Восьмое апреля, утро первого учебного дня в Первой старшей школе при Национальном университете магии.
Сегодня никакие злые взгляды не подстерегали их на пути в школу; все трое — Тацуя, Миюки и Минами — прибыли в Первую школу за два часа до начала церемонии поступления. Разумеется, они пришли так рано, чтобы подготовиться к церемонии. Все трое сразу направились на место встречи — в подготовительную комнату зала, в котором будет церемония. Минами тревожилась, что посторонняя, но так как у неё не было опыта в сопровождении Миюки, Тацуя вынудил её пойти с ними.
Исори и Хонока пришли раньше них.
— Доброе утро, Тацуя-сан! Утречка, Миюки!
— Доброе утро, Шиба-кун. Как раз вовремя, — Исори заговорил с Тацуей в сторонке, когда Миюки и Хонока обменялись приветствиями.
— Доброе утро. Исори-сэмпай, а ты сегодня рано.
— Такой уж у меня характер. Если не приду рано, то буду нервничать. — Когда Исори с улыбкой ответил на приветствие Тацуи, его взгляд упал на Минами, которая ожидала позади. — Кстати, кто эта девушка? Новая ученица?
— Конечно, Минами.
— Да, Тацуя-ниисама.
— Нии-сама? Шиба-кун, у тебя что, помимо Миюки-сан есть ещё одна сестра?
В каком-то смысле Исори задал вопрос, который Тацуе и был нужен.
— Нет, она моя кузина, — ответил Тацуя ложью, которую приготовил заранее.
— Минами, это Исори-сэмпай.
— Рада познакомиться, Исори-сэмпай. Меня зовут Сакурай Минами. Спасибо за заботу о Тацуе-ниисаме и Миюки-нээсама.
Чрезвычайно вежливое приветствие Минами, по мнению Тацуи, не заставило Исори смутиться.
— Рад знакомству, Минами-сан.
— Очень рада встрече.
Как только Минами еще раз вежливо поприветствовала Исори, в комнату вошли Азуса, Канон и представитель поступивших, Шиппо Такума (Да, кстати, Канон уже сделала круг по залу и проверила все кресла гостей).
— Доброе утро... Неужели я пришла самой последней?
— Доброе утро, Президент. Ты пришла точно в нужное время, — улыбаясь, Миюки ответила слегка удивленной Азусе. На самом деле она опоздала на три минуты, но улыбка на лице Миюки несла в себе намек, что дальнейшие извинения не дозволены.
— Доброе утро, Исори-сэмпай, Шиба-сэмпай. — После того как Азуса проглотила извинения, которые хотела было высказать, Такума сделал шаг вперед, выйдя из-за её спины, и поприветствовал сначала Исори, а затем и Тацую.
— Доброе утро, Шиппо-кун.
Он молча поклонился в ответ Исори, а затем развернулся к Миюки и Хоноке.
— Шиба-сэмпай, Мицуи-сэмпай, доброе утро. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне сегодня.
Может, он нервничал? По сравнению с тем, что было позавчера — перемена была похвальная.
— Доброго утра, Шиппо-кун. Постарайся сегодня.
Однако Миюки вовсе не была милой девушкой, которую тронет что-то вроде этого. Её улыбка была великолепна, а голос нежным. Идеальное лицо леди, которое было так же известно, как безупречная социальная маска. Изменилось только отношение Такумы; он всё ещё не извинился за свою грубость в тот день. Миюки не намеренна была идти на уступки со своей стороны, пока он не извинится перед её братом.
Азуса и Исори были сбиты с толку настолько формальной улыбкой, что никто не мог ей укорить. Ничего не указывало на злые намерения, поэтому они не могли упрекнуть Миюки. С другой стороны, они просто не могли позволить неприятному настроению распространяться дальше. Азуса недоуменным взглядом попросила Тацую о помощи.
— Поскольку все собрались, то давайте пройдемся по плану церемонии. — Однако Тацуя продолжил разговор, как будто ничего и не случилось.
— Точно, не стоит тратить время, — Канон сразу же согласилась с его предложением. Она, скорее всего, тоже решила, что надо замять этот эпизод.
— Тогда начнем с нашей расстановки за тридцать минут до начала церемонии. Миюки будет провожать гостей, Хонока будет в приёмной...
Первоначально это было задачей Азусы, но Тацую это не беспокоило, и он продолжил озвучивать их позиции. Минами не должна была здесь находиться, но никто на это не указал и все о ней забыли.
Репетиция благополучно прошла в напряженной атмосфере, не позволяя им почувствовать роскошь давления от неизбежно приближающейся церемонии. Азуса и остальные вздохнули с облегчением, когда он закончил; несмотря на то, что церемония поступления начиналась через тридцать минут, они очень расслабились, или, вернее, истощились. Тацуя думал, что они слишком сильно ослабляют своё внимание, но говорить об этом — не его работа. К тому же это было намного лучше того, если бы они перетрудились и были бы бесполезны, когда начнутся основные события. Продумав всё это, Тацуя остановился на своих задачах.
— Я пойду провожать потерявшихся учеников.
— Ох, береги себя, Онии-сама.
— Ага, всем спасибо за работу.
Пока Миюки и Азуса наблюдали, как он уходит со сцены, Минами молча поклонилась на прощание. Тацуя вышел из зала.
Его задача заключалась в направлении учеников, которые не знали точного расположения конференц-зала. В прошлом году, когда Тацуя встретил Маюми, как раз этим она и занималась. Когда он об этом услышал в конце марта, во время распределения заданий, то подумал, что это не самая подходящая работа для Президента школьного совета, ведь перед началом церемонии есть более важные дела. Однако теперь он пересмотрел своё мнение, поскольку это занятие было неплохим предлогом прогуляться и снять напряжение.
Сам он, разумеется, никакого напряжения не чувствовал. Но он чувствовал себя более свободным. Наверное, это естественно чувствовать себя более непринужденно на свежем воздухе, нежели в конференц-зале, готовясь к торжественной церемонии. Возможно, в этом он был схож с Маюми.
Возможно, из-за того что он думал над этим...
— О, Тацуя-кун.
— Саэгуса-сэмпай? Доброе утро.
Вскоре после того, как он вышел во двор, он неожиданно встретил Маюми.
— Говорить «давно не виделись» немного странно... Ты провожаешь в конференц-зал новых учеников?
— Ну, да.
— Так ты, в конце концов, вступил в школьный совет.
Только членам школьного совета могла быть поручена задача направлять поступивших учеников. Однако члены дисциплинарного комитета тоже патрулировали территорию, для того чтобы охранять правопорядок; делали обход ещё и временные члены. Поэтому только по его ответу она не должна была догадаться, что он является членом школьного совета, но Тацуя ничего не сказал счастливо хихикающей Маюми. Он на самом деле к нему присоединился, но его внимание привлекло кое-что другое.
Не нужно было повторять, что Маюми окончила Первую школу в прошлом месяце. Так что она не носила школьную форму, что тоже было очевидно. Однако выглядела она очень по-взрослому, «ожидаемым» такое назвать было нельзя.
Тацуя не в первый раз видел Маюми в обычной одежде. Прошлым летом, когда они отправлялись на Турнир девяти школ, он видел её в довольно впечатляющем летнем платье. В то время она обнажала больше своей кожи, однако не было чувства, будто перед ним стоял кто-то другой.
А сейчас Маюми, стоящая в женском костюме, казалась более взрослой, нежели та, кем была месяц назад. Её блузка, с украшениями в области груди, короткий жакет и обтягивающая юбка производили совершенно другое впечатление, нежели от обычной школьницы. Может, всё из-за высоких красных каблуков? Или из-за легкого макияжа? А может, потому что она поменяла свою большую ленту для волос, на заколку янтарного цвета? Скорее всего, всё это вместе и создавало этот эффект. Маюми забралась на следующую ступень взрослой жизни.
— И месяца не прошло с моего выпуска, но... почему-то ты не узнал меня, Тацуя-кун.
Пока Тацуя обдумывал всё это, Маюми пришла к мысли что «он, наверное, не узнал меня» и, что было неизбежно, пробила брешь в его обороне.
— Наверное, это так, — еле-еле смог ответить Тацуя. Маюми тепло улыбнулась.
— Ооо. Эта форма... Департамента магической Инженерии, да? Она отличается от прошлогодней.
— Я думаю, только форма и изменилась.
Своими словами он не пытался скрыть смущение, он и вправду так считал. Но...
— Нет, полагаю, ты сам не осознаешь это, но в прошлом году, когда мы в этот самый день впервые встретились, Тацуя-кун в форме второго потока выглядел совершенно по-другому, нежели сегодняшний Тацуя-кун. Ты ведешь себя более непринужденно, чем в прошлом году, — провозгласила Маюми.
Тацуя не спорил, потому что не мог опровергнуть её слова.
Факт, который он сам не осознавал. И то, что он перестал быть замкнутым, было правдой.
Проще говоря, у него был некоторый комплекс неполноценности относительно простых вещей.
— Признаю, что немного не понимаю сам себя.
Тацуя мужественно поднял белый флаг. И не только на словах. «Даже если ты попытаешься познать себя, то всё равно не сможешь» — эта древняя мудрость была знакома всем; он всем сердцем думал, что именно это было причиной его поражения. Однако когда Тацуя увидел, как Маюми выпятила грудь от радости триумфа, в нём полыхнула искра восстания.
— Ты говоришь, что я не узнал тебя, но думаю, сэмпай, ты изменилась намного сильнее меня.
— О, неужели?
— Да. Просто образцовая студентка. Ты выглядишь очень взросло.
— Не-неужели? Я только недавно прошла церемонию поступления.
Она говорила так, словно пыталась опровергнуть впечатления Тацуи, но её выдавали отсутствие недовольного взгляда и застенчивый вид (Кстати, церемония поступления в университет была шестого апреля).
— Ага. От заколки в твоих волосах до этих высоких каблуков — всё это очень идет тебе. Ты словно другой человек.
— Эхехе, ну, в самом деле... — Маюми больше не пыталась ничего скрыть. Но затем улыбка вдруг искривилась, а лицо окаменело: выглядело так, будто она начала что-то осознавать. — Тацуя-кун... что ты хочешь сказать этим?.. — Нет, не начала, а осознала. — Думаешь, что я больше полагаюсь на это? Чтобы выглядеть более взрослой? — Она решила, что Тацуя насмехается над ней. — Хочешь сказать, что обычно я выгляжу как ребёнок?..
— Ты слишком много об этом думаешь.
Разумеется, Тацуя не был настолько слабовольным, чтобы признавать собственное злодеяние. Столкнувшись с переменившимся взглядом Маюми, он нацепил на лицо спокойствие и честность, и ответил соответствующим голосом:
— Я никогда не считал, что лицо или фигура у Саэгусы-сэмпай детские.
— Лицо... фигура...
Казалось, что Маюми испытала своего рода шок. Объективно говоря, только рост у неё был слишком мал; лицо и фигура были совсем не детские. Кто угодно сказал бы, что лицо у неё милое, но вовсе не «детское», а пропорции — взрослые не по годам. Тем не менее, Маюми скрытно комплексовала по своему росту, хотя она вовсе не была слишком маленькой. Проигнорировав отрицание в словах Тацуи, она, вероятно, поняла их наихудшим образом.
— Что-то не так?
— Нет, всё в порядке. — Ответив Тацуе — в словах которого она не услышала беспокойства — уверенным тоном, который был наполовину наигран, Маюми снова уставилась на него. — Так, Тацуя-кун, что ты имел в виду под «другим человеком»?
— Я не вкладывал в слова скрытый смысл. Это просто общая фраза.
Упорный допрос Маюми привел к тому, что Тацуя стал думать, что «он провалился». Он вовсе не хотел начинать разговор о её росте. Он не хотел обрывать разговор с Маюми, но и не мог тратить на него много времени. «Кстати, а почему Маюми пришла в бывшую школу?» — наконец подумал Тацуя.
— В самом деле? Я так не думаю, — открыто заявила Маюми. Её напряженный взгляд преобразился в «хмурый в упор». Маюми, вероятно, сама этого не осознавала, но случайные прохожие могли принять это за нежелательную близость.
— Да нет... Кстати, сэмпай, почему ты сегодня пришла?
На лице Маюми проступило удивленное выражение и в тоже время его ушей достиг сердитый возглас: «Эй, ты!».
— Отвали от Онээ-тян, бабник!
Вначале Тацуя не сообразил, что эти слова предназначаются ему. Потому как слово «бабник» к нему абсолютно не подходило. Однако он увидел миниатюрную девушку, которой, скорее всего, и принадлежал голос, несущуюся между рядами сакур прямо на него, и ему стало ясно что, по-видимому, эта ситуация была кем-то случайно неправильно понята — из-за разницы в росте Тацуи и Маюми легко было ошибиться в этом.
— Касуми-тян?!
С другой стороны, от слов «Онээ-тян» и по характерному голосу, Маюми поняла, что данные слова предназначались им. Она повернулась навстречу бегущей к ним девочке, но тут же посмотрела назад на Тацую и энергично сделала шаг назад. Она явно растерялась, видимо догадалась, как девушка неправильно их поняла.
Тацуя даже без просмотра школьных записей знал, что «Касуми-тян» была младшей сестрой Маюми. «Если её радушные отношения с младшекласником были не так поняты младшей сестрой, то столь взволнованная реакция вполне объяснима, — подумал Тацуя. — Однако она как-то уж чересчур энергична».
Его кратковременная озабоченность не перешла в ненужное беспокойство. Вероятно, к катастрофе привели высокие каблуки. Хотя нет, Маюми должна была принимать участие во многих официальных встречах, поэтому она, скорее всего, к обуви на высоких каблуках уже привыкла. Поэтому она, вероятно, была слишком беспечна, когда сделала такой непривычный шаг назад.
Тацуя спокойно размышлял, перед тем как Маюми споткнулась и упала. Причем с точки зрения обычного наблюдателя. Наблюдай он и дальше, то его, скорее всего, назовут «бессердечным» и он согласится, не жалуясь, но всё же ему не настолько были чужды человеческие чувства.
Тацуя сразу же поддержал споткнувшуюся Маюми. Он обеими руками подхватил её за плечи. Он не схватил её в области талии, как поступили бы парочки, и, конечно же, не старался нагло случайно коснуться её груди.
— Ах, спасибо...
Именно поэтому Маюми его поблагодарила, хоть и выглядела смущенно, но лишь потому, что заволновалась, когда вдруг начала падать на ровном месте. Однако сестра Маюми так не думала.
— Я сказала: отвали от неё! — прокричала она и её тело мягко воспарило. Её маленькое тело ускорилось в воздухе, не формируя параболическую траекторию, летя по прямой линии коленом навстречу лицу Тацуи.
Тацуя остановил это колено одной рукой. Он не заблокировал его своим предплечьем — он просто поймал его ладонью. Будучи высоко в воздухе, от приложенной силы разошлась ударная волна, и инерция ушла в землю.
Маюми смотрела на это зрелище широко открытыми глазами, напоминающими идеальные круги, но Касуми удивилась даже сильнее сестры. Он не просто заблокировал или оттолкнул — он словно провернул балетное па, превосходное балетное па. Как только движение её тела было остановлено силой, комбинация магии Скорости и Движения Касуми потеряла силу.
Без поддержки магии с одним коленом в воздухе её поза была очень нестабильной. Как и следовало ожидать, баланс Касуми был нарушен. Её маленькое тельце резко наклонилось.
Прежде чем она полностью упала, Тацуя отпустил её тело, пойманное за ногу, и опустил свою руку.
— Воа! — завизжала Касуми, продолжая падать вперед. Не очень-то мило. Если она упадет на мягкую плитку тротуара внешнего двора, то пусть даже если и не ударится об неё головой, руки и колени точно поранит до крови. Подобный внешний вид на вступительной церемонии можно назвать довольно жалким. Что будет очень сильным испытанием для девушки, которая только стала ученицей старшей школы.
Чтобы не допустить трагедию, Тацуя должен был подхватить падающую Касуми, но он этого не сделал. Не то чтобы ему не хватало времени. Ледяными глазами он просто смотрел, как девушка, только что ставшая его кохаем, падает. Он осознавал, что она — сестра Маюми, но это никак не повлияло на его решение оставить всё как есть. Пусть атака и провалилась, но то, что девушка атаковала, было более значительно и важно для Тацуи. Кроме того, если сейчас её подхватит, то окажется беззащитным перед другой девушкой.
— Ах?!
Наблюдательный Тацуя сразу понял, почему девушка истерически закричала.
Последовательность магии прошла сквозь тело девушки. Её скорость падения замедлилась. Защитный барьер Укрепления данных усилил тело девушки так, что ни Эйдос, ни её кожа не могли быть повреждены. Обычно этот феномен невозможен, если только волшебник не накладывает его на себя сам.
Когда Касуми мягко приземлилась, при этом не поранившись, Тацуя сделал большой прыжок назад. Три метра сейчас было между ним и девушкой, которая подбежала к стоявшей на коленях Касуми. Кроме своей прически, выглядела она абсолютно как Касуми, с тем же лицом и телосложением.
— Касуми-тян, ты в порядке?!
— Изуми, ты меня спасла. Спасибо.
Бок о бок они выглядели словно отражения друг друга. Даже человек, который не знал их лично, глядя на них, скорее всего, пришел бы к мысли, что они — близнецы. Конечно же, Тацуя и так знал, что эта пара на самом деле близнецы.
Саэгуса Касуми и Саэгуса Изуми. Среди Нумерованных эти сестры были хорошо известны, без иронии или причуд, как «Близняшки Саэгуса».
Пусть лицо у них и было одинаковым, но вот аура существенно разнилась. Глядя на Касуми, испускающую признаки агрессии с её короткой стрижкой, можно было понять, что она, наверное, занимается спортом, может быть практикует боевые искусства. С другой стороны, Изуми, испускающая изящную, нежную ауру, с длинными прямыми волосами по плечи и челкой, обрезанной по брови, скорее всего была книжным червем и, с виду, она могла быть «домашней». По тем её словам, а также по тону голоса и выражению лица он понял, она растерялась, но почему-то она совсем не казалась нервной, по крайней мере на первый взгляд. Однако Тацуя почувствовал, что с этой следует быть более осторожным.
Очень грубо было со стороны Тацуи так пожирать глазами кого-то при первой встрече, но они делали то же самое. Они смотрели нагло, но Тацуя был более спокойным.
— Изуми, этот парень слишком силен для плейбоя.
— Эм, умм, Касуми-тян?
Конечно, мысли у них были совершенно разными, пусть они и смотрели на него одинаково оценивающе, но пламя вражды бушевало только во взгляде Касуми.
— Успокоиться немного было бы...
Изуми нежно погладила Касуми.
— Моя интуиция просто кричит. Этот парень — он необычен.
Тем не менее Касуми не прислушалась к её совету. Она яростно смотрела на Тацую с колен, передернув руку к левому рукаву и обнажив CAD.
— Изуми, давай сделаем это, — сказала Касуми и пальцами пробежалась по клавиатуре CAD. Она использовала магию без права на это. Абсолютно незаконное действие. К тому же во второй раз. Даже понимая, что это направленно только против него, он не мог просто закрыть на это глаза. Она была новенькой ученицей, идущей на церемонию поступления, но уже было множество поводов для её ареста.
Тацуя вмиг принял решение, и начал было действовать. Но, к счастью, незаконное применение магии осталось простой попыткой.
— А ну успокойся! — Маюми, которая до этого была будто парализована, ударила кулаком по макушке Касуми.
— ... — Касуми не вскрикнула, но судя по тому, что она сразу же схватилась за голову, ей, вероятно, было и вправду больно, хоть она и пыталась это скрыть.
— ...Онээ-тян, почему ты сделала это?
— Это мои слова! Касуми-тян, почему ТЫ сделала это?!
Маюми уперлась руками в бока и посмотрела сверху вниз на Касуми, которая со слезами на глазах глядела сестре в лицо. Она была в ярости. Возбужденный разум Касуми был мигом остужен угрожающим видом сестры так, что цвет её лица мигом сменился от красного к белому.
— Я говорила тебе много раз: «несанкционированное использование магии — преступление!» И использовать её прямо в день поступления... О чем, черт возьми, ты думала?!
Тацуя смотрел на это с ошеломленным видом, так как Маюми говорила голосом на пол тона выше, чем обычно. Он не раз видел её взволнованной. Тем не менее это первый раз, когда он видел её в гневе. Такую честную прямолинейность он совсем от неё не ждал, это так сильно разнилось с её обычной загадочной улыбчивой маской, которой она скрывала свои истинные чувства.
С другой стороны, Касуми несколько поубавила пыл, но вовсе не прекратила сопротивление, пусть и немного сжалась. Всё из-за того, что они семья? Или потому что она уже привыкла к этому?
— Н-но этот парень делал нечто неприличное с Онээ-тян...
Контратака явно оказалась успешной.
— Что... не-неприличное?!
Она несколько ударила по мыслям своего оппонента.
— Мы ничего такого не делали! О чём ты подумала?!
Если посмотреть на картину в целом, то окажется, что она лишь подлила масла в огонь.
— Ты так долго меня уверяла, что, пока не начнется церемония, вы двое спокойно погуляете, что мне не придется вести вас за ручку, как малых детей, а ты, Касуми-тян, как только меня нет рядом, сразу делаешь это?! Вы ведь никому больше не создавали подобных проблем?!
Ясно, вот в чём причина, подумал Тацуя. Маюми пришла, чтобы присмотреть за сестрами на церемонии поступления, вместо занятых родителей.
— Онээ-сама, это абсурд. — Возразила не Касуми, начавшая слегка дрожать, а Изуми, которая к ней прижалась. — Кроме ошибки Касуми только что, мы никому не доставили проблем.
— Ясно... Изуми-тян, могу я тебе верить?
— Клянусь, я говорю правду, — вежливо заявила об их невиновности Изуми. Чересчур вежливо. Но это, похоже, восстановило душевное равновесие Маюми.
— Понятно... Тацуя-кун, пожалуйста, прости нас! — Видя одобрение в глазах Изуми, Маюми развернулась к Тацуе и низко поклонилась. — Моя младшая сестра сделала нечто возмутительное. Касуми-тян, ты тоже извинись перед Тацуей-куном.
Видно, она поняла, насколько сестра серьезна; что бы Касуми ни чувствовала в своём сердце, она больше не казалась дерзкой.
— Я извиняюсь за свои действия. — Она поравнялась с Маюми и смело опустила голову.
— Я тоже приношу свои извинения. Шиба-сэмпай, прошу, прости грубость Касуми-тян.
Касуми была не единственной заинтересованной в этом стороной; Изуми также повторила действие старшей сестры.
Приняв одновременные извинения от трех красивых девушек — нет, не так: от одной красивой женщины и двух красивых девушек — он почувствовал себя очень неловко. Чудо, что никто не лицезрел их схватку несколько секунд назад, но почему-то сейчас он чувствовал много подозрительных взглядов, направленных на него со всех сторон. Если люди неправильно поймут, будто бы он запугивает девушек или что-то подобное, то последующий урон будет намного выше, нежели удар коленом в полете Касуми.
— Пожалуйста, поднимите голову. Никакого вреда нанесено не было, так что не о чём волноваться.
Вот что сказал Тацуя, но «пожалуйста, ради меня, не делайте это» было намного ближе к тому, что он чувствовал. Прохожих становилось всё больше, он хотел уйти отсюда так быстро, как это возможно. Однако слова «не о чём волноваться» не были каким-то притворством.
Это, скорее всего, поняла и Маюми. Когда она подняла голову, то смотрела уже взглядом, полным облегчения. Однако вскоре этот взгляд заменился на несколько виноватый.
— Ах, умм, Тацуя-кун.
— Да, что?
У неё как-то странно сменилось настроение. Тацуя насторожился.
— Я знаю что... об этом инциденте надо докладывать в учительскую, но... — Повернувшись к Тацуе лицом, Маюми закрыла глаза и сложила руки. — Пожалуйста! Ради меня, не мог бы ты закрыть на это глаза? Прошу!
Ах, вот в чём дело, но Тацуя не произнес это вслух.
— Я не хочу делать из мухи слона.
По правде, если бы такая «муха» была проблемой, он и Миюки должны были бесчисленное количество раз попадать в изолятор. «Впрочем, я не хочу говорить об этом», — вот что на самом деле чувствовал Тацуя.
— Большое спасибо, Тацуя-кун!
Он был обеспокоен обилием эмоций. Кроме того...
— Нет, она с самого начала собиралась немного промахнуться.
Тот удар коленом в полете был всего лишь блефом. Если бы она атаковала прямо, Тацуя не ограничился бы таким легким ответом.
Касуми тогда применила магию Ускорения и магию Движений и ещё одну магию, которая задействовалась бы, когда колено приблизилось бы к лицу Тацуи на тридцать сантиметров, началось бы быстрое замедление, и она остановилась бы в воздухе за десять сантиметров от него. В противном случае даже Тацуя не стал бы хватать её колено одной рукой. Не важно, насколько он был натренирован, но остановить человека весом сорок килограмм, который ускоряется со скоростью пятнадцать метров в секунду, просто невозможно. Так как он знал точку начала быстрого замедления и точку полной остановки, то прямо перед точкой остановки он остановил всё перемещение, поставив туда свою руку.
— Хех... Другого я от тебя и не ожидала, Тацуя-кун, — кивнула Маюми с впечатленным выражением на лице, а Касуми, полностью изумленная, прошептала: «Как он...». — Для Маюми же подобные неожиданности от Тацуи уже стали привычным делом.
— Сэмпай, у меня всё-таки есть работа, поэтому мне надо идти. Место проведения церемонии уже открыто. — Чтобы опередить Маюми, которая выглядела так, словно хотела сказать что-то ненужное, Тацуя быстро сказал это и покинул их, не дожидаясь ответа. — Пикси. — Уйдя от сестер Саэгуса в малолюдное место, Тацуя поднес ко рту голосовой передатчик.
««Да, Мастер»».
Ответил нежный шепот — активная форма телепатии. Это была «Пикси», которая находилась в «3H P-94».
— Сотри последние десять минут записей псионовых сенсоров, расположенных в зоне перед входом в конференц-зал на переднем дворе.
««Как пожелаете»».
Похоже, Маюми кое-что беспечно забыла — несанкционированное использование магии Касуми невозможно было скрыть одним лишь молчанием Тацуи. Вся территория школы покрывалась сенсорами, наблюдающими за магической активностью; за исключением недельного периода набора новых членов в клубы эти сенсоры запишут всю магическую активность.
««Стирание завершено»».
Разумеется, Тацуя переместил Пикси в комнату школьного совета не для того, чтобы она накрывала на стол. Так как она изначально была роботом-домохозяйкой, то он разрешил делать ей все, что она захочет, но намеренья Тацуи были совершенно другие. Он сделал это для взлома систем наблюдения внутри школы.
Если это был бы март, когда Маюми еще училась в школе, тогда большинство её обычных просьб были бы выполнены. Она превзошла ограничения власти предыдущего Президента школьного совета и получила коды от системы наблюдения. Конечно же, она получила их не совсем законным путем. Так что, естественно, новый Президент школьного совета не унаследовал их.
Тацуя, который имел различные темные пятна в своей биографии, нуждался в доступе к системе наблюдения помимо Маюми. Потому его глаза упали на особенности Пикси.
Сейчас Пикси работала внутри электронного мозга гуманоидного домашнего робота-помощника, где и находилось её реальное тело, которым она непосредственно манипулировала. В общем, Пикси скрывала способность по взаимодействию и подчинению электронных систем напрямую. Вот до чего додумался Тацуя.
Поэтому он потратил большую часть летних каникул, обучая Пикси различным хакерским техникам. Этим техникам он ранее научился у «Электронной Волшебницы» Фудзибаяси. Плодом труда Тацуи стало то, что в пределах частной системы Первой школы Пикси научилась свободно проникать в систему наблюдения и переписывать данные.
◊ ◊ ◊
Пусть это и называлось помощь в проведении новых учеников, но не так уж и трудно было определить местоположение конференц-зала, где будет проводиться церемония, с терминалом со встроенной функцией LPS (системы локального позиционирования) потеряться было нельзя. Случаи как с Эрикой в прошлом году, когда она не имела терминала, и потому не знала куда идти, были скорее исключениями из общего числа. Работа Тацуи и других заключалась не в том, чтобы провести учеников, а в том, чтобы предупреждать тех новых учеников, которые выглядят так, словно могут опоздать.
— Умм, прошу прощения, сэмпай. В какой стороне конференц-зал?
Поэтому Тацуя не ожидал натолкнуться на нового ученика, который явно потерялся.
Он как раз шел по аллейке между библиотекой и вторым малым спортзалом. Вход в конференц-зал был совершенно в другой стороне. К нему обратился новый ученик: взгляд озадачен, поглядывает туда-сюда. Явно потерялся и теперь ждет ответа.
Тем не менее новый ученик очень выделяется, подумал Тацуя. Хотя и встречались ученики с красными волосами, синими глазами, черной коже или другими цветами, несвойственными большинству японцев, они не так сильно выделялись, как стоящий перед ним ученик.
Волосы были цвета платины. Цвет глаз — серебристый. Кожа — белая. И он отличался не только цветами. Его черты лица явно отличались от японских. Скорее всего, в нём преобладали скандинавские гены. Думая над этим, Тацуя обратил внимание на его сходство с новой учительницей Сумису (Смит).
— Я провожу тебя. Пойдем со мной.
Хотя Тацуя всё это обдумывал, он не стал медлить с ответом. Как только он сказал это, новый ученик низко поклонился с взглядом, полным облегчения.
— Благодарю. Умм, меня зовут Сумису Кэнто.
— Сумису? — не думая, промолвил Тацуя, потому что фамилия особы, о которой он подумал, совпала с именем этого мальчика. Однако Смит была одной из самых распространенных фамилий в англоговорящих странах. Это может быть обычным совпадением, подытожил Тацуя.
— Ах, да, она пишется с «суми», символом «угол», и «су», символом «контратаки», и читается «Сумису». Мои родители эмигрировали из Штатов прежде, чем я родился. К тому времени фамилия Смит превратилась в символьную Сумису... Довольно странная фамилия, не так ли?
Однако Кэнто, похоже, подумал, что Тацуя имеет в виду странность его фамилии. То, что он сострил в конце, могло значить, что его дразнили в начальной и средней школе из-за фамилии Сумису.
— Нет, она совсем не странная.
В начальной и средней школе ученики частенько практиковали так называемую невинную и бездумную жестокость. Но Тацуя не страдал подобными глупостями. Его интересовало то, что если оба его родителя были эмигрантами, то вполне понятным становились отсутствие у него японских черт.
— Да, кстати. — Что более важно, Тацую тревожило кое-что ещё. — Сумису-кун, у твоего информационного терминала есть LPS-функция?
Когда Тацуя обнаружил мальчика, то тот со слезами на глазах смотрел в оба экрана своего информационного терминала. Если бы в нём была установлена LPS-функция, то он не должен был потеряться.
— Ах, пожалуйста, зови меня Кэнто. Насчет LPS... эта функция присутствует, но...
Говоря это, Кэнто достал из кармана относительно большой информационный терминал. По росту Кэнто едва достигал груди Тацуи. Наверное, наследственный признак. Такой рост был одним из самых низких среди японских парней. Именно поэтому он, вероятно, подумал, что будет трудно увидеть, если он будет просто держать терминал в руках, поэтому он поднял его над головой и развернул в сторону Тацуи.
Информационный терминал был чрезвычайно старым. Кроме возраста, этой модели было по меньшей мере лет двадцать, Тацуя не смог ничего определить. И она явно была иностранной. Подобные терминалы создавались в USNA и были там распространены.
— У меня не было ничего, кроме визуального терминала, поэтому отец одолжил мне информационный терминал, который он привык использовать, но... на нём нет стандартной LPS.
Всё ясно, подумал Тацуя. Так как он был разработан для более ранней версии общественной инфраструктуры, то имеет очень низкую совместимость с текущей версией, хотя нет, такие ограничения используются только в пределах отечественных моделей. Япония и USNA обрабатывают данные несколько разными методами. Кроме того, LPS USNA опирается на их GPS-систему и не является независимой системой, как японская LPS.
— Дай мне посмотреть.
Тацуя рефлекторно проверил мощность обработки и свободное место терминала Кэнто. Это была старая модель, но претерпевшая различные доработки. Скорее всего, отец Кэнто был инженером-электриком. Решив, что так будет лучше всего, Тацуя подсоединил терминал Кэнто к своему собственному с помощью провода и передал текущие карты местности.
— Я установил школьную карту, которая использует GPS. Её скорость ниже, чем у приложения LPS, но она вполне подойдет.
Он вернул терминал Кэнто после того, как установка завершилась.
— Благодарю!
Это было всё, что он сделал, но Кэнто смотрел на Тацую так, словно тот спас ему жизнь.
— Конечно же, тебе лучше купить замену. Это лишь временная мера.
Тацуя дал подобный совет, который не очень то и надо было говорить, потому что за своим каменным лицом был немного озадачен. Вскоре он понял причину столь чрезмерного ответа Кэнто.
— Эм, умм, ты ведь Шиба Тацуя-сэмпай?!
— Да, это так. Ты знаешь меня?
— Да! Я видел твою работу на прошлогоднем Турнире девяти школ!
Тацуя не удивился ответу Кэнто. Пусть он и был в дивизионе новичков, но он сыграл главную роль в матчах «Кода монолита». Не удивительно, что после такого кто-то запомнил его лицо.
Вот что подумал Тацуя, но...
— Твои тактики были невероятны! А настройка CAD — идеальной! Я выбрал Первую школу из-за того, что ты будешь здесь моим сэмпаем!
Он оказался прав наполовину. Кэнто признал его не как участника, а как инженера.
— До того как я увидел прошлогодние соревнования Турнира девяти школ, я думал пойти в Четвертую школу. Потому что у меня очень слабые практические навыки. Но когда я увидел невероятные технические навыки сэмпая, то решил, что совершенно точно пойду в ту же школу, что и сэмпай!
Слушая восторженные слова Кэнто, Тацуя чувствовал, как будто речь идет не о нём, а о ком-то другом.
— Сейчас я, как ты видишь, ученик второго потока, но в следующем году я собираюсь перейти на тот же курс магической инженерии, что и сэмпай!
— ...Ясно. В таком случае постарайся. С таким воодушевлением у тебя всё должно получиться.
— Спасибо!
У него немного иные интересы, но, видно, он — мужская версия Хоноки. Тацуя немного смутился из-за восторженных щенячьих глаз Кэнто, которыми тот на него смотрел.
◊ ◊ ◊
На входе в конференц-зал Касуми и Изуми расстались с Маюми и выбрали места поближе к сцене. Сперва села Касуми, но она не стала ждать, пока Изуми вежливо и элегантно усядется, и повернулась к ней.
— Изуми, ты знаешь того бабника? — осмотрительно прошептала Касуми.
До начала церемонии оставалось около двадцати минут. Многие ученики болтали друг с другом, как и эти девушки. Сперва Изуми всей своей позой говорила: «в чём дело?» — старшей сестре, которая была почти одного с ней возраста, но как только поняла, что имеет ввиду Касуми, то сразу растеряла весь интерес.
— Ага... Ты что, и вправду его не узнала, Касуми-тян? — удивилась Изуми, когда заметила на лице Касуми серьезность.
— ...Он знаменит?
— В каком-то смысле. — Изуми тихонько вздохнула и подвинулась бедрами, чтобы повернуться лицом к Касуми. — Его зовут Шиба Тацуя-сэмпай. В прошлом году он был на втором потоке, но в этом году перевелся на курс Магический инженерии.
— Хмм... Если он перевелся туда со второго потока, то, должно быть, он умный.
Не то чтобы он её впечатлил, но и недооценивать его она не собиралась; подобный слабый ответ Касуми вызвал раздражение в глазах Изуми.
— Что?
— Ничего. Конечно, он умён, но... Правильно ли будет равнять его с другими?
Изуми намеренно приложила ладонь к щеке, как будто смутилась. Подобное отношение раздражало Касуми, но она знала, что раздражение лишь позволит Изуми манипулировать ею. С самого рождения близняшки росли вместе и их «наклонности и контрмеры» были одинаковыми. Касуми молча ждала следующих слов Изуми.
— Когда он был первогодкой — и к тому же учеником второго потока — он участвовал в Турнире девяти школ в качестве инженера. Участники «Скоростной стрельбы» и «Разрушения столпа», за которых он отвечал в дивизионе новичков, взяли все призовые места, заняли первое и второе место там же в «Иллюзорных звездах» и первое место официального дивизиона «Иллюзорных звезд».
— Не может быть... Это значит, что участники под его опекой проигрывали только друг другу и были фактически непобедимы?
— Да.
— Ты шутишь?..
— Это не ложь и не шутка. Этот сэмпай добился чудесных результатов как инженер, приведший своих игроков к титулу непобедимых.
Пока Изуми отвечала на вопрос, Касуми пристально смотрела ей в лицо, отчаянно ища следы того, что её водят за нос. Однако было ясно, что Изуми отвечает со всей серьезностью, а следующие слова заставили её глаза распахнуться ещё шире.
— Он также поддерживал Онээ-саму в «Отражении множества мячей». Касуми-тян, ты правда этого не знала?
Изуми уже не была изумлена, она, скорее, била по Касуми жалостливым взглядом.
— Я не знала...
— Он был срочной заменой, но Онээ-саму это никак не затруднило.
Касуми была поражена и не могла подобрать слова. Прошлым летом на Турнире девяти школ Касуми и Изуми смотрели матчи Маюми вместе. Но, несмотря на это, она даже не подозревала о существовании возможного Казановы, заигрывающего с её старшей сестрой, и только Изуми знала. Потрясло это её изрядно.
— Но мне это не нравится, — рассеянно пробормотала Изуми, пока Касуми еще была озадачена. — Онээ-сама слишком близко подпускает к себе Шибу-сэмпая... Он может напасть на неё, когда она меньше всего этого ожидает.
Это было последним, что она сказала. После такого монолога, Изуми впала в задумчивость, а сидящая рядом Касуми ещё не оправилась от потрясения.
◊ ◊ ◊
Церемония поступления прошла по плану, без происшествий. Речь Такумы завершилась без каких-либо особых проблем. Конечно, глаза всего зала не были прикованы к нему, как было в прошлом году, а в позапрошлом году все ученики были настолько воодушевлены поступлением, что особо не вслушивались в простенькую речь.
После окончания церемонии последовало традиционное приглашение в школьный совет. Было неписаное правило, что подобное предложение делалось после окончания церемонии. Не из-за того, что до окончания церемонии они еще не являлись полноценными учениками. Это всё было немного формально, но до сих пор ни у кого проблем не вызывало. Несмотря на небольшую суматоху в прошлом году, еще ни одно из приглашений не было отвергнуто, но...
— Прошу меня простить, но я отказываюсь. — Именно так ответил Такума на предложение Азусы «Не присоединишься ли ты к школьному совету?».
— ...Могу я узнать причину отказа? — Вместо Азусы, которую совершенно ошеломил неожиданный отказ, вопрос задал сопровождавший её Исори.
— Я хочу посвятить все силы саморазвитию, — ответил Такума, глядя прямо в глаза Исори. — Я хочу быть равным по силе любому волшебнику из Десяти главных кланов. Вот моя цель. Поэтому во внешкольных занятиях, вместо работы в школьном совете, я бы хотел посвятить себя клубной деятельности, — без колебаний ответил он, наверное подготовился заранее. Одним словом, он принял настолько непоколебимое решение.
Убедить его будет очень трудно, подумал Исори.
— Ясно... — Послышался унылый голос, но не от Исори, это была Азуса. Она отошла от паралича неожиданно быстро, но вздохнув, она опустила голову вниз. Азуса, вероятно, была потрясена. По крайней мере так считал Исори, глядя на неё со стороны. — Если это твоё решение, то мы не в силах заставлять тебя. — Как ни удивительно, но Азуса без колебаний приняла слова Такумы. — Мы не рады этому, но, в конце концов, ты сам так решил, Шиппо-кун. Пожалуйста, усердно работай на клубных занятиях.
Такума удивился тому, что она так быстро сдалась. Но задержись он здесь, и члены школьного совета могут почуять что-то неладное. Может, они подумают, что он рассчитывает на то, что они будут пытаться остановить его, полагая, что он врет о своём отказе, — вот что думал Такума.
— Прошу меня извинить. Мне пора идти.
Мысль о том, что с высокой вероятностью он «слишком много думает об этом» ускорили его и Такума очень быстро покинул Азусу.
Пока пара третьегодок Азуса и Исори пытались пригласить Такуму в школьный совет (но провалились), тройка второгодок — Тацуя, Миюки и Хонока — были тоже очень заняты.
Хонока отвечала за порядок после окончания церемонии поступления. Необходимо было проверить наличие важных гостей, сортировать поздравления, а также доставлять фотографии к продавцам и заниматься другими важными делами.
Тацуя же направлял второгодок, которые вызвались помогать с церемонией. Никто не поднимал протесты насчет того, что ими командует Тацуя, который сам был в прошлом году во втором потоке, а сейчас носит эмблему с восьмью лепестками, закованными в шестерню. Он забирал повязки, наушники и подобную утварь, которая после завершения всего уже была не нужна.
Что же до Миюки...
— Я жалею только о том, что на этой церемонии не услышал речи Шибы-кун.
— Это невозможно, Козукэ-сэнсэй. На сцене во время церемонии поступления могут находиться только Президент школьного совета и представитель новичков.
— Хахаха, а ведь ты права.
... Её окружали говорившие ни о чём взрослые — прямо как сейчас — и она им отвечала решительной любезной улыбкой.
Мужчина в самом расцвете сил, которого она назвала Козукэ-сэнсэй, был политиком. Член Национального парламента, состоящий в правящей политической партии со штабом в Токио. Если его партия выиграет следующие выборы, то он с большой вероятностью займет должностью в министерстве. Также он был известен как благосклонный к волшебникам член парламента, и работал в роли руководителя внешкольными делами университета магии. В нынешних условиях, когда постепенно набирают влияние враждебные волшебникам силы, он был человеком, которого не могут игнорировать ни университет магии, ни Первая школа.
Миюки также очень хорошо это знала. Вот почему она с любезной улыбкой до сих пор вела с ним этот светский разговор. На самом деле, это не занятие для шестнадцатилетней девушки, но Миюки молча терпела. В глазах конгрессмена Козукэ мелькали искры сексуального влечения. Они не перерастали в какие-то определенные поступки; мужчина, утративший физическую красоту, инстинктивно хотел быть в окружении красивых девушек. Однако пусть это всё происходило в его уме (пусть даже и не платоническом), так смотреть на девушку, поневоле заставит её чувствовать себя оскверненной. Тем не менее Миюки терпела этот грубый взор, делая вид, что не замечает.
Его длинный разговор скоро станет проблемой для персонала. Пока госслужащий высокого статуса — даже среди высокопоставленных персон — не уходит, то и персонал не вправе уходить.
На самом деле, в прошлом году все было не так долго. Однако дело было не в том, что в этом году ему захотелось поговорить подольше. Просто в прошлом и позапрошлом годах он проявлял сдержанность из-за Маюми.
Не из-за Маюми как личности, а как члена Саэгусы — одного из Десяти главных кланов.
Конгрессмен Козукэ выражал дружелюбие к волшебникам не по доброй воле или из-за симпатии к ним. Возможно, ему и «нравились» волшебники, но ему больше нравились преимущества в политике, которые он получал от того, что был сторонником волшебников. Козукэ был связан с ними нитью деловых отношений; именно поэтому он проявлял сдержанную позицию в общении с членами Десяти главных кланов, которые имели высший статус среди волшебников.
Если бы связь Миюки с Йоцубой была очевидна, то Козукэ, скорее всего, натянуто улыбнулся и сразу бы ушел. Фамилия Йоцуба влияла на него намного сильнее, нежели Саэгуса. Политическая полезность от связи с Саэгусой была сильнее, но имя Йоцуба вызывало у людей с властью больше ужаса и страха.
Однако «фамилия» у Миюки была «Шиба», а не «Йоцуба». К тому же не важно, как близко она была к пределу своего терпения, она даже не думала о возможности решить всё силой Йоцубы. Для неё Йоцуба не были союзниками, на которых можно полностью положиться.
Спасла Миюки, у которой уже почти закончились силы сдерживать раздражение и гнев, не Йоцуба, а Саэгуса.
— Здравствуйте, Козукэ-сэнсэй.
Козукэ повернул голову навстречу голосу, что назвал его имя и в то же мгновение заметил одетую в женский костюм Маюми и её прекрасную улыбку. У него окаменело лицо.
— Вы почтили нас своим присутствием и в этом году. Спасибо, что всегда выкраиваете время, несмотря на вашу занятость.
— Всё потому, что это важный день для талантливой молодежи, на плечах которой лежит будущее всей нации. Думаю, что это мне оказывается честь, когда меня приглашают на подобное событие ежегодно.
Маюми вела себя столь формально и говорила столь вежливо, что Козукэ быстро захотелось сбежать. Если бы он не сумел прочесть между строк, когда Маюми явно акцентировала внимание на словах «несмотря на занятость», то он явно не был бы кандидатом на министерский портфель в правительстве. Пусть нечувствительность и была простительна, но глупый политик не может там работать.
— Что более важно, почему ты здесь, Маюми-кун? Ты сопровождаешь своих сестёр? — спросил Козукэ, глядя на Касуми и Изуми, которые стояли за Маюми. Он готовил себе отступление и подбирал надлежащие слова, чтобы бегство не было таким очевидным.
— Да, потому что наши родители бесчувственно заявили, что у них сейчас нет на это времени.
— Хахаха, они такие занятые люди, — любезно, но немного натянуто улыбнулся Козукэ.
— Касуми-тян, Изуми-тян, поприветствуйте его. — Не пытаясь еще острить, Маюми обернулась к сестрам.
— Козукэ-сэнсэй, мы давно вас не видели.
— Да, и вправду давно — нет этому оправданий.
Близняшки, молчавшие, пока к ним не обратились, поклонились: Касуми энергично, а Изуми — элегантно. Их стереотипные приветствия дали Козукэ неплохую возможность.
— Боже, боже, вы обе были заняты подготовкой к экзаменам, так ведь? Не волнуйтесь по таким пустякам. Успехов вам в старшей школе.
— Благодарим вас, сэнсэй.
— Мы постараемся.
Как только Касуми и Изуми снова склонили голову, в разговоре возникла пауза. Козукэ сразу же ею воспользовался.
— Я многого от вас двоих ожидаю. Ах да, Маюми-кун, мне уже пора покинуть вас.
Так просто попрощавшись, Козукэ ушел.
Маюми не стала следовать за ним.
— Ты в порядке, Миюки-сан? — с веселой улыбкой заговорила Маюми.
— Да. Спасибо, Саэгуса-сэмпай, — ответила Миюки смиренной улыбкой.
Место, где они стояли, было еще в центре внимания школьного руководства. Слишком явное отображение симпатий лишь создаст проблемы в общении с Козукэ.
Именно поэтому Миюки намеренно не подавала никаких знаков, которые заставили бы школьное руководство забеспокоиться. Но это не значило, что она стоит перед ним абсолютно беззащитная. Пока это не втягивало Тацую, Миюки сплетала тонкий защитный слой на коже, состоящий из поли-парафенилентерефталамида (Попросту — Кевлара).
Заметить, что прозрачная маска у неё на лице прочнее стали, было довольно трудно, если только вы не обладаете очень хорошими глазами. Тем более для обычной старшеклассницы, которая видит её впервые. Даже если это старшеклассница из Десяти главных кланов и привыкла к обществу хитрых лис и енотов. Большинство же людей, несомненно, могли лишь видеть зарезервированное выражение Миюки и принимать его за часть идеального, изысканного, изящного и тонкого образа Ямато Надэсико — идеала красоты.
— Изуми-тян.
По-крайней мере именно так видела её Изуми. Она была изумлена. Мыслями и глазами она была прикована к Миюки.
— Изуми, Изуми.
— Д-да?
Когда стоявшая рядом Касуми ткнула её в колено, тогда она поняла, что Маюми обращается к ней.
— Обычного «Д-да» недостаточно, не так ли? Поприветствуй Миюки-сан правильно.
Слова старшей сестры проникли в её сознание и взволнованная Изуми направила взгляд вперед. Перед её взором Миюки нежно улыбнулась с слегка озадаченным выражением на лице.
«Словно богиня...»
Конечно, Изуми никогда не видела «богиню». Слова просто возникли в её сознании для того, чтобы описать тот образ Миюки, который отразился в её глазах и не имел ничего общего с реальностью. Назвать её красивой девушкой? Но старшая сестра, Маюми, тоже была такой. И, хоть посторонние могут посчитать эти слова самовлюбленными, Изуми считала, что Касуми тоже достаточно красивая. Однако первый раз в жизни она видит подобную красоту у старшеклассницы, видит такую неземную улыбку — вот что чувствовала Изуми. Миюки полностью соответствовала воображенному идеалу той, кем сама Изуми хотела стать.
— ...Саэгуса Изуми. Ах, можно я буду звать тебя Миюки-сэмпай?
— Да, я не против.
Взгляд Изуми не был сосредоточен, а её голос был на грани шепота. Что с ней такое случилось, обеспокоенно думали Маюми и Касуми, осознавая странности в её поведении, но Миюки лишь кивнула ей, не смывая с лица свою улыбку.
— Миюки-сэмпай, я была очень впечатлена твоими успехами на Турнире девяти школ. Ты была великолепна.
— Благодарю. — Миюки приняла лихорадочный взгляд Изуми с легкостью старшеклассницы.
— Однако, что более важно, так это видеть тебя вживую, а не на картинке... Ты очень красива.
— Эм, правда?
Однако когда пылающий взгляд превзошел стадию восхищения и начал входить в стадию одержимости, Миюки, разумеется, захотелось уйти.
— Учиться в той же школе, что и Миюки-сэмпай... Я так взволнована.
— Изуми-тян, ты что говоришь?
Глядеть на Изуми, которая обычно скрывает свои чувства и мысли за нечитаемой нежной улыбкой, и видеть как она дала волю своим эмоциям было достаточно для Маюми, чтобы впасть в панику. Касуми уже поняла, что скрывается за этими рьяными словами сестры-близняшки, поэтому она просто смотрела на всё ошеломленным взглядом.
— Миюки-сэмпай... Станешь моей Онээ-самой?
— Онээ-самой?!
— Эй, Изуми-тян! Успокойся! Твоя Онээ-тян это я!
Миюки и Маюми разом подняли голос. Изуми, главная зачинщица этого странного зрелища, смотрела только на Миюки. Касуми, стоящая рядом с ней, нахмурилась и отвернулась, делая вид, что якобы не знает её.
— Полагаю, Миюки-онээсама не сможет стать твоей сестрой, Саэгуса-сан.
Той, кто бросил камень в эту тупиковую хаотическую ситуацию, была Минами, уже некоторое время слушавшая разговор этой четверки.
— Минами-тян?
Миюки, которая даже не осознавала, что Минами ждет её, намеренно вложила предполагаемый вопрос «Как долго ты здесь стоишь?», произнося её имя. Минами же намеренно отложила ответ на данный вопрос.
— Но у тебя есть возможность стать свояченицей Тацуи-ниисамы. Если старшая сестра Саэгусы-сан выйдет замуж за Тацую-ниисаму, то тогда Саэгуса-сан станет младшей сестрой Тацуи-ниисамы, — закончив давать дополнительные объяснения Изуми, она повернулась к человеку, который стоял за Изуми. — В этом случае настоящая сестра Тацуи-ниисамы, Миюки-нээсама, и его свояченица, Саэгуса-сан, могут ведь называться сестрами, не так ли?
— Онии-сама?!
Тем, кому Минами задала этот вопрос, был Тацуя, и Миюки указала своим возгласом на это.
— Я против! — Однако Тацуя не смог ответить на вопрос Минами или слова Миюки. Быстрее, чем он смог открыть рот, возразила Касуми. — Я всеми силами против того, чтобы Онээ-тян становилась невестой Шибы-сэмпая или что-то вроде этого!
Касуми, которая до сих пор оставалась простым зрителем, вдруг вмешалась и встала между Тацуей и Маюми; причем спиной к Маюми, словно стараясь её защитить, и лицом к Тацуе. Её кротость, присущая ей совсем недавно, куда-то испарилась и полностью заменилась на ауру, говорящую «не подходи ближе к Онээ-тян».
— Касуми-тян, она всего лишь строила предположения...
Так как они были близнецами, то каждой из них была присуща определенная роль — если одна из них впадала в неистовство, то задача другой заключалась в том, чтобы вернуть её в нормальное состояние. Изуми, которая до этого времени не видела ничего кроме Миюки, внезапно успокоилась и стала осаживать Касуми.
Маюми надавливала на свои виски, глядя на эту парочку. Похоже, она не просто играла напоказ, а на самом деле страдала от головной боли.
— Тацуя-кун, — убрав руку ото лба, Маюми обратилась к Тацуе. Тацуя пытался подойти к ней поближе, чтобы дистанция между ними стала нормальной для обычного разговора, но Касуми на него пугающе уставилась, блокируя путь.
Однако в следующее мгновение...
— Фугья~!— Касуми закричала будто кошка, которой наступили на хвост. Она, съежившись, схватилась за голову.
— Миюки-сан, — стоя за Касуми, Маюми опустила кулак, а её глаза всё еще смотрели в пол. Своим голосом она показывала, что ей очень стыдно за всё это, — я очень сильно извиняюсь за своих глупых сестер.
Лицо Маюми, опустившей голову, было чрезвычайно красным. Она, вероятно, сильно смутилась. Не то чтобы Тацуя не мог понять подобную реакцию. Стоя здесь, перед её младшими сестрами, которые съехали с катушек, даже он не смог бы выдерживать этот спектакль дальше.
— Не тревожься по этому поводу, сэмпай. Верно, Миюки?
— Да. Сэмпай, пожалуйста, не волнуйся.
Тацуя направил Миюки, чтобы замять этот разговор, поэтому Миюки также весело покачала головой. Несмотря на немного позорное поведение Изуми и вышедшую из себя Касуми, принимающую Тацую за бабника, настроение у Миюки почему-то было очень весёлым. Подобное отношение Миюки заставило почувствовать Маюми подозрение и беспокойно, но сейчас она не имела права разбираться во всей ситуации.
— Не беспокойся — не буду. Эй вы, двое, мы уходим.
— Оххх! Больно, Онээ-тян!
— Онээ-сама, больно! А меня за что?
С руками на шее каждой из близняшек, Маюми ушла, словно пыталась сбежать.
◊ ◊ ◊
По пути от школы до станции «Первая старшая школа», если повернуть за угол, располагалось кафе «Eine Brise», которое очень нравилось Тацуе и его друзьям. Также сегодня, на обратном пути Тацуи с церемонии, с чашкой кофе в руке он наслаждался беседой в кафе с Миюки, Минами, Хонокой, Шизуку и Микихико.
После расставания с сестрами Саэгуса, Тацуя и Миюки временно присоединились к Азусе. Однако Азуса решительно сказала, что они могут уходить, поэтому они зашли сюда по пути домой вместе с Хонокой и остальными.
— Да кстати, как прошло приглашение в совет представителя новичков? — спросила Шизуку, тем самым непреднамеренно оборвав разговор. Она не хотела этого и также не хотела посплетничать. Она оказалась не готовой к вызванной её словами тишине.
— ...Он отказался.
Поэтому когда она столкнулась с черным облаком, которое внезапно появилось над столом и подавленной Хонокой, Шизуку ощутила горечь сожаления и стала сожалеть, что задала этот вопрос.
— Э, Шиппо-кун отказался вступить в школьный совет? — спросил из любопытства Микихико, помогая тем самым избавиться от этой гнетущей атмосферы.
— Кажется, он сказал, что хочет посвятить себя клубной деятельности. И мы ничего не можем поделать, если он хочет заняться чем-то другим. — Ответ Тацуи был больше похож на обращенную к Хоноке фразу «не волнуйся об этом», нежели на ответ Микихико.
— Да. Нельзя его принуждать. — Читал он мысли Тацуи или по чистой случайности, но слова Микихико подняли настроение группы, и Хонока, похоже, тоже повеселела.
— Поэтому будет более продуктивно, если мы обсудим, кто присоединится к школьному совету вместо Шиппо-куна. — Продолжив слова Тацуи, Миюки увела друзей от темы Такумы.
— И правда. Если думать о последствиях отказа новичков от вступления в школьный совет, вырисовывается плохая ситуация, — Тацуя основательно кивнул, и Миюки легонько хлопнула в ладоши.
— О, знаю. Как насчёт того, чтобы к школьному совету присоединилась Минами-тян?
Минами, которая до этого тихо слушала разговор сэмпаев, застыла от предложения Миюки.
— Миюки, это грубо по отношению к Минами-тян. — Однако быстрее чем Минами смогла открыть рот, Тацуя отказал Миюки. — Так как есть традиция того, как школьный совет выбирает новых членов, то кандидатов тоже следует выбирать по оценкам на вступительном экзамене.
Минами вздохнула с облегчением. С другой стороны, Миюки не выглядела расстроенной — она просто улыбалась. Она наверняка шутила о вступлении Минами в школьный совет, чтобы немного подразнить её.
— А кто занял второе место?
Шизуку не занималась предположениями о том, что творится в голове у Миюки, и в ответ Тацуе спросила Хоноку, которая была секретарем школьного совета и имела доступ к базе результатов экзамена.
— Эмм, Саэгуса Изуми-сан. Младшая сестра Саэгусы-сэмпай. — Хонока не проверяла свой терминал, она четко помнила результаты экзамена.
— Третье место также за сестрой Саэгусы-сэмпай — Касуми-тян. Очень малая разница в баллах между первым местом Шиппо, вторым и третьим. А вот между третьим и четвертым местом — разница просто громадная, — добавила Миюки, тоже знавшая результаты экзаменов.
— Значит, никто не удивится, если одна из сестер Саэгусы-сэмпай вступит в школьный совет? — Микихико в обычной формальной манере спросил у Миюки.
— По списку это должна быть Изуми-сан? — Отношение Микихико было подозрительным и забавным, но Шизуку равнодушно проигнорировала его и вставила свой вопрос.
Лицо у Миюки стало кислым. Инцидент ранее, вероятно, заставил её осознать, что ей будет нелегко иметь дело с Изуми.
— Решать будет Президент, но предпосылкой к вступлению, вероятно, будет личное желание.
Тацуя также заметил изменение выражения лица Миюки, но из уважения к её личной жизни решил сделать вид, что ничего не заметил.
Микихико вошел в туалет, когда Тацуя уже мыл руки. Встреча не была здесь запланирована. Поэтому Тацуя подумал, что всё дело случая и приготовился выходить.
— Тацуя.
Однако Микихико остановил его довольно мрачным голосом.
— Да?.. Ты хочешь о чем-то поговорить, что не следует знать остальным?
— Ага... Это не совсем то, что следует знать другим.
— Понял. Я никому ничего не скажу.
Слова Тацуи успокоили Микихико, который выглядел нерешительным.
— Тацуя, я хотел бы закончить всё побыстрее.
— Ну, так как задерживаться тут слишком долго будет странно, то я сам должен попросить тебя закончить побыстрее.
Как сказал Тацуя, они не могли задерживаться тут надолго, потому что кто-нибудь начнет думать, что им плохо. Подталкиваемый этим Микихико быстро заговорил:
— Тацуя, ты знаешь, что на сегодняшней церемонии присутствовал новый глава японского филиала Розен?
Не надо было говорить, что он имел в виду «Rozen Magicraft», немецкую магическую компанию, которая соревновалась с «Maximilian Devices» за звание лучшего производителя CAD в мире. Руководитель японского отделения был очень важной фигурой в Национальном университете магии, а также во всех магических старших школах.
— Знаю. Мы с ним коротко обменялись приветствиями.
Разумеется, Тацуя знал, что его пригласили, он сам его видел.
— Только приветствиями? Кажется, после прошлогоднего Турнира девяти школ предыдущий глава очень тобой заинтересовался.
— Мне сегодня повезло, потому что у меня не было на него времени. — Тацуя нацепил кислую мину, припомнил хмурые летние события. — Так что там о новом главе филиала Розен? — Однако он вскоре снова восстановил нормальное выражение лица и побудил Микихико продолжать.
— Ты помнишь, как его зовут?
— Эрнст Розен. Он, должно быть, член основной семьи Розенов.
— Верно. Он — большая шишка. Торговые журналы много о нём говорят. — На секунду слова застряли в глотке у Микихико, но он сразу же отбросил колебания и прошептал немного отчаянным голосом: — И он кузен матери Эрики.
Каменное лицо Тацуи не выдержало такого открытия.
— Мать Эрики была родственницей Розенов? — распахнулись от удивления глаза Тацуи.
Микихико слабо, но ясно кивнул:
— Похоже, отец матери Эрики сбежал с японкой.
— Сбежал... Какое старомодное слово.
— Ну... — Микихико несколько криво улыбнулся на удивление Тацуи, выраженное не по теме. Отчасти сложная атмосфера спала. Когда Микихико продолжил, его лицо и плечи были менее жесткими. — Потому что он не стал слушать мнения родителей и сбежал в Японию, а после разорвал все отношения с семьёй Розен. Её бабушка — по материнской линии Эрики — также, видимо, не одобряла отношения пары, так что у матери Эрики были трудные времена.
— Печальная история, но что с того?
«Ну, плохое положение семьи, но Микихико ведь не для того меня остановил, чтобы вызвать симпатию к Эрике», — подумал Тацуя и поторопил Микихико, чтобы побыстрее перешёл к главной теме.
— ...После того инцидента семья Розенов имела не очень хорошие впечатления о Японии. Даже если у них были торговые базы в Японии, ни один член главной семьи не работал в японском филиале.
— Если подумать, то всё так и есть. — Тацуя в уме пробежался по реестру руководителей японских филиалов Rozen Magicraft за последние десять лет. Разумеется, никого из Розенов там не было.
— Может быть, я слишком много об этом думаю, но... Мне кажется, что цель приезда этого Эрнста в Японию может быть связана с Эрикой.
Тацуя тоже посчитал, что он слишком много думает. Однако его больше заботило то, зачем Микихико говорит всё это ему.
— И что же ты предлагаешь мне сделать?
— На самом деле я не хотел, чтобы ты что-либо предпринимал. Однако я хотел поделиться своим беспокойством. — Глядя в подозрительные глаза Тацуи, Микихико криво улыбнулся сам себе. — Нет, это не так... Я втянул тебя, Тацуя, потому что для меня это всё слишком тяжело. — Прошептал Микихико самоуничижительным образом.
— Грустная история.
Тацуя никак не скрывал своего честного мнения обо всём этом перед Микихико.
◊ ◊ ◊
После того как Тацуя ушел, Азуса осталась в комнате школьного совета одна вплоть до закрытия главных врат (Пикси была в режиме ожидания). Несмотря на то что церемония поступления была позади, в школьном совете оставалась громадная куча работы под названием «начало нового учебного года». Поэтому не было ничего странного в том, что Президент школьного совета Азуса задерживалась допоздна. Но что было по-настоящему странным, так это то, что другие члены школьного совета ушли раньше неё.
Азуса вовсе не собиралась делать работу за всех. Уже некоторое время она попусту смотрела в график этого месяца. Иногда глубоко вздыхала и трясла головой, словно говоря «нет-нет». В эти времена она поворачивалась к терминалу с решительным лицом и сразу же зависала во времени, просто глядя в монитор. Вот уже некоторое время она повторяла эти действия.
После бог знает скольких вздохов, наконец-то появилось изменение. Электронный звонок и сообщение на дисплее одновременно объявили ей о прибытии посетителя. Заставка на экране сменилась изображением Хаттори. Азуса поспешно нажала что-то на терминале и ключом открыла дверь.
— Прошу прощения. Накадзо... Что? Почему ты одна?
— Просто хотелось немного побыть одной. — Говоря это, Азуса добросовестно встала и предложила Хаттори сесть. Ответив поклоном, тот сел в предложенное кресло. — Если бы ты использовал свою карту, Хаттори-кун, то мне не нужно было бы открывать ключом дверь, — сказав это удрученным голосом, Азуса решила сделать чаю, но Хаттори остановил её жестом.
— Я больше не состою в школьном совете. Поэтому я обязан делать так.
— Как на тебя похоже, Хаттори-кун. — Азуса слегка усмехнулась и вернулась на своё место. Она немного удивилась, но Хаттори-кун был одним из немногих парней, с кем Азуса могла спокойно общаться, не используя формальную речь. — И в чём дело?
— В представителе новичков этого года.
Несомненно, одним из достоинств Хаттори было то, что он не беспокоился о легкомысленных фразах, наподобие «я пришел тебя увидеть» или «и что с того, что я пришел без причины».
Однако эту черту характера, без сомнений, можно ещё было назвать чрезмерной прямотой и отсутствием такта.
— Шиппо-кун?..
Глядя на вымученную улыбку на лице Азусы, Хаттори подумал «вот черт», но жалеть о чём-то было уже слишком поздно. К тому же прекратить разговор, когда он толком ещё не начался, — не в его стиле.
— Ах... Шиппо ведь отказался от приглашения школьного совета?
Азуса хорошо знала этот несгибаемый, слишком серьезный характер Хаттори. Поэтому ей не было больно и она не пришла в ярость.
— Да. Он хочет посвятить себя самосовершенствованию с помощью клубных занятий.
— Похоже на то. Так ты решила согласиться с объяснением, которое он приготовил, Накадзо?
Хаттори полагал, что слишком много думать о чувствах других — грубо, поэтому он не озвучил этот вопрос.
— Ух, что?
— Как и школьный совет, группа управления клубами нуждается в тренированном исполнительном кандидате, выбранном среди новичков. Ты хорошо знаешь, что нам нужен человек на место Дзюмондзи-сэмпая.
— Люди, подобные Дзюмондзи-сэмпаю — исключение среди исключений. Полагаю, ты справляешься, Хаттори-кун, но... — попыталась утешить его Азуса.
Хаттори криво улыбнулся. В улыбке не было ни равнодушия, ни попытки самоуничижения. Видно, Хаттори больше не был расстроен, это успокоило Азусу.
— Я тоже понимаю, что он исключение из правил. Именно поэтому необходимо взрастить лидера как можно скорее.
Выслушав всё это, Азуса поняла, к чему он клонит.
— Ты хочешь, чтобы Шиппо-кун стал преемником?
— Эх. К сожалению, это будет выглядеть, словно мы переманили его из школьного совета, но...
— Он уже отказал нам, поэтому я не думаю, что вы его переманили.
— Точно. Какое облегчение.
Азуса улыбнулась и помахала рукой — Хаттори склонился в ответ.
— Я попросила не волноваться об этом. Шиппо-кун с самого начала намеревался отказать нам и... Ах, да! — Пока она говорила, Азуса намеренно взбодрилась и хлопнула в ладоши. — Хаттори-кун, так как ты здесь, могу я услышать твоё мнение?
— Мнение? Мнение о чем? — спросил Хаттори.
Азуса не сразу ответила. Она сделала так, чтобы изображение с её персонального компьютера отобразилось на стене.
— Данные новых учеников?
В персональные данные новичков входили результаты вступительных экзаменов по каждому предмету.
— Шиппо-кун убежал, но я думаю, что будет очень плохо, если никто из новеньких не присоединится к школьному совету.
— Поэтому ты думала над тем, кого пригласить вместе него?
Это была точно та же тема, о которой Тацуя и друзья говорили в кафе Eine Brise. Волноваться об одном и том же в разных местах — явно бесполезное занятие, но... всё-таки подобные случайности происходят в этом мире.
— Да. Я думаю, что кто-нибудь из этих двух был бы отличным... — Азуса сделала паузу с беспокойным взглядом на лице, но...
— Над этим надо так сильно думать? — Хаттори быстро разобрался с темой разговора. — Если номер один отказался, то надо выбрать номера два. А следующий в этом году... — Однако пройдясь по списку новых учеников, основываясь на их результатах по экзамену, Хаттори замолчал, у него напряглось лицо.
— Как я думала, одна из сестер Саэгусы-сэмпай была бы неплохим... Хаттори-кун, в чём дело? Ты что-то побледнел.
— Нет, всё в порядке. Ах да, я тоже думаю, что это будет идеальным выбором.
Пока Хаттори говорил, он встал с кресла, быстро попрощался и покинул комнату школьного совета.
— Хаттори-кун, в чём дело?.. — пробормотала Азуса, глядя ему вслед. Оставалось неясно, почему у Хаттори окаменело лицо.
◊ ◊ ◊
10 апреля 2096 года. Для новичков был обеденный перерыв их третьего дня.
Тацуя встретил Касуми и Изуми в комнате школьного совета. Впрочем, встретил их не он один, рядом сидели члены школьного совета.
При виде такой картины его посетило дежа вю. Весной прошлого года, в тот же третий школьный день, сюда вызвали Тацую. Конечно же, вызвали не только его, он тогда даже не был главным лицом. Его роль заключалась в том, чтобы быть поддержкой Миюки. Но по некой ошибке его заставили взять мантию члена дисциплинарного комитета.
С того события в его школьной жизни произошли невообразимые изменения. Если бы в тот день Тацуя сюда не пришел, то, вероятно, наслаждался бы спокойной школьной жизнью. По крайней мере, он сам так считал.
... Вот только у других людей были большие сомнение по этому поводу.
Тогда Миюки и Тацую пригласила Маюми. А сейчас Тацуя, ставший членом школьного совета, уже приглашал сестёр Маюми. «Может, карма?» — вертелись мысли в голове у Тацуи.
— Так вы говорите, что желаете пригласить одну из нас на должность в школьный совет?
Слова Изуми, которые коснулись главной темы, вернули Тацую обратно на землю. Прямо напротив на него смотрела Касуми, как обычно, готовая его разорвать. Вот почему Тацуя ненадолго и выпал из реальности.
— Работать вместе с Миюки-сэмпай... Просто мечта.
Он не мог сказать, о чем думает Миюки, через железную стену любезнейшей улыбки смотревшая на Изуми, которая приложила руку к щеке прямо напротив неё. Касуми с открытой враждебностью и Изуми, которая не скрывает своих желаний. Азуса, Исори и Хонока были поражены странным отношением этой парочки. В результате говорить с этой парой пришлось Тацуе и Миюки, на которых и была направлена враждебность и жажда.
— Если вы хотите, мы примем вас вместе.
Он считал, что есть что-то неправильное в том, чтобы сваливать разговор с ними на их цели, но он не мог оставить всю работу сестренке. Думая над этим, Тацуя снова вернулся к теме разговора. Но...
— Я не намерена присоединяться к школьному совету, — бесцеремонно ответила Касуми на его усилия. Она показывала твердую решимость отказаться от предложения Тацуи. И тот факт, что форма её речи немного отличалось от той, когда она разговаривала с сестрами, видимо означал, что она отвергает любую форму дружелюбия.
— Касуми-тян, ты ведешь себя грубо по отношению к Шибе-сэмпаю, — откровенно сказала Изуми. Как и ожидалось, она не могла закрывать глаза на то, что происходит. Изуми явно следила за словами Касуми. И она не шептала, видно, такие у них были взаимоотношения — давать замечания друг другу.
С другой стороны, Азуса, Исори и Хонока не могли скрыть удивления от того, что Миюки никак на это не отреагировала. Любовь сестры к Тацуе была её кредо и любой, кто относился плохо к Тацуе, обжигался (или больше обмораживался?) её гневом. Но, несмотря на это, взгляд Миюки, которым она смотрела на Касуми, можно было назвать милым. Вместо подозрения, в глазах этой троицы был ужас. Это было затишьем перед бурей.
Конечно же, Азуса и остальные слишком много думали об этом. Миюки, которая чувствовала все плохое, направленное на Тацую, абсолютно ясно поняла, что Касуми не презирает её брата — её отношение сочетало в себе смесь ревности и настороженности. Миюки симпатизировала враждебным чувствам Касуми к любому парню, который близко приблизился к её любимой старшей сестре. Она понимала, как малы шансы того, что её чувства к Тацуе перерастут во что-то большее, так что Касуми была милой младшеклассницей, с которой Миюки могла общаться спокойно.
— Ясно, как печально. — Миюки имела в виду, что это печально именно для неё. — Тогда, Изуми-тян, ты присоединишься к школьному совету? — Однако Миюки не показала свои личные чувства и не показала то, что хочет держаться от Изуми в стороне. Она просто весело задала этот вопрос.
— С радостью.
Пусть жгучий взгляд Изуми стал еще жарче, идеальная улыбка леди Миюки даже не дрогнула.
◊ ◊ ◊
Проведя после школы некоторое время в библиотеке, Касуми пришла в кафе одна. До намеченной встречи с Изуми, которая ранее ушла в школьный совет, оставалось тридцать минут. Время всегда течет медленно, когда ждешь кого-то одна. Изуми сказала ей, что она может уйти, если устанет ждать, поэтому Касуми лениво размышляла что же ей делать.
— Что случилось? Ты как-то нездорово выглядишь, — вдруг к ней обратился голос.
Подняв голову, она увидела, что рядом стоит молодая сотрудница школы, одетая в брючный костюм.
— Ох, нет, все в порядке.
Этим ответом Касуми хотела показать «Я хочу, чтобы меня оставили в покое». Однако в её словах оказалось меньше воодушевления, нежели она планировала, что потрясло даже её.
Женщина, сотрудница школы, улыбнулась, словно разглядев что-то сквозь недоумение Касуми, и присела напротив, не спросив разрешения. Касуми слегка опешила от подобных действий, но увидев, что та улыбка несколько неискренняя, решила, что это не имеет значения.
— Я консультант этой школы, Оно Харука. — Харука представилась в тот самый миг, когда с лица Касуми исчез беспокойный взгляд.
— Первый год, Саэгуса Касуми, — машинально назвалась Касуми.
— Саэгуса-сан из класса C?
— Да.
Так как Харука захватила инициативу в разговоре, Касуми просто плыла по течению.
— Я не отвечаю за класс C, но я тебе помогу.
— Меня ничего особо не беспокоит.
Её психическое сопротивление продлилось не долго, и Касуми искренне рассказала о том, что ей приходится долго ждать Изуми, которая присоединилась к школьному совету.
— Понятно. У тебя смешанные чувства по этому поводу? — прошептала Харука, которая наклонилась вперед и с серьезным лицом слушала историю Касуми.
«Что вы подразумеваете под смешанными?», — почти спросила Касуми, но Харука её опередила:
— Саэгуса-сан, почему бы тебе не присоединиться к дисциплинарному комитету? — резко и совершенно неожиданно предложила Харука. Она улыбнулась и заглянула в глаза Касуми, которая не могла сразу ответить. — Ты ведь знаешь о школьной системе дисциплинарного комитета?
Данный вопрос требовал простого ответа «да» или «нет».
— Да... Я слышала об этом от старшей сестры. — Касуми всё ещё была в недоумении, но на вопрос ответить смогла.
— Отлично. Тогда разговор будет быстрым.
Харука не спросила, кем является «старшая сестра» Касуми. Фамилия «Саэгуса» была довольно редкой и поэтому она знала ответ наперед; более того — Харука знала Касуми до того как она представилась.
— На самом деле, рекомендация от школы — это один из способов попасть в комитет. В общем, мы выбираем новичка на вакантное место в комитете.
— Имеете в виду, меня? Простите, но нормально вот просто так выбрать меня?
— Если ты примешь предложение, то никто не будет возражать, — Харука слегка улыбнулась, она ожидала, что Касуми, уже восстановившая живость, так ответит. — Думаю, ты будешь работать не хуже, чем Шиба-кун в прошлом году, — казалось бы, в непринужденной манере заметила Харука, но цвет глаз у Касуми, которая до этого не слишком-то интересовалась, изменился.
— Под Шибой-сэмпаем вы имеете в виду старшего брата?
— Ага. — На мгновение на лице Харуки промелькнуло выражение «попалась», но Касуми не заметила этого. — В прошлом году Шиба, рекомендованный школьным советом, выделялся как член дисциплинарного комитета не меньше, чем Глава Ватанабэ-сан. Руководство школы рекомендовало Морисаки, который также отличался боевыми навыками, но он, в какой-то мере, смотрелся жалкой тенью Шибы-куна. Кроме того, в прошлом году возникли проблемы с другим членом комитета, рекомендованным руководством школы. Если так и будет продолжаться, то люди будут подозрительно к нам относиться. Ты бы помогла нам преодолеть всё это.
Харуке не обязательно было говорить эти причины. Когда она упомянула о том, как выделялся Тацуя, Касуми заполнила смесь боевого духа с неприязнью.
— Я поняла. Позвольте мне присоединиться!
Она была полна воодушевления, и, казалось, в её глазах был виден огонь.
— ...Благодарю. Я свяжусь с Главой дисциплинарного комитета. Думаю, ты встретишься с ней уже завтра.
Так как она знала о проблемах, возникших до и после церемонии поступления, Харука использовала эти знания, чтобы подстрекнуть Касуми к действиям. Однако она оказалась более рьяной, нежели предполагала Харука. «Что же на самом деле случилось», — Харука не могла не думать над этим.
