Объединив все средства, имеющиеся на руках, ребята получили в сумме один золотой, восемьдесят семь серебряков и шестьдесят четыре медяка. Что до другого имущества, то у них остались лишь личные вещи. Харухиро и остальные решили показать кое-что владельцам лавок — продовольственной, одежды, масок — однако те не проявили и малейшего интереса, предпочитая игнорировать людей. Кузнец же работал, и ребята не решились отрывать его от дела. Вернее, опасались, что он в припадке гнева может убить их.
А что касается бакалейной, то наемники решили, что хозяин прячется внутри, и потому постучались к нему. Трижды, однако никакого ответа не получили и вскоре сдались.
Судя по всему, черные монеты им так просто не достать. Не в этой деревне. Думать иначе было бы слишком самонадеянно. Конечно, ребятам удалось на время обмануть голод, набив желудки водой, только он вскоре вернулся, а потому чувство, что надо поспешить, вернулось вместе с ним. Группе наемников ничего не оставалось, кроме как отправиться искать черные монеты где-то за пределами деревни, думая, что хорошо бы найти хотя бы одну или две.
И вот голодные путешественники покинули деревню. Главной их целью стал поиск черных монет. По дороге Харухиро и остальные обсуждали планы, как достать деньги.
Поскольку никто из ребят не знал, какие опасности подстерегают их в этих краях, они решили не забредать далеко. Мысленно нарисовав карту и поместив деревню в центр в качестве ориентира, наемники стали исследовать ее окрестности, чтобы расширить свои представления об этом месте.
Перейдя мост, они шли вперед и только вперед, пока спустя метров сто не наткнулись на лес, где росли белые изогнутые и невероятно высокие то ли деревья, то ли кустарники. Пробиться сквозь них было так же трудно, как сквозь бурелом. Вот почему ребятам пришлось отступить.
Вернувшись к деревне, группа наемников обошла ров снаружи и решила спуститься вниз, на дно небольшого обрыва. Рядом с рекой был песчаный пляж с удивительно теплым песком.
Некоторое время Харухиро и остальные просто шли вдоль берега, поглядывая на реку: течение оказалось быстрым, а воды — глубокими. Харухиро опасливо сунул руку в иссиня-черную воду и в изумлении вытаращил глаза:
— Какая же она теплая!..
— Серьезно? — Ранта стянул сапоги и носки и зашлепал по воде. — Ого! И правда! Не очень-то теплая, но вполне ничего! Мы можем использовать это место как ванну!
— Ванна… — отрешенно пробормотала Шихору. — Хочу принять… ванну…
— Да… — Мэри подняла взгляд к небу и вздохнула. — Принять бы ванну…
Юмэ странно захихикала:
— Хи-хи-хи, было б очень приятно…
— Ага… — кивнул Кузаку. — Наверняка от нас несет. Уверен, от меня тоже…
— Вперед! — Ранта вскинул большой палец. — Все вместе! В смысле, от одного раза вреда не будет! Ничто так не поднимает товарищеский дух, как совместное купание нагишом! Все равно ведь темно! Никто ничего не увидит! Ге-хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе!
— Ни за что не сработает… — Харухиро ужасно захотелось избить Ранту, но вор решил не тратить остаток сил на бессмысленную возню. — Извините, но ванну придется отложить на потом. Надо найти черные монеты и купить еды. И только после этого, убедившись в безопасности, примем ванну. Парни — отдельно, девушки — отдельно.
— Да ты издеваешься, Парупиро-о?! Я против! Против, против, против! Про-тив!
Только Ранта шумел, остальные же приняли идею лидера без возражений.
— Ня-я? — удивленно протянула Юмэ (все это время она плескалась у берега, не желая выбираться на сушу) и что-то подобрала. — А? Что это? В песке? Зарыто? Что-то кругленькое…
Харухиро подошел и забрал у нее находку.
— Черная монета.
— Может, есть еще?! — Ранта тут же упал на четвереньки и принялся с усердием шарить под водой в поисках монет, да с таким энтузиазмом, будто те вот-вот от него уплывут. — Ищите, ищите! И вы тоже ищите! К вашему сведению, все ваши находки принадлежат Великому мне! Естественно, все мое — принадлежит мне!
— Оставь этот бред для сна… — проворчал Харухиро и тоже стал шарить по песку под водой, стараясь нащупать хоть что-нибудь.
Наемники на полном серьезе искали на берегу пляжа заветные монеты.
Занятые этим делом, они не заметили, как зарево над горным хребтом погасло, и весь мир окутала тьма. Поскольку ребята бродили недалеко от деревни, все это время до них доносился звон металла — то работал кузнец, стуча молотом. Однако с закатом звук исчез.
«Уже ночь. Интересно, как много времени мы потеряли, разыскивая черные монеты? Точно не знаю, но день уже прошел», — размышлял лидер.
— С тех пор мы так ничего и не нашли! — Ранта со злости плеснул ладонью по воде.
— Не думаю, что найти их так просто… — Кузаку уселся на берегу реки.
— М-может быть… — начала Шихору, выжимая подол робы, — вернемся и попробуем купить еды на одну монету…
— Ага, — согласилась Юмэ. Голос у нее дрожал. Наверняка недавно плакала. — Юмэ сильно проголодалась, вот и расстроилась…
— В конце концов, может так статься, что мы купим на нее больше, чем рассчитывали… — неожиданно для всех Мэри попыталась утешить товарищей.
— Да, наверное… — Ранта уныло свесил голову. Как и ожидалось, он растратил остатки сил.
— Может быть… — вяло согласился Харухиро. — «Нет, нехорошо! Лидер не имеет права так сдавать!» — И-идем! Время поесть!
Путь обратно показался им до невероятного трудным: они едва выбрались из двухметрового обрыва. Харухиро и его группа едва-едва доковыляли до моста, но вдруг обнаружили нечто ужасное.
У ворот стояла «Вышка В», и страж там следил за ними. Нужно пересечь мост и войти в ворота, если хочешь оказаться в деревне, иначе никак. С утра двери оставили нараспашку, а тут их по какой-то причине заперли.
— Поче...му? — Харухиро приложил кулак ко лбу. — Запирают на ночь?
— Какая разница! — опустив забрало шлема, Ранта решительно двинулся к мосту.
— Э-эй… — Харухиро хотел было остановить товарища, но не успел.
Заметив пришлого, дозорный «Вышки В» вложил стрелу в лук. Попав под прицел, Ранта не просто замер на месте, а пал ниц, умоляя пощадить его:
— Простите! Пожалуйста, не стреляйте, не стреляйте! Пожалуйста, умоляю вас, не стреляйте!
Неужели этого хватило? Дозорный не опустил рук, но стрелять все-таки не стал. Не переставая кланяться, Ранта пополз на четвереньках обратно.
— Черт! Ублюдок! Кретин! Он ведь мог убить меня!!!
— Не беси меня… — у Харухиро аж голова закружилась, настолько он ослабел от голода. Аж сил нет говорить. — Кажется… придется подождать, пока не откроют ворота. А если не хотите, почему бы нам не вернуться и не поискать черные монеты? Хотя нет, не стоит… все уже на пределе…
У ребят не было то ли воли, то ли сил куда-то брести. Они улеглись прямо у моста, решив спать здесь. Их мучил страшный голод, заглушая все прочие неудобства, а ведь спали они на голой земле. Только выбора у Харухиро и остальных не было — пришлось терпеть.
Стоило кому-нибудь из них смежить веки, как несчастного будил дьявольский непереносимый голод. Каждый из них был уже на пределе, готовый сорваться на любом по пустяковой причине. Борьба с раздражением лишь истощала их силы — сознание медленно угасало. Но задремать не получалось, голод был тут как тут.
Девушки держались вместе, а потому разом засыпали и просыпались.
Юмэ гладила Шихору по волосам, приговаривая:
— Хочу ку-у-уша-а-ать… Слушай, Шихору не против, если Юмэ немного откусит от тебя, а?
— А взамен я откушу кусочек от Юмэ…
— У-у-у-у-у... Но если это значит, что Юмэ немного откусит от Шихору, Юмэ не против…
— Ты хочешь, чтоб мы съели друг друга?..
— Хочу… Наверное, Шихору очень вкусная…
— Эм-м, а можно и мне тоже? — включилась в разговор Мэри.
— Тогда Мэри тоже даст от себя откусить.
— Угу… Ешьте меня… Мне уже все равно, лишь бы поесть…
— Кхм! — Ранта скрючился мертвой личинкой и проворчал, — О чем вообще говорят эти женщины?.. Черт… Я завидую им… Правда-правда…
Тем временем Кузаку что-то бормотал на одной ноте:
— Свежая пшеница, свежая ссора, свежие водоросли… Сосед часто покупает и ест хурму… Синий свиток злого духа, красный свиток злого духа, желтый свиток злого духа…
— Ну, мы ведь еще не достигли предела… — хихикнул Харухиро. — Не достигли предела, предела… раздела… одела… хи-хи…
Ребята уже не верили, что в этом мире бесконечной тьмы когда-нибудь наступит утро, однако рассвет все-таки забрезжил.
Но прежде зарева за горами по округе разнесся какой-то зловещий звук. Бо-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э!
И дозорный «Вышки В» отворил ворота. Почти сразу контуры гор окрасились в оранжевый.
Харухиро и остальные тут же вскочили на ноги и, обгоняя друг дружку, бросились к мосту. Кузнец еще не приступил к делу, а вот от кастрюли за прилавком уже валил пар. Харухиро показал черную монету крабу-владельцу, перемешивающему содержимое кастрюли деревянной ложкой. Торчащие из под маски глаза внимательно изучили находку, а затем переключились на путешественников.
— Дайте нам что-нибудь поесть! — взмолился вор. — Мы до смерти проголодались!.. Мы возьмем что угодно, правда, лишь бы было съедобно!
Достав шесть мисок (кажется, деревянных), краб-владелец заполнил их каким-то варевом из кастрюли, напоминающим рагу, и раздал ребятам. Те разом поклонились и, выпалив слова благодарности, принялись за еду. Конечно, они бы обрадовались, если б им раздали еще и ложки, но по сути можно было обойтись и без них.
Харухиро жадно глотал темное густое рагу, от которого валил пар. Вкуса он не чувствовал совершенно, а все-таки был на седьмом небе от счастья. Оглядевшись, он понял, что остальные так же, как и он, забывшись от восторга, шумно и жадно поглощают рагу.
«Вот оно, счастье!» — от всего сердца радовался Харухиро. — «Счастье! Дурманящее счастье! Словно каждая клеточка тела сочится счастьем! Мы чертовски счастливы!»
В мгновение ока он выпил весь бульон, только это было еще не все: на дне оставалась гуща. Харухиро осторожно потрогал кусочки в миске.
— И-и-и-и?! — вскрикнул вор, когда понял, что это.
Кусочки на дне напоминали порубленных многоножек… «Это ведь… насекомые?»
— Ка-ха-ха! Еда мужчины — это его крепость! — выдал какую-то чушь Ранта и решительно вывалил остатки варева себе в рот, жуя хитиновые тельца. — Буэ?! Бу-у-у!
Похоже, на вкус они горькие. Ранта вот принялся отплевываться. Что сказать? Вполне ожидаемо. Эти жуки и на вид отвратительны. Пожалуй, не стоило их есть. Но все же… одной миски недостаточно. Такой порцией никак не наестся.
Харухиро просительно глянул на краба-владельца — тот предложил им какое-то мясо с вертела. При виде такой щедрости внутри вора проклюнулся росток набожности. Его богом стал огромный краб, владеющий продовольственной лавкой.
Давясь слезами счастья и благодарности, вор принял жевать жареное мясо. Он впился в кусок зубами прежде, чем успел подумать: «А все ли будет в порядке?» В отличие от рагу мясо оказалось холодным и жестким, скорее копченым, нежели жареным, но вполне съедобным. Жевать его трудно, но каждое движение челюстей освобождало все больше и больше вкуса. Мясо с вертела обещало быть сытным.
Огромный краб дал мясо не только Харухиро. Получается, на одну черную монету можно купить шесть порций рагу из насекомых и шесть порций загадочного копченого мяса.
Утолив голод, ребята почувствовали жажду. Они вдруг осознали, что, если хотят воспользоваться колодцем, им придется где-то раздобыть еще одну черную монету. Или немного потерпеть, выйти к реке и, набрав воды там, вскипятить ее.
Размышляя обо всем этом, Харухиро обернулся и увидел, как идиот-Ранта робко двинулся к колодцу, набрал воды в флягу и принялся жадно пить. Страж даже не шелохнулся.
«А? Он не против?» — удивился вор.
Вслед за Рантой к колодцу несмело подошел Харухиро, а страж — ноль внимания. Это потому, что они заплатили вчера? Получается, что если за одну черную монету можно купить рагу из насекомых и шесть порций мяча, то вчера они, скорее всего, переплатили. Вот поэтому им позволили напиться и сегодня… так?
Напившись вволю, наемники почувствовали облегчение. Но нет, это еще не все.
— Эм-м… Харухиро… — Шихору подняла руку. — Я бы… хотела принять ванну…
Вор не мог ответить ей в духе: «Вообще-то у нас есть дела поважней!», а потому прикинул: «Хм, в принципе, мы можем подумать, как достать черные монеты, готовя и принимая ванну. Пожалуй, мы справимся. Если расслабимся, наверняка что-нибудь придумаем. Угу. Ванна… давайте примем ванну».
Группа Харухиро вышла из деревни и быстрым шагом направилась к пляжу. Наверное, в спешке не было никакого смысла, только ребята ничего не могли с собой поделать.
Чтобы искупаться, наемники вырыли яму на берегу, а затем соединили ее с рекой с помощью канала. Наполнив яму речной водой, ребята перекрыли канал. Затем они договорились, что первыми примут ванну девушки, а потом уж парни. Чтобы не беспокоить первых, вторые подождут где-нибудь в сторонке.
Для ванны они выкопали яму диаметром в полтора метра, а глубиной где-то в метр. Температура воды была чуть ниже температуры тела, но даже так лучше, чем ничего. При свете фонаря наемники осмотрели воду в «ванне»: не мутная да и не пахла ничем специфическим. Ободренные этим фактом, они работали быстро, без передышки. И вот «ванна» под открытым небом была готова.
— Ладно, мы уходим.
Харухиро, Ранта и Кузаку оставили Юмэ, Мэри и Шихору у «ванны», а сами отошли примерно на двадцать метров в сторону и встали у обрыва. Даже с восходом солнца (точнее, с появлением зарева в горах) повсюду царил полумрак. Иными словами, с такого расстояния девушек им было не увидеть.
«И все же странно… Ранта ненормально молчалив. Нет… он пока молчалив...»
— Итак, время начать «операцию»?
— Как я и думал… — вздохнул Харухиро. И что им делать? Как держать в узде этого жуткого отброса?
К счастью, Харухиро ничего не пришлось делать. Потому что Кузаку молниеносно сбил Ранту с ног и прижал к песку.
— Этого я тебе не позволю.
— Ай! Ой-ой-ой! Эй, Кузакки, какого черта ты творишь, придурок?! Убери колено, колено! Серьезно… Ай! Отпусти меня, кретин!
— Не-а, Ранта, ты очень силен. Если бы я не зашел так далеко, ты бы вырвался.
— Идиот, ты мне так руку и плечо сломаешь! Еще и повредишь внутренние органы! Что ты будешь делать, если я умру, а?! Придурок!
— От этого ты точно не умрешь, Ранта. Все нормально.
— Это не нормально, не нормально, не нормально! Больно-больно-больно! Я умираю, умираю, умираю! Отпусти меня, отпусти, отпусти!
— Я прекрасно понимаю, что ты преувеличиваешь.
— Че-ерт, ты слишком нахальный, Кузакки! Разве ты не уважаешь своего старшего товарища?!
— Уважаю. Я на самом деле очень уважаю тебя, Ранта.
— Если так, то отпусти меня! Го-олые! Я хочу увидеть голых девушек! Грудь! У меня болезнь, которая убьет меня, если я не увижу парочку грудей! Правда-правда, я не вру!
— Ну, это я тоже в какой-то мере уважаю. Только ты перегибаешь палку.
Ранта вообще не заслуживает уважения, так что ничего, если с ним так обращаются.
«Что ни говори, а Кузаку отреагировал быстро. Все из-за нее. Из-за Мэри. Скорее всего, да. Он не хотел, чтобы ее кто-то увидел. Кто она ему? Подруга? Возлюбленная? Смысл один и тот же. Он не хочет, чтобы другой парень видел ее голой. Наверное, поэтому. Скорее всего. Естественное желание», — даже Харухиро понимал это. — «Я все еще девственник. Что насчет Кузаку? Интересно, они уже… уже?.. Ну, вот «это»?»
Харухиро сел на песок и закрыл лицо руками: «О чем я только думаю? Это глупо. Разве это важно? У меня нет времени на глупости. Точно! Нет времени!»
Черные монеты. Как же их найти? Глупо надеяться на удачу, на то, что им попадется что-нибудь, как это было со скелетом и монетой на берегу. Разве нет какого-нибудь другого способа найти деньги, нечто понадежнее? Может, заработать как? Но что нужно сделать? Для тех же жителей деревни? А это вообще возможно? С ними и поговорить-то нельзя. Нет, это не выход.
Деньги. Да, деньги. Черные монеты — это деньги. Черные монеты в ходу в этой деревне. Если дела обстоят так, то здесь действует денежная система… Однако может ли система, где деньги обмениваются на товар, использоваться в одной лишь деревушке? Какова вообще популяция деревни? Так как там четырнадцать построек, значит, максимум, пятьдесят жителей. При всем этом в лавках представлен довольно-таки широкий ассортимент. Не слишком ли много для такой деревни? А вообще, сюда приходят другие клиенты? Вроде группы Харухиро?..
— Кья-я! — вдруг послышался чей-то вопль.
Даже не вопль. Визг.
— Эй! — Ранта сбросил с себя Кузаку.
Тот же, подняв фонтан брызг, резко вскочил на ноги:
— Мэри… Это вы?
Харухиро тут же рванул в сторону, где слышались крики:
— Мэри?! Юмэ?! Шихору?!
— Нья-я!.. — раздался боевой клич Юмэ. Она сражалась с кем-то? С кем? Врагом?
Послышался плеск воды.
— А-а…
Это Шихору? Она попыталась скрыться, но упала в реку?
— У! Ха!
Это Мэри. Голос как будто ее. Она точно билась с кем-то.
— О-осторожнее, и постарайтесь на них не смотреть! — Харухиро достал кинжал и сап. — «Хотя нет, не время беспокоиться, увидим ли мы их голыми!»
Вор бежал к ним что есть мочи. В полумраке он заметил чьи-то силуэты. Похоже, Юмэ и Мэри окружили врага, выставив оружие. Но где Шихору? В реке? Это враг?
Сначала Харухиро решил, что на девушек напал ящер. Монстр быстро и ловко бежал по песку. Какой шустрый! Ящер легко уклонялся от атак, ускользая влево-вправо. Размером он был примерно с человека.
Харухиро и подумать не успел, а тело его уже ринулось вперед. Вор схватил врага со спины. Навык «Паук».
«Это не ящер! У него есть шерсть! Ладно, не важно!» — одернул себя Харухиро. Когда вор же вонзил кинжал в шею противника, тот начал выворачиваться из захвата.
Монстр подпрыгнул. Наискось вверх. Очень высоко.
— А-а-а! — Харухиро рефлекторно вцепился в шею твари.
Черт! Враг перекувыркнулся в воздухе… Если так, то приземлится он на спину… И раз Харухиро у него на спине, значит... значит, это существо решило раздавить вора, предварительно оглушив ударом о землю.
Когда Харухиро попытался отцепиться, рука существа обвила его тело, не позволяя вырваться. Раздался жуткий хруст. Удар пришелся на все тело. Дыхание тут же сперло, голова закружилась.
Враг отпрыгнул от Харухиро и снова бросился в атаку — вор прикрыл голову и лицо, стараясь хоть как-то защититься и по возможности избежать смерти.
— Га-а-а-а! — подлетел к лидеру Кузаку, пытаясь пырнуть монстра мечом. Враг отскочил и поспешил удрать.
— Вот ты где! — Ранта бросился вперед и рубанул по телу монстра.
«Отличная командная работа!» — невольно восхитился Харухиро… впрочем не в его положении было хвалить товарищей, пусть даже мысленно.
Лидер хотел было подняться, только ничего не вышло. Малейшее движение вызывало сильную боль.
«Кажется, сейчас наизнанку вывернет. Как я ничтожен. Был слишком неосторожен. Потерял голову. Почему не держался спокойно? Раздражает. Мне стыдно. Повел себя как новичок. Зеленый новичок. Мне нет оправдания. Больно и горько…» — убивался он некоторое время.
Кузаку и Ранта погнались за врагом. Юмэ и Мэри ринулись к Харухиро.
— Хару?! — позвала Мэри.
— Хару! — вслед за ней прокричала Юмэ.
К счастью или же нет, но девушки, похоже, так и не успели одеться. В любом случае мрак успешно скрывал детали, только Харухиро все равно чувствовал угрызения совести. Вор прикрыл глаза, справедливо решив, что больше ничего не сможет сделать.
— Что с Шихору?
— Нья-я?! Точно! Шихору! Шихору, ты где? Все в порядке?!
— С-с-со мной в-в-все в порядке! — отозвалась волшебница.
Этого хватило, чтобы Харухиро почувствовал невероятное облегчение.
Только рано расслабляться. Уж точно не ему и не в такой ситуации.
— Хару! Сейчас я магией Света…
— Не-ет, нельзя!.. То есть магия Света… От нее идет свет… Перед этим накинь что-нибудь…
— И в такой-то ситуации ты способен думать об этом?! — накинулась на него жрица.
«Прости! Правда, мне очень-очень жаль…» — мысленно просил ее о прощении Харухиро.
— Мэри, вот... ваша одежда, — вернулся Кузаку и бросил ей что-то.
— Это не важно!.. — крикнула Мэри, но все же накинула кое-что на плечи и тут же принялась лечить Харухиро.
— Не-е-е-е-е-ет! — завопил Ранта. — Кретин, он сбежал от нас!
— Глупый Ранта, не возвращайся сюда! — прокричала ему Юмэ.
— Заткнись! Будто бы мне хочется глядеть на твою крошечную грудь!
— Шихору ведь тоже тут!
— Естественно, вот на нее-то и хочу взглянуть! Любой ценой должен! Ге-хе-хе-хе-хе!
— Джесс, иин, сарк, карт, фрам…
— Сто-сто-стой, погоди-погоди-погоди, Шихору! Хватит, не надо магии! Это ведь «Буря», да? Она накроет не только меня, но и тебя!
Харухиро крепко зажмурился, надеясь, что ничего не увидит: «Если я открою глаза, то, пожалуй, много чего замечу. Мэри ведь очень близко. Настолько близко, что почти касаюсь ее тела. Но я не буду смотреть. Ни за что не посмотрю. Мне так стыдно за все, что аж плакать хочется!»
«Нам даже ванну спокойно не принять, да? Как же это тяжело...»
