Одна из причин упадка королевства, можно сказать, была в его высоких налогах. Богатые, которые жили в роскоши, жили в одной части, но большинство граждан королевства состояло из крестьян, которые были особенно угнетёнными. Жестокие сборщики налогов часто совались и забирали то малое имущество что имелось. Были даже распределены наказания на людях, которые не могли заплатить установленную сумму. То же самое, если они отказывались от воинской обязанности. Все крестьяне королевства были сыты этим по горло. Даже в этом случае, людей, которые бы восстали, было мало, поскольку они привыкли к гнёту. Невзирая на то, что находятся под смертельными невзгодами, невзирая на всех людей, которые голодают и умирают, они не будут убивать. Но когда опасность для жизни человека реально приближается, кто-нибудь да возьмётся за оружие. Люди не были теми, кто молча подставит свои шеи. Они не собирались становиться жертвами. То, что изменило сетование этих людей к бурлящему гневу было единственным событием. Это был тенангский бунт.
Одержав победу в битве несколько дней назад, штаб-квартира Армии освобождения королевской столицы переехала из форта Сальвадор в замок Антигва Бранш. Они также это сделали с тем, чтобы дать понять, что постепенно приближаются к королевской столице. Они ассимилировали сдавшихся солдат и расширились. Кроме того, они завладели Великим мостом Салоуези. В настоящее время они захватывали все крепости и города в регионе Белта. Затем, если замок Белт, в котором Дэвид изолировал себя, падёт, центральная пограничная зона полностью попадёт под влияние Армии освобождения. Это укрепит их слабые позиции в этом регионе, и станет более возможным начать вторжение в направлении королевской столицы. По мере того как Армия освобождения последовательно продолжала выигрывать, сила их солдат и офицеров росла в тандеме. Хоть они поплатились ценой не малых жертв, во имя угнетённых граждан, они будут добровольно бросаться в бой. Каждого охватили надежды и мечты их молодого символа, принцессы Альтуры.
Конференц-зал замка Антигвы Бранш
Офицеры и государственные служащие выстроились в ряд. Здесь, обсуждались темы, касающиеся военных вопросов, финансовых дел, правительства и дипломатии, и где Альтура выносила её решение. Поскольку в настоящее время они расширяли свою сферу влияния, была гора проблем. То, что они обсуждали в настоящий момент, было о последствиях сражения на реке Алюции.
— … В сражении на другой день, правда ли что было множество жертв среди гражданского населения? Почему Борджек должен был погибнуть?
Подавленно спросила Альтура. Полковник Борджек служил задолго до того, как она сформировала армию и был чрезвычайно услужливым человеком, всегда заботящимся о ней. Он преуспевал в руководстве и был военным, которому она могла донести веру. Она хотела бороться вместе с ним. Она хотела, чтобы он присматривал за ней.
Генералы, которым довелось присутствовать в это время, также сделали скорбящие лица. На этот вопрос, тактик Динер сообщил, что это была "правда".
— Да. Безоружные граждане, которые находились в "убежище" с тылу, подверглись нападению со стороны кавалерии королевства. Начался внезапный удар, группа королевства стала нагонять их, ведя огонь исключительно по гражданам. Решив воспрепятствовать этому злодеянию, полковник Борджек отошёл от фронта, и, хотя он смело сопротивлялся, он был убит в бою. Однако благодаря его благородной жертве, ему удалось спасти много гражданских людей. Полковник Борджек точно не умер бессмысленной смертью.
От слов Динера, военные офицеры показали выражения негодования. «Эти людишки — позор для всех военных», думали они. «Королевство прогнило до такой степени!?», думали они.
Одна группа людей, конечно же, заметила, что эта "правда" была искажена, когда было сообщено. Но они не заговорили. Они полагали, что это не было враньём.
— … … Динер. Вы сказали, что не должно быть никаких травмированных людей. Именно поэтому я одобрила ваш план по муляжным солдатам. Тогда, как мы пришли к такому результату?
— Я не думаю, что офицер королевства возьмёт на себя инициативу и нацелится только на граждан. Они охотились лишь за слабыми, а их фигуры наслаждались убоем как им заблагорассудилось. Это было похоже на работу зверя. У них, похоже, не осталось гордости, как рыцарей. Это была полностью моя ошибка, моя, Динера.
Естественно, он ожидал вероятность того, что будут жертвы среди гражданского населения. Если бы его план прошёл гладко, граждане приветствовали бы их как героев. Если бы они были пойманы в перекрёстном огне и стали жертвами, он назвал бы это трагедией. Это способствовало бы развитию боевого духа, и он использовал бы это в качестве материала для распространения необоснованных слухов, которые он замышлял. Это была определённая правда, что они, безоружные мирные жители и граждане самого королевства, были убиты. Он взял бы ту правду, смешал с некоторыми преувеличениями, и распространил бы это для дальнейшего распространения плохой репутации королевства. Он уже отдал свои секретные приказы и послал его агентов в регион Белта. Плоды его труда будут показаны рано или поздно.
— Дайте семьям жертв щедрое вознаграждение. Они сотрудничали с нашими мечтами и потеряли свои ценные жизни. Мы должны преодолеть их жертвы и реализовать свои идеалы. Динер, пожалуйста, помогите нам.
— Госпожа, оставьте это мне. Я передам близким погибших подходящее вознаграждение.
— … … Следующий доклад.
Услышав слова принцессы Альтуры, государственный чиновник чётко прочел вслух документы.
— Запрос о помощи прибыл из фермерской деревни под влиянием Армии освобождения. Это запрос, гласящий, что они хотят товаров и провизии, поскольку они находятся в нищете… … Ещё есть много идентичных этому.
Много текстов, говорящих о несчастных условиях доходило до имени Альтуры.
— Динер. Есть ли у нас какие-либо избытки товаров?
Линии взглядов обратились к тактику Динеру, который ответил, не меняя выражения.
— Нет никакой возможности, в том количестве избытка, который мы имеем, однако мы не можем просто игнорировать их. В конце концов, великое дело, которое мы поддерживаем, состоит в том, чтобы свергнуть нынешнюю монархию и спасти страдающий народ королевства. Такое будущее совершенно не подходит тем, кто не может позаботиться о тех, кто под ними. Или извлечь из них пользу.
— Тогда, в срочном порядке дайте им милостыню. Покажите им нравственность нашей Армии освобождения. Как можно скорее, мы должны скинуть с трона бездарного Кристофа.
— Я понимаю. Пожалуйста, оставьте данный вопрос товаров мне. Мы не получили никакой нехватки поддержки со стороны империи — как результат: принцесса никогда не колеблется и не предаёт свою веру.
Многие государственные деятели уставились на Динера взглядом, который вопрошал: «Да что ты несёшь?».Но Альтура не показала признаков того, что заметила их поведение. Если нужно было поговорить о государственных чиновниках, все они знали, что у них не было излишков с их текущими финансами. Поскольку они только что подвергли Белт под своё влияние, их доход налогов не был чрезвычайно высок. Это всё ещё займёт некоторое время, пока хаос не утихнет, и они приведут в порядок систему правления. Динер проигнорировал взгляды, доходящие от группы государственных деятелей.
— Я прошу вас, Динер. Я буду прокладывать себе путь на ваших трудностях.
— Одних только этих слов достаточно для меня, Динера.
Динер закрыл глаза и опустил голову. Видя это, Альтура величественно кивнула.
— Есть ли какие-либо другие отчёты?
— … … … …
— Тогда мы завершим на сегодня. Если что-нибудь случится, сообщите мне немедленно.
— Вас поняли, госпожа.
Когда Альтура покинула своё место, генералы отдали честь и последовали за ней. Оставшийся позади Динер, всё ещё сидел в своём кресле в конференц-зале и заместитель командующего Армии освобождения, принц Алан.
— … Динер. — Алан подошёл в сторону Динера и заговорил тихим голосом. — Вы планируете сделать это снова? Вы действительно думаете, что это правильно? Вы не знаете, когда Альтура узнает.
Алан был уведомлён относительно действий Динера от отряда агентов империи. Это не был вопрос, который мог быть раскрыт, и был строгий приказ заткнуть рты участникам. Те разведчики были протеже Алан, так что он мог доверять им. Конечно, он не сообщал своей родине, империи, поскольку в будущем, это стало бы слабостью. Но, если это когда-нибудь станет невыносимо, он планировал свергнуть Динера и изгнать его. Он не мог позволить ему стать причиной крушения Армии освобождения.
— Безусловно, я уделяю особое внимание, так что я не был замечен. Я позволяю это делать лишь моим собственным наёмникам. До тех пор, пока им платят большие суммы денег, они ничего не скажут. Им, в самом деле, нравится делать это.
Он не знал, на сколько деревушек они напали. Они будут грабить, в то время как замаскируются под солдат королевства. Они изначально были людьми, которые прибегали к грабежу. Радостно, они прилагали усилия к их обязанностям. Это заканчивалось лишь мародёрством; им было дано указание до поры до времени не убивать, если это возможно. Потому что, в конце концов, эти деревни войдут под контроль Армии освобождения. Их труд был ценным. Если его наёмники станут слишком наглыми и не смогут держать себя в руках, он просто избавится от них и наймёт следующую партию. Было очень несложно. Наёмники не были соратниками Армии освобождения, простое одноразовое орудие.
— … … … … — Алан молча слушал.
Динер апатично продолжал свой разговор.
— Кроме того, я не могу заставить товары появиться из ниоткуда. Мир не так щедр. Неважно, что это означает, я должен это использовать, я совершенно точно должен добыть их. Ради нашей расширяющейся Армии освобождения, и ради поддержки граждан, входящих под нашу юрисдикцию. Для того чтобы добиться мирного времени требуются первоначальные инвестиции. Это чрезвычайные меры, пока мы не можем ожидать стабильного налогового дохода… … Вместе с тем, это должно быть в последний раз. — Невозмутимо, но быстро, подробно описал Динер.
Центральная пограничная зона с самого начала была плодородной землёй. Если они поднимут моральный дух крестьян и создадут подходящее правительство, это, несомненно, приведёт к богатству. Они также могут ожидать торговлю с каждой граничащей нацией. Они исправят чрезмерную налоговую ставку, выполнят полную чистку государственных чиновников и феодалов, набивающих их собственные карманы, и проведут полную реформу. Армия освобождения соблазнит их, гарантируя им социальное положение, урежет их политическую власть и украдёт их право сопротивления. Когда они заметят, что были обмануты, всё будет кончено, вполне вероятно. Армия освобождения королевской столицы примет решительные меры по их долгу, для того чтобы смыть накопившийся гной. Однако, чтобы достичь этого им была нужна огромная поддержка от народа, в противном случае, всё закончится как несбыточная мечта. Был необходим стимул для того чтобы изменить ненависть народа к королевству в поддержку Армии освобождения.
— Этот раз будет последним? Что вы имеете в виду Динер?
— Если мы возьмём полный контроль над центральной пограничной зоной, больше не будет никакой необходимости в этих неприятных вопросах. Кроме того, тот финал операции Закупка товара будет соломинкой, которая сломает хребет верблюда замка Белт. Потерпев сокрушительное поражение, прямо сейчас это самый большой шанс стереть власть королевства над этим регионом.
Разложив карту на столе Динер указал на замок Белт. Позади него был город Тенанг который был отмечен красной меткой. Это место не было включено в планы по захвату.
— Фронтовая часть Белта уже оказалась в зоне захвата. Что вы собираетесь делать? Если просто взглянуть на время, то разве это не подходящий момент окружить Белт?
— Недостаточно. Всё ещё недостаточно. Силы их огня точно недостаточно. Для нашего великого дела это должно стать адским пламенем, достаточно сильным, чтобы сжечь всё королевство до основания… … Командующий Дэвид, похоже, больше не может передвигаться. Он испугался и лишь укрепил обороноспособность. Командир, потерявший уверенность в себе, солдаты королевства в хаосе, население с накопленным недовольством и распространение подлости — весь очаг возгорания был собран. После всего этого, он просто должно воспламениться.
— … … Ты, какого чёрта ты задумал?
Когда Алан посмотрел на него глазами опасения, Динер чётко ответил со спокойным выражением:
— Естественно, только о победе Армии освобождения и свержении нынешней монархии. Моя жизнь была использована лишь для этой цели. Армия освобождения королевской столицы — это всё для меня.
— Идеалы Альтуры действительно существуют в вас? Разве это не слишком безрассудно? Тот, кто больше всего извращает её идеалы, Динер, не так ли это?
— Чистой войны не существует в этом мире, ваше высочество принц Алан. Всё, что есть, так это лишь отвратительная реальность вызывающая желание отвести взгляд… вместе с тем, есть вещи, которые не должны быть известны. Принцесса Альтура прекрасна такой, какая она есть. Народ видит в ней своё отчаяние. Люди вроде меня совершенно отвратительны.
Он встал со своего места, столкнулся с принцем Аланом и вгляделся в глаза.
— … Принц Алан. Ваше сотрудничество необходимо. Я хочу, чтобы вы взяли на себя грязную работу вместе со мной. Я хочу, чтобы вы осквернили себя достаточным позором, чтобы опорочить кровью даже вашу душу. Мы коронуем себя грязью. Следовательно, после того как эта война закончится я возьму все грехи на себя.
Динер сделал ставку. Он уже видел, что этот человек питает личные чувства к Альтуре. Динеру было также известно, что эти эмоции очень превышали его привязанность к своему отечеству. Он воспользуется этим и втянет Алана на свою сторону. Он свяжет ему руки и ноги так, что он не сможет свернуть назад. Этот человек, как можно будет ожидать, будет играть роль посредника с империей. Любой ценой Динер хотел завлечь его.
— … … … …
— … … … …
Алан избегал немедленного ответа. Он принял решение и решил принять это предложение. Он должен был убедиться, что он будет иметь с этого. Для того чтобы немедленно пресечь любые эгоистические мотивы, ему может понадобиться его рука, протянутая к мечу.
— … … Будет ли это действительно ради Альтуры?
— Так её идеалы могут по-прежнему быть чистыми. Реальности нет. Кто-то должен защитить её от этой мерзкой грязи. Мы будем щитом. Я хочу чтобы Вы взяли на себя ту роль наряду с принцессой.
— … … Я понимаю. Я буду слушаться вас. Поступайте со мной как вам угодно. — после долгого молчания, Алан согласился.
Спокойно, Динер заговорил. Альтура, конечно, разозлится, если она услышит этот план. Это был поступок полностью полярный к её идеалам. Это небольшая жертва для спасения многих. Не было бы странным для неё раскритиковать его в такой ситуации. Остальные офицеры, вероятно, также не будут молчать. Вообще-то, услышав этот вопрос, Алан также был разгневан, и он схватил Динера за грудки.
Ради победы Армии освобождения королевской столицы Динер продал свою душу.
В месте, немного восточнее замка Белта, был городок под названием Тенанг. Защищённый низкими крепостными валами это был простой и обычный городок без особенностей. В этом городке соседствующие крестьяне внезапно собрались и подняли разъярённые голоса. Каждый держал грубое оружие и, переполненные гневом, приближались к зданию феодала. Это был городок без заметной защиты помимо его крепостных валов. Солдаты, попытавшиеся остановить их, были сбиты и зверски избиты. Совершенно поражённые горожане не покидали свои дома. Они не хотели принимать участия. Когда фигура изумлённого феодала появилась на террасе здания, крестьяне громко закричали.
— Мы заплатили наши налоги, как нам сказали. Мы выполнили повторные требования. И всё же, почему ты убиваешь нас? Ты намерен украсть даже нашу жизнь? — говорили они.
Феодал не понимал того, что они говорили. Конечно, он навязал жёсткий налог. Он также реквизировал товары согласно приказу королевства из-за финансирования войны. Но не было никакого приказа, гласящего убивать. Они не станут расставаться со своей драгоценной рабочей силой без всякой причины. Крестьян выжмут досуха, но им едва-едва хватит для жизни. В противном случае они тогда больше не будут иметь каких-либо налоговых доходов. Именно поэтому они не будут убиты.
— Я не понимаю, о чём вы говорите. Но за то, что вы сделали, не будет помилования. Поспешите и разойдитесь, и вернитесь к своей работе. Дальнейшее будет расценено как предательство против королевства, и все будут арестованы. — ответил он.
Крестьяне не согласились. Прямо сейчас происходил геноцид в соседней фермерской деревне. Выживших было крайне мало. Кроме того, все видели фигуры солдат королевства. Как они могли верить словам кого-то, кто постоянно угнетает их?
Даже если он и был феодалом, это будет трудно для него заставить крестьян удалиться. Солдаты были потеряны в более ранней битве, а гвардейцев города было мало. По большому счёту, крестьян, которые нанесли визит для непосредственного обращения, превышало гвардейцев. В тот момент, когда он думал, как обмануть и успокоить их…
Из его здания вылетела одна стрела. Это стрела попала в грудь женщины, державшую ребенка в центре толпы. Феодал не давал приказа об атаке. Но стрела была выпущена. Тишина окутала обстановку теперь уже заполоненной жаждой крови. После этого, она мгновенно взорвалась. «Убейте его, убейте его!» — пришёл приказ, и крестьяне бросились в здание феодала. Тела солдат были разорваны сельскохозяйственными инструментами, и они умерли. Роскошная мебель и произведения искусства были разбиты. Феодала и его семью вытащили и сожгли заживо. Здание подожгли, а город Тенанг полностью заняли крестьяне. Слабые люди, которые вырвали свою победу за счёт их собственных рук, загудели праздник. Когда кто-то крикнул: «Ура!», все последовали и затем прокричали несколько раз.
В конечном счёте, высоко пролетевший флаг, был флагом «Армии освобождения королевской столицы».
Дэвид впал в состояние паники, услышав, что они потеряли Тенанг, расположенный позади замка Белт. В лучшем случае, это был просто феодал убитый крестьянами и приведший городок королевства к падению. Но паникуя, что их путь к отступлению был отрезан: "Нелепо для таких крестьян, чтобы убить феодала. Уничтожьте их всех", он произвольно отдал приказ и незамедлительно послал 2 000 пехотинцев в Тенанг. Крестьяне устроили хороший бой, но, в конце концов, они были мирными людьми, которые не проходили специальную подготовку. Даже всего за несколько часов, ворота были разбиты, а город был захвачен. Каждый, кто принимал участие в восстании, был зарезан; это была бойня, не внимая молодой или старый, мужчина или женщина. Были также горожане, которых перепутали и обратили в прах. Каждый подозреваемый был убит.
Новости «тенангского бунта» и «тенангского зверства» распространились по всему региону Белта, и многие феодалы задрожали в страхе перед получением недовольств крестьян. Многие феодалы, которые были на окраинах, обеспокоенные тем, что они будут убиты, тоже объявили о поддержке Армии освобождения. Солдаты, охранявшие крепости также потеряли свой боевой дух, и они побросали свои мечи и распахнули ворота. Большинство из них были крестьяне, которых мобилизовали из фермерских деревень в этом самом Белте.
Всего за полмесяца, Армия освобождения захватила города и крепости в окрестностях Белта, и всё, что осталось, был замок Белт. Королевство потеряло власть в центральной пограничной зоне, до такой степени. 4-ая армия ещё больше ослабла от последовательного дезертирства и сдач, и теперь лишь 10 000 силе приходилось отстаивать замок. Дэвид как можно скорее послал запрос на подкрепление в королевскую столицу, но единственный ответ был: "Защищать Белт до последнего". Поскольку империя на северо-западе увеличивала свои движения, не осталось никаких резервных сил, посылаемых для поддержки. Фельдмаршал Шаров обратился, что должна быть послана 1-ая армия, но премьер-министр Фарзам отверг это, заявив, что в этом нет необходимости. То, что должно иметь приоритет, так это защита королевской столицы, и он не одобрит ничего, что ослабит её.
В завершении его остроумия, Шаров решил направить 5 000 своих войск в качестве арьергарда. Они совершили экспедицию в крепость Рошанак, служившей защитной преградой для региона королевской столицы. После того, как Белт падёт, не было маловероятным, что Армия освобождения перебросит свою движущуюся силу и на одном дыхании вплотную приблизиться к королевской столице. Наряду с этим, чтобы выиграть время, им нужно было временно сдержать Армию освобождения. Рошанак была крепостью лишь по названию. Её стены были низкими, и она был в низине. Отстранённый генерал Ялдер был назначен командиром. «Не действовать необдуманно и избегать чрезмерного рвения», строго приказали ему. Никакие голоса оппозиции не были донесены от генералов. Они думали о ней как простой одноразовой опоре.
На другом краю карты Дэвид в растерянности твёрдо решил для себя. Он до последнего не будет одобрять эвакуацию. Товары по-прежнему приходят в замок Белт, и они укрепляют свои приготовления к осаде. Это будет осадный бой без надежды на подкрепление. Перед началом боя, моральный дух продолжал падать.
Что касается Шеры, она использовала все деньги, подготовленные для осады, и оптом закупила продукты питания. Доходили отчёты, что люди Армии освобождения, совершали экспедиции и постепенно приближались к замку Белт. Естественно, они не могли скупиться в соседних городах, так как они больше не были под правлением королевства. Поскольку не было иного пути, они обратились к торговцам за рекой Алюцией и купили контрабанду, которой занимались торговцы союза. Они пользовались этим всё время. Те люди продавали задёшево своему партнёру, Армии освобождения, и взрывали цены на своём противнике, армии королевства. Так что их будущие клиенты будут хорошо думать о них, безусловно, они сделают это. Они восполнят дефицит на их торговом партнёре, королевстве. Цены подскочили в пять раз от их нормальной стоимости. Если вам не нравится, не покупайте, говорили они. Кабинет Шеры был полностью погребён мешками пшеницы и сушёными фруктами. В этом пейзаже, переполненном до такой степени, что никто даже не мог найти места, чтобы постоять, даже Катарина была удивлена, чего и следовало ожидать.
— С этим, даже если будет использована провизия замка, мы можем изолировать себя на месяц. Всё же, благодаря этому мы без денег. Как приятно, — сказала Шера, придавливая мешки пшеницы, удовлетворительно похлопав, как если бы просто говорила: «Вот так».
Катарина подтолкнули вверх свои очки и огляделась. «Это, конечно, хороший тайник», подумала она.
… … Но.
— Майор Шера. Даже если майор сможет изолировать себя, нас не так много.
Если бы это была Шера, даже если замок должен пасть, к примеру, она в одиночку запрётся у себя в кабинете и, безусловно, проявит волю к борьбе. До тех пор, пока там будет еда, она, казалось, была в состоянии бороться всегда. У Катарины появилась надежда: она хотела присутствовать в такой ситуации, если это возможно. Как Шера поприветствует её последние моменты? Какое лицо будет иметь её труп? Это было неблагоразумно, но она не могла сказать, что ей не было интересно. Хотя она также, вероятно, умёт сразу же после этого, до тех пор она будет стараться не умереть, сочла Катарина. Она пробьётся на путь славы? Она потерпит крах? Как всё будет, было ещё не ясно. Всё, что она могла делать, лишь поддержать этого начальника всем своим существом. Катарина возобновила свою решимость.
— Тебе не нужно волноваться. Я также дам тебе твою долю. Еда на вкус лучше, когда кушают вместе, правильно. Но если моя кавалерия поест, даже такое количество скоро иссякнет, кажется.
Поскольку она не голодала, Шера была всё ещё в хорошем настроении.
— Моя благодарность за великодушие майора. Однако мы…
— Ну, давай подумаем об этом после еды, так как я чувствую себя голодной, как мне кажется. Ах да, что случилось с младшим лейтенантом Вандером?
— Сэр, он полностью заперся в своей комнате. Он даже не показывает своего лица. Я слышала, его тело в плохом состоянии.
— Оу. Тогда всё нормально. Я пойду к штабному офицеру Сидамо после этого. Делай то, что ты посчитаешь нужным. Дай отдохнуть своему телу, так чтобы ты не рухнула в решающий момент.
— Есть!
Шера направилась в кабинет Сидамо и постучала. Сидамо исключили из должности начальника штаба и перевели в штабного офицера. Ему дали обязанности в управление материальными ресурсами, по поручению Дэвида.
— Это майор Шера. Вы вызывали, сэр?
— Войди.
— Прошу прощения!
Подняв голос, она открыла дверь, и там был Сидамо с его мрачным лицом. По сравнению с тем, когда она впервые встретилась с ним, его лицо было измотано. Вероятно, у него были свои заботы. Впрочем, Шера не спрашивала, потому что её это не волновало. Она не принесла хлеб сегодня в качестве подарка. Она съела его раньше.
— Давно не виделись, майор Шера. Как всегда, я наслышан о вашем стиле боя. Вы, наверное, также сохранили честь генерала Ялдера, который рекомендовал вас… … Похоже, что нет никакого смысла в предоставлении вам адъютантов.
— Нет, их работа была очень полезной.
— Ну, это хорошо. Сейчас я понимаю, что в реальности вас не так-то легко убить. Ваше бесчестие также достойным образом распространилось. Бог Смерти королевства, майор Шера Зард. Прискорбная женщина-командир, зверски убившая большое число офицеров, солдат и гражданского населения, так они говорят. Не кажется ли что вы сделали себя врагом мятежной армии?
Чёрное знамя с гербом белой птицы, — в предыдущей битве за переправу на Алюции, имя Шеры мгновенно распространилось. На данный момент, она убила большинство командного состава Армии освобождения. Больше не было никого, среди солдат и офицеров Армии освобождения, кто не знал бы о ней. Она была признана худшим врагом, который должен быть презираем.
— Сэр, я убила всех тех людей из мятежной армии. Есть какие-то проблемы?
— Совершенно никаких проблем. Бесчестье является неотъемлемой частью Героя. Если мы победим, то включится полная противоположность. Вы должны вести себя, так как вы считаете нужным, теперь уже до самого конца, — Сидамо цинично рассмеялся, а затем вернулся к своему серьёзному выражению лица.
— Сэр. Поняла.
— Перейдём к главному вопросу, к сожалению, этот замок Белт скорее всего падёт. Никакого подкрепления, и даже если враги окружат нас, мы не сможем остановить их. С объективной точки зрения, у нас есть плюс-минус один месяц. Хотя более или менее есть недочёты. Я боюсь, что будет вспышка большого числа дезертирства. Как долго мы сможем продержаться, только Бог знает.
Сидамо бескорыстно объявил о падении замка. Если бы его услышала военная полиция, он был бы задержан. Но лживость ничего не изменит, поэтому он высказал только правду. Что было важно для осадной битвы: товары, боевой дух солдат, и возможность ожидания подкрепления. Неважно, насколько крепкой смотрелась оборонительная сила замка, это бесполезно, если его интерьер был гнилым. В том положении, когда хотя бы один пропадал без вести, падение, как могло быть оговорено, было вопросом времени. Шера тихо слушала. Никакого особого удивления не могло быть замечено. У неё было лицо, которое говорило, что она действительно не заботилась обо всём этом. Сидамо чувствовал, что его живот постепенно ныл.
— Когда дело дойдёт до боя, вы возьмёте своих солдат и устремитесь к крепости Рошанак. Это бессмысленно и глупо иметь кавалерию, погибшую внутри замка. Время, необходимое для их обучения, деньги, а также расходы на содержание — всё это будет бесполезно. Если вы собираетесь умереть, умрите за пределами замка.
— Сэр, я сделаю всё возможное, чтобы умереть за пределами замка!
Обеспокоенный тем, что она, возможно, не поняла, Сидамо перефразировал это таким образом, чтобы даже эта девчонка поняла.
— … … Если говорить проще, не смотрите на судьбу этого замка, как на вашу судьба. Ползайте, боритесь до самого конца. Обратитесь за деталями к адъютантам. Именно для этого они были назначены к вам.
— Сэр, я, майор Шера поняла!
— Очень хорошо. Свободны!
— Прошу прощения!
Сидамо наблюдал, за удалившейся фигурой Шеры. Как обычно, он не знал, слушала ли она людей, которые говорили, но он чувствовал уникальное стремленье, которым владели храбрые воины с длительной военной службой. Если бы он видел почти что внушающий страх стиль боя Шеры, он подумал бы что это естественно. В связи с тем, что они проиграли сражение, она могла попрощаться с продвижением, но по всем правам, у неё должна была быть медаль. Тот корпус Дэвида, каким-то образом, смог вырваться, будучи атакованным со стороны Великого моста Салоуези.
Если говорить о Дэвиде, он пропадал после поражения в битве, и казалось, что он уже не мог стоять. Его великолепное будущее затворилось, и бесчестие, в котором он совершил злодеяния, тщательно распространилось. Его грязное имя останется в потомстве, бесспорно. Историю пишут победители. Сидамо предположил, что Дэвид намеревался умереть здесь. Если бы он собирался уходить, он сбежал бы уже давно. Видимо, он будет с гордостью бороться до конца, как благородный, а затем умрёт в удовлетворении. Сидамо думал об этом как о чужой проблеме. Его тело уже пришло в упадок. Он довольствовался этим фактом. Но он не собирался умирать в таком месте, как это. В данный момент, это была бы бесполезная смерть. Он снова вскарабкается наверх, так или иначе. Он собирался спастись из Белта любой ценой.
«Я ещё не могу умереть. Есть дела, которые необходимо сделать»
Вандер, изолированный в своём кабинете
Начиная с утра, он продолжал пристально смотреть на единственное письмо. Он был обеспокоен. Это повлияет на всю оставшуюся часть его жизни. Он должен был обдумать это. Он вложил силу в его руки, сжал кисти, и медленно написал ответ. После того как пломбированный воск высох, после того как он осмотрелся вокруг, он вышел из комнаты.
— … … С этим, я больше не могу вернуться, хах. Та, что улыбалась мне, в конце концов, окажется Богиней или Богом Смерти?
Вандер пробормотал не обращаясь ни к кому конкретно, и он вспомнил фигуру своего старшего офицера. Он сделал глубокий вздох, его взгляд остановился на определённом месте внутри замка, и он зашагал.
