Глава 410. Мать и дочь — хитрые лисицы
Перевод: Sv_L
.
Лу Ман и Ся Цинвэй пили вино, ели новогодний ужин и неторопливо разговаривали, шутя и смеясь.
После еды они слушали музыку весеннего фестиваля и готовили пельмени, которые должны были быть съедены после полуночи.
Между тем, в доме семьи Лу атмосфера не была такой радостной и мирной, как в квартире Ся Цинвэй и Лу Ман.
В последнее время дела Лу Циюаня шли не очень гладко. Он не знал, было ли это потому, что год был неблагоприятным для него, поскольку он упустил довольно много выгодных сделок, и по многим другим сделкам, которые уже были обговорены, партнеры внезапно изменили свое мнение.
Он был очень обеспокоен и расстроен тем, как развивалась компания под его управлением.
В нынешнем успехе Лу Циюаня и большом росте его компании решающую роль сыграла Ся Цинвэй.
Когда он развелся с Ся Цинвэй, компания уже двигалась в правильном направлении и до тех пор, пока Лу Циюань не был слишком плох в управлении, хотя компания дальше не могла развиваться, поддержание достигнутого уровня определенно было не проблемой.
Просто фундамент, который Ся Цинвэй заложила для него, был невероятно крепок. До такой степени надежен, что у Лу Циюаня была иллюзия, что это он такой способный.
Но в последнее время компания испытала ряд неудач, и Лу Циюань больше не мог себя обманывать, что все идет хорошо.
Более того, его нынешняя жена, Ся Цинъян, знала только, как тратить деньги, не имея представления ни об экономии, ни о текущей тяжелой ситуации компании Лу Циюаня.
Даже если Лу Циюань был слишком напряжен и хотел бы поделиться с ней своими тревогами, это было невозможно, а тем более ожидать, что Ся Цинъян подала бы ему какие-то толковые идеи.
В эти несколько дней Лу Циюань ужасно скучал по мудрой Ся Цинвэй, и много раз, вспоминая прошлое, он подсознательно хотел спросить мнение своей жены. Но, вернувшись к своим чувствам и видя смущенное выражение на лице Ся Цинъян, его сердце начинало испытывать очень сильное чувство беспомощности и подавленности.
Не имея возможности рассказать Ся Цинъян о том, что дела компании идут не очень хорошо, он мог только глубоко зарыть это в свое сердце, и все это время Ся Цинъян только и делала, что убеждала его думать о способах решения текущей проблемы Лу Ци.
В конце концов, Лу Циюань не мог найти кого-то, с кем можно было бы поговорить по душам, и был сильно раздражен тем, что на него постоянно давила Ся Цинъян. У него пропало желание возвращаться домой каждый день.
Поскольку сегодня был канун Нового года, он неохотно приехал домой на новогодний ужин, но и на этот раз, сидя за обеденным столом, он вынужден был слушать жалобы Ся Цинъян.
— Лу Ман живет все лучше с каждым днем. Продажи билетов «Операции «Жадный Волк» уже перевалили за три миллиарда юаней. Как бы там теперь ни было, она всегда сможет позиционировать себя в качестве актрисы с тремя миллиардами кассовых сборов! Как это хорошо для нее! — едко сказала Ся Цинъян и с сарказмом добавила: — Посмотрите на нашу Ци-Ци, она не может даже сниматься сейчас, ха-ха!
В последние несколько дней она только и думала о Лу Ци, и поэтому ее настроение было плохим, даже ее лицо, казалось, сильно осунулось.
В последнее время Ся Цинъян была настолько обеспокоена, что даже не удосуживалась тщательно накраситься, и морщины на ее дряблом лице стали более заметными.
Раздраженный ее сварливостью, Лу Циюань с силой ударил палочками по обеденному столу, напугав как Ся Цинъян, так и Лу Ци.
— Это Новый год, а ты продолжаешь ворчать об этом, ты закончила жаловаться или нет? — Лу Циюань увидел бледное лицо Ся Цинъян и почувствовал еще большее раздражение.
Ошеломленная Ся Цинъян тут же разрыдалась.
— Что ты имеешь в виду? Я не могу даже говорить о Лу Ман? Теперь она — нечто драгоценное для тебя, а я и Ци-Ци — трава, под твоими ногами и нас можно топтать? Поэтому теперь мы даже не можем говорить о ней, не так ли? Лу Циюань, не думай, что я не видела, как ты смотрел на Ся Цинвэй в последний раз! Что такое? Ты чувствуешь, что твоя бывшая жена снова хороша для тебя?
— Истеричка! Это полная нелепость! — Лу Циюань с досадой встал, подошел к входной двери, взял свое пальто, висевшее на вешалке, и, выходя, надел его.
Когда Ся Цинъян увидела это, она заплакала и побежала за Лу Циюанем до самой двери их виллы, а потом закричала вслед:
— Лу Циюань, неужели ты устал от меня, и больше не хочешь быть со мной? Ты хочешь быть со своей бывшей женой? Мать и дочь — хитрые лисицы, ты от них не дождешься ничего хорошего!
.
