↓ Назад
↑ Вверх
Ранобэ: Непутевый ученик в школе магии
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона
«

Том 12. Глава 10

»


Национальный университет магии был основан на месте старого гарнизона Нэрима. На первый взгляд эта земля начала пустовать уже после того, как при увеличении гарнизона Асака, тот поглотил гарнизон Нэрима. Однако утверждение плана строительства университета тоже сыграло свою роль в объединении гарнизонов.

Во время строительства университет магии наладил тесную связь с военными. По меньшей мере сорок процентов выпускников университета выбирали карьеру военных или связанные с ними профессии. У многих было чувство, что в этом есть что-то неправильное, но обществу нужны волшебники, как только все это поняли, чувство неправильности исчезло. Именно поэтому можно было бы подумать, что атмосфера в университете такая же дисциплинированная и жестокая, как в военной академии, но это было не так. Например, ученики сами выбирали себе одежду; разрешалось надевать даже обычный повседневный наряд, пока он не противоречил общественным нормам. Все предупреждения были устными. Чувство свободы здесь было еще сильнее, чем в старшей школе. Так себя чувствовала Маюми последние полмесяца.

Кстати, сегодня Маюми надела мягкое цельное платье, которое оставляло плечи открытыми, и свитер с рукавами. Свитер был cвязан тонкими нитями и оставлял большие отверстия, а платье опускалось до колен, кружева опускались еще лишь на 15 миллиметров, чего было достаточно, чтобы увидеть её голени, выглядывающие из тонких чулок. В старшей школе такая одежда была запрещена, но здесь ни студенты, ни преподаватели не смели смотреть на нее неодобрительно.

На самом деле её пригласили в столовую. Её попросил прийти туда студент, который тоже являлся новичком в университете магии. Впрочем, было ясно, что в нём нет даже намека на волнение или неловкость.

— Дзюмондзи-кун, прости за ожидание, — заговорила Маюми. И тут же к её столу обратилось множество взглядов. В университете магии все знали о фамилии «Дзюмондзи», хотя многие не знали его лично. На лицах наблюдателей было написано «так это и есть Дзюмондзи».

— Не беспокойся, я сам пришел пять минут назад.

Он не просто пришел, он находился здесь почти пять минут. Маюми улыбнулась в ответ на эти слова, которые очень подходили Катсуто.

— Приношу извинения за вызов, Саэгуса-сан, — сказал Катсуто, приковав тем самым к ним ещё больше взглядов.

Благоразумные студенты, не повернувшие голову на фамилию Дзюмондзи, просто не могли проигнорировать «Саэгусу». Они ведь не монахи, которые отреклись от внешнего мира. Почти все студенты, вне зависимости от пола, знали, что в этом году Маюми поступила в университет магии. Впрочем, и так было ясно, что парни проявили к ней интерес намного сильнее.

Маюми села напротив, проигнорировав множество взглядов, как будто это было абсолютно естественно.

— Не обращай внимания. Дзюмондзи-кун, ты ведь не из тех, кто будет вызывать меня по пустякам? — чуть посмеялась Маюми, поймав взгляд Катсуто. — К тому же в такое популярное место.

Маюми знала о слухах, в которых она является одной из потенциальных кандидаток в жены для Катсуто. На первый взгляд их отношения были полной противоположностью ожиданиям людей. По правде, люди, знающие о мире волшебников достаточно много, считали эти слухи нелепыми. Но на самом деле семьи Саэгуса и Дзюмондзи обсуждали это дело. Сейчас, если говорить о вероятном партнере, была семья Ицува и двадцатилетний глава дома, которому, казалось, нравилась эта идея. Оставим в стороне семью Дзюмондзи на некоторое время, у семьи Саэгуса не было планов по созданию реального союза между Маюми и Катсуто, но слухи были правдивыми в определении «кандидат».

Озорной намек Маюми о «популярном месте» означал, что они раздувают слухи. Конечно, Маюми шутила, но если её спросят, ей будет трудно отрицать, что она никогда о таком не думала. Как только становишься потенциальным кандидатом для свадьбы, становится трудно оставаться просто друзьями, даже если этот человек на втором месте в списке.

— Полагаю, это намного лучше, чем специально идти туда, куда никто не ходит.

Этот ответ можно было поначалу принять за «джентльменский», но на самом деле Катсуто просто не понял шутку Маюми, тем самым заставив её думать, что только её это заботит. Катсуто был в обычном костюме, без галстука и других модных аксессуаров, поэтому можно было с первого взгляда сказать, что эта мысль никогда не посещала его разум. Все еще думая о таких мирных вещах, она заметила новостную статью, парящую на ладони Катсуто.

— ...Раздражающая тема.

На экране планшета была электронная газета, заголовки которой гласили «Правда о военных волшебниках», «JSDF используют молодежь в качестве оружия», «В JSDF преобладают волшебники» и «Льготы для офицеров-волшебников». Одни радикально настроенные журналисты обвиняли JSDF в том, что те используют волшебников, а иные в том, что те покрывают волшебников. Но в одном все были одинаковы: они порицали отношения JSDF и волшебников.

— Претендуя на роль защитников прав волшебников, на самом деле они пытаются посеять дискриминацию в обществе. Ты не считаешь такие лицемерные новости мерзкими?

Катсуто, не ответив Маюми, начал оперировать CAD в форме смартфона, который он взял с пояса.

На территории университета магии студентам не запрещалось носить CAD, также студенты могли намного свободней использовать магию, чем на улицах. Особо опасная магия была занесена в черный список, её разрешалось использовать только в лабораториях и при экспериментах, в то же время большое число заклинаний было разрешено использовать в местах, которые не имеют никакого отношения к лабораториям и экспериментам. Звуконепроницаемый барьер, активированный Катсуто, был также разрешен правилами.

— Это что-то важное?

Само собой разумеется, звуконепроницаемый барьер был нужен для личных разговоров, но между Маюми и Катсуто не было секретов, раскрытия которых они боялись. Но одного взгляда на выражение лица Катсуто хватило, чтобы понять: эту тему нельзя решить обычным разговором.

— С начала недели количество антимагических статей в газетах возросло, — сказал Катсуто и на электронной газете использовал фильтр, чтобы показать статьи, о которых говорил. Он посмотрел на Маюми.

— Согласна, — посерьезнев, ответила она. — И, что с того? — видя, что глаза у Катсуто настолько серьезны, что их можно назвать мрачными, Маюми задала этот вопрос без намека на шутку.

— Причиной, почему СМИ приняли разные стороны, является то, что у них разные спонсоры.

— Всем этим руководят разные силы? — спросила Маюми.

— Как ты знаешь, мы, семья Дзюмондзи, не слишком сильны в сборе информации. — Катсуто не стал отвечать прямо, но таким ответом подразумевал, что собирается рассказать о расследовании, проведенном семьей Дзюмондзи. — У меня нет конкретных доказательств того, о чем я хочу сказать, но считать это беспочвенным тоже нельзя. Я надеюсь, что ты сохранишь спокойствие и выслушаешь меня.

— Конечно. — Осознав, что для нее это будет не самый приятный разговор, Маюми подсознательно подготовилась.

— После пары бесед, мы думаем, что поддержку группе, которая винит JSDF, вполне вероятно оказывает семья Саэгуса.

— Чт-о!.. — Однако новости, которые огласил Катсуто, превзошли ожидания Маюми.

— Здесь могут быть другие скрытые личности, но по меньшей мере семья Саэгуса играет важную роль.

— Это невозможно! — Маюми ударила по столу и вскочила на ноги. Благодаря звуконепроницаемому барьеру, снаружи её голос никто не слышал, но эта магия не могла блокировать свет, поэтому внезапное действие Маюми привлекло множество взглядов. Увидев изумленные взгляды, направленные на нее, Маюми смущенно села на своё место. Тем не менее она подняла глаза и посмотрела прямо на Катсуто. — Это правда, что мой отец является стратегом, который управляет всем из-за кулис, также верно и то, что, как его дочь, я не всегда знаю о его действиях. — В её глазах пылало пламя, которое могло отразить даже давление взгляда Катсуто. — Однако какой бы ни была причина, он никогда не бросит свои обязанности члена Десяти главных кланов. Он точно не станет делать то, что может навредить сообществу волшебников в Японии, — горячо ответила Маюми.

Спокойно её выслушав, Катсуто продолжил:

— В таком случае, Саэгуса-сама, должно быть, верит, что это принесет пользу японским волшебникам.

Тяжелый звук чего-то упавшего эхом проносился глубоко в её сознании.

— Не шути так. Всё, что они обсуждают, закончится... — говоря это, Маюми указала на статью, открытую на экране планшета, — лучшим миром, в котором нет волшебников. Думаешь, что такой очевидной колкости, вроде защиты человеческих прав волшебников, будет достаточно, чтобы одурачить моего отца? Даже если это ты, Дзюмондзи-кун, я не могу игнорировать такое оскорбление. — Маюми стиснула от злости зубы.

— Я никогда не пытался оскорблять вас, — ответил Катсуто, никак не оправдываясь.

Чувствуя сильную уверенность в его словах, Маюми слегка поумерила пыл.

— Ты говоришь, что помимо дискриминации волшебников есть более серьезный мотив?

— Мне неизвестны мотивы. Единственное, о чем я знаю, это то, что Саэгуса-сама связан с активностью СМИ против Десяти главных кланов.

Маюми пронзила Катсуто яростным взглядом.

Но этот взгляд не смог заставить глаза Катсуто шелохнуться.

— ...Хорошо, Катсуто-кун. У тебя есть планы на сегодня?

— Нет.

— Тогда, пожалуйста, приходи ко мне домой. Являются твои слова правдой или нет, я надеюсь, что ты примешь решение после того, как поговоришь с моим отцом.

— Я понял. Ты мне очень сильно помогла.

◊ ◊ ◊

Даже если они были Десятью главными кланами, представляющими волшебников Японии, это не означает, что у них была знаменитая родословная, насчитывающая более сотни лет. Обычно, посещение дома друга не требовало специальных договоренностей с семьей. Однако Катсуто и Маюми пришли сегодня, чтобы встретиться с главой семьи Саэгуса — Саэгусой Коити. Просьба Катсуто, как будущего главы дома Дзюмондзи, о встрече с Коити была удовлетворена и назначена на 8 вечера.

Среда, 18 апреля, 19:59. Черный лимузин остановился у ворот дома Саэгуса. Гигантский молодой человек, одетый в строгий костюм с галстуком, открыл дверь и вышел из машины. Гигантским он выглядел потому, что обладал подавляющей аурой, несвойственной человеку его возраста. Он был особенным даже среди учеников, недавно выпустившихся из старших школ. Он был будущим главой дома Дзюмондзи — Дзюмондзи Катсуто.

Приветствовала его старшая дочь семьи Саэгуса — Саэгуса Маюми, одетая в темное длинное платье. Она сделала реверанс и проводила его. Ровно в 8 вечера Катсуто ступил в дом Саэгуса.

— Ваше расследование было основательным.

Побеседовав с Катсуто в гостиной, Саэгуса Коити признал, что он ответственен за антимагические выступления в СМИ.

— Ото-сама, что вы наделали?! — гневно упрекнула Маюми, когда увидела наглый кивок отца.

— Успокойся, Маюми. Почему ты так возбудилась? — Склонив голову в ответ на интересную реакцию дочери, Коити спокойно её отругал.

— Как можно просить меня успокоиться? То, что сделал Ото-сама — предательство Десяти главных кланов, нет, всего японского магического сообщества!

Абсолютно спокойный Коити легко выдержал гневный взгляд собственной дочери, которая вскочила со своего места на диване.

— Это не предательство. Маюми, ты мыслишь не в том направлении.

— Что...

— Саэгуса.

Маюми хотела продолжить давить на отца, но была остановлена сидевшим рядом с ней Катсуто. Вспомнив, что они не одни, Маюми неохотно успокоилась и села на своё место.

— Саэгуса-сан, — увидев, что Маюми вернула самообладание, Катсуто посмотрел на Коити, — я не знаю, о чем вы думаете, поэтому надеюсь услышать объяснения.

Коити слегка подался вперед и посмотрел на Катсуто.


— Это запрос семьи Дзюмондзи?

— Да, об этом хочет знать дом Дзюмондзи.

Коити расслабился и издал длинный вздох.

— Раз мы оба из Десяти главных кланов, я честно отвечу на вопрос дома Дзюмондзи к семье Саэгуса. — Коити принял правильную позу, лишенную волнений, такую же, как у Катсуто. — Для начала, чтобы устранить недопонимание, я заявляю, что эта пропаганда затевалась иностранными антимагическими организациями. Они не только предоставляли информацию, но еще и спонсировали СМИ.

— Инвестировали в СМИ? — задал вопрос Катсуто.

— В форме пожертвований или покупки, хотя официальной целью может быть всё, что они сочтут нужным. — Коити ответил безмятежно, с полной уверенностью. В закулисных действиях, Коити был на голову сильнее Катсуто. Катсуто также понял, что нет смысла спрашивать о мелких деталях.

— Поэтому Саэгуса-сама надавил на СМИ в качестве контрмеры?

— Катсуто-кун, ты знаешь самый эффективный способ противодействия «общественному мнению»? — Коити перешел на педантичный тон; Катсуто не собирался отвечать. Он знал, что Коити спросил риторически. — В первую очередь, «общественное мнение» одновременно и мнение, и суждение. Это то, что кто-то сказал, и кто-то принял. Мнение принадлежит тому, кто его высказал, и он должен нести за него ответственность.

Невозможно сказать, изменил ли тогда Коити тон намеренно. Между Коити и Катсуто была только разница в возрасте, как главы одного из Десяти главных кланов и будущим главой, который был сыном текущего главы. Учитывая различия, тон Коити был не совсем поучительным, а скорее нейтральным.

— Как только станет известен «источник» мнения, опровержение становится легкой задачей. Направь свои вопросы к личности, найди ошибки в их логике и заставь их признать свои ошибки. Также есть вероятность компромисса, когда обе стороны находят недостатки в аргументах друг друга.

На лице Маюми появилось гневное выражение в ответ на высокий и величественный тон Коити, а Катсуто нашел его вполне уместным.

— Вот почему противостоять «общественному мнению» так тяжело. Ведь нет единого противника, когда имеешь дело с общественным мнением.

Всё верно, хотя Катсуто нашел слова Коити довольно утомительными.

— Хотя общественное мнение — просто мнение, как только оно озвучивается, его достоинства и недостатки становятся явными. Однако это мнение ведь общественное, его озвучивают граждане, а авторы мнения никогда не выступают, действуя из тени. СМИ отражают желания граждан, активисты представляют потребности граждан, а политики придерживаются мнения граждан. Когда кто-нибудь высказывает мнение, его положение и цели становятся явными. Тем не менее, если обстоятельства неясны, и кто-то будет действовать «оратором» общественного мнения, — по-своему описывая мнение автора, — то он никогда не подставится под удар.

Однако Катсуто начал догадываться об истинных намерениях Коити.

— Общественное мнение полезно тому, кто начнет действовать раньше.

Возможно, страшное видение Коити было написано на лице Катсуто. Коити слабо улыбнулся, вместе с этим его тон стал более вежливым.

— «Общественное мнение», которое будет преобладать, станет «правдой» в данное время и в данном месте и будет оказывать давление на инакомыслящих. Даже если инакомыслящие рассуждают здраво, даже если в общественном мнении множество нестыковок, логика не может выстоять против общественного мнения. Проблема состоит в том, что это «общественное мнение», и оно не имеет единственного представителя, поэтому дискуссии невозможны.

— Ото-сама, вы хотите сказать, что антимагическая фракция ударила первой? — наконец в разговор решила вклиниться Маюми. Пока она внимательно слушала всё это, у неё на лице было недовольное выражение.

— Семена антимагических настроений зрели годами. Они знали, что мы не можем действовать против них на этом поле. — В обычной манере подавив импульсивность дочери, Коити снова обратил взгляд на Катсуто. — Опровержение общественного мнения мало что даст. Поэтому, Катсуто-кун, как бы ты противостоял общественному мнению?

— Рассредоточить мнение должно помочь. — Катсуто ответил в откровенной манере, без длинных размышлений и лишней наигранности. Даже если бы это был не он, любой представитель Десяти главных кланов пришел бы к ответу при помощи логики. Это был не абсолютный ответ, и не единственный, но, вероятно, правильный ответ.

— Верно. — Все знали, что это был не единственный правильный ответ. Коити продолжил объяснять. — Простое согласие с основами упомянутого общественного мнения избавит нас от «охоты на ведьм». И тогда из-за небольших отличий в догме общее мнение быстро начнет слабеть. Рассредоточенное общественное мнение потеряет свою силу и в конечном итоге будет забыто. До тех пор, пока никто не будет его подпитывать, разумеется.

— Разве это не противоречит определению общественного мнения Саэгусы-самы? — заметил Катсуто.

Коити удовлетворенно улыбнулся и кивнул.

— Все как ты и сказал, Катсуто-кун. И пока он остается в тени, нет способа сохранить силу общественного мнения. Даже если он продолжит скрываться, как только он попробует снова зажечь огонь общественного мнения, граждане будут знать о нем и сдержатся. Все потому, что общество можно контролировать лишь единожды, мудрость не позволит во второй раз поддаться на провокацию.

— Поэтому вы специально изменяете направление гнева общественности, поддерживая антимагическую пропаганду.

— Громко сказано, Катсуто-кун. Мы ничего не можем сделать с завистью, направленной на талантливых людей. То же самое касается и магии. Подавить возрастающую зависть кнутом или пряником невозможно. Единственное, что можно сделать — позволить им выразиться. Прежде чем искры сольются в инферно, рассеять их на многочисленные мелкие пожары, намного более эффективный способ предотвратить катастрофу.

Коити, наконец, закончил. Хотя Маюми всё ещё не желала принимать его слова, лицо у неё стало противоречивым, потому что она не могла их опровергнуть. В то время как Катсуто...

— По сравнению с инферно, маленькие искры более предпочтительны. Это похоже на правду, — серьезным голосом сказал он и обратил свой огненный взгляд на Коити. — Однако даже из-за маленьких пожаров некоторые люди теряют свою жизнь. Если искры не потушить вовремя, они могут превратиться в инферно, пожирающее жизни.

— Это в теории.

— Дыма без огня не бывает. — Встретившись глазами с Коити, Катсуто встал, видя, что оппонент не собирается продолжать разговор. — Старейшина Саэгуса. — Использовав титул, которым пользовались на собраниях кланов равные, Катсуто обратился к Коити. — Дом Дзюмондзи глубоко сожалеет о действиях семьи Саэгуса в СМИ, и просит, чтобы вы немедленно остановили антимагическую пропаганду.

— Семья Саэгуса просит дом Дзюмондзи выразить протест в письменной форме. Ответ будет подготовлен после получения официального протеста. — Коити также встал и чуть поднял голову, чтобы посмотреть на Катсуто, перед тем как ответить.

— Я понял. Когда вернусь домой, я получу согласие.

— Прошу прощение за то, что вам пришлось сегодня приехать сюда. Маюми, проводи Дзюмондзи-саму до двери.

Катсуто молча поклонился Коити, который молча вернул поклон. Маюми торопливо пошла перед Катсуто, который собирался развернуться, и повела его до порога.

Когда Маюми вернулась, Коити всё ещё был в гостиной. На её лице было непреклонное выражение. Она встала перед отцом, который отдыхал на диване.

— Маюми, присядь. Не нужно быть вежливой.

Увидев, что Коити облокотился на спинку дивана, скрестив ноги, Маюми беззвучно села.

— Я более-менее понимаю, что ты хочешь сказать... Но можешь всё равно высказаться, если хочешь.

— Как вы и думаете, Ото-сама, я верю, что мнение Дзюмондзи-куна обосновано.

Видя, как на первый взгляд дочь себя контролирует, но в её глазах сильные эмоции сражаются с железной решимостью, Коити улыбнулся и кивнул.

— Я ожидал, что ты будешь так думать. В конце концов, Катсуто-кун и я говорили только о верхушке айсберга.

Когда Маюми услышала показную храбрость отца, руки у неё сжались ещё сильнее.

— Так всё намного сложнее, чем кажется?

— Ты не поняла? Катсуто-кун, похоже, уже заметил.

Маюми склонила голову и скрыла недовольное лицо от Коити.

— Как и ожидалось, Катсуто-кун намного толерантнее Хирофуми-куна, — пробормотал Коити.

Хирофуми был старшим сыном семьи Ицува — Ицува Хирофуми. Семья Ицува хотела, чтобы Маюми вышла замуж за Хирофуми. Коити специально сравнил Хирофуми с Катсуто, но, к счастью, эти слова не достигли ушей Маюми.

— Маюми, старейшина Кудо уже знает об этом. Мистер согласен с моим планом. — Затем Коити сбросил бомбу.

— Сэнсэй, он?.. — Как и планировал Коити, Маюми была озадачена и ничего не сказала, но она не собиралась уходить так быстро. — Не знаю, что на уме сэнсэя, но играть с жизнями своих граждан, и к тому же волшебников, — неправильно.

Увидев неожиданную сварливость дочери, Коити и впрямь удивился.

— Это продлится не больше месяца. Я не собираюсь доводить план до той стадии, когда он начнет влиять на повседневную жизнь.

— Даже если это всего лишь месяц или неделя, он всё равно может оставить вечный след в чьем-то сердце. Злым движением пера можно оставить намного более глубокую рану, чем ударом меча... Я думаю, что перо сильнее меча, и эта сила не ограничивается позитивной стороной.

В обычном состоянии Маюми бы давно поклонилась и ушла. Такое суровое выражение не подходило его дочери, в сознании Коити внезапно возник вопрос.

— Маюми, за кого ты злишься?

— Э?..

Хоть Коити и сымпровизировал, он нанес серьезный удар по Маюми.

— Это из-за Катсуто-куна? Или из-за кого-то из младшеклассников Первой старшей школы?

— Я не...

Даже имени Кудо Рэцу было недостаточно, чтобы испугать Маюми, но сейчас она почти дрожала от ужаса.



>>

Войти при помощи:



Следи за любыми произведениями с СИ в автоматическом режиме и удобном дизайне


Книги жанра ЛитРПГ
Опубликуй свою книгу!

Закрыть
Закрыть
Закрыть