Я заменил батарею фотоаппарата и ознакомился с оставшимся на карте памяти местом. Работа хронистов не ограничивалась фотосъемкой, от нас ждали и кое-какого видео, особенно в части музыкальных номеров. Потом еще и обрабатывать его придется, учсоветовские макбуки имеют для этого кое-какой софт. Меня, конечно, в этом деле немного поднатаскали, но я все равно особого энтузиазма не испытывал, поскольку всю свою жизнь сидел на Windows. Пожалуй, максимум, на который меня должно хватить — работа с субтитрами. Между делом, не могу не отметить, что школа довольно хорошо оснастила учеников техническими средствами Что макбуки, что камера, которую я сейчас держал в руках. Нажав пару раз на экран, я убедился, что все готово к съемке.
Когда закончу здесь, надо будет направляться на церемонию закрытия. По сравнению со вчерашним днем, от меня требовалось гораздо меньше. Для начала основное внимание было приковано к Хаяме и его группе, оккупировавшим сцену, а мы могли спокойно готовиться к закрытию за кулисами.
— У-у-у… эх… чего-то я волнуюсь… — покачала головой Миура, которая, видимо, тоже выступала вместе с Хаямой.
Сам Хаяма тоже был здесь, настраивая гитару, Тобе размахивал руками, играя на воображаемых барабанах, Ямато перебирал струны баса, Оока пристально разглядывал синтезатор, словно гипнотизируя его.
Пожалуй, только Хаяма и выглядел на должном уровне, остальные слишком уж переживали. Тобе, например, больше тряс головой, чем барабанными палочками. Другие от них не отставали, даже те, кому выступать перед публикой не требовалось.
— В-вам напитки к-как налить? Может, проще с соломинкой?
— Юи, просто бери ножницы, дырявь крышку и вставляй соломинку, дальше сами разберутся.
— Х-хорошо, Хина.
Тем временем, Юкиносита, разобравшись с зарядкой гарнитур, раскачивалась на месте, словно ей было донельзя скучно.
— Тебе что-то нужно?
— А где Сагами? — Ответила она на вопросом на вопрос, и я осмотрелся вокруг. Точно, не помню, чтобы я ее сегодня видел хотя бы однажды. — Я хотела переговорить с ней перед церемонией закрытия.
— Я ее наберу. — Мегури попыталась позвонить Сагами. — Хм, телефон выключен или вне зоны действия сети. Попробую спросить остальных.
— Эй, все здесь?
— Все. — Тут же раздался из-за занавеса ответ членов учсовета. Ого, они словно ниндзя.
— Не могли бы вы поискать Сагами? И держите меня в курсе о результатах.
— Уже ищем.
Ну, я же сказал — словно ниндзя.
Ученический совет тут же разлетелся по сторонам. Всякий высококлассный ниндзя способен отследить перемещения Сагами до полудня, но вот после уже будет сложнее. Думаю, у них ничего не выйдет. И, вот еще что, церемония закрытия начнется, когда Хаяма с компанией закончат готовиться. Если Юкиносита хотела поговорить с Сагами до начала, то времени осталось не так уж много.
— Что-то случилось, Юкинон? — Юигахама заметила, что Юкиносита встревожена.
— Ты не знаешь, куда подевалась Сагами?
— Сагами? Я ее сегодня не видела. У тебя будут проблемы, если она не появится?
Юкиносита просто кивнула и Юигахама отошла чуть в сторону, чтобы тоже попытаться дозвониться. Меня же посетила другая мысль.
— Можно сделать объявление по радио.
— Действительно.
Мы проследовали в школьную радиорубку и осуществили задуманное, но ответа снова не получили.
— Юкиносита. — Вместо Сагами нас нашла учительница Хирацука, видимо, услышавшая объявление. — Нашли ее?
— Нет.
— Ясно. Учителя теперь тоже в курсе и дадут мне знать, если увидят ее, но… — Учительница отчего-то была мрачной, и мы поняли, что не следовало ожидать с этой стороны многого.
— Мы не сможем долго откладывать начала церемонии.
— Да, не сможем…
— А что такого? Ну, нет Сагамин, и что? — Юигахама не понимала, почему все так волнуются.
— По традиции глава оргкомитета выступает с речью, делится своими чувствами от завершившегося фестиваля. Передает эстафету следующему году, если можно так сказать.
— Вот именно. — Согласилась Мегури.
— Если все будет совсем плохо, нам понадобится замена.
Дойди все до такого, очевидным кандидатом станет сама Мегури или Юкиносита. Учитывая их роль и вклад в фестиваль, даже если одна откажется, другая прикроет образовавшуюся брешь. Тем не менее, в глазах зрителей ситуация все равно будет выглядеть не слишком хорошо.
— Не все так просто. Сагами единственная знала результаты голосования гостей. — «Обрадовала» нас Юкиносита.
Пусть подсчет голосов проводился оргкомитетом, каждый из нас делал только часть работы и имел весьма приблизительное представление о том, как сложился окончательный итог. Сагами же имела на руках полную картину.
— А перенести объявление на другой день нельзя? — Спросил я.
— Мы так и поступим. — Кивнула Юкиносита. — Но только в самой крайней ситуации. Если случится перенос, объявление победителя потеряет почти весь смысл.
Справедливо. Голосование было приурочено именно к фестивалю и когда объявлять результаты, как не в самый кульминационный момент? На следующий день это уже никому не будет интересно.
А значит, опять все упирается в поиски Сагами.
— У вас что-то случилось? — Несмотря на скорое начало, к нам подошел Хаяма, как всегда внимательный, когда дело доходит до настроения в компании.
— Мы никак не можем найти Сагами. — Объяснила ему Мегури.
— Ясно, тогда не могли бы вы добавить немного времени к нашему выступлению?
— А вам есть, что сыграть?
— Да… Юмико, подменишь меня на гитаре на одну песню?
— Еще одну?! Я и так сейчас взорвусь! Нет, нет, нет, никак не получится.
— Очень прошу.
— Ну-у-у-у… — Против улыбки Хаямы у Миуры не нашлось аргументов.
— Нам очень нужна твоя помощь. — Следом ее попросила и Юкиносита.
— Ну, я… Я это не для тебя делаю, если что. Так, Тобе, Оока, Ямато, встали резко.
— Чего? Опять?!
Миура погнала их на сцену, что было благосклонно воспринято зрителями, а Хаяма достал телефон, разослал несколько СМСок и сделал пару звонков.
— Еще раз спасибо.
— Не стоит, но больше десяти минут нам там делать просто нечего.
— Конечно.
— …
Десять минут…
Если Сагами выключила телефон и не отвечает на объявление по школе, то вывод очевиден — она не собирается здесь появляться. И что в таком случае можно сделать за десять минут?
— Я пойду, поищу. — Юигахама уже собиралась умчаться, но я ее остановил.
— Бесцельно носясь по школе, ты ее не найдешь.
Тем более что учсовет уже этим занимается, да и не только лишь они одни. А результата по-прежнему нет. Юигахама, даже если попытается, вернется с пустыми руками. Вместо того нам лучше потратить оставшееся время на размышления над следующим шагом.
— Проще всего выставить вместо нее другого человека. Пусть объявит хоть какие-нибудь результаты, настоящие все равно никому не известны.
Все тут же печально вздохнули.
— Хикигая…
— Это уже чересчур.
— Несколько… э…
— Не самая лучшая идея…
Учительница, Мегури, Юигахама и Хаяма, все как один. Что, не устраивает такой вариант? А мне казалось, что это был бы прекрасный выход из положения.
А вот Юкиносита, которая должна была первой отвергнуть мое предложение, промолчала, вместо того думая о чем-то своем.
— Хикигая…
— Чего?
До чего же она могла додуматься?
— Как ты думаешь, если мы задержим начало еще минут на десять, ты ее найдешь?
— Ну и вопрос…
У Миуры с компанией в запасе была еще одна песня. Допустим, они еще что-нибудь скажут до и после. Пока выйдут на сцену, пока уйдут… Пока внимание публики будет отвлечено, пока они будут готовы ждать. Думается мне, наберется минут семь-восемь, не более. С десятью от Юкиноситы у меня будет минут пятнадцать. Хватит, чтобы выйти из спортзала и поискать в каком-нибудь одном месте. Придется ли положиться на это единственный шанс угадать?
— Могу сказать только то, что ни в чем не уверен.
— Ну, ты, по крайней мере, не сказал, что шансов никаких.
Мой неопределенный ответ внезапно устроил Юкиноситу, и она стала кому-то звонить, сначала пару секунд подержав телефон в руке, словно собираясь с силами.
— Подойди к сцене прямо сейчас. Мы ждем справа. — Сказала она.
* * *
Та, кому она звонила, не замедлила появиться.
— Юкиночка меня звала? Тебе что-то нужно? Я, знаешь ли, собиралась посмотреть на выступление, там Хаято должен играть. — Рядом появилась Харуно, как обычно улыбчивая. Ей можно было и не звонить, она все равно оказалась совсем рядом, среди зрителей.
— Помоги нам. — Сказала Юкиносита, сразу переходя к делу.
В глазах Харуно от такой прямоты сразу что-то переменилось, а от ее насмешливости не осталось ни следа. Юкиносита, однако, выдержала такое давление и с силой посмотрела в ответ.
— Надо же. Юкиночка первый раз просит меня о помощи. Я, пожалуй, даже выслушаю.
Как бы сладко не звучали слова Харуно, согласием в них и не пахло. Напротив, всякий бы заметил холодный и вполне конкретный отказ.
— Прошу? Ты меня не поняла. Это поручение как члену организационного комитета. В структуре комитета я стою выше тебя. Участники фестиваля находятся в подчинении комитету, даже если они не имеют отношения к школе.
Юкиносита была абсолютно уверена в своих словах и не собиралась как-то меня свою манеру поведения, даже если это она сама просила о помощи. Это напомнило мне ее полугодовой давности.
Она не будет идти на уступки, но станет следовать своему видению справедливости, используя его, чтобы повергать врагов. Такова была Юкиносита Юкино.
— Так это такое наказание, за то, что шла против руководства? И что с того? У тебя нет ничего, что заставит меня подчиниться. Фестиваль заканчивается, тебе не на что больше влиять. Что теперь будешь делать? Позовешь учителя? — Харуно усмехнулась, словно находя логику Юкиноситы какой-то детской и высмеивая ее видение справедливости.
Так или иначе, Харуно оказалась предельно прагматична, и спорить с ней было бесполезно. Юкиносита же опиралась на некие правила, ставя их превыше всего, другими словами, была идеалисткой. Прагматизм редко бывает совместим с идеалами. Чтобы противостоять реалисту, как Харуно, нужен циник, как я. Плоховато выходит, Юкиносита ей уступает, но, поняв, что я собираюсь вмешаться, она подняла руку, останавливая меня.
— Все в порядке, я переживу. — Сказала она мне и снова повернулась к сестре.
— Прошу, не рассматривай это как наказание.
— Хм? — Заинтересовалась Харуно.
— Я буду тебе обязана.
— Хо-хо… — Харуно больше не улыбалась. — А Юкиночка у нас подросла.
— Нисколько. Я всегда была такой, это ты за семнадцать лет не поняла.
— Пусть так. — Беспечно ответила Харуно и прикрыла глаза.
— Эх… — Я никак не мог понять, о чем же она думает и вздохнул.
— Что?
— Нет, ничего.
— Ну, хорошо, что вы хотите сделать?
— Добавить кое-чего не сцену. — Ответила Юкиносита, хотя, конечно, это был никакой не ответ.
— А именно? — Харуно тяготила неопределенность.
— Ты, я, и еще двое. Что-нибудь да выйдет. — Юкиносита поглядывала на инструменты, составленные чуть в стороне.
— Юкиносита, ты же собираешься всерьез… — Я начинал мало-помалу понимать ход ее мыслей, также как и Харуно.
— Ха, забавно, а что конкретно играть?
— Раз все случилось так внезапно, то только то, что умеет каждый из нас. Ты еще помнишь то, что играла, когда сама училась здесь?
— Хорошо, думаю, все будет хорошо. — Харуно напела мотив себе под нос, а затем спросила Юкиноситу. — Но, что насчет тебя?
— Если ты это делала раньше, я более-менее смогу повторить.
Спорить готов, она когда-то специально репетировала, чтобы суметь.
— И, правда. Что ж, давай нам еще одного участника и вперед.
В ответ мы все переглянулись между собой. Почему одного? Юкиносита же говорила о еще двух. Ладно бы проблема заключалась в математической ошибке, но на кону стоит нечто большее! Ответ, однако, оказался несколько неожиданным.
— Сидзука.
— Да, поняла, хорошо. Я возьму на себя бас…
Кстати, помнится мне, учительница говорила что-то о своей роли в одном из прошлых фестивалей, когда мы встречали Харуно летом.
— Мегури, ты же справишься с клавишными?
— Да, конечно!
Мегури видела выступление Харуно и, в добавок, не испытывает страха перед толпой. Конечно, она согласилась.
— Теперь решайте, кто будет петь.
— Юигахама. — Решительно заявила Юкиносита.
— Чего?!
— Могу я на тебя положиться?
— А… Ну, я не уверена, справлюсь ли… То есть, не знаю, может, у кого-то лучше выйдет… — Забубнила Юигахама, в растерянности, что в такой ответственный момент обратились именно к ней. — Но… я рада, что ты это сказала.
— Спасибо
— Но, что забавно, я довольно плохо помню слова, не ждите от меня чего-то выдающегося! Хорошо?!
— Ты находишь это забавным? Вот теперь я действительно волнуюсь.
— Юкинон…
— Но, не переживай, если я увижу, что ты забыла слова, то подпою.
— Здорово! — Завопила Юигахама, а Юкиносита покраснела, что было заметно даже несмотря на темноту.
Я же незаметно ускользнул, направившись к выходу из спортзала.
— Хикигая, мы на тебя рассчитывает.
— Постарайся, Хикки.
Тем не менее, я воздержался от ответа, кое-как махнул рукой и ушел не оборачиваясь.
Вот оно, мое время.
Следующие десять минут будут только моими, только для меня.
Мне не место посреди ослепительных огней.
Я должен удаляться сквозь тьму в сторону выхода.
Вот она, сцена, подходящая для бенефиса Хикигаи Хатимана.
* * *
Выйдя из спортзала, я оказался прямо перед основным зданием школы. Собирать группу, выступление которой привлечет наибольшее количество зрителей, было своего рода традицией, которой старательно следовали. Такая практика привносила в фестиваль частичку неожиданности, делая каждый год особенным и готовя гостей к церемонии закрытия.
Другими словами, сама школа сейчас должна быть практически пустой. Очень удобно для меня. Вокруг не будут носиться толпы, отвлекая и мешая искать Сагами.
Но я не мог позволить себе роскоши заглядывать в каждый угол. Время стремительно утекало. Даже сам взгляд на часы уже был непозволительной его тратой.
Время не пойдет медленнее.
Я не буду двигаться быстрее, чем могу.
Все, что я мог — думать.
Думать.
У одиночек есть одно преимущество перед остальными людьми — они неплохо соображают, потому что направляют умственные силы на себя, а не на окружающих. Постоянные рассуждения, самоанализ, сожаления и заблуждения развивают способность мыслить настолько, что та становится своего рода способом существования.
Используя это, я выдвигал предположения, обдумывал их и тут же отвергал.
Проблема была не такая уж сложная.
Прямо сейчас Сагами, скорее всего, находилась наедине с собой.
Коли так, нужно только лишь проследить за ходом ее мыслей.
В конце концов, когда дело доходит до одиночества, я на шаг… нет, на тысячу шагов впереди. И началось это не вчера, я в этом практически ветеран.
Для Сагами на первом месте стоит она сама. В десятом классе она заправляла в своей компании, была полностью довольна положением в ней. Но, перейдя в одиннадцатый, она столкнулась с Миурой, которая заняла место во главе класса. Возможно, для нее это было неожиданностью, но, находясь под давлением места в иерархии, она не могла и пальцем пошевелить. В результате, Сагами собрала вокруг себя тех, кто бы ниже ее, задавшись целью возглавить хотя бы вторую компанию. Думаю, этой цели она достигла. Тем не менее, это было понижение в статусе, ведь годом раньше она была на вершине.
Тогда Сагами стала искать альтернативные варианты, и фестиваль культуры пришелся как нельзя кстати. Подходила ли роль главы организационного комитета для самоутверждения? Вполне. Более того, она попала туда по рекомендации Хаямы, а следом ее одобрила полулегендарная Юкиносита Харуно. В довершении всего она получила возможность использовать таланты Юкиноситы для выполнения своих собственных обязанностей.
Несмотря на это, дела шли не так, как надеялась Сагами. Она не получила того, о чем мечтала, напротив, ее затмила та, кого она сама сделала своей заменой. Из-за комитета она не могла проводить время в классе, как хотела бы. Что еще важно — даже Харуно и Хаяма, не последние люди в ее становлении в качестве главы, никак не отреагировали на замену и фактически признали, что так и должно быть.
Гордость и самоуважение Сагами не могли не пострадать.
Я понимал ее обиду, словно она была моей.
Какая она все-таки наивная… я-то давно прошел этим путем.
Путем, по которому следуешь один, когда все безнадежно и остается единственная мысль — чтобы кто-то обратил на тебя внимание.
Вот это я прекрасно понимал.
Понимал, как поступают в таких случаях.
Понимал, почему поступают именно так.
Понимал, почему не хотят так поступать
Казалось бы, пять лет прошло, а словно их и не было. Средняя школа оставила в моей памяти неизгладимые следы.
Что делают люди, которым некуда идти, чего они желают? Чтобы у кого-то нашлось место для них. Если они сами не могут найти, куда приткнуться, они ждут помощи со стороны. И я ясно представлял, куда она могла пойти, находясь в таком настроении.
Сагами хотела, чтобы ее нашли, так что она все еще где-то в школе. Раз так, то она в таком месте, которое легко угадывается, значит, она не закрылась в каком-нибудь свободном классе.
И это еще не все.
Она должна быть там, где ее никто не побеспокоит, где она может остаться наедине со своими мыслями.
Она не станет прятаться в труднодоступном месте или в каком-нибудь дальнем углу.
Так где же она?
Вариантов-то все еще многовато.
Мне нужны аргументы… или контраргументы, позволяющие отсеять их.
Пожалуй, пора поднять кое-какие связи. Выйти на человека, собаку съевшего в таких делах.
Я достал телефон и набрал номер, бывший самым частым вызовом во всей довольно печальной истории входящих звонков.
[Это я.]
Он незамедлительно ответил. Еще бы, это же Займокуза. Он наверняка игрался с телефоном, что ему еще делать-то? Я хотел было пройтись по нему, но быстро вспомнил, что время дорого.
— Займокуза, если бы ты в школе захотел побыть в одиночестве, куда бы пошел?
[Какой неожиданный вопрос. Должен сказать, что в школе я всегда нахожусь в одиночестве]
— Просто ответь и побыстрее.
[Так ты всерьез спрашиваешь?]
— Понял, все, пока.
[Стой, стой, стой! Медпункт, довольно часто — библиотека. Еще крыша клубного крыла.]
В медпункте постоянно кто-то мелькает, а библиотека сейчас закрыта. Но… крыша клубного крыла?
[Еще есть местечко между пристроем к главному зданию и клубным крылом. Там довольно тихо и спокойно. Солнце туда практически не светит и можно привести разум в порядок. А ты кого-то ищешь?]
— Да, главу организационного комитета.
[Ту, что повелевает нами? Похоже, тебе нужна моя сила…]
— Ты поможешь?
[Вполне могу. Где мне поискать?]
— Посмотри в том закутке, про который рассказал. Спасибо, Займокуза, ты лучший!
[Еще бы я им не был!]
— Заткнись, это уже позорно.
Я положил трубку, чувствуя, что должен поспешить на крышу, и побежал изо всех сил, благо пустой коридор только располагал к этому. И чем меньше людей мне встречается, тем больше шанс, что в конце я встречу нужного человека.
Пусть она будет там…
Бегом взобравшись по лестнице, я помчался к своему классу, возле которого увидел ее, сидевшую на раскладном стуле, и безразлично глазевшую в окно.
— Кавасаки… — Выдохнул я.
— Чего это ты так летаешь? Опять что-то для оргкомитета делаешь?
— Ты же не так давно выходила на крышу. — С ходу спросил я.
— Что? Ты о чем?
— Просто ответь.
— Н-не зачем так злиться… — Кавасаки даже испугалась, должно быть, я спрашивал слишком резко и грубо.
— Я не злюсь, но мне очень срочно нужно знать.
— Н-ну, хорошо…
— Так выходила ведь? Как ты туда залезла?
— А ты запомнил? — Прошептала Кавасаки, ударяясь в воспоминания, но, я ведь кажется, сказал, что тороплюсь? — У двери на одной из лестниц сломан замок. Многие девчонки в курсе.
Правда? Еще один аргумент в пользу того, что Сагами там. К тому же, об этом месте знали другие. Еще одно условие соблюдено.
— А что случилось-то? — Спросила Кавасаки, находя странным мое затянувшееся молчание, но ноги уже несли меня дальше.
Разве что, стоит поблагодарить, пока можно…
— Спасибо, Кавасаки, ты лучшая!
…и умчаться прочь, сопровождаемым слишком уж громким ответным воплем.
* * *
Бегать по лестницам было не так-то просто, поскольку на время фестиваля те превратились во временные склады. Тем не менее, небольшой проход был оставлен и по нему я и перемещался. С каждой пройденной ступенькой чувство, что Сагами где-то рядом только крепло.
Сагами, должно быть, хотела быть как Юкиносита, или же, как Юигахама. Быть человеком, к которому прислушиваются, на которого можно положиться.
Она хотела стать значимей и потому взяла на себя роль главы оргкомитета, чтобы смотреть на окружающих с высоты своей должности. Именно и это было тем «саморазвитием», о котором она говорила.
Но, разве это так?
Не стоит путать обычные перемены в человеке с его совершенствованием.
Если бы только люди моли просто взять и кардинально измениться всего за пару месяцев. Но мы не трансформеры. Если бы я хотел измениться, то уж точно не так.
Мне следует измениться.
Я собираюсь измениться.
Я должен измениться.
Я изменился.
Сплошная ложь.
Почему люди так легко принимаю необходимость перемен, тем самым отвергая прошлого себя? Почему они не могут принять себя такими, какие они есть здесь и сейчас? Почему они верят в свою будущую версию, а не в нынешнею?
Если не принять худшего себя из прошлого, не принять не самого лучшего настоящего, то, что тогда принимать? Если вы отказываетесь от самого себя, дальше-то что будет?
Не думайте, что удастся измениться только и делая, что отвергая. Держась за некие ранги с самого начала, выставляя на показ свою важность, устанавливая свои собственные правила, нося розовые очки и смотря через них на созданные иллюзии — не смейте называть это саморазвитием.
Почему нельзя взять и сказать: «Я не должен меняться, я буду таким, какой я есть»?
Чем выше я поднимался, тем меньше становилось вокруг всяческих коробок. В конце концов, я вышел на полностью пустую площадку перед дверью на крышу.
Вот она, точка невозврата.
Игра в прядки закончилась.
* * *
Как и сказала Кавасаки, навесной замок на двери был сломан. Я попробовал его закрыть и со стороны тот выглядел как целый, но от одного касания тут же снова раскрылся. Действительно, крыша доступна любому желающему…
Я открыл дверь, издавшую протяжный скрип, и вышел наружу. Передо мной раскинулось бескрайнее небо, а вокруг задул ветер. Отсюда небо должно казаться как будто ближе, но я, напротив, чувствовал, что оно удаляется.
Сагами стояла, прислонившись к перилам, и смотрела на меня. Выражение на ее лице последовательно сменялось от радости до разочарования.
А чего вы ожидали? Я однозначно не входил в число тех, кто должен был найти Сагами по ее замыслу.
Жаль, что не оправдал ее ожидания, но я вообще не испытывал желания ее искать. Так что, давайте быстренько со всем разберемся и пойдем отсюда.
Впрочем, надеюсь, что в этом наши чувства схожи.
— Церемония закрытия вот-вот начнется, тебе пора возвращаться. — Сразу выложил я свое дело и Сагами скривилась.
— Не думаю, что я так уж нужна там. — Сказала она, отворачиваясь, и давая понять, что больше не хочет ничего от меня слышать.
— Не я устанавливаю правила. Времени совсем мало осталось и ты избавишь нас от множества проблем, если поторопишься и вернешься. — Я сам понимал, что говорю не слишком убедительно. Тем не менее, приходилось тщательно подбирать слова, чтобы не сказать то, что Сагами хотела услышать.
— Времени? Разве церемония уже не началась?
Так она была уверена, что праздник уже в самом разгаре. Эта мысль толкнула меня на ошибочный путь.
— Да, должна была, но мы сумели ее немного отложить. Поэтому…
— Сумели?
— Ну, да, Миура и Юкиносита…
— А… ясно… — Сагами изо всех сил вцепилась в перила.
— Тогда возвращайся.
— Вот пусть Юкиносита и сделает все, что требуется. Она же со всем справится.
— А? Дело не в этом, результаты голосования известны только тебе.
— Так пересчитали бы. Если всех организовать, то мигом бы справились…
— Нет у нас на это ни времени, ни людей.
— Тогда бери результаты и отнеси!
Сагами ударила по перилам, от чего те затряслись.
На секунду я всерьез подумывал забрать у нее результаты и вернуться.
Но я так не поступлю.
Просьба Сагами, которую принял Клуб добровольцев, заключалась в помощи ей, как главе комитета по подготовке фестиваля. Не приди она тогда к нам, то я сейчас здесь не стоял бы, а Юкиносита не взвалила на себя всю подготовку. Если я просто заберу результаты, то какой тогда смысл во всем, через что прошла Юкиносита?
Сагами Минами должна вернуться на церемонию закрытия и довести все до логического завершения. Выйти перед собравшимися зрителями, как глава оргкомитета.
Как же мне этого добиться?
По правде, достаточно было сказать ей то, что она хочет услышать.
К сожалению, это не то, что я могу сделать.
Я могу продолжать убеждать ее, но Сагами просто упрется.
Стоит ли позвать кого-то на помощь? Но кого? Мне не к кому обратиться кроме Юигахамы и учительницы Хирацуки, но он обе сейчас недоступны. Тоцука и Займокуза же сейчас мне не помощники.
Кто бы мог подумать, что моя отстраненность от класса аукнется мне в такой момент.
Зайти так далеко и оказаться в тупике.
Но тут дверь снова протяжно заскрипела.
Я и Сагами дружно обернулись.
— Вот вы где… я уже обыскался. — В дверном проеме показался Хаяма, за которым маячили две подруги Сагами, которых он, видимо, захватил с собой.
— Хаяма… девочки… — Сагами снова отвернулась. Вот ради этого момента она все и устроила.
— Тебя никто не мог найти, все изволновались. — Сказал Хаяма, полностью оправдывая ее ожидания. — Хорошо, что кто-то из десятиклассников видел, как ты сюда поднималась.
Похоже, такая информация дошла до Хаямы по цепочке его знакомых, но чего еще от него ждать?
Сагами, однако, продолжала упрямиться.
— Простите, но…
— Давай скорее возвращаться, все ждут. Хорошо?
— Хорошо!
— Мы так волновались!
Хаяма прекрасно понимал, что на долгие разговоры нет времени и сходу сказал Сагами то, чего она так ждала. Поддавшись друзьям, она протянула к ним руки.
— Но, даже если я вернусь сейчас…
— Все хорошо, все только тебя и ждут.
— Пошли вместе.
Хаяма был готов поддержать подруг Сагами, но сам при этом не забывал поглядывать на часы.
— Точно, все готовы тебя поддержать. — Последний шанс или же нет, но Хаяма был готов сказать что угодно, чтобы убедить ее.
— Но… я же всем только мешала, как теперь в глаза смотреть… — Сагами была готова заплакать и пару раз шмыгнула носом. Все продолжали ее успокаивать, но она все равно не двигалась. Единственным, что сейчас двигалось, были стрелки часов.
Надо же, даже Хаяма не смог ее убедить…
А время все уходило и уходило.
Скоро уже бесполезно будет куда-то спешить.
Можно ли быстро ее убедить вернуться?
Силой?
Нет.
Будь здесь только я и Хаяма, такой вариант мог бы сработать. Но эти ее подруги однозначно будут мешаться.
К тому же…
Юкиносита была бы против, у нее есть свое вполне определенное мнение по некоторым вопросам. Сагами должна пойти сама, добровольно, по своему собственному решению.
Похоже, выбирать не приходится.
Придется решить проблему самостоятельно и своим способом.
Прямо, подло и с некоторой доли злобы.
Как мне вести себя с Сагами?
Есть два способа общения между теми, кому далеко до вершины социальной иерархии. Первый — помогать друг другу залечить раны. Второй — пытаться побольнее ударить друг друга.
В общем-то, выходит, что способ только один.
Я посмотрел на Сагами, а следом — на Хаяму, который все еще пытался ее переубедить, подходя все ближе и ближе.
— Все будет хорошо, пошли…
— Я просто неудачница… — Продолжала корить себя Сагами и не двигалась с места.
Вот, прекрасно подходящий момент. Мне действительно не по себе от того, что я могу что-то сделать только так, но, на удивление, не скажу, что меня это так уж сильно коробит.
— Вот это ты правильно сказала.
Вмиг повисла тишина, и ко мне повернулись четыре пары глаз.
Вот это аудитория, целых четыре человека, стоит ли желать большего?
— Сагами, все, чего ты хочешь — чтобы тебя пожалели, чтобы окружающие порхали вокруг тебя. Вот говоришь, что ты просто неудачница, и ждешь от них ответа, что это не так. А ведь ты права, так оно и есть и тебе не следовало лезть в главы оргкомитета.
— Что ты ска…
— Я уверен, что все это прекрасно понимают. Даже такой, как я, ничего о тебе не знающий, понимает.
— Такой как ты никакого отноше…
— Потому что мы одинаковые, нам обоим далеко до вершины.
Сагами быстро забыла, что собиралась плакать.
Я тщательно выбирал слова, стараясь не дать ей возможности для возражений, хотя ничего кроме объективной реальности в них и не было.
— Сама подумай, я о тебе ничего не знаю, но все равно первым нашел. Так может дело в том, что никто тебя всерьез и не искал?
Сагами тут же побледнела, а копившийся гнев сменился на потрясение и отчаяние. Сдерживаемые эмоции рвались наружу, и она пыталась остановить их, кусая себя за губы.
— Теперь понимаешь? Все, что ты…
— Хикигая, заткнись. — Хаяма схватил меня за воротник и оттащил в сторону, приложив об стену.
— Ух… — На миг у меня перехватило дыхание.
Кулак Хаямы дрожал, и он медленно выдохнул, стараясь успокоиться.
— Хаяма, не надо, не надо ничего делать! — За эти пару секунд Сагами словно ожила. — Не марай об него руки, лучше пошли уже!
Словно по команде Хаяма тяжко выдохнул и отпустил меня, не глядя отвернувшись.
— Пошли…
Сагами первой покинула крышу, ее подруги словно свита следовали позади.
— Сагамин, ты в порядке?
— Все нормально, пошли.
— Кто это? Как можно быть такой сволочью?
— Да, да, ужасно…
Хаяма ушел следом, прикрыв за собой дверь.
— Почему… все проблемы ты решаешь именно так? — Прошептал он напоследок.
Оставшись один, я снова привалился к стене, а потом медленно сполз по ней на пол.
Каким высоким отсюда кажется небо.
Хаяма… я рад, что он такой надежный и добрый человек. Он бы не был собой, если бы оставил сейчас все как есть.
Хаяма… я рад, что он из тех, кто не останется безучастным, когда ранят чьи-то чувства. Я рад, что он не прощает тех, кто это делает.
Видите, как все просто. Мир снова стал местом, где никому не больно и все счастливы.
Хаяма все верно сказал, так решать проблемы неправильно.
Но, что поделаешь, если я не знаю других способов.
Тем не менее, думаю, что даже такой как я может найти иное решение. Не сомневаюсь, что такой день настанет, и я уже не буду прежним. Мое видение, мое восприятие, все это может измениться. Так же как мое окружение или мои привязанности.
Но я, я сам…
…Я не изменюсь.
— Эх… — изо всех сил выдохнул я.
Сейчас как раз должна начаться церемония закрытия фестиваля.
Я отправил СМСку Займокузе, предупредив того, что все разрешилось, кое-как заставил себя подняться, и тоже ушел с крыши.
* * *
Я плелся по направлению к спортзалу.
Нет, меня не интересовало, чем же все закончилось. Честно говоря, мне было абсолютно наплевать на все перипетии с Сагами. Просто сейчас именно там был центр всеобщего внимания. В воздухе резонировал низкий гул баса, заставляя учеников и гостей фестиваля стремиться поближе к нему. Ноги сами несли их в спортзал.
К басовыми раскатами добавились аплодисменты, отбивавшие тот же самый ритм. В самом школьном здании практически никого не осталось. Все, включая учителей, оправились прощаться с фестивалем.
Подойдя к спортзалу, я положил руки на ручки его дверей и открыл их, давая волю дикой смеси света и звука. Прожекторы метались по залу, зеркальный шар, подвешенный под потолком, вращался, осыпая всех всевозможными цветами.
Гитаристка тоже встала к микрофону. Когда-то они успели переодеться и теперь носили одинаковые футболки.
В море зрителей, расстилавшимся перед ними мелькали руки, в некоторых из них были зажаты телефоны, чьи экраны добавлялись в это безумие красок. Все было несколько дилетантское, но, наверно, именно это едало происходящее таким притягательным.
Казалось, что ритм группы в любой момент готов рассыпаться, но им как-то удавалось его поддерживать. Всякий раз кто-то из них брал ведущую роль на себя, поддерживая остальных участниц.
Зрители подпевали, а по толпе то и дело прокатывали волны от одного края к другому. Всюду мелькали световые палочки, словно бесчисленные звезды на ночном небе.
Вот сейчас все действительно стали одним целым.
Конечно, меня никто не заметил.
Это, разумеется, относится и к находившимся на сцене.
Поддавшись раздражающему, но заразному энтузиазму, я привалился к стене и стал смотреть.
Поскольку все старались оказаться поближе к сцене, места было предостаточно.
Последние моменты долгого, долгого фестиваля культуры. Теперь все закончится.
Ах да, кстати, на мне же все еще висят обязанности вести хронику.
Я все-таки вспомнил об этом к самому финалу.
Этот момент я не забуду. Не могу позволить себе забыть.
Пусть я не стою на сцене в окружении огней.
Пусть я не являюсь частью беснующейся толпы.
Пусть я стою где-то позади и смотрю в одиночестве.
Все равно этот момент навсегда останется в моей памяти.
