Последняя неделя июня. Несмотря на то что занятия сегодня уже закончились, близились ежеквартальные экзамены и Первую старшую школу при Национальном университете магии заполнили звуки ударов по клавиатуре, электрический гул и даже приглушенные голоса учеников, которые друг с другом советовались.
Примерно час прошел с того времени, как закончились послеобеденные занятия. Не так уж и много. Но Тацуя стоял перед Азусой.
— Президент, информация, а также предложения школьного совета и дисциплинарного комитета все отсортированы в надлежащие каталоги. Пожалуйста, проверь всё до завтра.
— Хорошо... Эм, Шиба-кун, ты правда не передумал доделать всю эту работу?
— Вовсе нет, хочешь, чтобы я остался? — Может, потому что она верила в его способности, или, может, просто потому что это было хлопотно, Тацуя кратко покачал головой Азусе, которая своими словами призналась, что передала большую часть своей работы ему. — Тогда я пойду.
— Спасибо за всю твою работу. — До закрытия школьных ворот ещё было много времени. Все остальные члены совета продолжали работать, и даже не шевельнулись, чтобы встать и уйти. Тем не менее Азуса поблагодарила Тацую и приняла его намерение уйти, будто это было естественно.
Правда была в том, что ранний уход Тацуи — благо для Азусы. Именно она его об этом и попросила.
В школьном совете было сейчас шесть членов: Президент, два вице-президента, казначей и два секретаря. На один больше, чем было в прошлом году. При нормальных обстоятельствах рабочая нагрузка должна бы уменьшиться на одного человека. Однако, с добавлением Тацуи, оказалось, что всё стало уж слишком лучше.
Другими словами, Тацуя слишком хорошо умел справляться с работой.
Школьный совет возлагал контролирующие функции за выполнением важных поручений руководства школы, нескольким комитетам. Такими были не только школы магии, в конце двадцать первого столетия такое было обычным делом для всех школ.
Однако контроль над ключевыми вопросами касаемо управления школой отнюдь не был возложен на учеников. Большие волнения, вроде «инцидента Бланш», произошедшего в апреле в прошлом году, на самом деле случались довольно редко. Почти вся работа школьного совета сводилась к простым решениям: отнимающей время работе принятия небольших и нужных корректировок и волоките с бумагами.
Если бы Тацуя показал на полную свою способность заботиться о делах, то, к сожалению, легко сам закончил бы все корректировки и бумажную работу. Это бы не оставило работы другим членам совета, они потеряли бы возможность накопить опыт.
Самое большее, ученик мог оставаться членом школьного совета лишь два с половиной года. Если Тацуя сделает всё, то младшеклассники не научатся работать, а товарищи из второго года забудут, как делать работу, ну а старшеклассники не будут знать нынешнее положение дел. И, если Тацуя будет долго отсутствовать, работа школьного совета окажется не выполненной надлежащим образом. Следовательно, руководство школой не будет идти гладко.
На самом деле такой риск был незначителен, но даже один потенциал был чрезвычайно неприятен. Поэтому в первом месяце, в апреле, Президент Азуса и казначей Исори решились. И вот пара набралась храбрости и попросила Тацую немного «затормозить». А когда вся храбрость иссякла, они пришли к решению, чтобы Тацуя уходил пораньше.
Для Тацуи это было довольно удобно. Он с самого начала хотел проводить время после школы, тренируясь и читая неопубликованные исследовательские документы, которые Национальный университет магии раскрыл девяти школам. Он не желал должности члена дисциплинарного комитета или школьного совета (и прилагаемых обязанностей). А раз он стал заканчивать работу рано, то у него оставалось много свободного времени.
— Миюки.
— Да, я буду ждать здесь.
Это повторялось так много раз, что ему уже не требовалось говорить «я зайду за тобой». Секретарь Хонока с недовольством смотрела, как Тацуя уходит. Холодный взгляд другого секретаря, Изуми, когда она смотрела вслед Тацуе, лишь говорил: «ты, грязный бездельник», — Она не подозревала, что Миюки молча за ней наблюдает.
В этот час клубы ещё не закончили свою деятельность. Так что, когда Тацуя переодевался в спортивную одежду, раздевалка была пуста. Положив форму в сумку, а сумку в свободный шкафчик, он пошёл в тренировочный лес за школой.
Искусственный лес предназначался не только для того, чтобы практиковаться в магии. Ученикам, вдохновленным пойти по пути военных, полицейских или спасателей, нужна была физическая подготовка. Плотность деревьев, высота подъемов и спусков земли — всё было рассчитано для полезности. Пруды, песчаники, беговые дорожки и остальное было размещено с умом. Кроме того, были установлены различные устройства и инструменты. В итоге тут проводили своё основное время не только участвующие в соревнованиях клубы. Здесь были и клубы, сосредоточенные исключительно на физической деятельности на открытом воздухе.
Клуб, который посещал Тацуя, был одним из тех, которые не брали участия в магических соревнованиях.
— Йо, Тацуя, — раздался голос друга прежде, чем он успел их поприветствовать.
— Тацуя-ниисама. — Наверное, тот голос её предупредил, поскольку Минами пошла к Тацуе, в руках у неё был большой чайник, её сопровождало металлическое поскрипывание.
— Рад тебя видеть, Лео. Похоже, усердно стараешься и ты, Минами, — поднял Тацуя руку, чтобы ответить Лео и обратиться к Минами, затем... — Кстати, где Лидер Агата? — спросил, где находится глава клуба.
— Здесь, — сам парень ответил. На одной из дорожек для бега через лес его не было. Фигура Агаты Кэнширо, президента клуба Альпинистов, к которому принадлежал Лео, появилась из-за зарослей под деревьями. Тацуя пробрался через парней-членов клуба из первого и второго годов, от истощения стонущих на земле, и поклонился, приветствуя Агату:
— Лидер, могу я сегодня снова присоединиться?
— Конечно, без проблем. Если возможно, не мог бы для меня немного поработать с первогодками, — приметил Агата. Половина членов клуба, превратившихся в живых мертвецов, вздрогнули от неожиданности. Но никому не хватало силы подняться и убежать.
— Хорошо. Как насчёт одного круга?
— Ещё один, хм. Да легко... За ним, ребята, — счастливо усмехнулся Агата. Затем окинул взглядом несчастных членов клуба, которые даже сейчас не могли подняться. — Это лишь десять километров через лес! Посмотрите на Сайдзё, сколько энергии!
— ...Пожалуйста, не сравнивай нас с Лео, — один из второгодок едва сумел ответить. Каким-то образом он восстановился достаточно, чтобы говорить. Впрочем, подняться сил всё равно недоставало.
— Не скулите! Третий год уже пробежал дополнительный круг. Давайте, как вы можете лежать. Вы, парни, ещё не мертвы. — Тут и там поднялись не восторженные вскрики, по одному второгодки собрали силу и с трудом поднялись. Разумеется, они не хотели делать вид, что мертвы. Однако встали лишь второгодки. У первого года не осталось сил упорствовать. — Да что ж это... Сакурай!
Минами, терпеливо стоявшая в сторонке, ответила: «да», — взяла чайник, который на время положила у ног, и побежала к ближайшему из своих одногодок.
— Давай.
— Да. — Минами наклонила чайник.
— Аа, горячо! — Первогодка, лицо которого залила жидкость из чайника, перекатился от ног Минами, поднялся, и отшатнулся от неё подальше.
— Кипяток?.. — невольно пробормотал Тацуя. Подошедший к нему Лео засмеялся и покачал головой:
— Нет. Самое большее 45-46 градусов. Такая температура не ошпарит.
Сидевшие в тени деревьев участницы клуба лишь хихикнули без следа интереса. Так что это, наверное, было и вправду не серьезным делом. Тем не менее Тацуя подумал, что это явно жестокий метод.
— Говорят, что в конце прошлого столетия, поливая водой из чайника, поднимали боевой дух игрокам регби, которые рухнули в середине матча, — Агата, слушавший разговор Тацуи и Лео, добавил несколько мелочей.
— Сделать воду горячей, а не холодной, твоя мысль, Лидер Агата? — спросил Тацуя.
— Да они ж настоящие слизни, облей их в это время года холодной водой, и им хорошо станет, — заявил о своей внутренней логике Агата.
Перед их глазами Минами по одному поливала водой парней из первого года.
Над прудом свисало множество веревок. На них болтались узкие бревна, по которым Тацуя плавно продвигался вперед. Так же плавно рядом продвигаясь, Лео с ним заговорил:
— Эй, Тацуя. Почему Сакурай-сан присоединилась к клубу?
— Это только сейчас начало тебе докучать?
— Не, уже давно.
Как и сказал Лео, Минами была надлежащим членом клуба Альпинистов в отличие от Тацуи, который не был членом и просто использовал их возможности. Впрочем, в качестве условия он должен был настраивать CAD членам клуба. Второгодки называли его «почётным членом».
Вернемся к теме.
— С такой магической силой разве Сакурай не получала много приглашений от клубов?
Его скептицизм был вполне понятен. На апрельском эксперименте «Звездного реактора» Минами показала свою магическую силу всей школе, но даже во время недели приглашения новичков каждый клуб отмечает лучших на вступительных экзаменах. Она должна была бы присоединиться к клубу, принимающему участие в магических соревнованиях.
— Она сказала, что хочет потренировать тело, — ответил Тацуя, но только наполовину правдой.
Даже когда добрались до другого берега, прыгнув на узкие точки опоры, послужившие трамплином к бегу по земле, они продолжали беседовать без усилий.
— Думаю, она и так в хорошей форме, как для ученицы первого года.
Мнение Лео было ожидаемым. Минами растили боевым волшебником в главном доме Йоцубы, так что физические данные у неё были превосходными, уже не было что улучшать. Однако, как для ученицы старшей школы, магические способности у неё тоже были достаточно хороши. Было даже меньше причин вступать в клуб, чтобы улучшить их.
— Минами, наверное, так не считает.
Минами была не только членом клуба Альпинистов, она также вступила в Кулинарный клуб. Главная причина была в том, чтобы потратить время и уходить вместе с Тацуей и остальными членами школьного совета. Вернее со своей госпожой, Миюки. Тацуя тщательно скрывал эту вторую часть правды.
Для старших школ магии, делающих упор на практических навыках, Турнир девяти школ (величайший турнир, в котором участвуют все школы магии) был очень важным мероприятием. И не только для администрации школы, но и для учеников, поскольку итоги Турнира девяти школ связаны с карьерным ростом. Впрочем, необычным это было в самую последнюю очередь. Так что вполне понятно, что ученики вкладывают в Турнир больше усилий, нежели в квартальные экзамены.
Во всём прилежная Накадзо Азуса, Президент школьного совета Первой старшей школы, чтобы не дать воодушевлению учеников пропасть даром, начала готовиться к Турниру месяцем раньше, чем делалось в предыдущие года. Вследствие чего она ожидала, что прямо перед экзаменами не будет той суматохи и что подготовка пройдет довольно расслаблено.
До сегодня, понедельника второго июля 2096 года, когда совершенно неожиданное уведомление застало её врасплох.
В тот день Тацуя и Миюки, как обычно, после школы пошли в комнату школьного совета. Квартальные экзамены будут на следующей неделе, однако это не имеет ничего общего с работой школьного совета. По уже упомянутой причине, в сравнении с большинством годов, обязанности у членов школьного совета уменьшились. Впрочем, с Тацуей и Миюки это не имело ничего общего. Они никогда бы не зубрили всю ночь, так что ни тревога, ни недовольство, ни даже ворчание не имело с ними ничего общего.
Как бы там ни было, только Тацуя, как обычно, открыл дверь в комнату школьного совета...
На него накинулась мрачная атмосфера и заставила машинально остановиться.
— Онии-сама? Что сл... — И не только на него. Миюки, выглянувшая у него из-за спины, была слишком потрясена, чтобы закончить одно простое предложение «Что случилось?». Прямо у них перед глазами Азуса испускала «это конец света» отчаяние, схватившись руками за голову.
— О. Это вы, спасибо, что пришли. — Сидя перед столом Президента, с ними заговорил Исори, лицо у него было темным от отчаяния. Это побудило Тацую собрать решимость, чтобы наконец сделать шаг в умирающий воздух.
— Всегда пожалуйста, Исори-сэмпай. Что произошло? — И как только решился, то заговорил прямо. Таков был у Тацуи характер. Не обращая внимания на Азусу, прикрывающую голову, Тацуя спросил Исори.
— Эм, ну...
— Из комитета Турнира девяти школ пришли подробности соревнований этого года, — вместо невнятного бормотания Исори, Азуса, до сих пор не показавшая лицо, ответила на вопрос Тацуи.
— Так уже время.
— Сведения будут доступны на сайте завтра.
— Ясно. Так в чём сложности? — Видимо, он понял, что те подробности содержат проблемы, стоящие того, чтобы схватиться руками за голову. Однако чем же может быть проблема, вызвавшая такое отчаяние? Тацуя не мог упустить возможность узнать.
— Во всём! — Наверное, Азуса ждала этого вопроса. Она решительно подняла голову и начала выливать жалобы, будто проклятья. — Изменения в программе Турнира включены в информационные заметки!
— ...Что изменилось?
Конечно, это плохие новости. Школьный совет Первой школы готовился под предположением, что программа будет такой же, как в прошлом году. Однако, хотя в последние годы график был фиксирован, нет правила, по которому его не изменят. Поскольку завершенный список соревнований высылается за месяц до начала Турнира, правилам не противоречит сегодня уведомить их об изменениях в списке соревнований.
— Три соревнования! — почти прокричала Азуса.
Однако Тацуя удивился не крику.
— «Скоростную стрельбу», «Отражение множества мячей» и «Боевой сёрфинг» убрали. А добавили «Гребца и стрелка», «Сбивание щита» и «Кросс с препятствиями».
Всего в Турнире шесть соревнований, половину из них изменили. К тому же, из-за характера новых соревнований, на них нужно использовать другую магию. Значит, видимо, следует менять участников. Однако принимать решения ещё рано. Азуса ещё не закончила объяснять.
— Больше того: игрок может участвовать в двух соревнованиях только в том случае, если второе — «Кросс с препятствиями»! А ещё «Разрушение ледяных столпов», «Гребец и стрелок» и «Сбивание щита» разделены на одиночные и парные.
Азуса, для большего упора, стукнула обеими руками по столу. Тацуя смутно понял, как она была доведена до такой крайности. Изменение оказалось существенным. Оно сильно повлияет на то, как каждая школа проводит Турнир. Не только выбрать новых участников, нужно ещё переработать стратегию и тактику.
Одним словом, все их ранние приготовления пропали даром. Поспешность сыграла с ними злую шутку. Азуса впала в отчаяние — это было неизбежно. Тацуя ещё подумал, что она достаточно хорошо держится, чтобы не запаниковать.
— Эм, Онии-сама, — позади робко заговорила Миюки, она думала, что же сказать тяжело дышащему Президенту школьного совета. — «Гребец и стрелок»? «Сбивание щита»? «Кросс с препятствиями»... Что это за соревнования?
Миюки, наверное, будет участвовать в «Разрушении ледяных столпов». Почти нет шансов, что она будет участвовать в «Гребце и стрелке» или «Сбивании щита». Однако она, скорее всего, войдет в «Кросс с препятствиями», второе соревнование, в которое позволено войти. Впрочем, как участницу Турнира, её интересовали и два других соревнования. Такое любопытство было вполне понятным.
— Они не обязаны утверждать правила, которые я знаю, но... — сделав такое предисловие, Тацуя ответил на вопрос сестры: — «Гребец и стрелок». В парной категории один игрок на водном канале действует как «гребец» безмоторной лодки, второй — действует «стрелком», сбивающим цели или на берегах канала, или которые движутся в самом канале. Счет определяет как время до финиширования, так и количество сбитых целей. В одиночной категории, вероятно, один человек исполняет роль «гребца» и «стрелка». Соревнование вначале было частью военно-морской программы USNA.
Убедившись, что у Миюки нет вопросов, Тацуя перешел к следующему соревнованию:
— «Сбивание щита»: бой на близкой дистанции, в котором используются щиты. Обычно проводят на ринге, который чуть выше пола. Побеждает тот, кто уничтожает щит противника, крадет щит или выталкивает противника за пределы ринга. Кроме того, физически атаковать противника запрещено, но позволено атаковать щит. Одним словом, позволено использовать магию на собственном щите и теле, атаковать щит противника, и магией выталкивать противника из-за ринга.
— Можно ударять собственным щитом щит противника, чтобы вытолкнуть его за ринг?
— Конечно.
— Есть дополнительное правило: если заставить противника на пять секунд выпустить щит с рук, то вы выигрываете, даже если не взяли его щит, — добавил Исори после того, как Тацуя ответил на вопрос Миюки. Тацуя немного подождал, но больше не было никакого дополнения или поправок, так что перешел к следующему соревнованию:
— «Кросс с препятствиями», как имя и говорит. В общем, бег по пересеченной местности с препятствиями. За время нужно очистить препятствия, размещенные в лесу. Это упражнение пехоты, проводимое в горах и лесах. Препятствия могут быть природными или искусственными, могут также применяться автоматические огневые пушки или магические препятствия.
— Это чрезвычайно трудное соревнование... — честно рассудила Миюки. Тацуя нахмурился, с ней согласившись.
— «Гребец и стрелок» и «Сбивание щита» ещё ничего, но «Кросс с препятствиями» не то соревнование, в котором могут участвовать ученики старшей школы. Да о чём комитет Турнира думает? — пробормотал Тацуя, будто хотел их отругать. Затем Исори добавил более странную информацию:
— Больше того: потенциально могут участвовать все игроки из второго и третьего года. На самом деле могут участвовать все, кроме первогодок.
— ...Если игроки не очень хорошо тренированы в контрмерах, будет много исключений.
Под исключениями Тацуя имел в виду не только из соревнования, но и из школы магии. Видимо, они не поняли, что он имеет в виду эту возможность.
— Как же так!.. — отчаялась Азуса и снова рухнула на стол, источая безнадежность.
Школьный совет работал не только ради подготовки к Турниру девяти школ. Ему была дана часть управленческих обязанностей школы, чтобы дать членам совета практический опыт. Все старшие школы были такими, не только магические. Не выполнение этих обязанностей помешает гладкому управлению школой. Поэтому, даже в такие времена, нужно было закончить хотя бы минимум работы. Когда Хонока, взявшая на себя роль посланника, и Изуми, которая задержалась из-за практики, показали лицо в комнате школьного совета, со всей работой боролись только Тацуя и Миюки.
Впрочем, Азуса всё ещё сидела, уткнувшись головой в стол.
Исори прилагал огромные усилия, чтобы вытянуть её из отчаяния.
— Раз такое дело, мы можем лишь снова выбрать участников.
— ...
— Разве не прекрасно, что ещё осталось время! Да и не вся наша подготовка бесполезна!
— ...
— Как-то мы обязательно придумаем противодействия «Кроссу с препятствиями»! Так что, Накадзо-сан. Эй... — Он обнял Азусу сзади. Он пытался по крайней мере вытянуть её из мира, в который она себя загнала. Исори нежно гладил её по плечам, когда...
— ...Кэй?
Он застыл на месте от холодного голоса, идущего сзади.
— ...Канон? — Исори неуклюже повернулся к лестнице, ведущей в штаб-квартиру дисциплинарного комитета. Как он и ожидал, прямо там стояла его невеста. Она улыбалась, но на лбу выступили вены.
— Кэээй. Что ты деееелаешь?
— Ах, эм, а что?
— Так обнимаешь Накадзо-сан, что же ты пытааааешься сделать? — Улыбка была не искренней, она была, скорее, похожа на след от настоящей. Истинные чувства Канон были легко читаемы.
— Ты не так поняла! Не так поняла! — усердно покачал головой Исори. С другой стороны, Азуса укрылась в углу комнаты. Да что там Турнир в следующем месяце, им нужно разобраться с кровавой бойней перед глазами. А остальные... ну, Изуми, например, с раздражением глянула на Исори. От усталости это, или от потрясения, но потом она не вернулась к работе на экране, но посмотрела на Миюки, которая читала отчеты за своим столом.
Миюки для Изуми была оазисом сердца. Когда устанет от работы, когда в смятении зайдет в тупик и когда неловко занервничает, она всегда почувствует, как в сердце потеплеет, когда посмотрит на Миюки. Ссора возлюбленных, на которую смотреть было тяжко, заставила сознание Изуми медленно вернутся на бренную землю. Она скрытно пыталась глянуть на Миюки, которая (по логике Изуми) была незаменимым шагом для того, чтобы восстановить себе мотивацию.
Как раз тогда, наверное по какой-то нелепой случайности, взгляд Изуми, которая обернулась, и Миюки, которая посмотрела вверх, прямо встретились. Изуми, начавшей краснеть и думать об оправданиях, Миюки беспокойно улыбнулась, затем перевела взгляд на Исори и Канон, будто указала глазами.
Взглядом Изуми спросила «Онээ-сама», которую любила и уважала, «Что нам делать?». Или так подумала. А Миюки ответила, чуть покачав головой, «Ничего» и смущенно улыбнулась.
Сегодня после школы Тацуя и его друзья остановились в их излюбленном кафе «Eine Brise». Группа включала восьмерых второгодок и одну первогодку, Минами. По пути сюда Изуми выглядела так, что тоже хотела с ними пойти, но Касуми, её старшая сестра-близнец, оказалась совершенно не заинтересованной, поэтому было неизбежно, что они пошли прямо домой. Минами испытывала неудобство, потому что была единственной первогодкой среди старшеклассников. Однако, раз она прилежно относилась к своим обязанностям, выбора у неё не было.
Сегодня отдохнуть после школы и выпить кофе предложил Микихико. Он редко был таким активным, так что, видимо, хотел что-то сказать или о чем-то спросить. Как и ожидалось, как только они завершили заказ, Микихико спросил Тацую:
— Тацуя, правда, что список соревнований Турнира девяти школ изменили?
— А слухи разносятся быстро. — Трудно сказать, утвердительный ответ Тацуи был похвалой или насмешкой. — От кого ты это услышал?
— Шеф и Исори-сэмпай об этом говорили. — Микихико не раскрыл свой источник, это была Шизуку. Они оба были членами дисциплинарного комитета. Одним словом, они подслушали их в штаб-квартире комитета.
— Но мы не знаем всех подробностей, — добавил Микихико.
— Э, соревнования изменились? Какие на какие? — Эрика попалась на крючок необязательного объяснения Микихико.
— Сегодня в школьный совет пришло уведомление. «Скоростную стрельбу», «Отражение множества мячей» и «Боевой сёрфинг» убрали. А добавили «Гребца и стрелка», «Сбивание щита» и «Кросс с препятствиями».
— Что это за соревнования?
После того как Тацуя объяснил Эрике так же, как объяснял Миюки, та радостно ухмыльнулась:
— Эй... звучит весело. Особенно «Сбивание щита», — с азартом проговорила Эрика.
— Ох, неужели... как-то страшновато они для меня выглядят, — запротестовала Мизуки, глядя на восторженную подругу.
— Да... все годы, включая последний, у всех соревнований избегалось прямое столкновение между участниками, — заметила Хонока.
— И даже «Код монолита» такой, — оперативно согласилась Миюки. Видно, тоже так считала.
— Но я думаю, что «Кросс с препятствиями» намного опаснее «Сбивания щита», — встряла Шизуку.
— Да. Онии-сама тоже так говорил, — кивнула Миюки.
— В лесу без дорог не привыкшим людям даже ходить опасно. А если к физическим препятствиям добавить ещё магические, то не будет странным, если кто-то поранится.
— Верно. Даже чтобы взбираться на гору с дорогами, нужен очень опытный гид. Слишком опасно в неизвестном лесу проводить соревнование на скорость.
Лео и Микихико высказали критические, или, скорее, отрицательные мнения, основываясь на собственном опыте.
— Эй, Тацуя. У меня такое чувство, что добавленные в этом году соревнования ужасно военные, как думаешь? — спросил Лео.
И все с ним были согласны.
— Верно. — И снова у него не было права пытаться обмануть друзей. Он мог лишь кивнуть. Без нежелания Тацуя объяснил, к какому выводу пришёл и на что опирался: — Вероятно, это последствия йокогамского инцидента. После прошлогоднего случая люди, связанные с делами национальной обороны, поняли, насколько волшебники полезны для военных. Это попытка повлиять на наше образование в военном направлении.
— В СМИ именно против этого антимагические активисты и протестуют, — издевательски и злостно ухмыльнулась Эрика.
Но Тацуя не мог просто улыбнуться в ответ.
— Да, но выбор времени не единственное, что плохо. Почему они делают такие легко понятные изменения?.. Да и, полагаю, ещё больше провоцировать текущую международную обстановку ненужно, — сказал он.
Лицо у Хоноки и Мизуки омрачилось беспокойством.
— ...Ну, это не имеет значения, у нас и так много хлопот появилось. — Наверное, чтобы изменить настроение, Тацуя повёл себя так, будто ему уже наскучила тема разговора. И это не было полным притворством. Ведь в сложившихся обстоятельствах Тацуе придется обходиться без приятного времяпровождения после школы, по крайней пере пока не закончится Турнир девяти школ.
◊ ◊ ◊
Ученики Первой старшей школы были не единственными, кому досаждало изменение соревнований Турнира девяти школ. В особняке семьи Итидзё из Десяти главных кланов двое учеников Третьей школы тоже жаловались.
— Слишком внезапно... не могу поверить...
— Безусловно.
— Сколько бы они ни говорили, что это по правилам... было бы лучше, если б нам пораньше сообщили о таком большом изменении, так ведь?
— Точно.
— И мы уже начали практиковать убранные соревнования. Мы даже переработали последовательности активации, так далеко зашли... вся наша работа пошла насмарку.
— Да.
— Нам нужно снова выбирать игроков... э, Масаки, ты слушаешь?! — наверное чувствуя, что тот повторяет одни и те же пустые слова согласия, Китидзёдзи, ворчавший об уведомлении от комитета Турнира девяти школ, вспылил на Масаки.
— Разумеется слушаю. Извини, если ты подумал, что я тебя игнорирую. — Однако, похоже, что Масаки был ещё менее спокоен. Ответил он довольно направленно.
— ...Извини, я погорячился.
— Нет, это моя вина. Вполне понятно, что ты расстроен, Джордж.
Таким способом они, очевидно, смогли выпустить свой гнев и охладить голову. Тяжелое настроение быстро улетучилось. Они удовлетворили свою нужду в бесполезной дискуссии.
— Сколько бы мы ни жаловались, ничего сделать всё равно не сможем, — сказал Масаки, будто убеждал самого себя...
— Верно... сперва перевыберем игроков. Эхх... — вздохнул Китидзёдзи, соглашаясь.
— Да... нужно подумать, что это для нас значит, Джордж. — Однако следующие слова Масаки были заполнены больше, чем утешением.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Китидзёдзи, разумеется подозрение у него на лице заставило его казаться более серьезным.
— Соревнования, добавленные в программу, все тесно связаны с настоящим боем. Думаю, это больше в нашу пользу, нежели в пользу Первой школы.
— Понятно... Первая школа уделяет много внимания достижению международной лицензии высокого класса, не похоже, что они подчеркивают боевые техники, которые не имеют никакого отношения к улучшению практических магических навыков.
— Хотя есть исключения вроде Саваки, который тренировался магическим боевым искусствам, и того парня. Но если взять учеников в целом, наши владеют магическими боевыми техниками и, как у группы игроков на Турнире девяти школ, шансы в нашу пользу.
— Ясно... Но, — согласился Китидзёдзи с мнением Масаки, но не безоговорочно, — исход Турнира девяти школ определяется не общим рейтингом участников, а лишь верхними строчками соревнований. Согласно правилам соревнований, за исключением «Иллюзорных звезд», игроки могут участвовать или в одиночном, или в парном соревновании. Главное, это решить, кто пойдет в одиночное, а кто в парное.
— Понимаю. В этот раз есть ограничения на дублирование записей. Как ты и сказал, Джордж. Сильно повлияет то, как мы распределим участников между одиночными и парными соревнованиями. Например, ты и я будем лучшей парой. Однако... — Масаки вдруг остановился и посмотрел на дверь. Стука не было. Однако интуиция не ошиблась.
— Здравствуй, Шинкуро-кун, — в следующее мгновение Аканэ, старшая дочь семьи Итидзё и младшая сестра Масаки, вошла в комнату и заговорила веселым голосом.
— Ты... стучи, прежде чем войти, сколько раз тебе говорить?
Прослушав лекцию брата, которая уже стала рутиной, Аканэ взяла с подноса в руке чай со льдом и мармелад и поставила их перед Китидзёдзи.
— Вот, Шинкуро-кун. И одна мармеладка, верно?
— Эм, спасибо, Аканэ-тян.
— Всегда пожалуйста. А ты не хочешь, Нии-сан? Напиток от сестры, вошедшей без стука. — И Аканэ застенчиво посмотрела на брата, сидевшего с кислой миной на лице.
— ...Положи на стол.
Наверное, и так было понятно, что это шутка. Аканэ улыбнулась и передала кофе со льдом Масаки. Без насмешки можно было сказать, что Аканэ надлежаще воспитанная молодая девушка.
Такой обмен был традиционным между братом и сестрой.
— Аканэ-тян, ты только что вернулась?
Так что даже Китидзёдзи об этом не волновался. Но его волновал наряд Аканэ.
— Ага, — она невинно кивнула. Потом Аканэ кое-что заметила, и у неё на лице появилось радостное выражение. — Ясно. Ты впервые видишь меня в летней форме. — Её поднос уже опустел и она прокрутилась. Юбка в складку и матроска, пошитые из лёгкой летней ткани, чуть поднялись. — Ну как? Мне подходит?
Застенчивая улыбка Аканэ была удивительно «девичьей». Китидзёдзи знал, что, став ученицей средней школы, сестра друга радикально изменилась из «ребенка» в «девушку». Однако, хотя он это знал, неожиданное столкновение с этим его потрясло.
— Д-да, тебе идет, — выдавил он комплимент.
— В самом деле, я рада, спасибо, — в высшей мере обрадовалась Аканэ и ласково улыбнулась. Полгода назад она, скорее всего, от радости хлопнула бы ладошами. Даже в её маленькие привычки теперь проникло «девичество».
В белый и светло-голубой цвет матроска с модными короткими рукавами. Традиционные цвета и форма престижной средней школы сделала девушку особенно лучезарной, Китидзёдзи неосознанно сузил глаза... и прямо возле себя почувствовал обвиняющий разочарованный взгляд.
— Джордж, когда это...
— Ты ошибся! — Китидзёдзи машинально отринул обвинение Масаки. Если бы они двое были наедине, проблем, наверное, с таким ответом не было бы. Однако, когда присутствует третья сторона, так говорить неразумно.
— Хммм... ревнуешь, Нии-сан?
Кому угодно будет больно, если тот, кого любишь, поспешит заверить в том, что: «у него нет к тебе никаких романтических чувств». К возрасту это не имеет никакого отношения. Но это полностью относится к тем чувствам, которые Аканэ признает за собой.
Однако она по-детски излила гнев на Масаки, а не прямо на Китидзёдзи, или, возможно, её страсть удержала её от того, чтобы обратить гнев на любимого.
— Не говори глупости.
Что бы это ни было, всё, что мог сделать Масаки — прямо опровергнуть. Было такое чувство, что он и не собирается серьезно говорить, она стала ещё угрюмее, потому что к ней отнеслись как к ребенку.
— Хмм, недоразумение, говоришь.
До сих пор их слова были на их обычном уровне грубости. Как правило, далее Аканэ говорила «я не позволю тебе забрать Шинкуро-куна!» или что-то такое же резкое, а Китидзёдзи выступал между ними посредником.
— Я слышала.
Однако сегодня всё было иначе.
— Что? — возразил Масаки.
Аканэ самодовольно рассмеялась:
— Ты пригласил Шинкуро-куна на танцы, Нии-сан!
— Что за?!
— Ээ?!
Это потрясло не только Масаки, но и Китидзёдзи. Они не помнили, чтоб такое говорили.
— Нии-сан, разве ты не сказал, что ты и Шинкуро-кун — лучшая пара.
— Ты, подслушивала...
— Омерзительно, — прервала брата Аканэ, презрительно на него поглядев. — Двум парням быть вместе непродуктивно.
— Нет. Секунду, Аканэ-тян! Ты неправильно поняла. Это заблуждение!
Над ним насмехается ученица средней школы... Китидзёдзи начал отчаянно отрицать. И отчаялся ещё больше, его социальное положение было в опасности. В комнате наследника клана Итидзё, Китидзёдзи полные два часа отчаянно отстаивал их невинность. А хозяин комнаты, Масаки, так и молчал от потрясения.
