Королевская семья… — тихо пробормотал Клейн, держа в руке письмо от Изенгарда Стэнтона.
Он услышал, как по подоконнику забарабанил дождь и поднял свои глаза. За окном теплым ореолам светились огни уличных фонарей.
На журнальном столике лежала аккуратная стопка газет. В комнате было необычайно тихо.
Клейн сел на диван и слегка подался вперед. Он просидел в тишине десять минут, а затем выдохнув покачал головой. Тяжелой рукой он, словно раздумывая, бросил конверт с письмом в мусорное ведро.
Медленно встав, он без какого-либо желания пошел на второй этаж дома.
В мусорном ведре, в котором только что оказалось письмо Изенгарда, вспыхнул огонек, превратив весточку от детектива в черный пепел.
…
Утром понедельника Клейн, встав перед зеркалом и взглянув в него, слегка помассировал большими пальцами виски.
Затем он открыл кран, наклонился, и плеснул в лицо холодной водой.
Приведя себя в порядок, он повесил полотенце и поднялся на второй этаж, где взялся за готовку завтрака из яичницы и намазанным маслом тостом.
Чашка черного чая утолила его жажду и нейтрализовала приторность на языке.
После завтрака он сел было почитать газету, но внезапно его отвлек звонок в дверь.
Кто это? Новый клиент? А может быть Разум Машины, закончивший исследование гробницы семейства Амон? Навряд-ли они так быстро управились… — пробормотал Клейн и убрав в сторону газету, неспеша направился к двери.
Взявшись за ручку, в сознании Клейна возник образ посетителя за дверью.
Это был пожилой джентльмен, одетый по последней моде. Его белоснежная накрахмаленная рубашка ярко контрастировала с серостью улицы, а толстый серовато-синий жилет скрывал припухлый живот. Длинный фрак, несмотря на испортившуюся погоду, был чист и опрятен.
А пара блестящих кожаных туфель сверкала так, словно он и шагу не ступил по наводненной после вчерашнего дождя улице.
Руки его были облачены в белоснежные перчатки, дополняя статную седину в его висках. Лицо испещряли глубокие морщины, а светло-карие глаза выражали чрезвычайную серьезность, без намека на доброе утро.
Хм… Впервые его вижу… — подумал Клейн и распахнул дверь.
— Могу ли я поинтересоваться, кого вы ищете? — Вежливо спросил детектив.
Пожилой джентльмен снял свою шляпу, прижал ее к груди и со всей учтивостью поприветствовал Клейна.
— Мистер Шерлок Мориарти, меня прислал мой господин, чтобы лично передать вам от него приглашение.
— Знаю ли я вашего уважаемого господина? Почему он ищет моей компании? — Вопросил Клейн джентльмена, обращаясь к нему как к дворецкому.
К тому времени он уже заметил припаркованный у другой стороны улицы экипаж. Карета была глубоко-черного цвета, а окна скрывались элегантно расшитыми занавески. Было очевидно, что экипаж принадлежал кому-то очень серьезному.
Даже в сдержанности можно найти место для роскоши… — задумался Клейн и пригляделся к карете, увидев на ней изображение некоего герба.
Герб состоял из вертикально расположенного меча, обращенного вниз. На рукояти красовалась алая корона.
Это же… Меч Правосудия… Это королевский герб семьи Августа! — Осознал Клейн и ощутил, как его сердце заколотилось.
Возможно, даже этот дворецкий какой-нибудь могущественный Потусторонний… — предположил Клейн, вновь посмотрев на пришельца.
Учтивый дворецкий профессионально не обратил внимания на пристальный взгляд детектива. Он вежливо улыбнулся и произнес:
— Вы никогда не встречались с моим господином, но в некотором смысле вы его уже знаете. Вы предоставляли ему информацию, касаемо организации «Таро» и он выплачивал вам комиссионные.
Ожидаемо… Это та важная персона, о которой упоминал Талим… Я «скармливал» этому господину ложные сведения и расплачивался со Стариной Колером его деньгами… Я не могу отказаться от его приглашения, особенно после смерти Талима… задумался Клейн.
— Ваш господин захотел встречи со мной из-за смерти Талима Дюмона?
— Истинно так. Талим был его другом. Моего господина глубоко опечалило известие о смерти его друга, и он узнал, что вы были рядом с Талимом, в момент его гибели, — выверенным тоном поведал дворецкий.
Нет, я не был… — хотел было сказать детектив, но всё же сказал иначе.
— Да, Талим умер на моих глазах…
— Это воистину прискорбно, — прозвучал искренний и одновременно холодный голос джентльмена. — Когда вы будете готовы принять приглашение моего господина?
А разве я могу отказаться? Это бы только навлекло на меня подозрения! Наверное, это бы выглядело настолько подозрительным, что ты бы прикончил меня на месте, посчитав соучастником или зачинщиком преступления…
— Сейчас я свободен, — согласил на встречу Клейн.
— В таком случае, мистер Мориарти, прошу, — пожилой джентльмен слегка наклонился и протянул правую руку, облаченную в белую перчатку, приглашая Клейна к недалеко припаркованному экипажу.
Эх, а ведь я зарекся не иметь никаких дел с сильными мира сего… Впрочем, у меня нет иного выбора… Интересно, мой визит к семье Август будет кем-нибудь законспектирован? Я должен быть готов к тому, что рано или поздно мне придется отказаться от личины детектива… А еще мне надлежит отыскать Потустороннюю Черту Человекоподобной тени и волосы Глубоководной наги… Когда я стану Безликим, мне будет уже гораздо проще справляться с такими проблемами! — Рассудил Клейн, по пути к экипажу с гербом.
Подойдя к карете, дворецкий открыл Клейну дверь.
Ступая по толстому коричневому ковру, Клейн оглядел множество деревянных шкафчиков. Внутри были красные и белые вина, дорогое шампанское, а также несколько хрустальных бокалов. Сев у окна, Клейн ощутил, как ему становится неловко.
От этой неловкости, он стал разглядывать этикетки на бутылках с дорогим алкоголем. Одним из наименованием было «Ланти». Алкоголь этой марки был излюблен моряками, так как преимущественно состоял из крепкого дистиллированного спирта, смешанного с чистейшим солодом. Алкоголь, выставленный словно на витрине, был явно высокого качества. Также детектив высмотрел несколько бутылочек «Черного Рэнда». Это было дистиллированное вино, настоявшееся на ферментированных зернах, ровно, как и напитки бренда «Ланти». Эти вина крайне редко встречались во всем Лоене.
Карета понеслась по мокрым улицам Баклунда.
— Мы едем в Район Императрицы? — Мимоходом спросил Клейн.
— Нет, мой господин ждет вас в поместье «Красной Розы», находящееся на окраине Района Императрицы, — без утаиваний поведал джентльмен.
Судя по всему, это поместье принадлежит королевское семье… — задумался Клейн.
— Раз уж я согласился, вы можете мне наконец рассказать, кто такой ваш господин? — С улыбкой спросил детектив.
— Он потомок Основателя и Заступника. Он внук Великого Властителя, и пятый сын Его Величества герцога Ластингского. А зовут Его Высочество принц Эдессак Август.
Итак, это третий по счету наследник… Ему около двадцати одного или двадцати двух лет… — случайно вспомнил Клейн статью из журнала, которую тот прочел в Клубе «Квилег».
За окном мелькали одна улочка за другой, вот они проехали искусственное озеро, что было на северо-западе столицы и наконец, более чем через час прибыли к внушительного вида поместью.
На входе Клейна обыскали двое солдат, одетых в красные кители и белые брюки. Детектив не стал скрывать и сразу рассказал о своем револьвере, лежащем в кобуре.
Клейн понимал, что люди принца Эдессака уже знают, что у него при себе есть огнестрельное оружие. Поэтому, чтобы не вызывать подозрений, он не стал прятать свое оружие путем иллюзий и обмана.
Во всяком случае принц точно в курсе, что я детектив. Я не думаю, что его подчиненные станут докладывать в полицию о моем револьвере… — рассудил Клейн, наблюдая как солдат скручивал его обмундирование.
— Вы сможете забрать пистолет, когда вернетесь, — доложил ему мужчина в красном кителе.
После недолгого осмотра, Клейн наконец смог последовать за дворецким и вышел вместе с ним на широкую площадку, с которой открывался прекрасный вид на холмы с ручьями.
Клейн пожалел, что оказался в том месте зимой и мог наблюдать лишь заснеженные барханы.
*Цок-цок-цок*
Вдалеке показалось несколько лошадей. Спустя несколько секунд всадник предстал перед прибывшими.
Это был молодой человек в белых брюках, черных сапогах на высоких каблуках и облегающей рубашке, выделяющейся на фоне темной всаднической туники. Он ловко спешился и подошел к детективу. Все остальные лишь стояли в сторонке и внимательно следили за действом.
Всадник снял с головы шлем и улыбнулся Клейну.
— Наконец-то мы встретились, детектив Мориарти.
Увидев его, Клейн воссиял. Дело было не в том, что детектив очаровался красотой молодого человека, а от того, что его собеседник был как две капли воды похож на Генри Августа, великую личность, чей портрет был запечатлен на пятифунтовой банкноте.
У Эдессака Августа тоже было округлое лицо и пара небольших глаз. Он выглядел несерьезно, не в пример своему дворецкому. На его лице горела энергичная улыбка.
— Я и подумать не мог, что я имел честь работать на вас, — поклонился Клейн.
Эдессак взвесил кнут на ладони и усмехнулся.
— Я слышал, что вы сыграли важную роль в поимке серийного убийцы, Апостола Желаний. Талим знал, с кем меня познакомить. Эх, кто ж знал, что спустя лишь несколько дней он отправится в чертоги бурь и молний, так и не составив мне компанию на ипподроме.
Королевская семья Август издревле веровала в Повелителя Бурь.
Не дожидаясь ответа Клейна, принц с тяжелым выражением лица добавил:
— Я был тем, кто руководил расследованием причины смерти моего друга, мистер Мориарти. И я хочу, чтобы вы помогли мне узнать правду.
Что об этом думают иные члены королевское семьи? Например, два ваших старших брата? Все происходит слишком стремительно… Кроме того, Ваше Высочество, вы до жути прямолинейны… — вздохнул Клейн.
— Мне, правда, очень жаль, но мне кажется, что Талим умер от внезапной остановки сердца.
— Неужто? А Уполномоченные Каратели известили меня, что детектив по имени «Шерлок Мориарти» засвидетельствовал, что Талим пострадал от проклятия, — усмехнулся принц.
— Ваше Высочество, вы должны понимать принципы, которых я придерживаюсь. Я бы хотел дожить до пятидесяти, — не найдя больше слов, с кривой улыбкой, проронил Клейн.
— Разве Талим не был вашим другом? — Переменившись в лице спросил Эдессак.
Клейн растерялся, в безуспешных попытках отыскать слова. Как вдруг его спасла внезапно вышедшая горничная, которая почтенно подоспела к принцу и что-то ему прошептала.
Лицо принца Эдессака окаменело.
— Скажи ей, чтобы она никуда не выходила! — Серьезнейшее выражение лица тут же смягчилось, а в голубых глазах появился проблеск добродушия и беспомощности. — Но ей дозволительно выходить из своей комнаты и гулять по поместью.
