Свет полуденного солнца озарял участок земли.
Его окружал забор, за исключением восточной стороны позади большого дома.
Там был задний двор. И поскольку он располагался на западе, солнце лучше всего освещало его во второй половине дня.
На участке находились деревья, большие садовые камни и небольшой пруд.
Помимо того рядом с водоёмом располагалось небольшое святилище.
Но над ним не стоял тории и не висел фонарь. Оно высилось на человеческий рост и существовало будто бы в доказательство чего-то. Годы протёрли его тёмную поверхность, и небольшую наклонную крышу покрывал мох.
Прямо перед этим строением сейчас стояла женщина в синем кимоно.
Она смахивала бамбуковой метлой ранние упавшие листья, и сквозь очки взирала на святилище.
Затем она услышала голос из окна ванной комнаты из дома позади.
— Сестра, ты забрала подношение?
— Да, я сделала это в полдень, Кодзи. Если у тебя есть что-то ещё, я возьму.
— Ты уверена, что хочешь съесть что-то полное консервантов?
— Т-ты пытаешься убить свою сестру?!
Из окна высунулась рука с закатанным рукавом и разбрызгала воду по округе.
— Ваа! Прекрати, Кодзи. Я скажу молодому господину, что ты пытаешься обрызгать меня жидкостью!
— Пожалуйста, перестань говорить такие опасные вещи так естественно.
Кодзи высунул из окна голову с полотенцем вокруг лба и щёткой на плече.
— И я уверен, что ты подумываешь собрать эти листья, чтобы испечь в первый раз в году картошку на костре, но прошу, оставь. Столь ранние листья слишком влажные, чтобы их сжигать. От них будет столько дыма, что к нам вызовут пожарных.
— О чём ты? Положись на сестру. От одного из наших клиентов я получила устраняющую-улики спичку, и у меня есть хорошая картошка из Кюсю.
Поток воды выплеснулся на собранную кучу листьев.
— А-а! Кодзи?! Я разозлюсь, если ты будешь рушить мои мечты!
Рёко без колебания вытащила спичку, зажгла и закинула в окно ванной.
Она услышала вопль своего брата и увидела синюю вспышку света.
— Ну в самом деле. Я лишь пыталась пребывать духом с молодым господином и Сецу-тяном в их поездке в Кюсю.
— Молодой господин не поджигал собственный дом! О, нет. Оно обожгло картину горы Фудзи на стене и оставило поистине зловещий образ.
— Теперь это картина после извержения, и что?.. Кстати, Кодзи.
— Что? — ответил её брат вместе со звуком вычищения щёткой стены.
Рёко проигнорировала звук и перевела взгляд к святилищу. Пока солнце начинало клониться к закату, она заглянула внутрь небольшого строения.
— Когда молодой господин ушёл жить в общежитие, наш отец и достопочтенный Саяма поведали нам о происхождении этого святилища, но мы расскажем молодому господину, когда он закончит школу?
— Достопочтенный Саяма говорил, что сожалеет о том, что так и не рассказал Асаги-сану, но я вот думаю, правильно ли нам перенимать на себя эту роль.
— Не сомневаюсь, что правильно. Лучше, чем оставить молодого господина в неведении, как Асаги-сана.
После заминки, Кодзи снова произнёс:
— Э-э, сестра… Как, по-твоему, почему достопочтенный Саяма не рассказал Асаги-сану о своём прошлом?
— О? Ты не знаешь?
— Не знаю.
— Ясно-ясно. Если хочешь узнать у меня, то подай мне сегодня на ужин супер сладкий десерт японского стиля, который всё равно меньше 150 калорий, и тогда я над этим подумаю.
— Это ещё что? Ты снова растолстела как свинья? Так на твоей совести чешуйки, плавающие в пруду?
— Я-я не растолстела! Я не толстею!
— Хватит оправданий. Просто скажи.
— Ну, раз ты настаиваешь. …Всё просто. Достопочтенный Саяма не хотел, чтобы Асаги-сан становился таким же, как он, и Асаги-сан был настроен так же.
Рассказывая, Рёко завернула правую руку вокруг метлы и подняла взгляд к бледному небу.
— Я до сих пор помню, как той ночью Асаги-сана и Юме-сан позвали на работу. Достопочтенный Саяма остановил их у входа и что-то сказал, но…
— Только не говори, что ты подслушивала.
— Я не смогла ничего расслышать, — посетовала Рёко, надув губы. Затем она опустила взгляд на землю. — За ними приехала большая машина, и я не уверена, дошли ли до них последние слова достопочтенного Саямы. Я отправила молодого господина спать и ждала у парадной двери, потому услышала, что он сказал сразу после их отъезда. Он сказал, что всё им расскажет, когда они вернутся.
Продолжая драить стену, Кодзи задал вопрос.
— Молодой господин об этом слышал?
— Не знаю. Но вернулась только Юме-сан, а затем погибла и она. Между мной и молодым господином много чего произошло, и после кончины достопочтенного Саямы он и впрямь остался один, но теперь…
Она опустила голову и выдала горький смешок смирения.
— Не сомневаюсь, он это выяснит, даже если мы ему не скажем. Поэтому хоть я и не прочь рассказать ему о святилище и Асаги-сане… в этом, наверное, нет нужды.
Она снова подняла взгляд и увидела за забором дорогу и прочих жителей.
Однако, в ряду строений обнаружилась странность: между ними находился один пустой участок.
Несмотря на то, что дома теснились очень близко, вдоль основной дороги всё равно оставалось пустое место. Его отгородили колючей проволокой и кольями, с трех сторон на границе с домами стояли бетонные стены, и на нём росла высокая трава.
Глядя на этот пустой участок, Рёко нахмурилась.
— Наверняка он и сам узнает, что должен знать, и что скрывали от нас Асаги-сан и Юме-сан.
Демонстративно взирая на запад, она услышала из ванной голос Кодзи.
— Сестра, я уверен, что он и Сецу-кун сделают то, что необходимо. Но ты слушаешь?
— В чём дело, Кодзи? Я приняла тут очень хорошую позу. Не мешай.
— Конечно, конечно, — он протянул из окна руку с открытой ладонью. — Плати за ремонт. Этот нагар не счищается.
Она улыбнулась и забросила в окно ещё одну спичку.
●
На озере сидели Синдзё и Саяма, сняв туфли.
В лесу они разговаривали с Мукити, вошедшим в гигантское дерево. Они принялись обсуждать нынешнее положение дел, и Мукити начал клонить разговор к деду Саямы.
Справа от Синдзё, Саяма закатал штаны и засунул стопы в воду. Сзади его поддерживало растительное создание подобно стулу, и ещё одно под водой стояло под ногами.
— Я и мечтать не мог о получении в таком месте массажа стоп, Синдзё-кун.
— Саяма-кун, как ты можешь так расслабляться?
Она мягко держала его левую руку, потому что Мукити говорил о его деде, но, похоже, лечебные способности существ 4-го Гира уменьшали его боль в груди.
Когда разговор приостановился, с его лба пропал пот.
Вот и славно, — подумала она, когда зашевелился воздух, и дерево задало вопрос.
— На чём я остановился?
— Вы говорили, что дед Саямы-куна вас посещал и предоставлял немало информации о Лоу-Гире.
— О, да, — сказал Мукити. — Выходит, если взять Саяму здесь, то это был предыдущий предыдущий Саяма.
— Да. …И, э-э?
Она глянула на Саяму и увидела, что теперь, когда боль в груди отступила, он закрыл глаза и наслаждается массажем стоп. Его губы изогнулись в бесстрашной улыбке.
— Хе-хе-хе. Синдзё-кун, это очень приятно. Как насчёт того, чтобы в следующий раз взять одного в ванную?
Похоже, он не собирался никак помогать, поэтому она повернулась обратно к дереву.
— Эм, Саяма-кун ранее спрашивал, но что это за обещание? И почему в обещании пойти с дедом замешан Синдзё Канаме?
— Тебе интересно?
— Да.
— Как и мне. Мне интересно, каким он был человеком.
На этих словах Мукити мягко согнул тело.
— Согласно предыдущему предыдущему Саяме, он был напарником Тэнкё.
— Да. Он был его помощником.
— Он говорил, Тенкё организовал какое-то собрание.
— Да. Это Департамент Национальной Безопасности.
— Он говорил, Тэнкё что-то исследует.
Она уже собиралась сказать, что Концептуальную Войну, но засомневалась.
…Что?
Дед Саямы посетил 4-й Гир в 1943-м. К тому времени Департамент Национальной Безопасности уже создавал врата и Кинугаса Тэнкё должен был знать правду о Концептуальной Войне от Реи и Шолотля 3.
Я тут чего-то не понимаю? — гадала она.
— Что исследовал профессор Тэнкё?
Как и ожидалось, она получила ответ.
— Нечто, чтобы покончить с концептами.
— …Э?
Не успела она закончить озадаченный возглас, как заметила движение Саямы рядом.
Он сложил ладони на животе.
— И что же это? — спросил он.
— Я не знаю.
Ответ был искренним, и жители этого Гира не лгали.
Синдзё услышала вздох Саямы, но парень задал ещё один вопрос:
— Мой дед сказал вам что-либо ещё о профессоре Тэнкё?
— Он жил в месте подобном этому, называемом «горами», и оно находилось рядом с собранием. Это всё.
Саяма неожиданно встал и уставился прямо на дерево, позабыв о Синдзё.
— Ты хочешь сказать, профессор Тэнкё жил в горах рядом с Департаментом Национальной Безопасности и разрабатывал оружие, способное «покончить с концептами»?
— Это всё, что мне сообщили касаемо связи с Синдзё.
— Ясно.
Саяма расслабился и к тому времени, как повернулся к Синдзё, вернул своё невозмутимое выражение лица.
— Выходит, оставшаяся информация это само обещание?
— Да. Обещание.
Когда Мукити мягко вильнул телом, повеял плотный медленный ветер, и на его словах деревья покачнулись.
— Обещание значило для нас продолжать существование в этом мире.
Когда Синдзё услышала слова, посылающие по озеру волны, она немного приподняла бедра и начала вставать.
— Я здесь. Меня признали как Синдзё из обещания. Но…
Её брови опустились, и она наклонила голову.
— В чём заключалось обещание? В чём заключалось обещание, что заставило вас последовать сюда за Саямой Каору?
Громадное дерево начало изрекать одно слово:
— Обещание.
И…
— Предыдущий предыдущий Саяма назвал его обещанием дракона.
Синдзё вспомнила термин Путь Левиафана, который ссылался на то, чем они сейчас занимались.
— Приятно познакомиться.
Синдзё полностью встала и выдала второе приветствие. Она пнула воду в реке и повернулась к Саяме.
Однако он не смотрел на дерево. Парень смотрел на край озера справа.
Там находился Баку с поднятыми передними лапками.
В следующий миг их обволокло прошлое.
●
Синдзё стояла в деревьях.
Она находилась не в горах. Это была плоская лесная область на вершине холма. Она стояла на обширной грунтовой мощёной дороге рядом с вершиной холма, и кое-где оставались коричневые лужи.
Все деревья с обеих сторон оказались толстыми кедрами, и сквозь хвойные листья её освещало полуденное солнце.
…Это в Акигаве? Напоминает горы и леса там.
Синдзё услышала цикад.
Она узнала уникальное стрекотание большого коричневого насекомого и осознала, что температура довольно высока.
Сосредоточившись на стрекотании, она глянула вдаль справа от себя.
Синдзё могла увидеть потолок древесной листвы, спускающийся вниз с холма, и рассмотреть здания города дальше. Но в то же время от тех строений поднимался тонкий слой дыма.
И это не дым от варки риса в середине дня.
…Здесь произошла бомбардировка.
Она осознала, что это продолжение прошлого, которое Баку показал ей утром в отеле.
Её сковало сомнение, но затем…
— !..
Синдзё инстинктивно побежала по дороге. Она заставила свой разум шагнуть вперёд и поспешила по лужам.
Вскоре впереди показался синий грузовик.
Он принадлежал деду Саямы.
За грузовиком стояли деревянные врата, буддистский храм и следом лес.
Это был храм, куда отправили эвакуированных людей.
Синдзё миновала грузовик и увидела, что крытые чёрной черепицей врата стояли открытыми.
Она прошла через них и обнаружила территорию храма площадью в пятнадцать квадратных метров.
Слева от неё стояла колокольня, спереди — главное строение и жилое помещение, а справа склад.
Все двери главного здания стояли распахнутыми, и внутри находилось несколько десятков человек.
Большинство из них носили белые пижамы и лежали на футонах. Некоторые были молодыми, некоторые старыми, одни больными, а другие ранеными. Между всеми носился старик в белом халате и медсестра.
Синдзё также услышала голос. Он принадлежал деду Саямы.
— Прошу прощения. Где Синдзё?! Кто-нибудь знает Синдзё Канаме-куна?!
Мужчина, издающий голос, стоял под нависающей крышей главного здания.
Это действительно был дед Саямы, и он носил военную форму.
Синдзё Канаме здесь, — осознала Синдзё.
Но она пристально уставилась на спину деда Саямы. Ей хотелось увидеть Синдзё Канаме, но…
…Ему тоже.
Синдзё остановила разум за спиной у мужчины.
Девушка по-прежнему была в пяти метрах, но не решалась подходить ближе.
С такого расстояния она увидела движение в затенённом холле главного здания.
Чтобы увидеть, кто говорит, лежащие люди начали приподниматься.
Медсестра развернулась и подошла к ним.
Она подобрала с пола какие-то документы и, прибыв под навесную крышу, открыла один из них.
— Синдзё Канаме, верно? Это имя в списке, но пожалуйста, постарайтесь не шуметь.
— Прошу меня извинить. Могу я его увидеть?
Медсестра на секунду заколебалась. «Где же он?» прошептала она на выдохе, поворачиваясь к людям у себя за спиной.
В то же время недалеко от стены поднялась рука.
— …
Бледная и худая рука.
Однако она принадлежала не мужчине.
Там находилась женщина.
…Э?
Синдзё услышала голос, но это оказался не взрослый говор, а детский плач.
— Младенец?
Она увидела, как дед Саямы глянул туда и нахмурился.
— Кто это?
— Она родила сегодня утром по прибытии в храм. Не думаю, что она уже может говорить.
— Подождите, — сказала женщина в футоне у стены.
Когда женщина попыталась сесть, тонкий футон с шорохом зашевелился.
Медсестра торопливо встала, подправила юбку и подошла к ней.
Дед Саямы направился следом. На них скопилось множество разных взглядов, но он шагал прямо через тускло освещённый холл.
Чтобы добраться до женщины у стены, у него ушло ровно десять шагов.
Медсестра помогла худой женщине встать, разложила сзади пару подушек, чтобы её поддержать, и поместила краснокожего ребёнка ей на руки.
Женщина увидела, что дед Саямы был солдатом, и поправила рукой волосы и воротник.
— Извините меня, солдат.
— Вам что-нибудь нужно?
Однако женщина задала вопрос. И довольно неожиданный.
— С Синдзё-сама всё хорошо?
Когда к её голосу присоединился звук цикад, Синдзё пробрало холодом.
Тем не менее, спина в военной форме даже не дрогнула.
Синдзё вопрошала у той спины перед глазами. Она почти что спрашивала его проверить то, чего сама не желала.
— В-вы не спросите, о чем она?
Но её слова его не достигали, и в воздухе раздавался один лишь плач цикад.
Лишь после нескольких вздохов дед Саямы медленно проговорил:
— Что вы хотите этим сказать?
— Ну, — ответила женщина, которую поддерживала медсестра. — Той ночью во время бомбардировки я дожидалась эвакуационного транспорта. И потом это дитя…
— У вас начались схватки?
Женщина потупила голову и смутилась, но её брови опустились.
— И потом один мужчина вышел из грузовика, чтобы оставить место для меня. Он сказал, что подождёт следующего, и говорил, его зовут Синдзё... Синдзё Канаме.
— …
— Если он цел, я бы хотела сказать ему спасибо за себя и за моего ребён…
Увидев взгляд на лице Саямы, который Синдзё не могла, женщина помрачнела и немного сглотнула.
— Что с Синдзё-самой?
Дед Саямы не ответил.
Женщина наклонила голову, медсестра опустила голову, и одно из стрекотаний прекратилось, но он по-прежнему не отвечал.
В конце концов, женщина задала ещё один вопрос с дрожью в голосе.
— Вы… Саяма-сама, не так ли?
Мужчина не ответил. Он совсем не шевелился. И словно призывая его зашевелиться и побороть тишину, женщина заговорила снова:
— Когда он вышел из грузовика, Синдзё-сама сказал, что если мне что-нибудь понадобится, я могу положиться на кого-то по имени Саяма. Он улыбался, когда это говорил.
Несмотря на это, Саяма хранил молчание.
Однако с поднятием плеч он сделал глубокий вдох, выдохнул и мягко спросил:
— Как Ваше имя?
Женщина кивнула и затем с ребёнком на руках глубоко поклонилась мужчине.
— Тамия Рё.
Разум Синдзё ахнул на её фамилию, и прошлое неожиданно переключилось.
●
Саяма увидел, как прошлое переменилось.
…Где я сейчас?
Его разум пробудился, словно глядя вверх, и он увидел некую сцену.
Парень увидел край озера. Его дно покрывали растения, и вокруг раскинулся лес.
Это походило на резервацию 4-го Гира, потому он задался вопросом:
— Я пробудился от прошлого?
Нет, — ответил его разум.
Даже на первый взгляд присутствовало несколько различий.
Прежде всего, перед ним не оказалось громадного пня. К тому же…
— Небо.
Всё наверху покрывала чёрная твердь.
Но не ночное небо, а чёрное, и ничего кроме него.
Там не виднелось звёзд, и над головой висел лишь яркий свет.
Солнце.
Саяма присмотрелся к интенсивному солнечному свету, исходящему прямо сверху.
И следом кое-что заметил.
Прямо над головой, от леса до самого неба тянулось нечто, напоминающее тропу.
Это зелёный пояс.
Зелёный путь поднимался в небеса и местами полнился скоплениями, напоминающими синие вены. Проследовав взглядом дальше, парень увидел, как зелёный пояс чертил восходящую дугу, словно опоясывая солнце.
Фактически, поясов было несколько. Всего их оказалось три, включая тот, на который Саяма смотрел. И все они образовывали полный круг.
…Мир из трёх колец с солнцем посередине.
Это 4-й Гир.
Три кольца диаметром на уровне орбиты земли вокруг солнца собрали на внутренней поверхности экосистему. Они медленно вращались, и с мест их пересечения поднимался дым, подобный туману.
…Они обмениваются экосистемами?
Саяма некоторое время взирал на вращение поясов древесного мира.
— …
Но затем опустил взор, потому что он здесь не за этим.
Направление, в котором ему следовало смотреть, лежало прямо перед ним.
Саяма увидел нечто, чего раньше здесь не было.
Над озером висел туман, а на траве перед ним кто-то сидел.
Человек носил коричневый костюм.
Это его дед.
Мимо мужчины мягко повеял ветер. Его прозрачное дуновение приносило с собой тепло.
Оно вызвало на озере небольшие волны, покачнуло растения и зашелестело листвой в лесу.
Несмотря на это, туман над озером не шелохнулся.
Его дед сидел со скрещенными ногами, наполовину погрузившись в траву. Его волосы немного всколыхнулись, словно ветер портил ему причёску, и рядом с ним поднялось растительное существо.
Впрочем, создание не стало приближаться. Оно лишь глядело на мужчину.
…Он ещё не заключал обещаний с 4-м Гиром.
По-прежнему взирая на туман, дед Саямы потянулся правой рукой к существу.
Оно глянуло на туман, но в итоге приблизилось и взяло принятую руку передними лапами.
В тот же миг создание увеличилось.
— Много.
Из тела создания вырвался воздух, и к нему присоединилось новое. Словно связанное с тыльной стороной существа, позади него появилось ещё одно.
Но дополнительное создание было вынужденно мгновенно выпустить воздух, и добавилось следующее.
Существа быстро окружали озеро и растянулись до самого леса.
Лес шевельнулся, и Саяма поднял взгляд.
Он увидел резкое изменение в кольце земли, тянущемся вдаль.
Всего мгновение назад его переполнял зелёный, но теперь он обращался голубым.
Голубой быстро окутал одно из колец, и на пересечениях с остальными взвихрился туман.
Создавался ветер.
Со всей поверхности кольца исходил воздух. Ноша из-за пределов их мира должна была быть невыносимой, и избыточный воздух порождал ветер.
Саяма услышал голос от тумана перед ним.
— Видимо, чтобы иметь дело с вашей производительностью, необходимы некоторые корректировки.
— Да. Люди производят тепла гораздо больше растений. В любом случае, полагаю, это считается за первое взаимодействие.
С этим его дед убрал ладонь от растительного существа. Не желая с ним расставаться, создание потянулось, но мужчина продолжил убирать руку.
— Извини.
Он повернулся вперёд и обратился к туману.
— Я не смог привести Синдзё.
Парню спёрло дыхание от того, как равнодушно он это сказал.
Саяма находился всего в паре метров от спины деда, но не стал приближаться.
…Я не должен.
Со словом «самоконтроль» в голове, Саяма наблюдал за своим дедом. Но всё же он усадил своё сознание на траву.
Парень просто установил высоту своего обзора на уровень спины перед собой.
— Синдзё не придёт? — спросил туман.
— Верно. Хоть я и обещал иначе. И хотя ты говорил, что вернёшься со мной, если сможешь его вылечить и использовать как топливо для выживания.
— Я помню. Я решил выслушать, что ты хочешь сказать, потому что ты меня нашёл.
— Найти тебя не составило труда. В конце концов, я стремился к встрече с тобой, даже тебя не видя.
— Но ты был первым, кто неожиданно закричал в небо и землю, как только сюда прибыл. Ты помнишь? — спросила воля Мукити. — Ты продолжал говорить «приятно познакомиться» и внезапно начал говорить к небу и земле. Я не мог этого игнорировать.
— Ты спросил, почему я это делал, и я сказал: потому что знал, где ты находишься. В конце концов, я всего лишь хотел с тобой поговорить. Я обращался к небу и земле, потому что это всё ты, — сказал дед Саямы. — Ты просил меня хранить это в секрете, потому что если остальные Гиры прознают, то могут попытаться извлечь тебя силой. И вот почему я попросил тебя прийти в наш Гир.
— Используя термин, которому ты меня научил, это «забавная» история.
— Так и есть, — сказал его дед, глянув на солнце и чёрное небо. — И вместе с тем памятная. Такое чувство, что это было только вчера… Когда ты узнал о положении дел в нашем мире, то попросил в случае прихода туда равного положения, без каких-либо долгов. Как раз тогда я понял, что твоя лечебная способность может это предоставить. И чтобы заслужить моё доверие, ты попросил человека, срочно требующего лечения. Таким образом ты мог доказать, что твоя сила на должном уровне и ты верно оцениваешь наши требования.
— Но Синдзё не придёт?
— Нет. Я прошу прощения за это. Моё обещание с тобой не может быть выполнено. …И я не могу привести того, кому не доверяю, и ты не захочешь лечить того, кому я не доверяю. 4-й Гир теперь не может определить, может ли ему отплатить Лоу-Гир.
— Ты нарушил обещание.
— Верно, — вздохнул старик. — Потому что Синдзё больше нет.
Словно стирая его слова, сквозь местность повеял ветер. Он пришёл от кольца земли сверху, обращённого в синий.
— Ах, — вздохнул дед Саямы на ветру. — Ты, сам того не желая, можешь быть невероятно жестоким. В нашем мире мы говорим, что он вознёсся на небеса, но здесь вся ноша, что от него осталась, превратилась в ветер.
— Саяма.
— Чего тебе?
— Вижу, люди тоже могут производить воду.
С этим Саяма глянул на спину своего деда. Наконец, мужчина вытер лицо правой рукой.
— Да, — согласился он.
— Давай отправимся в твой мир, — почти сразу же сказал Мукити.
— …
В картине из прошлого дед Саямы резко поднял голову.
Мукити согласился на желание человека. Но…
— Глупец! — он поднялся и закричал. — Ты насмехаешься над нашими переговорами?! Лоу-Гир и 4-й Гир вели переговоры как равные, но моя нерасторопность не дала их завершить! Вот результат! Перекручивание этого результата бьёт не только по чести Лоу-Гира, но и 4-го Гира тоже!!
— Переговоры не завершены.
Слова Мукити заглушили мужчину, и повеяло больше ветра.
Однако не то же самое мягкое дуновение. Это был могучий порыв.
Подобно звучной стене, воздух двинулся весь разом.
— …
Он пришёл спереди. Ветви, листья в лесу и море травы, будто прибитое, рухнуло вперёд и высвободило всю свою влагу в воздух в виде тумана.
Белый туман затанцевал по небу.
Он завертелся спиралью и продолжился дальше.
Затем растянулся и вознёсся в чёрное пространство.
В ответ туман поднялся со всех трёх колец земли.
Саяма и его дед оба встали и осмотрелись по округе.
— Я здесь, но не здесь, — произнесло небо.
Туман взвихрился вокруг солнца, парящего в центре колец.
— Ты говорил, что мой ответ, когда меня обнаружили, зовётся «удивлением».
— Да, но какая тут связь с игнорированием итога наших переговоров?
— Есть только один Синдзё?
Саяма осознал, что Мукити пытается сказать.
Потому что с ним всегда была Синдзё, он понял.
— Похоже, в вашем мире есть концепт наследования.
— …
— Давай сдержим обещание. Саяма, даже если тебя унаследует кто-то другой, я могу тебе доверять. Приведи ко мне Синдзё, и я покажу тебе мою силу.
— Но чтобы это случилось, Лоу-Гир должен победить в Концептуальной Войне.
— Мы пообещали, — настоял голос.
Саяма увидел, как его дед на это замер.
Мужчина стоял прямо среди травы, обдуваемой ветром.
Его плечи медленно приподнялись, он вздохнул и не отступился.
Он крепко сжал кулаки, напряг шею и посмотрел в небо.
— Ты говоришь, что продолжишь переговоры? Со мной… и с Синдзё?
— Мы пообещали.
Дед Саямы немного призадумался и, наконец, произнёс:
— Тогда пойдём, дабы сдержать обещание. Пойдём, дабы сдержать обещание дракона. Чтобы гарантировать наши переговоры, я сперва уничтожу этот мир и, чтобы взять ответственность… — он изрёк, — Я непременно устрою твою встречу с Синдзё. Когда придёт время, фамилия Саяма приведёт того, кто известен как Синдзё, чтобы тебя увидеть. Когда мир вновь возжелает переговоров в сражении и когда вновь понадобится могущественное лечение, Синдзё приведут к тебе как условие для получения твоей силы. И чтобы это воплотить, я приложу все силы, дабы другие миры…
Он сделал глубокий вздох.
— Дабы сдержать обещание, я говорю, что фамилия "Саяма" предписывает роль злодея.
— Да, — сказал дракон, обретающий форму над головой.
Это был дракон, образованный из скопления тумана.
Затем у ног Саямы выросли растительные существа, и три кольца стремительно потускнели. Мир сменялся с зелёного на желтый, и наконец, на коричневый.
— Ты собираешь информацию об экосистеме?!
— Большое целое становится малым целым.
Сказав это, Мукити опустился.
Когда за спиной змея, опускающего длинное тело прямо вниз, солнце утратило свой цвет, небо стало ещё темнее.
Всё за исключением озера обволокло тьмой.
Врата, — осознал Саяма, когда за озером нечто поднялось.
Это было громадное дерево. Когда оно поднялось, его ствол шириною более тридцати метров переломился у вершины.
Дракон залетел внутрь сломанного конца, и 4-й Гир зашевелился.
Как раз перед этим Саяма услышал волю Мукити.
— Саяма, ты сказал, что я был «удивлён», когда ты нашёл меня, не так ли?
— Да. Но почему ты сейчас об этом вспомнил?
— Мне бы хотелось, чтобы ты пересмотрел это описание. Используя слово, которому ты меня научил, я был «счастлив», что меня кто-то нашёл.
— …
— И я желаю «счастья» тем, кто унаследует обещание.
Это знаменовало конец, и ветер сверху окутал Мукити и столкнулся с деревом.
В следующий миг весь свет исчез.
И посреди того мрака Саяма размышлял.
…Переговоры, чтобы сделать дракона и человека равными, хм?
Таким и было обещание. И чтобы перезапустить и дать ему новое начало, дракон должен встретиться с Синдзё.
Вот почему Синдзё-кун получила место в Отряде Левиафана? — гадал Саяма. — Мой дед и старик должны были об этом знать, в конце концов.
…Если так, те старики действительно любят окольные методы и загадки.
Он подумал о том, что Синдзё сейчас делает. Предыдущее видение прошлого, скорее всего, было для неё большим потрясением, поэтому он решил, что должен её поддержать.
И пока его разум падал, он припомнил спину деда, которую больше не мог видеть.
Спина, увиденная им в храме Хатиодзи, была для него новой, но та, что показалась во время обещания Мукити — нет.
…Ту же самую спину я видел до самой его смерти.
