На просторах Нового Мира.
Под яркими лучами солнца, по спокойному морю плыл небольшой корабль.
На палубе корабля стоял стол, за которым сидел задумчивый Еруаши с карандашом в руке.
На столе лежало несколько листков с простенькими рисунками.
Робин сидела рядом с Еруаши, усердно и увлеченно рисуя что-то на листе бумаги.
«Мистер, как вам?»
Через некоторое время она показала листок Еруаши.
На листе было несколько небольших рисунков, а чернила еще не успели засохнуть и начали сливаться между собой.
При взгляде на эти рисунки, уголки рта Еруаши подрагивали: «Ах…прекрасные рисунки, как и всегда.»
С момента встречи с Пиратами Белоуса прошел уже почти месяц.
За это время они успели побывать на двух островах Нового Мира и сейчас подплывают к следующему.
По ходу этого путешествия Еруаши осознал, что ему не найти покоя без выделяющегося флага.
Капитан Джон и другие пираты опрометчиво атаковали корабль Еруаши только из-за того, что не способны распознать его.
Грубые действия Капитана Джона привели к тому, что прекрасное и безмятежное настроение Еруаши было испорчено, а Пираты Джона похоронены на дне моря.
В течение этого месяца, корабль Еруаши был атакован пиратами еще три раза.
Они конечно же не были способны нанести хоть какой-то вред, но это никак не отменяет того, что настроение Еруаши было подпорчено, потому что только завидев его корабль, пираты сразу же открывали огонь с большого расстояния.
Если он будет полностью поглощен чтением, не обращая внимания на ситуацию снаружи, корабль могут повредить снаряды.
Хотя Робин обладает спокойной и сдержанной личностью, но не стоит забывать, что она все еще ребенок и неизбежно будет напугана чем-то подобным.
Поэтому Еруаши принял решение поднять над кораблем флаг, чтобы отпугивать пиратов, в таком случае только самые безмозглые из них все равно будут пытаться ограбить его.
Робин вызвалась помочь ему нарисовать флаг.
Но Еруаши очень быстро пожалел о том, что принял ее помощь, потому что чувство прекрасного Робин слишком сильно отличается от нормального.
В оригинале ей показался милым цербер из Триллер Барка Гекко Мории…
Ее варианты флага в основном представляли собой разнообразных ужасных и уродливых монстров, напоминающих того цербера из Триллер Барка…
Но Еруаши не стал пресекать эти ‘творческие’ начинания Робин.
Ведь маленькая Робин сильнее всего любит именно его, а признание этих образов уродливыми и некрасивыми, будет равносильно приравниванию своего образа к ним.
Поэтому Еруаши не только не жаловался на странное чувство прекрасного Робин, но и хвалил ее за великолепные рисунки.
«Это тоже не подходит?»
Робин уныло склонила голову.
Еруаши задумчиво погладил подбородок: «Хм, мне кажется, что этот стиль не очень сочетается с моим образом путешественника…»
Он уже и сам нарисовал несколько вариантов своего флага.
Перед Еруаши на столе лежало несколько листов с разными вариантами, среди которых была эмблема Конохи и эмблемы отрядов Готея 13.
Но ни один из вариантов не казался подходящим.
«Возможно этот…»
После некоторых размышлений, Еруаши выбрал эмблему, лежавшую в самом углу стола.
Это был щит серого цвета, на котором нарисовано два крыла черного и белого цвета.
Это эмблема Разведкорпуса из мира Атаки Титанов, именуемая ‘Крыльями Свободы’.
Еруаши очень понравилась эта эмблема.
Она прекрасно сочетается со свободой и путешествиями.
«Ммм, но здесь нет монстров…»
Робин с сожалением посмотрела на выбранную эмблему.
«Да…это крылья свободы…»
Еруаши не мог не улыбнуться, глядя на расстроенную Робин: «Выбери эмблему, которая нравится тебе больше всего, а потом я упрощу ее и добавлю на крылья свободы.»
«Ах?»
Робин была на мгновение ошеломлена, а потом счастливо улыбнулась: «Спасибо, мистер!»
Хотя на корабле плавает всего два человека, но поднятый над ним флаг, станет символом Еруаши в этом мире.
Готовность разместить один из ее вариантов на этом флаге, имеет огромное значение для Робин.
Это будет означать, что Еруаши признает ее!
Хотя Робин была готова все время оставаться простой служанкой, но в ее голове все равно постоянно крутились мысли о том, как занять более важное место в сердце Еруаши.
«Как может быть иначе, в конце концов ты часть моей команды.»
Еруаши улыбнулся и протянул руку, погладив голову Робин, а потом быстро изучил и упростил предложенную ею эмблему.
Окончательным выбором Робин стал рисунок дракона, а после упрощения Еруаши, он превратился в несколько кривых линий.
«Хм…»
«Пусть это будет окончательным вариантом.»
Еруаши удовлетворенно посмотрел на окончательный вариант эмблемы на бумаге.
Выглядит очень даже не плохо.
Робин встала из-за стола и расслабленно потянулась: «Нанесем его прямо сейчас, мистер?»
«Да.»
Еруаши кивнул.
Робин быстро принесла ведро с краской и большую кисть.
Она обмакнула кисть в краску и использовала свои способности дьявольского фрукта, чтобы нарисовать эмблему на парусе.
Однако из-за слишком большой кисти, покачивания корабля и сильного ветра, а так же недостаточной силы способности дьявольского фрукта, это стало непосильной задачей для Робин.
Вскоре кисть и ведро с краской выпали из рук Робин, созданных при помощи способности дьявольского фрукта.
«Подожди.»
Еруаши с улыбкой взмахнул рукой.
Ведро с краской и кисточка, выпавшие из рук Робин, зависли в воздухе.
Робин уныло опустила руки, отменив действие своей способности дьявольского фрукта: «Похоже придется снять его…»
«Зачем такие хлопоты? Это уже зрелый и состоявшийся парус, поэтому он обязан уметь самостоятельно рисовать собственную эмблему.»
Еруаши улыбнулся Робин, плавно опуская кисточку и ведро с краской на палубу, а потом показал парусу рисунок эмблемы: «Просто нарисуй на себе точно такую же.»
«Есть, капитан!»
Парус немедленно принял команду и протянул веревки, схватив кисточку и ведро с краской, а потом приступил к рисованию.
Еруаши удовлетворенно кивнул и похлопал Робин по плечу: «Пойдем отдыхать, все будет готово через некоторое время.»
«Ах…да…»
Робин уныло ответила и последовала за Еруаши.
Идя по палубе, она время от времени поглядывала на парус.
«Такой милый…»
Парус корабля, усердно и осторожно рисовавший на себе эмблему при помощи веревок, стараясь не допустить ни малейшей ошибки, казался Робин очень милым, но в то же время в нем смутно чувствовалось и что-то очень жалкое.
