Моя рука сжалась на рукояти, поднимая клинок. Одним его взмахом я могу убить её и закончить всё это. Шао смотрела на меня умоляющим взглядом, всем своим видом демонстрируя острое желание умереть. Она казалась совершенно беспомощной. Я же был так зол, так расстроен и буквально пылал желанием поквитаться за товарищей, что в принципе не должен был отказаться от возможности прикончить её. Но хоть по идее тут была прямая дорога от силы в 100 метров — для меня это были непреодолимые 100 миль. Моя душа была буквально пропущена через сито, а жизненная сила была в столь жёстком симбиозе с её, что нас можно было считать единым существом. Для меня убить её было всё равно что убить себя.
Моя хватка ослабла, и я опустил руку вместе с клинком на пол.
— Я не могу… я не убью тебя. Я не хочу, чтобы ты умерла.
Тело Шао дрожало. Казалось бы, вот она — отличная возможность назвать меня лжецом. Она не доверяла никому, ни одному живому существу. Всё же я знал кое-что о ней. Я знал её, будто мы были друзьями всю мою жизнь. Я знал о ней вещи, о которых не знал никто. Но не только я знал тут всё о другому человече — она тоже знала обо мне всё. Я не смог бы солгать ей даже если бы захотел. Это было попросту невозможно.
Она, не веря, зашумела. Даже если она не может назвать меня лжецом — почему я не хочу её убить? Она убила всех, кто был рядом со мной. Она не забыла, что произошло. Она видел, как девочки, что заботились обо мне, были убитой ей, жестоко, мучительно. Но даже спроси кто у меня, почему я не испытывал гнева или желания убить её — я бы не смог ответить.
Шао наклонилась, поднимая своей ослабшей рукой клинок, который я уронил. Она поднесла его к своему горлу.
— Тогда… я… я убью себя! — Сказала она.
Но я не реагировал. Не то чтобы я не хотел её остановить — просто с каждой секундой я чувствовал себя всё более слабым. Миазма почти распалась в моём теле, но давление на оное в виду последних событий было слишком сильным.
Через мгновение она закрыла глаза и вскрикнула. Я чувствовал её страх и нежелание. Она действительно не хотела умирать.
— Пожалуйста… прикажи мне. — Сказала она… — Пожалуйста, прикажи мне умереть. Я должна умереть. Я сделаю то, что ты мне скажешь — но молю, прикажи мне умереть!
Она плакала, умоляя меня закончить её жизнь. Жизнь порой бывает слишком болезненной. Лишь после смерти она могла обрести счастье.
Я кивнул, выпрямившись и сев на колени. Шао сделала тоже самое, её рука сжала кинжал, готовься к моему приказу. Я протянул руки и схватил её за плечи, из последних моих оставшихся сил держа себя в сознании и глядя в её глаза.
— Шао! Я приказываю тебе… — Серьёзным тоном сказал её, видя периферийным зрением как сжимающая кинжал рука дрожала, дожидаясь приказа вонзить сталь в своё сердце. — Принять… ответственность.
Дальнейшие мои слова затерялись где-то в горле, поскольку циркулирующая, между нами, жизненная сила в этот момент остановила свой ток. Я ощущал невероятное истощение. У меня больше не было сил даже стоять на коленях.
Пока она пыталась услышать мои слова и понять, что именно я приказал — я начал падать вперёд. Мои губы соединились с её губами, после чего мы уже вдвоём начали падать на землю. Эта атака не имела в себе намерения убить. Она не была подлой или извращённой. Но она пронзила её сердце сильнее тысячи клинков. В одно мгновение тьма покинула её глаза, обнажая симпатичный цвет фундука или ириса. Когда Шао начала терять сознание — всё, что она могла чувствовать было теплом моих губ.
Повелитель Демонов был побеждён. Временное подземелье разрушено!
Миазма над городом тут же начала развеиваться, словно лопнул сдерживающий её пузырь. Мне едва удалось скатиться с лежащей подо мной женщины, после чего я принялся смотреть на солнце, которое теперь ярко светила на фоне пронзительно синего неба. Но мои глаза, казалось, уловили ещё нечто, пылающее в небе, которое, к тому же, стремительно приближалось. Я смотрел на этот предмет некоторое время, пока он не остановился в нескольких метрах над моей головой. В этот момент я наконец понял, что же это было.
— Ох, вы должно быть шутите…
Легенда подземелья тут же с силой опустилась, врезаясь в мой бок. Боль пронзила меня, после чего я потерял сознание.
