Глубоко в полой части дерева Амброзии находилась некая камера. Её стены были укреплены против всех известных форм вторжения, будь то физическое, мистическое или духовное. Очень немногие существа знали о существовании этого пространства, и ещё меньшим был разрешен вход. В камере было тихо до такой степени, что даже случайным порывам воздуха не разрешалось парить, чтобы они не покрыли пылью бесценные сокровища, хранящиеся внутри.
И всё же пыль неизбежно скапливалась. Хотя стены были из гладкой и закаленной Железной Коры, даже силы, хранившиеся в ней, не могли помешать живому, дышащему дереву разбрасывать повсюду микроскопические частицы. Вот почему некой цветочнице было поручено важнейшее задание — убедиться, что содержимое комнаты было безупречным. Скучная, рутинная, повторяющаяся задача, но Лаванда выполняла ее с улыбкой на лице.
Сегодня она также была занята кропотливой полировкой сотен предметов, которые выстроились вдоль стен зала. Будь то пластина или кожа, острое или тупое, магическое или обычное, огромного разнообразия оружия и доспехов, выставленных на всеобщее обозрение, было достаточно, чтобы у любого начинающего искателя приключений закружилась голова. Это была коллекция, за которую некоторые люди без колебаний продали бы свою душу. Чего всё равно было бы недостаточно, учитывая, что нынешний владелец клада не заботился о таких не блестящих вещах.
Что касается Лаванды, она была глуха и слепа к экстравагантности, которая окружала её, пока она тщательно и медленно полировала один из десятков металлических щитов рядом с ней. Предмет в форме диска лежал на верстаке, между ним и твердой плоской поверхностью было три слоя мягкой ткани. Рядом с ним стояла бутылка полироли для металла ручной работы от Бокси, которую альрауна в настоящее время наносила на поверхность щита аккуратными круговыми движениями. Хотя она мило улыбалась, одного взгляда в её глаза было достаточно, чтобы понять, что она полностью поглощена работой. Как будто доведение щита до абсолютно безупречного зеркального блеска было единственной причиной её существования.
«Эй! Почему ты никогда так не полируешь меня?!»
Она даже не заметила грубый бестелесный голос, кричащий сбоку.
«Оставь прекрасную цветочницу в покое, Джек!»
По тихой камере разнёсся другой, гораздо более величественный голос.
«Оставить её в покое?! Я даже ничего не сделал!» — пожаловался первый, — «Во всяком случае, пока нет, хе-ха!»
«Мерзкая мерзость! Уму непостижимо, зачем Лорду понадобилось держать тебя здесь!»
«О? Чувствуешь капельку ревности, Вирджил?»
«Конечно, нет, ты, мерзкий дьявол!» — защищаясь, завопил второй голос, — «Даже намекать на то, что такой, как я, мог ревновать к такому шарлатану, как ты, — это ересь! Ересь, я говорю!»
«Это всё, что ты смог придумать, Вирджил? Ножти для масла имеют лезвие и то длиннее твоего!»
«По крайней мере, нож для масла может выполнять своё предназначение, в отличие от забытого куска металлолома, ржавеющего в тёмном углу!»
«Ну вот. Нет необходимости проецировать свою неуверенность на меня»
«Единственное, что я собираюсь проецировать, — это твое проклятое „я“! Прямо на палящее солнце!»
«Прямо уж! Ты едва можешь подняться, проржавевшая реликвия!»
«Да будет тебе известно, прекрасная цветочница очень внимательна и нежна, когда ухаживает за мной» — язвительно ответил Вирджил, — «Скажи мне, когда ты в последний раз тщательно чистился, Джеки-бой?»
«О, началось!»
Лаванда, закончив с поставленной задачей, наконец-то отвлеклась настолько, чтобы заметить разговор. Выражение безмятежной сосредоточенности на ее лице сменилось выражением беспокойства. Она ещё не привыкла иметь дело с этими двумя, и теперь, когда она начала их слушать, будет трудно отвлечься от всех этих криков. Прекратить ссору ей тоже было нелегко. Хотя она не хотела этого, в конечном счете она решила, что лучше всего обратиться за помощью к владельцу через частный канал связи ядра подземелья.
Лаванда: Мне очень жаль беспокоить тебя, Бокси, но Джек и Вирджил снова за своё.
Бокси: Что? Разве я не говорил тебе разделить их?
Лаванда: Я так и сделала. Они находятся по разные стороны вашего арсенала, но всё равно продолжают кричать друг на друга.
Бокси: Нет, ты, дура с пыльцой вместо могза!
Бокси: Раздели их, помести в разные комнаты!
Лаванда: Ооо! Да, это, вероятно, остановит эти ссоры навсегда.
Бокси: Я посылаю Закуску, чтобы она перенесла Джека в четвертую камеру хранения. Ты успокой Вирджила.
Довольная тем, что получила мудрый совет, Лаванда осторожно положила свежеотполированный щит обратно в стойку и неторопливо направилась туда, где оставила Вирджила. Несколько недель назад она бы просто телепортировалась к нему вместе со своим огромным фиолетовым цветком. Однако это было до того, как у неё появилась Профессия Рабочего. Работа ногами была неотъемлемой частью повышения уровня, поэтому ей пришлось привыкать пользоваться ногами. Однако она не возражала, так как возвращение к своему огромному пурпурному цветку, чтобы расслабиться после тяжелого рабочего дня, казалось абсолютно божественным.
После умелого перемещения по стойкам с оружием, стойкам с доспехами и витринам, она обнаружила, что стоит перед мифриловым мечом с глазом в рукояти.
«О, приветствую, моя дорогая цветочница» — приветствовало её оружие, — «Неужели мои попытки заставить замолчать этого негодяя отвлекли тебя от твоих обязанностей?»
«Да, отвлекли» — кивнула она.
«Мои глубочайшие извинения. Я изо всех сил старался хранить молчание и не нагнетать обстановку, но это…»
«А твой кузнец была шлюхой!» — на заднем плане раздался голос Джека.
«…Трудно» — добавил Вирджил.
«Бокси позаботится о нём, так что, пожалуйста, перестань поднимать шум?»
«О, ясно. Лорд Монинвуд наконец-то решил избавить мир от этого проклятого существа. Превосходнейший»
У говорящего меча было что-то вроде постоянного соперничества с тем, кого звали Джек. Он был разумным оружием, очень похожим на Вирджила, хотя были различия. Это был топор, и он тоже был проклят. Эти двое… познакомились за многие десятилетия, прошедшие с момента их создания, и часто сталкивались друг с другом. Тем не менее, это был первый раз, когда у Вирджила и Джека был один владелец.
Ну, это не совсем точно. Бокси владел парой предметов Артефактного класса с чарами Матрицы Личности. Одним из них была Бдительность, мифриловый клинок с автоматическим парированием и функциями обнаружения, подобными ЖМЛ, который имитатор приобрел на Призрачном Аукционе. Другим был Потрошитель, одноручный боевой топор, который использовал пролитую кровь для питания и усиления своего владельца. Однако он также проклинал его сводящей с ума жаждой крови, которая была достаточно сильна, чтобы превратить благородных людей в сумасшедших психопатов.
Вирджил и Джек, с другой стороны, были искусственными личностями, которые населяли вышеупомянутые меч и топор соответственно. У них двоих было много причин презирать друг друга, хотя главной причиной, без сомнения, было проклятие топора. Единственная причина, по которой Бокси вообще держал Джека при себе, заключалась в том, что его можно было использовать как удобный инструмент для посева раздора и недоверия. Испорченное оружие обладало способностью превращать политического врага в кровожадного сумасшедшего, которого пришлось бы усмирять властям. Это не только убрало бы человека со сцены, но и навсегда обесценило бы любые идеалы, которых он придерживался в жизни.
Или, по крайней мере, такова была теория. У Бокси не было возможности протестировать его, но ему нравилось иметь такой вариант. Вот почему он заставил Ксеру перенести оружие в одно из складских помещений, а не избавляться от него навсегда. В конце концов, если психопатический топор начнёт кричать о желании убивать, но рядом никого не будет, разве Бокси не похуй? Вот именно, похуй.
