийся перевернуть ход вчерашней битвы за территорию с ног на голову.

И на сей раз Метатрон не стала развеивать опасения Харуюки:

— Действительно, это место не очень удобно тем, что здесь я нигде не могу спокойно отключить свои чувства. В крайнем случае я могла бы попросить других Святых приютить меня в их крепостях, но не хочу идти на это. Они наверняка потребуют от меня необычной оплаты.

Поскольку вопрос о “необычной оплате” наверняка в очередной раз увёл бы разговор в сторону, Харуюки кое-как сдержал любопытство и продолжил:

— Другими словами, ты искала место, где бёрст линкеров точно не будет… Правда, мне при этих словах на ум приходит в первую очередь…

Говоря, Харуюки перевёл взгляд с запада на восток.

В реальном мире они находились посреди делового квартала, поэтому высотные здания окружали их со всех сторон, однако с востока небоскрёбов, превратившихся сейчас в скальные останцы, было поменьше. В промежутках между ними Харуюки видел гигантское сооружение — тянущуюся с юга на север каменную стену.

Центр зоны Тиёда и центр Ускоренного Мира. Имперский Замок…

— Там бы тебе точно никто не помешал. Почему ты не могла выбрать место вдали от ворот с Богами и просто…

“…Перелететь через стену?” — собирался закончить Харуюки, однако снисходительный голос Метатрон перебил его:

— Слуга, если бы могла я, ты тоже проникал бы в зону 00, когда тебе заблагорассудится.

— А… а, точно…

Харуюки вспомнил сон… вернее, воспоминания Хром Фалькона, переданные ему паразитирующей Бронёй Бедствия, и расстроился.

Хотя Фалькон и не умел летать по-настоящему, он обладал “Мгновенным Скачком” — способностью, позволяющей телепортироваться на небольшие расстояния. Используя её несколько раз подряд, он мог перемещаться по воздуху, и именно это позволило ему перепрыгнуть через стены Имперского Замка. Однако даже тогда поле сверхгравитации, окружающее стены Замка, чуть не убило его, к тому же система Брейн Бёрста не оставила такое “жульничество” без внимания и вскоре заделала брешь. Насколько Харуюки знал, сейчас полагаться на какие-либо сверхспособности было бесполезно: стоило только приблизиться к стене не по ведущему к воротам мосту, как бёрст линкер оказывался затянут в ров и убит.

Даже Скай Рейкер, ракетные двигатели которой развивали бóльшую тягу, чем серебряные крылья Харуюки, призналась, что эта защита ей не по зубам. Скорее всего, больше никому и никогда не удастся перепрыгнуть через стены Замка. И вряд ли система сделает исключение даже для сильнейших существ, известных как Святые.

— Кроме того… — когда Харуюки сник и замолчал, Метатрон обратила лицо к Имперскому Замку и продолжила. — Когда в прошлый раз мы ворвались в зону 00, прижимаясь друг к другу, я решила: в следующий раз я войду туда как легионер Нега Небьюлас после окончательной победы над Богами.

Слова “как легионер Нега Небьюлас”, произнесённые устами Метатрон, одновременно и удивили, и обрадовали Харуюки, но он предпочёл сохранить их в укромном уголке своей души, никак не комментируя. У него возникло ощущение, что если он сейчас хоть что-то ляпнет, то Метатрон опять может обойтись с ним сурово.

Он ещё раз посмотрел на Замок. В одном из промежутков между скалами виднелся краешек огромных грозных врат в стене крепости. Поскольку сейчас они находились к западу от императорской резиденции, гигантские створки должны были принадлежать вратам Ханзо… или Западным Вратам, как их обычно называли в Ускоренном Мире. Три года назад в ходе битвы, погубившей Первый Нега Небьюлас, именно возле этих врат сражались против Бога Бякко Черноснежка и Фуко.

Им лишь чудом удалось уклониться от неистового натиска Бякко и выжить. Позднее возрождённый Легион успешно спас Ардор Мейден и Акву Карент, которые оказались запечатаны у южных и восточных ворот соответственно. Запечатанный на севере Графит Эдж в какой-то момент сам сбежал из бесконечного истребления — хотя и внутрь Имперского Замка.

Харуюки и его товарищи уверенно шли по пути, который должен был привести их ко второму штурму Имперского Замка — одной из главных целей их Легиона. Но даже сейчас такая перспектива казалась отдалённой, во многом из-за других неоконченных дел.

И главное из них — окончательная победа над Обществом Исследования Ускорения.

Они должны разгромить организацию, принёсшую в этот мир столько зла; вернуть похищенное у Нико Усиливающее Снаряжение — ракетные двигатели Непобедимого; уничтожить рождённую из ISS комплектов Броню Бедствия 2 и спасти Вольфрам Цербера, вечного соперника и нового друга Харуюки.

Только после этого Харуюки и Третий Нега Небьюлас смогут продолжить свой путь. А чтобы исполнить задуманное, им через четыре минуты реального времени нужно будет доказать на Конференции Семи Королей, что Общество Исследования Ускорения скрывается внутри Белого Легиона.

Заново укрепив этими мыслями собственную решимость, Харуюки попытался вернуться к главному вопросу:

— Я тоже с нетерпением жду дня, когда плечом к плечу с тобой брошу вызов Четырём Богам. Но сначала мы должны расквитаться с Обществом… Я обязательно расскажу тебе итоги конференции, которая пройдёт на нижнем уровне, но прямо сейчас хочу всё-таки узнать, зачем ты меня…

Тонкий палец Метатрон снова коснулся зеркального визора Харуюки, прерывая его речь.

— Прежде, чем говорить на эту тему, нам действительно нужно найти другое место. Ты столько всего наговорил, что мне захотелось оказаться в более спокойной обстановке.

“Я ещё и виноват?!” — возмутился Харуюки, хоть и знал, что в ответ на такой вопрос, наверняка услышал бы уверенное “да”. Впрочем, у него тоже стало бы спокойнее на душе, если бы Метатрон, не желавшая больше возвращаться в Контрастный Собор, нашла себе новое укрытие.

— Э-э, ну-у… Имперский Замок не годится, от других подземелий ты отказываешься. Здания на разных уровнях могут превращаться в скалы или глыбы льда, не говоря уже о том, что бёрст линкеры могут их уничтожить…

Харуюки всё еще изо всех сил ломал голову, когда Метатрон вдруг медленно отвернулась от него. Всмотревшись в западное небо закрытыми глазами, она произнесла неожиданные слова:

— Может быть, ты нам подскажешь, Скай Рейкер?

— Уэ?!

Опешив, Харуюки обернулся и увидел лишь всё те же огромные рыжие скальные столбы. Но спустя несколько секунд послышался тихий скрип, и из-за одного из них выехала серебристая коляска.

Конечно же, в ней сидел голубой аватар женского пола с развевающимися на сухом ветру волосами из жидкого металла, на котором была белоснежная широкополая шляпа и платье. Старший офицер Нега Небьюласа, Скай Рейкер по прозвищу “Железная рука”.

Рейкер — то есть Фуко — подъехала поближе к Харуюки и Метатрон, и на изящной лицевой маске появилась улыбка.

— Великолепно, Метатрон. А ведь я думала, что вы ни за что не заметите меня.

Архангел усмехнулась себе под нос.

— Разумеется, я великолепна, ведь теперь я получаю информацию о мире не только через глаза и уши моего слуги. Я почуяла, что ты прячешься за скалой, как только ты появилась на уровне.

— Вообще-то я не собиралась прятаться… — улыбка на лице Фуко стала слегка натянутой, взгляд светло-карих глаз упал на Харуюки. — Вчера Ворон-сан превосходно выложился во время битвы за территорию, поэтому я решила наградить его своим временем.

— С-спасибо, я очень благодарен, — Харуюки кивнул, втянув голову в плечи. — Н-но зачем ты пришла сюда, учитель?

Он понятия не имел, когда именно она появилась за скалой, но для этого ей однозначно нужно было произнести команду почти одновременно с Харуюки. Она не успела бы переговорить с Черноснежкой, а значит, решила погнаться за ним по собственной инициативе.

Аватар небесного цвета ответил ему слегка удручённым голосом:

— Послушай, Ворон-сан, ты ни с того ни с сего заявил, что тебя “вызывает Метатрон” и скомандовал “Анлимитед бёрст” — неужели у тебя на нашем месте не возникло бы никаких подозрений? Я подумала, что это может быть ловушка врагов… ну, то есть Общества Исследования Ускорения, и бросилась следом. Правда, теперь я вижу, что она действительно вызвала тебя, и мне очень интересно, с каких это пор вы стали так близки друг другу?

— Н-н-нет-нет, ты неправильно поняла… Прости, что напугал…

— Потом ты как следует объяснишь нам, как именно Метатрон вызывает тебя в реальном мире, Ворон-сан. И на будущее — хорошенько всё объясняй, прежде чем куда-либо убегать.

Она говорила нежным и мягким голосом, но любой, кто знал, какой страшной на самом деле бывает Рейкер, немедленно вытянулся бы перед ней по стойке смирно.

— Т-так точно!

Однако, Харуюки попал в довольно сложную ситуацию. Ведь Скай Рейкер — его учитель, а Метатрон — самозваная хозяйка…

— Я согласна с тем, что Сильвер Кроу мог бы объяснить всё получше… — внезапно девушка-архангел вмешалась в разговор и медленно подплыла к коляске. — Но он не виноват в том, что пытался как можно скорее откликнуться на мой призыв и оказаться на среднем уровне, Скай Рейкер.

— Извини, но я не могу с тобой согласиться. Будучи легионером Нега Небьюласа, ты должна ставить узы Легиона выше личных капризов, Метатрон.

Харуюки привиделись искры, сверкнувшие в сухом воздухе между двумя девушками. Хотя Фуко и Метатрон в своё время вместе ворвались внутрь Имперского Замка, они до сих пор не смогли окончательно найти общий язык.

“Я должен разрядить обстановку!” — думал Харуюки, но с одной стороны стояло орудие массового поражения, известное в Ускоренном Мире как “Мбр”, а с другой — Энеми Легендарного класса, прожившая в этом мире восемь тысяч лет. Он боялся, что если встанет между ними, то они одними только взглядами просверлят в нём дыры.

К счастью, оттепель в неожиданно начавшейся холодной войне наступила уже через три секунды. Рейкер медленно моргнула и вновь заговорила мягким голосом:

— Что же касается твоего недавнего вопроса…

Харуюки пришлось порыться в памяти, чтобы понять, о чём речь. Прячась за скалой, Рейкер слушала разговор Харуюки и Метатрон о том, есть ли в Токио безопасные для архангела места, помимо Контрастного Собора. Как раз перед тем, как она появилась, Метатрон обратилась к нему за советом на эту тему.

— У меня есть одно предложение, но я не знаю, оценит ли его Метатрон…

— О, правда?! — машинально воскликнул Харуюки, после чего быстро нагнулся к коляске и прошептал: — Ты действительно знаешь место, где нет ни Энеми, ни других бёрст линкеров, учитель?

На лице Фуко вновь появилась загадочная полуулыбка, но она не стала ничего объяснять. Вместо этого она грациозно встала с коляски.

Взмахом ладони она попросила Харуюки отойти на несколько шагов, затем высоко подняла правую руку.

— Экипировать — Гейл Траста!

Как только воздух вздрогнул от громкой голосовой команды, с неба прямо в спину Фуко ударили два голубых луча. Аватара охватило сияние, в котором исчезли шляпка и платье, коляска тоже растворилась в воздухе. Вместо них на спине появилось Усиливающее Снаряжение — ракетный ранец красивой обтекаемой формы. Крылья Скай Рейкер, которые она когда-то одолжила Харуюки, утратившему в тот момент собственные.

— Скорее всего, заряда хватит, но если энергия кончится на полпути, тебе придётся донести меня на руках, Ворон-сан, — заявила Фуко с улыбкой и включила движки до того, как архангел успела что-то сказать. — Следуйте за мной, Ворон-сан и Метатрон.

С этими словами она оттолкнулась от земли и резко взмыла в небо, оставив после себя лишь оглушительный рёв реактивного двигателя. Харуюки впопыхах раскрыл собственные крылья, Метатрон тоже расправила свои.

— Рейкер бы тоже не помешало научиться объяснять прежде, чем что-то делать, — отрываясь от земли, проворчала Метатрон и стартовала в небеса ничуть не медленнее Фуко.

Харуюки немедленно попытался броситься вдогонку… но к своему позору понял, что у него почти нет энергии. Конечно, прямо сейчас он мог подняться в воздух, не используя свои крылья, и даже обойдясь без Инкарнации, однако он пообещал себе прибегать к одолженным у Метатрон крыльям лишь тогда, когда ничего другого уже не остаётся.

Поэтому ему пришлось крикнуть в небо: “Простите, дайте десять секунд!” — и крепко сжать правый кулак. На Пустоши не имелось хрупких, но “вкусных” объектов, дающих много энергии за разрушение, поэтому приходилось ломать гигантские скалы. Вот только стоящие, словно лес, скальные останцы обладали такой прочностью, что могли потягаться с металлическими сооружениями Города Демонов. Для быстрой победы требовалось либо быть исключительно сильным аватаром ближнего боя, либо полагаться на Усиливающее Снаряжение и способности.

Однако Харуюки выбрал в качестве цели первый попавшийся камень, подбежал к нему со всех ног и, не сбавляя скорости, провёл совершенно безыскусный удар правым кулаком.

Особенность у него была только одна — в момент удара Харуюки создал в голове образ жёсткого стержня, идущего через кулак, локоть и плечо. Когда он коснулся камня, из суставов аватара высыпали искры, однако хрупкая по меркам аватаров ближнего боя правая рука Сильвер Кроу глубоко вошла в рыжую породу. Через секунду каменный столб взорвался с оглушительным грохотом.

Черноснежка в своё время научила его Смягчению, но это была его полная противоположность: “Отвердение”, словно превращающее тело в аватара в несокрушимую каменную глыбу. Этому приёму Харуюки научился у Вольфрам Цербера, твердейшего из всех металлических аватаров, и он был очень кстати, когда требовалось пробить тяжёлую броню или прочный объект.

Затем он провёл ещё три удара — левой рукой, правой ногой и левой ногой. Разломав в общей сложности четыре скалы, Харуюки, как и обещал, всего за десять секунд набрал половину энергетической шкалы. Расправив крылья, он взлетел со всей возможной скоростью и догнал Фуко и Метатрон, дожидавшихся его в сотне метров над землей.

Харуюки боялся, что за то время, пока он будет набирать энергию, в Ураганных Соплах закончится горючее, но, приблизившись, увидел, что Фуко после взлёта отключила тягу и висит в воздухе, держась за правую руку Метатрон.

— Простите, что так долго! — извинился он.

На самом деле, ему очень хотелось добавить: “Надо же, как вы на самом деле дружите”, — но он побоялся разворошить осиное гнездо и сдержался.

— Заруби себе на носу, Ворон-сан, — Фуко выставила указательный палец. — Как только ты вошёл на неограниченное поле…

— …Первым делом набери энергию для спецприёмов, да?.. В следующий раз буду внимательнее… — подхватил Харуюки, журя себя за бестолковость.

Метатрон покачала головой:

— Подумать только, что вам даже для полёта нужно тратить энергию. Как же неудобно быть воином.

— Ч-чтобы ты знала, воинам… вернее, бёрст линкерам летать очень и очень тяжёло, — ответил ей Харуюки.

Хотя он висел на одном месте, его энергия всё равно мало-помалу убывала. К счастью, Метатрон решила не развивать тему и посмотрела на Фуко, которая всё ещё висела на ней.

— Веди нас, Рейкер.

— Хорошо. Спасибо за помощь, Метатрон.

Фуко отпустила руку архангела, вновь включила движки и со словами: “Вот сюда”, — полетела на юг вдоль улицы Утибори. Харуюки и Метатрон заработали крыльями, направившись следом за ней.

Примерно полкилометра Фуко летела вдоль рва, окружавшего Имперский Замок. Впереди показалась внушительная скала, похожая на камень Улуру в Австралии — скорее всего, здание парламента. Они пролетели прямо над ней и повернули слегка на восток. Хотя на неограниченном поле не имелось границ между зонами, Харуюки всё равно знал, что за широким ущельем, изображавшим улицу Сотобори, начинается зона Минато 1.

По итогам вчерашней битвы за территорию зона Минато 3, расположенная южнее, отошла Нега Небьюлас, но Осциллатори Юнивёрс всё ещё удерживал две другие части района. Конечно, Харуюки слабо верилось, что они наткнутся на Белых легионеров на неограниченном нейтральном поле, но следовал за голубым выхлопом двигателей своей наставницы, стараясь одновременно смотреть в оба.

Наконец, впереди показалась скала высотой около 250 метров со срезанной под углом верхушкой — небоскрёб Тораномон Хилз Тауэр, заложенный в 2010-х, но даже в 2047 году входящий в двадцатку самых красивых небоскрёбов Токио. Любуясь грандиозным каменным столбом, Харуюки невольно предположил, что Фуко ведёт их именно туда.

Конечно, добраться до крыши такого высокого здания помимо них с Фуко смогут разве что аватары, умеющие бегать по стенам… но это касается только уровня “Пустошь”. На уровнях вроде “Чистилища” или “Арматуры” можно не только заходить внутрь зданий, но и ездить на лифтах, так что оказаться на верхнем этаже сможет кто угодно. К тому же из-за наклона крыши даже архангелу будет непросто на ней устроиться.

Однако ожидания Харуюки не оправдались. Фуко приблизилась к Тораномон Хилз Тауэр, но пролетела мимо, продолжая двигаться на юг.

Впереди одна за другой появлялись скалы, соответствующие в реальном мире элитным высоткам, но Фуко раз за разом миновала их. Они стартовали недалеко от Западных Ворот и летели уже три минуты. Хотя Фуко держала предельно экономичную скорость в шестьдесят километров в час, горючее в Ураганных Соплах должно было рано или поздно закончиться. Впрочем, когда Харуюки уже начал волноваться…

…Перспектива, загороженная бесчисленными высотками, вдруг очистилась.

Впереди раскинулась обширная низина в редких для Пустоши зелёных оттенках — правда, в основном там росли кактусы и прочие пустынные растения. Судя по маршруту, они добрались до парка Сиба. Именно в нём находился Контрастный Собор, обиталище Метатрон.

Неужели Фуко задумала отвести Метатрон обратно в лабиринт? Но тогда следующий же Переход вновь запрёт её внутри первой формы, и Харуюки придётся общаться с ней при помощи трёхмерной иконки.

Харуюки думал уже окликнуть Скай Рейкер, чтобы узнать, что она задумала, но Метатрон, летевшая впереди него, вдруг приблизилась к серебристому аватару и тихо сказала:

— Рейкер направляется не в мою крепость.

— Что?.. А куда?..

Харуюки недоумённо моргнул, и это помогло ему отвести взгляд от парка и глянуть правее.

Только тогда он заметил, что впереди показалась скала причудливой формы. Она была намного выше скалы Тораномон Хилз Тауэра и намного тоньше, походя не столько на башню, сколько на шпиль. И Харуюки знал, что это за место.

В самом начале учебного года “Мародёр” Даск Тейкер отобрал у Сильвер Кроу его крылья. Вскоре после этого Харуюки встретился с Аш Роллером, и тот привёз его именно сюда. В тот раз на неограниченном поле тоже стоял уровень “Пустошь”. Он триста метров держался за заднее сиденье карабкающегося по стене мотоцикла, достиг вершины и впервые увидел её — свою наставницу по Инкарнации и одну из Элементов Нега Небьюласа: Скай Рейкер по прозвищу “Стратосферная Комета”.

Старая Токийская Башня. На её вершине находился дом, который они называли “Аэрохижиной”. Именно в нём Рейкер более двух лет жила затворницей.

Харуюки заворожённо вгляделся в вершину шпиля, но в этот момент выхлоп Ураганных Сопл стал угасать. Энергия Усиливающего Снаряжения иссякала.

Раскинув руки в стороны, Фуко начала плавно снижаться. Харуюки и Метатрон приблизились к ней с разных сторон и крепко взяли за руки. Фуко по очереди посмотрела на них и с мягкой улыбкой спросила:

— Вы ведь донесёте меня до вершины той башни?

— Почему бы и нет, — ответила Метатрон.

— Разумеется! — воскликнул Харуюки, и они оба заработали крыльями чуть сильнее.

Во время их первой встречи Фуко безжалостно столкнула Харуюки с крыши, чтобы научить его Инкарнации. У Харуюки, который перед тем лишился крыльев, ушло семь суток, чтобы вскарабкаться на башню при помощи одних только рук и ног. Фуко терпеливо ждала его возвращения, день за днём исправно сбрасывая ему свёртки с едой и подсказками.

Когда Харуюки только начинал изучать Инкарнацию, он умел выпускать из ладоней лишь короткие, по несколько сантиметров, световые клинки. Сейчас он уже в совершенстве овладел ими, превратив в Инкарнационные техники “Лазерный меч” и “Лазерное копьё”. Позднее он освоил и второй уровень Инкарнации — прикладные техники “Лазерный дротик” и “Скорость света”.

Безусловно, ему пока было далеко до настоящего мастерства в этой области, ведь когда он встретился в Имперском Замке с учителем Трилида, ещё одним бывшим Элементом Графит Эджем, тот рассказал ему про третий, высший уровень Инкарнации, позволяющий творить невероятные вещи при помощи неких “абсолютных аргументов”. Но в любом случае двери в мир Инкарнации перед ним открыла именно Фуко, прямо сейчас опирающаяся на его правую руку.

У Системы Инкарнации имелись две стороны — светлая и тёмная. Если бёрст линкер будет постоянно пользоваться разрушительной Инкарнацией четвёртого квадранта, со временем его поглотит дыра, открывшаяся в его собственной душе. Там его ждёт лишь безграничная жестокость и стремление разрушать, которое извращает характер и многократно усиливает негативные чувства, которые человек испытывает как к другим, так и к себе самому.

Но даже несмотря на это Харуюки верил в благо Системы. Именно благодаря силе Инкарнации он сумел вернуть отобранные Даск Тейкером крылья и оживить чуть было не погибшую Метатрон. Ему даже казалось, что именно через покорение третьей ступени Инкарнации он постигнет истинную суть этого мира, которую так стремились понять Метатрон и Черноснежка…

— Учитель…

— Да? — перевела на него взгляд Фуко.

Вдруг Харуюки понял, что позвал её, совершенно не имея на то причины.

— А, то есть, я… э-э-э…

Впрочем, в этот самый миг они достигли отметки в 333 метра над землей и увидели перед собой вершину скалы.

— О-о-о, — восхищённо выдохнула Метатрон, держащая Фуко за правую руку. — Я знала, что на вершине этой башни есть портал, но похоже, что это ещё не всё.

— Хе-хе-хе, здорово выглядит, правда? — отозвалась Фуко.

Не ослабляя хватки, Харуюки и Метатрон переключились с подъема на движение вперёд. Совсем скоро они мягко приземлились на самом краю вершины Старой Токийской Башни.

Харуюки не был здесь около двадцати дней по часам реального времени — в последний раз он навещал Аэрохижину в конце прошлого месяца, во время культурного фестиваля школы Умесато. Тогда они готовились к битве против Бога Сэйрю ради спасения запечатанной Аквы Карент, поэтому времени любоваться пейзажами практически не было. Харуюки окинул взглядом площадку, и она показалась ему намного прекраснее, чем та, что осталась в воспоминаниях.

Несмотря на уровень “Пустошь”, почти всю круглую вершину диаметром в двадцать метров покрывала зелёная трава. В центре блестело пресной водой небольшое озеро, наполнявшееся из родника. Рядом, переливаясь подобно миражу, висел в воздухе овал голубого света. Это был портал в реальный мир, который также называли “точкой выхода”.

Вокруг родника росли очаровательные цветы и порхали разноцветные бабочки. Харуюки невольно засмотрелся на настоящий сад, приютившийся на вершине башни.

— Да, здесь очень красиво, но… — немного недоверчиво заговорила девушка-архангел, — я знаю места ещё выше, чем это.

— Разумеется, я выбирала место не только по высоте, Трон-тян, — заявила Фуко, быстро вызвала меню и материализовала маленький серебристый ключ.

Взяв его в руку, она направилась в сторону родника. Харуюки зашагал следом, жестом пригласив Метатрон не отставать.

Когда они прошли метров пять, в воздухе послышался тихий звон. С противоположной стороны озера появились огоньки, которые вскоре закружились и собрались в небольшой коттедж.

— О… это ведь то, что вы называете “домом игрока”?

Харуюки различил в голосе Метатрон сдержанное восхищение. Хотя коттедж с заострённой кверху тёмно-зелёной крышей, белыми стенами и ярко-коричневой дверью был небольшим, он словно сошёл со страниц какой-нибудь сказки.

Когда Фуко обошла озеро по берегу и подошла к коттеджу, замок щёлкнул сам по себе. Она открыла дверь и обернулась:

— Ну что же, заходите.

***

Фуко предложила им загадочно пахнущий чай и торт с непонятными орехами. В мгновение ока расправившись с угощениями, Харуюки ещё раз осмотрел коттедж.

В нём была всего одна комната, но куда более просторная, чем казалось снаружи. В углу находилась небольшая кухня, из мебели — стол на четверых, кровать и комод. В стене был устроен чрезвычайно миленький камин, где плясали оранжевые языки никогда не гаснущего — скорее всего — пламени.

После разгрома Первого Нега Небьюласа под стенами Имперского Замка Скай Рейкер около двух лет, до самой встречи с Харуюки, скрывалась от мира в этом домике. Разумеется, это не значит, что она никогда не покидала неограниченного поля, но Фуко каждый раз выходила по таймеру, разрывая соединение с сетью, поэтому после нового погружения всегда оказывалась в одном и том же месте. Иными словами, она сознательно запечатала здесь свой аватар.

Три месяца назад впервые очутившись в этой комнате, Харуюки почувствовал, что след печали ещё не до конца покинул домик, однако сейчас он ощущал только комфорт и тепло. Похоже, что и Метатрон эти ощущения не обошли стороной — доев тортик немного позже Харуюки, она заговорила на редкость спокойным голосом:

— Безусловно, здесь настолько тесно, что глупо даже сравнивать с моей крепостью… но эта комната на удивление хороша.

— Я рада, что тебе понравилось, — хитро усмехнувшись, Фуко ещё раз открыла меню. Достав из него тот же серебристый ключ, что и в прошлый раз, она положила его на стол. — Раз так, то это тебе, Метатрон.

— А?! — воскликнул Харуюки. — Как это понимать?..

— Что значит как? Разве мы не об этом договаривались? — удивилась Фуко.

Харуюки запоздало вспомнил, зачем они здесь. Разговор с Метатрон на площадке к западу от Имперского Замка свёлся к обсуждению того, не имеется ли на неограниченном поле укромного безопасного местечка. Появившаяся Фуко сказала, что у неё есть предложение, после чего привела их сюда. Выходит, она…

— Э-э… ты думаешь сдать ей дом?!

— Не сдать, а владеть им сообща. Она может оставаться здесь сколько угодно, я не против.

— Н-но ты ведь отдала ей ключ, учитель…

Как было нетрудно догадаться по недавней сцене, запертый дом оставался недоступен игрокам, если рядом не появлялся кто-то с ключом от него. Поскольку Старая Токийская Башня уже отжила свой век как достопримечательность, лифты в ней не работали, и взобраться на её вершину оказалось бы непросто вне зависимости от уровня. Действительно идеальное укрытие по меркам неограниченного поля, но если Метатрон захочет куда-то отлучиться, Фуко не сможет попасть в дом.

— Ничего страшного, — невозмутимо заявила Фуко, достав откуда-то точно такой же ключ и положив его на стол рядом с первым.

— Что?.. Ключей два?! Т-ты сделала дубликат?..

— Нет, даже на неограниченном поле нет мастеров, которые делают дубликаты ключей. Вернее… если бы в этом мире была возможность копировать ключи от домов игроков, это наверняка привело бы к большим скандалам.

— Н-но тогда откуда…

— К домам в Ускоренном Мире с самого начала прилагаются два ключа. Игроки придумали этому много объяснений. Например, один ключ, чтобы держать в инстре, а второй — дома… а может, второй ключ как раз для того, чтобы владеть домом на пару с кем-то ещё.

Харуюки понимающе кивнул. В реальном мире ключи от домов как правило являлись электронными и хранились на нейролинкерах, но в Ускоренном это были обычные предметы. Разумеется, игрокам хотелось иметь запасной просто на всякий случай или чтобы поделиться с другом. Например, как сейчас, когда Фуко решила отдать свой второй ключ Метатрон.

Однако архангел не спешила его принимать. Она обратила на Фуко закрытые глаза.

— Ты понимаешь, на что идёшь, Рейкер? Если ты доверишь дом существу вроде меня, всякое может случиться. Если что-то пойдёт не так, в твоём доме может поселиться моя первая форма.

— Ой-ё! — отреагировал, конечно же, Харуюки.

Если первая форма Метатрон — божественный зверь, выжигающий всё живое мощнейшим лазером под названием “Трисагион” — поселится в небесном саду, и если Метатрон потеряет над ним власть, уже никто, даже Фуко с её ключом, не сможет приблизиться к этому дому.

Однако Фуко кивнула, не прекращая улыбаться:

— Будь что будет, Трон-тян. Ты состоишь в Нега Небьюласе, но у тебя нет дома, где ты могла бы чувствовать себя в безопасности, поэтому я, как твоя подруга, должна помочь хотя бы этим… К тому же ты наверняка чувствуешь себя спокойнее рядом с парком Сиба, где находится твоя крепость, да?

Как ни странно, на этот раз Метатрон молчала целых пять секунд. Наконец, она кивнула: — У меня нет неоднозначных параметров, поэтому я не могу “чувствовать”, но если ты так настаиваешь, то я принимаю предложение.

Она протянула руку, остановив её над одним из ключей. Предмет окутало свечение, он поднялся в воздух и впитался в ладонь. Фуко взяла второй ключ и положила в инстру.

— Теперь я стала редко сюда приходить, так что распоряжайся домом по своему усмотрению. Учти, на уровне “Буря” стены немного шатает, — Фуко добродушно улыбнулась, затем слегка хлопнула в ладоши и сменила тон: — А теперь, Ворон-сан… не расскажешь ли, зачем Метатрон вызвала тебя сюда?

Внимание Фуко обратилось на Харуюки так внезапно, что он недоумённо моргнул спрятанными под визором глазами.

— Может быть… как раз затем, чтобы подыскать Метатрон новое укрытие?..

Не успел он это сказать, как сидящая по левую руку Метатрон картинно вздохнула. Лишь тогда Харуюки вспомнил, что разговор зашёл об укрытии, только когда Метатрон прилетела к нему в истинной форме. А прилетела она как раз для того, чтобы объяснить Харуюки причину вызова. И до пресловутого объяснения дело пока не дошло.

— А-а, прости, я пока не успел спросить… — Харуюки виновато почесал затылок.

— Я так и думала, — пожала плечами Фуко. — Что же, тогда давайте перейдём к делу. Метатрон, в реальном мире… в смысле, на низшем уровне мы сейчас готовимся к очень важной конференции, которая определит ход борьбы с Обществом Исследования Ускорения и Белым Легионом. Ворон-сан должен будет дать на ней важные показания. Поэтому, если у тебя не случилось ничего срочного, мы лучше сосредоточимся на совещании.

Святые — сильнейшие Энеми Ускоренного Мира, не считая Богов. Тем не менее, Фуко ничуть не боялась Метатрон и говорила с ней как ни в чём не бывало. Харуюки невольно втянул голову в плечи, поражаясь её отваге. Впрочем, её слова нисколько не разозлили архангела. Более того, та даже немного наклонила голову, словно собираясь извиниться. Правда, глаз так и не открыла.

— Я прекрасно пониманию, что по часам низшего мира вот-вот должна состояться встреча, крайне важная для всего Нега Небьюласа. Изначально я собиралась укрыться где-нибудь и ждать доклада слуги, но… Моя союзница обратилась с просьбой, и я не могу ей отказать. К тому же эта просьба весьма срочная…

— Союзница?.. — Харуюки переглянулся с Фуко, сидевшей напротив.

Хотя Метатрон обладала не меньшим, а то и большим интеллектом, чем обычные люди, она всё равно относилась к “неигровым персонажам” игры-файтинга. Откуда у неё может быть “союзница”?

“Нет, я… помню, что уже слышал это слово. Как раз не в реальности, а в Ускоренном Мире… причём не от бёрст линкера…”

Но прежде, чем устроенные Харуюки раскопки в собственной памяти увенчались успехом, Фуко вновь обратилась к Метатрон с вопросом:

— Насколько опасна твоя подруга?

— Зависит от того, какой смысл ты вкладываешь в слово “опасна”. Я могу пообещать, что она ни в коем случае не попытается понизить ваши шкалы здоровья или лишить вас бёрст поинтов. Но мне неизвестно, что именно она расскажет. Её слова могут шокировать ваши мыслительные контуры.

Хотя Харуюки уже слегка испугался того, что именно ему собирались сказать, на лице Фуко появилась улыбка:

— Мне уже не терпится услышать этот удивительный рассказ. Где мы сможем встретиться с твоей подругой?

— Вам не нужно никуда идти… на среднем уровне. Разговор состоится в том самом месте, о котором ты так мечтала, Скай Рейкер.

— Ясно… значит, на высшем уровне?

Харуюки вспомнил события трёхдневной давности.

В поисках информации о Мерцающем Свете, последнем Артефакте, они с Фуко и Метатрон ворвались в Имперский Замок через Южные Врата. Внутри они встретили не только юного самурая Трилид Тетраоксида, но, к своему удивлению, и его “родителя” — Графит Эджа. Во время того разговора Фуко спросила у Метатрон, сможет ли и она посмотреть на высший уровень. Метатрон предложила ей попробовать, однако вмешательство Графа не позволило им перейти от слов к делу.

— Но насколько я помню по разговору в Имперском Замке, добраться до него не так-то просто.

— Если бы ты попробовала достичь его своими силами, тебе сначала пришлось бы много лет копить силы на среднем уровне. Но возможно, я смогу настроить тебя на одну волну со мной и слугой. Если не получится, мы передадим тебе суть разговора позднее.

— Разумеется, я постараюсь отправиться с вами, вот только… Думаю, я легко подстроюсь под Ворон-сана, но насчёт тебя, Трон-тян, не уверена… — пожав плечами, Фуко положила руки на стол. — Итак? Что мне сделать, чтобы настроиться на твою волну?

— Сделать нужно немногое. Всего лишь вот это, — ответила Метатрон и сжала правую ладонь Фуко своей левой.

Вторую руку она протянула Харуюки. Тот, медленно, словно заворожённый, обхватил ладонь архангела левой, а правой взялся за левую ладонь Фуко.

У них получился треугольник. Вообще, Харуюки бывал на высшем уровне лишь дважды. Впервые это произошло посреди ожесточённой битвы с Бронёй 2, а во второй раз сразу после того, как они угодили в масштабную Инкарнацию Орхид Оракул. До сих пор ему не приходилось посещать высший уровень в спокойной обстановке.

Харуюки невольно занервничал, не зная, что делать дальше, но архангел заговорила назидательным, учительским тоном:

— Не нужно напрягаться. Отсеките зрительную информацию и почувствуйте поток света, который связывает нас троих.

Харуюки послушно закрыл глаза и сосредоточился на своих руках.

Даже сквозь металлическую броню дуэльного аватара он ощущал тепло и мягкость рук Метатрон и Скай Рейкер. Информация об этих ощущениях мягким светом циркулировала между их телами.

Всего один раз Харуюки пытался достичь высшего уровня своими силами.

Тогда Метатрон защитила Харуюки от атаки Брони 2 и приняла удар на себя. Ему казалось, что она погибла, но, следуя совету таинственного голоса, Харуюки попытался восстановить их связь, которая ещё должна была остаться на высшем уровне.

К тому моменту связь истончилась настолько, что искать её было всё равно, что пытаться поймать рукой крохотную звёздочку на небе. Но сейчас они были рядом и держали друг друга за руки, к тому же им помогала вчерашняя двухмесячная тренировка. Высокоуровневая связь с Метатрон постепенно крепла, и сейчас Харуюки уже отчётливо ощущал её биение.

“Иди за нами, учитель”, — мысленно обратился он.

“Да, я уже готова”, — раздался в голове голос Фуко.

“Тогда идём”, — ответил он, подстраивая сознание под связь между собой и Метатрон.

Разум оседлал световой поток… и взмыл на вершину Ускоренного Мира.

Раздался звук повторного ускорения. Исчезла твёрдость стула и запах чая, пропало ощущение веса аватара. Когда Харуюки открыл глаза, вокруг уже не было уютной комнаты Аэрохижины.

На самом деле его системные координаты не изменились. Однако мир погрузился во тьму, а коттедж, мебель и даже Старая Токийская Башня превратились в крошечные огоньки, выстроившиеся вдоль трёхмерных каркасов. Рядом пульсировал голубой свет — видимо, он соответствовал порталу. Земля с 333-метровой высоты казалась похожей на россыпь звёзд Млечного Пути. Метатрон называла эти огни “узлами”. В реальном мире все они представляли собой социальные камеры.

— Вот ты какой, высший уровень… — послышался шёпот стоявшей рядом Фуко.

К счастью — относительному — она появилась здесь в образе Скай Рейкер, а не в виде обнажённой девушки из реального мира. Вернее, она, как и дом, стала прозрачной, нарисованной белыми огоньками по контуру тела аватара. Сильвер Кроу изменился аналогичным образом.

Любуясь звёздным морем под ногами, Фуко продолжала:

— Как красиво… мы будто плаваем среди звёзд. Как бы я хотела, чтобы Саттян сейчас была с нами. Почему-то всё самое интересное достаётся мне в первую очередь — сначала Имперский Замок, а теперь…

— Да, но… — Харуюки кивнул и тут же покачал головой. — Я уверен, Черноснежка-семпай сказала бы, что хочет добраться сюда сама, а не с чьей-либо помощью. В Имперский Замок она тоже ворвётся, разгромив Четырёх Богов и открыв настежь врата.

— Хе-хе, ты прав. Но ладно… — Фуко смахнула со лба светящиеся волосы и посмотрела по сторонам. — Ты не видишь, куда подевалась Трон-тян?

— А-а…

Харуюки покрутил головой, но Метатрон не было ни спереди, ни сзади, ни справа, ни слева. Неужели она осталась на среднем уровне?..

— Как ты мог даже подумать такое, слуга? — неожиданно прозвучал знакомый голос, и что-то шлёпнуло Харуюки по шлему.

Он немедленно задрал голову и увидел, как отчитавшая его Метатрон плавно опускается к ним, убирая крыло за спину.

— Напомню, что вы с Рейкер попали на этот уровень исключительно благодаря мне. С самого начала BB2039 ни один воин не сумел… не должен был добраться до высшего уровня своими силами.

— П-понятно… — ответил Харуюки, мысленно добавив, что уж Черноснежка-то однажды непременно придёт сюда. — Ладно, Метатрон, а где твоя подруга?

— Уже здесь.

Пока Метатрон отвечала, рядом с ней зажёгся крохотный огонёк. Мерно мерцая сначала, мгновение спустя он быстро замигал. Затем вдруг беззвучно увеличился в размерах, превращаясь в тончайший диск диаметром сантиметров десять — хотя, конечно, в этом мире любые мерки могли быть только субъективными.

Вокруг диска появилось тончайшее кольцо, а изнутри по кругу выскочили десять тонких игл, связывая объекты воедино. Только Харуюки успел подумать, что эта конструкция очень похожа на нитирин — древний японский символ солнца — как из тьмы проступила фигура человека. Диск оказался у фигуры на лбу, наподобие тиары.

Девушка, ростом чуть ниже Метатрон, была облачена в пышный костюм, напоминающий старинные японские одежды. Мягкие черты её лица тоже отличались истинно японской красотой, а прямые волосы спускались до самых пят. По меркам дуэльных аватаров её одеяние можно было бы назвать слишком лёгким, но на высшем уровне всё состояло из крохотных огоньков, отчего у Харуюки могло сложиться не совсем верное впечатление.

Как и Метатрон, девушка не открывала глаз, но Харуюки всё равно ощутил в обращённом к себе невидимом взгляде небывалую мощь. Гостья подняла правую руку, и в ней неожиданно появился крупный веер. Скрыв им губы, она заговорила глубоким, мелодичным голосом:

— Наконец-то мы свиделись, Сильвер Кроу.

— О-о-э? — издал Харуюки не самый уместный во время знакомства возглас и робко поинтересовался: — Вы… меня знаете?

— Вестимо. Доселе мы не встречались с глазу на глаз, одначе разговор нам довелось держать.

— Э-э-э…

Что бы ни говорила незнакомка, Харуюки знал не так уж много дуэльных аватаров в японском стиле: Ардор Мейден, Трилид Тетраоксид и попавшийся вчера во время битвы против Белого Легиона ниндзя Шедоу Клоукер. Он никак не мог вспомнить эту девушку, напоминающую даже не жрицу-ми́ко, а богиню из синтоистских легенд о сотворении мира. Полная архаизмов речь почему-то заставила вспомнить о таинственном голосе, который во время битвы с Глейсир Бегемотом подсказывал Харуюки, как правильно сражаться мечом, но принадлежал он явно не этой девушке.

И всё же…

Хотя Харуюки не узнал её, шелковистое меццо-сопрано действительно показалось ему знакомым. Он слышал его не в дуэли и не в битве за территорию, а на неограниченном поле… и ситуация была не рядовая, а самая что ни на есть чрезвычайная…

Пока Харуюки изо всех сил ломал голову, Фуко подошла к нему и нагнулась к уху:

— Ворон-сан, — шепнула она, — по-моему, это…

Однако Харуюки нащупал нужную нить воспоминаний ещё до того, как она договорила:

— А… это были вы! Вы сказали мне, что ещё есть шанс, когда я решил, что Метатрон исчезла!

Ноги Харуюки сами сделали два шага в её сторону. Преисполненный желанием отблагодарить её, он уже поднял руки, чтобы обхватить ими ладонь, держащую длинный веер…

Но в последний миг Харуюки замер.

В прошлый раз эта девушка назвалась союзницей Метатрон.

И только что сама Метатрон тоже употребила это слово. Она сказала, что приведёт их к своей союзнице. А с учётом того, что Метатрон упрямо называла Харуюки своим слугой, она никакого “воина”, даже Короля, не удостоила бы звания “союзника”.

Отсюда следовало, что девушка перед глазами Харуюки — не бёрст линкер, а…

Руки, застывшие в миллиметрах от рукояти веера, медленно разошлись в стороны. Харуюки попятился назад.

— А-а, вы, как и Метатрон, случайно не…

— Ежели бы ты не одумался и тронул меня, снискал бы намного больше, чем щелчок веером, — девушка резко сложила веер, которым скрывала рот, и ровным голосом представилась: — Моя персона — одна из четырёх Святых, хранительница Аманоивато, известного вам более как “Подземелье Токийского Вокзала”… существо Аматерасу.

“Я зна-а-ал!” — захотелось ему заорать вслух, одновременно убегая спиной вперёд, но он сдержался.

Когда Харуюки пытался спасти Метатрон, оказавшуюся под угрозой исчезновения, ему помог таинственный голос, представившийся как “…Терасу”. В тот раз Харуюки не расслышал полное имя, но теперь стало очевидно, что то была именно Аматерасу — сильнейший Энеми Легендарного Класса, похожий на богиню солнца из японских легенд. Неудивительно, что Метатрон называла её не иначе как “союзницей”.

Запоздалый страх сковал тело, но Харуюки нашёл в себе силы поблагодарить богиню за помощь:

— А-а… это ведь вы обратились ко мне в тот раз, Аматерасу… сан. Я должен искренне поблагодарить вас. Именно благодаря вам Метатрон выжила…

— Слуга?.. — вдруг вмешалась молчавшая до сих пор Метатрон.

Харуюки вздрогнул и посмотрел через правое плечо.

— Ч-что?

Архангел слегка насупила тонкие брови и неожиданно проворчала:

— Почему ко мне ты обращаешься без “сан”, а Аматерасу выказываешь такое почтение?

— Уй… ну, я ведь впервые вижу Аматерасу-сан… — промямлил Харуюки.

Богиня солнца вновь раскрыла веер и продолжила неизменно спокойным тоном:

— Моя персона отдала бы предпочтение обращению на “сама”, одначе ежели Метатрон не воспрещает опускать почести, то и моя персона не соизволит.

Харуюки вежливо кивнул, и вдруг в голове что-то щёлкнуло.

— Э-э, но погодите… когда Аматерасу обратилась ко мне в прошлый раз, её речь звучала совсем по-другому…

Харуюки точно помнил, что в тот раз голос говорил просто и по делу, и уж тем более не называл себя “моей персоной”. Аматерасу, кажется, немного обиделась и подняла веер до носа:

— В тот раз связь с Метатрон была на грани разрыва… Моя персона стремилась донести сведения в сжатом виде, только и всего. Но сейчас моя персона может быть сама собой.

— А-а…

“Похоже, она не зря считается подругой Метатрон. Заморочек у неё не меньше”.

Аматерасу закрыла веер таким резким движением, будто прочитала мысль Харуюки:

— Внемли, Сильвер Кроу. Моя персона позволила тебе опустить почести, но не моги́ забывать о почтении. Коль вознамерился благодарить, не надейся, что слов на высшем уровне хватит. Утрудись посетить мой храм, да не забудь подношение.

— Х-хорошо… когда-нибудь обязательно… — не подумав, пообещал он и только потом сообразил, что в глубинах лабиринта под Токийским Вокзалом ему наверняка придётся сначала победить первую форму Аматерасу.

“…Когда наберу седьмой, а лучше восьмой уровень”, — мысленно добавил Харуюки и повернулся к Метатрон.

— Это самое, Метатрон, неужели ты призвала меня, только чтобы познакомить с Аматерасу? Я, конечно, очень рад, но почему именно сейчас?..

— Объём твоей памяти по-прежнему оставляет желать лучшего, слуга. Я ведь уже говорила… что позвала тебя из-за срочного запроса со стороны Аматерасу.

— А… да, точно же… — его взгляд снова переместился с архангела на богиню солнца. — Э-э-э, у вас ко мне срочное дело?

— Стала бы моя персона утруждать себя в противном случае? В отличие от Метатрон, моя персона ценит интроспекцию, и оттого приходит на высший уровень лишь раз в сотню лет. Одначе же на сей раз ты нужен не мне.

— Что? А … к-кому?

Харуюки переводил взгляд с одного из стоящих перед ним могущественных существ на другое, полностью перестав понимать происходящее.

Однако на его вопрос ответил новый голос, не принадлежавший ни Метатрон, ни Аматерасу:

— Мне.

Томный, певучий, сладкий, но с лёгкой горчинкой. Этот голос, в отличие от голоса Аматерасу, Харуюки опознал моментально, поскольку тот принадлежал человеку, с которым он лишь вчера столкнулся в ожесточённой схватке.

Харуюки невольно отступил на шаг и прыгнул в стойку.

— Ты?! — воскликнул он.

В следующий миг из-за спины Аматерасу выплыла ещё одна женская фигура.

Стройное тело в броне тоньше бумаги, острые шипы, защищающие все уязвимые места, и кристаллические волосы в виде цветка розы — это была Третий Гном Осциллатори Юнивёрса, Роуз Миледи по прозвищу “Ворчунья”.

— К-как ты сюда…

Уже на половине фразы он понял, что неправильно построил вопрос. Следовало спросить “почему”, потому что “как” — было понятно и без объяснений. Подобно тому, как Харуюки достиг высшего уровня благодаря связи с Метатрон, Миледи воспользовалась помощью Аматерасу. Другими словами…

— Получается, ты слуга Аматерасу, Миледи?..

Изысканная маска аватара, создающая впечатление дамы из высшего общества, изобразила фальшивую полуулыбку:

— Я всегда считала нас подругами.

Богиня солнца не стала комментировать эти слова. Вместо этого она плавно отступила.

— Моя персона исполнила твоё прошение, Миледи. Отныне реки́ сама. Сильвер Кроу.

Харуюки рефлекторно вытянулся, услышав своё имя.

— Д-да?

— Вдругорядь благодарю за спасение Метатрон. Среди Святых она всегда слыла неугомонной… Помогай ей и впредь.

— Да! — бодро откликнулся он, невольно проникаясь неожиданными словами богини.

Метатрон, разумеется, незамедлительно вытянула правую руку и довольно больно щёлкнула Харуюки по лбу — он даже вскрикнул от неожиданности.

Хотя на высшем уровне тела не могли контактировать, Харуюки почему-то мерещилась боль каждый раз, когда Метатрон отвешивала ему щелчок. При виде потирающего лоб Харуюки Аматерасу слегка улыбнулась почти спрятанными за веером губами…

Вдруг её воплощение безо всякого предупреждения распалось на искры. В воздухе остался лишь диск-нитирин, но и он вскоре схлопнулся в маленький огонёк, прокрутив ту же анимацию, с которой возник здесь, только в обратную сторону.

Светящаяся точка несколько раз мигнула и исчезла.

Харуюки опустил руку и осмотрелся. Метатрон стояла с надменным видом, Фуко с удручённым, а Роуз Миледи с отсутствующим.

— Аматерасу, как и Метатрон… — выговорил он, ни к кому не обращаясь: — …живёт в своей первой форме, да? А находится она в комнате босса подземелья Токийского Вокзала?..

Он чуть было не ляпнул: “Как и Метатрон раньше”, — однако Роуз Миледи не могла знать, что истинное тело архангела покинуло подземелье, и Харуюки не собирался делиться ценной информацией с бойцами вражеского Легиона.

В этом смысле достаточно плохо было уже то, что Миледи увидела, где сейчас находятся Харуюки и Фуко. Если бы она как-то умудрилась сообщить об этом своим друзьям, то Харуюки и Фуко могли бы попасть в засаду после возвращения на средний уровень.

Даже Метатрон, далёкая от битв между бёрст линкерами, должна была понимать всю щекотливость ситуации. Но зачем же она тогда разрешила Аматерасу привести на встречу Роуз Миледи?

В груди Харуюки заныло от внезапно проснувшейся тревоги. Он посмотрел в закрытые глаза архангела, но Метатрон сказала совершенно спокойным тоном:

— Именно. Среди Святых Аматерасу считается… думаю, лучше всего подойдёт слово “затворница”. Она не преувеличила, когда сказала, что посещает высший уровень лишь раз в сто лет.

— Ого…

Сто лет на неограниченном поле соответствуют 36 дням и 20 часам в реальном мире. Даже по меркам Харуюки это было немало. Однако у Роуз Миледи нашлись достаточно веские причины, чтобы вытащить богиню-затворницу из своего логова и упросить организовать для неё встречу с Харуюки.

Шипастая дама пристально смотрела на него слегка раскосыми глазами и хранила молчание. Харуюки очень хотелось спросить, что ей нужно, но вопрос сразу бы сосредоточил всё внимание на нем, и неизвестно, как бы разговор повернулся потом. Чувствуя всё усиливающееся давление и раздираемый сомнениями, Харуюки никак не мог раскрыть рта…

Когда Фуко хлопнула его по правому плечу.

Разумеется, это ощущение ему тоже померещилось, но даже такая иллюзия помогла развеять напряжение. Харуюки медленно выдохнул, и тут послышался негромкий голос Фуко:

— Давно не виделись, Миледи.

Роуз Миледи помолчала ещё пару секунд и кивнула:

— И правда, Рейкер, мы не разговаривали уже много лет. Я и представить не могла, что увижу тебя именно здесь.

— Прости, если помешала. Увы, ситуация обострилась настолько, что сейчас я не могу уйти, не сказав ни слова. Ты ведь… понимаешь, о чём я?

Разговор Миледи и Фуко недвусмысленно указывал на то, что они являлись старыми знакомыми, но сейчас не собираются делать скидок на былую дружбу.

Разумеется, Фуко намекала на неумолимо надвигающуюся Конференцию Семи Королей. Нега Небьюлас собирался показать на ней карту повтора Сихоко, надеясь произвести эффект разорвавшейся бомбы. Но если посмотреть с другой стороны, это было единственное неопровержимое доказательство вины Белого Легиона и его связи с Обществом Исследования Ускорения. Поэтому Фуко с самого начала предупредила офицера Осциллатори Юнивёрс, что ни о каких сепаратных переговорах или поблажках не может быть и речи.

Обольстительная маска Миледи окрасилась лёгкой печалью, и она кивнула:

— Я полагала, что вчера Нега Небьюлас объявит об отмене конференции. Осциллатори проиграл битву, уступил контроль над Минато 3… но не дал вам ни одного основания для каких-либо обвинений. Тем не менее, вы не отозвали конференцию. По-видимому, вы полагаете, что ещё можете победить…

— Ты и все твои товарищи вольны думать что угодно, но от меня комментариев не жди, — мягко, но непоколебимо отозвалась Фуко. — Миледи, ты должна понимать, что если Чёрная Королева Блэк Лотос решила объявить войну Осциллатори, то об отступлении не может быть и речи. Вчера она лично участвовала в атаке, презрев страх перед правилом внезапной смерти, которое действует на девятом уровне. Чёрная Королева не отменит конференцию независимо от того, велик ли шанс на победу, и уж тем более не испугается грядущих битв.

— Да, пожалуй… Во время битвы за территорию Нега Небьюлас показал, что настроен всерьёз, — Роуз Миледи медленно кивнула и перевела взгляд на Харуюки. — Ты великолепно сражался, Ворон-сан. Я и представить не могла, что твой напарник разрубит тебя вместе со мной.

— Н-ну это мы так, сгоряча…

Не ожидавший такого комплимента Харуюки инстинктивно втянул голову в плечи.

Во время вчерашней битвы с Роуз Миледи, перегородившей путь к Орхид Оракул, Харуюки использовал самоубийственную уловку, которая вряд ли ещё хотя бы раз сработает в будущем. Под видом атаки он перегородил Миледи обзор, чтобы подоспевший сзади Трилид перерубил обоих аватаров смертоносной Инкарнацией “Небесное сплетение”. Эта тактика не сработала бы без невероятной силы Лида и без “Зова Цитрона” Лайм Белл, способного отменить даже такие страшные раны.

Однако во время битвы Харуюки посетило странное чувство. Он заподозрил, что если бы Миледи действительно хотела, то прикончила бы его задолго до того, как он смог бы приблизиться к ней.

— К тому же я… не думаю, что победил тебя. Мы втроём сражались изо всех сил, поставив на кон свои жизни, а ты будто бы сдерживалась… Правда, я до сих пор не знаю, почему.

Миледи пожала шипастыми плечами:

— Ты говоришь мне то же, что сказала Оракул. Но это преувеличение. Ты был настроен решительнее меня — только и всего, — Миледи коротко улыбнулась и снова посмотрела на Фуко. — Рейкер, я попросила Аматерасу свести нас… вернее, меня и Сильвер Кроу вместе вовсе не потому, что собиралась отговаривать его. Я просто хочу… убедиться.

— Убедиться?.. По-моему, ты знаешь намного больше нашего. Ты в курсе того, что уже натворило и что собирается натворить Общество, но даже зная всё это, продолжаешь слушаться Белую Королеву, не так ли?

— Не буду отрицать. Хотя Гномы и Общество существуют отдельно друг от друга, и тех, и других возглавляет Айвори Тауэр.

От слов Миледи у Харуюки кольнуло в груди.

Накал страстей во вчерашней битве перешёл все границы… однако именно поэтому Харуюки не испытывал к Роуз Миледи той же ненависти, которая горела в нём по отношению к Блэк Вайсу. Но эта девушка только что подтвердила, что знает и о связи Белого Легиона с Обществом, и о распространении ISS комплектов, и о попытках окончательно уничтожить Нико. И хотя всё это не было для неё секретом, она продолжала следовать за Белой Королевой. Не только она, но и остальные Гномы… и, скорее всего, весь Белый Легион.

Харуюки не верил — и даже не хотел верить! — что может существовать нечто, способное оправдать все злодеяния Общества. Но значит ли это, что Миледи разделяет взгляды Блэк Вайса, Аргон Арей и Даск Тейкера?

Харуюки невольно сжал кулаки. Заметив это, розовая дама беззвучно повернулась к нему. Её аватар, того же роста, что и Сильвер Кроу, смотрел ему точно в глаза ясным взглядом.

— Ворон-сан… вполне естественно, что ты ненавидишь нас. Никакими словами я не смогу развеять гнев, который накопился в тебе. У битвы, которую ведёт Осциллатори, есть причина, но Нега Небьюлас никогда с ней не согласится…

— Но если так!.. — сдавленно выкрикнул Харуюки, стиснув кулаки ещё сильнее. — …Если так, зачем было звать меня сюда?! Аватары на высшем уровне призрачны, и мы не можем навредить друг другу. Более того, мы оба знаем, что останемся при своих мнениях… Разве у этой встречи есть хоть какой-то смысл?!

Хотя возмущение, прозвучавшее в вопросе Харуюки, напоминало бесполезную детскую истерику, на него ответила не Миледи, а Метатрон, которая сегодня говорила на редкость лаконично:

— Ты ошибаешься, когда считаешь, что вы не можете навредить друг другу, слуга.

— Что?..

Эти слова застали его врасплох, но от их продолжения смятение переросло в настоящий трепет.

— На высшем уровне попытки влиять на создания бессильны … но, зная способ, можно влиять на связь между ними.

Связь… узы.

У Харуюки перехватило дух. Метатрон кивнула ему и повернулась к Миледи:

— Роуз Миледи, или как тебя там, появится ли здесь Сноу Фейри?

Когда здесь возникла Миледи, именно это имя Харуюки должен был вспомнить в первую очередь. В самом начале вчерашней битвы Харуюки и Метатрон отправились на высший уровень, где столкнулись со Сноу Фейри, вторым Гномом. Несмотря на внешность невинной девочки, она безжалостно попыталась перерубить связь между Харуюки и Метатрон. В некотором смысле эта её способность оказалась даже страшнее, чем смертоносная Инкарнационная сосулька под названием “Брайникл”.

Миледи покачала головой.

— Нет… ни Фейри, ни кто-либо ещё в нашем Легионе не знает об этой встрече. Впрочем, Фейри умеет подниматься на высший уровень самостоятельно, без помощи существ, так что ничто не мешает ей неожиданно показаться здесь.

Харуюки невольно посмотрел по сторонам, но в чёрном космосе вокруг виднелись лишь галактики узлов. Никого, кроме них четверых. Впрочем, стоило Харуюки облегчённо выдохнуть, как его мозг зацепился за противоречие:

— Послушай, Метатрон… ты только что говорила, что ни один бёрст линкер не может добраться до высшего уровня своими силами. Но Сноу Фейри…

— Я сказала “не должен был”, слуга, — уточнила архангел и добавила: — Скорее всего, даже Сноу Фейри поначалу полагалась на помощь высшего существа. Правда, мне неизвестно, была это Святая или же кто-то ещё.

— Э-э… разве помимо Святых есть другие говорящие существа?

— С чего ты решил, что нет? — удручённо переспросила Метатрон.

— По крайней мере Боги Священного Замка точно умеют говорить, Ворон-сан, — напомнила Фуко.

— А, д-да, точно…

— Хотя я не думаю, что Боги стали бы помогать бёрст линкерам, — закончила Фуко.

Харуюки был полностью с ней согласен. И вообще, если бы они смогли подружиться с одним из Богов, необходимость штурмовать врата отпала бы сама собой.

По словам Графит Эджа, за созданием неограниченного нейтрального поля стояли два разных разработчика. Первый надеялся, что последний Артефакт — Мерцающий Свет или TFL — останется запечатанным навечно, а второй хотел освободить его.

Пытаясь сохранить печать в неприкосновенности, первый построил вокруг TFL огромное подземелье, известное как Имперский Замок, и поставил сторожить его четырёх Богов, Энеми Ультра Класса. Второй разработчик попытался натаскать бёрст линкеров, чтобы однажды они смогли победить Четырёх Богов, пройти Имперский Замок и освободить TFL. Для этого он создал всё остальное — Святых, Четыре Великих Подземелья, слабых Энеми, магазины… а возможно, и все остальные системы Брейн Бёрста, включая дуэли и битвы за территорию.

И, если на то пошло, не один только Брейн Бёрст. Другие секретные игры, “Accel Assault 2038” и “Cosmos Corrupt 2040”, представляющие собой предтечу и развитие Брейн Бёрста, вероятнее всего тоже придумал второй разработчик. Если подняться на высшем уровне достаточно высоко, то можно увидеть три галактики, образующие единый мир.

Поскольку Харуюки знал о противостоянии двух разработчиков, он понимал, что, возможно, именно поэтому Боги видят в бёрст линкерах непримиримых врагов, а среди Святых, хоть и относящихся к Энеми, оказались Метатрон и Аматерасу, пошедшие на контакт с игроками. Однако Харуюки не хотел думать, что их с Метатрон свели лишь настройки системы. Он надеялся, что девушка-архангел, гордо называющая себя «существом», обладает той же свободой воли, что и обычный человек, и поступила так по собственному желанию.

Однажды Метатрон присоединится к Черноснежке и её Легиону в окончательном штурме врат Имперского Замка. Но для этого они должны как можно скорее победить Общество Исследования Ускорения.

Эти мысли заставили Харуюки проникнуться новой решимостью, пусть даже и не совсем уместной. Будто ощутив её, Метатрон поравнялась с ним, встав по левую руку, и положила ладонь ему на плечо, побуждая сосредоточиться на происходящем.

— Жаль, что Сноу Фейри не придёт, — грозным голосом заявила она. — Как бы я хотела раздеть её до ниточки.

— Р-раздеть?!..

— Это иносказание, слуга, — назидательно пожурило его за плохое знание языковых тонкостей высшее существо.

— П-понял… — только и смог ответить Харуюки, облегчённо вздохнув.

Сделав на всякий случай мысленную пометку о том, что Сноу Фейри ещё может появиться, он вновь посмотрел на Роуз Миледи, и та наконец-то дала ответ на вопрос, прозвучавший где-то полминуты назад:

— Как я уже сказала, Ворон-сан, я позвала тебя не для того, чтобы убеждать, а чтобы убедиться. Ты сообщил Орхи… то есть, Орхид Оракул одну вещь. Ты сказал ей, что Сакуяхиме — она же Первопроходец Шафран Блоссом — погибла от рук Белой Королевы Вайт Космос.

Харуюки невольно ахнул, и Фуко отреагировала точно так же. Впрочем, эти слова, хоть и прозвучали внезапно, были правдивы, и Харуюки не увидел смысла что-либо утаивать.

— Я никогда не слышал этого прозвища… но всё верно — именно Белая Королева обнулила очки Шафран. Слившись с Бронёй Бедствия и став Шестым Хром Дизастером, я увидел воспоминания Хром Фалькона, напарника Шафран. На самом деле Шафран убивал Энеми Легендарного Класса “Ёрмунганд”, но Блэк Вайс помогал держать аватара на месте, Аргон Арей наблюдала, а Вайт Космос воскрешала её.

Харуюки рассказывал эту историю много раз, но ярость, отчаяние и скорбь Фалькона всё равно вспыхнули в нём с новой силой. Он прижал правую руку к груди и продолжал, стараясь унять боль:

— Я не видел Белую Королеву, потому что её окружал загадочный свет… но навсегда запомнил слова, которыми она воскрешала Шафран. “Ризарект бай Компашн”… ты ведь знаешь этот спецприём?

Несколько секунд Роуз Миледи оставалась неподвижной, не отвечая ни словом, ни жестом.

Наконец, покрытая шипами правая рука беззвучно поднялась и тоже легла на грудь, словно подражая движению Харуюки. Девушка опустила голову.

Прошло секунд десять, прежде чем из-за потерявшей блеск маски прозвучал хриплый голос:

— Знаю… меня им тоже не раз воскрешало. Видимо… придётся поверить тебе и признать, что Шафран Блоссом… нашего с Орхи “родителя” обнулило Общество Исследования Ускорения и Белая Королева…

— Что?! — голос Харуюки снова сорвался. — Миледи, ты “ребёнок” Шафран?!

— Чему ты удивляешься, Ворон-сан? — прошептала Фуко, нагнувшись к шлему Харуюки и поделившись знаниями, доступными лишь ветеранам: — На заре Ускоренного Мира программа передавалась без ограничений. Встретив потенциального бёрст линкера, можно было пробовать сколько угодно раз. По слухам, у одного из Первопроходцев было больше тридцати “детей”.

— Тридцати?..

Да такой семьи хватит, чтобы основать крупный Легион! Кажется, написанное на лице Харуюки изумление помогло Миледи немного успокоиться. Обхватив себя руками за плечи, она тихо заговорила:

— У Шафран “детей” было поменьше. Мне известны одиннадцать, считая меня и Орхи. Не знаю, почему так совпало, но всем нам достались цвета растений. Среди нас не было сильных бойцов, но мы пытались создать “Легион взаимопомощи” даже после того, как ушли Шафран и Фалькон. Правда, не смогли захватить ни одной зоны и вскоре распались…

— Когда мы впервые встретились, Миледи, ты уже состояла в Осциллатори Юнивёрс, — вставила Фуко, и по её тону чувствовалось, что она старается скрыть свои эмоции. — Вас всех приютила Белая Королева?

Похожая на розовый бутон голова качнулась из стороны в сторону:

— Нет… в Осциллатори попали только я и Орхи. По словам Белой Королевы, всех остальных уже успели переманить другие Легионы, но мы с Орхи почему-то ни разу не встречали их в списке противников, хотя искали каждый день. А потом исчезла Орхи, и я до сих пор не знаю, что с ней произошло…

Харуюки смотрел на опущенную голову Миледи, и в его памяти невольно оживали вчерашние слова Оракул.

Когда Харуюки спросил у неё, как именно она воскресла, Оракул, она же Вакамия Мегуми, ответила, что не имеет об этом никакого представления — также, как и Миледи.

Ему вдруг показалось, что чем дальше говорит Миледи, тем меньше становятся колючие шипы на её теле.

— Потеряв Орхи, я впала в отчаяние, но Белая Королева пообещала, что досконально изучит Брейн Бёрст и однажды обязательно воскресит и её, и Шафран. Я поверила ей и решила стать сильнее во что бы то ни стало. Постепенно в Легионе начали со мной считаться, я стала Гномом… и сама не заметила, как прошло уже шесть лет. Но вчера… вчера Орхи действительно вернулась. Она неожиданно появилась на совещании перед началом битвы. Вы даже представить себе не можете, как я визжала от счастья…

Действительно, Харуюки ещё никогда не доводилось потерять дорогого ему бёрст линкера — и уж тем более обрести его вновь. Фуко и Метатрон тоже промолчали.

Мельком обведя их взглядом, Роуз Миледи снова опустила голову и снова заговорила тонким голосом, словно выдавливая из себя слова:

— Не знаю, как у неё получилось, но Белая Королева сдержала обещание. Я поверила, что она и Общество Исследования Ускорения не зря занимались своей работой, и что однажды Шафран Блоссом тоже воскреснет… Но сразу после битвы Орхи сказала, что меня обманули. Она заявила, что Белая Королева сама обнулила очки Шафран, и потому ни за что не воскресит её. Я… не поверила — ведь мы проиграли бой потому, что Орхи предала нас и вернула прежнее поле. Я подумала, что Нега Небьюлас как-то повлиял на неё, и наговорила ей ужасных вещей. А ведь это была наша первая встреча за долгое время…

— …Скажи! — не выдержал Харуюки. — Ты знаешь, где сейчас Оракул? Черно… Чёрная Королева второй день не может с ней связаться.

— Я тоже не могу. Орхи не пришла на дебрифинг после битвы, она не появлялась в списке противников, я не увидела её с высшего уровня… похоже, она со вчерашнего дня не подключается к глобальной сети, — сдержанно перечислила Миледи, но в самом конце её голос дрогнул от скрытого волнения. — Но я понимаю её. Впервые за шесть лет она увидела “старшую сестру”, а та в лицо назвала её предателем… Если честно, я бы тоже хотела сейчас держаться подальше от Ускоренного Мира… но я не могу быть слабой.

— Потому что ты третий Гном?

— Нет… Потому что я бёрст линкер, — возразила Миледи без малейшего колебания.

Она выпрямилась и сделала глубокий вдох. Шипы, обозначенные белыми огоньками, будто бы снова вытянулись и заострились.

— Спасибо, Сильвер Кроу… Скай Рейкер и существо Метатрон. Я получила уверенность, за которой пришла. Шафран Блоссом потеряла все очки по вине моей Королевы Вайт Космос. Королева никогда не воскресит её.

Её слова прозвучали, словно прощание с Белой Королевой и Белым Легионом. Харуюки машинально шагнул навстречу розовой даме:

— Что ты будешь делать дальше, Миледи?

— То, что должна сделать ради Орхид Оракул и Шафран Блоссом, — лаконично ответила она, положила руку на грудь и грациозно поклонилась.

В следующую секунду частицы, из которых состояла её аватар, растворились в пустоте. Она покинула высший уровень.

Повисшее молчание нарушила Метатрон:

— Вас, воинов, так много.

— Ещё бы, бёрст линкеров ведь около тысячи, — пробормотал Харуюки.

Метатрон слегка щёлкнула его по шлему.

— Существ не в пример больше, слуга. Как бы там ни было, если эта встреча хотя бы немного изменит приоритет поведения Роуз Миледи, значит, мы не зря откликнулись на призыв Аматерасу.

— Приоритет поведения?.. — Харуюки в очередной раз не сумел переварить сложный язык Метатрон.

Фуко пояснила с понимающим смешком:

— Речь о том, что её слепая вера в Белую Королеву могла пошатнуться, Ворон-сан. Хотя легионеры должны быть готовы на всё ради своего командира, нельзя отключать голову, закрывать глаза и затыкать уши. Лучше от этого никому не станет.

— Э?.. — Харуюки от неожиданности так и вперился глазами в лицо Фуко. — Ты сейчас и про Черноснежку-семпай тоже?..

— Разумеется, — Скай Рейкер ласково улыбнулась. — Разве ты не знаешь, Ворон-сан, что я каждый день нахожу разные поводы, чтобы отчитать Саттян?

— А… ну, это-то да…

“Интересно, а недавний совет одеваться откровеннее тоже из этой серии?” — невольно подумал он.

Метатрон же шагнула вперед, встав напротив Харуюки, и властно объявила:

— Не смей никогда сомневаться во мне, слуга.

***

После возвращения на средний уровень Фуко и Харуюки ещё немного поговорили с Метатрон, затем вернулись в реальность через портал возле Аэрохижины.

Харуюки очнулся в кондиционированном салоне автомобиля и медленно выдохнул.

— Итак, Харуюки, что от тебя нужно было Метатрон? — спросила Черноснежка слегка обиженным голосом.

— А, н-ну…

Едва подняв голову, Харуюки увидел, что Черноснежка заглядывает назад через проём между сиденьями со слегка надутыми щёками — примерно семь из десяти баллов по шкале её обид. Часы на виртуальном рабочем столе подсказывали, что он вынырнул всего через восемь секунд, но все в машине знали, что на неограниченном поле те превратились в два часа.

Харуюки уже открыл рот, чтобы начать рассказ, но не смог — случившееся до сих пор не укладывалось у него в голове. Какое-то время он довольно глупо ловил ртом воздух, пока его не спас голос с водительского сиденья:

— Я объясню, Саттян.

Ему казалось, что Метатрон и Фуко не особенно ладят, поэтому когда Скай Рейкер вдруг тоже пришла на Пустошь, Харуюки немного испугался. Но сейчас он был даже благодарен Фуко за её вмешательство. Она предложила Метатрон свою Аэрохижину в качестве укрытия, помогла сгладить острые углы в разговоре с Роуз Миледи, но самое главное — справилась с рассказом о событиях намного лучше Харуюки. Когда она договорила, до часа дня и начала конференции оставалось ещё три минуты.

— Ну надо же… — выдохнула Черноснежка, откинувшись на спинку своего сиденья. — Подумать только, что “Ворчун” Миледи сказала такое…

— А я, похоже, её понимаю … — заявила Тиюри, которая вчера сражалась с Миледи вместе с Харуюки и Трилид Тетраоксидом. — Мне показалось, что Миледи не столько воюет против Нега Небьюлас, сколько пытается защитить Оракул. Если у них один “родитель”, то они, выходит, сёстры… Причём единственные выжившие среди “детей” Шафран…

— Хм… возможно… — сначала Черноснежка обернулась, словно собираясь что-то добавить к её словам, но запнулась и снова посмотрела вперёд. — До конференции две минуты. И пока я хочу задать вам один вопрос, Фуко и Харуюки… Как думаете, ваша встреча с Роуз Миледи как-нибудь отразится на конференции?

— Нет, — не подумав, выпалил Харуюки и закрыл рот, не зная, как именно объяснить свой ответ.

Он попытался взглядом попросить помощи у Фуко, но та даже не обернулась. У них осталось совсем мало времени, так что мысли следовало высказывать предельно кратко. Подумав секунду, Харуюки продолжил:

— По плану сегодня от Белого Легиона опять участвует только Айвори Тауэр. Конечно, Миледи может связаться с ним перед конференцией, но мы не сказали ей ни слова о карте повтора, которая есть у Шоко. К тому же… она знает, что Блэк Вайс — на самом деле Айвори. По-моему, даже если бы мы раскрыли ей наш план, она бы не захотела помогать человеку, который участвовал в обнулении её “родителя”.

— То есть, ты думаешь… что Миледи может покинуть Осциллатори? — уточнила Тиюри.

На сей раз ответила Фуко:

— Вряд ли… Если она уйдёт, то только вместе с Орхид Оракул.

Как только она договорила, в ушах Харуюки раздался резкий электронный звук. Будильник, который он поставил на 12:59.

— Вчера, когда мы остались наедине перед окончанием битвы, я обратилась к Оракул… к Мегуми с просьбой. Я попросила её уйти из Осциллатори Юнивёрс и вступить в Нега Небьюлас, — негромким голосом призналась Черноснежка.

Фуко и Тиюри тихо ахнули.

— Но она не ответила, сказав лишь “прости”, потом взяла мой клинок и пронзила свою грудь… С тех пор я не могу связаться с ней, но не теряю надежды.

Тридцать секунд.

— Когда мы раскроем правду об Айвори Тауэре и его злодеяниях, пять Легионов объединят свои силы. Я хочу, чтобы Оракул… и по возможности Роуз Миледи покинули Осциллатори Юнивёрс до того, как начнётся зачистка. Пожалуйста… помогите мне.

Ни Фуко, ни Тиюри, ни Сихоко, ни Харуюки не смогли ответить своему командиру словами. Вместо этого они дружно вытянули руки, кладя их поверх рук своих друзей перед приборной панелью.

Черноснежка положила свою ладонь последней и сжала пальцы.

Пять секунд.

Они кивнули друг другу, откинулись на спинки сидений и закрыли глаза.

На тёмной изнанке век вспыхнули красные буквы системного сообщения:

“A REGISTERED DUEL IS BEGINNING!”

Богиня вулканов из японской мифологии. Символизирует сакуру, японский уклад жизни и хрупкую красоту в целом.



>>

Войти при помощи:



Следи за любыми произведениями с СИ в автоматическом режиме и удобном дизайне


Книги жанра ЛитРПГ
Опубликуй свою книгу!

Закрыть
Закрыть
Закрыть