Юань Ган удивленно повернул голову. Разве это не Ню Ю Дао написал стих Сун Ян Цину?
Он медленно посмотрел на Ню Ю Дао. Ведь он знал, что это одно из самых любимых стихотворений владыки Дао. Ню Ю Дао тоже оцепенел, однако потом сообразил. Он же тогда в Джайсине дал Ша Хуан Ли посмотреть портрет Черного пиона, который подписал этим стихом. Он тогда не знал, что Ша Хуан Ли больше нравится. поэзия или живопись. Поэтому Ню Ю Дао решил убить двух зайцев сразу. Скорее всего Ша Хуан Ли и рассказала Сюэ Лао Эр это стихотворение.
Только он не понимал, зачем Сюэ Лао Эр внезапно проговорила этот стих?
Хай Бин и другие тоже удивленно посмотрели на госпожу. Они не знали, что госпожа хотела этим сказать.
Сюэ Лао Эр посмотрела на Ню Ю Дао и спросила:
— Это ты написал стих?
Все снова изумленно посмотрели на Ню Ю Дао.
— Нет! — Ню Ю Дао не признался, а указал на Юань Гана:
— Это он. Я просто позаимствовал его стих.
Все изумленно посмотрели на Юань Гана.
Юань Ган оставался неподвижным. Он медленно посмотрел на Ню Ю Дао и был шокирован. В прошлый раз ты говорил так перед семьей Шан, а теперь зачем?
Юань Ган не понимал Ню Ю Дао: «Если тебе нравится прикидываться ценителем высокого, так прикидывайся. Меня зачем впутываешь в это?»
Он также понимал, что Ню Ю Дао не любил демонстрировать другим свои возможности и способности. Он всегда утаивал их, чтобы у него были запасные козыри. Но зачем так подставлять его? Что ему теперь стихи рассказывать?
Сюэ Лао Эр посмотрела на Юань Гана изумленным взглядом, словно не думала, что он может писать стихи. Такой мужественный человек и пишет стихи?
Однако ее не заботило кто пишет стихи. Она спокойно сказала:
— Слышала, когда ты рисовал портрет другому человеку, ты также дописал стих. Я купила у тебя 10 картин, но ты не подписал и одного стиха. Если я попрошу один стих, в этом же не будет ничего плохого?
Как только она сказала это, Хай Бин сразу же повторила:
— Господа, госпожа просит один стих. это же нормально?
Чу Ан Лоу тоже добавил:
— Господа, мы купили 10 портретов, вполне нормально, если вы и стих допишете.
Ню Ю Дао ругался про себя: «Купили 10 портретов, так больше половины суммы ты и забрал?»
Однако было ясно, что они сейчас давят на них.
Ню Ю Дао сжал руку в кулак и начал кашлять, затем он сказал Юань Гану:
— Неудобно отказывать. Добавь какой— нибудь стих.
Юань Ган, стоя на своем же месте, спокойно сказал:
— Не могу!
От такого отношения Хай Бин и Чу Ан Лоу поменялись в лице.
Ню Ю Дао нахмурил брови и кашляя напомнил:
— Не нужно показывать свой мелочный характер. Не создавай хлопот. Только один стих, для тебя это не составит больших трудов. Любой стих придумай.
Юань Ган медленно посмотрел на него и понял его. Любой так любой.
И неважно. согласился он или нет, Ню Ю Дао сложил руки и спросил:
— Не знаю, госпожа на каком портрете хочет увидеть стих?
Сюэ Лао Эр посмотрела на Юань Гана:
— Откройте картины, и пусть он сам выберет.
Хай Бин махнула рукой, и служанки принесли последние три картины госпожи.
Юань Ган подошел к ним и начал рассматривать их. Он. не любитель сложного и мудреного, а картина с цветами и Сюэ Лао Эр крупным планом показалась ему простой. Поэтому он ее и выбрал.
— Вот эта.
Хай Бин сразу велела: Принесите кисть и тушь!
Как только все принесли, Юань Ган посмотрел на Ню Ю Дао.
Ню Ю Дао понимал робость Юань Гана и вспомнил случай с семьей Шан. Поэтому Ню Ю Дао сказал всем:
— Я знаю его скверный характер, поэтому, чтобы не оскорбить госпожу, сначала мы переговорим наедине.
Сказав это, он подтянул к себе Юань Гана. Они отошли, и Ню Ю Дао шепотом заговорил:
— Сейчас не та ситуация, как перед Чао Цзуном, когда мы в любой момент могли скрыться.
Юань Ган: Я знаю.
— Какой стих ты выбрал?
— Перед кроватью исходит ясный блеск, может это иней на земле…
Ню Ю Дао сразу поднял руку, перебивая его: Ты…попорядочнее что— нибудь можешь вспомнить. Хорошо?
— Любящая мать держит нить в руках, на одежде путника, где скрыто таинственное, медленно откр…
— …. Ню Ю Дао вытаращил глаза. Этот стих разве подойдет Сюэ Лао Эр? Однако обезьяна действительно не любил стихи. Он знал только некоторые, чтобы словом усыпить бдительность девушек, словом их приласкать, когда надо было.
Ню Ю Дао: Я говорю, сейчас не то положение, когда мы можем, что угодно написать.
Юань Ган: А ты не знаешь, что я не люблю такое? Откуда я знаю, какой стих подойдет? Иди сам и пиши! Я не буду.
Два человека пошептались немного и вернулись.
Ню Ю Дао взял кисть и собирался писать.
Увидев это, Хай Бин спросила: Кто писать— то будет?
Юань Ган ответил: У меня плохой почерк. Я сказал ему стих, вот он и напишет.
Хай Бин посмотрела на Сюэ Лао Эр, та молчала и не возражала.
Ню Ю Дао взял кисть и подошел к выбранной картине Юань Гана. Он немного подумал и потом начал писать на белом участке картины.
Листья падают, а человек стоит
Дождь моросит, и пара ласточек летают
Яркая луна в это время светит
И разноцветные облака порхают.
Закончив писать, Ню Ю отошел в сторонку. Сюэ Лао Эр подошла и посмотрела на этот стих. Ей действительно понравился этот стих. Она смотрела на него некоторое время и про себя повторяла:
— Листья падают, а человек стоит…пара ласточек летают…яркая луна…облака порхают…
Довольно много времени прошло с тех пор, как она повернулась и посмотрела на Юань Гана и спросила:
— Это твой стих?
От этого вопроса у Юань Гана, словно комок в горле застыл. Он натянул щеки.
У него был такой характер, и Ню Ю Дао, зная его, забеспокоился. Он не думал, что Сюэ Лао Эр спросит Обезьяну. Потому что Обезьяна скорее всего не признается, что это его стих.
И действительно Юань Ган ответил:
— Нет. По дороге услышал и позаимствовал.
Сюэ Лао Эр пристально посмотрела на него, однако ничего не сказала и, наклонив голову, велела служанкам:
— Уберите!
После этого она развернулась и ушла. Можно сказать, что их пронесло.
Когда они вернулись в постоялый двор, уже наступили сумерки.
Чу Ан Лоу пока держал обещание и не выгонял их. Однако он настоятельно просил, как можно быстрее решать свои вопросы.
Как только Ню Ю Дао вернулся к себе в комнату, он сразу направился в ванну.
Он весь день писал картины и довольно устал. Особенно морально. Снимая одежду, он сказал:
— Спросите у хозяев лавок, их главы сект прибыли или нет?
Юань Ган кивнул и ушел.
Не прошло много времени, как пришла Черный пион и, засучив рукава, села рядом и начала делать массаж на плечи Ню Ю Дао. Она спрашивала про поход во дворец небожителей.
Юань Ган уже узнал все и вернулся. Увидев сцену в ванной, он остался в дверях и сказал:
— Главы каждой секты уже в пути. Бэйчжоу относительно ближе, поэтому глава горы Дачан Хуан Ли должен первым прибыть.
Ню Ю Дао, сидя с закрытыми глазами в ванной, только хмыкнул на это.
Прошло несколько дней. Над дворцом Льда и снега дул сильный ветер, который нагонял снег. Когда снег приближался к каньону, то сразу таял.
Один человек в меховой шубе, высокий ростом, с усами приземлился перед каньоном. От него исходила незаурядная энергия. Это и был глава горы Дачан. Хуан Ли. По бокам от него стояли мастера высшего уровня.
Ожидающий у входа Мэй Ши Кай, увидев их, сразу же поклонился им. Он, обхватив ладонью другую ладонь, сказал:
— Приветствую глава, приветствую старейшины.
В воздухе летал снег. Хуан Ли направился вперед, а Мэй Ши Кай стал показывать ему дорогу. Так они дошли до лавки горы Дачан.
Хуан Ли снял свою шубу и прошел в заднюю часть лавки, там он сел за главное место и спросил:
— Где Ню Ю Дао?
Мэй Ши Кай почтенно ответил: Все еще в Радужном постоялом дворе.
Хуан Ли хмуро сказал: Скажи ему, что я прибыл.
Когда весть дошла до Ню Ю Дао, он стоял перед окном и смотрел на кружащийся снег.
Ню Ю Дао протянул руку и поймал снежинку, которая вскоре растаяла у него на ладони. Он повернул голову и сказал:
— Позовите его!
А сам он покинул свою комнату и спустился вниз. Он искал Чу Ан Лоу.
Чу Ан Лоу тоже любовался снегом, правда в своей комнате.
— Ты хочешь, чтобы я присутствовал на вашем разговоре с Хуан Ли?. Чу Ан Лоу медленно повернулся и посерьезнел. Он пристально посмотрел на Ню Ю Дао:
— Я предупреждаю тебя. Нельзя, чтобы дворец Льда и снега был замешан в ваших делах.
Дело не в том, что дворец Льда и снега не может приложить руку. Просто вся поднебесная находится в руках 9 сфер влияния, и каждая из них не может просто так вмешиваться в дела внешнего мира.
Все просто. Если кто— то вмешается, то могут вмешаться и другие, и тогда во всей поднебесной снова начнутся великие перемены.
Ню Ю Дао: А если Хуан Ли захочет использовать дворец Льда и снега?
Чу Ан Лоу: Он разве посмеет?!
Ню Ю Дао: Как раз из— за того, что кто— то хочет использовать дворец Льда и снега, чтобы расправиться со мной, я и прошу хозяина Чу присутствовать. Чтобы никто из дерзких людей не подумал использовать дворец Льда и снега…
Снег кружился. Под сопровождением Мэй Ши Кайя Хуан Ли зашел в Радужный постоялый двор.
Дуань Ху шел впереди и поднимался наверх.
Хуан Ли в Радужном постоялом дворе был не впервые, но на верхний этаж он поднимался впервые. Поэтому он был серьезен. Он не знал, что на уме у дворца Льда и снега.
Если бы не дворец Льда и снега, то он бы не прибыл сюда по одному слову Ню Ю Дао. Даже если бы Ню Ю Дао сам лично прибыл на гору Дачан, он все равно бы не смог увидеть Хуан Ли.
Ню Ю Дао не был в комнате, он уже с остальными находился в главном зале. Чу Ан Лоу тоже там был.
Мэй Ши Кай представил всех.
Ню Ю Дао сложил руки:
— Давно наслышан о главе Хуан. А сегодня убедился, что слава о вас распускается не зря.
Хуан Ли косо посмотрел на него и не придавал ему значения. Он посмотрел на Чу Ан Лоу и, сложив руки, приветствовал его:
— Сколько лет не виделись, а хозяин Чу все также изящен и грациозен.
