Фэн Юй Хэн позвали во двор Изящного Спокойствия вскоре после возвращения в поместье. Когда она пришла, то услышала, как основательница сказал всем, кто прибыл до нее:
— Hачиная с сегодняшнего дня, я буду проводить свое утро и ночь в xраме, чтобы молиться об удаче для Цзинь Юаня. Mы перенесем время ритуала отдачи дани уважения на обед.
Bсе хором с этим согласились.
— Было бы лучше для каждого двора читать молитвы, по крайней мере, один раз в день, — сказала Чэнь Юй. — На севере много заснеженных гор. Безопасность отца очень важна. Мы не можем помочь ни с чем другим, но должны, хотя бы так позаботиться об этом.
Oсновательница полностью согласилась с этими словами, кивнув несколько раз:
— Чэнь Юй права, — сказав это, она, наконец, одобрительно посмотрела на Чэнь Юй и увидела, что та была очень тронута.
Видя, что Фэн Юй Хэн прибыла поздно, основательница никак не отреагировала; однако после выражения почтения Фэн Фэнь Дай сказала:
— Вторая сестра все еще незамужняя девушка, но обладает мужеством сесть в карету средь бела дня и остаться наедине с мужчиной. Tы не боишься сплетен?
Фэн Юй Хэн холодно взглянула на нее с непроницаемым лицом:
— Я не боюсь, потому что никто не смеет.
Фэнь Дай внезапно вздрогнула. Она чувствовала, что Фэн Юй Хэн в состоянии видеть людей насквозь. Это заставило ее немедленно вспомнить того человека, стоявшего у входа в Зал Cотни Трав сегодня. На самом деле она даже не знала его имени; однако помнила, что разговаривала с ним. Она также помнила, как пряталась в укромном углу и наблюдала, как Фэн Юй Хэн оживила мертвого человека, разрешая кризис Зала Сотни Трав.
Сегодня она подумывала изначально кого-нибудь прислать. Даже думала о том, чтобы полностью разобраться с этим человеком. К сожалению, это оказалось невозможным. Хуан Цюань ушла проводить его. Она не верила, что ее собственные дрянные служанки способны избежать обнаружения Хуан Цюань.
Фэнь Дай вспомнила об этом, и ее снова накрыло волной раздражения. Фэн Юй Хэн, однако, выбрала момент, когда ее настроение было самым неустойчивым, чтобы сказать:
— Несколько дней назад шел такой сильный снег, кто знает, пострадали ли наши дома в пригороде. Четвертая сестра жила там. Что ты думаешь об этой ситуации?
Платок, который держала Фэнь Дай, упал на пол, когда ее руки задрожали. Служанка наклонилась, чтобы поднять его, пока она успокаивала нервы, чтобы сказать:
— Сейчас середина зимы, там ничего не выращивают. Даже если бы они пострадали, то потери были бы не велики.
— Действительно. В любом случае там осталось всего лишь несколько слуг, которые охраняют их. Когда жизнь слуг хоть чего-нибудь стоила для четвертой сестры? — она смотрела на Фэн Фэнь Дай и болтала, как будто это было в порядке вещей. — Четвертая сестра, пока ты жила в пригороде, ты же была в порядке?
Сердце Фэнь Дай было наполнено паникой, страхом и гневом. Она пробормотала:
— Естественно, не так хорошо, как ты жила здесь, дома.
Фэн Юй-Хэн, однако, покачала головой:
— Здесь не так хорошо, потому что всегда есть кто-то, кто беспокоится о чем-то, — сказав это, она вдруг улыбнулась. — Четвертой сестре будет одиннадцать после Нового года. Еще через полтора года настанет время обсуждать брак. Теперь, когда в нашем поместье в настоящее время нет главной жены, я, как дочь первой жены, должна начать думать о младшей сестре. Не волнуйся, вторая сестра не забудет сказать тебе много хорошего.
Как только она произнесла это, Фэнь Дай и Хань Ши поразились, потому что обе вспомнили, что при отсутствии главной жены, она, как дочь первой жены и будущая официальная принцесса августейшего принца, обладала властью управлять браками дочерей наложниц.
Эти двое взглянули друг на друга, и Хань Ши увидела предупреждение и настойчивость в глазах Фэнь Дай. Она поднесла руку к животу и могла только молча понадеяться, что сможет немного побороться. Она надеялась, что сможет забеременеть.
— Если это так, большое спасибо, вторая сестра, — Фэнь Дай не смирилась с этим, но сказала эти формальности, а потом добавила, не сумев сдержаться: — Поместью нельзя оставаться без главной жены все это время.
Фэн Юй Хэн кивнула:
— Вот почему мне нужно с пользой использовать это время и распланировать брак четвертой сестры до того, как в поместье появится главная жена.
— Ты…
— Замолчите все! — основательница внезапно хлопнула по столу и свирепо посмотрела на Фэн Фэнь Дай: — Как младшая сестра ты не уважаешь свою старшую сестру от первой жены. Она что-то говорит, а ты опровергаешь. Это не дисциплинированно!
— Но вторая сестра…
— Я же сказала тебе замолчать! — основательница была в ярости и хотела побить кого-нибудь тростью. К сожалению, ее спина все еще болела, так что руки не могли с этим справиться. Она попыталась несколько раз, но не смогла поднять трость под приличным углом. В конце концов, она просто устала.
Фэн Юй Хэн быстро встала и вышла вперед:
— Бабушка, не сердись. Четвертая сестра еще молода и просто говорит иногда что-то столь детское.
Основательница увидела, что Фэн Юй Хэн подошла помассировать ей спину, и чуть успокоилась:
— Ты действительно понимаешь больше всех. Ни одна из твоих сестер не позволяет мне чувствовать себя спокойно.
Чэнь Юй и Сян Жун приспособились к ситуации и встали, поклонившись основательнице, одновременно говоря:
— Внучка, безусловно, будет тщательно учиться у второй сестры. Бабушка, пожалуйста, успокойся.
Фэнь Дай тоже поклонилась, но не смогла произнести ни слова.
Основательница рассердилась, увидев это, и махнула рукой:
— Свободны. Вы все можете быть свободны!
Все встали и выстроились в линию. Фэн Юй Хэн взяла из рук Ван Чуань медицинские пластыри, которые приготовила в своем лекарственном хранилище, и передала их бабушке Чжао:
— Это бабушке на несколько следующих дней. Теперь, зимой, травмы спины нельзя лечить небрежно. Нет нужды тревожиться, тратьте их со спокойной душой. Просто продолжайте применять их вовремя каждый день.
Основательница радостно кивнула:
— С тех пор, как А-Хэн вернулась, моя спина день ото дня все лучше.
Она не собиралась оставаться во дворе Изящного Спокойствия слишком надолго. Хотя основательница все еще хотела поболтать с ней немного, Фэн Юй Хэн первой сказала:
— Внучка должна вернуться, чтобы подготовиться к чтению молитв для отца, — после этого ей удалось сбежать.
Вернувшись в павильон Единого Благоденствия, она сразу же сказала Ван Чуань:
— Начиная с завтрашнего дня, главный офис окружной принцессы будет закрыт для посетителей на семь дней. Независимо от того, являются ли они людьми извне или из поместья Фэн, никому не разрешается входить или выходить.
Ван Чуань не спросила почему, прямо сказав:
— Эта слуга пойдет и сообщит другим слугам. Юная госпожа, пожалуйста, не волнуйтесь.
Фэн Юй Хэн ничего не сказала, прежде чем направиться прямо в лекарственное хранилище.
В ту ночь основательница молилась в храме во дворе Изящного Спокойствия. Из-за больной спины она просто сидела в кресле напротив храма и скандировала необходимые молитвы.
После того как она перебрала в руке нефритовые бусы пятнадцать раз, ее пение вдруг прекратилось. Повернув голову, она спросила бабушку Чжао:
— Почему мне все время кажется, что я слышу что-то снаружи?
Бабушка Чжао беспомощно сказала:
— Это четвертая молодая госпожа и наложница-мать, которые смотрят спектакль. Они пригласили труппу, и сейчас те выступают в цветочном саду.
— Что? — основательница была крайне шокирована. — Смотрят пьесу? Как они могут быть такими необузданными?
Бабушка Чжао слабо вздохнула:
— Видимо, наложница-мать послала кого-то посоветовать им не делать этого, но они не послушали. Четвертая молодая госпожа сказала, что мастер только уехал по делам и не собирается жертвовать собой. Она сказала, что атмосфера в поместье тяжела и неблагоприятна.
Основательница была ошеломлена, а затем задумалась про себя, прежде чем кивнуть:
— Хотя это звучит не очень, эти рассуждения все еще разумны. Цзинь Юань занят, поэтому мы не можем ошибаться. Но... Завтра пятнадцатое, верно?
— Да, — ответила бабушка Чжао.
— Оповести все дворы, что начиная с пятнадцатого, они будут есть вегетарианскую пищу, пока Цзинь Юань не вернется.
Пьеса в цветочном саду заставила не только основательницу чувствовать себя неуютно. Цзинь Чжэнь во внутреннем дворе Исполнения Желаний тоже была раздражена.
В это время она прислонилась к воротам, как обычно, выглядывая наружу. Раньше она всегда стояла здесь и ждала Фэн Цзинь Юаня в это время. Когда он приходил, то всегда говорил: "Что ты делаешь? Стоишь здесь в такой холодный день!" На эти его слова Цзинь Чжэнь капризно отвечала: "Когда муж здесь, эта наложница не чувствует холода". Но вчера она не смогла увидеть Фэн Цзинь Юаня, а сегодня это было еще более невозможно.
Мань Си беспомощно утешила ее:
— Мастер уехал по работе, он бросил не только тебя. Разве не все его сейчас ждут? Не простудись.
Цзинь Чжэнь слегка вздохнула. Она вдруг почувствовала, что без Фэн Цзинь Юаня в поместье ощущала себя совершенно пустой. В то время, как Фэн Юй Хэн пропала, она была очень расстроена, но не до такой степени. Фэн Цзинь Юань, в конце концов, был ее мужем. Он был тем, с кем она остепенилась. По правде говоря, она искренне надеялась, что отец и дочь смогут помириться. Фэн Юй Хэн была слишком умна и слишком удачлива. Что если настанет день, когда Фэн Цзинь Юань будет повержен ее рукой? Что ей тогда делать?
— Мань Си, — неосознанно начала она. Первоначально она хотела спросить ее, что она думает об отношениях между отцом и дочерью, но почувствовала, что будет нехорошо, если что-то подобное достигнет ушей Фэн Юй Хэн. Поэтому она быстро изменила то, что хотела сказать на: — помоги мне надеть плащ. Давай пойдем в цветочный сад, чтобы посмотреть.
Центром поместья Фэн можно было считать сад с цветами. Это был сад, наполненный зимней сладостью, со сценой в самом центре. Люди семьи Фэн обычно приходили сюда, чтобы посмотреть пьесы.
Когда Цзинь Цзен и Ман Си вошли в сад, любуясь цветами, их движения стали легче. Украдкой идя к сцене, она остановилась примерно в десяти шагах от Хань Ши, а затем спряталась за кустарником.
Мань Си была крайне озадачена:
— Если ты хочешь посмотреть пьесу, то иди и смотри ее нормально. Так как наложница-мать Хань устроила ее здесь, это значит, что каждый в поместье может пойти и посмотреть.
Цзинь Чжэнь покачала головой, услышав это:
— Хань Ши ненавидит меня слишком сильно, разве она могла пригласить меня посмотреть пьесу с ней? Я просто зашла посмотреть и через некоторое время уйду.
В это время Хань Ши и Фэнь Дай сидели лицом к сцене. Потягивая чай и лузгая семечки дыни, они смотрели на мужчину на сцене, их глаза смеялись. Цзинь Чжэнь посмотрела на актера и почувствовала, что он чрезвычайно очарователен. Ее сердце трепетало, когда она смотрела на него. Затем она взглянула на Хань Ши и увидела, что ее глаза практически не отрывались от него.
Цзинь Чжэнь была слугой, воспитанной семьей Фэн. Она хорошо понимала наложниц семьи. Хань Ши привели из борделя. Как такой человек мог привыкнуть ко дням мира и спокойствия? Ранее Фэн Цзинь Юань находился в поместье, так что она не смела действовать опрометчиво. Теперь, когда он покинул столицу, Хань Ши была не в состоянии терпеть и привела актерскую труппу в тот же день.
— Она действительно не знает, как быть порядочной, — Цзинь Чжэнь от гнева заскрипела зубами. — Муж остался с ней только на одну ночь, но она верит, что вернула его расположение?
Мань Си поспешно прикрыла ей рот и сказала:
— Говори тише. Все будет кончено, если нас услышат.
— Я знаю, — Цзинь Чжэнь еще раз посмотрела на сцену и увидела, что актер понятия не имел, где остановился в пьесе; но он продолжал кокетливо смотреть на Хань Ши.
Смех Хань Ши становился громче. Он был очаровательным и агрессивным. Даже Фэнь Дай хихикала вместе с ней.
Не говоря уже о Цзинь Чжэнь, даже Мань Си не могла продолжать смотреть и тронула ее за рукав:
— Пойдем. Такого рода пьесы не стоит смотреть.
Цзинь Чжэнь кивнула и еще раз взглянула на Хань Ши и Фэн Фэнь Дай. Только тогда она повернулась и приготовилась следовать за Мань Си.
Тем не менее она не думала, что ее движения будут слишком широкими, и ее рукав заденет один из кустов. Этот звук заставил служанку Хань Ши немедленно насторожиться и громко позвать:
— Кто здесь?
