Я никогда не был о себе высокого мнения, но не имел никакого понятия, что являлся таким идиотом.
Тесты я всегда решал хорошо. Я был в топ девяносто-с-чем-то процентах лучших в школьном подготовительном экзамене для национального колледжа. Поэтому моя тупая сестра просила меня помочь ей со многим. Вечно эта нахалка ныла: «Ну же-е-е-е, братец». Я, в свою очередь, пытался всеми силами помочь ей. Не то чтобы у меня был иной выбор, в конце концов.
Это всё должно было означать, что котелок у меня всё же немного соображал. И это не всё. Ещё была девочка, которая покрасила свои волосы в русый и присоединилась к «элитной» группе класса, и как-то раз она сказала мне: «Синтаро, ты — суперумный». Хе-хе, хорошие воспоминания.
…Нет, стоп, подождите. Я тогда облажался. Теперь вспомнил: Я ответил ей что-то вроде: «Нр-р… рпх-х…», — разве нет? Какое-то время после того случая я еле мог поднять себя с кровати. Дерьмо. Значит, это какое-то дерьмовое воспоминание, да? Лучше будет забыть об этом.
Проехали. Думаю — или люблю думать, — что мой мозг чем-то напоминает пресловутый капкан. Я могу схватывать новую информацию, услышав её раз, и потом хранить эти знания. Я мозговитый. Даже, мозгонутый.
Но кое-что начало волновать этот прекрасный разум. Я столкнулся с одной немного запутанной ситуацией… Нет. Не немного. Довольно запутанной. Очень, супер, невероятной, что на уровне конца света, запутанной.
Два часа ночи, 17 августа.
В гостиной убежища Ослеплённой банды, освещаемой тусклой люминесцентной лампочкой, витала мрачная и давящая атмосфера. Мы сидели друг напротив друг, окруженные различными обшарпанными игрушками и статуями из стран, которые я даже не стал бы пытаться называть. Для случайного наблюдателя это могло выглядеть так, словно здесь проходило собрание высших жрецов культа Новой Эры.
Хотя, возможно, это было не так далеко от правды. Мы говорим об Ослеплённой банде, как-никак — необычные люди, сверхъестественные способности, никаких чётких правил. В плане странности, Банда с лёгкостью занимала одну строчку с обычным культом.
Кидо, лидер банды и один из четырех её участников, оставшихся в гостиной, первая нарушила напряженную тишину. «Ну так что, — сказала она, её глаза метались между людьми, пока голос сохранял спокойствие, — у кого-то есть последние слова?»
Её взгляд остановился на Кано, её привычная цель для насмешек. Его плечи немного дрогнули.
— Ну-у, э-э… Хе-хе… Не особо.
Уже привычная лёгкая улыбка исчезла с его лица. Вообще, сейчас он был белый как мел и обильно потел. Мне было жаль его, но что я мог сделать? Кроме того, я сам был немного зол на него.
«У нас у всех есть один-два скелета в шкафу», — подумал я про себя. Или же, в моём случае, тайная папка на моём компьютере. Или две. Или пять. К этому времени их количество могло исчисляться уже двухзначным числом, так-то.
Так что, да, десяток скелетов или около того.
Но.
Превращаться в друзей и семью других людей и притворяться настоящим? Такое сложно переварить.
Всё началось прошлой ночью, когда он обратился Момо и начал провоцировать меня. Настоящая Момо не казалась особо шокированной или обеспокоенной маленьким шоу Кано, где он раскрыл свои карты, но вот мне, если выразиться помягче, не особо понравилось. И какой брат захотел бы, чтобы кто-то помимо его сестры занимался, Бог пойми чем, претворяясь ею? Ни одного брата, что я знаю.
А затем оказывается, что он долгое время планировал ткнуть меня носом в виде Аяно, которая выглядела именно так в тот день два года назад. Когда Кано провернул это на мне, что ж… Было тяжело. То, что она сказала мне тогда, не позволило мне даже выйти на улицу. С того самого момента я был захвачен этими словами — пару раз даже доводило до суицидальных мыслей.
Вот, какие игры Кано вёл со мной. И если бы прошлые пару дней охватывали лишь эти два случая, я, вероятно, в жизни не захотел вновь встречаться с этим парнем. Эти ситуации подарили бы мне столько «топлива» для депрессии, что мой двигатель работал до конца дней.
Но — ещё одно «но» — затем он всё рассказал мне. Выходит, с того дня два года назад и до настоящего времени Кано мотался по городу, делая всё, что возможно, чтобы спасти Аяно. За ним наблюдало то существо со времени нашей учебы в старшей школы, а я никогда и не замечал.
И если предположить, что это правда: то, что Кано рассказал мне в облике Аяно — о том, как это была моя вина за то, что ничего не заметил — это было чертовски верно. В этом обвинении нет ни одной ошибки. Я не смог заметить ничего подозрительного в Аяно, и в чём она была замешана.
И зная, что их собственный отец был захвачен каким-то пугающим монстром, ставивших собственных друзей из школы и родственников под угрозу… Мне хотелось бы узнать, что чувствовала Аяно. Может, во всех тех наших несвязных разговорах она давала маленькие намёки. Намёки, в которых я смог бы различить мольбы о помощи, которыми они безусловно являлись, если обратил внимание. Но я не сделал этого. Они вошли в одно ухо и вышли из другого.
…С сожалением было тяжело бороться. Если бы мы заметили что-то, хоть что-нибудь, возможно, она смогла быть сейчас с нами. А не там, в другом мире — в Кагеро Дейзе, поглотившем её.
Сцена, как Кано дрожал словно пудинг под испепеляющим взглядом Кидо, видимо, истощила в ней аппетит к дальнейшим вспышкам жестокости в его сторону; она вздохнула и свесила голову. Без спору, её чувства тоже были смешанными — человек, с которым она прожила большую часть своей жизни, скрывал настолько серьёзные секреты от неё. Ей, полагаю, было сложно принять всё это сразу.
Кано встревоженно пялился, пока взгляд Кидо был уставлен в пол. Было не сложно угадать его чувства по этому поводу. Здесь ощущалось нечто большее, чем простое желание, чтобы люди не злились на него. Это было огромное, невозможное для представления чувство отчаяния, которое он в одиночку нёс на своих плечах последние два года, и всё ради семьи, которую он хотел защитить. Вероятно, он был испуган, что создал настолько же большое отчаяние для Кидо только что.
У всех есть один-два секрета. Однако большинство людей прячут секреты, чтобы защитить себя. С другой стороны, этот вот секрет… Кано вообще не думал о себе, пряча его. Все эти чувства были обращены к его сестре, к его семье… и всё это пока он жил в реальности, от которой ему хотелось выткнуть себе глаза.
Кидо подняла голову. Если она собиралась продолжить свои игры с Кано, я был готов вмешаться. Но волноваться было не о чем.
«…Мог бы и раньше рассказать, идиот», — монотонно процедила она. — Мы семья». Затем она уселась обратно на диван и замолчала.
Кано выглядел так будто готов тут же заплакать, но, видимо, вовремя сдержался. «В следующий раз — обязательно», — робко ответил он.
«Сверхъестественные» обстоятельства, с которыми они… что ж, мы… столкнулись, не то, с чем мы сможем так просто разобраться. Как минимум, есть предпосылка нашей общей смерти. Эта грядущая угроза не вызывает никакого смеха, и на данный момент у нас нет ровно ни одной идеи касательно того, как избежать эту судьбу.
Но такое близкое взаимодействие членов семьи друг с другом натолкнуло меня на мысль. То, как они обсуждали секреты, принимали их, и всё ещё держались за руки, повернувшись друг к другу. Вот это было настоящей силой Ослеплённой банды. Они боролись с судьбой и нечестностью — двумя чрезвычайно сильными врагами — и сила, с которой они шли в битву, нисколько не гасла.
Даже если врагом был тот, с кем никто из нас не справился бы в одиночку, что-то подсказывало мне, что у нас в распоряжении уже находилось лучшее оружие в мире против него.
***
…Ух. Мне может быть немного неловко вот так зависать с ними, но они в самом деле хорошие брат и сестра, нет что ли? Кано всерьёз выглядел так словно просит за всё прощения, и у меня не осталось никакого желания поднимать тему вновь. В конце концов, у нас у всех есть целая гора проблем, которую нужно решить, а та уже достигла размеров Эвереста. И вскоре нам было крайне необходимо коснуться главной проблемы, или нас начнёт поджимать время…
…И пока я думал об этом, то краем глазом заметил, как дрожавшая фигура с длинными чёрными волосами начала шевелиться. Воу-воу-воу, зачем она встаёт? Она же не побежит на нас, нет ведь?
Как и ожидалось, она направилась к главному входу, попутно забрав всю «семейную» атмосферу, что только была создана.
«Эй, куда… Куда ты собралась?» — сказал я девочке в спину. Она остановилась, только попытавшись совершить свой скрытный побег. Её очень длинные волосы были завязаны в две косички, а кофта, которую она одолжила у Кидо, волнами скапливалась у её живота — видимо, была слишком большого размера.
«Ох, э-эм… в туалет», — ответила она с нелепой улыбкой, попутно стараясь избегать встречи взглядом с нами.
«Ты была там десять минут назад, — отпарировала Кидо. — У тебя такой маленький мочевой пузырь или что?»
Девочка пыталась придумать новую отмазку ещё несколько секунд, но в итоге лишь безмолвно сдалась и развалилась на диван с отличительным «плюх», повернувшись ко мне. Это была Таканэ Эномото, вторая подсудимая сегодняшнего дня — и в данный момент она отворачивалась от меня со всё той же угрюмостью, как и два года назад.
— Ладно, — начала она, — у нас что, есть какая-то ещё тема для разговора или как?..
Мне показалось, будто я смог услышать взрыв своих кровяных сосудов у правого виска на это наглое поведение типа «дайте мне поскорее убраться отсюда», что так и излучало всё её тело.
— Ох, вот как. Думаешь, такого объяснения с твоей стороны хватит за весь стыд и ненависть к себе, которые я испытал, пока находился в твоих руках?..
— Пф-ф, — обидчиво процедила Эномото. — Стыд? Да это ты вечно ставил себя в постыдную ситуацию, или я не права? Ноешь, мол: «Ох, прошу, не смотри эти порно-ролики, которые я так заманчиво оставил на своём жёстком диске». Какой ты там смотрел особо часто в последнее время? Что-то вроде «Подростковое Безумие Фетиша Ног, Часть-».
Только посмотрите. Она снова идёт бить под дых. «Рычаг безопасности фетишей» в моём мозгу моментально включил тревогу. Пот рекой полился изо всех пор. Я должен был закрыть тему — и быстро! Поэтому я вспрыгнул со своего места.
— Что?! Ты… Ты вообще слышала об этом… Э-эм… Приватности! Да! Понятно? Приватности!
…Тишина.
Всё было ясно, даже не смотря на присутствовавших. Холодный взгляд Кидо уже оценивал мою правую щёку. Кано, что всё ещё сидел с сожалением за прошлый разговор, не пытался отшутиться, как обычно делал это; взамен, он безэмоционально покосился на меня. Он точно пользовался своей способностью. Я прямо чувствовал это.
Эномото, в это время, хихикала. Это был злое, но до того знакомое хихиканье. Ей всё ещё доставляло удовольствие играть мне на нервах, пока она попутно скрывала свою улыбку одним из огромных рукавов кофты. Боже мой, они совсем похожи… Обе делали это движение. Понятия не имею, как не заметил этого за год. Мог бы я вернуться во времени, то сказал бы прошлому себе взять молоток, разбить все свои электронные устройства и уйти жить в горы.
— Да уж, — радостно продолжила она, — это не я пыталась казаться крутой и тако-о-о-ой надменной в школе, особенно с твоими-то фетишами. Я всерьёз была шокирована! Что же ты за человек…
— Чёрт возьми!..
В её насмешке было что-то отвратительное. Я стиснул зубы и попытался восстановить спокойствие разума — однако каждый синапс, казалось, был готов кипеть от злости. И правда, «чёрт возьми». Не ожидал, что она появится. Особенно, в том виде, в котором я хотел её увидеть!..
Она появилась пару часов назад, зайдя с обычным «Хэй», пока я сидел на диване, всё ещё уставший от нашей импровизированной прогулки в горы.
Мы были заклятыми врагами в своё время — она была единственной одноклассницей моего друга Харуки — так что мы не просто не могли не видеться время от времени, потому что она, можно сказать, клеилась к нему весь год. Они вместе обедали, а иногда я вообще видел, как они зависали в аркадном центре на выходных. Я никак не смог бы назвать нас с ней «друзьями», но… Ладно, она не была ужасным человеком. Тогда.
Всё-таки именно она больше всего поддерживала Харуку, когда тот в этом нуждался. А в то время поддержка ему очень была нужна. Да, конечно, Таканэ была грубой, вызывающе угрожающей и всегда была готова без причины разорвать тебя на куски ради своего личного демонического наслаждения — но пока Харука был рядом, я был готов принять её присутствие.
Так было тогда, конечно же. Теперь был ясно видно, как легко я относился к ней, и как сильно ошибался. В какой-то момент я думал, что она демоническое исчадье, но это было далеко не так. Нет уж, она была архи-демоном, от которой даже самые одарённые ясновидящие с ночных рекламных каналов в страхе побежали бы, сверкая своими босыми пятками. Всё-таки мы говорим о девушке, что скрывалась за личиной Энэ, злом духе, который только что завершил годовую пытку над моим сознанием.
Тип, почему всё это должно было происходить? И почему со мной? Что я вообще сделал? Если бы проводилось какое-то голосование на выбор последнего человека, с которым я захотел разделить секрет, то я скупил бы все бюллетени за Таканэ Эномото. Может, ещё Кано, если остались бы дополнительные бланки.
Но опять — нет смысла так погружаться в мысли об этом или создавать фантастические сценарии мести. Эномото уже знала о всех моих возможных слабостях, и она не побоится немного поворошить их, когда захочет. Я был беспомощен.
Но — нет, серьёзно — почему? Господь Бог мёртв или что?!
Эномото, в свою очередь, выглядела очень гордой со своей искажённой, гадкой улыбкой на лице. Она загнала меня в угол, но я не был готов сдаться без борьбы. Даже у меня были несколько инструментов для работы; в конце концов, за весь тот год пока «Энэ» собирала на меня компромат, я был прямо по другую сторону экрана.
— Ну, смотри, — начал я говорить, стараясь выделить каждую согласную в своём объявлении войны, — можешь говорить что-угодно, Эномото, но не думаешь, что забываешь о чём-то? Например, о том, как ты представилась мне «Энэ, вашей кибер-девочкой по соседству»? Или как ты постоянно называла меня «господином»? «О-ох, господин, господин…» Этого ты не забыла?
Её реакция, как я и ожидал, была незамедлительной. «Эм-м-м», — жалобно простонала она прежде, чем закрыть лицо обеими руками и рухнуть на пол. Сцена была ужасная.
«Это, — продолжила она — я… Я просто прощупывала свои способности: посмотреть, на что способна, и… и меня немного занесло и… э-э…»
Она начала тяжело дышать. И тут я решил добить её.
— Ох, правда? Так значит всё это время ты представляла себя маленьким томбоем, летающем по моему компьютеру? Вот, какую картину ты держала в своей унылой и помешанной на сплетнях голове? Попахивает дегенерацией.
— Уа-а-а-а-а!!! — Эномото вскрикнула так, будто на её лоб приклеили листок с заклинанием для изгнания духа. То, как она попятилась назад подальше от меня, заставило меня почувствовать себя экзорцистом во время ритуала — и где же это не так? Она была дьяволом во плоти! Она заслуживала быть изгнанной! Заслуживала вернуться в мир, которому принадлежала!
А пока мы вели весь этот фарс, дверь позади меня распахнулась. «Вы слишком громкие! — рявкнула на нас Мари — Как думаете, сколько сейчас времени?!»
Абсолютно все замерли, покосившись в её направлении.
— Хотя бы выключите свет, когда пойдёте спать, — пробормотала она прежде, чем закрыть дверь.
…Я уже был в такой ситуации. Остаёшься у друга с ночёвкой, вы засиживаетесь допоздна, и потом в один момент врывается его мама. Со взрослыми ты спорить не можешь, а с Мари при своём возрасте больше, чем в век, это тем более не обсуждалось.
Мы с Эномото переглянулись друг на друга, сделали недовольные лица и затем почти идеально синхронно протянули руки.
— …Давай просто забудем об этом, Синтаро.
— …Согласен.
Мы пожали руки — у нас обоих они были влажные от пота — и заключили перемирие.
…Подождите. Нет, не заключили. В её глазах не видно радости. Она планирует убить меня, только я расслаблюсь. Какое-то время надо будет спать с запертой дверью.
Судя по тому, что она сказала, Эномото смогла связаться с Кагеро Дейзом в тот день два года назад. Результат превратил её в Энэ и, полагаю, передал ей либо «пробуждающие глаза», либо «фокусирующие глаза», которые упоминались в дневнике Адзами. Я ещё мог понять изменение облика и невидимость, но вот способность Эномото была намного более комплексной для осознания. Если говорить просто, её сознание покидало тело и могло путешествовать, куда угодно. Она не могла перебросить «Энэ», своё альтер эго, в реальный мир, но в остальном это звучало как переживание выхода из тела.
Она идеально попадала под описание злого духа — что прямо про неё. Как выразился Кано: «У каждой способности есть свои достоинства и недостатки, когда речь идёт о «сосудах»», — и это был идеальный пример на моей памяти.
Как только Эномото получила свою способность, то начала путешествовать по всей Сети в поисках своего физического тела, которое она потеряла, когда Кагеро Дейз забрал её. Это, по её словам, привело её к моему компьютеру.
Я сел на диван, чуть ли не утонув в нём, и опустил тембр голоса на пару тонов: «Но почему ты пришла ко мне? — спросил я. — У тебя ведь наверняка были и другие места, куда ты могла отправиться».
Эномото нахмурилась.
— Не то чтобы… Харука умер, как и Аяно. — Она посмотрела на меня. — К тому же, мне показалось, что ты бы покончил с собой, если я оставила тебя одного, вот поэтому…
— Кх…
Теперь мы достигли самой сути. Я ненавидел её за то, что она так прямо сказала об этом. Но я не мог просто отмахнуться от её слов.
— …Да, не стану отрицать этого. — Ответил я. — Когда Аяно и Харуки не стало, я… Ну понимаешь, был в глубокой депрессии.
Ко времени, когда эта девочка появилась в облике Энэ, я был на самых глубинах отчаяния. Меня переполняла грусть — я потерял двух близких одноклассников — а затем Кано превратился в Аяно и сказал мне… те слова. Я не мог отпустить их, и это сводило меня с ума.
Дни, с момента как она появилась, были наполнены издевательствами и отвращением, не спорю… но в каком-то смысле, думаю, это спало меня. Благодаря её безбашенному поведению я смог выбраться из той бездны. Если бы не она, я мог совершить непоправимое.
Пока я вспоминал об этом, Эномото начала нервно трясти ногой, чего я раньше не замечал за ней.
— Ты только что сказал: «Когда Аяно и Харуки не стало». Ты, случаем, никакого не забыл?
…Ох. Она об этом. Теперь я знал, что выводило её из себя. Я вздохнул, но достаточно тихо, чтобы Эномото не заметила. Если я не сделаю этого, то она рассердится на меня ещё сильнее. Я решил просто покончить с этим.
— …Да, для меня стало огромным шоком, когда и тебя не стало. Не заставляй меня говорить об этом вслух.
— Что ж, хорошо. — Этого было достаточно, чтобы удовлетворить её. Она очень широко улыбнулась, что не сочеталось с её лицом от слова никак. Клянусь, то, как она продумывает каждое своё выражение лица, высчитывает каждый нужный ей ответ — самая настоящая Энэ. Было странным то, как сильно озарила меня эта мысль в тот момент.
— Я просто… — Она затихла на мгновение. — Я рада, что смогла услышать это от тебя. Потому что мне казалось, будто я всё это время находилось в каком-то сумасшедшем сне. — Она положила руку на своё плечо, согнула ноги и вытянулась на диване.
— Что ты имеешь в виду? — Спросил я, не особо поняв смысл её слов. Это слегка поумерило улыбку на её лице.
— Всё это время я задирала тебя в виде Энэ, но я так ничего и не нашла о себе. О моём исчезновении. — Её лицо потускнело — И не только это. Болезнь Харуки, суицид Аяно, моё исчезновение… Всё это случилось в один день, понимаешь? Разве обычно люди не находят это странным?
Не хотел признавать это, но она была права, и я был согласен с ней. Как она сказала, два года назад — 15 августа — одновременно произошло огромное количество событий, которые не были особо связаны. То, что Харука поддался своей болезни, это одно дело, но смерть Аяно? Эномото исчезла, и всё в один день? Это было ненормально, как ни посмотри. Люди должны были найти связь… или посчитать, что произошло преступление. Однако в новостях ни было и крупинки информации об этом. Это в самом деле было странно. Я не был уверен, как ответить на это.
— Ты смотрел новости в то время? — продолжила Эномото. — Как раз в то время заперся в своей комнате, верно?
Мне не нравилась её формулировка, но я просто потряс головой, не желая поднимать эту тему.
— Нет, не смотрел. Не хотел видеть, как по ТВ говорят о моих мёртвых друзьях и прочем. Я был слишком подавлен, в любом случае.
— Ох, нет. — Ответила Эномото, отпрянув назад. Почему она не была такой доброй ко мне чаще?
— …Подождите секунду. — Вклинился Кано. — Я смотрел. Таканэ права — я был потрясён тем, как никто даже вскользь не сказал об этом. Тип, это взорвало мой мозг. — Теперь и его голос стал ниже в попытке произвести впечатление. — Думаю, она может оказаться права. Возможно, весь этот город уже был захвачен к тому времени. Этой… сумасшедшей силой.
На какое-то время все мы затихли.
Кано сказал это не для того, чтобы напугать нас или чего-то такого, но его слова возымели эффект на Эномото. Это было необычно, но её нельзя было винить. Если бы какая-то «сумасшедшая сила» на самом деле существовала, это значило, всё, что мы считали нормальным в наших жизнях, таковым не являлось.
Поскольку Эномото не показывала никакого желания продолжить разговор, это сделал я.
— Так ты говоришь, что «ясные глаза» настолько сильны, чтобы обводить вокруг пальца весь город?
— Нет, не в этом смысле. Они, тип, просто очень сильные, — предупредил Кано. — Я клоню к тому, что сила «ясных глаз», которая захватила нашего папу, имеет свою волю, и именно о ней нам на самом деле стоит беспокоиться. Потому что она чрезвычайно умна… или, тип, имеет при себе огромное число знаний. Готов поставить, что с самого момента как она пришла в этот мир, она использовала это «знание» и тело папы, чтобы получить власть и деньги. Такой авторитет, который позволит взять под контроль целый город. — Кано сменил положение своих ног. — Знаю, звучит как какая-то шутка, но…
Какая-то шутка, да?.. Определённо. В мире не существует таких бредовых историй как эта.
Кано говорил, что супер-мозговитое существо взяло под контроль каждый аспект города из-за кулис. Если такая живая энциклопедия — со знаниями всего: от начала цивилизации до современной науки — на самом деле существовала, то, возможно, теория Кано имело небольшое право на существование. Если эта штука «ясные глаза» имела силы контролировать то, как все и всё работало и даже управлять их сердцами и разумами, то этого могло быть достаточно, чтобы управлять целым городом.
Но это не имело никакого смысла. У всех нас есть некие границы в голове, которые мы считаем «здравым смыслом». Сложно принять то, что выходило за грани дозволенного в наших головах. Но «здравый смысл» был лишь концептом. Он не является фактом. И если прошедшие три дня научили меня чему-то, так это тому, что ценности, с которыми я ассоциировал «здравый смысл» на протяжение всей моей жизни, были слабы и шатки.
Эти люди со своими удивительными «глазами»; отдельный мир, граничащий с нашим; трагедия, которая подготавливается для нас с таким изысканными стилем… Все эти безумные события соединялись между собой и медленно, бесшумно образовывали неопровержимую «реальность», что мы видели перед собой.
Как бы я ни сомневался в своём разуме, я не мог ничего поделать с реальностью. Я уже не мог говорить: «В это я верю, а в это — нет».
— Хочется рассмеяться — выпалил я.
Брови Эномото накренились.
— Чего это ты хочешь смеяться? Уже совсем шарики за ролики заехали?
— Ничто никуда не заехало, Эномото. Вы с Кано довольно сильно удивили меня, и я теперь понимаю, в насколько ужасной мы ситуации. Просто…
Я остановился. Не знаю, стоит ли мне говорить, что произойдёт дальше. Если бы я был «собой» из прошлого, то, вероятно, просто отключил свой мозг и сказал им забыть об этом. Но сейчас по какой-то причине я не ощущал необходимости скрывать свои истинные намерения. Я произнёс, не беспокоясь о том, чтобы аккуратно подобрать слова.
— Это намного лучше для меня, понимаете? Намного лучше услышать всё это, чем, когда я заперся в своей комнате, ничего не зная. Будет ли вам понятно это или нет, но первый шаг к заполучению чего-то — это способность видеть свою цель. Это глоток свежего воздуха для меня… Вот, что я чувствую.
К концу я, так сказать, выдохся, но, кажется, моя точка зрения получила отклик. «Вау! — воскликнул Кано, который безмолвно слушал и теперь выглядел слегка облегчённо. — Я очень рад, что мы можем положиться на ещё одного человека».
Эномото же, с другой стороны, не особо поняла. «М-м-м, — промычала она. — Что ж, я читала в сообщениях от Аяно, что мой учитель становился каким-то совсем странным. Если на него влияла какая-то способность, то это началось ещё до того, как мы были приняты в школу, верно? Полагаю, Татэяма-сэнсэй и Харука уже знали друг друга, и мой дедушка лишь на третьем году старшей школы решил из ниоткуда предложить мне учиться именно в той школе… Думаете, мы все были собраны ради наших способностей? Чтобы затем убить одного за другим?»
Её лицо сморщилось, словно готовое заплакать. Она свесила голову.
— Я пыталась не думать обо всём этом, но… Я больше даже не понимаю, что происходит. Я не знаю, во что верить.
Я открыл рот. Мне хотелось что-то сказать, а не оставлять её один на один со своими мыслями. Но я не мог подобрать нужных слов. Кано, вероятно, заметил это, поэтому повернулся к Эномото.
— Не хочу звучать так, будто защищаю свою семью или что-то подобное, но я уверен, папа никогда не осознавал, что имеет такую способность.
Эномото подняла голову. Глаза были стеклянными, хотя я подозревал, что так будет…
— Эта способность работает так, что отнимает твою волю. Даже так — самосознание. Не думаю, что у тебя останутся какие-то воспоминания, когда она овладеет тобой. Поэтому, я считаю… Я считаю, что мы всё ещё можем доверять ему. Как минимум тому, которого ты знала в школе. Которого мы знали дома.
Она слегка прикусила свою губу. «Да», — прошептала она, снова опустив голову. Я знал, что они с Харукой любили и уважали Татэяму-сэнсэя как классного руководителя — и теперь его объявили предполагаемым убийцей. Не могу предположить, какой это шок.
Но Эномото пару раз кивнула, будто показывая уверенность, и подняла голову. Выражение её лица вернуло свою обычную ухмылку.
— Да. Он всё ещё очень хороший человек. В это я верю. К тому же, я бы в жизни не подумала, что кто-то вроде него мог спланировать нечто подобное. В его действиях и манере общения нет ничего от «ясного», нисколько. Нет… Думаю, во всём виновата та способность.
Затем она дерзко засмеялась, будто выпуская наружу нечто, что было заперто внутри уже слишком долго. Я особо не следил за её логикой, но она была убеждена. Я всегда предпочёл бы такую Эномото, а не подавленную — не выдержу терпеть её старую вновь.
— Но есть ещё кое-что… — Добавила она. — Если эта «ясная» сила вынашивает какой-то дикий план, какой прок ей убивать нас? Если она может уже провернуть всё это, почему она не может просто оставить нас в покое и заниматься своими делами?
Кано поднял плечи и нахмурился.
— Э-эм… Я ведь уже объяснял это какое-то время назад.
— Да? Значит, я слышала, но до меня так и не дошло.
Они озадаченно переглянулись друг на друга.
— Чтобы создать Медузу, — вмешался я. — Этого она хочет, Кано?
— Да. Я так рад, что ты сейчас с нами, Синтаро. Дела проходят намного быстрее с тобой…
Да, спасибо. Я не хочу, чтобы ты ставил меня на один уровень интеллектуального развития с Эномото.
— А, я знала об этом, об этой Ме-ду-зе… — сказала Эномото, доказывая мою точку зрения.
Если верить дневнику Адзами и всему, что мы знали, всего существует десять способностей «глаз». Собрав их все, можно воссоздать расу Медуз в наше время, и это, по мнению Кано, было целью нашего врага. Видимо, это неизбежно подразумевало смерть всех остальных носителей способностей.
Так значит вот наши ставки. Либо мы мешаем планам врага, либо все в Ослеплённой банде, кроме меня, умрут.
Это было кромешное безумие, но…
— …Нам придётся остановить это, — сказал я. Эномото и Кано кивнули в унисон.
— Что ж, хорошо, прежде всего: у нас осталось мало времени, верно? Если мы собираемся остановить эту штуку, то пора приступать.
— Да, — согласился Кано, попутно потягиваясь. В каком-то плане он напоминал мне кота. — Нравится нам это или нет, всё закончится завтра ночью. Полагаю, если мы хотим разработать стратегию, то этим стоит заняться прямо сейчас.
Вспоминая прошлые несколько дней, я не помню, чтобы он передо мной делал что-то по типу потягиваний — нечто, что оставит его беззащитным. Видимо, он смог немного расслабиться, когда рассказал о своём секрете.
Как только всё закончится, может быть, он захочет поделиться со мной чуть больше о своём прошлом. Об Аяно, о Харуке… и обо всём остальном, о чём я не знал в то время. Но только когда всё закончится.
Я выдохнул, попытавшись привести в работу свои мыслительные процессы, пока оглядывал комнату и людей в ней. «Ладно, — сказал я. — …Эй, не засыпай! Лидер, ты нужна нам здесь».
Кидо почти вырубилась. Я погладил её за плечо, на что она рассеянно открыла глаза. У-ух. Пока она — наш лидер, у нас были все причины бояться за свои жизни… хотя если говорить об остальной команде, яблоки упали не особо далеко от яблони. Всем в этом убежище, возможно, осталось жить меньше двадцати четырёх часов, а они еле могли оставаться в сознании.
Я повернулся обратно к Кано: «Мы можем начать разработку нашей стратегии? Люди, если мы облажаемся, игре конец».
Кано ухмыльнулся мне: «Эй, Синтаро, ты ведь хорош в играх, верно? Так что мы рассчитываем на тебя!»
Я съел приманку: «Ты понимаешь, с кем говоришь? Помнишь, что я единственный выбил идеальный счёт в игре, сделанной твоим отцом?»
Это было, и всё ещё остаётся, светлым воспоминанием. Актёр в наушниках… Может, для остального школьного фестиваля это было чисто интермедией, но эта интермедия была весёлой. Я дам минимум три с половиной звезды.
Кано хихикнул и сел на своё место. «Несомненно, Синтаро! — вскликнул он, прочувствовав новоприобретённую энергию в комнате. — Я готов заниматься этим до утра!»
Когда речь заходила о товарищах в моём свежем квесте, он, вероятно, был тем, на кого я мог рассчитывать больше всех. В конце концов, он полностью открылся нам. Но он всё ещё вызывал у меня некоторые вопросы. Осмотревшись, я заметил, что Кидо не сводила взгляд с Эномото, которая выглядела так словно хотела сказать что-то, но не могла понять, что именно.
— Ч-что? — Наконец спросила Эномото.
— Н-нет, — поспешно ответила Кидо. — Я просто размышляла над тем, как ты хочешь, чтобы мы тебя звали. Просто «Эномото» звучит как-то нелепо.
Нелепо? Ну же! Раз уж мы говорим о нюансах, то как звучит, когда меня вечно называют Синтаро? Это ещё более нелепо. Но я сдержался от того, чтобы выпалить это и смотрел на слегка робкую Эномото.
— Энэ сойдёт, — пробормотала она. — Менять его теперь будет просто неудобно.
Выходит — и это стало новостью для меня — «Энэ» было её онлайн-никнеймом. Учитывая то, как работал её мозг, для неё было невероятно смущающе, что к ней обращаются как к Энэ в реальном мире. Но теперь мне казалось, что нахождение в Ослеплённой банде делало абсолютно всё чуть лучше.
Итак, я взял ручку и начал рисовать грубый набросок.
Наш «враг» прятался в месте, которое, э-э-э, оказалось намного больше, чем мы представляли. Но мы не особо думали об этом. Все эти экстраординарные события, вероятно, отключили нашу способность ощущать настоящий вес вещей.
В общем-целом, это был изматывающий день, но я чувствовал себя потрясающе. Должно быть, во мне открылось второе дыхание. Всё говорило о том, что нас ждала долгая ночь.
***
«Ясные глаза», что захватили разум Татэямы-сэнсэя, уже заразили весь город, раскрыв свою громадную пасть, чтобы проглотить нас. Можно было спокойно предположить, что мы больше не могли никому верить. Мы встретились с богоподобным монстром — тем, кто показал Адзами, как построить Кагеро Дейз. Времени на шутки не осталось. Если мы не придумаем способ остановить его дьявольский замысел, то все станем следующей закуской для этого существа.
…Тогда, из глубин своего разума, я кое-что почувствовал. Что-то жгучее, что я не испытывал прежде.
Я немного поразмыслил над этим и потом рефлексивно улыбнулся. Битва с теневой группировкой, сверхъестественные вещи, происходящие с нами, появившийся монстр, команда, которая соберётся вместе в ответ…
— …Чёрт возьми, я же не герой РПГ, нет ведь?
Я пытался не допустить, чтобы мой интеллект ударял мне в голову слишком часто, но у меня было чёткое представление, будто у меня было достаточно сил увести отчаяние от жизней всех этих людей.
Кидо придумала Операцию: Захватить Кагеро Дейз, благодаря смеси восхищения и эксцентричности. Теперь это было реальностью.
В конце концов… все наши жизни были на кону в этом плане.
***
Перевод был выполнен командой GaijinGumi
Перевод, редактура, пруфрид — JimOnQ
Группа вк — https://vk.com/gaijingumi
