Сюэ Дунтин взяла промасленную бумагу. Внутри лежали три булочки с мясом. Она взяла одну и вернула остальные обратно. Сон Юмин покачал головой. — Я не голоден.
— Я могу съесть только одну, — сказала она.
— Угу, — сказал рыбак. Он взял две другие и прикончил их в несколько укусов. Дунтин медленно покусывала её, поэтому он пошёл, наполнил чайник водой и поставил его на жаровню, чтобы вскипятить.
Было мучительно ждать, пока она закончит есть, а потом выпьет немного воды. Её соблазнительные глаза смотрели на воду. — Вода кипит, почему бы тебе её не снять?
Сон Юмин, казалось, не слышал её. Он снова лёг и обнял её, — Ты уже достаточно поела и выпила, так что мы можем продолжить с того места, где остановились, — прошептал он.
Он наклонился и поцеловал её в щеку. Она хотела избежать этого, но как она могла бросить рыбака? Она должна была позволить ему поцеловать себя.
Сон Юмин был нежным. Он поцеловал её в щеку, потом начал целовать её брови и глаза, поцеловал в высокий, изящный нос, наконец, поцеловал её мягкие, красивые губы. Сюэ Дунтин обмякла, позволяя ему идти своим путём.
Он снял с неё платье, распустил тёмные локоны, и перед ним предстало её нефритово-белое тело. Он не мог дождаться, когда она прижмётся к нему.
Она почувствовала, как изменилось его тело, и её голос дрогнул: — Достань... белый платок... он у меня в сумке...
Сон Юмин нахмурился. Потом он понял, что она имела в виду. — Мы не нуждаемся в этом, я знаю.
— Нет... мы должны использовать его!
Сон Юмин беспомощно улыбнулся. Некоторое время он рылся под одеялом, пока не нащупал мешочек. Он достал шёлковый носовой платок.
Он прикусил её шею за ухо. В оцепенении Сюэ Дунтин чувствовала себя как рыба в воде. Внезапная острая боль заставила её глаза слезиться, она всхлипывала и била рыбака по твёрдому плечу.
Сон Юмин тихо позвал её по имени, уговаривая, говоря, что он почти закончил, но не остановился. Она не знала, как долго это продолжалось, но она дрожала всем телом, кричала, и Сон Юмин, наконец, отдался ей.
Он обнял её, тяжело дыша. Он встал, налил воды и помог ей вымыться, потом крепко обнял её, позволяя своей маленькой жене спать у него на груди.
Сюэ Дунтин мучилась до тех пор, пока не потеряла рассудок, в оцепенении позволяя ему делать с ней всё, что он пожелает. Наконец она почувствовала, как он крепко обнял её, тихо позвал: — Дун-Тин, Дун-Тин... — она услышала это и почувствовала, что рыбак действительно любит её, поэтому мирно заснула в его объятиях.
На следующее утро, едва открыв глаза, она увидела Сон Юмина, который сидел спиной к ней на маленькой скамеечке перед кроватью и подбрасывал щипцами угли в жаровне.
Как только угли разгорелись, он разложил пепел поверх пылающих углей, чтобы уменьшить жар. На жаровне стоял чайник с водой, из которого шел пар, отчего его мощная спина казалась затуманенной.
Сюэ Дунтин тупо смотрела на него, её глаза почему-то слезились и переливались через край. Она стала его женщиной. Не так, как в прошлой жизни, не бесцельно плавая в бурном водовороте столицы. Отныне она будет с ним, будет стареть вместе с ним среди прекрасных пейзажей. Такая жизнь была действительно прекрасна!
Вот о чём она думала, вытирая слезы.
Сон Юмин обернулся. — Проснулась? — он был спокоен, как будто совершенно забыл о том, что они делали прошлой ночью.
Сюэ Дунтин кивнула. Одна вещь всё ещё не давала ей покоя. — Носовой платок?
Он встал, подошёл к кровати и вытащил из-под подушки носовой платок. Он рассмеялся. — Тебя действительно так волнует этот платок?
Она взяла его и открыла, чтобы посмотреть. На белом шёлке было несколько красных капель, похожих на цветы сливы. Она улыбнулась, сложила его и посмотрела на Сон Юмина. Она тихо проворчала: — Из-за тебя... — когда она взяла платок, всё её плечо было открыто. Повсюду были красные и голубоватые следы.
Сон Юмин сглотнул. Он взял её за руку, положил под одеяло и хорошенько укутал. Затем он кивнул. — Это моя вина, это всё моя вина.
Она хмыкнула, подумав, что это, конечно, твоя вина!
Сон Юмин прошептал ей на ухо: — Тебе всё ещё больно?
