Бледно-оранжевый свет печально освещал комнату и её аккуратно расставленное содержимое.
Что может поначалу прозвучать хорошо, но чистота осуществлялась по большей части из-за почти полного отсутствия вещей в ней.
Тут был маленькой плоский телевизор, низкий столик с узором в клетку, вокруг которого было несколько подушек для сидения, и несколько детских книг на полке.
В остальном же она была пустой, чуждой и украшенной не более, чем парой стеллажей, на которых находилась наша одежда.
Комната 107 находилась в самом конце первого этажа общежития.
На моей затрёпанной постели, нижней койке одной из двухъярусных кроватей, мы были заняты ещё одним неприятным обсуждением наших будущих действий.
Тема сегодняшнего обсуждения: что делать с нашей репутацией «монстров».
Конечно, вчерашней темой было то же самое, и если вы задаётесь таким вопросом, абсолютно такая же тема была и позавчера.
Сегодня я, как обычно, не получил никакой определённой ответной реакции от двух других участников. Ответа не последовало, когда я спросил, что они думали, и мы провели уже две минуты в полной тишине, будучи освещаемыми тусклым светом.
Я заговорил вновь, когда больше не мог терпеть тишину.
— Да, э-э… Хе-хе-хе. Что нам делать, а? Серьёзно.
Я старался как можно яснее пропихнуть в эти слова смысл «Мы влипли». Сэто, в ответ, лишь сильнее сжал подушку в своих руках, выглядя при этом так, будто готов в любой момент залиться слезами.
— Это всё моя вина. Простите, пожалуйста…
Кидо тут же встала, чтобы оборвать слова мямлящего Сэто.
— Нет, нет, это не твоя вина, Сэто. Мы здесь не для того, чтобы класть на кого-то вину. И хватит извиняться.
Сэто дрогнул на мгновение, а затем уткнулся лицом в подушку, будто хотел исчезнуть, бормоча в неё: «Про… Э-э, нет».
Он всегда был таким. Всегда был готов заплакать. Что-то среднее между маленьким зверёнком и ребёнком.
Он плакал, когда спотыкался и падал, он плакал, когда был голоден, он плакал, когда садилось солнце, и он плакал даже тогда, когда ничего особенного с ним не происходило.
Это была главная определяющая черта Косукэ Сэто, также известного в моей голове, как Новый Друг Номер Два.
Кто-то бы подумал, что лучше всего к нему будет относиться как к пушинке, но у Кидо никогда не было времени для этого. «Хм», — грубо ответила она, начав собирать миниатюрную Телевизионную башню Токио из нити в своих руках.
Казалось немного жестоким оставлять всё вот так, поэтому я поспешил вмешаться.
— Послушай, всё в порядке. Правда. Сэто, я знаю, что ты пытаешься думать о нас и прочее, так что…
— …Э-э, прости, но я не особо много это делаю.
Его бормотание сквозь подушку положило конец моей благородной попытке утешить его.
— Что я только что говорила? — Вклинилась Кидо, усиливая давление. Её снова дёрнуло от этого и она замолчала. И вот всё по новой.
Я глубоко вздохнул и откинулся к стене, подперев спину подушкой.
Сегодня мы снова никуда не продвинемся. Я уже могу сказать, что это «собрание» окончится тем, что рано или поздно мы все уснём.
Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я переехал сюда.
Дни были, скажем, более насыщенными на события, чем те два месяца — или сколько я там пробыл — которые я провёл у тёти.
Я не знал, как всё обернётся в первый день, когда я получил красивый багровый синяк на щеке. Но, к счастью, я смог сохранить крышу над головой до этого дня.
Я был нехило так удивлён, когда узнал, что Кидо — девочка, ответственная за тот синяк — была сиротой, привезённой сюда по той же причине, что и меня.
Более того, мы оказались в одной комнате, что ещё сильнее шокировало меня.
Обычно комнаты не назначают таким образом, но поскольку в остальных комнатах места не было, и мы были самыми маленькими здесь, для нас сделали исключение.
Я слышал истории о том, что некоторым людям просто суждено встретиться, но это был первый раз, когда я на самом деле ощутил это.
Имя «Кидо», кстати, также отсылает к тому первому дню, когда она сказала лишь свою фамилию прежде, чем я схватил её и заставил думать, что я — какой-то странный преследователь. Потом какое-то время она даже не разговаривала со мной.
Я продолжил следовать за ней, движимый желанием не потерять своего Первого Друга чуть после того, как обрёл его. И когда она наконец сказала мне: «Хватит дышать мне в спину весь день», — я думал, что расплачусь от счастья. Своё имя же она сказала мне лишь месяц спустя, так что я продолжил звать её по фамилии — Кидо.
В этой комнате в ожидании нас лежал Сэто, изначальный её житель.
Сэто был тихим ребёнком — в более прямом смысле, не как Кидо со своим вечно угрюмым настроением. Но, возможно, чтобы ободрить меня в то время, пока Кидо продолжала игнорировать меня, он начал открываться, и мы стали болтать о всяком.
Как он выразился, он жил здесь почти сразу после своего рождения
У него не было друзей, от чего его даже задирали его прошлые сожители.
Его единственным настоящим товарищем был пёс Ханако, который умер в прошлом году… и так далее. Все эти истории, обычно рассказанные сквозь слёзы, не особо-то и ободряли меня.
Но, пока я пытался успокоить его своими словами «Всё в порядке, всё в порядке», полагаю, мы смогли установить между собой то, что называется «связь».
Думаю, это сделало наши отношения намного более дружелюбными, чем те, что у меня были с Первым Другом, которая никогда не говорила со мной.
Примерно тогда Сэто официально стал в моей голове моим Вторым Другом.
И не потому что, когда он спросил меня: «Полагаю, мы теперь друзья, да?» — его глаза так и намекали: «Если ты скажешь нет, то я умру».
Это чисто свелось к факту того, что я понял: проводить с ним время… весело.
И чем больше времени проходило — и Кидо постепенно начала тоже присоединяться к беседами — мы втроём начали ладить будто старые добрые друзья. Несколько нелепых неурядиц тут и там, но…
…Ладно, огромное количество неурядиц.
Вообще, заминок было больше, чем случаев с их отсутствием.
Если бы кровать, на которой мы лежали, была лодкой, то её паруса были бы разорваны, мачта была разбита в щепки, а в пятидесяти футах вдалеке на нас надвигалась бы огромное цунами.
И именно поэтому мы проводили это собрание.
Сказать честно, то, что дети в других комнатах — и работники этого комплекса тоже — называли нас монстрами и чудищами весь день, начинало капать на мозги.
Меня достало приходить к комнате 107 и видеть на двери записку «Дом Монстров». Нам надо было сделать что-то, чтобы улучшить мнение о нас чем быстрее, тем лучше.
М-монстры… Чудища…
— Эй, э-э, я очень хочу, чтобы ты прекратил это… Стоп, что?
Я же не говорил эти слова вслух. Я лишь подумал об этом.
Почему он отреагировал на это. Как?
Я сел и взглянул на Сэто. Он, в ответ, отодвинул от лица подушку и посмотрел на меня со слезами на глазах.
Они оба были окрашены в яркий, завораживающий багровый оттенок.
После паузы я сказал: «Ох», — и закрыл свои глаза, начав думать.
(…Ты можешь снова услышать, о чём я думаю?)
Я сосредоточился на этом вопросе в голове.
— П-прости. Да.
В его голосе было слышно раскаяние за это, от чего он ещё раз уткнулся лицом в подушку — достаточно низко, чтобы лишь его глаза выглядывали из-за неё.
Так вот оно что.
(Такого не происходило в последнее время), подумал я. (Безумно то, как это всегда происходит с тобой внезапно, Сэто.)
Он немного поднял голову, всё ещё закрывая рот. «Думаю, это скоро пройдёт», — произнёс он извиняющимся тоном.
Я улыбнулся на ответ Сэто и почувствовал, что Кидо поменяла позицию на кровати. Опасаясь худшего, я осторожно повернулся к ней. Она смотрела так, будто ни секунды больше не могла дышать с ним одним воздухом.
Тут же мой взгляд перевёлся на Сэто. Он выглядел как мышь, на которую нацелилась кобра.
Он вскинул руки в воздух и начал бешено махать ими, крича «А-а-а!» в придачу, вероятно, в ответ на внутренний голос Кидо. «Прости! Я не хотел извинятся… А. Н-нет! Я не специально!»
Эта привычка укорена в нём.
На это Кидо распустила нитку, из которой собирала фигуру. «Сколько раз мне придётся тебе говорить!..» — сказала она, сев на колени и показав в руке кулак, начала маячить им перед Сэто.
Такого ужаса он не смог выдержать. Сэто тут же захныкал, жалостливо ноя при этом.
Похоже, пришло время, чтобы я что-то сделал.
Я встрял между ними, вытянув руки в сторону Кидо.
— Воу! Стоп-стоп-стоп! Кидо, ты слишком бесишься, ага?
Я попытался как можно естественнее улыбнуться (хоть и немного натянуто), произнося эти слова, но Кидо смотрела на меня так яростно, будто говорила взглядом: «Если не уйдёшь, я тебя тоже прикончу».
То, как она смотрит… Прямо пробирает. Если бы у неё была роль в каком-то детском шоу по типу рейнджеров, то наверняка играла бы злодейку.
«Ха-ха, — Просмеялся Сэто позади меня. — Да, злодейку».
(Над чем ты смеёшься?! Я в прямом смысле ставлю своё тело на кон против Кидо ради тебя!)
— П-прости!
Какой же Сэто неосторожный. Сейчас было совсем не время, чтобы снова начать извиняться. Аура ярости, окружавшая Кидо, заметно усилилась.
— Только не снова… И ты сказал ему что-то, не так ли, Кано?
Её голос был мягок, но в каждую согласную была вложена угроза.
— А?! Что ты имеешь в виду? Я ничего не говорил! Нет ведь, а, Сэто?
— Н-нет! Нет! Он не называл тебя злодейкой или кем-то подобным!
В следующее мгновение Кидо зарядила мне прицельный удар в солнечное сплетение.
— Гха-а-а-а!
Меня пригвоздило на постель. Это был наичистейше исполненный нокаут. Я даже мог услышать, как где-то прозвучал гонг.
— Уа-а-а-а! — жалостливо прокричал Сэто.
Терпя боль, исходившую из живота, я неуклюже взглянул на Кидо… и увидел, что она тоже хныкает. Она, должно быть, сломилась от своей же злости.
Будто отреагировав на это, Сэто, естественно, тоже начал ныть.
Теперь меня окружала стерео симфония нытья, пока я сам лежал без сил.
…Что сегодня с нами?
Разве не я здесь должен ныть?
Пока я разбирался со своими конфликтующими чувствами, плачь, окружавший меня, начал становиться громче.
— Ох, чёрт, если я не…
Внезапно осознав что-то, я повернулся к Кидо. Как я и думал, её глаза постепенно багровели, а она сама исчезала в пустоту.
Какой бы ни была причина, когда Кидо злится, плачет, чувствует одиночество или же в стрессе, то буквально испаряется… или, как она выражается, люди просто перестают замечать её присутствия. Пока не касаешься её — в ином случае снова сможешь увидеть её. Это условие не имело для меня никакого смысла, но как есть.
И ладно, если бы можно было просто взять её за руку или почувствовать в воздухе, если она покинут комнату в таком состоянии невидимости, начнутся огромные проблемы.
Она уже не раз так делал в прошлом — от того, что она при любом настроении исчезала, и ей было необходимо куда-нибудь убежать. Мы тратили по несколько часов, чтобы найти её за один такой инцидент, и как бы стыдно мне за это не было, я рыдал настолько сильно, что даже Сэто выглядел на моём фоне дилетантом.
В итоге, мы искали её до утра, но без толку. И вот, когда мы вернулись в нашу комнату, то обнаружили Кидо спящей на своей кровати как младенец. Тогда всё разрешилось, но я больше не хотел испытывать подобный опыт вновь.
Если бы я не вступился положить конец этой группе нытиков, мне пришлось бы затем заметать за ними следы.
Поэтому я составил в голове образ. Ещё одно оружие в моём арсенале, которое я ещё никому не показывал. Форма, голос, аромат…
Когда я открыл глаза, они оба воскликнули в унисон. Именно та реакция, на которую я надеялся. Я чувствовал себя до странного гордым и, спрыгнув на пол, помахал им.
Сперва, они оба были шокированы, но только я подозвал их, на их лицах, где застыли слёзы, тут же озарились радостные улыбки.
— Ты можешь стать котом?
Я мог. Именно для подобного случая я тратил своё свободное время, наблюдая за бездомными животными, что бродили в округе, пытаясь запомнить всё, что мог о них.
Спустя несколько месяцев с момента как мы познакомились, я узнал, что Сэто нравятся животные, а Кидо в общем любила милые вещи. Поэтому я заключил, что чёрный кот будет идеален, чтобы одновременно отвлечь их обоих.
И это сработало. В то же мгновение их внимание было сосредоточено на мне.
Кидо слезла с кровати и присела, её дыхание было немного сбивчивым, пока она хлопала в ладоши мне. «Сюда! — говорила она. — Ну же, котя, иди сюда!» Сэто присоединился к ней, показывая на меня обеими руками.
Красный цвет быстро отступил от их глаз. Кидо, к счастью, полностью стала видимой.
Хи-хи-хи. Мило.
Ставлю на то, что ей понравится, если я прыгну к ней на коленки. Но давайте немного растянем это.
Я осторожно начал приближаться к ней, затем внезапно отпрыгивал назад и держал дистанцию. Так повторялось несколько раз. Я совершил свою месть.
Настроение моей публики металось из одной крайности в другую каждый раз, когда я повторял цикл. Они начали предпринимать более и более изощрённые способы заполучить моё расположение.
Это было великолепно. Я веселился настолько, что еле мог удержаться от того, чтобы начать кататься по полу, смеясь. Меня было не остановить.
Так, что дальше? Как насчёт небольшого танца? Да, звучит неплохо.
Немного повысив напряжение, я прыгнул на стол и начал вертеться на двух лапах. Моя публика схватилась за животы, заливаясь смехом.
Как же весело. Это моя самая весёлая ночь за последние года.
Прошло столько времени с тех пор как я ощущал себя так хорошо. Так вот, каково это быть котом. Мне нравится. Это может стать моей плохой привычкой.
Я продолжил плясать на столе и тогда услышал неожиданный «дун» рядом с дверью.
Мне не особо нравилось это прерывание, но так как кровь начала быстро отходить от лиц моей публики, я наконец обернулся, чтобы посмотреть.
Весь этот смех не дал мне заметить, что дверь в какой-то момент открылась.
Прямо в проходе между нашей комнатой и коридором на полу лежал один из сотрудников — вероятно, из ночного патруля.
Сначала, у меня были проблемы с анализом ситуации. Что он делал здесь, распластавшись на нашем пороге? Ещё через мгновение это стало ясно как день.
Остановив своё представление, я почувствовал, как кровь начала леденеть с ног до когтей.
— Э-э… Эй, кот, что там?..
Даже Кидо была неестественно нерешительной.
«Мяу», — ответил я. Это я хотел спросить её. У меня не было никаких ярких идей.
…В общем, как я услышал позже, тот сотрудник делал ночной обход и, услышав громкие звуки, доносившиеся из комнаты 107, открыл деверь, чтобы сделать предупреждение её жителям — то есть нам — и увидел чёрного кота, плясавшего на столе. Этот опыт вызвал у него нервное расстройство, и в итоге он был переведён в другое отделение.
Конечно, это никак не помогло улучшить нашу репутацию. Вообще, это лишь утвердило на все времена альтернативное название 107 комнаты — Дом Монстров. Что ж…
***
И вот мы снова там, в комнате 107, находившейся в дальнем конце первого этажа общежития.
На моей затрёпанной постели, нижней койке одной из двухъярусных кроватей, мы были заняты ещё одним мучительно неприятным обсуждением наших будущих действий.
Тема сегодняшнего обсуждения: «Теперь мы официально «монстры» в глазах этого учреждения… и если так продолжится, мы влипли».
Эта полоса неудач, с которой мы столкнулись, серьёзно пугала.
Вообще, наша репутация ухудшалась с каждым днём. Из каждого уголка здания о нас ползли слухи всех видов и размеров.
Один пример:
«Каждой ночью в дальнем конце девчачьих комнат на первом этаже можно услышать призрачный хныкающий голос. Не важно, как тщательно ты будешь всматриваться, ты никогда никого не обнаружишь… но голос всё ещё будет там».
Видимо, призрак часто посещал нашу комнату, как твердила преобладающая теория. Я понятия ни имел, как эта история началась. Я имею в виду, часто посещал? Она живёт здесь, алло.
Я пытался деликатно донести эту тему Кидо. «Я пришибу того, кто начал это», — ответила она. Полагаю, она уже слышала об этом. Я отказался от дальнейших расспросов.
Вот ещё одна:
«Один из детей в комнате 107 прошептал что-то работнику, и тот на следующий день исчез. Возможно, это сын Дьявола!»
Я понятия не имел, что могло послужить отправной точкой для этой истории. Сначала.
«На самом деле — сказал Сэто, — был один работник, который носил женское бельё под своей униформой, и я сказал ему, что не стоит этого делать, больше я его не видел.
Ну-у, полагаю, это тоже поняли.
Зачем работник вообще делал это? Почему он потом перестал приходить сюда? Как мы могли знать? Мы были слишком молоды для этого.
Как насчёт ещё одной истории для полного трио?
Была история о том, что «какой-то пацан, который гуляет позади общежития, продолжает нюхать бродячих котов». Да, это был я. Я хотел умереть на месте, когда услышал об этом.
Эти тёмные слух, казалось, разрастались и преумножались с каждым днём. Для меня это было словно бесконечная карусель.
Но не для них двоих. Они никогда не беспокоились о остальном обществе… в любом случае, так это выглядело. Лишь я.
Теперь я был в середине своего им рассказа о последних слухах, заканчивая каждый словами: «Что вы думаете?»
— Я думаю, ты — чудак, Кано.
На меня давил непоколебимый взгляд Кидо.
— А? Э-э-э… А?
Ответ был беспощаден. Он был таким неожиданным, что мне сперва показалось, это была какая-то метафора.
— Я сказала, ты — чудак.
Всё верно. Значит, никакой метафоры. Я всеми силами пытался выдержать такой напор, уводя тему обратно к нашему обсуждению.
— Нет, я… Я не спрашивал, что вы думаете о том, что я подбираю и нюхаю бродячих кошек. Я спрашиваю о том, что нам делать… с этим…
— Уа-а-а-а-а…
Кидо, совсем равнодушная к моей попытке, зевнула.
Я уже чувствовал, как к глазам подступали слёзы.
Почему я должен сидеть здесь, пока они называют меня чудаком на моей же кровати? Я пытаюсь улучшить нашу ситуацию.
«Ты нисколько не чудак, — Прошептал мне на ухо Сэто, поняв моё отчаяние. — Я тоже часто так делаю».
…Прости, если это прозвучит грубо, Сэто, но у меня хотя бы есть более-менее разумная причина.
— Эй, как долго мы будем заниматься этим?
Кидо протёрла свои глаза, голос выдавал серьёзную усталость.
— Я имею в виду, есть ли в этом какой-то смысл?
— Э-эм… Ну-у, э-э, понимаешь…
У меня не было хорошего ответа на этот вопрос. Я созывал их каждый вечер на эти «обсуждения», но до этого момента не прозвучал даже намёк на идею, не говоря уже о тузе в рукаве, что перевернул бы нашу репутацию с ног на голову и сделал бы нашу жизнь проще.
— …Я что хочу сказать, если всё будет продолжаться в том же духе, то нас могут, тип, выгнать отсюда, не так ли?
— Н-нас выгонят?!
Моё предположение заставило Сэто почти взлетать со своего места. Я также начал задумываться о том, какими мутантными слезными протоками он обладал, чтобы так массово сразу лить слёзы.
— Гх, не плачь, хорошо? Не плачь.
— Прости…
Он кивнул и стёр их с лица, пока я гладил его по спине. Он мог моментально останавливать своё слезоизлияние — одно из его главных достоинств. Хотя он всё ещё слишком много плачет.
— Не думаю, что они выпнут нас на улицу прямо завтра. Но некоторые сотрудники начинают боятся нас, поэтому, если мы не приложим усилия, чтобы стать более располагающими, то скоро…
— Располагающими?..
Не то чтобы я мог придумать план действий. Было ли вообще возможно поднять уровень нашего расположения из бездонной ямы, в которую он сейчас устремлялся?
Я не думал, что нас могли обозвать кем-то хуже «монстров». Но теперь, когда мы оказались так низко, как мы должны завоевать свои титулы «людей»?
— …Пф-ф. Она спит.
Пока я мысленно беспокоился, Кидо начала легонько сопеть, всё ещё сидя прямо на кровати. Ага. Это объясняет, почему она не набросилась на Сэто, когда он извинялся ранее.
Нет какого-то смысла будить её. Это лишь разозлит её. Я положил руку на спину Кидо и аккуратно уложил в свою кровать.
«Она не такая уж и пугающая девочка… — сказал я себе, легонько коснувшись её щеки. — Не настолько, как люди считают».
— Если она не злится. — добавил Сэто, посмеиваясь под нос.
— Нх-х, — произнесла Кидо во сне.
— И-и-и-ик!!! — вскрикнул Сэто, отпрянув назад.
Если бы я мог прямо сейчас показать этих двоих остальным детям, то они, вполне вероятно, почувствовали бы себя идиотами за то, что пугались группки глупых детей. Но у меня не было смелости заявить это перед всеми. Пока не стану больше контактировать с людьми — пока не стану больше с ними общаться — они никогда не узнают правду. Если мы хотим куда-то продвинутся, то это было необходимо, но это тяжело для нас. Это тяжело, но если нам удастся заставить их принять нашу сторону, то, возможно, мы сможем поладить.
Но осталась проблема…
— Эти «глаза», не так ли? Это наша проблема.
Сэто сел прямо из своего растянувшегося положения на кровати. В какой-то момент его глаза обратились в кроваво красный цвет.
— Прости, похоже, я снова услышал тебя.
Я слегка посмеялся. (Так будет лучше,) — подумал я. — (Не разбудим Кидо.)
— Если ты так хочешь, — ответил Сэто со сдержанной улыбкой.
(А что вообще с этими силами? Тип, серьёзно. Это какие-то окулистские сверхсилы, которые можно увидеть на ТВ-шоу или чём-то прочем?)
— Эм, это?.. Не знаю, думаю, нам стоит спросить у кого-то…
У глаз Сэто начали скапливаться слёзы.
(Ха-ха-ха! Забей. Но мы не можем разбалтывать об этом всем подряд, понимаешь?)
— Д-думаю, нет… Мне слишком страшно.
Ещё во время прошлых обсуждений мы проходили эту тему — люди думали о нас как о «монстрах» потому что, откровенно говоря, у нас были нечеловеческие силы.
Всё, что мы знали о наших способностях, пришло из наших попыток обуздать их. Мы точно не были экспертами, и хоть я не мог говорить так про себя, но я знал, что Сэто и Кидо всё ещё испытывали проблемы с полным контролем своих сил.
Если бы мы все могли это делать, то плохих слухов бы сократилось раза так в два.
Конечно, мы и думали поговорить об этом со взрослыми. Но драма, которую мы смотрели по телевизору, довольно быстро разрушила эту идею.
По полной случайности в шоу был парень, которого звали «психометр» и он мог читать мысли. Сначала, мы посмеялись над этим: «Эй, Сэто, они сняли о тебе биографический фильм!» — но позже его схватила какая-то террористическая группировка, которая подвергла его ужаснейшим опытам, и он в итоге умер.
Наши выражения лиц тогда, особенно Сэто, выглядели так, будто кто-то оставил нас в морозильнике на несколько часов: «Людей с подобными нам способностями подвергают экспериментам и убивают». Так сказали по телевизору, поэтому это должно было быть правдой.
Несколько минут спустя Сэто начал дрожать, забрался на свою койку и не вылезал следующие двадцать четыре часа.
Слово «психометр» с того момента стало запрещено к употреблению рядом с ним. У Кидо выработалась привычка использовать его как магическое слово, шепча его Сэто на ухо, чтобы увидеть его реакцию.
Поэтому, как минимум на данный момент, три наших силы были секретом, который никогда не выходил из этой комнаты.
(Я знаю, но… Мы понятия не имеем, откуда они взялись. Мы не знаем, что они означают. Думаю, это намного страшнее.)
— Это так, да. Мои с Кидо способности активируются случайно…
Сэто вздохнул. Его способность читать разум других людей в разное время отличалась по мощности и длительности. Когда она достаточно сильна, по словам Сэто, он мог даже читать эмоции людей и воспоминания.
С другой стороны, в такие внезапные всплески по типу этого, лучшее, на что он мог надеяться — это различить слова, о которых его цель постоянно думала.
Однажды, Сэто объяснял всё это нам простым языком. Но пока сам не испытаешь этого, большая часть логики не имела никакого смысла.
(Да-а, вот это настоящая загвоздка. Особенно Кидо, когда её силы включаются, это можно сразу заметить.)
По сравнению с прошлым, теперь она лучше контролировала это, но она всё ещё не обуздала свою силу «невидимости» полностью.
Как она рассказывала, это происходит, когда что-то «выводит её из себя». Это не звучало особо научно, но ничего иного мы предложить не могли.
К счастью, никаких серьёзных катастроф не произошло… или я верил, что не произошло. Но ей правда стоит понять, как взять её под контроль до того, как дела станут для нас ещё хуже.
Должен же быть какой-то трюк, верно?
— Было бы неплохо, если я мог хотя бы останавливать её от срабатывания…
(Останавливать от срабатывания, да? Думаю, сначала надо остановить тебя плакать всё время, Сэто.)
Я улыбнулся Сэто. Он покраснел: «Да».
(Шутки шутками, но это может быть как-то связано. Ваши с Кидо способности особо не проявляются, когда вы не плачете, верно?)
— Н-но я не знаю, что с этим сделать… Я пытаюсь измениться, но это сложно…
Сэто удручённо пожал плечами.
(И ты продолжаешь извиняться.)
— Нгх… Да. Прости.
Тогда он стал выглядеть ещё более удручённо. Было ясно, что он не делал это намеренно. Уверен, Кидо тоже знала это, но она никогда не оставляла его в покое на этот счёт.
Это странно. Что-то в их общем отсутствии контроля над своими способностями — в общем-то, над своими эмоциями — выставляло меня в лучшем свете в этом плане.
Хотя, это, так-то, распространялось и на всех остальных детей в этом здании. Они все казались какими-то нелепыми, неумело шли по жизни и всегда отставали от меня. У меня было такое чувство, будто мои силы дали мне секретные знания о том, как люди растут и взрослеют, за что я очень себя ненавидел.
— Но, должен признаться, Кано, я равняюсь на тебя. Ты можешь использовать свои способности по щелчку пальцев. И ты всегда пытаешься выручить нас.
Сэто улыбнулся, пока произносил это, но что-то в этом комплименте не давало мне обрадоваться.
(А? Ох, это не так! Я точно такой же как вы. Я не знаю огромного количества вещей об этом всём, и всё кажется мне таким же страшным, каким кажется вам…)
— …Ох?
Я предположил, что слова, о которых я думал, ясно и чётко были услышаны Сэто, но они, похоже, сбили его с толку. Он помотал мне головой, и когда я встретился с ним взглядом, то увидел, что его глаза вернулись в норму, в них не осталось и следа красноты.
— …Ох! Думаю, оно успокоилось! Фух… Прости, что заставляю тебя проходить через это.
Он несколько раз поклонился мне в извинении. На это я улыбнулся.
— М-м? А-а, не волнуйся об этом! В этом нет ничего такого.
— Но последнее, о чём ты подумал, Кано… Я, я не думаю, что уловил фразу полностью…
— …Ох! Вот как? Думаю, ты слишком быстро потерял свою силу, чтобы полностью понять её, да? Может, это перемешало пару извилин в твоей голове.
— М-может.
Сказал Сэто, понурив плечами:
— Уф… Она приходит и уходит по своей воле, понимаешь? Мне очень обидно от этого.
— Да уж… Ну-у, это круто. Кроме того, это в каком-то смысле весело, Сэто… Наблюдать за тем, как твоя сила так балуется с тобой.
Я шутил лишь на половину.
«Ох, хватит задирать меня вот так, — ответил он, надув щёки. — Мне надо работать над этим, чтобы измениться! Мне тяжело от того, что я доставляю вам проблемы…»
Его вялость пропала. А на её место встала истинная решимость, на которую, как я надеялся, мог бы однажды положиться.
— Хи-хи! Что ж, не торопись с этим. Тебе не надо заставлять себя…
— Нет, надо.
Кидо на полуслове перебила меня.
От её невинной миловидности, которую она показывала во время сна, не осталось никакого следа. Теперь её лицо вернулось к своему острому, клыкастому состоянию, пока она смотрела на Сэто.
— Ты хоть когда-нибудь перестанешь извиняться? — прошептала она.
— И-ик, — хило ответил Сэто. Я уже должен был привыкнуть к таким перепалкам, но сейчас это почему-то раздражало меня. Я не мог не встрять.
— …Эй, тебе не обязательно быть такой, ладно?
Кидо, которая не хотела двигаться, перевела взгляд с Сэто на меня. «Какой такой?», — сказала она и начала садиться.
Обычно при подобной ситуации я разрядил бы обстановку смехом. Но сейчас не мог. Это становилось слишком раздражающим.
— Ты Сэто не слышала? Он пытается измениться!
«Да, — выпалила она, — но не меняется. Я снова и снова говорю ему…
Не желает прогибаться, да?
— Э-эм…
Сэто попытался вмешаться. Но меня было уже не остановить.
— …Знаешь, ты меня очень бесишь.
Мне стило просто заткнуться, но не мог. Я должен был сказать ей правду. И я набирал обороты.
— Ты никогда не думаешь о чувствах других людей. Всё, о чём ты думаешь — это о себе. Тип, ты кем себя вообще возомнила? Потому что я уже не могу мириться с таким отношением. Кроме того, Кидо, ты-
Когда я дошёл до этих слов, то почувствовал болезненный шок с правой стороны лица, взгляд мутнел.
Это произошло так внезапно, что мозг на мгновение отключился. Но, услышав тихий крик Сэто рядом с собой, я наконец осознал, что Кидо со всей силы дала мне пощёчину.
— Ау…
Я смотрел на Кидо. Что-то тёмное и уродливое начало заполнять меня изнутри, переполняя моё сердце до краёв.
Кидо, должно быть, чувствовала то же самое. От неё разнёсся враждебный рык.
— Это кто ещё не думает о чувствах других, а? Ты вообще не имеешь понятия о том, через что я прохожу.
К тому моменту её глаза светились всё краснее и краснее. И будто по команде, правая рука, которой она жестоко шлёпнула меня ранее, начала исчезать. Я видел эту картину десятки раз, но сегодняшней ночью у меня не было слов, которыми я мог бы утешить её.
— Ха! Как я должен знать? Ты слишком занята тем, что выбиваешь из меня всё дерьмо, чтобы говорить. Ты знаешь, я не Сэто. И что, ты снова исчезаешь передо мной? О-ох, вот же хорошо, что у тебя есть эта бесплатная карта «освобождения из тюрьмы» каждый раз, когда кто-то на самом деле говорит о твоих ошибках, да?
Возможно, я мог бы перефразировать это более выразительно, но я имел в виду ровно то, что произнёс. Я хотел задеть её эго, и мои эмоции работали на полную мощность.
Кидо была охвачена страхом на мгновение. Затем её лицо покраснело как помидор, и она схватила меня.
— Ты чёртов!..
Я обратно упал, неспособный выдержать её веса. Я пытался оттолкнуть её, но не смог перевалиться на неё. Знаю, я жалок, но Кидо полностью превосходила меня в физической подготовке.
Теперь возвышаясь надо мной, Кидо дала мне со всей силы ещё один шлепок по голове. Его острота заставила Сэто издать бессильный стон.
— Ау-у… Что с тобой? Ты просто пытаешься-
— Заткнись! Хватит говорить!
Кидо обеими руками прикрывала мой рот. Я начал пинать ногами воздух, пока мычал и стонал на неё, не способный заговорить. Слёзы, бежавшие из её глаз, падали на мои покрасневшие щёки.
— Я… Я ненавижу тебя, Кано!
Моё сердце скорчилось от боли от этого заявления. Я больше не мог найти сил махать ногами.
Теперь я испытывал тупую, холодную боль, отличавшуюся от той жгучей, когда она ударила меня. Она была такая, будто кто-то силой заставил меня проглотить кубик льда. Боль, созданная словами Кидо, связывала моё сердце всё крепче и крепче, чем больше я понимал, что те слова значили.
Эмоции, которые мы оба испытывали, дошло до того, что когда я всё же отмахнул руки Кидо от моей головы, она тут же поднесла их к своему лицу и начала хныкать.
У меня не осталось для неё слов, а Кидо упала на пол передо мной.
Что мне стоит сказать? Теперь, когда она сказала, что ненавидит меня, что ещё она захотела бы от меня? Пока мой разум пытался найти соломинку, за которую можно было бы ухватиться, пара неожиданных слов сорвалась с моих губ.
— …Да, отлично.
Это оставило меня сбитым с толку. Я не хотел говорить ничего такого. Почему же это произнеслось?
Я посмотрел на Кидо. Выражение её лица показывало тревогу, говоря мне о том, что я сделал то, что никогда не смогу вернуть.
Сказать честно, я бы предпочёл, чтобы она снова ударила меня.
Если бы это помогло ей успокоиться — если бы этим она перестала ненавидеть меня — я был бы не против быть истерзанным с головы до пальцев ног.
Но Кидо ничего не предприняла. Вытерев слёзы правой рукой, она встала и ушла от моей кровати.
— П-подожди, Кидо! Пр-
— …Всё нормально. Не разговаривай со мной.
Она даже не обернулась, когда отвечала. Я всё ещё был в шоке от её холодности, когда Сэто тоже спрыгнул с кровати, крича: «Прости! Это всё моя вина!». И затем тут же в панике прикрыл рот рукой. Упс. Ещё раз сделал это. Его вечная топорность начинала капать даже мне на нервы.
Но Кидо не желала ничего делать с этим в этот раз. «Всё нормально, Сэто, — тихо ответила она. — И ещё, я уезжаю».
Мы с Сэто замерли.
— Ч-что ты?..
— У меня была беседа с директором. Он сказал, что кто-то хочет удочерить меня… Я думала отказаться, но теперь, полагаю, соглашусь.
Это было так внезапно, что я почувствовал слабость. Это несло слишком много смысла, чтобы быть шуткой, а Кидо всё равно никогда не шутила. К тому же, я знал, что Сэто удостоверится за меня буквально через мгновение.
— Т-ты шутишь, да?! Прости…
Ну вот. Этого, хотя бы, было достаточно, чтобы Кидо снова повернулась к нам.
— Нет. И хватит… а-ах, забей.
На какой-то момент она выглядела так будто раскаивается, но быстро развернулась и закопалась в своей койке. «Когда в следующий раз заговоришь со мной, — сказала она, — я ударю тебя на самом деле».
А только что было не «на самом деле»?
Какое-то время царила тишина.
Мы с Сэто пялились на кровать Кидо, не заботясь о том, чтобы обменяться взглядами. Сэто, что было крайне редко для него, не плакал. Но при этом не казалось, что он смирился. Шок от всего происходящего, должно быть, поджарил его мозг.
Я тоже не говорил. У меня самого мозг был кашей.
Мне было не с чем работать после её слов о том, что она ненавидит меня, и о том, чтобы я не разговаривал с ней.
Кидо, должно быть, знала это. Вот, почему она пошла по этой стратегии. Если вы хотите вычеркнуть из своей жизни того, кого «ненавидите», это был довольно эффективный способ.
— Что с нами будет теперь?..
— …Я не знаю.
Я не мог ответить Сэто что-то ещё на его внезапный вопрос. Я лёг на свою кровать и закрыл глаза. Я чувствовал, что в итоге выместил бы свою злость на Сэто, если бы не сделал это.
Сэто пробовал позже несколько раз начать разговор. Но, осознав, что на сегодня я — всё, он произнёс окончательное: «Прости меня за всё это, мне очень жаль», — и залез на верхнюю койку.
Чуть позднее я услышал над собой хныканье, но оно не продлилось долго, и комнату снова захватила тишина.
Мой разум в тишине поразмыслил о нескольких теориях, о нескольких возможностях. И о паре воспоминаний. Но я не открыл чудо-метод, что вернул бы весёлые времена, что мы испытывали до вчерашнего дня, и рано или поздно уснул.
Приёмные родители Кидо приехали ровно неделю спустя. Все семь дней они не говорила ни с кем из нас.
***
— Вау, погода просто замечательная! Я даже на пикник захотела сходить!
Весёлый голос раздался с водительского сидения, пытаясь прорваться сквозь давящую атмосферу внутри машины.
Я, сидя прямо позади водителя, легонько вздохнул.
Не то чтобы я хотел показаться грубым.
Все люди, что шли туда и обратно по улицам, мимо которых мы проезжали, были одеты в тёплые пальто. Дела на улице выглядели сурово. Если мы и правда сейчас соберём корзину и отправимся на пикник, то и наша еда, и мы замёрзнем насмерть в течение часа.
Но я также не хотел совсем уж идти наперекор. Ребёнок, что не знал, как вести себя вокруг других людей. Это доставит мне серьёзных проблем.
Поэтому я просто вздохнул, заглушив все свои мысли.
Сэто, не способный выдерживать тишину на переднем пассажирском сидении, просмеялся.
— Но… но вы не думаете, что немного холодно для пикника?
Я боялся, что он снова читал мои мысли, но цвет его глаз говорил обратное.
— Нет, нисколько! Вы же ещё дети — вы точно справитесь с небольшим морозом. Верно? Можем собраться, как только приедем домой!
Водительница звучала как всегда блаженно беззаботно.
— Ха-ха-ха…
У Сэто, должно быть, не было никакого лучшего ответа наготове.
Несмотря на свой характер, Сэто нравилось проводить удивительно огромное количество времени на улице.
Обычно он выходил в одиночку и возвращался весь грязный от того, что гонялся за лесными животными или чем бы он там не занимался.
Даже месяц назад, зимой, он провёл весь день, гуляя, пока я укутался в своей комнате, пытаясь предотвратить образование сосулек на своём теле.
Поэтому его слова только что не имели смысла.
Для него было противоестественно говорить о холодной погоде, когда ему предлагают провести день на улице. Но при этом я не мог винить его за эту маленькую белую ложь. В конце концов, мы не могли оказаться в ещё более плохом социальном положении.
Я быстро взглянул налево. Я встретился взглядом с Кидо, что сидела рядом. Она моментально проворчала что-то мне и отвела глаза к окну. Я надеялся на что-то большее, когда мы встретились глазами, но я смиренно (и немного от злости) пожал плечами и повернулся к своему окну.
Отношения между нами продолжались в таком виде после нашей драки на собрании на прошлой неделе.
Мы жили в одной комнате, поэтому не могли не встречаться взглядами тут и там. Но несмотря на то, как сложно держать злобу в таких обстоятельствах, мы продолжали непреклонно отказываться говорить друг с другом.
Сэто вёл себя так, будто всё время паниковал, но — возможно, осознав, что, предприняв что-то, сделает лишь хуже — он не особо обсуждал это.
Не то чтобы я не хотел говорить с Кидо. Вообще, я пытался помириться с ней в своём стиле, в попытке наладить общение как можно скорее. Но каждый раз, когда я делал любой шаг в её сторону, она свирепо смотрела на меня и отказывалась от любых моих уступок.
Она сказала мне не разговаривать с ней, поэтому я не мог особо что-то сделать. Мои дни душевных терзаний по этому поводу продолжились.
— Эй, э-эм, простите за внезапность всего происходящего, хорошо? Полагаю, возможно, директор не сказал вам, что мы усыновляем вас всех троих?
Вот, что в этом было. Внезапность и полная неожиданность.
Оказалось, что семья Татэяма, которая согласилась удочерить Кидо, на самом деле изначально хотела забрать на всех троих.
Конечно же, мы с Сэто ничего не слышали об этом. Мы были в полном неведении об этом, пока директор не позвал нас два дня назад.
Я не думал, что такое может произойти — никакой встречи с семьёй до переезда, никакого обсуждения важных вопросов, просто: «Ладно, ваша новая семья заберёт вас через пару дней». Видели ли они в нас больше монстров, чем детей, или нет, это просто было жестоко.
Они, должно быть, были рады шансу избавиться от нас всех троих сразу, но хоть какое-то отсутствие жалости откровенно бесило меня.
Но мы никак не могли отказать им. Сэто и я должны были ухватиться за возможность, пока не появился наималейший шанс упустить её.
И всё равно у нас не было никакой привязанности к учреждению. От начала до конца мы испытывали к нему лишь обиды.
Для нас обоих, расстроенных от того, что Кидо уезжает куда-то далеко, не сказав нам и слова, такая возможность была лучше наших самых диких фантазий.
— Нет, но, э-э… Это отлично! Мы станем частью вашей семьи… Мы не можем быть ещё счастливее!
Сэто повернулся к нам.
— В-верно, ребят?
«Зачем ты к нам-то повернулся, дубина?» — подумал я про себя. К сожалению, глаза Сэто не были красными, а на его лице так и было написано: «Пожалуйста, просто согласитесь». «Да, это отлично», — неохотно согласился я.
«Да-а-а…» — последовал расплывчатый ответ от раздражённой Кидо.
Сэто начал немного дрожать, пока нелепая улыбка всё ещё оставалась на его лице, что так и кричала: «Не могла бы ты вести себя чуть-чуть добрее…»
Это не означало, что Сэто наконец полностью освоил свою способность. Это значило, что его выражение лица было просто слишком легко прочитать.
Но пока Кидо явно была раздражена, она не вела себя откровенно разочарованно, узнав, что мы тоже едем.
Сначала я волновался об этом, думая о том, что она откажется ехать, как только узнает, что мы присоединимся к ней. Полагаю, в этом плане беспокоиться не о чём, но судя по её поведению, она ещё не простила меня. Это меня тревожило.
Мы когда-нибудь наладим отношения? И куда мы едем?
— Так, мы на месте! Вылезайте, ребятня!
Машина остановилась на парковочном месте, и, выйдя из машины, мы были встречены маленьким домиком из красного кирпича. Я и Сэто стояли перед ним какое-то время, изучая незнакомые контуры. Он выделялся для жилого района. Ставлю на то, что Сэто размышлял о том, считается ли это нормой в этом городе.
— …Мило.
Кидо выпалила свою оценку.
Я обернулся. Кидо, заметив это, покраснела и косо посмотрела на меня: «На что уставился, гора мусора?» Я думал ответить в свою защиту, но в этот момент в голове всплыла фраза «Когда в следующий раз заговоришь со мной, я ударю тебя на самом деле». Я решил сохранять молчание.
Но… Ах, точно. Кидо ведь нравятся милые вещи. Подобный дом в глазах многих юных девочек будет, вероятно, расцениваться как «милый».
И когда я вспомнил это, идея начала обретать форму.
Может, Кидо понравится, если я снова превращусь в кота.
Когда я в последний раз так сделал, она была очарована, совсем забыв, что это «я» всё ещё был внутри. Интересно, почему я никогда не задумывался об этом. Что ж, значит, идеально. Ещё один раз и…
— Ладно, ребят, заходите!
Я прошёл через открытую дверь и обнаружил, что несмотря на необычный внешний вид, внутреннее убранство дома ничем не отличалось от того, что можно постоянно увидеть у типичной семьи по телевизору.
Все запахи, что отличались от тех, которые я ощущал во время жизни в своей комнате, заставляли меня всё больше осознавать, что я начинаю новую жизнь.
— Хе-хе! Что вы думаете о своём новом доме? Не стесняйтесь пользоваться тем, что увидите, хорошо? …Ох, но, думаю, мне бы лучше формально представиться. Меня зовут Аяка Татэяма. Можете думать обо мне, как о своей маме или как вам будет удобнее. Но я надеюсь, что вы скоро будете видеть нас всех одной семьёй!
Улыбка Аяки смыла прочь все сомнения, что ещё оставались в моём сердце.
— С-спасибо большое.
— Без проблем! — ответила Аяка, гладя меня по голове.
Я посмотрел на Сэто и Кидо, немного засмущавшись. Они с небольшой завистью посмотрели на меня в ответ.
— И вы, ребят, тоже! — сказала Аяка, быстро поняв, что происходит, и погладила их тоже по голове. У её ладоней есть способность успокаивать людей или что-то такое. Они оба выглядели отличительно безмятежно, приняв внимание.
— Ладно. Вы не против поиграть в своей комнате, пока ваша старшая сестра не вернётся домой?
Они вдвоём застыли на месте от этих слов. Я повторил за ними.
— С-сестра?.. — тревожно спросил Сэто.
«Хм-м? — удивилась Аяка. — Ну-у, у вас будет сестра, которая старше вас на год, но… разве директор не упоминал это?» Она остановилась, на её лице был озадаченное выражение.
Я почти выпалил: «Простите, директор почти ничего не рассказал мне», — но Сэто заговорил первым.
— …О-о-о-ох! Ох! Возможно, говорил, да!
Я безмолвно кивнул. Нас встретили с теплом и радушием. Не было никакого смысла отвечать критикой или задавать слишком много ненужных вопросов. Если эта наша сестра была дочкой Аяки, то, уверен, она будет к нам так же добра.
Мы с Сэто кивнули друг другу в согласии, подтверждая, что оба разделяем одну точку зрения. Это вновь напомнило мне о том, какую связь мы выстроили за последние два месяца, постоянно бдя за тем, чтобы Кидо была благосклонна к нам. Я не особо ожидал, что она ответит добротой, но…
Кидо, не знавшая о наших мыслях, побледнела и начала немного дрожать.
— Хм-м? Что-то не так? С тобой всё хорошо?
— Д-да, я в порядке, — хило ответила Кидо.
Аяка заметила, что это явно не так.
— Может, ты волнуешься насчёт сестры? — спросила Аяка, гладя Кидо по голове.
На удивление, этого было достаточно, чтобы моментально расслабить выражение лица Кидо, и она мягко ответила: «Нет». В её ладони точно заточена какая-то магия.
Мы все всё ещё толпились в прихожей, прямо за входной дверью. Пришло время чуть больше изучить дом.
Пройдя дальше по коридору, мы обнаружили дверь у лестницы, на которой был знак «Детская комната».
— Это лишь на время, но я думала, чтобы это стало вашей комнатой, начиная с этого дня.
Аяка открыла дверь, показывая комнату, что была намного больше и более освещена солнцем, чем давящая комната 107, которую мы привыкли называть домом.
— Вау…
Сэто не мог скрыть своего восхищения. Его глаза начали сверкать так, будто он уже представлял, как проведёт здесь своё будущее детство.
Мы все залетели в комнату, каждый из нас осматривал то, что захватило наш интерес. Здесь был шкаф, в котором было полно игрушек, полка с очень уж обширной коллекцией комиксов про супергеров… Всё, что мы находили, всё больше и больше восхищало нас.
— Что ж! Рада, что вам нравится! А теперь поиграйте, пока ваша сестра не вернулась, хорошо?
Аяка с финальной улыбкой закрыла дверь... Мы остались одни в детской комнате.
Это, конечно же, оставило нас с мыслью о том, какая наша «сестра».
Мысль, что никогда не возникла, пока Аяка была рядом, но теперь, когда наша первая встреча могла произойти в любой момент, это вызывало у нас тревогу.
Я повернулся к двум своим товарищам. Они, должно быть, испытывали то же смятение. Они оба сидели, смотря на пол и ёрзая. Наше согласие молчать означало, что никто не мог спросить «Что дальше?» или что-либо ещё. Не пока рядом Кидо, которая публично пообещала ударить следующего человека, что заговорит с ней, ни один из нас не хотел брать на себя такой риск.
Комнату охватила неловкая тишина. У нас и правда есть достаточно шансов выжить в этой семье?
Сэто начал метать в меня взгляды. Вероятно, рассчитывал, что я сделаю что-нибудь. Чёрт. Тишина и тревога не давали мне спокойствия.
— …Я схожу в туалет.
Поэтому я решил покинуть комнату. Сэто бросил на меня закипающий от злости взгляд «Не оставляй меня с ней!», на что я закрыл дверь. Это разбивало мне сердце, но я всё равно закрыл её. «Держись, Сэто!», — мысленно крикнул я. Я не хотел ждать ответ, поэтому отправился на поиски.
Пройдя немного дальше по коридору, я заметил дверь с вывеской «W/C» на английском языке. Тогда я не знал иностранный, но даже я понимал, что он означал.
Я зашёл внутрь и выдохнул. Не знаю почему, но пребывание в туалете одному всегда взымало на меня успокаивающий эффект. Может, потому что у меня не было собственной комнаты, и туалет был единственным местом, где я на самом деле мог побыть сам с собой.
Эта мысль немного удручала меня, но я решил не развивать её.
Что я теперь буду делать?
Нет, я не собирался вернуться в дом ужасов, который только покинул. Но если я забаррикадируюсь в туалете слишком на долго, то моя новая семья может начать беспокоиться обо мне.
Что мне делать?
— Эй, я вернулась!
Внезапно, громкий голос с лёгкостью был услышан сквозь дверь.
Биение сердца громко отдавалось в ушах.
Сразу после этого послышались шаги и звук открытия двери, и вновь воцарилась тишина.
Было легко представить нашу «сестру» у входной двери с места, где я стоял.
Кем бы она ни была, она звучала как яркая, энергичная девушка. На та, что стала бы предавать и льстить.
Хотя— Ох, а что если?..
…Стоп. О чём я думаю? Разве не я провёл всю свою жизнь, будучи ненавидимым и осуждаемым за плохое влияние без шанса защититься? И вот я пытаюсь угадать чей-то характер, ориентируясь лишь по голосу. Я ужасен.
Я ничего не могу сказать, пока лично не встречусь с ней. Вот, как работают отношения.
«Да», — сказал я себе и затем вышел из туалета.
Судя по звукам, которые я услышал, наша «сестра» прямиком отправилась детскую после того, как вернулась домой. Это означало, что Кидо и Сэто уже знали, кем будет их сестра. Я немного волновался по этому поводу, но я хорошо их знал — они могут быть слишком напуганы что-то сказать, но они не стали бы изливать какой-то бред или остерегаться её, ничего такого.
Вообще, возможно, они уже отлично ладят. Никогда не знаешь, подумал я, приближаясь к двери.
С глубоким вздохом я поднёс руку к ручке.
Но только я хотел отворить дверь, то услышал бормочущий «Кха-а!» с другой стороны.
…Подождите секунду.
Я уже слышал это раньше.
Очень давно… в парке…
Когда мой разум достал то воспоминание, я сразу осознал опустошительную правду и распахнул дверь.
Как я и думал, меня встретила девочка, свернувшаяся калачиком на полу, болезненно стонав.
— О-о-о-ох…
Кидо, стоявшая рядом с ней, переводила взгляд с упавшей девочки на меня, бормоча про себя: «П-почему ты не обратился обратно, когда я ударила тебя?.. Почему тебя здесь два, Кано?..»
Я моментально убежал обратно в туалет, запер дверь и свернулся на полу.
— Ну же, Бог, это нечестно…
Это было ужасно.
Я знал, что не было какого-то смысла винить Бога, слушал ли который меня вообще, этого я не знал, но я чувствовал, что существенную роль здесь сыграл я.
Кто мог предугадать что-то подобное?
Моя «сестра» была той девочкой, с которой я встретился в парке.
Это было нелепейшее совпадение. Я был потрясён тем, как подобное могло вообще произойти. Я хочу встретиться с тем, кто организовал эту пытку для меня. Я бы точно с ним обменялся парой слов.
Если всё сводилось к этому, то так этому и быть. Эй, мир же мал, да?
Но это не так. Эта девочка точно выглядела так, будто она получила от Кидо удар со всей силы. Здесь говорит опыт.
Я так и представляю, как девочка практически влетает в комнату, сияя и говоря что-то на подобие: «А вот и я, ребята! Ваша новая сестра!» Думаю, это абсолютно ожидаемое поведение на появление новых братьев и сестёр. Вообще, я сам был бы рад увидеть это.
Но, с точки зрения Кидо, это добросердечное приветствие выглядело как жестокая шутка с моей стороны.
Она, затаив дыхание, ожидала свою «сестру», а увидала, что парень, с которым она была в контрах, открыл дверь, обратившись в девочку, в которую я любил превращаться, и нёсшего бред, что я был её сестрой.
Да-а-а-а…
— …Я бы тоже, вероятно, ударил её.
Моё бормотание было заглушено громким стуком в дверь, за которым последовало дёрганье ручки двери.
— Уа-а-а-а-а!
Я инстинктивно закричал.
— Я знаю, что ты здесь. Выходи. Сейчас же.
Безэмоциональные слова Кидо прозвучали для меня как «Я убью тебя», повторённые несколько раз.
Она впервые за неделю говорит со мной, и вот, что я слышу. Этот мир так жесток.
— П-подожди! У меня болит живот…
— Да, конечно. Выходи оттуда и я помогу тебе справится с этим, хорошо?
— А-а-ах!.. П-прошу! Прояви хоть какую-то слабину! Как я мог знать, что произойдёт это?!.
Я молил о пощаде. Мои слова не могли звучать ещё более жалкими.
Дун! Дверь дрогнула, почти разламываясь от силы удара Кидо.
Ну-у, подумал я, от этого не сбежать. Один такой удар, и я труп. Время платить по счетам. Я потерял всякую надежду и отпер дверь.
Можно не упоминать, что Кидо теперь была самим воплощением несдерживаемой, бесконтрольной ярости.
— Последние слова?
— …Да, просто позволь мне ещё ра— у-у-у-уф!!!
Не дав мне и шанса закончить предложение, она зарядила кулаком мне в живот. Я тут же рухнул на пол.
…Тогда зачем было вообще спрашивать?
А-ах, теряю сознание.
Когда меня не станет, Сэто, ты должен оставаться сильным. Не дай ей обойти себя. Прошу!
— Хм-м? Ты?..
Вдалеке я услышал чей-то голос. Интересно, кто это был.
— Ох, это же мальчик, с которым я встретилась в парке! Вау, как же мал мир, да?!
Моё почти угасшее сознание быстро возвращалось в реальность.
Борясь с болью, я поднялся на ноги и увидел девочку, что ранее лежала на полу, она смотрела на меня с улыбкой.
Её средней длины волосы были глубокого чёрного цвета, как и её глаза. Она нисколько не изменилась с последнего раза, когда я увидел её.
— Рада встретиться с тобой снова. Хоть немного помнишь меня?
Этот образ, этот голос, этот запах… И дня не прошло, когда я не вспоминал его.
Я пообещал снова поговорить на следующий день и затем ушёл, думая, что такого никогда не произойдёт. Теперь мы снова встретились в месте, где я этого никогда бы не ожидал.
…В туалете. Это заявка на оскорбление.
Кидо протянула колеблющуюся руку к животу девочки, вероятно, тревожась о том, что могла нанести непоправимые повреждения.
— Хм-м? Ох, я в порядке! У меня там есть небольшие мускулы, так что…
Она прочистила горло и выпятила грудь вперёд для эффекта.
— Потребуется что-то мощнее, чем это, чтобы убить меня, позволь сказать!.. Но как же ты удивила! Ударила меня, чуть увидев! У тебя прямо убийственное секретное движение!
Она улыбнулась и погладила Кидо по голове.
— Прости… Это всё вина Кано.
Кидо выглядела немного пристыженно, перекинув всю вину на меня. Девочка подняла бровь.
— Ох, да, ты уже говорила об этом. Что случилось?
Я раздавливался под весом совести, поэтому чувствовал себя обязанным высказать свою точку зрения.
— Н-нет! Нет, она обманывает тебя! Мы можем объяснить всё это…
— Можете? О-ох, будет интересно послушать!
О-оу. Возможно, я ради своего же блага слишком сильно привлёк её интерес.
Встреча с её образом, её голосом и запахом своими пятью чувствами вновь напомнила мне, что это та же самая девочка, которая жила в моём сознании все эти годы.
Только подумать об этом: почему эта девочка так чётко отложилась в моей голове после всего одной встречи? А для понимания кота мне потребовалось несколько дней.
Я таял на месте, тараторя «э-э» и «э-эм».
Но девочка не ждала. «…Но, э-э, тогда, может, позже!» — сказала она и общительно улыбнулась мне.
— Нам стоит сначала познакомиться, узнать имена друг друга! Как вам идея?
Девочка развернулась и пошла обратно в нашу комнату…
Кидо посмотрела на меня. «Я не простила тебя, к слову, — пробурчала она мне, следуя за девочкой. — В твоих же интересах потом объяснить мне всё это».
***
Как только я оказался внутри, то приложил все усилия, чтобы успокоить Сэто.
— Я думал, она убьёт меня, — сказал он мне сквозь слёзы. Везение, вероятно, это единственное, что спасло его.
Если бы что-то пошло иным образом, он мог бы быть уже покойником.
Следуя инструкциям девочки, мы втроём выстроились в линию, смотря прямо на неё, а она села на коленки.
— Ладно, вы готовы?
Девочка была воодушевлена, будто ждала этот момент всю свою жизнь.
— Меня зовут Аяно. Аяно Татэяма! Но вы можете звать меня «Старшей сестрёнкой», хорошо?
Аяка чётко заявила, что мы можем называть её так, как захотим. В сравнении с этим, эта девочка, Аяно, не принимала отказ.
Кидо продолжила.
— Э-эм, меня зовут Цубоми Кидо. Рада встретиться с тобой.
Стоявший рядом с ней Сэто смотрел как голубь, подстреленный из пневматического пистолета. Кидо не только была вежливой и дружелюбной по отношению к нам, чего она никогда не делала — так она свободно выдала своё имя, что нам практически приходилось вытаскивать из её аппендикса. Я не мог винить его за удивление.
Я взглянул немного обиженно, пытаясь сдержаться от комментирования этой новооткрытой сговорчивости.
Продолжил Сэто.
— Э-эм, Косукэ Сэто…
Он был краток. Мне нравилось это.
Он хотя бы смог за раз произнести всё своё имя. Для него это титанические усилия. Когда я впервые встретился с ним, Сэто понадобилось несколько часов, чтобы выбраться из-под одеяла, не говоря уже о том, чтобы назвать своё имя. В сравнении с этим, его прогресс был впечатляющим.
Теперь моя очередь.
— Меня зовут Сюя Кано. Спасибо огромное.
Девочка кивнула каждому из нас по порядку.
— Отлично! Теперь мы знаем имена друг друга.
— Д-да, — ответил я, смотря в пол, чтобы не дать ей увидеть моё покрасневшее лицо.
Когда мы закончили с представлением, девочка снова начала ёрзать на месте.
— Хорошо! С этим мы разобрались, так что теперь настало время вам, э-э…
Настало время для чего?
Судя по тому, как она говорила об этом, это как-то было связано с тем, что она готовила заранее. Но мы ничем не могли продолжить её фразу. Поэтому спокойно ждали итога, но он лишь выбил почву из-под наших ног.
— Может, вы начнёте называть меня «Старшей сестрёнкой»?
Сперва, девочка посмотрела на меня.
— Или, с другой стороны, нормально будет и просто «сестра»?..
Затем она подмигнула мне.
С другой стороны: Что?..
Верно. Вот что она имела в виду. Она просто хотела, чтобы её только появившиеся братья и сестра сделали это формально в её глазах.
Незаметно глянув в сторону, я увидел, что Сэто пялился в пустоту. Кидо, в это время, похоже, глубоко думала над каким-то вопросом.
«Хорошо, — сказала она через мгновение. — …Старшая сестрёнка».
Девочка мгновенно заликовала. «О-о-ох, Цубоми!» — сказала она. «Это так ми-и-и-и-ило!» — с этими словами она любяще хлопнула Кидо по плечу и подошла прямиком к нам с Сэто.
Её сияющие глаза так и говорили: «Ладно, теперь ваша очередь». Я чувствовал, как давление волнами надвигалось на нас.
— Ч-что такое? Я ваша старшая сестрёнка, верно? Ну же…
Её лицо, пока оно приближалось к нам ещё ближе, было озарено чистой решимостью.
— С-старшая сестрёнка!
Сэто выкрикнул без колебаний.
Уверяю, он просто хотел покончить с этим, но девочке до этого не было дела. «Вот так!» — сказала она, погладив Сэто по голове. «Вот так это и делается, Косукэ!»
От этого Сэто выглядел отличительно счастливым.
Остался лишь я.
Взгляд девочки обратился на меня, снова приближаясь на опасно близкое расстояние.
Да, сказать это будет очень просто. Но чувство было какое-то странное со всей этой «старшей сестрёнкой». Я честно думал, что она была либо моего возраста, либо вообще на год младше.
«Ну же-е-е-е, — сказала она, продолжая держать взгляд на мне и совершенно не понимая моего нежелания. — Кто я для тебя, хм-м?»
Ладно. Я сдаюсь. Если она этого хочет — хорошо. Это может показаться странным, но только это войдёт мне в привычку, оно пройдёт.
— Э-э, сестрёнка?..
Я произнёс самое важное в её жизни слово и сразу же почувствовал, как оно отозвалось в самом забытом уголке моего сердца.
Проще говоря, это заставило мой мозг начать воспринимать девочку передо мной, как свою семью.
Девочка моргнула в видимом удивлении. «Сестрёнка?.. Хм. Кажется, вот и оно, да?»
Я смотрел на неё в ответ. О чём она говорила? Но она снова не обратила никакого внимания.
— Ну-у… хорошо! Да! Отлично! Рада познакомиться с тобой, Сюя, — сказала она, гладя мою голову.
С этого момента девочка передо мной была Сестрёнкой. И её поглаживание по голове ощущалось как-то… раздражающе. Совсем отличалось от Аяки. Я был так смущён, что отошёл от неё.
Моя «сестра» надула щёки. «Ты пытаешься избегать меня?» — дулась она.
Ну-у, да. Когда кто-то гладит тебя по голове на глазах у других, то захочешь убежать с криком, понятно?
— Ещё раз.
По какой-то причине — столкнувшись с ней, пока её рука была в воздухе, а лицо было всё сморщившимся — я просто не мог отказать ей.
Если бы моя сестра оставалась для меня просто «девочкой», то с лёгкостью оставил её с пустыми руками. Но теперь я смотрел на неё с другой стороны. И теперь это был не выбор.
Я полностью отдался этому и подошёл ближе. «Во-о-о-от так», — сказала она и рукой прошлась по моим волосам.
Всё тело застыло на месте от стыда. Я видел, как Кидо лыбилась в стороне.
…Сколько ещё это будет продолжаться?
Я чувствовал, что хотел, чтобы этот момент закончился как можно скорее… и, в это же время, продолжался бесконечно.
Оглядываясь назад, может, я передал некоторые эмоции, что испытывал к маме, сестре в тот день.
В конце концов, с того момента — и до самого-самого конца — я никаким образом не мог противиться своей сестре.
