— Чэнь Цзе не пьяна, — сказала Императрица Сянь Дэ: — Чэнь Цзе хочет напиться, но столько лет Чэнь Цзе не напивалась.
Император Юн Лэ больше не мог улыбаться.
— Чэнь Цзе не повезло выйти замуж за Ваше Величество. Всё это прекрасно, но приходится делить мужа с бесчисленным количеством женщин. Хотя в этих высокопоставленных семьях есть наложницы, у официальной жены должны быть дети. Но у Чэнь Цзе нет даже собственных детей. Этот брак действительно нельзя назвать хорошим, — Императрица Сянь Дэ улыбнулась. — Так что Чэнь Цзе очень завидует Ван Фэй Первого Ранга. Ван Фэй нелегко живётся, и у неё так много забот, но она более удачлива, чем Чэнь Цзе, поскольку у неё есть выбор. И Цзин Син хорошо к ней относится. Цзин Син не так бессердечен, как Его Величество.
Император Юн Лэ долго молчал, так долго, что было слышно, как квакают лягушки в пруду и стрекочут сверчки на дереве. Он сказал:
— У тебя тоже есть выбор. Цзин Чжэнь…
— С самого начала у Чэнь Цзе не было выбора, — Императрица Сянь Дэ прервала его слова. — Всё сердце Чэнь Цзе отдано Вашему Величеству, так как же можно найти силы, чтобы сделать другой выбор?
Император Юн Лэ был поражён. Императрица Сянь Дэ подняла вторую чашу с вином и выпила залпом.
— Есть ли разница между тем, как Его Величество смотрит на Чэнь Цзе? — Императрица Сянь Дэ посмотрела на него: — Не кажется ли тебе, что Чэнь Цзе не могла выбрать другую жизнь?
— Да, — Император Юн Лэ сделал паузу, прежде чем заговорить. — Ты лучшая Императрица Великого Ляна, и никто не мог с этим справиться лучше тебя. Поначалу ты очень нравилась Матери Императрице, да и Чжэню тоже. Ты умна, великодушна и уравновешена. Ты очень хорошо управляла всем Внутренним Дворцом. Чжэнь был прав, выбрав тебя.
Императрица Сиань Дэ рассмеялась, и, когда она засмеялась, показалось, что из глаз женщины полились слёзы. Она сказала:
— Это действительно так. Неизбежный выбор Вашего Величества — это на самом деле «Императрица Сянь Дэ», а не «Цин Чжэнь». Чэнь Цзе всё понимает, — она посмотрела на лунный свет в небе, и уголки её глаз заблестели, но, когда она повернула голову назад, то снова стала такой же кроткой и спокойной, как обычно. — Вопросы, о которых упоминал Ваше Величество, Чэнь Цзе приняла во внимание. Создаётся ощущение, что слова Вашего Величества не так уж плохи. Поскольку это моя жизнь, нужно двигаться дальше.
Император Юн Лэ уставился на неё и почувствовал, что его горло слегка охрипло. Через некоторое время он заговорил с большим трудом:
— Другой человек… ты нашла его?
— На данный момент нет, — Императрица Сянь Дэ мягко улыбнулась. — Но спешить некуда. В будущем, если такой день наступит, он, естественно, пройдёт гладко.
Император Юн Лэ, казалось, не находил слов.
Императрица Сянь Дэ подняла свою чашу с вином и сказала:
— Это чаша снежного вина, и Чэнь Цзе поднимает тост за Ваше Величество. После стольких лет супружества это судьба, которая была дарована в прошлой жизни. Независимо от того, была ли это судьба или злой умысел, даже несмотря на то, что Чэнь Цзе не жила особенно хорошо в эти годы, это было абсолютно не плохо. Большое спасибо Вашему Величеству.
Император Юн Лэ тоже поднял свою чашу с вином, но при внимательном рассмотрении можно было заметить, что его пальцы слегка дрожат. Однако он хорошо спрятал это и немедленно использовал рукава, чтобы прикрыть руки, когда пил вино из чаши.
Чтобы выпить целую большую чашу, как эта, человек не соблазнился бы лёгким ароматом. От глаз, горла и до самых внутренних органов шёл жар, а боль в горящем сердце вызывала в нём необычайную горечь.
Император увидел, что Императрица Сянь Дэ встала и улыбнулась ему:
— На самом деле, этот кувшин вина выглядит большим, но опустел всего после нескольких чаш с Вашим Величеством. Жаль, что сегодня такой хороший пейзаж. Но это не имеет значения, так как дни тянутся слишком долго. Чэнь Цзе с удовольствием пила сегодня с Вашим Величеством и теперь пойдёт прогуляться. Пусть Ваше Величество отдохнёт, но будь осторожен и не простудись.
После этих слов она ушла.
Её уход был таким быстрым, и, если подумать о тех словах, которые она сказала раньше, было ясно, что это прощание. Теперь, когда слова прощания произнесены, а прощальное вино выпито, то, что осталось, было похоже на уход из его мира шаг за шагом, чтобы никогда не вернуться.
Император Юн Лэ повернул голову, чтобы посмотреть на удаляющуюся спину Императрицы Сянь Дэ.
Её спина исчезла в длинных коридорах, и женщина даже не повернула головы, каждый её шаг был особенно твёрдым.
Внезапно его сердце ощутило боль, невыразимую боль, которая медленно распространилась от сердца к конечностям. Сердце Императора колотилось так быстро, что практически дёргалось. Он не мог дышать и не мог произнести ни слова.
Он упал со своего места!
Дэн Гун Гун в ожидании стоял в стороне, но когда он увидел эту сцену, то подпрыгнул в шоке и н бросился к господину. Он поддержал Императора Юн Лэ и увидел, что его лицо страшно побледнело, а губы невольно задрожали. Держась за сердце, он немедленно вызвал Императорского Врача и приказал стражникам отправить Императора Юн Лэ обратно в зал Ян Синь.
* * *
Императрица Сянь Дэ шла в ночи. Когда подул ветер, вино, которое она выпила, казалось испарилось, и головокружение, которое она чувствовала короткое время, исчезло, заставив женщину мучительно проснуться.
Она вцепилась в перила у пруда и вздохнула с некоторой усталостью.
Императрица знала, что все слова, которые она сказала сегодня, были произнесены с досадой. Но как долго сможет прожить Император Юн Лэ? Она также была чрезвычайно напугана и хотела избежать этого конца, не желая видеть или слышать, закрывая уши, но каждый раз Император Юн Лэ брал инициативу на себя, чтобы заставить ее столкнуться с вещами, с которыми она не хотела сталкиваться.
На земле было не только три дюйма почвы, но и людей тоже.
— Ваша Светлость, — сказала Тао Гугу. — На улице холодно. Лучше вернуться.
Императрица Сянь Дэ покачала головой. На запястье у неё висела нитка буддийских бус, и она была заказана для Императора Юн Лэ из храма. Каждый день она повторяла буддийские писания, моля небеса сжалиться над миром и позволить чудесам произойти.
Каждая буддийская фасоль была отполирована до блеска, было очевидно, что Императрица Сянь Дэ носила её в течение многих лет. Она посмотрела на луну в небе. Луна была очень круглой, и эта война длилась уже почти год. После года полнолуний и новолуний появился хороший результат. Видя, что конец близок, именно она не могла держать себя в руках и делала необдуманные шаги.
В глубине души женщина испытывала отвращение к самой себе. Повернувшись, она хотела было пройти вперед, но услышала стук копыт. Опустив голову, она не знала, когда оборвалась нитка буддийских бус, и все они упали на землю, издавая хрустящие звуки.
Это было совершенно нормально, но как же буддийские бусы могли порваться?
— Тао Гугу… — пробормотала Императрица Сянь Дэ, и в её сердце появилось тревожное чувство. Как будто у кого-то сжалось сердце, и в мгновение ока он перестал дышать.
— Ваша Светлость! — Тао Гугу подскочила в шоке и быстро подошла, чтобы поддержать её, но Императрица Сянь Дэ замахала руками и в панике присела на корточки. — Скорее помоги мне собрать…
Тао Гугу просто присела на корточки, когда увидела, что Дэн Гун Гун подбежал к ней с молодым слугой и сказал с потрясённым выражением лица:
— Ваша Светлость, Его Величество несколько нехорошо. Быстро идите и посмотрите!
Императрица Сянь Дэ подняла только одну бусину, когда услышала его слова. Её рука дрогнула, и эта буддийская бусина соскользнула на землю и упала в пруд. Даже всплеска не было слышно, а бусину больше не было видно.
