Сурикаты-дозорные подземелья, которые обзавелись потомством и стали довольно большой семьёй, содрогнулись. Всё из-за стаи волков, рыскающих примерно в тридцати метрах от входа в подземелье.
Волки вели себя достаточно мирно. Куда крупнее, чем большинство обычных волков, они молчали. И просто внимательно смотрели на вход в подземелье Дома Маммона, не издавая ни единого звука. Они хранили молчание, даже когда вход открылся.
Эмбрио, Демонический Король Волков. Так его звали, потому что его всегда и везде сопровождала волчья стая. Однако Ёнг-Хо ни разу не видел волчью стаю Эмбрио. Даже когда Эмбрио отчаянно сражался с Ёнг-Хо, волков даже поблизости не было.
До сих пор волки держались подальше от Эмбрио.
Почему же их не было рядом в тот день, когда Эмбрио сражался в смертельном бою? Они не выходили на поле боя по приказу самого Эмбрио?
Ёнг-Хо молчал, и духи подземелья не делали ничего опрометчивого. Только Каталина готовилась к битве, подняв меч чёрной маны.
Первыми зашевелились волки. Они быстро разделились на две группы. Между ними выступил вперёд серый волк. Это был особенно крупный волк. Высотой почти по грудь человеку. Приопустив голову, этот крупный волк медленно подошёл к Ёнг-Хо, словно показывая, что не враждебен ему.
Ёнг-Хо спокойно наблюдал за здесь происходящим.
Наконец расстояние между ними сошло на нет. Остановившись прямо перед Ёнг-Хо, волк поднял голову, показывая скрытое в густом меху ожерелье: красный драгоценный камень на чёрном ремне.
[Камень для хранения информации.]
[Это носитель информации, в котором можно хранить воспоминания и изображения.]
Сказала Люсия, расположившаяся прямо перед входом.
Ёнг-Хо осторожно протянул руку и расстегнул волчье ожерелье. Потом взял в руку камень и попытался влить в него ману.
Камень засветился как лучевой прожектор. Лучи соединились и приняли форму прозрачной человекоподобной фигуры вроде Элуны, которую он видел на третьем этаже Лабиринта Жадности. Так думали и Ёнг-Хо, и все духи его подземелья.
— Я — Эмбрио. Если проигрывается это видео, значит я уже мёртв. Меня убил кто-то из присутствующих.
Это отличалось от призрака Элуны. Камень просто воспроизводил сохранённое видео. Ёнг-Хо вспомнил Маммона, которого видел в человеческом мире.
— Убивший меня — тот, кого я признал новым вожаком стаи.
Тебе может показаться, я слишком сильно вмешиваюсь, раз озаботился тем, чтобы оставить эти данные. Но если убивший меня тот, о ком я думаю, ему эти данные будут нужны.
Для того, кто говорил о собственной смерти, Эмбрио был слишком спокоен. Хотя это естественно, Эмбрио не думал, что видео действительно будет использовано. Он записал его, потому что хотел подготовить нового вожака стаи. На случай непредвиденных обстоятельств.
Эмбрио глубоко вздохнул и сообщил:
— Я заключил сделку с Королём Обжорства. Согласно сделке, он должен был поддержать меня подкреплениями, которые я использую, чтобы объединить юг. Сделка была простой и ясной.
Предположение, о котором подумал в тот день Ёнг-Хо, оказалось верным.
Вдруг Офелия взглянула на сурикатов подземелья, собравшихся у входа. Самые сообразительные родители суетились, опасаясь, что их детёныши упадут. Забрав малышей, они спрятались в нору. Некоторые убегали, закрывая лапками уши, как будто ничего не слыша.
Эмбрио продолжал:
— Король Обжорства собирался править югом, используя меня как марионетку. Я же после объединения юга хотел стать новым королём.
Он улыбнулся, смеясь над собой: его план был просто безрассуден.
— Поскольку наши намерения противоречили друг другу, сделка обернулась катастрофой. В каком-то смысле, мы оба использовали друг друга.
Причина, по которой Король Обжорства, используя меня, столкнулся с проблемой, заключалась в других королях. Как тот, кто убил меня, ты тоже знаешь, что шесть королей сейчас наслаждаются мирной жизнью, потому что держат друг друга в узде. Иными словами, они не хотят, чтобы кто-то стал необычайно сильнее.
В мире демонов не три, а шесть королей со сходными силами и войсками. Независимо от состояния их реальных способностей, ситуация была именно такой, они больше ста лет наслаждались мирной жизнью, благодаря взаимному сдерживанию и балансу сил.
— Если я умер, ничего не добившись на юге, значит Король Обжорства тоже проиграл. Сейчас он не получит марионетку, поскольку вероятность того, что кто-то сильный появится сразу после меня, слишком низка. Возможно, он на несколько лет оставит юг в покое.
Но если убивший меня — не просто обычный глава подземелья с юга, Король Обжорства начнёт действовать весьма агрессивно. Не для того, чтобы завладеть южными территориями, но для того, чтобы свергнуть того, кто меня убил, то есть тебя.
Усилия короля того стоили, потому что Ёнг-Хо был гораздо ценнее, чем весь юг.
Вдруг вмешалась Офелия, она выпалила:
— Поэтому они приуменьшают слухи о сражении между ним и нашим господином, чтобы никто из королей не заметил неординарности нашего господина.
Потому что Король Обжорства должен был всё монополизировать и завладеть сокровищами.
— Маловероятно, что Король Обжорства поднимет большую армию. Он будет действовать тайно. Возможно, он лично посетит твоё подземелье, чтобы остальные короли не заметили, как он тебя сверг.
Таков образ действий Короля Обжорства. Он никогда не позволял отнять у него то, что он считал своим. Он всегда был готов нырнуть в грязь за желаемым.
По северу и западу распространялись слухи: Король Обжорства уже начал действовать.
Эмбрио ненадолго умолк. Пошевелив губами, словно пытаясь успокоиться, он продолжил:
— Возможно, у тебя ещё осталось время подготовиться. Если ты необычен, как я думаю, и владеешь грехом алчности, который исчез со времён великого Маммона.
В его словах смешивались насмешка над собой и высокомерие. Он улыбнулся, уверенный: на юге его никто не убьёт, если не владеет грехом. А то, что он сам не владеет жадностью, заставляло его смеяться над собой. Эмбрио едва заметно улыбнулся. Это была его первая и последняя улыбка, которую видел Ёнг-Хо.
— Это только вероятность, но, возможно, я умру не один. Мне придётся прихватить за компанию наблюдателя, приставленного ко мне Королём Обжорства.
Убийство наблюдателя даст тебе время. Может, благодаря его смерти, Король Обжорства не получит точных сведений о тебе. И ты сможешь выиграть время: по меньшей мере, три или четыре месяца после моей смерти, а то и полгода.
Если тебе повезёт, могут пройти годы, прежде чем Король Обжорства на тебя нападёт.
Эмбрио снова глубоко вздохнул. Это видео было сделано не незадолго до смерти. Скорее всего, он записал его гораздо раньше. Эмбрио допускал, что его могут победить. В конце концов, если он хотел стать королём, ему не следовало закрывать глаза на будущее.
Он признавался, но не раскрывал своих самых сокровенных намерений. Не раскрыл их даже перед смертью. Ему не было нужды болтать о причине, почему он хотел стать королём, или рассказывать о своём прошлом в оставленном на случай гибели видео.
Эмбрио, желавший стать королём, взял себя в руки. А потом обратился к прежнему себе.
— Позволь мне сохранить всё, что я знаю о Короле Обжорства в этом камне. Тебе это будет очень полезно, потому что я подготовился на случай, если однажды тебе придётся с ним сразиться.
Эмбрио не то, чтобы ненавидел Короля Обжорства. Скорее, король ему даже нравился. Он обладал острым умом и смелостью под стать амбициям. Был достаточно терпелив, чтобы дожидаться удобного момента, и наделён самообладанием, которое нелегко поколебать — его можно назвать истинным идеалом монарха.
Тем не менее Эмбрио вставал на сторону своего убийцы, а не Короля Обжорства. Убивший Эмбрио был для него именно тем, кем Эмбрио хотел стать. Даже не владея грехом, он мечтал стать королём и обосноваться на юге.
— Сомневаюсь, что ты действительно воспользуешься этим видео... Думаю, я слишком увлёкся. Честно говоря, я зашёл слишком далеко, ведь убивший меня может и не владеть грехом. Возможно, он бессмысленно погибнет от меча. Принимая во внимание текущую ситуацию, такое может произойти.
Но я уже снял это видео. Даже если им никогда не воспользуются, думаю, мне нужно закругляться, потому что видео предназначено тому, кого я признаю лидером.
Выражение лица Эмбрио снова изменилось. Как он сам сказал, он был поглощён своей целью и от души стремился стать Королём Алчности.
— Если убивший меня действительно Король Алчности, если ты тот, кого я так долго ждал.
Эмбрио медленно закрыл и открыл глаза. И, наконец, обратился к новому лидеру.
— Будь готов. Король Обжорства придёт за тобой.
Фигура Эмбрио рассеялась. Элигор напряжённо сглотнул, Каталина скривила губы. Офелия крепко зажмурилась.
Король Обжорства. Один из шести королей. Он идёт.
