Лу Ань с Лу Хонгом уже перебрались на корабль, и в карете никого не было. Лин Цзин Шу и Лу Цань сели в нее один за другим и закрыли дверь. На пирсе было довольно шумно, и это стало отличным прикрытием. Когда они заговорили, их никто не мог услышать.
— Времени не так много, если есть, что сказать — говори! — с лица Лин Цзин Шу сошла улыбка. Здесь не было посторонних, так что притворяться нет нужды.
Странно, но, глядя на ее холодный взгляд, Лу Цань успокоился, и, не поворачиваясь, сказал прямо:
— Почему ты скрыла от меня, что уезжаешь из столицы? Ты намеренно избегаешь меня?
Лин Цзин Шу не ответила на его вопрос, задав встречный:
— Если бы ты узнал, ты бы охотно наблюдал, как я покидаю Динчжоу?
Лу Цань: «......»
Конечно, нет. Если бы он узнал об этом раньше, он бы постарался помешать этому. Юноша поджал губы, выражение его лица все объяснило.
В глазах Лин Цзин Шу вспыхнула насмешка:
— Так что с того, что я скрыла это от тебя?
— В столице много известных врачей, и у Сяо есть надежда на исцеление. Отцу он безразличен, а госпожа Ли больше всех хочет, чтобы Сяо остался пустым человеком в этой жизни. Тот, кто может отвезти его в столицу, — только я. Я не могу не поехать. А с твоим характером, узнав об этом, ты обязательно начал бы капризничать и помешал бы мне. Вот почему я намеренно скрывала эту новость.
Это объяснение было разумным и немного улучшило настроение Лу Цаня:
— Ты не можешь сказать, сколько времени это займет. Может быть, несколько месяцев, может быть, год или два. Что нам обоим делать?
Лин Цзин Шу мягко произнесла:
— Решение будет за бабушкой.
Но у старой госпожи Лин никогда не будет возможности ответить на этот вопрос! К сожалению, Лу Цань не знал об этом. Он подумал, что это было завуалированное согласие Лин Цзин Шу на брак, он мгновенно разволновался и обрадовался:
— А-Шу, ты действительно согласна? Отлично！Независимо от того, как долго это займет, я дождусь твоего возвращения.
Лин Цзин Шу знала, что Лу Цань неправильно понял, но не стала объяснять.
Госпожа Лин больше всего на свете любит Лу Цаня и опасается за его жизнь в целом. Как только госпожа Лин узнает из уст старой госпожи, что она страдает от странной болезни, из-за которой не может коснуться мужчины, не нужно будет больше беспокоиться, так как старая госпожа обязательно остановит этот брак.
К тому времени она будет уже далеко в столице. Лу Цань узнает правду, но ничего не сможет поделать.
Лу Цань все еще говорил:
— ......Дорога в столицу долгая, к счастью, вы вместе со старшим дядей поедете на официальном корабле. Надеюсь воры не осмелятся напасть на официальное судно. Как только ты доберешься до столицы, сразу же напиши письмо, чтобы сообщить о мне......
Лин Цзин Шу внезапно прервала Лу Цаня:
— В том году действительно не было писем мне?
Лу Цань был застигнут врасплох, его взгляд слегка изменился, но он быстро восстановился и сказал:
— Конечно, нет. Если я лгу тебе, пусть небеса покарают меня громом.
Глаза Лин Цзин Шу пристально смотрели на него:
— Если ты хочешь поклясться, просто измени клятву. Если ты знаешь о тайной стороне истории, но намеренно скрываешь ее от меня, то ты никогда больше не увидишь меня в этой жизни.
Лицо Лу Цаня резко изменилось.
Значит там действительно что-то было! Лу Цань знал все, но не хотел говорить ни полслова......Может быть, Лу Хонг не мог вернуться в Жанжоу?
Сердце Лин Цзин Шу вздрогнуло, но лицо было спокойным, когда она спросила:
— Разве ты не сказал, что ничего не скрываешь от меня? А теперь не осмеливаешься поклясться?
Лу Цань задумался и, притворившись спокойным, сказал:
— Хорошо, я поклянусь, как ты скажешь. Император небес, я Лу Цань клянусь небу, что не говорил ни полслова лжи. Если я солгал, пусть бог накажет меня, я буду одинок до конца своей жизни и никогда больше не встречу любимую женщину.
После того, как он поклялся, ладони Лу Цаня были покрыты холодным потом, но на его лице появилась яркая улыбка:
— А-Шу, ты всегда должна мне верить!
Да! Теперь она полностью убедилась, что он всегда скрывал от нее секреты! Если на то пошло, она решила притвориться:
— Конечно, я верю тебе. Небо на вершине, солнце и луна все видят. Если ты солгал мне, Бог сам накажет тебя.
У Лу Цаня начала холодно потеть спина, его улыбка неосознанно исказилась:
— Как я могу лгать тебе?
Лин Цзин Шу не хотела больше смотреть на его неискреннее лицо и сказала:
— Уже поздно, я должна быть на борту, — после этого она встала.
Независимо от того, что потенциально скрывает Лу Цань, это не имеет значения. Даже если у Лу Хонга были свои страдания и трудности, в конце концов, это было неважно. Для нее и Лу Хонга из-за страданий прошлого, из-за мерзости семьи Лу, в этой жизни больше нет шанса.
......
Лу Цань не мог найти никаких причин задержать ее, но даже когда он спустился с кареты и проводил Лин Цзин Шу на корабль, он не хотел уходить.
Лин Цзин Янь смутно подозревала о мыслях Лу Цаня и не могла не смеяться:
— Младший кузен, если вы действительно не хотите идти, лучше поехать с нами в столицу.
Сердце Лу Цаня было потрясено, но он еще не сошел с ума до такой степени, чтобы потерять рассудок. Он нашел в себе силы сказать:
— Кузина Янь смеется надо мной. Я проводил кузину Шу на корабль, пришло время идти.
Хоть он и сказал, что должен уйти, его взгляд отказывался покидать тело Лин Цзин Шу. Даже госпожа Сунь заметила это, кашлянув, она сказала:
— Пора на корабль!
Лу Цань был недостаточно толстокожим, он смутился и, наконец, встал и ушел. Перед тем, как уйти, он с трудом взглянул на Лин Цзин Шу:
— Кузина Шу, добравшись до столицы, не забудьте написать письмо.
Лин Цзин Шу небрежно ответила.
Когда фигура Лу Цаня исчезла из поля зрения, Лин Цзин Шу почувствовала себе легче, и ее настроение намного улучшилось.
Лин Цзин Янь перевела взгляд на Лин Цзин Шу и рассмеялась:
— Он так одержимо влюблен в тебя, чем ты недовольна?
Несмотря на то, что Лин Цзин Янь изо всех сил пыталась говорить шепотом, каюта была не настолько велика, так что другие услышали ее. Вспоминая о том, как ушел Лу Цань, все начали улыбаться.
Брак с кузеном — это радостное событие. Несмотря на то, что Лу Цань был на два года моложе Лин Цзин Шу, это все еще считалось удачной партией.
Лин Цзин Шу улыбнулась Лин Цзин Янь, не показывая ни раздражения, ни застенчивости:
— Кузина Янь, не смейся надо мной. Я отношусь к кузену Лу как к Сяо.
Лин Цзин Янь пожала плечами и, наконец, перестала смеяться.
Судно медленно отплыло и покинуло причал Динчжоу. Лин Цзин Шу посмотрела сквозь деревянные окна в каюте на город, который постепенно размылся вдали, и тихо выдохнула душный воздух из груди.
Семья Лин была великолепной и изысканной клеткой, а она была не чем иным, как ласточкой, запертой в клетке без возможности двигаться. Ей не нужно было заботиться о еде и одежде, но и воли она не видела.
Потратив столько усилий, она, наконец, покинула семью Лин и отдалилась от семьи Лу.
Отныне птица улетела в небо.
Это путь, который она выбирает сама. Даже если впереди будет много опасностей, даже если будущее темно и неясно, даже если наступит день, когда она упадет на землю, она не пожалеет об этом.
