Дань Тай Лин держась об каменный утес присела на землю. В сражение с духом она получила тяжелые внутренние ранения, и холодная ци духа устроила беспорядок внутри ее тела, и разбила ее каналы в пух и прах. Если бы не ее крепкое культивирование, то, пожалуй, она уже давно была бы мертвой.
Солдат в доспехах размахивал своим длинным мечом, и с грохотом ударил по каменным воротам.
Даже подвергаясь удару меча солдата в доспехах, каменные ворота не сдвинулись даже немного, а поднимающиеся заклинания с грохотом атаковали солдата в доспехах, и через мгновение солдат в доспехах взрывался, и рассеивался, но Е Чэн опять с быстрой скоростью выпускал из себя свою могущественную энергию.
«Все это бесполезно, у тебя вообще нет никакого шанса сломать эти каменные ворота. Это древнее захоронения построено несколько десятков тысяч назад, а в те времена существовали невероятно сильные культиваторы. Хозяин этого склепа является одним из безгранично сильных культиваторов, а заклинания, которые находятся на каменных воротах уже были давно забыты, и не дошли до наших дней, и эту могущественную силу даже я не могу разрушить.» издалека во мраке доносился голос Дань Тай Лин.
«Я не верю, что нельзя их сломать!» после того, как душа Е Чэна разорвалась два раза подряд, его глаза стали красными, и силы его души уже почти достигли предела, если он не присядет, чтобы передохнуть, то наверняка это может принести большой вред для его души.
Но Е Чэн не хотел останавливаться, ведь если медлить даже секунду, то он может больше никогда не увидеть Али и Сяо И.
Нет, не в коем случае! Али, Сяо И, вы несомненно будите жить!
Е Чэн задействовал свою правую руку, и в ней сконцентрировался метательный нож из сюань ци, который со свистом полетел на каменные ворота.
«Бум!» раздался звук удара, метательный нож из сюань ци ударил по нескольким заклинаниям, пробил каменные ворота, от чего на них остался один пролом.
Одного метательного ножа из сюань ци было мало, тогда нужно запустить два, три ножа. Но двух, трех ножей тоже оказалось мало, тогда Е Чэн начал непрерывно запускать метательные ножи из сюань ци в каменные ворота!
Али и Сяо И несомненно должны быть еще живыми, они не могли умереть!
Один за другим метательные ножи вздымались в воздух, и направлялись на каменные ворота.
Быстрее!
Еще быстрее!
Сюань ци из тела Е Чэна бешено утекала, а его лицо стало бледным, как лист бумаги, и его силы уже почти были на пределе.
«Соу, соу, соу.» Е Чэн уже машинально мог концентрировать параллельно два ножа из сюань ци, которые с грохотом взрывались на каменных воротах, и оставляли там уже не маленькую пробоину.
Сломайся! Е Чэна переполняла невероятная тревога, и жизненные силы переворачивались вверх гном, а одна ужасная мысль кусала его за сердце.
Увидев, что Е Чэн неожиданно может использовать сюань ци, чтобы концентрировать метательный нож, и при чем этот нож невероятно острый, что даже может расколоть каменные ворота, Дань Тай Лин очень удивленным взглядом посмотрела на Е Чэна. Сколько в конце концов тайн спрятано внутри тела этого человека? Она взглянула разок наружу, и ей тем не менее было все равно, жива ли та камышовая кошка, и тот крылатый змей.
«Та камышовая кошка и тот крылатый змей не могли до сих пор остаться в живых, оставь эти мысли. Пусть даже если ты и откроешь эту дверь, то все что ты увидишь, это их трупы.» спокойно говорила Дань Тай Лин.
«Нет, это невозможно, они несомненно живы, закрой свой рот!» Е Чэн выглядел словно сумасшедший. Он непрерывно выпустил больше 10 метательных ножей из сюань ци, и на каменных воротах перед его глазами образовался небольшой пролом, однако этот пролом был наполнен заклинаниями, поэтому совсем невозможно было увидеть, что происходило снаружи.
Услышав слова Е Чэна, Дань Тай Лин равнодушно фыркнула. Если бы кто-то до этого осмелился бы так разговаривать с ней, Королевой северного моря, она несомненно сразила бы его своим трезубцем, но видя, что Е Чэн был словно сумасшедший, не хотела с ним спросить.
Пусть даже если и метательный нож внутри головы Е Чэна обеспечивал тело Е Чэна сюань ци, но все равно сюань ци в его теле с быстрой скоростью заканчивалась.
В это время в голове Е Чэна раздался один голос, который доносился из звездной печати, это был лев Хуосин: «Если ты разрушишь звездную печать, тогда я помогу тебе разрушить эти каменные ворота!»
«Хорошо!» быстро ответил Е Чэн, и без сомнений поднял свою левую руку, чтобы на ней появилась звездная печать.
Фиолетовый лев Хуосин не ожидал, что Е Чэн согласиться даже не обдумав, и немного удивленно сказал: «Ты не боишься, что после того как господин Лев выйдет наружу, не сдержит свое слово, а возьмет и убьет тебя!»
«Пусть даже если и убьёшь меня, то мне не жалко своей жизни, но только я прошу тебя об одном деле, помоги мне сразить духа, который снаружи, и спасти Али и Сяо И!» чуть ли не умоляя говорил Е Чэн.
«Ты про ту камышовую кошку и крылатого змея?» фиолетовый лев Хуосин ненадолго задумался. Он уже давно находится внутри звёздной печати, поэтому немного знал о Али и Сяо И, и сказал: «Хорошо, господин Лев обещает тебе, что после того, как я выйду наружу, возьму какого-то там духа, и буду играться с ним словно с яйцом.»
Несмотря на то, что Е Чэн не совсем мог верить словам фиолетового льва Хуосин, но сейчас у него просто не было выбора. Если он может обменять свою жизнь на жизнь Али и Сяо И, тогда он без колебаний на это согласен!
Е Чэн открыл свою левую руку, а эта горящая фиолетовым пламенем звездная печать поднялась в воздушное пространство над его левой рукой, и скоп могущественной энергии в миг заполнил всю каменную комнату. Е Чэн в правой руке сконцентрировал метательный нож из сюань ци, и нацелился на звездную печать. Только благодаря метательному ножу из сюань ци у него есть возможность разрушить печать!
В то время, когда звездная печать появилась на ладони Е Чэна, душа Дань Тай Лин неожиданно почувствовала страх, и очень опасную ци, которая скорее всего принадлежала какому-то древнему свирепому зверю. Увидев действия Е Чэна, как он в правой руке сконцентрировал метательный нож из сюань ци, а в левой руке держал печать, она сразу же поняла, что Е Чэн собирался сделать. Е Чэн хочет расколоть эту печать, чтобы выпустить древнее животное, которое в нем запечатано.
Сейчас Е Чэн был словно сумасшедший, поэтому был готов сделать все что угодно. Неизвестно, что за древний зверь запечатан внутри этой печати, но Дань Тай Лин смогла почувствовать, что она совсем не сможет быть достойным соперником для этого зверя, и если Е Чэн это сделает, тогда неизвестно к каким страшным последствиям это может привести!
Дань Тай Лин долго не думая, за вращала свою белую узорчатую шелковую ткань, и ударила Е Чэна по затылку.
Е Чэн только собирался выпустить метательный нож из сюань ци из рук, и совсем не принимал никакие меры предосторожности. Вдруг что-то ударило его по затылку, от чего метательный нож в его руке начал постепенно рассеиваться, а его глаза темнеть, и он постепенно терял сознание. «Али, Сяо И, я не смогу вас спасти, простите меня.» говорил себе под нос Е Чэн, а слезы текли по его щеке, а затем он потерял сознание.
Увидев, что на щеке Е Чэна были слезы, холодное как лед сердце Дань Тай Лин немного содрогнулось. Она не понимала, что обозначают чувства у людей, и для нее они казались очень сложными, ведь она не в состоянии была это понять.
«Ради одной камышовой кошки и еще того крылатого змея, пожертвовать своей жизнью, и выпустить свирепого древнего зверя, и уничтожить все живое на земле, разве оно того стоит?» голос Дань Тай Лин был по-прежнему равнодушным, и она бормотала себе под нос. Такой поступок заполнял ее сердце недоумением.
Звёздная печать держалась в воздухе и непрерывно яростно дрожала, словно что-то хотело вырваться из нее. Она неожиданно начала издавать яркие лучи, и лучи заклинаний окружили ее, после чего существо внутри печати перестало бороться, а печать постепенно опустилась на землю, и исчезла в середине ладони Е Чэна.
У Е Чэна при себе неожиданно оказалась такого рода вещь. Дань Тай Лин смотрела на Е Чэна, и у нее родилось еще большее любопытство по отношению к Е Чэну, что же в конце концов он за человек?
Дань Тай Лин вернула свою белую узорчатую шелковую ткань, и она по-прежнему развивалась по воздуху, от ее тела. Ее изящные брови, и длинные волосы, которые были завернуты в круг высоко, придавали ей невероятное изящество. Ее красивая фигура, и обильные груди были наполовину прикрыты, и этим самым вызывали соблазнительное чувство. Однако ее выражение лица было холодным, и эта заставляло человека держаться от нее на расстоянии, и не осмеливаться относиться к ней небрежно.
Она сидела там в тишине, и сюань ци кружа прилетала в это место, а затем раскрывалась вокруг нее, словно как цветок лотоса. Лежавший рядом волшебный трезубец тоже непрерывно издавал семицветные лучи.
Все каменные комнаты склепа, уже были наполнены сюань ци системы воды, словно она находились внутри безбрежного моря.
Та камышовая кошка и тот крылатый змей скорее всего уже умерли, и несмотря на то, что ей было немного жалко, однако других эмоций он не испытывала. Дань Тай Лин закрыла глаза, и для нее было не важно, что происходило снаружи. Для начала нужно будет восстановить свои силы, а потом решить. Ей было немного сложно побороть холодную ци духа, которая осталась в ее теле.
Время потихоньку уплывало, и так прошло два дня.
Е Чэн постепенно пришел в себя, открыл глаза, и осматривал снизу-вверх каменные ворота, а глаза его были очень печальными. Он понимал, что даже если он сейчас сломает эти каменные ворота, то уже поздно, и он очень боялся, что после того, как он сломает ворота, и выберется наружу, увидит труп Али и Сяо И.
Его сердце, словно вырвали из груди, и он больше не ощущал каких-либо чувств.
Он так надеялся, что Али и Сяо И смогут спастись, но никак не он.
Вспоминая встречу с Али, Сяо И, и разного рода моменты вместе, сердце Е Чэна окутывала невероятная боль, которая не позволяла Е Чэну дышать.
Дань Тай Лин посмотрела на потерянный вид Е Чэна, затем посмотрев наверх каменной комнаты умеренно сказала: «Чтобы стать мужественным требуется полная отдача, и когда в сердце погрузиться мужественность, тогда ты сможешь достигнуть пика, а если ты будешь таким, тогда никогда не сможешь достигнуть пика дао сражений.» в словах Дань Тай Лин не было хоть немного гнева.
Е Чэн услышал слова Дань Тай Лин, усмехнулся и огрызаясь сказал: «Если ты достигла пика, то как ты смогла это сделать? В чем твой смысл жизни?» в этот момент Е Чэн уже давно не думал о своей жизни, поэтому не придавал значения тому, что Дань Тай Лин могла его убить.
«Смысл жизни?» Дань тай Лин немного сузила свой зрачок.
«Пусть даже если и ты достигнешь пика, но если рядом не будет человека, с кем ты сможешь этим поделиться, то в этом нет смысла. Пусть даже если ты станешь вечной, но, если рядом не будет близких, или любимого человека, тогда конец твоей вечности будет в одиночестве.» когда Е Чэн говорил, то словно его сердце разрезали острым ножом, от чего у него образовалась на сердце рана, и он испытывал невероятную боль. Али умерла, Сяо И тоже умер.
«Вечность в одиночестве?» пробормотала Дань Тай Лин эту фразу. Она вспомнила свое детство, когда под воздействием отца-короля она начала культивировать дао сражений, и тогда она культивировала дао сражений для того, чтобы получить похвалу от отца-короля. Затем отец умер, и цанцзи перешел в ее руки, после чего она убила несколько десятков тысяч врагов, чтобы почтить память об отце-короле. А потом она начала культивировать и культивировать, а что касалось того, в чем был ее смысл жизни она все-таки не могла дать точный ответ.
Вспоминая Али и Сяо И, Е Чэн из-за всех сил поднялся на ноги, задействовал метательный нож в своей голове, и в его глазах проскользнула ненависть. Он захотел уничтожить этого духа, чтобы отомстить за смерть Али и Сяо И!
И еще уничтожить того, кто в конце концов осмелился вскормить этого духа!
