Фэн Сян Жун не поняла:
— Почему мать-наложница Яо занимается уборкой сама? Разве это не обязанность слуг? — хотя наложница-мать и не являлась их настоящей хозяйкой, почему она должна была сама делать уборку?!
Чэнь Ши с яростью посмотрела на Сян Жун, и та испуганно опустила голову.
Фэн Юй Хэн это не волновало. Когда люди у нее о чем-то спрашивали, она отвечала:
— Мать была очень щедра к нам и предоставила двору Ивы свою очень способную кормилицу и двух своих лучших служанок. А-Хэн и наложница-мать были весьма польщены. Но все они первоклассные слуги, разве мы можем заставлять их выполнять такую работу? Кроме того, я привела с собой Мань Си, а Цзи Жуй все еще слишком мал, поэтому за ним должна присматривать бабушка Сунь. Бабушка Ли ушла выразить свое уважение матери, так что осталась только Бао Тан. Если мать-наложница не займется делами сама, как мы сможем со всем этим справиться?
При этих словах лица находящихся в комнате людей исказились.
— Все в порядке, все хорошо. Наложница-мать и я привыкли делать все самостоятельно, пока жили в горах. Мы сможем выжить даже без сильных слуг! — Фэн Юй Хэн добавила еще несколько слов, напомнив всем, что во дворе Ивы не было ни единого сильного слуги.
Основательница почувствовала, что с тех пор, как Фэн Юй Хэн вошла в комнату, девочка постоянно отвешивала ей пощечины. Она по-настоящему сильно опозорилась.
И ответственной за потерю уважения была главная жена усадьбы. Ей действительно не хотелось видеть Чэнь Ши.
Когда она подумала об этом, ее сердце охватило еще большее смятение. Чэнь Ши просто вышла из богатой семьи, но в том году они были не очень богаты. Им хватало средств только для того, чтобы поддерживать Фэн Цзинь Юаня на имперском экзамене и обеспечивать пропитание. Кроме того, эта женщина проводила все свое время, ухаживая за ней в деревне. Позже Чэнь Ши сколотила целое состояние, но это случилось уже после того, как она переехала в столицу вместе с семьей Фэн. Если бы не это, разве смогла бы Чэнь Ши познакомиться с ведением бизнеса семьей Хуан?
Что касается Яо Ши, в том году именно она помогла семье Фэн переехать и закрепиться в столице!
Основательница снова вспомнила о своей пояснице и не могла не признать, что советы Фэн Юй Хэн, похоже, были полезны. Хотя и говорили, что семья Яо залечила кого-то до смерти, но это преступление не было наказано смертью. Вместо этого их всего лишь понизили в должности и выслали в Хуанчжоу. Все-таки императорский врач Яо считался лучшим под Небесами.
Стоило ей только вспомнить об этом, как действия Фэн Юй Хэн вызвали в ней прилив нежной любви и жалости к девушке. Пожилая женщина махнула рукой и сказала:
— Моей дорогой А-Хэн пришлось немало пострадать.
Фэн Чэнь Юй, слегка шокированная, помрачнела лицом.
Фэн Юй Хэн также заметила, как изменились чувства в сердца основательницы. Вот только эта перемена никоим образом на нее не повлияла, не говоря уже о том, чтобы растрогаться.
Эта старуха только сейчас вспомнила, как им пришлось тяжело, но разве теперь это имело значение? Ваша настоящая внучка уже погибла в братской могиле в горах на северо-западе. А она пообещала первоначальной владелице тела, что вернется и отомстит за нее.
— Бабушка слишком заботлива, А-Хэн не пострадала, — небрежно проговорила она, и основательница почувствовала, что эта девочка еще и очень разумна.
— Бабушка Чжао, — сказала основательница. — Пойди и выбери слуг посильнее, а затем отправь их во внутренний двор Ивы. Кроме того, приготовьтесь принять в поместье несколько детей, нужно дать второй юной госпоже несколько девочек-сопровождающих, — затем она, сжав в руке бусы, посмотрела на Чэнь Ши. Она почувствовала, что к ней лучше проявить хоть какое-то уважение, поэтому сказала: — Чэнь Ши была права, когда предоставила своих самых способных слуг. Они помогут новоприбывшим здесь освоиться. Давайте так и поступим.
— Все будет так, как говорит основательница, — бабушка Чжао получила приказ и ушла. Чэнь Ши все это не понравились, но она ничего не сказала.
Фэн Чэнь Юй успокоилась и отпустила Чэнь Ши. Она взяла инициативу в свои руки и, последовав примеру основательницы, подошла к Фэн Юй Хэн:
— Бабушка выразилась очень хорошо. Вторая сестра испытала много трудностей за последние несколько лет в горах, — говоря это, она схватила Фэн Юй Хэн за руку. — Помнится, когда мы были совсем юны, твои руки походили на белый нефрит. Из-за этого я ужасно завидовала к тебе. Однако после нескольких лет тяжелой жизни в горах теперь все твои руки в царапинах и мозолях. Это заставляет старшую сестру испытывать к тебе искреннее сочувствие, — она подняла голову и посмотрела ей в лицо. — Твоя кожа загорела, и я не знаю, поможет ли избавиться от этого отдых в усадьбе в течение нескольких дней. Поистине... — при этих словах на ее глазах выступили слезы.
Фэн Юй Хэн вздохнула про себя: из нее могла бы выйти великая актриса! Попроси показать слезы — и вот они. Она даже в приготовлениях не нуждалась.
Но слова и слезы Фэн Чэнь Юй не были потрачены впустую. Ими она успешно донесла сообщение о нынешнем состоянии Фэн Юй Хэн до присутствующих здесь зрителей.
Основательница уж точно поняла. Руки Фэн Юй Хэн все исцарапаны, а ее кожа потемнела, основные признаки красоты, на которые опиралась каждая девушка, почти исчезли. В будущем найти для нее хорошего мужа будет весьма непросто.
Если подумать о браке с девятым принцем, похоже, что бы там ни случилось, а Чэнь Юй будет наиболее подходящей кандидатурой. В правительстве было много принцев, которые с жадностью взирали на трон дракона. Оставшись в одиночестве, без поддержки и власти, семья Фэн должна была во всем полагаться на сына, как единственного члена семьи в правительстве. Несмотря ни на что, им нужно было найти надежную гору, на которую можно было бы опереться. У девятого принца были его военные достижения, и он был самым любимым сыном Императора. Император когда-то лично пообещал, что объявит девятого принца наследным принцем по его возвращении в столицу. Неясно, изменилось ли что-либо сейчас. Но если девятый принц действительно станет наследным принцем, семья Фэн непременно ухватилась бы за эту надежную гору. Брак определенно был бы лучшим мостом между ними. Но поведение ее сына вчера...
— У меня все еще есть одежда, которую я никогда не носила. Если младшая сестра не возражает, то я попрошу кого-нибудь отправить вам ее позже. Ты можешь носить ее, пока не заменишь новой одеждой! — расщедрилась в качестве одолжения Фэн Чэнь Юй.
Фэн Юй Хэн встревожилась:
— Как все может быть в порядке! — ее голос стал на несколько тонов выше. — Старшая сестра — дочь первой жены. Как А-Хэн, дочь наложницы, может надеть одежду дочери первой жены? — затем она оглядела себя и продолжила: — Старшая сестра, ты обвинишь меня в том, что я ношу старую одежду, данную мне как дочери первой жены? Тогда А-Хэн сейчас же вернется и переоденется! — она развернулась и хотела было уйти, но, похоже, о чем-то вспомнив, повернула голову: — Старшая сестра не должна ни в чем винить четвертую сестру. Она была очень молода и нашла эту одежду красивой. Вот почему она ее забрала. Она не собиралась претендовать на место дочери первой жены.
