Фанчжэн растерялся и не знал смеяться ему или плакать. Какого хрена! Он видел чтобы люди поступали подло оттягивая свои долги, но он впервые видел как кто-то поступал подло чтобы сделать ему подарок.
Беспомощный монах мог только поблагодарить его и выбрать две пачки жёлтых бумажных денег, несколько подсвечников и немного гвоздей, а затем он попрощался и ушёл.
Ему осталось зайти только к Ван Юйгуй. Войдя он увидел что Юйгуй занят. Дун Сун, Хромой Ма, счетовод Ян Пин и его брат Ян Хуа, секретарь Тань Цзюго, Цзян Чжоу, Фань Цин, Цю Сяойе и Гуань Сянфэн тоже болтали во дворе.
Увидев монаха, все тут же встали.
Ван Юйгуй улыбнулся:
— «Аббат Фанчжэн, вы пришли как раз вовремя. Мы кое-что обсуждали. Как вы думаете, насколько большим должен быть помост для подношений? У нас маленькая деревня, поэтому раньше мы делали его на скорую руку. А в этом году у нас есть деньги и мы не можем так продолжать, правда? По крайней мере мы должны сделать его красивее чем в соседних деревнях, да?»
Фанчжэн беспомощно покачал головой:
— «Для почитания предков не нужен большой помост. Почитать своих предков — всё равно что молиться Будде. Важнее всего искренность. Как простой пример… Патрон Тань вы хотели бы такого сыновьего уважения, если ваши внуки купят вам особняк и шикарные автомобили, но не приезжают даже раз в год?».
Тань Цзюго тут же покачал головой:
— «Лучше бы если эти сопляки без причины приехали поболтать со мной, чтобы я мог их отругать. Я даже могу дать им денег!».
Монах кивнул:
— «То же самое и с нашими предками. Им нелегко проделать обратный путь. Они хотят видеть в нас искреннее сыновье уважение, а не груду еды и огромный помост. Зачем в загробном мире драгоценности?».
Ван Юйгуй сказал:
— «Но ведь если он будет больше, наши предки получат больше почестей?».
— «Это ты так думаешь. Ты видел, каково это в загробном мире?» — спросил Фанчжэн.
Ван промолчал.
Аббат продолжил:
— «Я тоже там не был. Живые не знают, каково в загробном мире. Смотреть на мир умерших с точки зрения живых — всё равно что дать слону надеть пару своих удобных ботинок. Будет ли эта обувь удобной для него? Раз уж вы не знаете как там, почему бы вам не проявить свою искренность и настоящие эмоции чтобы показать своё сыновнее благочестие. Будь то в мире живых или умерших, есть вещи которые не теряют ценность. Одна из них — искренние эмоции.».
Все испытали просветление.
Цзян Чжоу сказал:
— «Несмотря на свой преклонный возраст, я впервые слышу такое предположение. Мастера или богатые люди которых я встречаю в городе не могут дождаться чтобы сжечь огромные богатства, и таким образом продемонстрировать своё сыновнее благочестие. Теперь когда я думаю об этом, они совсем не искренние и просто хвастаются.».
Гуань Сянфэн тоже привёл пример:
— «Я знаю чела, который сжёг десять „Феррари“! Теперь, когда я думаю об этом… Он был настоящим дебилом.»
Фанчжэн улыбнулся:
— «Неважно сколько человек сжигает, он только загрязняет воздух чтобы выставить напоказ своё богатство. Возможно это поднимет престиж живых, но как быть с их предками? Если искренности не хватает, то сколько сокровищ не сожжёшь всё бессмысленно. Если бы в загробном мире узнали об этом, то их предков скорей всего бы осмеяли.
Неизвестно есть ли в мире смертных духи и души, но мы чтим наших предков с самых древних времён. Это способ показать сыновье благочестие. Если почитание наших предков делается исключительно для того чтобы выставить напоказ наше богатство, то мы потеряем культурную добродетель. Тогда семьи потеряют своё культурное наследие. Без этого наследия и морали, все в конце концов упадут на самое дно.».
Услышав это, все глубоко задумались и кивнули.
Цзян Чжоу вздохнул:
— «Почтенный Фанчжэн, этому нужно учить в школе.»
Аббат покачал головой.
— «Разве я могу быть настолько бесстыдным чтобы приходить с этим в школу? Кому надо, знают это лучше меня. А тем кто не в курсе мои слова не пригодится.»
Все снова глубоко задумались.
Тема разговора разрешилась. Поскольку помост для подношений не должен быть чересчур роскошным, всё оказалось просто. Все принесли материалы ко входу в деревню и начали его строить. Фанчжэн и Цзян Чжоу помогали. Совместными усилиями жители деревни сделали простой буддийский помост, который излучал чувство простоты.
Хотя все называли его помостом для подношений, на самом деле он был известен как Помост Одиноких Подношений. На нём было специальное место для монаха. Перед сиденьем монаха стояла статуэтка Бодхисаттвы Кшитигарбхи, который искупляет злых духов в аду. Под статуэткой были тарелки с такими предметами как рис и персики, они были сделаны из муки. В то же время на Помост Одиноких Подношений было три плиты и хоругви манящие души. Фанчжэн отдельно вставил синий, красный и зелёный треугольный флаг в каждое подношение и написал «Ритуал Юйланьпэнь» и «Открытие двери Нирваны». Теперь помост был готов.
Когда монах увидел готовый Помост Одиноких Подношений, у него в голове вспыхнул образ. Дзен Мастер Одного Пальца однажды сказал, что раньше в этой деревне просто сжигали бумажные деньги и всё. Эта традиция пришла с юга, но Дзен Мастер не особо обращал на это внимание. А праздник Юйланьпэнь отмечали только несколько деревень вокруг горы Одного Пальца. Мастер устраивал в этих деревнях ритуалы и всегда приводил с собой Фанчжэн. Те деревни которые Дзен Мастер Одного Пальца не посещал были не очень разборчивы в вещах.
После того как Помост Одиноких Подношений был готов, нужно было начинать церемонию. Сначала Фанчжэн должен был прочитать буддийскую проповедь. Стоя перед буддийским алтарём, он читал священные писания такие как «Великая сутра сострадания», «Десять малых сутр» и «Сутра сердца». Хотя раньше он не очень знал ритуалы, про многое он прочитал в интернете. Но он и раньше заучивал эти сутры, так что был с ними знаком.
Затем он написал текст, в котором просил Будду и Бодхисаттву проявить к миру милосердие.
После этого монах начал церемонию призыва души. Он зачитал записанный на жёлтой бумаге отрывок, в котором приветствовал духов в алтаре. Потом стал чем читать «Сутру Сердца», «Сутру Возрождения в Чистую Землю» и «Три Истины». Наконец Ван Юйгуй организовавший сегодняшнее проведение Юйланьпэнь взял кисть с красными чернилами и провёл ей черту, указывающую что церемония открытия закончена.
После открытия обряды в основном сводились к буддийской мессе. Фанчжэн в основном старался следовать обрядам изложенным в «Сострадательном Водном Покаянии». Но т. к. ему не хватало людей, он не мог провести торжественную церемонию и поэтому закончил всё чтением буддийских стихов покаяния. Во время церемонии он сделал подношения.
Если бы он действительно следовал писанию о Сострадательном Водном Покаянии, то было бы чудом если бы удалось всё закончить до ночи. Тогда он мог бы забыть о других деревнях, так как если соблюдать все отряды то церемония была очень сложной и хлопотной.
Конечно, нехватку рабочей силы никак нельзя было восполнить. Монах был совершенно беспомощен.
После того как все церемонии на Помосте Одиноких Подношений были проведены, Ван Юйгуй повёз на своём мотоцикле монаха и шимпанзе в близлежащие деревни. В каждой из них были установлены подобные помосты. К тому времени когда они вернулись в Деревню Одного Пальца, уже наступил вечер. Ближе к закату Фанчжэн и шимпанзе съели немного вегетарианской пищи. Они забрались на вершину горы, и в следующее мгновение зазвонили колокола. Праздник Юйланьпэнь начался!
Услышав звон колокола люди выходили из своих домов и вставляли в двери палочки благовоний. Семьи которые жили лучше вставляли больше палочек. Это называлось Бутянь и символизировало подношение Пяти Зёрен. Издалека казалась что деревню окутал слой дыма. По всей деревне виднелись сверкающие точки света, это выглядело великолепно. Как будто небеса и земля перевернулись, деревня мерцала словно звёзды в ночном небе.
После этого жители достали подношения предкам и положили их на подготовленные для этого столы.
Шимпанзе с огромной корзиной в руках шёл за Фанчжэн к Помосту Одиноких Подношений. Аббат достал их корзины подношения и разбросал их вокруг. Это было началом буддийского ритуала, известного как Пылающий Рот. Это дары блуждающим призракам, чтобы облегчить их пошлые ауры.
После этого он поднялся на помост и сел на место для монаха. Перед ним была табличка на которой написаны имена. Их количество не имело значения, было достаточно одной. Он только что начал с обряда Пылающего Рта, так что независимо от количества призраков все они были удостоены чести. Вскоре он начал читать цитаты из Священных Писаний.
После этого он встал и ушёл с помоста. Он кивнул деревенским, и те направились к реке.
Каждый держал в руках водный фонарик. Они зажгли на них свечи и опустили их в реку. Фонари ушли вниз по реке и вскоре потухли. Но толпа радовалась этому, а не сердилась.
Увидев всё это шимпанзе смутился тихо спросил:
— «Учитель, почему они так счастливы что их фонари погасли?»
— «У людей есть свои дороги, а у призраков свои результаты. Люди идут по пути света, а призраки — по пути тьмы. Древние верили, что под водой трудно найти свет и что темнота и влага в ней напоминают загробный мир. Поэтому они верят что река это путь тьмы и призраков. Сегодня выходят духи, и они могут легко сбиться с пути. Если они не смогут вернуться в загробный мир, то станут бродячими призраками. Поэтому водяные фонари помогают им осветить путь и ведут их обратно в загробный мир. В некоторых местах даже делают лодки и дома для духов. Лодки переправляют души в загробный мир. А дома созданы чтобы там жили призраки. Но у нас нет для этого условий, поэтому мы их и не делали.
А то что они рады потухшим фонарям — это потому что дух переправился» — спокойно объяснил Фанчжэн.
Шимпанзе испытал просветление, но в его глазах всё ещё было много вопросов.
Водные фонари означают что великий праздник Юйланьпэнь закончился. Монах поспешно сел на мотоцикл и помчался в другие деревни. Вернулся он уже почти на рассвете. Когда они шли обратно в гору, шимпанзе наконец задал вопрос который его мучил.
— «Учитель, ты сказал что призраки живут в наших сердцах. Значит ты действительно не веришь, что они есть в этом мире? Если это так, то почему ты участвуешь в праздновании Юйланьпэнь? Раз призраков нет, зачем тратить столько времени и сил? Зачем тратить впустую все эти силы и деньги? Это бессмысленно.»
Фанчжэн покачал головой:
— «Как я уже говорил, не нужно смотреть на всё слишком поверхностно. Нужно видеть последствия событий. Да я не верю в привидения, но я также говорю что в сердце каждого есть дух. Некоторые призраки должны быть подавлены и принесены в жертву, иначе они выйдут и посеют хаос.».
— «Не понимаю» — решительно покачал головой шимпанзе.
Аббат закатил глаза.
— «Тогда давайте сразу перейдём к делу. В этом мире не сложно заработать деньги, но без морали ничего не остаётся! Без морали сколько бы у тебя ни было денег, у тебя будут только одни неприятности! Наоборот, как бы ни был беден человек с хорошими моральными качествами этот мир не будет к нему так враждебен. Будь то эта церемония или чествование предков во время дня поминовения могил, всё это делается для того чтобы напомнить всем о хорошем отношении к своим родителям. Сыновнее благочестие занимает первое место среди всех добродетелей. Если человек хороший сын, то что бы он не сделал он не будет неисправимо плохим. Возможно такие праздники нужны, чтобы зло раскаялось. Они уничтожают зло, быстрее чем оно становится большой угрозой. Они предупреждает детей и людей к которым приходят злые мысли. С самого раннего возраста учат их быть хорошими детьми. Когда вырастут, то всё равно будут это помнить. Какими бы плохими они ни были, они всё равно получат искупление. Теперь ты понимаешь?».
