— Какой хороший ученик, Дуглаc, — сказал Фернандо с сарказмом, когда сверкающий свет погас.
Дуглас, казалось, за эти несколько секунд заметно постарел.
— С тех пор как Брук стал великим арканистом и ввел свою теорию электромагнетизма и теорию волн, я заметил, что Артил начал вести себя странно. Он был склонен все преувеличивать и часто говорил, что причина, по которой все еще существуют необъяснимые вопросы, заключается в том, что мы просто не нашли их происхождения. Сначала я думал, что он просто не может вынести величества достижений Брука, но со временем у меня появились подозрения… и позже я нашел некоторые подсказки…
Он тихо вздохнул и продолжил:
— …Потом он, кажется, понял это. Он пришел ко мне и признался, что пытается использовать Церковь, чтобы избавиться от Брука, и что на самом деле он не верит в Бога Истины, но считает, что чем больше Церковь доверяет ему, тем больше пользы это принесет Конгрессу. Он был моим учеником более ста лет, я помню его еще четырнадцатилетним ребенком. Я думал, что хорошо его знаю, поэтому не стал вторгаться в его сознание. Я решил поверить ему тогда и проверить его другими методами…
— Артил вел себя нормально, когда мы запустили искусственную планету, и когда был обнаружен электрон. Кроме того, он всегда был категорически настроен против теории волн в последние годы, поэтому я немного потерял бдительность… я не ожидал этого…
Норман и Лусиана, наконец, поняли, что Артил был шпионом Церкви. Это святой свет убил его, а не взрыв головы! Но Артил использовал магию, а не божественные заклинания!
— Если полуплоскость не была сформирована на основе его мира познания, мы не смогли бы отследить, есть ли в части его мира познания божественное творение, — серьезно сказал Фернандо. Если сила колдунов растет, когда они приближаются к истине мира, то сила священнослужителей исходит из их веры. Как только их вера становится неустойчивой, они теряют всю свою силу или даже погибают в святом свете. Поэтому Конгресс не мог послать в церковь шпионов более высокого ранга.
Люсьен задумчиво кивнул. Объединив мир познания со Светом Веры, хотя Артил и не получил способность творить божественные заклинания, он поверил в существование и силу Бога Истины. Поэтому, когда его вера пошатнулась, святой свет вырвался наружу. И когда его мир познания рухнул, свет поглотил его прежде, чем его голова взорвалась, что отличается от случаев с другими колдунами, которые верили в Бога Истины, но чьи головы взорвались. Люсьен предполагал, что это зависит от того, какая сторона играет доминирующую роль в мире познания.
Если так, то сила Сарда, сила папы Северной Церкви и Святых, а также еретиков Святой Истины, которых встречал Люсьен, все еще исходила от их веры.
Похоже, что до тех пор, пока они верили в Бога Истины, как бы ни менялось их понимание догматов и знаний, они все равно могли использовать божественные заклинания, не будучи поглощенными святым светом.
Но Сард и еретики, похоже, не были так уж преданы Богу Истины… Люсьен растерянно потер подбородок.
— На самом деле, я тоже подозревал его… но отбросил эту мысль, когда он пережил Чудо-эксперимент Эванса, — вспомнил Норман, — …У него было два друга в Комитете по Делам; они могут быть связаны со всем этим.
Хотя у Артила, как у ветерана-колдуна старшего ранга, и был скверный характер, все же у него было немало друзей.
— Я попрошу Висенте разобраться с ними, — коротко ответил Дуглас.
Люсьен тем временем начал анализировать мир познания Артила.
— Он не видел чудо-эксперимент своими глазами и морально подготовился, убедив себя, что эксперимент не отрицает креационизм полностью, а просто предлагает другую возможность. Кроме того, в тот момент не было никакой теории, которая могла бы поддержать эксперимент. Однако Новая Алхимия основана на полной и логичной теоретической системе. Как только будет обнаружен нейтрон, исходя из системы, создание заклинаний, которые дадут нам силу создавать материю, станет возможным. Это было слишком для него.
— Значит, в его мире познания Бог Истины был источником вселенной и изначальным творцом, — подытожил Фернандо и повернулся к Дугласу. — Я хотел спросить, как мы сможем с помощью Новой Алхимии нанести удар по церкви, если они первыми послали к нам шпиона.
— Если бы мы немного подождали, отложив публикацию Новой Алхимии до того момента, когда будет найден нейтрон и созданы новые заклинания для постоянного изменения материй, то, как минимум, один или два святых кардинала пали бы. Но теперь из-за смерти Артила Церковь скоро узнает об этом. Если они морально подготовятся, мы упустим этот шанс, — к Дугласу вернулось его обычное спокойствие, но улыбка исчезла с его лица.
В красных глазах Фернандо забушевала ужасная буря.
— Ты ведь уже следил за ним раньше, верно? Так что ты должен знать, как он связывался с Церковью. Воспользуйтесь этим и преподайте Церкви хороший урок.
— Чтобы преподать им урок, просто Новой Алхимии без доказательств в виде экспериментов может быть недостаточно. Я попрошу Атланта присоединиться к нам, чтобы разработать план и создать самую мощную атмосферу для ментального намека, — Дуглас кивнул и жестом попросил Нормана и Лусиану остаться в его кабинете.
…
В штаб-квартире Воли Элементов, королевской магической башне Холма.
Равенти только что получил толстую пачку бумаг и тонкий лист с секретным посланием.
— Новая Алхимия? Люсьен Эванс? — Равенти нахмурился, увидев столь краткое и общее название.
Но он знал, что Люсьен всегда был очень осторожен и точен, и что должна была быть причина, по которой он выбрал это название. Он отбросил мысли о названии и начал читать статью.
Школа Элементов и алхимия всегда были тесно взаимосвязаны. Поэтому Корона Холма была самой высокой наградой, которую делили две школы. Четыре члена Совета по обзору Арканы от Воли Элементов были также авторитетами в области алхимии.
Начав читать, Равенти все глубже и глубже погружался в статью Люсьена. Его брови подергивались, а руки слегка дрожали, как будто он был совсем древним стариком.
Спустя некоторое время он, казалось, потерял над собой контроль и прорычал себе под нос:
— Значит, это и есть та самая глубокая тайна, которая скрывается за всем этим?!
Его зрение затуманилось. В полумраке он казался седовласым стариком, который был настолько худым, что от него остались практически одни кости в магической мантии из элементов. Его душа была серьезно повреждена неудачным ритуалом преобразования в лича и была близка к разрушению, однако его голос был полон большой страсти и импозантности.
— Равенти, ты знаешь, что означает слово «алхимия»?
— Оно означает нашу мечту — овладеть тайной материи!
— Займи мое место, продолжай мечтать!
Равенти закрыл глаза и пробормотал:
— Сэр, ты это видешь? Новая Алхимия!
Сходя с ума от этой атмосферы, Равенти долго не мог успокоиться. Затем он взял в руки секретное послание.
— Артил — шпион из церкви? Святой свет поглотил его после прочтения Новой Алхимии? — брови Равенти сошлись на переносице.
Прочитав сообщение, он позвал студента, ожидавшего снаружи.
— Проверь приближенных к Артилу, — отдал приказ Равенти.
— Зачем? — его ученик растерялся.
Равенти повторил сообщение своему ученику и немного высокомерно спросил:
— Понял?
— Да, — его ученик уже собирался повернуться и уйти, но вдруг вспомнил о чем-то и спросил, — Сэр, разве мы не должны сохранить послание в тайне?
— Послание можно раскрыть. Доступ к нему не требует высокого уровня полномочий, — Равенти вспомнил, что было указано на сообщении.
Когда студент ушел, Равенти сразу направился в лабораторию. Ему нужно было сначала проверить эксперимент Люсьена, прежде чем написать рецензию.
Равенти был осторожным и добросовестным арканистом.
…
В полуплоскости возле стола почтительно ждал еще один член Школы Алхимии по имени Прадо.
Казалось, что черноволосый и черноглазый человек, на лице которого неизменно была хитрая улыбка, уснул. Сидя за столом, он не открыл глаз даже тогда, когда кукла-марионетка, похожая на светловолосую маленькую девочку, вошла, чтобы принести ему чай.
После долгого молчания Клаус вздохнул.
— Наконец-то … я вижу это своими глазами.
Посмотрев на хрупкую куклу без всякого выражения на лице, он повернулся к ярко-голубому небу за окном и тихо рассмеялся.
— Какой чудесный мир.
— Новая Алхимия. Как далеко это может зайти?
…
В Церкве Сияния в Холме.
Филибелл только закончил свою ежедневную молитву, когда в комнату ворвался кардинал.
— Сообщение! Уровень Архангела! — воскликнул кардинал, прежде чем Филибелл успел отругать его за вторжение.
Уровень Архангела? Филибелл удивился. Он задумался, не достиг ли Дуглас еще более высокого уровня, или, возможно, колдуны сделали какие-то новые важные открытия, которые привели их в Царство Бога.
У Филибелла было много мыслей. Понимая важность сообщения, он взял толстую стопку пергамента и попросил кардинала позвать Стоуна.
— Уровень Архимага… от Артила, как я и ожидал… прилагается важный материал, содержит проклятия…
Филибелл тщательно проверил папку и заметил, что из маленького мешочка, привязанного к ней, действительно исходит сила проклятия. Поэтому он поверил посланию еще больше.
— Филибелл, что случилось? — спросил Вахаралл. Он в этот момент находился в церкви, поэтому, получив послание через божественный круг, немедленно прибыл сюда.
Увидев, что в качестве свидетелей здесь присутствуют два человека легендарного уровня, Филибелл открыл папку и начал читать стопку бумаг.
Увидев сложные магические заклинания и символы арканы, Вахаралл отвернулся и стал ждать, что скажет Филибелл. При этом ему показалось немного странным, что всю статью целиком отправили в церковь. Чаще всего отправляли только краткое содержание. Как вся эта стопка пергамента может иметь Уровень Архангела?
Чем дольше Филибелл читал, тем сильнее его тело начинало дрожать от гнева, а глаза загорались яростью. Пропустив некоторые детали, он сразу перескочил на самую важную часть.
«… В радиоактивном веществе я нашел след нового элемента, который идеально соответствует моим ожиданиям: в процессе радиоактивного распада энергия и вещество высвобождаются из атомного ядра гелия и, благодаря этому, образуются новые элементы…»
Под этими словами была сноска: «Смотреть прилагаемый материал. Важно»
Филибелл быстро открыл черный мешочек и увидел кусок руды, помеченный магическими символами. Руда была красной, но при испускании слабых лучей — черного, белого и зеленого цветов — часть камня становилась сначала синей, а затем светилась темно-зеленым светом.
Крошечные следы нового элемента, находящегося внутри, усиливались магией, а магические волны были скрыты силой проклятия.
Это был настоящий кусок натурального рудного камня, только сам процесс его изменения был усилен магическими метками.
— Этот элемент, распадаясь, превращается в другой… — Филибелл не мог перестать читать дальше, как будто он был одержим.
— …С тех пор как люди овладели магией, мы мечтали научиться превращать другие вещи в золото. Это не просто стремление к богатству, это стремление к истине мира, потому что мы хотим овладеть секретом преобразования материи!
— …Однако за тысячи прошедших лет мы не обнаружили ни одной алхимической реакции, которая бы успешно преобразовала вещество без помощи магического круга… стоя перед вратами запретной зоны, принадлежащей богам, мы, люди, не могли идти дальше…
Вспомнив атомную структуру, предложенную Эвансом, и то, как он описывал процесс распада, Филибелл почувствовал, что его охватывает паника. Ответ возник у него в голове…
— …Но теперь, раскрыв внутреннюю структуру атома и изучив природу распада, мы можем найти путь для полного изменения материи и вещества и создания новых элементов! Исходя из моей теории, хотя продукт, возможно, и не стоит таких затрат, но мы, наконец, сможем захватить власть, когда-то принадлежавшую исключительно богу! Теперь мы видим глубочайшие тайны, скрывающиеся за веществами, и мы на пути к достижению мечты многих поколений колдунов!
Голова Филибелла гудела, как будто кто-то ударил его чем-то очень тяжелым. Вечный покой в его душе исчез, сменившись яростью и ненавистью.
— Как эти мерзкие грязные колдуны смеют претендовать на трон творения! Как смеет Люсьен Эванс! — прорычал Филибелл.
Это было уже не просто беспочвенное заявление, а веское доказательство. Совсем скоро Люсьен Эванс войдет в запретное царство, которым раньше управлял только Бог!
Прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, в комнату ворвались несколько кардиналов с посланиями в руках.
— Ваше Превосходительство, Артила поглотил святой свет из-за Новой Алхимии!
— Ваше Превосходительство! Подтверждено! Вера Артила пошатнулась; вспышка Святого Света!
Они не знали, что Артил была шпионом, но теперь поняли, что происходит.
Сообщения прибыли как раз вовремя. Филибелл был растерян и беспомощен — он думал, что у них еще есть время, пока открытие нейтрона не будет доказано.
Его взгляд упал на нижнюю строчку сообщения. Слова казались алыми под лучами солнца.
«Артила поглотил святой свет. Что насчет тебя?»
Красный рудный камень в его левой руке все еще светился излучением; он продолжал превращаться в синий новый элемент.
Филибелл слышал, как колотится его сердце. Голоса и звуки извне просто исчезли из его сознания. Он не мог отвести взгляда от красного гниющего камня и даже использовал божественную силу, чтобы проверить его.
Процесс распада действительно был реален, как и существование нового элемента. Вычисления Люсьена Эванса были верны. Если этот процесс можно контролировать или вообще обратить вспять, то изменение материи перестанет быть тайной, принадлежавшей только Богу.
Страх и паника овладели им. Филибелл забормотал себе под нос:
— Господь по-прежнему всемогущ! Господь по-прежнему является источником Вселенной. Но… Но если обычный человек может делать то же самое, что и Бог, тогда…
Глаза Вахаралла внезапно широко распахнулись. Он почувствовал опасность за секунду до того, как она появилась.
Снаружи Церкви Сияния люди, проходившие мимо, были потрясены — мощный, величественный столб света взмыл в воздух, и все, что попало в ореол света, испарилось. Затем, в мгновение, вокруг церкви активировались божественные круги и нейтрализовали силу света.
Стоя вдалеке от церкви, видя, как рушится центральная часть здания, и слыша, как кричат священнослужители, поглощенные священным светом, Дуглас вздохнул.
— Сотни лет мы не наносили никакого ущерба зданию. А сегодня мы его почти полностью снесли.
— Но, похоже, Филибелл не так предан богу, как утверждал, — сказал Атлант, Глаз Проклятия, Фернандо и Люсьену.
Паря в воздухе, Вахаралл смотрел вниз на разрушенную церковь и священнослужителей, которым не удалось спастись. Он чувствовал, как гнев сжигает его изнутри, но, в то же время, понимал, что ему повезло, что он не понял статью.
— Филибелл, ты в порядке? — спросил Вахаралл Филибелла, который стоял на коленях в центре огромной ямы, словно молясь.
— Моя вера пошатнулась… — с горечью произнес Филибель; его кардинальская мантия была разорвана в клочья, — …Я не только уже никогда не смогу достичь следующего уровня, моя сила на один уровень даже уменьшилась.
