Брэндель молниеносным движением приложил палец к губам, давая Зифрид с Фаэной понять, что шуметь не стоит.
Последнюю настолько перепугали звуки голоса Андеши, что испуганно взвизгнуть не дали только спокойствие и преисполненный решимости взгляд спутника.
Вокруг слышалось только жужжание насекомых, иногда перемежаемое шелестом травы, когда в ней проносились какие-то мелкие зверьки.
В этой безмятежной тишине Фаэне казалось, что их выдает даже стук сердец: ее так и билось молоточками в ушах. От напряжения в жилах сворачивалась кровь, а судорожно сжимавшие подол платья пальцы побелели и онемели.
— Что же делать? — одними губами спросила она наконец.
От былого высокомерия не осталось и следа: на Брэнделя с надеждой как на единственного спасителя глядели перепуганные глаза, ничем не отличающиеся от любых других.
Брэндель оглядел ее в ответ, с удивлением подмечая, что, несмотря на всю грязь и лохмотья, придавшие ей сходство с дворовой кошкой, сейчас она выглядит намного человечнее и… привлекательнее, что ли?
— Не волнуйся, — беззвучно ответил он.
Надежд на то, что столь приятные перемены надолго, он, конечно, не питал — герцогская дочка, да еще и из Киррлутца, все-таки — так что гордыня и заносчивость, можно сказать, в ее характере, встроенная фича. Даже в таком опасном путешествии она не только пользовалась его нежеланием позволить ей умереть, но и умудрялась бесконечно ссориться и склочничать.
Брэндель максимально сосредоточенно прислушивался: у входа в пещеру послышались тихие шаги. Андеша, похоже, не собиралась прятаться — еще бы, с ее-то силой против кого-то вроде него.
«Черт побери… Давненько мне не приходилось прилагать такие усилия, чтобы просто спрятаться».
Сейчас Брэнделю как никогда хотелось вернуться в свой 130й уровень и показать класс в воровской технике, пускай при таком раскладе скрываться и не имело смысла. В игре такие миссии казались сплошным весельем и будоражили адреналином, но в реальности от напряжения и волнения хотелось закричать. Пугал любой возможный поступок Андеши: буквально что она ни предприми — исход был бы плачевный.
И все же нужно было брать себя в руки, хотя первое разумное решение далось ему с трудом. Для начала он застыл на месте, не двигаясь.
Раздавшаяся следом с другой стороны поступь и вовсе заставила его нахмуриться.
«Еще один выход из пещеры? Ого, да нам повезло, что тот, кто там прошел, нас не заметил!»
— Мальчишка, скорее всего, давно ушел. Не ожидала я, конечно, что у него найдутся защитники из Серебряного Альянса помимо друидов, ну да ладно… На том задержавшем нас заклинании была подпись Маны, и я почти догадываюсь, кому она принадлежала … — заговорила наконец Андеша, — хотя вариантов хватает.
Брэндель задержал дыхание.
Ответил показавшийся ему знакомым мужской голос:
— Вот ведь ирония. Вот уж не подумал бы, что чудовище вроде тебя будет жалеть, что нажило стольких врагов.
— Скольких «стольких»?! И вообще, прекрати нести чушь, — слегка высоковатым для правды голосом с сарказмом парировала Андеша, — вот послушаешь тебя — и сразу становится ясно, почему твоя фракция ведет себя как последние трусы. Если настолько бояться врагов — почему бы сразу не вернуться в обжитое гнездышко и не засесть там?!
— Ладно-ладно, я сюда не сражаться с тобой пришел, Андеша. Мне намного интереснее это место: подозреваю, что мы тут первые гости за несколько тысяч лет, — примирительно сменил тему мужчина.
— Точнее, вторые: не забудь про мальчишку с его… спутниками. Они наверняка уже давно тут и продвинулись вперед.
«Интересно получается: она даже не знает, сколько нас. А раз не уверена в численности противника — будет настороже».
— Ты права, а еще этот мальчишка, похоже, знал, что его ждет в ущелье, и приготовился. Почти сразу же открыть запертое на протяжении стольких лет — это тебе не шутки. Знаешь, я ведь как следует изучил те ворота, и, похоже, это наследие оставили специально для таких вот как он глупых людишек, но… все-таки с трудом верится, что их можно открыть вот так сразу, без подготовки. Даже ты должна признать, что эти творения из Золотой эпохи — презанятнейшие вещицы.
«Он что, успел побывать в том ущелье раньше нас?»
— Хамир… или как там тебя сейчас зовут, ты на что намекаешь? — снисходительно начала было Андеша, но собеседник продолжил как ни в чем ни бывало.
— Так вот, друиды явно что-то задумали — неужели тебя не волнует, что именно? Они же веками прятали свои секреты в Темном лесу, в том числе запечатанный фрагмент божественной сущности. А выбор момента для появления этих лицемеров из Серебряного Альянса тебе странным не показался? Кто знает, какие еще открытия нас здесь ждут?
— «Какие еще открытия»? Тебе Мирового древа мало? Хотя, наверное, запечатанный фрагмент поценнее будет?
— Но Мировое древо появилось еще в древние времена, при жизни Сумеречного дракона — тебе это лучше моего известно. А то, что в нем сокрыто…
— … Хорошо, хорошо, согласна! Мне тоже интересно, что там наверху, так что прекращай болтать и давай за мной!
— А ты не меняешься, — подытожил мужчина.
К тому моменты Брэндель уже был почти уверен и в том, что Восприятие у Андеши выше, и что она тут за главного. К счастью, ее настолько занимала перспектива исследования древа, что она не удосужилась прочесыванием местности.
Фаэна, к его немалому удивлению, продемонстрировала недюжинные навыки маскировки, по всей видимости усвоенные от лучших учителей Империи, да и Зифрид оказалась не промах: видимо, сказывались суровые времена правления Гродэна.
Троица в молчании дождалась, пока Андеша с загадочным спутником прошли мимо, направившись к Древу. Последними, что они услышали, оказалось слова «Они, наверное, уже добрались до Мирового древа».
Прежде чем хотя бы перевести дух Брэндель выждал добрых десять минут.
Фаэна последовала примеру и тут же рухнула на траву, с облегчением похлопав себя по животу. Точь-в-точь как вытащенная на сушу утопленница, да и покрытое испариной тело выглядело под стать.
— Так, это же хорошо, да? Раз они пошли дальше — можно вернуться, пока еще есть возможность, так ведь? — затараторила она секунду спустя, живо подняв голову.
Поморщившись, Брэндель переспросил:
— Вернуться?!
— Эта женщина считает, что мы где-то возле Мирового древа, так что надо вернуться за леди Вероникой, пока она не поняла, что это не так. Ну давай же, нам надо уходить, прямо сейчас! — воскликнула она, хлопая глазами и искренне полагая, что такое решение будет самым логичным.
— Ошиблась ты только в одном слове: это не «нам», а тебе нужно уходить. Возможность удачная, правда. О Хати не волнуйся — она не проснется — а фальшивую гидру Андеша победила. По пути я не почувствовал присутствия ни единого монстра, так что все в порядке. Путь назад запомнила?
— Я?… — снова захлопала та глазами, в этот раз непонимающе, высоко подняв брови, — Т-ты мне о-одной предлагаешь п-пойти?
— Ну да, а чего ты хотела?
— Б-без т-тебя, о-одной?
Брэндель округлил глаза, слегка приоткрыв рот и не найдясь, что сказать на столько парадоксальный ход мысли. Это что же должно быть в голове, и насколько же надо быть испорченной, чтобы решить, что он подвизался ей в телохранители? Или это он себя так поставил, что ей показалось, будто защищать киррлутцских дворянок — его святая обязанность?
— А с какой стати я тебя должен провожать? — возмутился он.
— Я… Ты… — несколько раз переменившись в лице, словно решая, то ли закатить истерику со слезами, то ли разораться, но не решаясь дать волю гневу, — ну… тогда… А ты почему остаешься, кстати?
— А мне, миледи, как и Андеше, любопытно рассмотреть это деревце, — предпочел он отшутиться, не желая раскрывать своих планов по захвату Вальхаллы.
Пожалуй, любому мыслящему существу хватило бы здравого смысла понять, что за этими словами скрывается нежелание говорить правду.
— Эй, ну жизнь-то важнее удовлетворения глупого любопытства! — выдала твердо решившая к ним не относиться герцогская дочка.
Брэндель в ответ закатил глаза, но решил доиграть пантомиму до конца, странным тоном вдруг спросив:
— Так ты за меня волнуешься или за себя, что тебя некому будет проводить?
Мигом покраснев до состояния вареного рака, Фаэна проревела, аж раздувая ноздри от гнева:
— Ничего подобного, дурак! Мне просто вдруг в голову пришло! А до жизни твоей мне дела нет! Я пошла! И не вздумай меня винить в своей смерти, вот!
Глубоко вздохнув, она решительно двинулась прочь. Едва не сделав победное сальдо от радости, Брэндель ограничился пожатием плеч: ох уж эта герцогская дочка, сплошной комок противоречий!
«Зато присутствие в Вальхалле Андеши явно не вписывается в мои планы».
Что ж, выбора у него не осталось: придется побороться за право наследовать эту землю, так что он взял Зифрид за руку и выдвинулся в направлении Древа.
На первый взгляд — миссия совершенно невозможная, но Андеша, в отличие от него, понятия не имеет ни что это за место, ни куда двигаться в этих руинах. С таким преимуществом и при том, что обитающие здесь духи героев и древние короли, скорее всего, признали его новым королем, есть шанс на успех.
А стань он полноправным наследником и правителем — сможет подчерпнуть силу этой земли и победить.
«Вот стану избранным в божественном королевстве — и мигом избавлюсь от любой Андеши: пусть это станет моим первым подвигом!» — тут же понеслась вскачь мысль, рисуя будущие победы. Пускай единственной реальной его победой пока и оставалось успешное выскальзывание из-под носа у Повелительницы тлена.
План, конечно, выглядел рисково, так что не стоило тащить за собой гирю в виде Фаэны: потому-то он и избавился от нее с превеликой радостью, как только представилась возможность.
На самом деле, хотелось куда-нибудь спрятать и Зифрид, чтобы та переждала в безопасности, но, в отличие от Вероники, готовой нянчится с сумасбродной герцогской дочуркой, защитить девочку кроме него было некому.
«Эх, а насколько легче было бы одному… Без рисков, быстро — красота!»
Но тут сзади послышался топот, как будто кто-то бежал из пещеры.
— Эй! — окликнула сильно побледневшая Фаэна, трясущимися руками, теребя платье, — я тут кое-что вспомнила: в Киррлутце попутчиков не бросают! Пускай и врагов, но ты все-таки мне жизнь спас… Пускай ты и недотепа, но мне-то не пристало тебе уподобляться, так что так и быть уж, буду великодушна и помогу!
«Твою ж мать! И почему я не сбежал, стоило ей отправиться в эту пещеру, чтоб ей там провалиться?!» — обругал Брэндель сам себя.
