На девять шансов умереть лишь один — остаться в живых (обр. в знач.: подвергаться смертельной опасности, большому риску; почти верная гибель; чудом остаться в живых; спастись от верной гибели)
После того, как Дан Дун Син отвел в свою палатку У Гунь Лина, он, топнув ногой, сказал:
— Генерал! Что ты творишь? Кого-кого, но ее зачем трогал? Она ведь уже в возрасте!
У Гунь Лин, махая рукой, ответил:
— Старейшина Дан, она все еще выглядит молодой. Да и кожа у нее нежная и белая. Такой кожи у простой девушки не увидишь. Действительно я не смог стерпеть. Старейшина Дан, умоляю тебя, можешь ли ты пойти засватать ее за меня?
Дан Дун Син хотел ему дать оплеуху.
— Генерал, о чем ты вообще говоришь? Учение Небесной девы не разрешает своим ученицам иметь связь с мужчинами. Если я пойду вас сватать, то разве этим не опозорю ее. Да это можно сказать поход к верной смерти!
— Традиции! У какой женщины не может быть связи с мужчиной? Действительно странные традиции. Нужно убрать эти традиции! — У Гунь Лин вздохнул.
— Тыыы, я советую тебе умерить свой пыл! — Дан Дун Син указал на него, после чего ушел. Он не знал, что можно сделать этому говнюку.
Затем Дан Дун Син велел ученикам усиленно охранять У Гунь Лина, чтобы Хвэй Цин Пин не послала кого-нибудь убить его.
Когда У Гунь Лин остался один, он сразу посерьезнел и, нащупав промокшую от вина одежду, крикнул:
— Одежду!
Телохранители сразу же принесли ему чистую новую одежду и помогли ему переодеться.
Через некоторое время его помощник Цзинь Сян пришел и вздыхая сказал:
— Генерал, ты… ты зачем такое сделал? Смерти себе ищешь?
— Что ты понимаешь?! — У Гун Лин дал ему оплеуху, отчего Цзинь Сян отошел назад.
Стабилизировав равновесие, Цзинь Сян снова спросил:
— Неужели генерал что-то задумал?
— Ах! Нас обманули царства Хань и Сун. Цанчжоу мы уже потеряли. Теперь у нас дорога только на восток. Но в этом пути 9 шансов на смерть и 1 на жизнь… — У Гунь Лин печально сказал:
— Везде смерть, мы можем только полагаться на единственный шанс. И действительно нам остается только идти на восток. Если нас сейчас обманули, то потом каждый будет считать, что нас легко одурачить. Все будут пытаться нами управлять, как шавками. Как этот Луо Чжао из царства Сун. Разве я могу позволить им так кидаться моими тремя сотнями тысяч братьев?
Он похлопал по плечу Цзинь Сяна:
— Из 10 только 1 шанс, и мы должны ухватиться за этот 1 шанс. Если мы будем казаться слабыми, то нас будут вынуждать, не оставляя нам какого-либо шанса. Никто не беспокоится о наших жизнях, только мы сами можем себе проложить дорогу. Поэтому в это время нам нельзя показываться слабыми. Если не будем казаться сумасшедшими, то нас ждет одна смерть. Я хочу им показать, что я сумасшедший. И если я разозлюсь, то смогу что угодно сделать! Даже посмею ученицу учения Небесной девы тронуть! Чего мне бояться? Я хочу показать, что я ничего не боюсь! Чтобы они привыкли ко мне такому. Потому что я буду бороться за выгоду братьев! Никто не будет потакать нами!
Цзинь Сян сомнительно кивнул головой.
— Брат был очень мягок. С чего это мы всю свою жизнь от рождения должны прогибаться перед ними? С чего это царство Янь должно находится под гнетом семьи Шан? С чего это они должны управлять нами, как собаками, и убивать, как свиней? Царство Янь и поднебесная не принадлежит семье Шан! Разве можно позволить невежественному императору решать, как нам жить? В этой жизни я -У Гунь Лин обязательно прославлюсь!
— Теперь во время смуты нужно подниматься. Мы должны проявить себя! Скажи братьям, что раз мы подняли мятеж, то просто так не отступим. Мы будем делать все по-своему. Раз мы начали этот мятеж, то определенно мы добьемся своих успехов. Может даже получиться короноваться. Почему бы и нет?!
Цзинь Сян сомнительно спросил:
— Публично им все сказать? Разве это подобает? Многие могут подумать не то.
У Гунь Лин махнул рукой:
— Почему не подобает? Если не сказать, все равно так или иначе узнают. Зато будут знать, что я простой и ничего не скрываю от них! И конечно ничего не боюсь!
Цзинь Сян кивнул головой:
— Хорошо! Только боюсь, что генерал в этот раз нарвался на проблемы, подняв руку на Хвэй Цин Пин. Она разве может оставить тебя после дела? Силу учения Небесной девы нельзя недо…
У Гунь Лин презрительно сказал:
— После дела? Нам еще дожить до этого момента нужно. О чем сейчас говорить! Стоит нам только потом стабилизироваться, и если мы будем полезны для них, то они ничего мне не сделают. Кто знает, может учение Небесной девы еще выдаст за меня Хвэй Цин Пин. Вполне возможно. И эта красотка будет разделять со мной ложе!
Цзинь Сян невольно улыбнулся и ушел.
У Гунь Лин махнул рукой, останавливая его:
— Подожди, сколько провианта у нас осталось?
Цзинь Сян остановился и ответил:
— Провианта осталось мало. Если экономно его распределять, то хватит на 15 дней.
У Гунь Лин заложил руки за спину и начал ходить туда-сюда. В итоге он остановился перед картой. Он немного подумал и, повернувшись к Цзинь Сяну, сказал:
— Они уже знают мой план. Нет необходимости от них что-либо скрывать. Прикажи поварам жарить провиант и подготовить сух пайки для воинов. Пусть братья возьмут сух пайки и пришьют их к себе в карманы, чтобы этих пайков хватило на три дня. Так мы сможем ускорить марш. А если столкнемся с врагом, то братья смогут разбегаться.
Шансы у нас малы, и если действительно придется разойтись, то у братьев хотя бы будет пропитание на три дня. Потом они уже сами смогут что-то придумать. Неважно где в этот беспокойный век ты будешь, главное — чтобы было пропитание. Вот так и поступим!
Цзинь Сян усиленно закивал головой:
— Генерал, не беспокойся! Я все сделаю. Провиант будет у братьев.
— Кстати, о том, что я ущипнул за зад ту красотку, расскажи братьям. Пусть повеселятся!
— А! Нужно ли это?
— Ты не понял? Боевой дух главнее!
Цзинь Сян сразу понял его и ушел.
Через некоторое время У Гунь Лин вышел из своей палатки с бутылкой вина. Он сел на траву и спокойно попивал вино.
Стражники патрулировали периметр.
У Гунь Лин поднял голову, взглянул на них, затем махнул рукой:
— Все ко мне подойдите.
Те рядовые воины переглянулись и сначала не смели подходить к нему, но в итоге смиренно подошли.
У Гунь Лин, продолжая сидеть, спросил их:
— Кто из вас больше всех может выпить?
10 человек растерянно переглянулись между собой.
У Гунь Лин добавил:
— Кто больше всех может пить, тот получит от меня награду.
— Я!
— Я лучше всех пью!
Когда воины услышали о награде, то сразу нашлись желающие.
У Гунь Лин встал, отряхнул задницу и хохоча сказал:
— Сказать легко. Мне нужны доказательства! Принесите сюда 10 бутылок вина и еще позовите братьев, чтобы были свидетелями. Потом не говорите, что я несправедлив.
Как и следовало ожидать, 10 бутылок вина принесли быстро, и несколько сотен воинов быстро сбежались.
Все образовали круг, а в центре стояло 10 воинов. У Гунь Лин ходил мимо них:
— Хвастаться все могут, а вот это нужно теперь доказать. Братья будут свидетелями.
— Хорошо! — все оживленно крикнули.
Кто-то кричал браво, подбадривая счастливчиков.
Один командир одного из рядовых воинов спросил:
— Генерал, а что дадут за выигрыш?
— Что? Я разве не удовлетворял вас еще кого-нибудь? — У Гун Лин остановился и, глядя по сторонам, сказал:
— Все внимательно слушайте. Кто первым допьет бутылку, тот получит награду. Когда наши битвы закончатся, я возьму самую красивую девушку той местности, где мы обоснуемся, и передам ее этому молодцу. Я лично пойду сватать за этого храбреца ту красавицу. А если откажут мне, то я просто отберу красавицу. Еще я подарю дом тому воину, шикарный дом. И 10 тысяч золотых, чтобы он до конца жизни не нуждался в деньгах. Как вам такой выигрыш?
Как только он сказал это, глаза всех воинов засверкали. Особенно у 10 смельчаков. А тот командир крикнул:
— Генерал, это правда?
У Гунь Лин крикнул:
— Когда это я не держал слово перед братьями?
— Не было!
— Не было такого!
Все начали выкрикивать. Воины оживились.
Один командир не выдержал и выбежал:
— Я тоже хочу самую красивую красавицу. Генерал, можно я тоже буду участвовать в этом состязании? Я… Ааа!
Не успел он договорить, как У Гунь Лин пнул его ногой так, что тот упал назад:
— Прочь! Это не твое дело. Если ты будешь участвовать, кто из них посмеет выиграть тебя?
Тот командир встал и улыбаясь стал отряхиваться.
У Гунь Лин повернулся и, указывая на десятерых воинов, крикнул:
— Готовьтесь!
10 человек схватили бутылки, готовые их опустошить. Их глаза сверкали.
У Гунь Лин отпил вино и разбил бутылку об землю.
«Брызг!»
— Начинайте!
10 человек стали опустошать бутылки.
— Быстрее, быстрее, быстрее…
Окружившие их воины кричали, помогая состязавшимся. Здесь стало так оживлено, что еще больше народа подходило, чтобы посмотреть на это состязание.
Один человек, отпив половину бутылки, захлебнулся и отбросил бутылку в сторону, невольно наступив на ногу соседнего человека.
В итоге один воин быстро отпил вино и напряг губы, чтобы не выплюнуть еще не проглоченное вино. Он не смел что-либо говорить.
Многие засвистели. У Гунь Лин указал на того молодца и спросил его имя. Затем он велел телохранителям запомнить имя того воина, чтобы они потом напомнили ему про его обещание. Он показывал всем, что сдержит свое слово.
Воины ликовали. Многие восхищались и жалели, что у них не получилось выиграть.
У Гунь Лин улыбаясь вышел из круга и увидел, как 5 старейшин, кроме Хвэй Цин Пин, ожидали его за толпой воинов.
Они вместе зашли в главную палатку, и Цюань Тай Фэн гневно прокричал:
— Ты чего здесь творишь!
У Гунь Лин спокойно сел на место:
— Не скрою от господ, я действительно влюбился в нее и хочу взять ее в жены. Если она будет моей женой, то я успокоюсь. Тем самым я хотя бы обеспечу себе безопасность. А то кто знает, вдруг кто-нибудь, перейдя реку, сожжет мост? Тогда и смысла сражаться не останется. — он говорил так, словно сейчас ничего не боялся и ему было на все наплевать.
