С тех пор как Тацуя и Миюки ответили на звонок Лины, прошла почти неделя.
Она звонила в прошлый вторник, а сегодня был понедельник, прошло уже шесть дней. Зацепок о планируемом теракте Хэйгу пока не нашёл никто — включая Тацую, Маю и Канопуса. Поиски не продвинулись ни на йоту.
Кроме того, настало четвёртое февраля. А значит, сегодня и завтра пройдёт Конференция главных кланов.
Конференция главных кланов — встреча японского магического общества. Даже пользователи древней магии, не согласные с тем, что Десять главных кланов — лидеры волшебников, не могли отрицать влияние этой Конференции. В частности, на второй день пройдут выборы, на которых решат, какие семьи будут Десятью главными кланами на следующие четыре года, из-за чего все волновались ещё сильнее.
Ученики Первой школы тоже с самого утра вели себя беспокойно. Ведь они были не только старшеклассниками, но и волшебниками. В особенности сильно тревожились люди, связанные с Десятью главными кланами и восемнадцатью дополнительными семьями, а те из них, вероятность выбора которых очень мала, даже не могли сосредоточиться на уроках.
Когда Миюки, как обычно, появилась в классе 2А, ученики застыли от потрясения, класс погрузился в тишину.
— Доброе утро, Шизуку, Хонока, — Миюки поздоровалась с Шизуку, сидевшей спереди на своём месте, и Хонокой, которая стояла рядом с подругой.
Её приветствие словно рассеяло окутавшее одноклассников заклинание.
— Миюки?! Почему ты пришла в школу?! — почти вскрикнула Хонока, а весь класс 2А громко засуетился.
— Почему?.. Разве сегодня не будний день? Ученик должен ходить в школу. Или, полагаешь, меня подвергли остракизму, а я даже не заметила? Или, может быть, травле? — Миюки склонила голову набок и обеспокоенно приложила ладонь к щеке.
Неожиданная контратака ошеломила Хоноку. Шизуку смотрела на неё, не зная, как помочь.
Однако терзания двух подруг не продлились долго.
— Простите, шучу, — на лице Миюки расцвела улыбка, которая быстро переросла в усмешку.
— Я думала, тебя не будет. Сегодня ведь Конференция главных кланов.
— А-ага! — Хонока беспокойно подошла к Миюки. — Тебе можно на неё не идти? В этот раз ведь и выборы проводятся. А ты наследница, ах... — поняв, что сболтнула лишнее, Хонока закрыла рот ладонью.
Слушавшие одноклассники одновременно отвернулись.
— Вам не следовало так волноваться об этом, — Миюки смущённо улыбнулась.
Однако одноклассники, которые до недавнего времени опасались её, не могли не волноваться.
— Миюки, так тебе можно не идти туда? — без лишнего воображения спросила Шизуку, тем самым разрядив атмосферу.
— Ну, меня не пригласили. — Когда Миюки с улыбкой ответила, к ней обратились удивлённые взгляды. — Хонока, Шизуку, может быть, вы этого не знаете, но место проведения Конференции главных кланов держится в секрете ото всех, кроме участников. Восемнадцати дополнительным домам сегодня сообщили лишь примерное место, точная комната проведения ещё неизвестна.
— Но Миюки, ты ведь...
Миюки весело улыбнулась в ответ на удивление Хоноки, и та словно онемела.
— Меня не пригласили. А потому я даже не знаю, где проводится встреча. Не то чтобы меня совсем не интересовало то, что там будут обсуждать, но если я не знаю даже примерное местоположение, то не смогу пойти, так ведь?
— Да, — кивнула Шизуку вместо молча краснеющей подруги.
В то же самое время нечто похожее происходило и в классе 2Е.
— Хм? Тацуя-сан, почему ты пришёл в школу?
— Доброе утро, Мизуки. Нечасто меня приветствуют таким вопросом по утрам.
— Ах, нет, это... прости.
Не то чтобы Тацуя почувствовал себя особо некомфортно, но для него было вполне естественно ответить так. Он никогда подолгу не отсутствовал, а потому внезапный вопрос о том, почему он пришел в школу, в понедельник более чем странен.
Однако сегодня, похоже, не только Мизуки забыла о здравом смысле.
— Тацуя-кун, почему ты в школе сегодня?! — с шумом распахнув окно, громко, без какого-либо приветствия спросила Эрика.
— Эрика... почему вы все хотите, чтобы я отсутствовал?
Взгляду Эрики предстали недовольно нахмурившийся Тацуя и смущенная Мизуки.
— А, а-ха-ха-ха-ха-ха, — осознав свою глупость, Эрика фальшиво рассмеялась. Кое-что было невозможно даже для неё.
— Но тем не менее, Тацуя, разве сегодня не началась Конференция главных кланов? Ничего, что ты не пошёл на неё?
К счастью для Эрики, не одна она посмела шагнуть на минное поле.
— Почему ты интересуешься? — с неподдельным любопытством спросил Тацуя Лео.
— Думаю, было бы странно не интересоваться этим, — ответила Эрика, и Лео кивнул в знак согласия.
Эти двое в самом деле поладили. С этой мыслью Тацуя снова ответил вопросом:
— Так всё же почему? Что ж, этим и вправду интересуется много людей, но... — Тацуя оглянулся назад, одноклассники поспешно отвели глаза, — если думаете, что моя причастность к семье Йоцуба — серьёзная причина, то вы ошибаетесь. Кровная связь с Десятью главными кланами ещё не значит возможность участия в Конференции. К примеру, наследник семьи Дзюмондзи, Дзюмондзи-сэмпай, само собой участвует, но маловероятно, что там появится Саэгуса-сэмпай.
— Так вот как оно работает?.. — спросил Лео, потеряв интерес.
На лице Эрики, с другой стороны, виднелось согласие.
— Следовательно, даже если бы я знал место проведения конференции, я туда не поехал бы. Вместо того чтобы скучать, ожидая её завершения, лучше пойти в школу.
— Но разве тебе не интересно, что там будут обсуждать?
— Мне запрещено на ней присутствовать, так что я не смог бы пойти, даже если бы хотел. Все итоги конференции опубликуют, а подробности обсуждения я узнать не смогу.
— Ха-а... в конце концов, нам следует довольствоваться тем, о чём объявят?
— Совершенно верно.
Если бы дискуссия закончилась на этом, то попала бы в категорию разговора ни о чём.
— В конечном счёте бессильная мелкая рыбёшка вынуждена лишь следовать чужим решениям? Такое могут сказать только господа из Десяти главных кланов, — громкие слова раздались в классной комнате, где все затихли, слушая Тацую.
Говоривший находился по диагонали за Тацуей. А если точнее — за Мизуки.
— Что? Хочешь что-то сказать? — Эрика пронизывающе посмотрела на встрявшую ученицу, Хиракаву Чиаки.
Та ей не ответила. Если бы произошло только это, то всё закончилось бы хорошо, но девушка отвернулась.
Из-за провокации у стоявшей возле окна Эрики дёрнулось веко. Она вошла и направилась прямо к Чиаки.
— Постой! Тиба-сан, успокойся! — один из учеников преградил ей путь.
В попытке сохранить мир поднялся не член классного комитета, а Томицука, тем не менее он не изменил настрой Эрики. Юноше больше всего подошло бы описание «мнительный».
— Томицука-кун, не отойдёшь? Я хочу сказать кое-что вон той девушке.
— Нет, ты поступаешь плохо! — он отчаянно пытался отговорить Эрику, явно понимая, что та имеет в виду под «кое-что».
Однако Чиаки у него за спиной вскочила с места, и все его усилия закончились ничем.
— Что? Разве это не правда?
— Что правда?
Две девушки глядели друг на друга через плечо Томицуки.
— Тиба-сан, эм, скоро начнутся уроки?.. — Томицука всё ещё пытался разрешить конфликт, действуя как щит Чиаки.
— Ещё пять минут есть.
Но трагически провалился.
— Так, Хиракава-сан, что правда?
Под напористым взглядом Эрики вздрогнул бы даже взрослый человек.
У Чиаки задрожали коленки, но она смело ответила:
— То, что он имеет отношение к Десяти главным кланам! Или ты убедишь меня в обратном?!
— И? Тацуя-кун и вправду с ними связан. Но что с того? Даже если у кого-то родители из Десяти главных кланов, дети не обязательно должны оставаться их частью.
— Софистика. Увиливание. Являясь членом семьи Йоцуба, он обманывал нас, скрывая это!
— Счастливица, которая выросла в обычной семье, может не знать об этом, но детей, которые не получили фамилию родителей, среди волшебников не так уж мало.
Чиаки не смогла возразить, так как понимала, что Эрика говорит правду. Даже она это знала.
— П-почему...
— Хм? Если хочешь что-то сказать, говори громче.
Высокомерие Эрики разозлило Чиаки. Всё её благоразумие исчезло в приступе гнева.
— Тиба-сан, почему ты разозлилась из-за этого типа?! Ты его любишь?!
Наблюдавшие за спором одноклассники нахмурились. Потому что доводам Чиаки явно не хватало достоинства старшеклассницы. Грубо говоря, какая кому разница, нравится он ей или нет? «Ты дура?» — вот что они подумали.
— Ты дура? — озвучила их мысли Эрика. — Я люблю Тацую-куна? Я не настолько безрассудна. — Ученики класса 2Е в недоумении склонили голову. — Я понимаю, как страшно становиться соперницей Миюки в любви. Я не стану рисковать жизнью ради отношений. — Если бы это услышала Миюки, всё не закончилось бы так просто. Но, исключая Тацую, Чиаки и Томицуку, все — словом, наблюдавшие ученики класса 2Е — кивнули в знак согласия. — Ах, как глупо с моей стороны всерьёз спорить с такой идиоткой, — с этими словами Эрика быстрым шагом направилась к выходу. — Тацуя-кун, я пошла. Ещё увидимся.
— Ага, ещё увидимся.
Помахав Тацуе на прощанье, она улыбнулась и покинула класс 2Е.
В итоге Чиаки успешно избавилась от Эрики.
Но осталась стоять, дрожа в смущении.
◊ ◊ ◊
Для учеников старшей школы Конференция главных кланов, вероятно, была лишь тем, о чём можно поспорить с друзьями, но для принимающих в ней участие взрослых она никак не меньше, чем серьёзный поединок, затрагивающий саму их жизнь.
Место встречи находилось в Хаконэ, в снятом специально для этого случая конференц-зале роскошной гостиницы. С приближением встречи заполнялись и места за круглым столом.
Высокий, загорелый мужчина в обычном, грубоватом свитере — нынешний глава семьи Итидзё, Итидзё Гоки, в котором с первого взгляда угадывался человек моря. Проживает в Канадзаве, несколько дней назад отпраздновал сорок второй день рождения. Официальное занятие: президент компании по добыче ресурсов с морского дна.
С собранными в пучок волосами и в элегантном кимоно — глава семьи Футацуги, Футацуги Маи. Проживает в Асие, возраст — пятьдесят пять лет. Её основное занятие: главный акционер компании по производству продуктов питания.
В грубой куртке поверх рубашки поло — маленький, но крепкий мужчина средних лет, глава семьи Мицуя, Мицуя Гэн. Проживает в Ацуги, пятьдесят три года. Основная сфера деятельности, деликатно говоря, — международная торговля оружием.
В бордовом строгом платье — красивая глава семьи Йоцуба, Йоцуба Мая. Как ни смотри, она выглядит лет на тридцать, но на самом деле ей сорок семь.
Аккуратно одетый, но также имеющий обычную внешность, как у бизнесмена средней руки, глава семьи Ицува, Ицува Исами. Проживает в Увадзиме, сорок девять лет. Официальная деятельность: владелец и директор судоходной компании.
Привлекательная женщина с короткими прямыми каштановыми волосами и в брючном костюме — глава семьи Муцудзука, Муцудзука Ацуко. Проживает в Сендае, двадцать девять лет. Основное занятие: владелец компании по добыче геотермальной энергии.
Несколько старомодный и напоминающий представителя бизнес-элиты восьмидесятых-девяностых годов двадцатого века — глава семьи Саэгуса, Саэгуса Коити. Проживает в Токио, сорок восемь лет. Даже в помещении носит слегка затемнённые очки. Род занятий: венчурный инвестор.
В костюме-тройке без галстука и с зачёсанными вверх волосами — глава семьи Яцусиро, Яцусиро Раидзо. Проживает в Фукуоке, тридцать один год. Сфера деятельности: преподаватель в университете и главный акционер мультикоммуникационной компании.
Одетый в костюм иностранного бренда седоволосый джентльмен — глава семьи Кудо, Кудо Макото. Проживает в Икоме, шестьдесят четыре года. Официальное занятие: акционер, инвестор и кредитор различных компаний военно-промышленного комплекса.
Лысый мужчина в формальной японской одежде, хаори хакама — глава семьи Дзюмондзи, Дзюмондзи Кадзуки. Проживает в Токио, сорок четыре года. Деятельность: владелец гражданской инженерно-строительной компании, связанной с национальными силами обороны.
Это были нынешние Десять главных кланов и их уважаемые главы. Кроме того, лишь Дзюмондзи Кадзуки пришёл в сопровождении своего сына, Катсуто.
Как только все собрались, дверь затворилась. А закрыл её самый младший из присутствующих, Катсуто.
— Дзюмондзи-доно, тебе стало лучше? — первым заговорил самый старший, Кудо Макото.
В Десяти главных кланах царило равенство, там не было никакой иерархии. Разумеется, в гостинице главы семей сидели за круглым столом.
Однако проводить заседание без председателя неудобно. Потому неписаное правило гласило, что его ведёт самый старший.
Макото спросил о состоянии здоровья Дзюмондзи Кадзуки, поскольку ранее тот отсутствовал на Конференции главных кланов, вместо него приходил Катсуто. Остальные главы не виделись с ним уже три года.
— Касательно этого у меня есть для вас всех одно объявление, — услышав слова Макото, Кадзуки поднялся. Обычно на конференции говорили сидя, а значит, он собирался сказать нечто важное. — Возможно, это станет неожиданностью, но я, Дзюмондзи Кадзуки, воспользуюсь этой встречей, чтобы передать место главы семьи Дзюмондзи моему сыну Катсуто. Я хотел бы, чтобы все присутствующие стали этому свидетелями.
Обменявшись взглядами с другими и посмотрев на Кадзуки, каждый глава отреагировал по-разному, но никто ни с кем не переговаривался.
— Довольно неожиданное предложение, — сказал Макото от имени всех присутствующих.
— Я уже некоторое время размышляю над этим. Катсуто уже стал взрослым, и я думаю, что человеку без способностей к магии не следует занимать место главы. Это нежелательно не только для семьи Дзюмондзи, но и для Десяти главных кланов в целом. Потому я и принял такое решение.
— Хочешь сказать, что больше не можешь использовать магию? — спросил Итидзё Гоки.
На конференции довольно часто всплывали трудные темы.
— Я уже три года страдаю от болезни, уменьшающей мою магическую силу. Два года назад я больше не мог сражаться и таким образом переложил практически все обязанности главы на Катсуто. Три месяца назад я полностью потерял способность использовать магию.
Заявление Кадзуки прозвучало как гром среди ясного неба.
— Заболевание, ослабляющее магическую силу? Я впервые о таком слышу. Знаю, что это невежливо, но для волшебников это большая проблема. Есть более подробная информация? Неужели болезнь неизлечима? — спросил Саэгуса Коити.
Во время конференции он предпочитал мирную беседу спору.
— Саэгуса-доно, беспокойство излишне. Болезни подвержена только семья Дзюмондзи.
— Только твоя семья? Ты уверен?
— Саэгуса-доно, — Мая мягко пресекла попытку узнать ещё что-нибудь, — лучше воздержаться от дальнейших расспросов.
— Верно. Нельзя совать нос в дела других семей. Это правило повсеместно используется не только среди Десяти главных кланов, но и в магическом обществе. Как Йоцуба-доно и предложила, может быть перестанем задавать вопросы? Дзюмондзи-доно уже сказал, что волшебники других семей не смогут заразиться, разве этого не достаточно? — поддержала Маю Футацуги Маи.
Она, как вторая по возрасту после Кудо Макото, во время конференции исполняла роль миротворца.
— Хорошо, я понял. Дзюмондзи-доно, прости за грубость.
Коити покорно отступил. Несмотря на замечание Майи, у него не было причин спорить с Маи.
— Нет, я на самом деле не возражаю, — Кадзуки взглядом поблагодарил Маю и Маи. — Что ж, у кого-то из присутствующих есть возражения против наследования Дзюмондзи? — спросил он.
— Я знаю, что дела семьи Дзюмондзи уладились бы даже без нашего присутствия, но... у меня нет возражений. Я с радостью стану свидетельницей вступления Катсуто-доно в права.
— Тоже не имею возражений. Более того, это честь для меня. Я с радостью стану свидетельницей, — за Майей последовала Муцудзука Ацуко.
Она восхищалась Майей, так что когда возникали споры, часто вставала на её сторону. Старший сын семьи Шибата, одной из побочных ветвей Йоцубы, Кацусигэ, раньше ходил в пятую старшую школу в Сендае отчасти благодаря дружелюбию Ацуко к Майе.
— Я тоже не собираюсь вмешиваться в наследование другой семьи. Желаю Катсуто-доно удачи в его будущем управлении семьёй. Кадзуки-доно, соболезную твоему несчастью и благодарю за то, что ты потратил столько сил на благо японского магического сообщества.
Возможно, из-за случившегося ранее, но Коити решил выразить свою поддержку.
После того как Мая и Коити приняли предложение Кадзуки, оставшиеся главы поздравили Катсуто и выразили бывшему главе свою признательность.
— Теперь, Катсуто-доно, как новый глава семьи Дзюмондзи, садись на это место, — и наконец Макото, признавая за Катсуто его свежеобретённое звание, предложил тому сесть.
Когда Кадзуки покинул комнату, Катсуто сел на место главы семьи Дзюмондзи. С решением этого вопроса Конференция главных кланов началась.
— Итидзё-доно, прошу.
— В регионах Хокурику-Санин не наблюдается ничего, что могло бы вызвать проблемы. Нет никаких признаков, что Новый Советский Союз или Великий Азиатский Альянс планируют вторжение.
Гоки по просьбе Макото сообщил о наблюдениях за антиправительственной деятельностью и актами агрессии.
— Муцудзука-доно.
— В регионе Тохо всё спокойно.
— Футацуги-доно.
— В Хансине всё как обычно. Если появятся выскочки, мои люди с ними быстро разберутся.
— Футацуги-доно, будьте осторожны. Ицува-доно.
— В регионе Сикоку никаких движений не наблюдается.
— Яцусиро-доно.
— Не настолько, как в Хансине, но в регионе Китакюсю всё тоже идёт своим чередом.
— В самом деле? Продолжай наблюдать и будь осторожен.
Каждый докладывал об области, за которую отвечает его семья. Хоккайдо, Огасавара и Окинава находились под юрисдикцией волшебников из Национальных сил обороны, даже Десять главных кланов не могли действовать там свободно. Кроме этих регионов горные районы региона Хоккурику-санин подпадали под юрисдикцию семьи Итидзё, Тохоку — семьи Муцудзука, за Кюсю, исключая Окинаву, отвечала семья Яцусиро, а за Киото-Нара-Сига-Кии — семья Кудо. Кроме того, семья Мицуя активно поставляла новейшие разработки волшебникам сил обороны и Третьей лаборатории, сотрудничая с другими домами «тройки».
Семьи Саэгуса и Дзюмондзи отвечали за регион Канто, включая Идзу, тогда как Йоцуба — за префектуры Токаи и Гифу-Нагано.
— Саэгуса-доно.
— В регионе Канто усилились антимагические настроения. Вмешательство пока не требуется, но, полагаю, рано или поздно нам придётся сделать свой ход. Кроме того, замечена подозрительная активность в Йокосуке. Возможно, планируется диверсия.
— Дзюмондзи-доно, ты тоже так думаешь?
— В отношении антимагического движения семья Дзюмондзи и я разделяем мнение Саэгусы-доно. Что касается диверсии — увы, мы никого не поймали.
— Хм. Давайте так называемых Гуманистов обсудим позже. Йоцуба-доно.
— Покинув Канто, Гуманисты начали посягать на Токаи. Саэгуса-доно, Дзюмондзи-доно.
— Что такое, Йоцуба-доно? — спросил Коити с улыбкой, за внешней открытостью которой ощущалось немало подтекста.
Какие-либо эмоции на лице у Коити появлялись лишь в том случае, когда он говорил с Майей.
Она же никогда не проявляла к нему интерес и всегда выглядела равнодушно, что бы ни происходило.
— Замечена подозрительная активность в Идзу. Мы предлагаем ужесточить надзор.
Сейчас — не исключение. Она ответила поверхностно, глядя на Коити холодно, без интереса, словно вопрошая, почему он смотрит на неё.
— Понял. Не могла бы ты пояснить, какого рода эта активность? — серьёзно спросил Катсуто.
Похоже, его не заботило, что вокруг находились люди старше него.
— Конечно. На прошлой неделе в порт Йокосуки из Северной Америки прибыло небольшое грузовое судно, сейчас оно стоит в порту Нумадзу. За ним наблюдал катер, принадлежащий посольству USNA. Он уже исчез, но мы продолжаем следить за судном.
— Йоцуба-доно, ты знаешь, куда делся катер? — задал другой вопрос Коити Майе.
— Нет. Наверное, он сейчас в море.
На первый взгляд ответ Майи выглядел халатностью, но изначально ответственность за это расследование лежала именно на Коити. Семья Дзюмондзи в основном состояла из сильных бойцов. Так что хоть обе семьи и отвечали за регионы Канто-Идзу, наблюдением занималась семья Саэгуса.
— Хорошо, мы займёмся этим делом. Антимагические настроения продолжают усиливаться. Если на грузовом судне находились представители Гуманистов, то власти USNA могли преследовать их. Нумадзу — территория Йоцубы-доно, но раз судно заходило в гавань Йокосуки, наша семья всё проконтролирует, — безукоризненно подытожил Коити, очевидно, поняв всё.
— Хорошо, спасибо, — Мая кивнула и больше не возвращалась к теме судна Хэйгу и катера Канопуса.
Стандартные доклады закончились, атмосфера в комнате для конференций изменилась.
— Кудо-доно, я хотел бы кое о чём поговорить здесь, — предвещая проблемы, заявил Коити.
— Продолжай, Саэгуса-доно, — терпеливо ответил Макото, сдержав вздох.
— Благодарю за предоставленное время, — сказав это, Коити повернулся к Майе.
На лицах Муцудзуки Ацуко и Яцусиро Раидзо читалось одинаковое: «Снова!». Коити вежливо обратился к Майе, что, можно сказать, уже стало привычным зрелищем на Конференции главных кланов.
— Йоцуба-доно, поздравляю с выбором наследницы.
— Спасибо.
Коити и Мая обменялись фальшивыми улыбками. Глаза Коити провокационно поблескивали, тогда как Мая глядела на него холодно. Как ни смотри, но они приготовились к бою.
— Но, боюсь, я не могу согласиться с обручением твоего сына.
— Почему? Если я правильно помню, личные дела, например брак, не требуют одобрения на Конференции главных кланов. Или я не права? — возразила Мая прежде, чем кто-либо успел высказаться в поддержку Коити.
— Верно, если бы дело касалось только брака, я бы ничего не сказал. Но не в случае, если существует вероятность утратить драгоценный магический талант.
Все, за исключением Коити и Майи, перевели взгляд на Итидзё Гоки.
У того опустились уголки рта, он скрестил руки на груди. Лицо словно говорило: «В таком-то месте и в такое время...».
Как сильно родственный брак влияет на качество волшебников? Исследователи не достигли большого прогресса в этом направлении и не пришли к каким-либо конкретным выводам. Некоторые из них заявляли, что такие браки вредны, другие — что полезны. Однако, учитывая риск появления генетических аномалий, было решено, что слишком близким родственникам лучше не жениться между собой. На самом деле Номера предпочитали не допускать браков даже между двоюродными братьями и сестрами.
Кудо Макото сцепил пальцы на столе и прикрыл глаза. Со стороны выглядело, словно он о чём-то глубоко задумался.
— Это лишь тенденция, запрета нет. Кроме того, уже есть примеры таких браков, — устало возразил Яцусиро вместо Майи.
— Соглашусь, даже среди двадцати восьми домов встречались пары с близким кровным родством, но они имели разных матерей. Случай Йоцубы-доно нельзя обсуждать на равной основе.
— Даже не будь они двоюродными, можно проследить прямую линию до дедушек и бабушек и обнаружить, что отец — двоюродный брат своей супруги. Даже в случае далёкого кровного родства риск существует точно так же, как в родственном браке, разве нет? — на этот раз возразила Муцудзука Ацуко.
— Риск никогда не равен нулю. Весь вопрос в его степени, Муцудзука-доно. — Но довод Ацуко не заставил Коити отступить. — Я возражаю против брака наследников Йоцубы, потому что их матери — монозиготные близнецы с очень близкими кровными узами. Это не отличается от брака между единоутробными братом и сестрой. Разве не так?
Ацуко не ответила. Неважно, какие эмоции стояли за намерениями Коити, он привёл убедительные доводы.
— Брак между двоюродными братом и сестрой разрешён законом. Но случай, когда у супругов разный только отец, можно даже назвать обходом закона.
— Саэгуса-доно, не заходи слишком далеко, — мягко ответила Футацуги Маи на резкие слова про «обход закона». Но, видно, она не собиралась возражать его заявлению.
— Мои извинения. Я и вправду зашёл слишком далеко. Прошу прощения, Йоцуба-доно.
Но Мая не обратила внимания на его извинение.
— Так что, в конце концов, ты хочешь сказать, Саэгуса-доно? — игнорируя всё, она перешла прямо к сути.
Перед ней остановился даже острый на язык Коити. Он смотрел прямо в лицо Майе, сидевшей между Ицувой Исами и Муцудзукой Ацуко.
— Всё очень просто. Думаю, помолвку преемницы Йоцубы, Шибы Миюки-доно, и Шибы Тацуи-доно следует отменить.
Мая тоже посмотрела на него.
Их взгляды встретились.
Под слегка окрашенной линзой в его единственном глазу мелькнула то ли радость, то ли ненависть.
— Прошу прощения, могу я кое-что добавить? — Напряженное молчание между ними двумя прервал Итидзё Гоки. — Йоцуба-доно, хотя наша семья ещё не получила ответ от вашей, нельзя сказать, что это дело не касается того, о чём говорит Саэгуса-доно. Потому не могла бы ты нам ответить?
— На вопрос о помолвке между Масаки-доно и Миюки?
— Да, — твёрдо сказал тот.
Посмотрев на него, Мая утомлённо вздохнула:
— Разве Масаки-доно не преемник семьи Итидзё? Миюки же преемница нашей семьи. К тому же она уже обручена, но даже если не брать в расчёт неуместность вашей просьбы о помолвке, то, о чём ты говоришь, невозможно.
Мая явно пыталась — или делала вид, что пытается — оскорбить Гоки, и тот холодно ответил:
— Прошу прощения за грубость. Но мы серьёзны в своей просьбе. Это никакая не шутка.
— Серьёзны? Просить руки у моей племянницы, когда она уже обручена... о какой серьёзности идёт речь?
— Мой сын искренне надеется связать свою жизнь с Миюки-доно. Если вы примите наше предложение брака, то мы намерены отдать Масаки в семью Йоцуба.
Круглый стол зашумел. Итидзё Масаки начали называть «Багровым Принцем», когда он продемонстрировал достойную этого титула силу всего лишь в тринадцать лет, а также во время йокогамского инцидента в 2095 году. И сейчас, в свои семнадцать, он заслужил репутацию первоклассного боевого волшебника, хорошо известного среди Десяти главных кланов.
А Гоки говорит, что готов отпустить такого преемника. Как ни посмотри, но сделка очень выгодна для Йоцубы. Поскольку своими словами Гоки не оставлял места для сомнений, даже Майе пришлось признать его предложение.
— Неужели? Но всё же я не могу принять эту просьбу.
Взгляд Майи больше не доставлял дискомфорта, но её отношение не стало теплей.
— Могу я услышать, почему?..
— Итидзё-доно, я прекрасно понимаю, что ты, как отец, хочешь исполнить желание сына. Ты с вниманием относишься к чувствам сына, но и я, как тётя, забочусь о чувствах племянницы.
— Чувствах Миюки-доно?
— Да. Моей племяннице, Миюки, нравится мой сын, Тацуя. Думаю, Тацуя тоже неравнодушен к Миюки. И я уважаю их чувства.
Футацуги Маи и Муцудзука Ацуко кивнули в знак согласия. В конце концов, женщины легче понимали такие слова.
— Миюки непоколебима в своих чувствах? Нельзя ли дать Масаки шанс?
— Шанс?
— Вероятно, Миюки-доно не очень много знает о Масаки.
— О Масаки-доно можно сказать то же самое, разве нет? Вероятно, твой сын знает о Миюки только то, как она выглядит.
Намёк на то, что Масаки привлекла лишь её красота, заставил Гоки устыдиться. Несмотря на правдивость этих слов, он с вызовом ответил:
— Поэтому я хочу дать им шанс познакомиться. Если они хорошо друг друга узнают, но она всё равно откажется выбрать Масаки, то мы отступим.
— Итидзё-доно... Ты понимаешь, что твоя семья отнеслась довольно непочтительно к Миюки и Тацуе? В особенности к моему сыну. Ты словно говоришь, что он уступает Масаки-доно как мужчина, по крайней мере твои слова можно истолковать именно так.
Гоки растерялся. Он не имел в виду ничего такого, но, вероятно, как любящий отец высказался слишком откровенно.
Майю не одёрнула даже выполняющая роль миротворца Маи. А значит, большинство глав семей посчитали, что Гоки следует понести ответственность за сказанное.
И тогда Коити, который не разделял мнения остальных, снова напомнил о своих требованиях:
— Однако если отложить романтические чувства в сторону и посмотреть на это объективно, то, думаю, помолвка между Масаки-доно и Миюки-доно стала бы прекрасным решением. Прежде всего, это позволило бы избежать любого вреда от близкородственного брака.
— Саэгуса-доно... хочешь сказать, что чувства Миюки-доно не заслуживают внимания? — упрекнул его молчавший до этого Мицуя Гэн.
Но Коити не отступил:
— Порой необходимо подавлять эмоции. В особенности преемнице Десяти главных кланов. Разве это не достаточная причина для всех присутствующих?
Никто не возразил. Все понимали, что это правда.
— К тому же Миюки-доно ещё молода. Если она узнает Масаки-доно поближе, то может изменить своё мнение.
— Понятно... химия между мужчиной и женщиной. Если не познакомятся друг с другом, то могут никогда не узнать наверняка.
Раздался первый голос в поддержку Коити — он принадлежал Ицуве Исами.
Но, вероятно, больше всего этому удивился сам Коити. Он засомневался в намерениях Исами, хоть и скрыл это.
— Я тоже, прося о помолвке с дочерью Саэгусы-доно, думал, что выйдет хорошая пара, но... характеры Маюми-доно и Хироси не очень сочетаются, и в конце концов всё пошло не так, как хотелось бы. — Как Исами и сказал, прямо перед Конференцией главных кланов семья Ицува прекратила разговоры о женитьбе. — Доводы Коити о помолвке между Масаки-доно семьи Итидзё и Миюки-доно семьи Йоцуба вполне разумны. Их брак приведёт к всё большему развитию японского магического общества. Не говоря уже о том, что Итидзё-доно готов отдать Масаки-доно в семью Йоцуба. Не думаю, что это плохая сделка для Йоцубы-доно.
С поддержкой Исами настроение начало меняться. Сейчас попутный ветер явно благоволил Коити и Гоки.
Но в следующее мгновение всё изменилось.
— Ицува-доно. Наша семья не собирается искать выгоды от брака Миюки.
Исами неловко опустил взгляд. Поняв, что он хочет начать дискуссию о краткосрочных выгодах и потерях, Мая быстро осадила его.
— Да, Миюки ещё юна. Не скажу, что вероятность того, что она изменит свои чувства, равна нулю. Но я думаю, что Масаки-доно должен сам приложить усилия, чтобы завоевать её сердце. Если Масаки отобьёт Миюки у Тацуи, то даже я не стану её держать. Семья Йоцуба не может отказаться от Миюки, но мы найдём место её мужу.
— Значит, помолвка не аннулирована?
— Но ты не возражаешь, чтобы Масаки-доно ухаживал за Миюки-доно?
Макото и Маи уточнили, что Мая имеет в виду.
— Можно сказать и так. Прежде всего, брак Тацуи и Миюки законен. Он не приведёт ни к каким проблемам с законом, не так ли?
Маи кивнула на слова Майи.
— Да, это так. Кровный брак несёт определенный риск, но заявления Саэгусы-доно выходят за рамки решений, которые можно принять на Конференции главных кланов. — Маи перевела взгляд с Коити на Гоки. — Итидзё-доно, ты не станешь возражать? Йоцуба-доно сказала, что, несмотря на помолвку Миюки-доно, она согласна с тем, чтобы твой сын познакомился с Миюки-доно. Больше родители вмешиваться не должны.
— Хорошо... Я передам это своему сыну.
— Меня тоже всё устраивает.
Гоки и Коити решили капитулировать.
— Кстати говоря, хотя у Тацуи-доно есть невеста, ему ведь тоже позволено ходить на свидания?
Разумеется, Коити был не из тех, кто сдается так легко.
Под взглядами Майи и Маи он улыбнулся.
— Как ранее сказал Ицува-доно, разговоры о помолвке между Хирофуми из семьи Ицува и нашей Маюми прекратились. Если всё пойдёт хорошо, я надеюсь, что Маюми выйдет замуж на Тацую-доно.
Когда-то Кудо Рэцу называли «Хитрейшим» из-за его магии, но, вероятно, Коити мог заслужить подобное прозвище за свой характер.
Все устали от миазм Коити, на Конференции главных кланов настал перерыв.
Десятью минутами позже «взорвалась» еще одна бомба — её сбросила Мая.
И она заговорила не о чем-то сомнительном вроде претензий Коити, а большом скандале.
— Мне нужно кое-что рассказать вам всем.
— Хм, редко когда Йоцуба-доно поднимает какой-либо вопрос. И о чём же речь?
Когда Макото спросил её, Мая улыбнулась Коити.
Остальные главы кланов вздрогнули. От силы вражды между этими двумя содрогнулся даже Катсуто, раньше не видевший их противостояний.
Блестящие алые губы Маи приоткрылись:
— Кто-нибудь из вас слышал о человеке по имени Чжоу Гунцзинь?
Как только Мая сказала это, Макото напрягся. Коити никак не отреагировал, но отсутствие реакции говорило — он что-то знает об этом человеке.
— Чжоу Гунцзинь?..
— Йоцуба-доно, разве это не знаменитый Чжоу Юй царства У из Троецарствия?
Мая покачала головой и улыбнулась, услышав вопросы Муцудзуки Ацуко и Яцусиро Раидзо.
— Это волшебник древней магии, родившийся на континенте, у него штаб-квартира в китайском квартале Йокогамы. Кажется, он даосский мастер, так ведь, Кудо-доно?
— А-ага. Древних волшебников с континента часто называют так, — Макото собрал всю свою волю, чтобы подавить дрожь в теле.
— Кудо-доно, что-то случилось? Ты плохо выглядишь.
— Нет, ничего, Муцудзука-доно.
Склонив голову набок при виде подозрительного поведения Макото, она повернулась назад к Майе:
— Так что с этим Чжоу Гунцзинем?
— Международная политическая антимагическая организация «Бланш». Международный преступный синдикат с базой в Гонконге, «Безголовый Дракон». Диверсионные силы Великого Азиатского Альянса, устроившие йокогамский инцидент. А затем прямо посреди Токио происшествие с вампирами, вызванное «Паразитами» и встревожившее весь мир. Он — человек, помогавший в осуществлении всего этого хаоса в нашей стране или, иначе говоря, человек, ставивший своей целью доставлять Японии неприятности.
Комната заполнилась суетой.
Не то чтобы стало шумно от начавшегося после слов Майи ропота. Людей в комнате было всего-то десять. К тому же это не та тема, о которой можно свободно поговорить с соседями.
Тем не менее из-за потрясения главы кланов не могли оставаться спокойными.
— Йоцуба-доно, — подняв руку, Раидзо повернулся к Майе. Видно, старая университетская привычка. — Ты сказала «ставивший» в прошедшем времени. Значит, от него уже избавились? Или он сбежал из страны?
— При содействии Итидзё Масаки-доно и Кудо Минору-доно Чжоу Гунцзинь был убит Тацуей в прошлом октябре.
Макото удивился. Он слышал рапорт Масаки, но не Минору.
Однако остальные главы не заметили, что у него изменилось лицо. Поскольку все смотрели на Майю, главы, за исключением Коити, Гоки и Макото, в восхищении кивнули.
— Минору-доно? Самый младший сын Кудо-доно?
Когда Макото кивнул на вопрос Раидзо, фальшь в его улыбке почти не ощущалась.
— Масаки-доно семьи Итидзё, Тацуя-доно семьи Йоцуба и Минору-доно семьи Кудо... как надёжно, — откровенно похвалил Мицуя Гэн.
— Согласна. Мне приносит огромное удовольствие, что растёт столь превосходное следующее поколение. Я могу поверить, что будущее японского магического общества в безопасности, — добавила Футацуги Маи.
— Хотя для нас с Дзюмондзи-доно они лишь кохаи, а не следующее поколение, они в самом деле надёжны.
Старшие рассмеялись из-за слов Муцудзуки Ацуко.
— Саэгуса-доно. Ты ведь был соучастником Чжоу Гунцзиня?
Мирная атмосфера бесследно исчезла.
Круглый стол снова погрузился в тишину.
— Йоцуба-доно... у твоих слов есть законные основания? — сипло выдавил Ицува Исами.
Коити продолжал молчать.
— Саэгуса-доно. Ты использовал своего подчинённого, Сабуро Накуру, чтобы установить контакт с Чжоу Гунцзинем, непрямо используя Партию гражданских прав конгрессмена Канды для провокации антимагического движения. У тебя есть какие-либо возражения?
Коити медленно заговорил:
— Йоцуба-доно, я тоже хотел бы услышать, какие есть основания для таких заявлений.
Коити и Мая холодно смотрели друг на друга.
— Если позволите, — в напряжённый момент заговорил самый младший, Катсуто. Несмотря на направленные на него пристальные взгляды, Катсуто спокойно начал: — То, что Саэгуса-доно спровоцировал антимагическое движение, правда. Я слышал это от самого Саэгусы-доно.
Все взгляды обратились к Коити.
— Саэгуса-доно, у тебя есть оправдания? — резко спросила Ацуко.
Коити спокойно и собранно улыбнулся.
— Дзюмондзи-доно говорит правду. Йоцуба-доно тоже говорит правду, но только частично. Порядок немного не тот.
— Порядок? Что ты имеешь в виду? — спросил Гоки, словно выплюнул. Но Коити продолжал улыбаться:
— Мой подчинённый наладил контакт с Чжоу Гунцзинем уже после того, как антимагическое движение более-менее стабилизировались благодаря эксперименту со Звёздным реактором в Первой школе. Хм, кстати говоря, это тоже заслуга Тацуи-доно из Йоцубы. Тот эксперимент высоко оценил филиал Розена, они коренным образом изменили свои взгляды. Что за выдающийся юноша.
— Так что с того? — раздражённо упрекнул его Гоки.
Коити больше не затягивал разговор и не делал ничего, что могло возмутить Гоки.
— Я связался с Чжоу Гунцзинем, чтобы остановить попытки прессы нацелиться на всех волшебников. Конечно, мне пришлось кое-что отдать взамен, кое-что невыгодное для японского магического общества.
— Да, точно. Ты объединился с Чжоу Гунцзинем после того, как подтолкнул антимагическое движение, — Мая открыто согласилась с заявлением Коити. — Но то, что Чжоу Гунцзинь нанёс нашей стране много вреда, — неоспоримый факт. Сотрудничество с таким человеком не подобает члену Десяти главных кланов. Разве вы все не согласны со мной?
Потому-то Мая и не отступила.
— Это так, — коротко согласился Итидзё Гоки.
— Как Йоцуба-доно и сказала, — за ним последовала Муцудзука Ацуко.
— Увы, как она и говорит, — затем Яцусиро Раидзо.
— Саэгуса-доно, в то время я тоже говорил, что следует остановиться, — высказался Дзюмондзи Катсуто.
— Саэгуса-доно, может быть, у тебя есть свои доводы, но... — и Ицува Исами.
— Мы не можем тебя защитить, — добавил Мицуя Гэн.
— Саэгуса-доно. Какими бы ни были твои намерения, ты пересёк черту, которую никогда не следовало пересекать, и сотрудничал с человеком, с которым никогда не следовало сотрудничать, — подвела итог Футацуги Маи, все поддержали Маю.
Продолжавший улыбаться Коити теперь оказался загнан в угол.
Гоки, Ацуко, Раидзо, Исами, Гэн, Маи — все посмотрели на Кудо Макото, который ещё не высказал своего мнения.
Однако то, что Маи сказала о Коити, в той же степени касалось и Макото. Хотя его обстоятельства отличались от обстоятельств Коити, он тоже сотрудничал с Чжоу Гунцзинем.
Волнения Макото прервал стук в дверь.
— Вы не возражаете, если я войду? — по другую сторону двери раздался голос старика, которого хорошо знали все присутствующие.
Сидевший ближе всех к двери Катсуто поднялся и посмотрел на остальных.
Некоторые согласно кивнули, но никто не покачал головой.
Катсуто подошёл к двери и открыл её.
На той стороне стоял удалившийся от дел Кудо Рэцу.
— Сэнсэй, давно не виделись. Но какое дело привело вас сюда сегодня? — Маи радушно пригласила Рэцу.
Катсуто хотел было предложить своё место, но Рэцу улыбнулся, помахав рукой.
— Простите, но я подслушал ваш разговор, — он сразу же перешёл к главному.
Никто не собирался его в чём-то обвинять, но правда в том, что темы, обговариваемые во время Конференции главных кланов, держались в полном секрете. Впрочем, семья Кудо была не единственной, кто использовал разнообразные способы, чтобы узнать основную повестку конференции.
— Я понимаю, что все хотят привлечь Коити к ответственности. Но хотел бы, чтобы это отложили на потом.
Рэцу назвал Коити не «Саэгуса-доно», а по имени. Сделав так, он ясно дал понять, что пришёл сюда как не как бывший участник Конференции главных кланов, а как патриарх японского магического общества — как старик, не имеющий никакой власти.
— Я тоже обсуждал с Коити дело о подстрекательстве антимагического движения. И не остановил его.
За круглым столом все в волнении переглянулись. Гоки, Маи, Гэн, Исами, Ацуко, Раидзо и Катсуто размышляли над тем, что хочет сделать Рэцу. В стороне остались лишь Мая, Коити и Макото. Нет, Макото тоже не понимал, почему отец пришёл сюда. Догадались о мотиве Рэцу лишь Мая и Коити.
— Кроме того, если говорить о связи с Чжоу Гунцзинем, то семья Кудо ничем не лучше. Хотя мы лишь обсуждали план и не предприняли конкретных действий, я применил магию, переданную Чжоу Гунцзинем, для использования Паразитов в качестве нечеловеческого магического оружия и пытался сделать из невинных молодых людей подопытных крыс. Если бы сын Майи не остановил это, могло произойти нечто непоправимое.
Когда Рэцу посмотрел на Маю, та кивнула и слабо улыбнулась. Она собиралась основательно ударить Коити, но не была одержима этой идеей. Раз Рэцу хотел прикрыть Коити, она не собиралась портить отношения с учителем.
— Мой поступок не менее тяжек, чем у Коити.
— Но сэнсэй...
Повернувшись к Гоки, Рэцу жестом велел ему замолчать.
— Семья Кудо уйдёт из Десяти главных кланов. После этого не могли бы вы закрыть дело?
— Предшественник... — Макото потрясённо посмотрел на отца снизу вверх.
Он бросил на своего сына взгляд, наполненный всей яростью, которую означает имя «Рэцу»:
— Макото, ты виновен в том, что напрямую сотрудничал с Чжоу Гунцзинем. Инцидент, вызванный даосскими мастерами, посланными Чжоу Гунцзинем, доставил много неудобств сыну Йоцубы-доно и сыну Итидзё-доно. И всё это должен был говорить ты, а не я.
— Предшественник... Отец!
— Макото, я разочарован в тебе.
— Сэнсэй, вы в самом деле собираетесь на это пойти? — решила умиротворить Рэцу Мая.
— Если семья Кудо возьмёт на себя полную ответственность, то семья Йоцуба согласится. А Саэгуса-доно может возместить вину своим будущим вкладом.
Рэцу прикрыл Коити не потому, что когда-то учил его. Ведь, если говорить об отношениях, Макото — его сын.
В настоящее время сильнейшими в магии были не JSDF, а семья Йоцуба, за которыми вплотную следовала семья Саэгуса. В японском магическом обществе никто не мог превзойти их. А потому нежелательно, чтобы Саэгусу исключили из Десяти главных кланов. Ради поддержания системы, в которой Десять главных кланов должны быть вершиной японского магического общества, семья Саэгуса должна оставаться среди них.
Рэцу поддержал Коити ради того, чтобы остались созданные им Десять главных кланов. Мая без труда поняла его намерение.
— Если Йоцуба-доно так говорит...
— Что ж, если семью Саэгуса исключить из Десяти главных кланов, то появится слишком большая дыра.
Ацуко и Раидзо согласились с Майей. Тем не менее взгляд единственного глаза Коити оставался холоден.
Возражений не последовало.
Коити смотрел на происходящее с каменным лицом, без намёка на улыбку.
Мая же взглянула на такого Коити и усмехнулась.
— Макото, пошли.
Получив приказ Рэцу, Макото, помедлив, поднялся с места главы одного из Десяти главных кланов.
— Прошу прощения, — Рэцу слегка кивнул и покинул комнату.
Макото ссутулившись последовал за ним.
Дверь громко захлопнулась.
— Что ж... — остановившееся время снова пошло, Ицува Исами заговорил с некоторым нетерпением. — Нам следует выбрать, кого поставить вместо семьи Кудо.
— Завтра выборы. Почему бы не сделать это тогда? — возразил Мицуя Гэн.
— В случае, когда среди Десяти главных кланов появляется вакансия, следует выбрать замену. Десять главных кланов не должны быть в неполном составе. Даже на один день, — Футацуги Маи, как следующая по возрасту после ушедшего Макото, поддержала предложение Исами.
— В таком случае кто будет хорошим выбором? Есть кандидатуры? — покорно спросил Гоки.
— Тогда, — сказала Мая, и все повернулись к ней, — как насчёт Шиппо-доно? Глава семьи, Такуми-доно, — мудрый человек. И хотя у них маловато учеников, экономической мощью они обладают достаточной.
Гоки, Катсуто и Исами посмотрели на Коити. Хотя всем было хорошо известно, что семьи Саэгуса и Шиппо плохо ладят, Коити никак не отреагировал.
— Шиппо-доно... ещё рекомендации?
На вопрос Маи не ответил никто из глав.
— Отлично, новым членом Десяти главных кланов станет Шиппо-доно. Это будет лишь на день, но кто доставит ему сообщение?
— Я, — Катсуто поднял руку и собрался выйти из комнаты, чтобы сделать звонок.
— Подожди секунду, Дзюмондзи-доно, — обратилась Маи к его спине. — Нам следует сделать небольшой перерыв. Почему бы не продолжить через полчаса?
Никто не возразил ей.
◊ ◊ ◊
Следующий день, пятое февраля.
Как только Тацуя зашёл в класс 2Е, к нему подошёл Шиппо Такума.
— Шиппо, что-то случилось? — с любопытством спросил кто-то, не дав Тацуе вставить и слова. Голос принадлежал сэмпаю Шиппо из группы управления клубами.
— Нет, просто... я хочу выразить свою признательность Шибе-сэмпаю, — стеснительно ответил Такума.
Впрочем, его неловкость вполне объяснима. Общеизвестно, что Такума вызвал довольно большую суматоху, устроив серию дуэлей в апреле.
Хотя перемены в нем заметили не только одноклассники, но и старшеклассники, его грубость по отношению к Тацуе ещё не исчезла из памяти. Это особенно чувствовалось из-за многочисленных вопросительных взглядов, которые обращались в его сторону каждый раз, когда он говорил с Тацуей.
А кроме того, на него недоброжелательно смотрели Эрика и Лео. Сегодня в класс 2Е зашёл и Микихико, взгляд которого был таким же, как у Эрики и Лео.
— Признательность? А разве я делал что-то, требующее благодарности?
Такуму спасло то, что Тацуя, по всей видимости, совершенно не держал на него обиды. На самом деле даже наоборот — увидев усилия Такумы во время Турнира девяти школ, Тацуя теперь был лучшего о нём мнения.
— Эм... я слышал, что Йоцуба-доно порекомендовала мою семью в качестве замены одного из Десяти главных кланов...
— Мои извинения, но я впервые об этом слышу.
Тацуя не притворялся, он в самом деле ничего не знал. Прежде всего, раз понадобилась «замена», то один из нынешних кланов покинул своё место. Что же произошло? Тацуя не мог не удивиться.
— Даже если это лишь замена до должных выборов, проводимых сегодня... я всё же очень благодарен. Спасибо огромное!
Вероятно, это очень его смущало. Закончив, Такума на полной скорости вернулся в свой класс.
Тацуя догадывался, что Такума чувствителен ко всему, что связано с Десятью главными кланами.
Но чтобы настолько обрадоваться...
Тацуя снова напомнил себе, что у каждого человека свои ценности.
◊ ◊ ◊
Сегодня должно было состояться событие, проводимое каждые четыре года — выборы Десяти главных кланов. Вместе с их представителями на встречу пришли и главы восемнадцати дополнительных домов. Собрались все кроме семьи Кудо.
— Что ж, выборы Десяти главных кланов можно начинать.
После объявления Футацуги Маи все поднялись.
— Прежде всего, по традиции, если кто-то из присутствующих хочет высказать недовольство нынешним составом Десяти главных кланов, пожалуйста оставайтесь стоять. Если нет — сядьте в течение следующей минуты.
Первичное голосование — традиция на этих выборах. Если хоть один человек останется стоять, всем раздадут бумагу и приготовят урну для фактического голосования, которое определит, какие кланы больше всего подходят, чтобы называться Десятью главными. Подсчёт голосов пройдёт под наблюдением шестерых человек — троих из нынешних Главных кланов и троих из восемнадцати дополнительных семей.
Однако голосование будет открытым. Выберут наиболее сильные дома, однако ориентироваться будут не только на «магическую» силу, но и на способность послужить стране.
Даже при голосовании за неподходящий дом выбирающий не потеряет свой Номер, но на следующие четыре года обзаведется репутацией недальновидного человека.
Когда Маи закончила говорить, представители первых десяти кланов расселись за круглым столом.
Постепенно начали садиться и нынешние главы восемнадцати домов.
Когда секундная стрелка часов прошла половину пути, случилось неожиданное.
Сели главы семей Куки и Кузуми.
Ожидалось, что эти двое проголосуют за включение в новые Десять главных кланов ныне отстранённой семьи Кудо, так что их поступок спутал карты членам остальных восемнадцати семей, не предвидевшим такого поворота событий.
Всё ещё стоящие люди переглянулись между собой.
Один за другим они начали садиться, растерянные и поставленные в тупик.
Через пятьдесят секунд никто не остался стоять.
Когда минута прошла, Маи снова поднялась.
— Тогда следующие четыре года семьи Итидзё, Футацуги, Мицуя, Йоцуба, Ицува, Муцудзука, Саэгуса, Шиппо, Яцусиро и Дзюмондзи будут известны как Десять главных кланов. Я надеюсь на ваше дальнейшее сотрудничество.
Остальные девять человек за круглым столом встали и поклонились.
Представители восемнадцати дополнительных семей, что находились вокруг лидеров новых Десяти главных кланов, разразились аплодисментами.
Как только выборы заканчивались, восемнадцать дополнительных семей по традиции уходили, чтобы дать Десяти главным кланам обсудить новую организацию. Однако когда главы Куки и Кузуми собрались покинуть комнату, Маи остановила их:
— Куки-доно, Кузуми-доно, пожалуйста, подождите немного.
— Футацуги-доно?
— Что-то случилось?
— Я хочу кое-что спросить у вас двоих. Можете уделить мне немного вашего времени?
Главы семей Куки и Кузуми кивнули. Когда остальные члены восемнадцати дополнительных домов вышли, остались лишь Десять главных кланов, а также две семьи с номером «девять».
— О чём вы хотели нас спросить?
— Футацуги-доно, позволь мне продолжить, — Маи остановил Шиппо Такуми, самый новый член Десяти главных кланов. — Куки-доно, Кузуми-доно. Хотя моей семье оказали честь, сделав частью Десяти главных кланов, откровенно говоря, нас слишком мало для выполнения возложенных обязанностей. Мы должны взять область Киото под наблюдение вместо Кудо-доно, но сейчас она слишком велика для моей семьи.
— В таком случае почему бы не попросить поддержки у Йоцубы-доно или Футацуги-доно? Если с Киото проблема, то Итидзё-доно тоже может помочь.
Услышав предложение нынешней главы семьи Куки, Такуми с улыбкой покачал головой:
— У меня мелькала эта мысль, но я хочу, чтобы семья Кудо продолжила наблюдать за Киото-Сига и за полуостровом Кии. Разумеется, семья Шиппо не собирается стоять в стороне. Я бы хотел, чтобы семьи «девяти» одолжили нам свою силу.
После нескольких мгновений удивления главы Куки и Кузуми широко улыбнулись.
— Хорошо.
— Мы проконсультируемся с Макото-самой, но наверняка получим положительный ответ.
— Я полагаюсь на вас.
Такуми низко поклонился, и главы Куки и Кузуми ответили ему тем же.
После их ухода комнату для конференций заполнило несколько расслабленное настроение.
— Что ж, давайте продолжать Конференцию главных кланов.
— Обсудим план по противодействию идеологии Гуманистов?
Этот вопрос был вызван словами Маи.
— Нет, перед этим следует поговорить о подозрительном судне, обнаруженном недалеко от Идзу, — вмешался Гоки.
— Итидзё-доно... зачем такая спешка? — упрекнул его потрясённый Исами.
— Если это судно террористов, я сомневаюсь, что они станут ждать, — но Гоки не уступил.
— Я не возражаю, Ицува-доно, — ответил Коити, который успел вернуться к обычному состоянию.
— Тогда давайте узнаем больше об этом деле.
Хотя Коити вёл себя как всегда, Гоки, по-видимому, больше не хотел связываться с ним. Для такого, как Гоки, секретное общение с врагом — непростительный поступок.
— На грузовом судне, координаты которого сообщила Йоцуба-доно, не замечено никаких признаков волшебников. На борту нет ни оружия, ни экипировки.
— Там хоть что-то было?
— Возможно, взрывчатку перевезли. Поскольку существует вероятность, что террористы планируют потом бежать на этом судне, мы собираемся держать его под наблюдением и дальше.
— Что насчёт USNA? — на этот раз вместо Гоки вопрос задал Катсуто.
— Задействован местный агент, иными словами группа, что переметнулась в стан USNA, нашлась. Однако агент не настолько опытен. Вполне возможно, что это не приказ правительства USNA, — ответил Коити.
— Другими словами... где-то рядом скрывается их охотник?
— Подтверждено, что катер, о котором мы слышали от Йоцубы-доно, находится вне территориальных вод. Возможно, он там скрывается.
Исами задумался:
— Если он в море, мне проверить? Можно прикрыться аварией, используя в качестве предлога стихийное бедствие.
— Проблема с террористами, проникшими в нашу страну, намного важней охотника из USNA, — возразила Ацуко.
— Совершенно верно. Хотя у нас нет доказательств, что они проникли в страну, но и нет доказательств обратного. А хуже всего, что мы даже не знаем, что они замышляют, — поддержал её Раидзо.
— Они даже могут нацелиться на текущую Конференцию главных кланов.
Это наверняка было чистой случайностью.
Но это в самом деле произошло.
Сразу же после того, как Раидзо договорил, в комнате раздался грохот, сопровождаемый сильной вибрацией.
◊ ◊ ◊
Пятое февраля 2097 года, 10:33.
В Первой школе сейчас был перерыв между вторым и третьим уроками.
Когда Тацуя направлялся в комнату практики, из кармана раздался аварийный сигнал.
Тацуя достал терминал, и по его лицу стало понятно: случилось что-то ужасное.
— Простите, идите без меня! — Тацуя оставил своих одноклассников, среди которых была и Мизуки, и кинулся в сторону комнаты практики.
Отпросившись у учительницы, Дженнифер Смит, Тацуя встретил Миюки на пути к главным воротам.
— Онии-сама, ты тоже получил сигнал? — коротко спросила побледневшая девушка.
— Пошли, — Тацуя ответил ещё короче.
Миюки кивнула и уже было ускорила шаг, но её окликнули сзади.
На улицу вышла Минами в сопровождении одноклассницы Саэгусы Касуми, её сестры Изуми и последнего, но не менее важного, Шиппо Такумы. Они все имели отношение к Десяти главным кланам. Все, за исключением Минами, были даже связаны с ними кровно.
— Миюки-сэмпай! — Изуми подбежала к Миюки.
— Изуми-тян тоже?
— Так это не ложная тревога?!
Миюки кивнула.
Изуми невольно задрожала.
— Мы собираемся пойти и собственными глазами увидеть, что случилось. Что будете делать вы? — спросил новичков Тацуя, стоявший на шаг дальше.
— Я тоже иду! — сразу же ответил Такума.
— И мы! — Касуми ухватила сестру за дрожащую руку.
Минами подошла ближе к Миюки, чтобы суметь защитить её в любое время.
Шестеро человек с Тацуей во главе поспешили к станции.
◊ ◊ ◊
В то же самое время в Третьей школе.
— Масаки, что случилось?!
Масаки, попросив разрешения уйти пораньше, вылетел из класса. Этот вопрос задал Китидзёдзи, бежавший за ним, пока позволяло дыхание.
— На моего старика напали! — ответил Масаки, сожалея даже о времени, потраченном на то, чтобы оглянуться.
— Напали? Но... сейчас ведь должна быть середина Конференции...
— На Конференцию главных кланов напали террористы!
— Что ты сказал?!
Китидзёдзи потерял дар речи, Масаки повернулся:
— Лишь по сигналу чрезвычайного положения я не могу сказать, что именно произошло. Знаю только, что он всё ещё жив. Полечу туда на вертолёте. Присмотри за Аканэ и остальными!
— Х-хорошо, понял! Будь осторожен, Масаки!
— Ага, знаю!
Масаки направлялся не домой, а к вертолёту компании.
◊ ◊ ◊
Тем временем в университете магии.
— Саэгуса-сан, что-то случилось? — преподавательница обратилась к Маюми во время занятия в форме дебатов.
— Простите, сэнсэй. Не могли бы вы кое-что выслушать? — побледневшая Маюми быстрыми шагами пошла к преподавательскому столу.
Она показала преподавательнице терминал, на котором всё ещё горел сигнал чрезвычайного положения.
Та чуть не вскрикнула, но сумела взять себя в руки и придвинулась поближе к Маюми.
— Члены моей семьи довольно беспокойны. Старшие братья могут даже попытаться пробиться к месту происшествия, я же хочу вернуться домой и попытаться всех успокоить.
Преподавательница серьёзно кивнула.
Не давая сокурсникам поводов для любопытства, Маюми с улыбкой и слегка извиняющимся видом объявила, что уходит по семейным делам.
◊ ◊ ◊
Взрыв прогремел прямо за дверью комнаты, багровое пламя охватило стены.
Однако в следующее мгновение оно погасло.
— Дзюмондзи-доно, образцовые действия.
Ни один участник Конференции главных кланов не пострадал. Жаростойкий щит Катсуто защитил как от температуры, так и от ударной волны.
— Муцудзука-доно, тоже как и ожидалось.
Пламя убрала Муцудзука Ацуко с помощью Манипулирования теплом. Для волшебников «шести» потушить пламя, которое не может даже расплавить сталь, было парой пустяков.
— Вероятно, следует идти к выходу. Если нас завалит, выбраться будет нелегко, — собранно заявила Футацуги Маи, не давая отделке здания тлеть, чтобы предотвратить распространение ядовитых паров.
— Согласен. Похоже, началась масштабная атака смертников, — кивнул Мицуя Гэн, поставив несколько заклинаний в режим ожидания.
— Террористы-марионетки! Отвратительное дело, — цокнул языком Гоки под непрерывные взрывы.
В марионеточном терроризме в качестве смертников используются, по существу, настоящие марионетки. Человека магией или наркотиками лишают воли, а затем с помощью заклинаний управляют его телом.
Гоки ощутил именно магию управления живыми существами: медленно движущиеся присутствия в вестибюле на первом этаже и в коридорах на каждом этаже. Похоже, они направлялись вниз.
Хотя семья Итидзё и волшебники «единицы» специализировались на заклинаниях, изменяющих плоть и кровь, магия, способная управлять движениями тела, всегда была запретной. Некоторые даже лишились своего номера за то, что проигнорировали закон. Вот почему даже если Гоки понял, что именно происходит, он не знал, как остановить злодейство, известное как марионеточный терроризм.
— Дело плохо!
Яцусиро Раидзо почувствовал, что пол вот-вот обрушится, и применил управление гравитацией. Оно отличалось от того, что использовалось в магии полёта, и требовала много сил, чтобы удержать область такого размера.
— Поспешим.
Все согласились с предложением Коити. Десять волшебников направились к выходу, Майя, Маи и Ацуко шли в центре группы.
Прицелившись в террористов, блуждающих по коридорам, Итидзё Гоки высвободил «Разрыв».
— Они не террористы-смертники. Это лишь управляемые трупы с бомбами!
Остальных удивила ругань, которую выкрикнул Гоки после того, как снёс мертвецу руку и этим помешал детонации.
Чтобы не попасть под завалы, лидеры Десяти главных кланов решили пойти на крышу и спрыгнуть, при этом уничтожая все встреченные трупы.
Быстрее всех действовали Мицуя Гэн и Саэгуса Коити. Существовала техника, позволяющая приготовить вплоть до девяти разных последовательностей магии, чтобы затем одновременно и мгновенно высвободить их все — так называемая «Скоростная загрузка». «Октет» позволял Коити держать в режиме готовности восемь разных заклинаний из четырёх разных систем и мгновенно выбирать из них необходимое. Он мог справиться с самыми разнообразными ситуациями, у ходячих трупов не было и шанса подобраться к волшебникам.
От взрывов, которых не удалось избежать, их идеально защищала многослойная «Фаланга».
Магия управления гравитацией Раидзо не давала полу у них под ногами внезапно рухнуть.
Манипуляция теплом Ацуко могла стереть любой огонь.
Футацуги Маи могла убрать ядовитые испарения.
Мая словно фонарем освещала коридоры, которые окутывались тьмой после того, как пламя гасло.
Ицува Исами и Шиппо Такуми остались не у дел.
Трупы с бомбами не могли даже поранить никого из них, не то что убить.
Главы семей уже заметили.
— Будет трудно найти контраргументы для СМИ, — всё время жаловался Гэн, превращая трупы в подобие швейцарского сыра.
— Полагаю, обмануть их не получится? — добавила Ацуко тоном, в котором слышалась покорность
— Хотя нам удалось заснять то, что на трупах были бомбы... Думаю, если сообщим это общественности, то достигнем противоположного эффекта, — согласился Исами, делая фото. Он уже смирился с тем, что ему не удастся показать себя.
— Тем не менее сомневаюсь, что наши возможные ранения что-либо изменят.
Услышав точку зрения Майи, Раидзо пожал плечами:
— Спрячемся, пока пламя ярости не утихнет? — то ли серьёзно, то ли в шутку предложил Раидзо, но никто ему не возразил.
Пятое февраля 2097 года, вторник, 10:30 утра.
В результате террористической атаки на гостиницу ХХХХ 22 человека погибли, а 34 получили ранения.
Кроме того, 33 человека не пострадали, 27 из них — волшебники.
Наибольшую критику общественности вызвало то, что волшебники предпочли защищать прежде всего себя, а не окружающих.
(Электронная версия газеты за шестое февраля 2097 года).
