Прождав более получаса и убедившись, что все в порядке, Клейн и Эмлин покинули дом адвоката Юргена. Они шли молча, погруженные в свои мысли, пока не прибыли к дому номер 15.
— Надеюсь, это последняя наша встреча, — слегка покашляв в кулак, произнес вампир.
Звучит прекрасно, но, мне кажется, ты кое-что позабыл… — вежливо улыбнулся Клейн.
— Я, время от времени, буду захаживать в Церковь Урожая и посещать Отца Утравски. Надеюсь, тебя там не увидеть. Это бы освободило меня от нужды заниматься поисками способа, освобождающего тебя от чар Утравски, глубоко засевших в твоем сердце.
Эмлин вдруг стался очень странным. Он помолчал с пару секунд, затем приподняв подбородок бросил:
— Среди сангвинов много могущественных мистиков. Я найду кого-нибудь, чтобы мне помогли, — поклонившись на прощание, договорил Эмлин.
После нескольких неспешных шагов он нерешительно обернулся и, как бы невзначай, спросил:
— Что ты готовил?
— Суп на говяжьей косточке с редиской, рисом и перцем чили, собранного в нагорьях Фейнапоттера, — с предвкушением произнес Клейн, как-бы, вдыхая аромат, доносившийся из дома.
Эмлин нахмурено покачал головой.
— Сангвины терпеть не могут перец чили.
Честно признаться, мне тяжело представить себе вампира, уплетающего перец чили… Конечно, иногда я рисую в своем воображении типичного клыкастого кровососа, что с хищным взглядом держит, в своих бледных ручках свеженькую булочку с чесноком и луком…
— подумал Клейн и метнул взгляд на дверь, давая понять, что он собирался уже наконец насладиться своим ужином.
Эмлин Уайт на секунду задумался, затем понизив голос, немного угрюмо произнес:
— Вчера вечером я долго думал о произошедшем в церкви. На самом деле, ты ничего не сделал… Так о какой компенсации может идти речь? Старик бы в любой момент отпустил меня.
Клейн усмехнулся.
— Не совсем так. Твои родители дали задание найти тебя, а не спасти. В конце концов, именно я и нашел тебя. Согласно договору, награда должна принадлежать мне. Кроме того, наверняка, если бы я не напомнил тебе о доме, ты бы так и остался в Церкви Урожая, неделями или даже месяцами причащая прихожан, без единой задней мысли. К тому же, ты бы не узнал, что в твоем разуме поселилась навязчивая идея.
— Ты намекаешь, что я идиот какой-нибудь? — Поморщившись, вопросил сангвин.
Скорее, прямо об этом заявляю… — молча улыбнулся Клейн.
Затем он спокойно распахнул входную дверь своего дома и двинулся прямо на кухню. Его мыслями, целиком и полностью, овладел суп с жемчужным рисом, нежнейшей говядиной и освежающей редиской.
Утром четверга, как и было обещано, Клейн прибыл в дешевую забегаловку.
Старина Колер, в своей неизменной толстой засаленной куртке, также как и раньше, сидел в углу, похлебывая свой чай, или напиток, отдаленно его напоминавший.
Клейн подошел к его столу, вынул нечто, что приготовил заранее, и подтолкнул к нему.
Это был платеж в 14 соли, щедро подкрепленный горсткой медяков в ещё один соли.
Колер довольно долго пялился на кучу денег, прежде чем, наконец, протянул правую, слегка дрожащую, руку и прибрал их себе.
— В доках из нас тросы вьют, пока мы таскаем туда-сюда ящики. Так еще и убираться за собой заставляют, и в мороз, и в дождь, и всего за 1 соли в день…
А теперь он сразу получил 15 соли!
Клейн молча выслушал Старину Колера, а затем спросил:
— Что там слышно, в последнее время? Что-нибудь необычное?
Старина Колер, рассовав деньги по карманам, сделал еще один глоток уже изрядно поостывшего чая, потер уголки глаз огрубевшими руками и ответил:
— Я встретил много знакомых, проведал былых друзей, знавших меня еще с тех времен, когда я был бродягой. Кто-то нашел работу на фабрике, а кто-то мотался из работного дома на скамейку в парке и обратно. Хе-хе, прям как я, когда-то. Но недавно прошел слух, незнамо откуда взявшиеся, что нет смысла верить в семь наших богов, а можно сразу обращаться к создателю всего сущего. Говаривали, что молитва «ему» приведет к истинному искуплению. Уверовавший в «него» после смерти войдет в царствие, полное благодати, невиданной при жизни. Вечность без работы, но со вкуснейшими яствами…
Да это же… Какая-то сказочка, сплетенная Орденом Авроры о Падшем Творце? После случая с Ланевусом, они обратили свое внимание на низшие слои населения из Восточного района, с целью использовать их? Интересно, высшие церкви об этом в курсе? Вероятно, да…
Клейн положил кусочек масла меж двух ломтиков тоста и сделал осторожный укус.
Старина Колер помолчал немного, перед тем как продолжить:
— Мистер Детектив, согласно вашим наставлениям, я также посмотрел за теми дамочками-текстильщицами. Они больше не бастовали, полиция их разогнала. Как и ожидалось, треть женщин потеряли свою работу. Кто-то из них уже активно ищет работенку на стороне, когда кто-то уже успел приспособиться и выйти «работать на улицу», а кто-то и вовсе уехал восвояси. Во всем Восточном районе царит хаос.
Да даже если бы сам Контр-Адмирал Килангос прибыл в Восточный район и каждый день убивал здесь одного-двух человек — никто бы даже и не заметил… — глубоко вздохнув, представил Клейн.
Старина Колер так и продолжил рассказывать все, что накопилось из увиденного им, а затем обмолвился:
— Кстати, у Лив младшенькая пропала.
— Лив? — Переспросил Клейн, уверенный в том, что никогда раньше не слышал этого имени.
— Ну, та самая горничная, которую вы с мистером репортером видели в прошлый раз, помните? Она еще спорила с кем-то на улице… Так вот, она, как всегда, была дома, стирала вещи со своими дочурками. Но вчера, когда ее помощницы возвращались домой, после доставки стиранного белья, одна из девочек не вернулась. Младшенькая пропала… Как жалко. Лив, вдова уж как много лет, ей больше не на кого рассчитывать, кроме как на своих деток. А теперь… Эх, местная полиция, я уверен, не слишком-то усердно будет ее искать.
Несчастным людям, как правило, на голову сыплется еще больше несчастий… — промелькнуло в уме Клейна.
— Отведи меня к ним. Я, все-таки, детектив, вдруг я смогу им помочь, — через несколько секунд гнетущего молчания, промолвил Клейн.
— … У них нет денег, — напомнил ему Старина Колер.
Клейн взял шляпу, прихватил трость и промолвил:
— А волонтер денег не просит. В Районе Шервуд, на съемной квартире.
Сио вновь посвятила все свое свободное время охоте за головами, а Форс ускорила темп работы над своей новой книгой. Писательница романов, по совместительствую Потусторонняя, экономила все свои деньги, в надежде, без заминок приобрести ингредиенты, необходимые для зелья Мастера Уловок.
Но писать книгу — дело непростое. После борьбы над очередным абзацем, Форс раздраженно почесала голову и решила прогуляться, в поисках вдохновения.
Во время прогулки она неожиданно для себя обнаружила, что неосознанно вернулась в место из прошлого.
Она стояла перед довольно большим частным заведением, где впервые обрела работу, клиникой Иосифова.
Посмотрев на нее, какое-то время, Форс невольно вспомнила о пожилой даме, что привела ее в потусторонний мир. Она свернула в небольшой переулок по правой стороне и срезала путь до ближайшей улицы.
По обеим сторонам от тротуара, с посаженных деревьев, трепетали осенние листья. Там было, относительно, тихо.
Форс припомнила, что та дама жила в доме номер 39. В то время, она иногда лично приезжала к ней, чтобы доставить лекарства, сделать укол или даже помочь с бытовыми делами.
Прошло почти три года… Я до сих пор помню, как пришла сюда, чтобы увезти ее вещи, которые она оставила, уйдя в мир иной… Я нашла много записей и книг о мистицизме…
Форс прошла под уже почти оголевшими зонтичными деревцами и медленно приблизилась к дому, о котором были заняты все ее мысли.
Вспомнив былые годы, в ней пробудилось вдохновение.
Как тут же она увидела какого-то старика, в тяжелом шерстяном пальто и черном потасканном цилиндре, что стоял прямо перед домом и звонил в дверь.
Через несколько минут, увидев, что ему никто не открывал, голубоглазый старик покачал головой и обернулся.
— По-прежнему никого…
Вдруг он заметил Форс, стоявшей неподалеку. Он поспешил к ней и мягко, но настойчиво улыбнулся.
— Прекрасная леди, вы ведь живете поблизости? Вы знакомы с Лаберо или Аулисой?
Аулиса? Разве не так звали ту бабушку? Неужели тут до сих пор никто ни живет?
После недолгих раздумий, Форс сказала:
— Я не знаю, ту ли Миссис Аулису вы ищете, но я знала пожилую даму, что жила здесь, пока не скончалась, три года назад.
— Скончалась три года назад? А как же Лаберо? — Торопливо вопрошал старик, двигая морщинками вокруг глаз.
— Если это ее муж, то он умер еще раньше, чем она, — честно призналась Форс.
Старик не сразу осознал услышанное. Спустя несколько секунд его лицо помрачнело.
— Благодарю вас, добрая леди, — после минутного молчания, произнес пожилой мужчина. — Я старший брат Лаберо, приехал из Мидсишира. Я давно не получал от него весточек… Вот, приехал их навестить. Не могли бы вы рассказать мне, что с ними случилось? Как они жили?
Старший брат мужа госпожи Аулисы… Может ли он быть потомком семьи, о которой она говорила?
Форс тут же пришла в себя и с улыбкой ответила:
— Разумеется…
Она быстро обдумала, что могла ему рассказать, а о чем стоило умалчивать.
Старик указал за спину и бросил:
— Вон там я видел хорошенькое кафе.
Клейн снова очутился в том пропитанной влагой и удушливым воздухом жилище.
Он увидел женщину, ту самую, что бранилась с кем-то на улице. Она стояла посреди кучи одежды. Ее морщинистое лицо выражало упадок духа. С виду казалось, что ей не было дела ни до стирки, ни до жизни в целом.
Что касалось ее старшей дочери, которой на вид было семнадцать или восемнадцать лет, то она сидела у кровати и смиренно выстирывала чье-то белье, время от времени всхлипывая над тазом.
— Это я во все виновата. Я не углядела, я не уберегла… Зачем я отправила ее одну туда… Она была так рада, что ходила в школу учить новые слова… Это все моя вина…
Лив, внезапно придя в себя, повернулась к старшей дочери. Она вытерла слезы и поругала девочку:
— А-ну не плачь! Стирай шустрее! Ты хочешь умереть с голоду? Наверное, еще и в школу хочешь перестать ходить?!
Как тут она увидела в дверях Клейна и Старину Колера.
— Колер… Это же… — охваченная надеждой и сомнениями, выдавила из себя женщина.
