Покинув монастырь, Чжао Юминь и Жуань Сянхэ почувствовали облегчение от своего бремени. Хотя они занимали значительное положение в обществе, они всё ещё чувствовали себя неловко перед гуру. К счастью всё прошло гладко, без каких-либо дальнейших проблем. Они не были жадными людьми и не пытались воспользоваться преимуществами Фанчжэн. Оба они считали что раз уж совершили ошибку, то им следует прийти и извиниться. Иначе они бы неловко себя чувствовали.
Как раз когда эти двое были готовы уйти, раздался голос:
«Покровитель Юминь, учитель этого нищего монаха попросил меня передать это вам». Сказав это, Рыжий Мальчик протянул записку.
Чжао Юминь и Жуань Сянхэ обменялись взглядами, их лица были полны недоумения. Что там?
Открыв записку, Юминь увидел пару изящно написанных слов: «Цветение кунжута».
— Что… Что это значит? — Чжао Юминь был озадачен.
У Жуань Сянхэ загорелись глаза и она сказала: «Это такое выражение. Когда кунжут цветёт, его стебель распускает цветы ступенька за ступенькой, всё выше и выше! Раз записку дали тебе, похоже тебя ждёт повышение».
— Правда? В таком возрасте я всё ещё могу получить повышение? — спросил Юминь.
— Разве мы скоро не узнаем это? — Жуань Сянхэ усмехнувшись ушла вместе с Чжао Юминь.
Действительно, через день было получено сообщение. Юминь переводили директором другую огромную больницу в городе Чёрной Реки. Он переехал из уездного города в большой город… Это действительно было повышение! Чжао Юминь и Сянхэ обменялись взглядами и были по-настоящему поражены.
В ту ночь Юминь и Сянхэ снова пришли в монастырь Одного Пальца. Несколько раз поблагодарив Фанчжэн, они пожертвовали 10 000 юаней и ушли.
Увидев пачку наличных в своих руках, аббат улыбнулся от уха до уха. Он снова получил деньги.
Проходили дни и по мере того как опускались морозы, становилось намного холоднее. Пришедший из Сибири холодный воздух был словно хулиган с лезвиями. Пролетая, он срезал листья. Он сорвал со всех деревьев пышные кроны, оголив их.
Монах стоял под деревом бодхи и смотрел вверх на всё ещё пышное дерево. Он пробормотал: «Братан, другие деревья уже переходят на зимнюю одежду. Неужели ты не можешь не так сильно выделяться?».
К сожалению, дерево бодхи шелестело на холодном ветру, повсюду разбрасывая листья. И всё же сколько бы листьев не слетело, оно оставалось пышным. Фанчжэн даже заподозрил, что упавшие с него листья могут быть ненастоящими…
— Хозяин, этот ублюдок специально это делает? За последние два дня с него упало так много листьев. Я даже не могу закончить сметать их. — Проворчал Шимпанзе.
— Может быть.
— Тогда можно мне пока не подметать? — спросил Шимпанзе.
Аббат покачал головой: «Можешь отказаться от уборки, но тогда не получишь обеда».
«Думаю, я продолжу…».
Шимпанзе ушёл.
В этот момент заговорила Система: «Хочешь сыграть?».
— Сыграть? — Фанчжэн был удивлён.
— Монастырь твой и в нём нет настоящего Бодхисатвы или Будды. Когда Бодхисаттва проявляется благодаря монастырю и спасает людей, ты получаешь половину заслуг. Когда Цзян Тин избежала смерти, ты естественно получил заслуги. Однако это лишь половина. Даже если ты попробуешь сыграть то определённо не получишь ничего хорошего. — Сказала Система.
Монах подумал об этом и сказал: «Хорошо, давай. Мне всё равно нечего делать».
— Динь! Поздравляю с получением семян Белой Нефритовой Капусты! В Торговом Магазине Системы появились семена капусты. Ты в любое время можешь их купить. — сказала Система.
Фанчжэн был удивлён. Семена? В Торговом Магазине Системы теперь продаются семена капусты? Только теперь он вспомнил, что в том дерьмовом Торговом Магазине не было ничего кроме Хрустальных рисовых зёрен. Теперь появилось что-то новое! По его лицу тут же потекли слёзы, он был чрезвычайно тронут.
В следующее мгновение перед аббатом появился сгусток буддийского сияния. Он словил его рукой, и появилось семя похожее на бледно-белый нефрит.
«Система, если бы я посажу это семя, то когда она вырастет? И боится ли оно холода?» — монах задал вопрос, который его больше всего волновал.
— Продукты Горы Непознанного могут игнорировать окружающую среду. Также как и кристаллический рис, семя может созреть за один день. — Сказала Система.
Фанчжэн пришёл в восторг, услышав это. Теперь у него были деньги, и он естественно хотел изменить своё ежедневное меню. Хотя хрустальный рис был восхитителен, ему всё равно надоело ежедневно его есть. Поскольку была зима, овощей не было и он был ещё более несчастным. Теперь у него будут овощи, и аббат внезапно почувствовал что этой зимой он не будет страдать.
Он нашёл огромный цветочный горшок, вырыл ямку и положил в неё семя. Он засыпал его землёй и полил Чистой Некорневой Водой. Оставалось только ждать.
— Ха-ха. Завтра я хорошо поем! — Фанчжэн возлагал большие надежды на полученный от системы овощ. Обычно он ни о чём не думая проводил день беззаботно и быстро, ел вегетарианскую пищу и повторял Священные Писания. Но теперь он с нетерпением кое-чего ждал и время от времени проверял, не выросла ли Белая Нефритовая Капуста. Это только усилило его беспокойство и заставило почувствовать, что время течёт ещё медленнее…
Наконец монах решил вернуться в свою комнату, чтобы поспать. Поскольку при бодрствовании время шло медленно… Если лечь спать то время пройдёт быстрее, правда?
Однако…
Аббат обнаружил что не может уснуть, хотя обычно засыпал как только ложился в кровать.
«Действительно, герой не может удержаться от деликатеса. Этот Нищий монах выродился». Горько улыбнувшись, он взял с собой Одинокого Волка и пошёл вниз с горы.
Как только они ушли, волк стал постоянно принюхиваться. «Хозяин, чувствуешь аромат?».
Фанчжэн тоже принюхался. И действительно, в воздухе витал аромат готовящихся бобов. Затем он хлопнул себя по лбу и рассмеялся: «Мы пришли в нужное время! Быстрее! Пойдём поедим чего-нибудь вкусненького!».
Одинокий Волк воспрянул духом, услышав что можно хорошенько поесть. Он последовал за аббатом, и они вошли в дом Ян Хуа.
Как только они вошли, до них донёсся густой запах бобов. Одинокий Волк подсознательно сузил глаза. В этот момент от дома Ян Хуа выбежал золотистый ретривер. Он подошёл вплотную к волку и даже обошёл его сзади, чтобы принюхаться. Одинокий Волк напрягся, взмахнул хвостом и поспешно вошёл в дом.
Теперь волк, бельчонок, шимпанзе и рыжий мальчик считались завсегдатаями Деревни Одного Пальца. Так же как и к Фанчжэн, никто не относился к ним как к посторонним. К ним тепло относились, куда бы они ни пошли. Сельчане тоже любили их и приветствовали.
«Цзинфа, ты снова здесь? Где твой хозяин?». С приятным удивлением воскликнула Ду Мэй.
Одинокий Волк хитро заскулил в ответ, рассмешив её этим.
«Амитабха. Покровитель, пришёл этот нищий монах». Фанчжэн вошёл в дом, но не в зал. Он направился прямо на кухню, где увидел Ян Хуа. Тот сидел и время от времени подкладывал хворост в печь. Он использовал хворост, а не древесину как аббат. Монах использовал на горе высушенные деревянные блоки, но в деревне у них было не так много древесины. Обычно они сжигали сухую солому или кукурузный стебель. Недалеко от печи лежали три кукурузных стебля. Там была огромная кастрюля с фасолью, которую продолжала помешивать Ду Мэй.
Над кастрюлей было окно, а по другую сторону окна в комнате стояла кровать. На ней крепко спали двое младенцев.
Аромат который уловили Одинокий Волк и Фанчжэн исходил от варившихся в кастрюле бобов…
