«О-о-о». Высокий, большой Мо внезапно повернулся. На его лице было два красных следа от серпа. Его слабые голубые глаза были слегка сужены, когда он сидел на троне, высеченном из дорогого камня с изысканными узорами.
На его лице была улыбка, но от нее не чувствовалась теплота.
«Храм Суань Кун— это действительно провал, они даже не достигли ворот к сине, но они осмеливаются нацелиться на наш мот. Неужели Сючжэ так сильно ослабла за тысячу лет?»
Его улыбка стала слегка презрительной и холодной.
«Возможно, потому, что они победили в этой войне». Голос раздался из неоткуда. Говорящий был покрыт толстой броней. Его тело было мускулистым, и из его лба рос рог. Он был внушительных размеров, а его голос был глубок и бархатист.
«Нет способа это исправить, мы проиграли, но мы возьмем реванш».
Молодой человек, что парил в воздухе, имел беззаботное выражение лица, когда говорил. Когда он закончил говорить, он бросил в рот кроваво-красный виноград. Он расслабился и сказал неясно: «Не думай о том, чтобы отправить меня в бой, не хочется никуда идти, что-то делать, а просто хочу отдохнуть...»
Мо, сидящий на троне, имел раздраженное выражение лица.
«Я пойду», — сказал он серьезно. «В этом году, двести лет со дня основания храма Шен. Я могу использовать этих людей в качестве жертвы, храм Шен будет расти и сможет привлечь больше кланов. Пришло время показать храм Шен миру!»
Больше веры означало больше силы храма.
«Правильно». Мо, сидящий на троне, сузил глаза и сказал с легким смешком. «Поскольку другие не хотят действовать, тогда пусть эра власти Шена начнется с нас».
Мускулистая фигура исчезла.
— — —
Цзян Чжэ был побежден!
Новость распространялась так стремительно, как будто у нее были крылья.
Узнав, что его отступление было настигнуто, Цзян Чжэ попытался привести свои главные силы, чтобы вырваться из окружения.
Но Гунсунь Ча оставил Цзян Чжэ шансов отступить мирно. Некоторые люди говорили, что Гунсунь Ча был похож на коварного волка. Всякий раз, когда он видел шанс, он прыгал и кусал.
В глазах свидетелей битвы Гунсунь Ча был подобно демону. Он резал целые батальоны своими лезвиями. Каждый раз, когда они появлялись, они срезали тонкий слой плоти с бойцов Цзян Чжэ.
Батальоны Цзян Чжэ постепенно слабели.
Недостаток боев на чужой территории был теперь полностью ясен. Никакой Мо уже не поможет Цзян Чжэ.
В конце концов Цзян Чжэ умер от руки Бе Хань.
Этой битвы, было достаточно, чтобы изменить положение дел в мире. Последствия этого события по-прежнему оказывали глубокое влияние на мир.
Но никто не ожидал, что через один день внимание всего мира переключится на другой вопрос.
Внезапно появилось что-то, называемое Храм Шен.
Мо, бог храма Шен с семью убил двадцать семь старейшин храма Суань Кун.
Но еще более поразительным было то, что этот Мо объявил, что он жертвует этими двадцатью семью старейшинами во имя храма Шен.
Затем этот он объявил, что Черное облако Цзе находится под защитой храма Шен. Любые действия, которые приведут к бою под ним, будут восприняты как провокация и вызов Храму.
Весь мир был потрясен Богом, который появился из ниоткуда.
Все были убиты богом Мо из храма Шен!
В этих двух словах была глубина.
Нормальные люди, возможно, были поражены силой, которую проявлял Мо. Но среди основных фракций их внимание было сосредоточено на последних двух словах:
— Храм Шен!
Они прекрасно знали, что означала фраза.
— Власть Шен!
— Мо убил всех старейшин определенно благодаря силе храма Шен.
Все так считали.
Притяжение силы Шен можно было увидеть невооруженным взглядом, количество посредников увеличивалось невероятными темпами.
По мере того как собралось все больше и больше информации о храме Шен, люди обнаружили то, что повергло их в шок. Оказывается, храм Шен существовал уже на протяжении двухсот лет в отдаленной части Черного Облака Цзе. И даже там мало кто знал о том что такой храм вообще есть.
После церемонии жертвоприношения храм Шен внезапно объявил, что новобранцы,, смогут познать силу Шен.
Эти слова были подобно искре, что попала в горшок с кипящим маслом.
— Власть Шен!
Храм объявил, что они овладели методом развития силы Шен.
Черное Облако Цзе сразу стало считаться святой землей. Бесчисленные толпы одержимых людей двигались в ту область.
Это было только начало.
...............
Мечта Пу Яо о том, чтобы стать «Отцом новой силы Шен», была разрушена.
Цзо Мо мечтал стать чем-то сродни богу и уже видел своими глазами свою потенциальную силу.
— Он действительно был бы силен!
Цзо Мо подозревал, что другой владел силой земли.
Мало кто понимал ситуацию лучше, чем Цзо Мо, что давало уверенность в уровне земли. Когда сила Шен достигла бы уровня земли, она бы изменилась из-за того, что три силы не могут сосуществовать.
У него никогда не было бы силы противостоять земле.
Он видел, как Мо с легкостью убил двадцать семь старейшин храма Суань Кун. Талисманы и заклинания, что использовал Мо, были словно дым и не могли нанести ему никакого урона. Руки и ноги Цзо Мо похолодели.
Когда Мо бросился в его сторону, когда уже было начал уходить, что-то сдавило его дыхание.
В тот момент его разум был совершенно пуст.
Он постепенно восстановился после того, как бог Мо исчез.
Холодок пробежал от пальцев ног до кончиков ушей. Все волосы на его теле встали дыбом.
— Ужас!
— Это была сила земли?
— Это было нечто...
Пу Яо долго молчал. Эта сила превосходила все его ожидания. Это заставило Пу Яо чувствовать себя ничтожным и унылым.
Цзо Мо отошел от своего первоначального шока и, первое, что он сделал, это начал развивать силу Шен, как обычно.
Пу Яо не мог не заметить: «Они используют Шен!»
Но Цзо Мо не остановился и продолжил совершенствоваться.
«Их метод более эффективен, чем наш. Скорость их совершенствования быстрее, чем наша», — продолжил Пу Яо.
Цзо Мо не проявлял никаких намерений остановиться.
«Их метод проще и эффективнее нашего, они ...»
ЦзМо прервал Пу Яо: «Независимо от того, насколько хорош их метод, он не подходит для меня. Я не могу ему следовать, поэтому мы продолжим развитие по нашей методике...»
«Не важно?» Пу Яо расширил глаза.
«Я развиваю силу Шен, не чтобы победить их». Цзо Мо посмотрел на Пу Яо и сказал себе: «Я делаю это для Гуй, чтобы освободить его от наказания».
Пу Яо успокоился.
