Точная дата неизвестна, XI век, где-то на Британских островах, Камелот, нижний город, дом Гвиневры.
*ХЛОП*
— Я вернул лошадей до того, как их хватились… Что вы делаете?
Мерлин влетел в дом, в котором спрятал нас, и с удивлением уставился на то, как мы пишем всё, что нам известно, углём на доске, найденной на улице. Для него наша письменность — загадка, хотя она и очень сильно напоминает его родной язык.
— Описываем ситуацию. Так проще думать, — ответил я волшебнику.
— Ясно, лучше не спрашивать. В общем, сегодня ночью я проведу вас к озеру, где видел Ши, но до этого времени вам нельзя высовываться. И тела… Их придётся вернуть очень скоро. Артур начинает волноваться о Гвиневре, и его не успокаивает тот факт, что он видел её в лесу с тремя мужчинами.
— Про меня пусть не волнуется, — сказал Фрэйзер, сидящий в теле толстого лысого мужчины.
— Да, старик, ты явно не в моём вкусе, — отшутился Марко.
— Так нам просто ждать?
— Угу.
Мерлин скинул с плеч сумку и достал оттуда немного хлеба, сыра, яблоки и бутыль, вместо пробки из которой торчала тряпка, пропитанная воском. Как же я голоден!
— Разве сыр не роскошь для простолюдинов?
— Артур привередничает, а мы — нет.
Ясно. Это еда, оставшаяся после трапезы принца. Честно говоря, я ощущаю на зубах своего тела много дыр, а их внешний вид не такой уж и красивый. Из-за плохой гигиены полость рта не такая эффективная. Интересно то, что в это время зубы мудрости у людей ещё не стали рудиментами, хотя я думал, что это произошло даже многим раньше начала второго тысячелетия. Что ж, рацион в этом времени всё ещё буквально жёсткий.
Мерлин разделил еду поровну на нас, а сам лишь перехватил яблоко. Он хрустел сочным плодом, поглядывая в окно. Я решил скрасить трапезу беседой:
— Это же кузница.
— Да, отец Гвиневры был кузнецом.
— Ох, тогда он, должно быть, может наведаться в любой момент. Следует быть осторожными.
— Нет. Его казнили пару лет назад за пособничество колдуну.
— Вот как… Прости.
— Ничего.
Внезапно Мерлин подавился. Он вгляделся в окно, а затем в страхе заметался по комнате. Было похоже, будто бы ему в нижнее бельё запустили угря. Волшебник ещё раз глянул в окно, а затем свернул трапезу и начал поднимать всех нас:
— Быстрее-быстрее!
Мерлин запихивал нас под кровать, в шкаф и даже в чулан. Он попытался втиснуть Эмили в бочку, но та была наполнена.
— Да что происходит?! — спросил я.
— Артур идёт.
— А? Что делать принцу в нижнем городе?
— Это всё Гвен. Он волнуется о ней. Влюблённый осёл, не мог подождать пару дней.
Услышав, как маг усмешливо, но оскорбительно отзывается о принце, я улыбнулся, но затем Мерлин пихнул меня под кровать. Следом сюда же отправилась Эмили. Она зажала меня плотно, так, что я не мог дышать. От неё пахнет мужским потом, а волосы сальные и грязные. Сколько дней Гавейн не мылся?
— А что делать мне? — беспокойно залепетал Марко.
— Ложись и болей! Я скажу, что ты спишь. Эм, что-нибудь придумаю… Быстрее!
Марко плюхнулся на кровать, под которой спрятались мы. Нас придавило его женственной тушей. Из-за этого дышать стало ещё труднее.
*ПИПИ ПИИИ*
— КЬЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ! — закричала Эмили, когда крыса пробежалась около её руки.
Я зажал Гавейну рот своей рукой, а затем схватил крысу и швырнул её в открытое окно. Животина вылетела на улицу с писком, и больше мы её не слышали. Надо же, я заделался мышеловкой.
*СКРРРР*
Дверь в дом тихо скрипнула и отворилась. Я увидел чьи-то ноги в хорошо начищенных сапогах. Человек шагнул внутрь, но тут же остановился, удивлённо спросив:
— Мерлин? Вот, значит, как. Ты прогуливаешь уже пару дней, прячась у Гвен?
— Ты не так понял. Гаюс просил присмотреть за Гвен.
— Тебе же лучше, если это правда. Как она?
— Спит. Тебе лучше прийти завтра.
— Я принёс немного…
Судя по запаху, принц Артур принёс шикарный обед с дворцовой кухни и цветы. Я принюхался, но пот Гавейна снова сбил меня с толку. Как же мне хотелось высказать всё, что я думаю о его теле, но это бы, наверное, обидело Эмили. Девушки любят принимать всё на свой счёт. Ой, а я-то откуда знаю?
— Мерлин, сходи-ка ты за водой.
— Но я уже принёс ведро…
— Ты меня не понял. Сходи за водой… в верхний город.
— Ах, не думаю, что это…
— Мерлин! — со стиснутыми зубами, стараясь кричать шёпотом, разозлился Артур.
Бедняга волшебник повиновался и исчез, бросив с улицы через окно беспокойный взгляд на нас. Нет, он больше волнуется о Фрэйзере, который спрятался в шкафу. Дверца так и норовит треснуть. Мда, не так я представлял себе фэнтезийный мир.
Как только Мерлин вышел, Артур скользнул куда-то, в место, похожее на кухню, и начал греметь посудой. Затем послышался плеск воды, треск битого кувшина…
— Чёрт, — выругался принц.
Он и правда настолько беспомощный? Как этот человек вообще сможет стать величайшим королём Камелота? Ах, но ведь никто не говорил, что он будет умнейшим королём.
Через пару минут принц поуспокоился. Он вернулся к кровати, на которой притворяется спящей Гвиневра, и поставил рядом кувшин с цветами. Эм, а про вазу ты слышал? Что уж поделать, принц.
Дальше я не видел, что происходило. Ещё немного погодя, Артур ушёл, не дождавшись Мерлина, будто бы вспомнил, что куда-то спешил. Безответственно оставлять любимую одну в таком положении. Эх, принц принцем, я не устану это повторять.
— Кха-КХЕ, гадство! Дрянь! Фу-фу-фу! Аж блевать потянуло! — резко вскочил Марко с кровати.
В этот момент вернулся Мерлин, справившийся на удивление быстро. Хм, он наколдовал эту воду, чтобы быстрее вернуться? Неважно. Марко набросился на ведро и, отпив из него, прополоскал горло, а затем выплюнул жидкость в открытое окно.
— Да что происходит? Ай! — спросил я, вылезая из-под кровати вслед за Эмили, а затем ударился головой.
Фрэйзер тоже заинтересованно приоткрыл дверку шкафчика, но он не спешил покидать своего убежища, думая о том, что Артур вскоре может вернуться.
— Этого не было! Этого не было! Этого не было! — лихорадочно повторял Марко, носясь по комнате.
В конце концов Мерлин устал от него. Колдун произнёс заклинание, слова которого показались мне знакомыми, а затем его глаза сверкнули лёгкой вспышкой света — на Марко снизошёл душ ледяной воды. Уж лучше бы эта вода была святой, глядишь, помогла бы.
*ПЛЕСЬ*
— Заткнись и успокойся! — крикнул я на будущую королеву Камелота.
— Это… Я ж не такой!
— Да что произошло-то?
Марко упал на колени передо мной, будто бы моля о пощаде и прощении. Эй, я правда не понимаю, что сейчас происходит в твоей голове. Что же вызвало такую бурную реакцию?
— Кажется, я понял, — тихо сказал Фрэйзер из своего шкафа. — Наш принц был чересчур любезен со своей возлюбленной.
— Насколько любезен?
— Настолько, что удостоил её губы лёгкого поцелуя…
Обычно серьёзный и непоколебимы Фрэйзер еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Из шкафа повалились вещи, тряпьё. Мерлина тоже настиг смешок, как и нас с Эмили. Мы дружно захохотали, только вот Марко было не смешно.
— Представляю лицо Артура, если он узнает об этом… — хохоча, выдавил из себя юный волшебник.
— А-ха-ха-ха, Марко, ты поднялся на новую ступень гендерной интриги! — не унимался Фрэйзер.
— Ребятаааа… Пожалуйста, не рассказывайте об этом никому в будущем! Меня же перестанут всерьёз воспринимать в Корпусе.
— Ох, не знаю… Тебя даже принц Артур всерьёз воспринял.
Эмили подлила масла в огонь. Мы ещё долго глумились над этой ситуацией в ожидании тёмной ночи.
***
*ЗВУК: ФЫРКНУЛА ЛОШАДЬ*
— Здесь темно и жутко.— Это лес, сейчас ночь, а мы в средневековье. Есть ещё жалобы?
— Братан, вечно ты весь кайф обламываешь.
— Вы братья? — спросил Мерлин.
— Нет, просто этот идиот… идиот!
— Ээээ… Обидно, однако.
Мы уже достаточно давно скачем к озеру, в котором Мерлин видел Ши, отчего я даже немного устал. Хоть это тело и выглядит крепким, ему далеко до моего. Эх, а как было бы здорово попасть сюда в своей шкуре.
Из-за долгой поездки Марко то и дело не закрывает свою женскую пасть. Может, это из-за того, что он теперь в теле Гвиневры. Женщины… Хотя нет, половой признак здесь ни при чём, ведь Эмили молчит и только отвечает на вопросы. Ей много пришлось пережить в этом, мужском теле…
— Мы уже почти на месте, — сказал Мерлин, попивая воду из кожаной фляги.
Я ударил лошадь пяткой, чтобы подбежать, но животное не поняло моей команды и лишь злобно фыркнуло. Мда, наездник из меня, прямо скажем, «отличный». Зато Эмили лошадь слушается безукоризненно. Гм, это из-за того, что даже у зверей характеры разнятся, или просто моя девушка производит такое впечатление? …называть её девушкой сейчас… Да плевать мне! Внутри это всё та же дорогая для меня Эмили.
— М? Что-то не так? — словила девушка на себе мой взгляд.
— Н-ничего. Давай ускоримся.
Только я сказал это, как Фрэйзер обогнал нас троих и дальше поскакал рядом с Мерлином. Марко тоже нагнал их, оставив нас с Эмили наедине. Они будто прочувствовали атмосферу. Если подумать об этом, мы расстались со своими телами после того, как сделали ЭТО впервые. У нас двоих, должно быть, схожие чувства по этому поводу. Странно чувствовать себя совсем другим человеком после шестнадцати лет жизни в собственном теле.
— Скорее бы уже вернуться в 2018 год.
— Хах, может, сделаем пару остановок по пути?
— А? Зачем? — недоумевала Эмили.
— Просто. Ведь мы буквально внутри легендарной истории. Было бы здорово увидеть своими глазами подписание Декларации независимости США или побывать на Бостонском чаепитии.
— Почему у тебя всё связано с историей США?
— Хех, кто знает… Нравится мне эта страна. У них дурной вкус и ужасная логика, а о манерах американцы вообще не слышали, но они такие интересные.
— Мда уж, патриот во всея красе.
— Да не обижайся ты.
— Не обижаюсь, наоборот, рада. Мы давно не говорили вот так вот легко. В последнее время ты столько всего делал. Ты даже скрывал от меня свои проблемы со здоровьем…
— ЭЙ, МЫ ПРИБЫЛИ! — крикнул Марко.
Вот же… Не вовремя! Почему эта дорога не могла оказаться хотя бы на минуту более долгой? Ах, делать нечего, придётся довольствоваться мгновениями. Я подъехал к Эмили и тихо, почти шёпотом, сказал:
— Если бы у меня были проблемы со здоровьем, ты бы так сильно не устала…
В этом теле Эмили просто физически не может покраснеть, но по глазам Гавейна видно, что будущий рыцарь круглого стола в бешенстве. Эмили пихнула мою лошадь ногой, из-за чего я ускорился настолько, что седло перестало спасать.
— Уааааа!
*БАХ*
Потирая зад, я поднялся с земли. Моя лошадь недовольно ржала, жуя покрытую росой полуночную траву. Мда уж, темно здесь, хоть глаз коли. Гавейн усмехнулся и тоже спешился, привязав лошадь к дереву. Я сделал то же. Мы вместе пробрались сквозь кусты и вышли к Мерлину, Фрэйзеру и Марко. Они стояли в свете луны, зачарованные красотой природы. Местные виды на удивление живописны. От серебристой водной глади поднимается лёгкая дымка тумана, холодом стелющаяся по близлежащему лесу. От воды исходил запах морозной свежести, а ветер был наполнен горным воздухом. В этом месте будто само время плевало на себя, оставляя красоту нетронутой и вечной.
— Как красиво… — восхищалась Эмили.
— Озеро как озеро. Осётр же не водится, — сказал Марко.
— Идиот! Осётр и не должен водиться в озёрах.
— А я о чём. Даже красной рыбы нет… Хах, «Авалон». Сплошь и рядом разочарование.
*ТСССССССС*
Я шикнул на этих двоих, не прекращающих спорить, когда заметил, что Мерлин молча смотрит на воду. Он снял со своей спины длинный свёрток. Сначала я подумал, что это копьё, но как только волшебник развернул ткань, моему взору открылся настоящий, словно сошедший из легенд, магический посох. На конце древка водружён массивный голубой камень, сверкающий белой рябью. По периметру самого стержня нанесены магические символы. Даже знание универсального языка не помогает мне прочесть их.
Мы вчетвером отошли за спину Мерлина, ожидая следующего шага. Колдун тихо сказал нам:
— Вообще-то, я ещё никогда не вызывал Ши, но видел, как это делается, так что попробую.
Мерлин поднял посох над головой, и камень на его конце засиял, словно падшая звезда. Свет проникал сквозь тело прямо в душу, вынося на суд мои эмоции. Время вокруг будто бы замедлилось, даже листва, несомая ветром, летит медленнее, чем должна бы.
— Я ВЗЫВАЮ К СТАРЕЙШИНАМ ШИ!
Голос юного мага эхом разнёсся от долин Камелота до Белых гор. В этом зове слышится нота уверенности и силы. Как только слова всколыхнули воду, та заискрилась. В следующее мгновение из озера начали вылетать голубые бабочки.
— Красотище… — на этот раз уже Марко восхищался видом.
Это не похоже на бабочек, скорее, феи. АААААААААА! Одна из так называемых фей пролетела мимо меня, и из-за замедления течения времени я сумел разглядеть её: кожа полностью синяя, есть что-то похожее на рожки-антенны, а оскал уж очень злобный. Размером Ши с яблоко и легко бы уместились на ладони. Их крылья легко стрекочут. Магия так прекрасна, так почему же она не дошла до наших дней?
— Мерлиииииин! — зашипел какой-то противный старикашка-фея. — Тебе не рады в обители эльфов.
— Я пришёл просить за своих друзей знаний Ши.
— Шшшшш. Не обсуждается. Ты — враг всех эльфов! Шшшшшш. Я не покрою своё имя позором ради никчёмного волшебника.
— Но это очень важно и касается всех живых существ, даже вас!
Бабочка-старик затрепетал крылышками, будто заинтересовавшись. Он сделал самодовольный вид, обернулся на летающих над озером сородичей-эльфов, словно мысленно спрашивая их мнение, а затем вернул своё внимание на волшебника:
— За всё придётся платить, Мерлин.
— Я буду в вечном долг…
— Нет! Оплата вперёд. Ты знаешь, чего хотят Ши.
— Назовите другую цену, кроме души Артура.
— У вас нет ничего ценного, мальчишка. Подумай, если это так важно «для всех живых». Ши вечны и просуществуют до скончания времён!
*ПЛЕСЬ*
Высказав своё бизнес-предложение, предводитель бабочек-фей с отвратными рожками нырнул в озеро. Звук был как от брошенного в воду камня. Следом за ним исчезли в водной глади и остальные, а время вернулось к своему естественному ходу.
Волшебник молча глядел на озёрный вид, не решаясь заговорить с нами, будто бы он подвёл всех. Фрэйзер подошёл к Мерлину и положил руку ему на плечо, глядя на меня. Я кивнул, понимая, что он хочет спросить. Мой друг успокоил колдуна:
— Мы вернёмся в будущее и оставим эти тела сегодня же.
— Но вы же не нашли компас!
— Мы — Охотники, для нас охота — жизнь. Как-нибудь да найдём.
Мерлин угрюмо улыбнулся, обворачивая свой посох материей. Марко злобно пнул дерево, но из-за того, что он теперь в платье, не сумел удержать равновесие и упал на землю, барахтаясь, словно выброшенный на берег кит.
Пока все снаряжали лошадей в дальний путь до Камелота, я вглядывался во всё, что окружало меня. Воистину, это бесподобно. Неоднократно мне уже приходилось думать об этом, но только вообразите: Камелот, король Артур, Мерлин, рыцари круглого стола — всё это было на самом деле и было по-настоящему, с магией, драконами и феями. Когда-то давно Земля жила своей, другой, более странной жизнью, а по планете бродили те, для кого магия была искусством сравни современному спорту. Только представляя это, я уже понимаю, что человек так мало знает о себе самом и о своей истории.
Взять, к примеру, тех же Создателей, уверенных в том, что жизнь во вселенной появилась 16.000 лет назад, с приходом двенадцати Основателей. Они начали войну за свою веру, а я знаю, что эта вера — ложь. Люди на Земле жили задолго до начала отсчёта галактического календаря. Кроманьонцы появились ещё около 50.000 лет назад. Естественно, земляне не в силах отрицать эволюцию.
— О чём думаешь? — спросил Гавейн.
— Обо всём и сразу. Знаешь, это место всколыхнуло во мне столько чувств. Я прожил пятьдесят семь жизней, и, хоть и помню не все, но опыт предшественников всё время со мной, преследует, направляет. И вот я оказался здесь, в новом мире магии и волшебных существ. Такое ощущение, будто чудеса оживают наяву.
— О-хо-хо, а ты серьёзно над этим поразмышлял. Мерлин предложил немного перекусить и отправиться в Камелот. До рассвета вернёмся.
— Хорошо.
Эмили проводила меня на соседнюю поляну, совсем не далеко от озера Ши. Здесь Марко складывал сухие ветки в кострище, а Мерлин навис над хворостом и чиркал кремнем.
— Почему ты используешь кремень, когда можешь колдовать?
— Ох, точно. Сила привычки.
Маг легко улыбнулся, сложил камни в сумку на поясе, а затем выставил руку вперёд, произнося короткое заклинание. Его глаза сверкнули — вспыхнуло пламя, чуть не даровавшее Марко ожог. Тот заскакал на месте, начал облизывать пальцы. Эмили засмеялась грубым мужским голосом и попыталась по привычке вылечить «ранение», но потом поняла, что её сила не с ней. Всё же сила зависит не только от душевной энергетики, но и от физической реализации — тела.
Универсальный язык, которым я владею, начал перебирать аналогии со всеми известными способами общения, когда слова магии отпечатались в моём сознании. Заклинание прозвучало похожим на «Fabena». Джейкоб рассказывал мне, что на интеграторе времени была надпись, грубо переводящаяся с латыни с некоторыми исправлениями, однако в латыни нет ничего похожего на «Fabena», хоть и слово пламя звучит несколько похожим «Flamma». Из этого следует, что язык магии и язык Древних либо совершенно разные, либо являются одним целым, от которого произошла латынь. Почему я так думаю? Всё просто. Только одна цивилизация во вселенной способна творить чудеса — Древние, строители аванпоста на Селестии, изобретатели тела Ио, конструкторы «Меняющего» и мегалитов. Не удивлюсь, если магия — их рук дело.
Как оказалось, из еды у нас не так уж и много. В основном хлеб и немного вяленой говядины, которую Мерлин учтиво прикарманил со стола принца. Гм, объедки Артура выглядят как дорогая пища в наше время.
На огне Мерлин разогрел импровизированные бутерброды. Мы сели вокруг костра, вкушая еду из двенадцатого, если я не ошибаюсь, века. Достаточно вкусно, хотя и вонь внутри моего рта портит впечатление. С гигиеной в эти времена большие проблемы, что бы там ни говорили.
Волшебник весело рассказывал случаи из своей жизни и искренне удивлялся, когда мы его поправляли. Оказывается, расхождение с мифами не такое уж и большое, хотя одно точно заметно — Гвиневра была смуглой. История выбелена до блеска!
После небольшого ночного перекуса, я затушил огонь и затоптал кострище, обтирая пахнущие копотью и вяленым мясом жирные руки об одежду. Все разошлись к лошадям, готовясь оседлать их. Я тоже подошёл к своему жеребцу, однако сперва кинул печальный взгляд на спокойное озеро, в котором покоится ключ к победе над мегалитами. Возможно, будь мы в нашем времени, я бы пожертвовал одним человеком ради мира, но сейчас, в прошлом, это вызовет слишком сильный резонанс истории. Сатору неоднократно повторял, что время решает парадоксы само, а способов решения достаточно много, наиболее распространённые из которых кумулятивная каскадная волна, парадоксальный реверс и моноциклический парадокс Мёбиуса.
