↓ Назад
↑ Вверх
Ранобэ: Хроники конца света
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона
«

Том 6.5. Глава 22. Оглядываясь под снегом

»


Большая комната была украшена под Рождество.

Даже на вывеске «Дом Соко» в столовой висел серпантин, и он же раскинулся на потолке.

Под белыми лампами на белой лавочке сидели Синдзё с тетрадями и письмами, разложенными перед ней, и Саяма с телефоном у уха.

Синдзё увидела, как в столовую зашла настоятельница, поэтому быстро поклонилась.

Женщина кивнула в ответ, и Синдзё улыбнулась, после чего повернулась вперёд.

Документы перед ней полнились записями о Синдзё Юкио, которые она не успела прочесть в прошлый раз или принесённые с собой сюда. Со времени посещения Синдзё настоятельница нашла больше, так что на столе лежала небольшая стопка тетрадей, альбомов и писем.

…Хорошо бы узнать как можно больше.

Ей казалось, что она заполняет пробелы внутри себя.

Остальные, похоже, проявляли собственную активность, и Саяма сейчас разговаривал с Хио.

Звонок был долгим, Саяма периодически пересказывал услышанное Синдзё, и Хио рассказывала ему, что мама Харакавы поведала о прошлом. Однако беседа подходила к концу.

— Понятно… Значит, ты собираешься домой, Хио-кун? …Да, береги себя.

Саяма положил трубку, и Синдзё к нему повернулась.

— Звучит так, что у них там неприятности. Рюдзи-кун снова куда-то влез?

— Да, — Саяма кивнул и скрестил руки на груди. — Со слов Хио он провёл повторные переговоры со 2-м Гиром, позволив засунуть в себя меч мужчины 2-го Гира, что вызвало много крови. В данный момент он застрял в кровати, беззащитный против любых «атак», которые остальные шлют в его сторону.

Синдзё нахмурилась и оба задумались над сказанным.

— Часть из этого — эвфемизм?

— Синдзё-кун, ты предполагаешь, что сердце малыша Хибы мигрировало на сторону мужчин?

— Н-нет, конечно нет. Я просто пошутила. Хио наверняка оговорилась.

— Но станет ли она ещё оговариваться после случая с «такс»?

Они замолчали где-то на минуту, и в итоге прочистили горло.

Решив не думать о неприятных вещах, Синдзё собрала документы на столе.

— Если подумать, Саяма-кун, ты ранее разговаривал с настоятельницей, правда? Не против, если я спрошу о чём?

— О, она просто говорила о моём деде.

Он поднёс руку к груди и горько улыбнулся.

— Я всего лишь подтвердил, что он умел притворяться хорошим человеком.

— Похоже, как раз он приносил письма мамы.

— Хе-хе-хе. Быть мальчиком на побегушках — идеальная работа для того порочного старика. Работай же до самой смерти. Хотя, полагаю, для этого уже поздновато.

— Ты изворотлив как всегда.

— Извернувшись слишком сильно, ты будешь опять смотреть в ту же сторону, Синдзё-кун. Но в любом случае, ты смогла передать купленный тобою подарок?

— Да, — Синдзё улыбнулась. — Настоятельница столько всего надавала мне в прошлый раз, что я купила знаменитое желе Кинугасы нашей столовой. Оно удивительно. В нём 0% фруктового сока, но всё равно по вкусу как фрукты.

— Хе-хе-хе. Синдзё-кун, твоя невежественная наивность обворожительна и попадает прямо в мою страйк зону. Но… прискорбно, что тебя не привлёк продукт столовой, который приготовил я.

— Да, да… Постой. Так вот почему в отделе подарков там «Коньячное желе Синдзё»?

— Вся клетчатка полезна для желудка.

— Ты не идёшь на попятную, да? Да? Ты тут же решил не отступать и продвинуться на три шага вперёд, правда?

— Успокойся, Синдзё-кун. Я знаю, это прискорбно, что я успел приготовить только вкус Се-тяна. Но не бойся. Я втайне затянул себя на другую сторону, так что мы неразделимы. Чтобы ни случилось, ты по-прежнему моя и только моя.

— Но ведь это значит, что мы стоим спиной друг к другу?

— Как недальновидно с моей стороны! Но прижиматься спинами невыносимо аппетитно!

Он не собирается это исправлять, даже если я его предупрежу, — осознала Синдзё. — Вообще, такое чувство, что он тянет меня за собой.

Поэтому она решила снова пролистать документы.

Среди посланных сюда писем одно принёс из Топ-Гира дед Саямы. Само собой, в нём ничего не говорилось о другом мире или концептах, но упоминалось, что она начала сама заведовать церковью.

…Средства выделял кто-кто называющий себя «Длинноногий папа двойни».

В письме говорилось, что Синдзё Юкио не знала, кто это, но была признательна.

Учитывая имя, интересно, не дед ли это Саямы из того мира, — предполагала Синдзё. — Нет, будь так, получилась бы «Длинноногая Мамаша» или «Длинноногая Бабуля».

— Интересно, что же случилось.

— Что случилось с чем?

Саяма небрежно её подстрекнул, поэтому она озвучила свои мысли.

— Я наверняка была в Ноа вместе с мамой, но почему так? Мои родители не ладили.

— И всё же ты родилась. Это проблема?

Она не стала кивать, потому что сама сомневалась, проблема это или нет.

— Вдруг я нежеланный ребёнок?

Девушка обернулась и увидела, что Саяма принимает её слова типичным невозмутимым лицом, поэтому заговорила с новым письмом в руке.

— Мама находила поддержку среди людей, но не ладила с моим папой, потому что не хотела активно ему помогать. У неё были союзники, так почему я родилась между ней и мужчиной, от которого она пыталась держаться в стороне?

— А как ты думаешь?

— Не знаю… Но… интересно почему.

Письмо в её руке красноречиво описывало момент в прошлом. Как раз с того времени, когда её мать испытывала трудности с отцом.

«Я всегда отказываю, но он всё равно приходит. Мои гимны постепенно расходятся среди местных, но он сторонится их всех и наблюдает за мной. И когда я к нему приближаюсь, он всегда лишь просит моей помощи в его работе.

Синдзё проверила, убедившись, что Саяма читает письмо, и её плечи поникли.

— Говоря начистоту, твой отец, по всей видимости, был чем-то наподобие преследователя.

— Я тоже об этом подумала… Держу пари, вы нашли бы общий язык.

— О чём ты говоришь? Преследовать людей против закона.

—Тогда чем ты вечно занимаешься?

— Если мы с тобой не будем в центре мира, он вполне может сойти с оси и получить непоправимый урон.

Синдзё онемела и немного зарделась.

— Т-ты правда любишь выдумывать странные теории о мире, да?

— Проверка ответа не поменяет сам ответ, Синдзё-кун. Что ж… ничего, если мы немного расшевелим мир?

Саяма встал и резко потянул её за руку.

Она на мгновение замешкалась.

— К-куда мы идём? Я ещё не прочла всё документы.

— Не о чем беспокоиться. Прямо сейчас мы должны пойти к месту, где твоя мать, Синдзё Юкио, стояла.

Он посмотрел наружу через стеклянную дверь столовой.

На выходе из парка стояли ворота, а за ними во тьме ночи раскинулась асфальтированная дорога, и….

— Ответ должен лежать в руинах обвала.

Саяма и Синдзё вышли на тёмный двор.

Парень тянул девушку за собой, но она быстро с ним поравнялась.

— Мы идём увидеть прошлое?

— Для этого нужен какой-то стимул. Баку использует этот стимул, чтобы показывать прошлое нам. Вот как мы узнаем, правильны ли наши допущения.

— Ты хочешь сказать…

Саяма кивнул и продолжил за неё.

— Всё просто. Нам лишь нужно найти доказательство, что твои родители смогли понять друг друга.

Он повернулся к ней и протянул пустую руку.

— Можешь дать письма, которые уже прочла?

— К-конечно.

Саяма запоздало осознал, что его дыхание побелело в холодном воздухе, где они обменивались словами.

Газ, синтезированный внутри Синдзё-кун, растворяется в воздухе, — подумал он.

— Синдзё-кун, можно встать напротив тебя?

— Зачем?

Саяма подумал об оправдании.

Такое уже было, когда мы как-то обменялись напитками на железнодорожной станции, — вспомнил он. — Тогда я решил признаться честно и потерпел неудачу.

В таком случае, мне следует зайти издалека, — решил парень, улыбаясь, чтобы войти к ней в доверие.

— Потому что твоё белое дыхание пахнет сладкой мятой.

— Звучит как пошлый комментарий из подросткового журнала!!

Она ткнула письма ему в лицо, и он задумчиво наклонил голову.

…Жаловаться на комплименты? Какая застенчивость.

Ну, скромность — весьма японская добродетель, — подумал он. — И Кендзё, японское слово «скромность», звучит почти как «Синдзё».

— Саяма-кун, ты собираешься их читать?

— Да, — ответил он её резкому взгляду, шагая к выходу из парка.

Парень посмотрел на текст и обнаружил, что письмо отсылали его отцу.

«Сегодня произошло нечто хорошее и нечто плохое. Сначала о хорошем: благодаря пожертвованиям неизвестного я могу построить колокольню. Судя по всему, настоятельница церкви знает, кто пожертвовал деньги, но не хочет мне говорить. Она, похоже, подписала с дарителем контракт и не может сказать, пока церковь не закончат. Но по её совету, я повесила на врата вывеску. Настоятельница назвала её «Церковь Нисё». Предположительно, она взяла первый иероглиф из «Длинноногого папы двойни» и добавила последний иероглиф моего имени»

Следующее письмо описывало конфликт с её другим «я».

«Сегодня снова произошло кое-что плохое. Я натолкнулась на версию меня из этого мира. Он сказал, что средства на распространение религии перенаправят на разработку терминалов для Ноа»

Вот как, — подумал Саяма.

Мать Синдзё перебралась в Топ-Гир, но не обещала полного содействия.

Она работала над созданием пристанища для Лоу-Гира, но до рождения Синдзё она не помогала с их созданием концептов и не особо шла навстречу.

Скорее всего, Юкио хотела держаться своей роли советника и позволить Топ-Гиру сохранить достоинство.

В то же время руководство Топ-Гира не хотело её полного содействия. Больше всего им, похоже, хотелось продемонстрировать, что у них есть перебежчик из Лоу-Гира.

По всей видимости, это всё ещё было мирное и спокойное время.

…Но будучи непосредственным исследователем, Синдзё Юкио Топ-Гира осознал сложность и опасность создания концептов.

Это и привело к конфликту между ними.

И Саяме представлялось, что Синдзё Юкио Лоу-Гира после назревшей несогласованности приняла решение.

Она решила самолично руководить созданием концептов и родить Синдзё-кун.

Что привело её к этому?— гадал он, снова кивая.

Тем временем Синдзё издала рядом с ним странный топот и задала неожиданный вопрос.

— Саяма-кун, почему… почему ты пытаешься узнать о моих родителях?

— У тебя есть сомнения насчёт них, так разве неправильно хотеть их устранить?

Спрашивая, он не стал к ней поворачиваться, и она затихла на три секунды перед ответом.

— Неправильно. В конце концов, ты на меня не смотришь.

— Вот как?

Саяма кивнул и немного замедлил ход.

Шагая по твёрдой земле, он чувствовал рядом присутствие девушки.

Парень показал ей своё выражение лица, позволив остаться рядом с ним, вместо того, чтобы к ней поворачиваться.

Даже когда она говорила, он подумал, что это трусливый способ открывать свои чувства.

— Почему мой отец выбрал мою мать? — спросил он.

— …

— Как результат, благодаря защите моей матери я и выжил. В случившемся нет ничего плохого.

Он обнаружил, что тяжело говорить, не давая пару превратиться во вздох.

— Но я бы предпочёл, чтобы за этим решением лежала счастливая причина. Мой отец осознал, что должен выбрать мою мать, но, скорее всего, поступил так потому, что твои родители выбрали друг друга.

Он перевёл дух.

— Я хочу, чтобы твои родители выбрали друг друга по счастливой причине. Таким образом, мой отец бы отпраздновал их решение и заметил бы присутствие моей матери. Он бы осознал, что она для него единственная.

— Извини.

— Лучше скажи спасибо, Синдзё-кун.

— В-вряд ли это донесёт правильный смысл.

— Но я бы предпочёл твои благодарности вместо твоих извинений. Пока это так, смысл неважен.

Саяма снова прибавил шагу.

Он видел ворота впереди.

Парень подтянул руку Синдзё, приблизил её к себе и обнял за плечи.

Согреваемая его присутствием, она тихо произнесла.

— Спасибо.

— Нет, это тебе спасибо.

Обменявшись благодарностями, они приблизились к вратам и прошли дальше.

Их обзор немного обрезали уличные фонари, так что показалось, будто они ступили в другой мир.

Но там ждала асфальтированная земля и обрыв.

— Так далеко видно.

Внизу открывался ночной пейзаж.

Ближайшие огни исходили от домов и машин, заполнявших дороги. А более дальние — с порта и лодок на море.

Сикоку, через который они проезжали днём, виднелся полосой света за мостом через пролив Наруто.

— Твоя мать, должно быть, наблюдала этот пейзаж как в Лоу-Гире, так и в Топ-Гире.

Саяма и Синдзё остановились у ворот, оставшихся перед обрывом.

Затем парень вздохнул и повернулся к девушке.

— Итак, пришла пора вопросов.

— Э? П-погоди. Это ещё откуда?

Синдзё в замешательстве нахмурилась, но Саяма не обратил внимания.

Он поднял перед ней три пальца.

— Ты должна ответить на три вопроса. Но если нет…

— П-придётся раздеваться?

— …Отличная идея, Синдзё-кун!!

— О нет! Надо ж было такое ляпнуть!! Забудь, что я говорила!!

Она быстро попыталась убежать, но он схватил её за плечо и потянул назад.

— Итак, вопрос первый.

— П-погоди секунду! Я ещё не нажала мою внутреннюю кнопку начала!

Саяма немного подождал, поэтому она медленно развернулась и взволновано наклонила голову.

— Т-ты ведь не заставишь меня… правда?

Он тут же с улыбкой кивнул.

— К сожалению, ответ неверный. Правильный ответ: «Седьмая специальная атака Аретомана это укол в глаз», Синдзё-кун.

—У какого вопроса вообще такой ответ?!

Он пропустил её слова мимо ушей и протянул руку, словно прося что-то дать.

Синдзё выдавила улыбку и ткнула в его ладонь пальцем.

— Чего тебе? Денег?

— Разумеется, нет. Это ради ценности, которую нельзя купить, Синдзё-кун.

Она вздохнула и смиренно сняла галстук.

— Хорошо, хорошо. Обойдёшься этим.

Как и предложено, Саяма обошёлся. А именно, он обернул галстук вокруг лба.

— Итак, время второго вопроса, Синдзё-кун.

— Т-ты всё ещё продолжаешь?!

— К сожалению, это неверно. Правильный ответ: «Камен Вейдер 1 умер от…»

— О-ох! О! Он обхватил руками ядерную бомбу, спрыгнул на верёвке с Токийской Башни и уничтожил Токио!

— Вот только интересно, на что он рассчитывал. …Но как умер второй?

— А, вопрос с подлянкой!!

— Ответ: «он столкнулся с 1-м, проделав Супер Удар Лбом, чтобы поймать его сверху».

Договорив, Саяма снял ещё одну вещь с Синдзё.

— Э?

Примерно через семь секунд, Синдзё посмотрела вниз.

— Эм…

Она лихорадочно потянула перед и зад юбки и присела. А ещё покраснела.


— С-саяма-кун?! Т-ты чего это вдруг?!

— Утром ты носила другие трусики, Синдзё-кун. …Стринги? Ты ожидала какого-то события?!

— Нет, я переоделась с того времени и думала, что в них будет проще ходить. …Что более важно, давай их назад!

— Сдержать то, что наконец-то нашло свободу? Непозволительная жестокость! Я должен их защитить.

— Защитить? Если подумать, я тут заметила, что из моего шкафчика начало пропадать нижнее бельё.

— Да. Чтобы не дать их украсть и обеспечить тебе сменку при первой необходимости, я поместил их под своё строгое наблюдение.

— Так это был ты!!

— П-погоди, Синдзё-кун! Ты неправильно поняла! Моё сердце чисто!

— Да, тут даже и думать не стоило, что ты не причём. Твоя чистосердечность очевидна. Чистосердечная вина!

Хороший способ скрасить повседневную жизнь, — подумал Саяма, получая умеренное удушение. Но как только он начал поддаваться асфиксии, сдержался и быстро постучал по руке Синдзё.

— У-успокойся, Синдзё-кун. И как бы там ни было, пришла пора третьего и последнего вопроса.

Синдзё замерла с руками все ещё у его шеи.

Она, должно быть, предположила, что любые слова приведут к дальнейшему раздеванию, поэтому хранила молчание.

А значит, Саяма выдохнул и произнёс последний вопрос.

— Вопрос 3: В Библиотеке Кинугасы мы видели, как мисс Синдзё Юкио стоит в снегу. В здании рядом с ней имелся концертный зал и колокольня. Иными словами, это была законченная версия церкви. На воротах, скорее всего, висела вывеска с названием «Церковь Нисё». Но…

Он посмотрел туда, где было вишневое дерево.

— Она развернулась перед тем законченным зданием. Так что же её натолкнуло? Почему она развернулась и раскинула руки, словно показывая законченное здание?

Он задал свой вопрос.

— Кому она его показывала?

На вопрос Саямы Синдзё подняла брови.

Если подумать…

Тот сон прошлого длился всего мгновение, поэтому казалось, словно женщина танцевала.

Но дело, скорее всего, не в этом. Под заснеженным вишнёвым деревом она к кому-то повернулась.

После созерцания неба Осаки, где парил Ноа, женщина повернулась к кому-то позади себя с радостным видом от завершения церкви.

— Там был… мой папа?

— А как ты думаешь?

Она услышала, как Саяма громко постучал носком туфля о землю.

— Он, должно быть, стоял здесь, под воротами. Скорее всего, без зонтика.

— Без зонтика?

— Твоя мать тоже его не взяла. Тебе не кажется, что так проявлялась её детская сторона?

Синдзё задумалась о матери, которую не помнила.

— Ты прав.

Когда её мать обернулась, в её глазах стояла уверенность, что за ней наблюдают.

Синдзё посмотрела на маму, которая однажды развернулась здесь в другом мире. Она напрямую вернула взгляд женщины.

— Я тоже о кое-чём думала.

— И о чём же?

— Ну, когда мама сталкивалась с чем-то болезненным и неприятным, она скрывалась за слабой улыбкой, — объяснила она. — Так почему же она писала в письмах о моём папе? Она говорила, что не ладила с ним, и что он ей не нравился, не таясь.

— Этот новый факт я не заметил. И тем снежным днём…

Она знала, о чём говорил Саяма, поэтому кивнула и продолжила за него.

— Она, должно быть, сообщала отцу о завершении церкви. Для неё это сокровеннее постройки Ноа. …И она бы сказала, что они сумеют создать в том мире библейскую мифологию.

Синдзё говорила свои мысли, полностью осознавая, что лишь подстраивает под себя надежду.

— Мама, вероятно, пыталась поставить Топ— и Лоу-Гир на один уровень, давая Топ-Гиру библейскую мифологию, которой им не хватало. Вместо того, чтобы создавать концепты и затевать войну, она хотела предоставить каждому миру то, чего им не хватает, как и нечто, во что можно верить. …И поэтому она притворилась, что перешла к врагу.

Саяма ничего не сказал, поэтому она вздохнула.

Девушка притронулась к металлическим вратам и глянула вдаль, где представила взгляд матери в пустоте.

— Мама, должно быть, отвергала моего отца. Она бы сказала ему, что обойдутся и без Ноа, и попросила его прекратить её приглашать и вместо этого принять её приглашение.

Она вздохнула.

— Об этом не говорилось в письмах, но я в этом уверена. Она наверняка зазывала и его. Иначе бы он не стал бы раз за разом приходить.

Синдзё замешкалась, но решила сказать.

Она раскрыла личность того, о ком гадала её мать, и кто пожертвовал на постройку церкви.

— Иначе бы он втайне не вкладывал средства в постройку церкви.

Девушка выдохнула и сказала себе не плакать. Она вдавила слезы обратно, потому что её не достигла развязка.

Но Саяма рядом с ней обнял её за плечи и спросил.

— С чего ты взяла, что Топ-Гир Синдзё Юкио был «Длинноногим папой двойни»?

— Да просто. Название «Церковь Нисё» частично возникло с этого прозвища, — она уверенно кивнула собственным словам. — И если поставить иероглифы для «двойни» поверх друг друга, получится последний иероглиф имени Юкио.

Синдзё посмотрела в пространство в альтернативном мире, где бы существовали врата с тем названием.

— С окончанием церкви мама бы узнала от настоятельницы правду. Настоятельница ну никак, никак, вообще никак не могла бы просто смотреть после того, как мама столько раз прогоняла отца.

Я бы сделала то же самое, — подумала Синдзё, когда её голос перешёл на крик.

— Мама ведь погналась за ним, когда он, не оборачиваясь, молча ушёл?!

Её вопрос поднял Баку на голове Саямы.

Он предоставил ей ответ о прошлом.

Снежный склон не лучшее место для бега, но она бежала.

Стояла ночь, но снег насыщал воздух бледным светом, и Синдзё Юкио Лоу-Гира бежала вниз по склону в лабораторном халате.

Снег забивался ей в туфли и, растаивая, морозил ноги.

Но она всё равно бежала. Снег скользил под ногами, но она устояла благодаря тому, что двигалась только вперёд.

— Стой!

Её белое дыхание и голос не доставали.

Спина в лабораторном халате уходила сквозь снегопад и не оборачивалась.

— Подожди!

Она сделала вдох, ощутив, как холодный воздух вонзается в горло, и заковыляла по снегу.

Её медленный темп раздражал, и она явно не поспевала.

Женщина гадала, любопытство или интерес гонит её за ним.

— Подожди.

Лабораторный халат впереди не ждал, поэтому она поторопила себя ещё сильнее.

— Ах!

Её стопа попала на один из его следов и поскользнулась.

Вместо того, чтобы упасть на колени, она полностью завалилась влево.

Ей повезло, что лежало так много снега. Асфальт не оцарапал её кожу, и она собой расчистила сугробы. Затем села, чтобы оттолкнуть наседающий на неё снег.

Она вздохнула, сидя на снегу и, наконец, осознала, что вспотела.

…Почему?

Почему она так отчаялась? Женщина не знала.

— Стой.

И тогда по какой-то причине из глаз полились слёзы.

Она всхлипнула, и её плечи поднимались и опускались.

— Стой…

Она вымолвила слово и поднесла руки к глазам, как ребёнок.

Затем увидела высокую фигуру в белом халате, стоящую перед ней.

Он был здесь.

Его резкие глаза смотрели прямо на неё и словно пронизывали насквозь.

— !!.

Она покраснела и быстро встала, но поскользнулась на снегу, который навалила, и чуть не упала вперёд.

Взмах рук не удержал равновесие и…

—————.

Она не упала.

Тогда заметила, что он схватил её правую руку. И почти с болезненной силой.

…Он меня спас.

Она хотела что-то сказать и гадала, не должна ли его поблагодарить.

Но как только он её отпустил, замахнулась левой рукой и шлепнула его по лицу.

В воздухе прокатился пронзительный звук, снег, напáдавший на его плечи, рассыпался, и она закричала.

— Что всё это значит?!

Она всадила стопы в землю и снова влепила ему пощёчину. Звук второго удара пропитал снег.

— С какой стати… с какой стати тебе такое делать?

Он вернул её взгляд и расслабил плечи.

— Какое «такое»?

Она ощутила, как на вопрос поднимается температура её тела, и взмахнула левой рукой, указывая на склон.

— Не знаешь, что ты сделал?! Ты профинансировал постройку церкви!

Она вдохнула и сформировала слова на уровне крика.

— Пожалел меня, да?! Или пытался подкупить?! Тебе кто-то приказал? Чего ты добивался?! И… о чём ты только думал?!

От нерушимости его уверенного лица и слёз в уголках своих глаз она выдавила смешок.

Затем смахнула слёзы рукавом и сделала протяжный вдох, но вымучила улыбку с поднятыми бровями.

— Забавное, должно быть, зрелище! Смотреть, как глупая женщина без умолку твердит, как гордится своей церковью, не осознавая, что ты за всё заплатил! Ты манипулировал ей всё это время, но она невежественно кичилась своей важностью!

После чего она опустила брови и задала настоящий вопрос, который оставила после всех бестолковых жалоб.

— Почему? Почему ты так поступил после того, как мы так старались отдалиться друг от друга?!

Выкрикнутый вопрос произвёл реакцию от мужчины.

Он слегка поднял взгляд к небесам.

На вершине холма стояла церковь, а за ней — Ноа.

Он уставился вдаль за ту снежную тьму.

— Причина не особо внушительна.

— Просто скажи!

На её требование он закрыл глаза, вдохнул и выдал раздражённым тоном.

— Я просто хотел, чтобы ты преуспела.

— Чтобы я что?!

Его глаза были закрыты, поэтому он не видел её лица.

А только опустил голову и продолжил.

— Что бы ни случилось, я должен создать концепты и подготовить этот мир к сражению. И рано или поздно Топ-Гир не сможет доверять посетителям из других миров вроде тебя. Когда враг может прибыть в любую минуту, мир начнёт думать, что укрепление обороны — лучший способ обеспечить мир.

На этом он не остановился.

— Но, скорее всего, ты права, Синдзё Юкио. Что бы ни случилось, Синдзё Юкио, ты по-прежнему будешь права. Ты не выбрала Топ-Гир или Лоу-Гир. Ты приняла правильное решение и стала мостом между всеми мирами. Ты выбрала то, чего я не смог, и, без сомнения, права.

Но затем он сказал «но» и «поэтому».

— Я хотел увидеть, как сильно твой способ мышления может изменить мир. Я хотел увидеть, насколько истинные чувства моего иного «я» могут изменить мир.

— …

— Послушай, — сказал он. — Пожертвования, которые я заплатил тебе, в равной степени воздались мне. Твоя гордость за законченную церковь доставила мне радость. Мне довелось увидеть, сколь многого моё «иное» я может достичь.

Он открыл глаза и посмотрел на неё.

В первый раз мужчина прищурился с небольшой улыбкой на губах.

— Вот почему я финансировал церковь, мое иное «я». Я решил оставаться человеком этого мира, так что ты меня превзошла. Отныне я смогу видеть свет твоей церкви из окна Ноа. К тому же слышать её колокол. И это будет доказательством, что есть, по крайней мере, одна вещь в мире, которую кто-то желал. Одна вещь, которую я действительно сумел создать в этом мире.

И тут он развернулся и немного осунулся.

— Прощай.

Мужчина в лабораторном халате сделал шаг навстречу падающему снегу.

И в тот же миг она не колебалась.

— Стой!

Она обхватила его руками сзади.

Она обняла его лабораторный халат, чтобы остановить от ухода с холма.

Женщина знала, что не может его принудить.

…Этот человек…

Он уже сдерживал себя ради добра в этом мире, поэтому не поддастся силе.

Чтобы его остановить, ей понадобится воля, которая превзойдёт его.

Поэтому она закричала так громко, что её голос пронёсся сквозь его спину.

— Пожалуйста, скажи!

Она вдохнула.

— Однажды бог осядет в этом месте! Ты построил первое место для гласа божьего в этой земле! Там нет места лжи и всё, в чем ты покаешься, будет прощено… А значит… значит скажи мне. Чего ты хочешь от меня?!

И…

— Ты понимаешь, правда? Человек твоего уровня поймёт, что данные, которые я вам дала, были изменены, и ты обязан знать почему… почему я не создам концепты в этом Гире!

— Я знаю. Ты другая версия меня, в конце концов.

Он медленно подобрал слова.

— Я понимаю, почему ты не помогаешь нам создать концепты.

Она кивнула на его ответ.

— Ты понимаешь, но не можешь делать того же, что и я?

— Руководство никогда не признает, что Топ-Гир в чём-то уступает Лоу-Гиру. Потому-то я выбрал свой путь и оставил тебя делать всё по-своему. Теперь с тобой всё решено, так что можешь поступать по своему усмотрению. И…

Она ощутила его вздох.

— Ты собираешься растратить впустую всё, что я тебе дал?

— По-прежнему неведомо, растрачу ли я всё это.

Чтобы стереть его дрожащий вздох, она прижала собственное дыхание ему в спину.

— Ты боишься своих слов? Ты боишься слов, которые разрушат всё, что у меня есть?

Вместе с её выдохом хлынули слёзы.

— Скажи. Прошу, скажи мне, другое «я». Я всегда выбирала давать, вместо того, чтобы брать, но если я действительно желанна в этом мире, скажи, что это значит.

Он медленно вздохнул. Он сделал вдох вместо выдоха.

Кислород охлаждался снегом, поэтому кольнул в его лёгкие, когда он сказал.

— Я хочу, чтобы ты помогла мне устроить всё для этого мира…нет, для всех миров.

Она слышала его дрожащий голос.

Это слова её иного «я».

— Меня действительно не интересует завершение конфликта или что правильно, а что ложно. Я просто хочу, чтобы все Гиры заботились о мире.

В конце концов…

— Если каждый Гир прав, тогда ни один Гир не заблуждается. Разрушение не вызвано ошибками людей. Я хочу сказать, что разрушение пришло, потому что они были правы.

Поэтому…

— Прошу, помоги мне, Синдзё Юкио. Помоги мне убедиться, что этот мир не заблуждается в правоте, которую так желает. Я хочу твоих знаний, твоих навыков и твоих песен. Таким образом, свет и звук, который ты создала и всё остальное, рождённое настоящей правотой, никогда не пропадёт из оставшегося мира.

— Ты… этого хочешь?

— Да, — изрёк он. — Когда я впервые узнал о Лоу-Гире в детстве, я подумал о твоём присутствии там. И когда увидел тебя играющей в церкви на органе, я пожелал тебе счастья. Я помню первые слова, которые ты сказала с кафедры проповедника: «Возлюби ближнего своего как самого себя».

Он задал вопрос.

— Ответь мне, иное «я». Я заблуждался? Будь так, я извинюсь за финансирование того, что ты сделала.

Она не ответила, зато отпустила его и обошла спереди.

Под снегом они оба медленно приблизились.

————.

Зазвонил колокол. Совсем новый колокол.

Звон отзывался в снегу, уносясь вдаль.



>>

Войти при помощи:



Следи за любыми произведениями с СИ в автоматическом режиме и удобном дизайне


Книги жанра ЛитРПГ
Опубликуй свою книгу!

Закрыть
Закрыть
Закрыть