— Третий Младший Брат, какое преступление ты мог совершить, что Его Величество заточил всю нашу резиденцию? — удручённо спросил Шэнь Гуй.
— Я совершил преступление? Второй Старший Брат тоже работает в императорском дворе и знает, что если Его Величество хочет кого-то арестовать, то ему будет достаточно любого случайного предлога. Для Его Величества это всего лишь повод. Если бы я действительно плохо выполнял свою работу, то они не стали бы брать под арест всех людей резиденции. Очевидно, они намерены атаковать обвинениями, — Шэнь Вань холодно рассмеялся.
Когда Чан Цзай Цин, в соседней камере, услышала это, она изумлённо воскликнула.
— Это неожиданно, значит Его Величества поступает так нарочно. Но зачем Его Величеству делать это нарочно? Может быть, Господин чем-то разозлил Его Величество? — в её словах была некоторая тревога.
Если бы это случилось в обычные дни, Шэнь Вань, несомненно, сказал бы несколько слов, чтобы утешить её, но как только он думал об информации, которую он получил из Провинции Лю, о том, что у Чан Цзай Цин уже есть муж и ребенок, он чувствовал сильнейшее отвращение. Чан Цзай Цин искренне стремилась к обеспеченному будущему, поэтому скрывала свою истинную личность. Теперь же, когда богатство лопнуло, словно мыльный пузырь, стоило опасаться, что было слишком поздно сожалеть.
— Да кто его знает, — нетерпеливо сказал он, взмахнув рукой.
Тем не менее его сердце думало о письме, которое мужчина недавно получил.
Письмо, которое передал слуга, было от его личного и хорошего близкого друга в официальном кругу. Никто не знал, где этот чиновник услышал, что именно заклятый враг Шэнь Ваня предоставил отчёт. В этом отчёте не указывалось ничего, кроме данных о взаимоотношениях между Шэнь Ванем и Фу Сю И за последние годы.
Несмотря на то, что Шэнь Вань на самом деле ранее не работал на Фу Сю И, но из-за того, что он был нерешительным все эти годы, и не хотел отказываться от Принца Дина, как от шахматной фигуры, его отношение было довольно тёплым. С точки зрения остальных, это выглядело так, будто у него уже давно был заключён союз с Принцем Дином. Когда Император Вэнь Хой увидел груду доказательств, можно было догадаться, что он был в ярости, таким образом, стоило опасаться, что это дело будет трудно урегулировать.
Что касается того, как его заклятый враг смог внезапно получить всю информацию, Шэнь Вань смутно задумался об одном человеке. Чэнь Жоу Цю была его женой в течение многих лет, и поскольку она не знала о делах императорского двора, Шэнь Вань не стал бы намеренно её защищать. Некоторые из этих дел были сверхсекретными, так что если это Чэнь Жоу Цю ударила его ножом в спину, всё будет выглядеть правдоподобно.
Думая о том, как Чэнь Жоу Цю изначально относилась к нему с изящной нежностью, теперь в его голове возник вопрос «Рыба умирает или сеть разрывается?». Взгляд Шэнь Ваня остановился на Чан Цзай Цин, и его выражение лица стало серьёзным. Если бы не появилась Чан Цзай Цин, он и Чэнь Жоу Цю были бы неразлучной парой, и такого бы не случилось. Думая об этом, Шэнь Вань почувствовал безразличие даже к ребёнку, которого Чан Цзай Цин носила под сердцем.
На первый взгляд, заточение Шэнь Ваня и его семьи было связано с его работой, но те, кто знал о ситуации, понимали, что это был гнев Императора Вэнь Хоя за то, что Шэнь Вань втайне сблизился с Фу Сю И. Этот вопрос был связан с резиденцией Шэнь, и, конечно же, Принц Дин, Фу Сю И, также был неизбежно втянут.
У Фу Сю И была сеть из многочисленных шпионов и информаторов, таким образом, он быстро узнал правду. Фу Сю И никак не думал, что семейные дела Шэнь Ваня и Чэнь Жоу Цю могут затронуть и его. В настоящее время важно было, ни в коем случае, не позволить Императору Вэнь Хою его подозревать.
В то же время, Фу Сю И также был очень озадачен. В этом году Император Вэнь Хой чувствовал себя уже не так хорошо, как раньше, поэтому он был очень чувствителен к отношениям между Принцами и чиновниками. Именно в этот щекотливый период распространился слух, что он, Принц Дин, был близок с Шэнь Ванем, поэтому у Фу Сю И появилось предчувствие, что в этот раз, действительно, было слишком много совпадений. Хотя Шэнь Вань был в яме, но на самом деле Фу Сю И потерял не меньше, чем Шэнь Вань. Чем больше он думал об этом, тем больше раздражался.
— Недостаточно хорош, чтобы чего-то добиться, но более чем способный, чтобы все испортить, — холодно сказал Фу Сю И.
— Для Вашего Высочества будет лучше, если вы сразу объясните, что не имеете никакого отношения к делу. Неважно, какой метод будет использоваться, главное доказать, — подумав, ответил Пэй Лан.
— Естественно, я это понимаю. Какие идеи есть у Джентльмена? — сказал Фу Сю И.
— Доказательства неоспоримы, поэтому отрицание будет выглядеть подозрительным. Ваше Высочество может признаться и сбросить всё это на плечи Шэнь Ваня. Несмотря на то, что Его Величество наложил Принцам табу на формирование фракций, но если Шэнь Вань сам взял на себя инициативу переметнуться к вам, а Ваше Высочество не смог ему противостоять, возможно, Его Величество изменит своё мнение.
— Рассуждения Джентльмена совпадают с моими. Что касается Шэнь Ваня, этой шахматной фигурой можно только пожертвовать. Было бы более проблематично оставить эту шахматную фигуру в покое, поэтому лучше от неё избавиться, — Фу Сю И кивнул. Смысл этих слов был в том, чтобы пожертвовать Шэнь Ванем. Не было другого выбора, кроме как признаться в том, что написано в отчёте, поскольку в каждом пункте было много доказательств. Заинтересованные люди, при желании могли нарыть улики. Однако все это было желанием Шэнь Ваня. Это Шэнь Вань сам, желая подняться, привязался к Фу Сю И, а Принц Дин был тем, кто остался равнодушным. А значит всё это будет простительно, и Шэнь Вань останется тем, кто во всём замешан.
При таком раскладе, преступления, совершённые Шэнь Ванем, будут ещё более тяжкими, а учитывая гнев Императора Вэнь Хоя, наказание для Шэнь Вана будет ещё более суровым. Однако Фу Сю И определённо не станет заботиться о том, что случится с Шэнь Ванем. Фу Сю И не беспокоится о тех, кто доставляет ему неприятностей.
— Судьба действительно сталкивает меня с семьей Шэнь. Снова и снова, все планы рушатся от рук семьи Шэнь. Кто знает почему, но даже несмотря на то, что на этот раз всё началось с Чэнь Жоу Цю, я всё ещё чувствую, что всё не так просто. Как будто кто-то манипулирует из-за кулис, — у Фу Сю И было отчуждённое выражение лица.
Сердце Пэй Лана подпрыгнуло, но его лицо оставалось таким же спокойным, как и раньше.
— Сейчас главным приоритетом для Вашего Высочества остаётся дать показания лично. Чем дольше это будет продолжаться, тем ужаснее будет гнев Его Величества, а это скажется и на вас, Ваше Высочество.
— Даже если это немного хлопотно, это не тупиковая ситуация. Однако я задаюсь вопросам, стоит ли оставлять семью Шэнь? — Фу Сю И улыбнулся.
— Так как они помешали великому делу Его Высочества, то, конечно, их нельзя оставлять, — тепло ответил Пэй Лан.
— Слова Джентльмена в точности соответствуют моим мыслям. У меня ещё есть дела, так что Джентльмен может уйти первым. Если будут вопросы, я обсужу их с Джентльменом, — Фу Сю И ухмыльнулся и посмотрел на Пэй Лана.
Пэй Лан кивнул в знак согласия и развернулся, чтобы уйти.
Однако Пэй Лан не видел, что Фу Сю И провожал его затуманенным взглядом, когда тот уходил.
* * *
Дело о заточении Шэнь Ваня и семьи Шэнь было известно всем и каждому, поэтому, естественно, оно дошло и до резиденции Принца Цинь. Перед каменным столом в саду сидела Шэнь Юэ. Она была ошеломлена, когда услышала новости.
— О? Неужели вся резиденция под стражей? — спросил Хуанфу Хао, посмотрев на разведчика.
— Это абсолютная правда. Я слышал, что Император Вэнь Хой очень разъярён и хочет вынести смертный приговор, — ответил разведчик.
Хуанфу Хао обернулся, чтобы посмотреть на выражение лица Шэнь Юэ. Помимо того, что она была ошеломлена и считала это дело непостижимым, не было печали или выражения убитого горем человека. Невольно слова Чэнь Жоу Цю с того дня всплыли в её сознании. В этот момент Шэнь Юэ почувствовала, что в словах Чэнь Жою Цю был скрытый подтекст. Может быть, нынешнее положение семьи Шэнь было связано с планами Чэнь Жоу Цю? Шэнь Юэ не осмелилась позволить Хуанфу Хао заметить её эмоции и опустила голову, чтобы принять скорбное выражение лица:
— Как это могло произойти?
— Как Император Вэнь Хой мог заточить всю резиденцию всего лишь из-за плохо выполненной работы? Боюсь, что дело не только в этом. Должна быть и другая причина, — сказал Хуанфу Хао.
После того, как он закончил говорить, он посмотрел на Шэнь Юэ и задал вопрос:
— Юэ’эр хочет взглянуть на Шэнь Дажэня?
— Боюсь, что если отправиться сейчас, это только расстроит отца и принесет неприятности Вашему Высочеству, так что в этом нет необходимости, — запинаясь пробормотала Шэнь Юэ, подскочив от шока.
Семья Шэнь была под стражей, а она была девушкой, которая «вышла замуж» за Ван Би, таким образом, она не была замешана в этом. Однако если кто-то обнаружит, что Шэнь Юэ всё ещё здесь, кто знает, заточат ли и её. Перед лицом огромного бедствия все разлетаются в разных направлениях. Семья Шэнь была беспощадна к Шэнь Юэ, так что и у неё не было никакого трепета по отношению к семье Шэнь. Если кто-то боится, что тоже будет вовлечён в это дело, и пытается скрыться, тогда зачем нужно приближаться?
Услышав это, Хуанфу Хао не стал углубляться в этом вопросе и лишь рассмеялся, прежде чем закончить эту тему. Шэнь Юэ вздохнула с облегчением в сердце. После того, как Хуанфу Хао ушёл, Шэнь Юэ подумала написать письмо Чэнь Жоу Цю, чтобы спросить, связано ли это с ней.
Несмотря на то, что в её сердце всё ещё оставался страх из-за того, что вся семья Шэнь была под стражей, также Шэнь Юэ чувствовала, что в этом бедствии было и чему радоваться. Причиной этого была Чан Цзай Цин, поскольку это она была женщиной, которая заняла место матери Шэнь Юэ. Теперь она должна была страдать с Шэнь Ванем. Подумав об этом, девушка забыла о том, что для неё было низко становиться наложницей Хуанфу Хао, и даже почувствовала себя удовлетворённой. Если бы она осталась в резиденции Шэнь, то теперь тоже была бы под стражей.
Только Шэнь Юэ подумала об этом, как на следующий же день в столице Дин был раскрыт секрет. Этот секрет был подобен камню, брошенному в воду и вызвавшему тысячи волн. Люди, которые стояли снаружи, чтобы наблюдать за беспорядком, нашли ещё одну интересную тему для разговора. Каждый на улице постоянно говорил об этом.
После этого семья Шэнь вновь стала посмешищем для других. Шуткой которую рассказывают после еды и чаепития.
