— Хм? — Исаак обернулся, чтобы увидеть владельца голоса.
Перед ним в коридоре замерло несколько обитателей трущоб, те из них, что жили на одном этаже с учеником чернокнижника. Даже странно, что они до сих пор находились здесь.
— Что? — с презрением произнес Исаак, и его тон заставил говорившего оробеть еще больше.
— Кхм… проблем больше нет?
«Если подумать об этом… никто из них в это здание больше не входил»
Так называемые рыцари Первого ранга не осмеливались входить сюда даже для того, чтобы сообщить местным новости. Исаак наложил на этих трусов проклятие вечного одиночества и начал размышлять. Даже с учетом того, что жертва была лишь учеником чернокнижника, жители подверглись остракизму только потому, что проживали с ним под одной крышей. Наверное, именно поэтому они сейчас выглядели так, словно потеряют сознание от одного его чиха.
Исааку нужно было как-то их успокоить... но он не был заинтересован в этом. Кроме того, казалось гораздо более вероятным, что они быстрее поверят словам симпатичных Рейши и Кюнетт, а не человека, которого они очевидно недолюбливали.
Но это означало бы, что ему придется самому обыскать комнату. Исаак оказался в затруднительном положении. Беспокойство людей усиливалось тем больше, чем дольше молчал Исаак. Он же молчал, решая, как именно ему поступить. В конце концов, он позвал эльфийку.
— Рейша!
— Что? — ответила она, даже не повернув к нему головы. Она все еще казалась слишком сосредоточенной на своем занятии и недовольной тем, что ей приходиться заниматься этим в одиночку. Исаак ухмыльнулся.
— Можешь пока остановиться. Сообщи жителям этого здания, что у нас здесь все в порядке.
Услышав это, Рейша выпрямилась и повернулась, через порог глядя на жителей, которые опасливо косились на нее. Склонив голову, она быстро кивнула, будто в точности поняла, что именно происходит.
— Думаю, не многие здесь поверят вам, сонбэнним, даже если вы поклянетесь в правдивости своих слов.
-… Хотя я согласен с тем, что ты говоришь, мне все еще больно это слышать.
— Моя мама сказала мне, что «истина всегда жестока».
Рейша прошла мимо горько улыбавшегося Исаака и подошла к местным жителям. Она заверила их, что все в порядке, и что с завтрашнего дня они могут вернуться к своей жизни. Люди, казалось, испытали облегчение, услышав эти слова от эльфа, существа, которое они никогда не могли себе даже представить. Красота Рейши и привлекательность Кюнетт определенно играли им на руку.
Вскоре вокруг этой парочки собралась толпа, почтительно внимающая их словам. Дети не сводили с Кюнетт ярких взглядов, а Рейше досталось все внимание восхищенных мужчин. Правда, пока мужики смотрели на эльфийку в очаровании, их жены буквально полыхали праведным гневом. Но всё же все поблагодарили Рейшу и Кюнетт, и проблем не возникло.
Понаблюдав за происходящим, Исаак усмехнулся и вошел в комнату. Здесь творился настоящий хаос, к которому приложила руки и недавно рывшаяся в поисках улик девушка. Все артефакты валялись на полу. Исаак стал обыскивать шкафы и полки в поисках документов или бумаг, открывал шкафы и ящички без особой опаски, пока кое-что не заметил. Он замер. Взгляд приклеился к двум предметам, стоявшим на верхней части тумбочки. Шок и недоумение накрыли Исаака, когда он осознал, что именно предстало его глазам. Это были предметы, которые нельзя было создать в цивилизации этого мира, с ее нынешними технологиями. Пластиковый контейнер размером с палец в форме цифры восемь, и шариковая ручка «Monami», популярная в Корее благодаря своей дешевизне.
«Контактные линзы и Монами?»
(Прим.пер.: Monami — компания, которая производит канцелярские принадлежности в Корее, включая ручки, маркеры и многое другое. У них есть реальный веб-сайт. Продукция колеблется от дешевых шариковых ручек за пару долларов за пачку, до инструментов премиум-класса).
Исаак вытащил и подкурил сигарету, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце, и огляделся. Люди все еще были сосредоточены на Рейше и Кюнетт, никто не обращал на него внимание. Кюнетт порыкивала на окружающих, заставляя их держаться в стороне, а Рейша начала речь, куда больше напоминавшую проповедь.
Исаак воспользовался возможностью, чтобы незаметно положить ручку в карман. Затем открыл пластиковый контейнер. Как и ожидалось, внутри оказалась контактная линза, плавающая в специальной жидкости. Правда, всего одна.
«И как Централ мог это пропустить?!»
Этого Исаак никак не мог понять. Подтвердив реальное наличие черной магии, агенты должны были конфисковать все подозрительные объекты. Пусть даже жертва и была всего лишь учеником, а не самим чернокнижником. Как они могли просто оставить такие вещи на виду, где даже Исаак смог их обнаружить? Этого не должно было случиться.
Исаак на мгновение задумался, покосился на Рейшу, а затем быстро сунул контактную линзу в левый глаз.
— Агрх!
Вспышка! Ощущение было такое, словно кто-то ударил его молотком по затылку. Жгучая боль сопровождалась частичной потерей зрения. В глазах побелело. Исаак свернулся калачиком на полу, дрожа и закрывая горящие глаза ладонями. Рейша тут же заметила эти перемены и ринулась к нему.
— Сонбэнним! В чем дело?!
— Исааку больно?
— Кхххк… Я… все в порядке. Ааах!
Исааку едва удалось сдержать крик. Боль начала стихать, и когда зрение вернулось, он попытался действовать так, словно ничего особенного не произошло. Но вместо этого с губ сорвался стон.
— Сонбэнним? — с беспокойством спросила Рейша, наклоняясь к нему, но Исаак был не в состоянии ответить.
«Вот же дерьмо! Не стоило мне быть таким небрежным! Что вообще происходит?... А это что еще за хрень?»
Когда Исаак открыл глаза, то увидел висящие в воздухе невесомые нити-струны. До того, как он надел линзу, их здесь точно не было. Он поочередно закрыл каждый глаз и убедился в том, что струны улавливал только левый, что подтверждало прямую связь происходящего и линзы.
«Может, отслоение сетчатки?»
Широкие, но не глубокие знания Исаака позволили ему сделать предположение, что странные объекты и линии, появившиеся в поле зрения, вполне могли возникнуть из-за отслоения сетчатки. Он припомнил жгучую боль, которую испытал, когда надел линзу, и забеспокоился, не превратил ли сам себя в циклопа.
— Сонбэнним, ты в порядке?
— Мне не нравится, когда Исааку больно!
— Нет… Не о чем беспокоиться. Просто пыль в глаза попала, — Исаак попытался изобразить улыбку, чтобы успокоить Рейшу и Кюнетт, но эта улыбка застыла на его губах.
«А это еще что?!»
Этот вопрос внутренний голос Исаака буквально прокричал в его голове. Сейчас кровеносные сосуды Рейши были на виду, словно ее кожа вмиг стала прозрачной. Но кровь, которая текла по ее сосудам, была не красной, а ярко-золотой. А вот Кюнетт, как ни странно, больше походила на гигантский шар белой массы.
«Кхм-кхм… теперь, когда я вижу ее в таком ключе, не могу не признать, что фигурка у Рейши весьма ничего так…»
Золото собиралось в ее сердце, прежде чем распространяться по всему телу. Сейчас Исаак видел тело эльфийки во всей его красе, как будто она предстала перед ним совершенно голой.
— Что такое? — Рейша вздрогнула от внезапного холодка отвращения, которое появилось в ней словно бы из ниоткуда.
— Кхм… нет, ничего.
— …Исаак выглядел действительно злым только что… Он солгал, что ему не больно!
Исаак инстинктивно изобразил невинность и сухо прокашлялся. Нагоняй от Кюнетт привлек внимание толпы. Обеспокоенность Рейши также усилилась. Теперь она была насторожена и напряжена, подсознательно дистанцируясь от Исаака. Ее эльфийский инстинкт предупреждал ее о том, что мужчина напротив опасен. Исаак понимал, что ему не стоило бы жаловаться на подобную реакцию. В конце концов, у него не было никаких оправданий. Отвернувшись, он стал размышлять о том, в чем смысл именно такого функционирования этой линзы.
«Не похоже, что мой глаз поврежден… Интересно, почему я могу видеть тело Рейши? Да, это намного более возбуждающе, чем я… Нет!! Не время отвлекаться! Очнись, мужик! Я знаю, что ты долго воздерживался, но один неверный шаг может навсегда разрушить твою жизнь! Что именно я вижу? Ману? Скорее всего, именно ее, но… почему я могу видеть ману в этих контактных линзах?»
Рейша и Кюнетт ощущали странность внезапно отвернувшегося от них Исаака, и с беспокойством наблюдали за тем, как он что-то неслышно бормочет и покачивает головой. На глазах обеих выступили слезы.
— Что вы творите?
— Хыыыы…. Сонбэнним вдруг стал странным! Должно быть, он проклят!
-…Исаак умрет? Мне это не нравится!
— Что? Это правда? Сонбэнним действительно проклят?
— А? Вы только сейчас явились? — услышав голос Крента, Исаак резко развернулся к источнику звука, и тут же его лицо сморщилось от отвращения. Возможно, линза позволяла с удовольствием смотреть только на женщин. А вот при виде мужика Исааку захотелось выколоть себе глаза.
Рейша с беспокойством уставилась на лицо Исаака, не сводившего странного взгляда с Крента. Но когда он перевел взгляд обратно на нее, его лицо поплыло от заметного удовольствия. Позвоночник эльфийки тот час же начало неприятно покалывать, словно по нему заползали кусачие насекомые.
Тем временем Крент устроил переполох.
— Увааа! Сонбэнним проклят! Все прочь! Или вы тоже подхватите проклятие!
Исаак нахмурился, а когда Крент выдал последнее замечание — с недовольством уставился на него.
— Что за чушь ты городишь?!
— Н… не подходите ко мне! Всем прочь!
Из-за суматохи, поднятой Крентом, успокоенные Рейшей люди тут же впали в панику. Слово «проклятие» произвело на них очевидный неизгладимый эффект. Они с воплями бросились к лестнице, отчаянно пытаясь сбежать как можно дальше.
— Двигай!
— Свали! Я первый!
— А? Эй!..
Исаак сделал шаг вперед, и даже Крент выпрыгнул из здания, воспользовавшись дырой в стене. При этом он не прекращал вопить.
— Увааа! Это проклятие чернокнижника! Убегайте!
Снаружи воцарилась настоящая паника. Несмотря на попытки рыцарей поддерживать порядок, люди рассеялись во всех направлениях.
— Уваааа! Сонбэнним! Что делать?! Что делать?!
— Не умирай, Исаак! Ты не можешь умереть!
В итоге остались только Рейша и Кюнетт, расплакавшиеся, словно дети малые. Исаак молча окинул недовольным взглядом вмиг опустевшее пространство и вскинул голову к небесам.
— Крент, ублюдок!!
Его кипящий гнев звенел в голосе, эхом разлетевшемся по округе.
