В Сумеречном мире нет восхода и заката, нет ни утра, ни вечера. Компас здесь не работает, поэтому где север-юг никак не узнать. Это неудобно, вот потому Шинохара из «Ориона» и предложил сделать ориентиром высокий обломок, похожий на колонну. Если встать на вершине холма-отправной точки, откуда впервые спустились в Сумеречный мир наемники Гримгара, можно увидеть вдалеке белый силуэт. Скорее всего, эта колонна — творение рук какого-нибудь архитектора, вряд ли здесь постаралась природа. По крайней мере об этом говорили размеры и форма колонны. Именно ее для всеобщего удобства Шинохара назначил «севером». Никто из добровольцев Багровой Луны не возражал.
К востоку от холма, откуда спускались в Сумеречный мир обитатели Гримгара, наемники Лала и Ноно обнаружили заросшую травой равнину. Там был источник с чистой водой.
Кстати говоря, Лала и Ноно наткнулись на Сумеречный Мир спустя пять дней после группы Харухиро. Эти двое нашли проход в пещере на Рудной дороге гринбуров. Именно Лала и Ноно назвали крылоруких «гремлинами». Это имя быстро разошлось среди наемников, и вскоре все позабыли о «крылоруких». Даже ребята Харухиро называли этих существ «гремлинами».
Место, где гремлины устроили кладку, Лала и Ноно обозначили как «Хранилище яиц», а пещеру, где эти создание спали, — «Общиной гремлинов». Естественно, группа Харухиро взяла на вооружение и эти названия. Кстати, Лала и Ноно обладали поразительным чутьем на выгоду и вскоре стали местными провожатыми. Так они помогали за плату «Ориону», «Железному кулаку» и другим сильным кланам наемников, решивших исследовать Сумеречный мир.
Лала и Ноно выполняли свою работу с тщательностью. За короткое время они обшарили каждый уголок Общины гремлинов. А еще они разыскали в Сумеречном мире проход в другой мир. Место, где царит бесконечная тьма, где никогда не наступает утро — Ночной мир.
После обнаружения он долгое время оставался нетронутым, ведь там довольно-таки темно. К тому же неизвестно, смогут ли исследователи вернуться из этой экспедиции. В любом случае, Ночной мир — весьма опасное место, но среди наемников ходил слух, что Лала и Ноно в тайне от всех исследуют его.
И слух как никогда казался правдоподобными. Ведь новооткрытый Сумеречный мир стал самым популярным местом охоты. Это случилось в мгновение ока.
В ту ночь Харухиро сидел у своей палатки. Взяв фляжку, он глотнул воды и вздохнул:
— Все-таки это круто…
Между обнаруженной Лалой и Ноно равниной и восточной частью холма-отправной точки поставили множество палаток. В несколько десятков рядов. Большинство из них принадлежали наемникам, желающим побыть некоторое время в Сумеречном мире, как группа Харухиро и «Токкиз». Остальные палатки поставили сторонние люди, которые так или иначе обеспечивали быт наемников. Здесь были трактир и бар на колесах, кузница, общественная баня, множество лавок со всякой всячиной, отделение банка Йорозу и, наконец… что-то похожее на публичный дом. Эти палатки поставили поближе к равнине, а уж наемники селились по соседству. Иначе говоря, лагерь добровольцев Багровой Луны с каждым днем все больше напоминал деревню.
Ее так и назвали — «Поселение наемников в Сумеречном мире».
Глупости! Никто не будет выговаривать такое длинное название. Просто «Поселение».
В Сумеречном мире не существовало ночи в привычном смысле этого слова, однако Харухиро выбрался из палатки именно поздней ночью. Вернее, в Гримгаре, должно быть, уже стемнело, но не здесь, в Сумеречном мире. Так как у госпожи Анны были карманные часы, группа Харухиро жила по ним, просыпалась «утром», «днем» выходила на охоту, а «ночью» отсыпалась.
В ту ночь Харухиро страшно хотел спать, но сон бежал от него. Вот поэтому вор и сидел у своей палатки.
Отсюда он слышал храп Ранты. «Так я точно не усну...» — подумал вор.
Со стороны бара на колесах доносились до неприличия громкие пьяные вопли наемников. «И правда, как тут уснуть...»
— Здесь никогда не темнеет. Это сводит меня с ума… — пробормотал Харухиро.
Может, он слишком нервный? Конечно, уж точно не толстокожий как Ранта. Но и не слишком чувствительный.
— Вот бы жить одному… Когда-нибудь…
Просто Харухиро не выносил все время быть с людьми. Ему казалось, будто чужое общество его душит. Частенько казалось. Пусть он мечтал о чем-то почти несбыточном, но ему хотелось комнату. Арендовать и жить одному.
— Эй, бесит-бесит-бесит-бесит-бесит-бесит-бесит— бесит-бесит-бесит-бесит-бесит-бесит, я так больше не могу… — закрыв лицо ладонями, быстро-быстро пробормотал Харухиро. От этого ему странно полегчало.
Нужно быть реалистом. Будь у него даже средства на аренду комнаты, в Алтану они в скором времени не вернутся. Сейчас его группа жила в палатках то в городишке-наблюдательном пункте Алтаны, то в Поселении. Поскольку Харухиро и ребятам приходилось все время ходить туда-сюда, они старались брать поменьше палаток. В среднем получалось по палатке на парней и девушек. То есть две. Лучший вариант. Харухиро все прекрасно понимал, но отчего порой ему так сильно хотелось жить одному?
Ведь для этого не было особых причин.
В основном он все больше хотел одиночества, поскольку взял на себя роль лидера группы, которая ему совсем не подходила. Тяжело все время относиться с вниманием к нуждам товарищей. Это была главная причина.
«Я работаю над этим. Многое нужно обдумать и сделать, потому и не зациклен на собственных проблемах. Но в конце дня, освободившись от долга лидера, я чувствую, какая ноша лежит на моих плечах. Даже порой трудно дышать».
Нет, он не собирался бросать свой пост. Не хотел убегать при виде трудностей. Просто ему было тяжело.
Нехорошо подводить ребят, да у него этого и в мыслях не было, просто Харухиро чувствовал, что мучается. Он взял на себя больше, чем мог вытянуть, и все равно считал свои старания недостаточными. Как ни крути, а от обязанностей лидера никто не освобождал.
Жаловаться нельзя. Он не хотел беспокоить товарищей, не хотел доставлять им проблем. Ведь если откажется он, это будет ударом для группы.
«Что бы ни происходило, я буду чутким и внимательным. Ко всем: и к нашим, и к «Токкиз». Другого выбора нет. Хотя это морально изматывает», — продолжал размышлять вор. — «Вот бы жить одному…»
— Ну, сейчас-то я один…
Верно. Его желание исполнилось, ведь Харухиро сидел у палатки в полном одиночестве. Он поднялся на ноги, решив немного пройтись.
Харухиро направился в противоположную от палатки сторону — к равнине. Так как в этом мире не существовало дня и ночи, трактир на колесах не закрывался, посетителей тоже хватало. Повсюду бродили наемники, и Харухиро приложить немало усилий, чтобы не попасться им на глаза.
Казалось, что в поселении живет тьма народу, на деле же около двухсот-трехсот человек. С большинством из них вор знаком шапочно, и каждый из таких знакомцев был старше Харухиро. А еще юный лидер и его ребята нередко становились для этих типов объектом насмешек. Если кто-нибудь из наемников подловит вора, его затянут в неприятный бесполезный треп. Хорошего в таком отдыхе мало. Тем более Харухиро мечтал побыть в одиночестве.
В баре на колесах пировали наемники клана «Железный кулак». Эти парни взяли привычку называть себя «одной семьей» и «братьями» и вообще относились друг к другу как родственники. В центре шумной толпы восседал невысокий стриженный налысо парень. В его взгляде чувствовалась невероятная сила, хотя лицо было детским. Парня звали Макс Тайман. Рядом с ним сидел его правая рука, мужчина с короткой бородой по имени Эйдан.
Настоящее имя Макса — Масафуми, а у Эйдана — Эйске. Говорят, что тех, кто назовет их этими именами, изобьют до полусмерти. Но почти всех «братьев» в «Железном кулаке» кличут не по имени, а по прозвищу.
— Мы! Железный! Кулак! Да-а-а-а!
Харухиро частенько слышал эти крики. Иногда «братья» увлекались и драли глотку всю ночь. Вор, сколько бы ни пытался, такие порядки понять не мог.
«Железный кулак» отправился в Сумеречный мир вслед за «Орионом» и почти сразу показал всем, что намерен действовать жестко.
Наемники «Ориона» были словно отражением Шинохары: его люди воспитанные и больше всех походили на группу исследователей. Соратники Макса придерживались совершенно иных взглядов. Их природа признавала только битву, и потому они были группой безжалостных вояк, привыкших сеять ужас.
И каждого культиста, попавшего к ним в руки, они убивали. «Железные кулаки» устроили белым балахонам настоящий геноцид.
Повсюду в Сумеречном мире разбросаны белые кварталы — места обитания культистов. Два квартала группа Харухиро обнаружила еще до прибытия «Ориона», но ребята даже не думали к ним приближаться. Там живет множество культистов. Слишком уж опасно.
Однако «Железный кулак» без труда зачистил один такой квартал. Поговаривали, будто они весь день, все двадцать четыре часа, вырезали культистов. Под конец, когда последние выжившие культисты сбежали из квартала, «Железный кулак» с победным кличем захватил местность. Нет, вернее, ребята Макса зачистили ее, не оставив и камня на камне.
По правде говоря, в последнее время группа Харухиро охотилась именно в этом квартале. Железные кулаки давно бросили его, переключившись на новый, где и устроили резню. Вот чем они занимаются каждый божий день, да? Вряд ли.
Однажды в разоренный квартал начали возвращаться культисты. Маленькие группки белых балахонов собирали трупы собратьев и патрулировали улицы. Вряд ли они заживут как прежде в этих местах.
Кстати, белые гиганты, в основном, появлялись лишь в Убежищах культистов, или же просто Убежищах, а не в кварталах. Кажется, их там действительно не было. Изначально каменные монстры обитали отдельно от культистов и встречались далеко не на каждом шагу. Чаще всего их можно было найти в Храме гигантского Бога, на который и наткнулись «Токкиз» на второй день экспедиции в Сумеречный мир. Еще одно место — Большая котловина Бога, расположенная на юго-западе от отправной точки.
Но с тех пор как «Железный кулак» зачистил одно из Убежищ, белые гиганты стали появляться тут и там. Иногда они с культистами действовали сообща.
Вот поэтому в разоренном «Железным кулаком» Убежище легко было нарваться на небольшую группу культистов с белым гигантом во главе, что сделало это место для наемников превосходными охотничьими угодьями.
Добровольцы Багровой Луны так и называли их — «Номер один» (то ли потому, что это первое Убежище культистов, которое разорил «Железный кулак», то ли потому, что здесь выгоднее всего охотиться. Не исключено, что все сразу — Харухиро не знал наверняка).
— Ну, пожалуй, стоит сказать железным кулакам «спасибо»…
Сложно избавиться от первого впечатления: как ни крути, а ребята Макса кажутся уж слишком жестокими людьми. Но куда хуже то, что Харухиро и остальные пользуются плодами их жестокости и насилия, фактически живут за чужой счет, что само по себе отвратительно и мелочно. Нет, у вора не было причин критиковать железных кулаков.
Благодаря воровской скрытности Харухиро так никого и не встретил: он благополучно добрался до края равнины. Он от всей души порадовался своей маленькой победе. «И правда крошечная. Да и ладно. Пусть. Маленькая победа — уже хорошо. Я постоянно хочу лишь малого. Но мелочным лидером быть как-то не хочется. Печально, если все так и останется», — размышлял вор.
Когда наемники впервые наткнулись на эту равнину, она была вся зеленой, заросшей густой травой. Теперь же здесь пустыня. Деревья вырубили, осталась лишь парочка кустов.
Добровольцы Багровой Луны пополняли запасы воды благодаря источнику на дне котловины. Та же вода плескалась во фляжке Харухиро, только вскипяченная на костре. Хоть вода в источнике казалась кристально чистой, но пить сырой ее нельзя: живот разболится. И даже сильно. Конечно, если наемники будут и дальше черпать воду в таких количествах, однажды ключ пересохнет. Пока ничто не предвещало беды, но риск оставался.
Харухиро любил наблюдать за текущей водой, это зрелище незаметно успокаивало его и расслабляло, в общем, действовало на его психику благотворно. Он чувствовал себя простым ничтожным человеком и думал, что хорошо таким быть. Если бы Харухиро был утонченной натурой со сложными эмоциями, проблем и невзгод в его жизни стало бы в разы больше.
Наконец Харухиро стало клонить в сон. Вор встал и направился назад, в свою палатку.
— Один и тот же вывод… Ха-ха… — думал Харухиро по пути. Он невольно усмехнулся.
Каждый день в его мозгу теснились одни и те же мысли. Он ломал голову над одними и теми же вопросами. Долгое-долгое время, пока однажды Харухиро не заметил, что постепенно все становится неважным, ему нет до этого никакого дела. И в конце он неизменно говорил себе: «Ну, это я обмозгую как следует завтра».
— Можно сказать, никакого прогресса… Но все не так уж плохо. Раз я не великий человек, то быстро прогрессировать не получится...
Пока его группа развивается, пока они зарабатывают достаточно денег, все хорошо, так?
«Ага. Хорошо. Просто соглашусь и все. Так и сделаю», — рассудил Харухиро.
«Скоро увижу мою любимую палатку. Ладно, не такую уж любимую… наверное. Стоп…»
Из палатки кто-то вышел. Наверняка Ранта или Кузаку. Кузаку. Высокая и вечно сгорбленная фигура. Как ни сутулься, рост не спрячешь. Это очевидно.
Если бы дело ограничилось одним Кузаку, Харухиро бы подумал, что тот просто проснулся, с кем не бывает… Но вор заволновался, когда из палатки девушек кое-кто вышел.
Нет, не то чтобы лидер заволновался, просто какова вероятность, что совершенно случайно следом за Кузаку из соседней палатки вышла Мэри? Серьезно? Совпадение? Скорее, неизбежность, да? Трудно сказать.
— Напрямую их не спросить… — Харухиро машинально спрятался за соседнюю палатку. Он сделал это без всякого умысла. А вообще, стоило ли прятаться? Вряд ли. Но все же…
Высунувшись из-за палатки, вор увидел, как эти двое куда-то пошли. «Зачем я это делаю? Будто бы я подглядываю. Плохо. Определенно. Но все же... Черт, мне любопытно! Ну конечно мне любопытно! Я ведь лидер? Может, меня это не касается? Да или нет, но они члены моей группы, так? Значит, это имеет ко мне какое-то отношение, да? Может, мне следует знать? Так что? Да или нет?»
Жрица и паладин о чем-то тихо переговаривались.. А еще Мэри шла и смотрела себе под ноги.
«Какого черта? О чем они говорят? Черт! Не слышно».
— Ой… — воскликнул Харухиро.
Кузаку схватил Мэри за руку... нет, за рукав. Он потянул жрицу за собой, и та послушно пошла, вперив взгляд в землю. «А. Они пошли. Пошли… Вместе. А… Точно. То-очно…»
— Понятно… — пробормотал Харухиро.
«И ладно. Точно. Без разницы. Не то чтобы я не ждал, когда это произойдет. Да. Мне правда все равно? Да, уверен на все сто. Практически. Как далеко они зашли? Не знаю, да и не собираюсь узнавать, потому что не хочу, но я абсолютно уверен, что между ними что-то произошло. Хоть что-нибудь. Так что пусть продолжают.
Пусть делают что угодно! Точно! Какое мне до этого дело? В смысле, если что, я был бы рад за вас. Именно! Сказали бы, хоть как-то объявили! Просто и честно признались! Думаю, следовало бы признаться!..»
— Ха-а-а-а-а-а… — шумно выдохнул Харухиро, сел на землю и прижал ладонь к груди.
Ему просто хотелось разрыдаться. Увиденное было для него шоком.
Почему? Почему он так сильно шокирован? Потому что эти двое скрывали свои отношения от него? Могли бы и сказать! Хоть что-нибудь! Они что, не доверяют ему? Так ведь? Вряд ли. Пусть Кузаку и Мэри не держали свои отношения в секрете, но заявлять о них публично тоже не торопились.
«На самом деле, мы встречаемся!»
Нет, такое они не скажут. Это просто ни в характере Мэри или Кузаку. Кроме того вполне возможно, что их отношения только развиваются, они оба не знают, к чему это приведет. Может быть, этим двоим трудно скрываться от товарищей, но рассказать все как есть они тоже не могут. Не исключено, что паладин и жрица просто не знают, как вести себя, так? Причины могут быть разные. Наверняка.
Вообще, какие у них… чувства? Друг к другу? Взаимно ли?
— Кх-х-х-х-х…
«Щемит в груди. Больно. Почему? У них там любовь, да? Что-то вроде? Романтические отношения? Взаимная любовь? Это личное дело Кузаку и Мэри, нужно оставить их в покое».
Именно. Харухиро понимал, что не в праве мешать им. Те, кто встревают в отношения — как собаке пятая нога!
Харухиро думал об этом именно так. Он не врал себе. Он искренне считал себя лишним.
Тогда почему ему так плохо и больно? Наверное, все-таки из-за «этого»… Не хотелось признаваться даже самому себе… Лучше вообще забыть об этих чувствах, но ничего не изменить, правда есть правда.
Что и говорить, Харухиро нравилась Мэри. Даже очень. Иначе говоря… насколько вообще это просто сказать…он любил ее. И его любовь оказалась безответной.
Естественно, вор даже помыслить не мог, будто Мэри ответит ему взаимностью. Спроси он себя, то с уверенностью бы ответил, что и не ждал от девушки ответного чувства. Поэтому Харухиро всячески гнал от себя мысли, что влюблен в Мэри. Пытался не думать об этом, игнорировал свои чувства. В итоге его старания обернулись глупостью, оказались просто бессмысленными.
А все же она нравится ему.
Харухиро решил провести мысленный эксперимент.
«Взять тех же Юмэ и Шихору, таких же сокомандниц. Представим, что кто-то из них сближается с кем-нибудь из наших парней. Почувствую ли я боль при этой мысли? Наверное, нет. Например, Шихору и Ранта… хотя такое просто странно. Пожалуй, меня бы напрягла лишь нелепость этой ситуации, мол, какое у них вообще будущее, но не более. Юмэ и Ранта — тоже самое. Если брать Юмэ и Кузаку, или Шихору и Кузаку, то, пожалуй, подумал бы: «Хэ-э, неожиданно, рад за вас, не расставайтесь, а то потом у нас будет много проблем»
Значит, все-таки только Мэри.
Даже если бы она выбрала не Кузаку, а кого-то другого, Харухиро бы все равно испытал самый настоящий шок. Все потому, что это Мэри.
— Вот… оно что… — Харухиро рассеянно смотрел на многоцветное небо.
Вместо сердца в груди образовалась дыра. Он чувствовал тупую пульсирующую боль. Казалось, его тело выстыло, стало пустым, и теперь там гуляет только ветер.
Харухиро разбили сердце.
И осколки пока не собрать.
