↓ Назад
↑ Вверх
Ранобэ: Хроники конца света
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона
«

Том 4. Глава 4. Утро разговоров

»


Одним из особых умений Хио Сандерсон была способность сидеть смирно продолжительное время.

В данный момент она находилась внутри небольшой квартиры, залитой светом утреннего солнца, но там жил парень, которого она не знала. Он оказался на два года старше её и по-английски представился, как Дан Харакава.

Он был её спасителем, приютившим её после того, как девушка потеряла сознание.

Хио наблюдала за ним, обмениваясь парой слов.

Основываясь на его цвете кожи, она предположила, что он японец с примесью латиноамериканской крови.

Парень сидел за столом напротив неё, и перед ними находился завтрак, состоящий из хлеба, салата и яичницы.

Её разбудил необычный запах этого завтрака. У девушки не было родителей, и её прадедушка всегда ел не дома, поэтому она не привыкла к запаху еды по утрам.

Парень с ней поздоровался и бегло объяснил события прошлой ночи, но ничего о ней не спрашивал. Вот почему Хио сама задала пару вопросов и сообщила несколько вещей.

Сейчас она говорила, глядя на чашку кофе, которую держала двумя руками.

— И в какой-то момент с машин и домов пропали все люди. О-ой, и погасли все огни. Да, даже светофоры.

— Вот как. Значит, всё превратилось в город-призрак.

— Да. И мой прадедушка сказал мне уходить, но в такси он вывихнул лодыжку, и сказал убегать вперёд без него.

— Убегать?

Хио не пропустила, что Харакава помрачнел. «Убегать» и в самом деле не особо распространённая фраза, но она кивнула, потому что правда есть правда.

— По его словам, это было какое-то там пространство. Следом он передал мне часы и сказал, что с ними я смогу оттуда уйти.

Когда Хио проснулась, часы, которые она носила на левом запястье, лежали рядом с футоном. Сейчас они были рядом с её вилкой и ножом на столе.

— Я могу их увидеть?

Спросив разрешения, он взял часы и поднял на уровень глаз.

— Довольно старые.

— Они что-то должны делать, если покрутить головку.

Но девушка не помнила точный процесс. Хио думала, что сможет так доказать события прошлой ночи, но сначала пришлось всё рассказать. Парень передал часы ей назад, и она надела их на запястье.

— Мой прадедушка вытащил из кармана копьё и сказал мне уйти. Я просто продолжала бежать, и в город вдруг вернулось освещение. Я задавалась вопросом, что это значит, но совсем запыхалась и приблизилась к зданию передо мной, чтобы кого-нибудь позвать.

Харакава знал остальное.

Почувствовав себя лучше после того, как всё выложила, Хио подумала о своём прадедушке.

…Он должен быть в порядке.

Он был здоров, и в её разуме являлся образчиком «сильного».

Девушка убедила себя, что с ним всё хорошо, и попыталась выровнять своё дрожащее дыхание.

На этом Харакава кивнул.

— Где твои остальные родственники?

— У меня остался только прадедушка. Если он не покажется там, где мы назначили встречу, он сказал посетить ИАИ в Окутаме и попросить их отвести меня в организацию под названием UCAT.

— Понятно, — парень встал и повернулся спиной. — У тебя есть деньги, правда? Тогда перво-наперво ты должна найти место для ночлега. Если отправишься отсюда на север, то быстро доберёшься до железной дороги. Станция всего в сотне метров к западу оттуда, и там ты найдёшь, где остановиться.

— Э-эм…

— Мне нужно идти в школу. Оставь ключ в почтовом ящике. Придётся, наверное, подождать, пока высохнет твоя одежда, так что к тому времени можешь оставаться. …Но тебе будет лучше уйти.

— Ты не будешь ничего спрашивать?

— Я услышал достаточно.

Он исчез на кухне, и она вздохнула, вслушиваясь в его шаги.

…Он ведёт себя осторожно.

Гадая, что же ей делать, Хио поникла головой.

Затем увидела верх и низ мужской пижамы, в которой была одета, и запоздало осознала определённый факт.

Оставив Хио и войдя на кухню, Харакава с серьёзным выражением лица прижался лбом к белой отштукатуренной стене.

…Дело дрянь. А я-то думал, единственной странностью будет имя «Хио».

Ему казалось, что он впустил в дом ходячую мину.

У него было на то три причины.

Первая — всё, что она наговорила, являлось отборнейшим бредом.

Вторая — она полностью верила в то, что говорила.

И третья — у неё не было родственников.

Кроме того, благодаря доставкам для американской базы ему хорошо знаком регион Окутамы и он даже несколько раз бывал в ИАИ.

…Но я никогда не видел или слышал о группе под названием UCAT.

Всего за несколько секунд его шкала опасности поднялась в красную зону.

Прошлой ночью Харакава позвонил в полицию, чтобы спросить, что делать, но дежурный офицер рассмеялся и сказал ему отбросить шуточки. Теперь парень корил себя, что не постарался получше убедить офицера, вместо того чтобы бросить саркастичную ремарку в ответ.

С другой стороны, больница в данном случае более подходящий выбор, чем полиция, но понадобится учреждение совсем не того типа, в котором остаётся его мать.

…Мир неожиданно превратился в город-призрак, а её прадедушка вытащил копьё? Даже дешёвые книжонки и манга более продуманы, чем это.

Не переживай, — сказал он себе. — Дан Харакава всё сделал правильно. Ты не знал прошлой ночью, что она не в своём уме. Ты проделал отличную работу по спасению человека.

Так или иначе, ему нужно придумать, чем сегодня себя занять. Его школьная посещаемость весьма низкая, и начались приготовления к спортивному фестивалю, поэтому он мог остаться до обеда, чтобы отметиться, и затем прогулять приготовления.

— Полагаю, я пойду в школу.

Харакава прошептал изменённую реплику того, что говорил, вставая из-за стола, убрал руку от стены и кивнул.

— Эм…

У входа на кухню кто-то стоял.

Харакава обернулся и увидел, что там стоит стройная фигура. Её кожа выглядела бледно, поэтому парень предположил, что она ещё не отошла от усталости с прошлой ночи.

— Что? — хмуро спросил он. — Хочешь воды, раз уже полностью проснулась? Прошлой ночью ты обильно вспотела.

— Нет, дело не в этом… Ну, вообще, я бы не против, но… э…

Она держалась за воротник одетой на ней пижамы.

— Почему я в этой ночной одежде? Получается…?

Парень с лёгкостью представил себе, что она скажет следом. Девушка начнёт протестовать, что он снял с неё одежду, влажную от пота.

…Да, наверняка дело в этом.

Харакаву не особо заботили её жалобы. Ему пришлось оставить эту девушку у себя, поэтому он не хотел, чтобы она испачкала его футон, простудилась и в результате осталась ещё подольше.

По факту, его даже обрадует, если она невзлюбит его и уйдёт, больше на него не полагаясь.

Ему также казалось, что для неё это наилучшее решение. Она наверняка поначалу будет чувствовать себя беззащитной, но если посольство найдёт где-нибудь живого родственника, в итоге она будет благодарна такой поддержке.

И поэтому Харакава ответил прямо.

— Ты вся вспотела, поэтому я тебя переодел. Меня не интересует твоё тело, так что можешь об этом не переживать.

Как только он договорил, она запротестовала с заплаканными голубыми глазами.

— Ты возьмёшь на себя ответственность?

— Стой! Это ещё что за поворот?

— Н-но я думала, что в Японии есть обычай выходить замуж за того, кто первым увидит тебя голым?

— Что за дикие обычаи? В том, чтобы увидеть кого-то голым, нет никакой ответственности.

На глаза Хио навернулось больше слёз, и она в итоге глубоко вздохнула и воскликнула по-японски:

— Меня увидели голой понапрасну!! Я требую компенсации за свою потерю!!

— Где ты выучила такой японский?!

Словно в ответ на его вопрос, она начала плакать.

Обширное замкнутое пространство полнилось зеленью.

Его площадь была двести метров, и зелень, окружающая его, являлась растительностью. Словно купаясь в свете ламп дневного света, свисающих с потолка, землю образовывало бесчисленное количество собранных вместе растений.

К тому же, земля покрывала стены и даже потолок, с которого свисали лампы.

В центре находилась поляна, но все прочие шесть поверхностей пространства заполнял лес, концентрируясь на стенах и потолке.

Это придавало площади плохую вентиляцию, и небольшой ручей, текущий вдоль зелёной земли, вызывал высокую влажность.

Это было жаркое и душное пространство, и у входа на центральную поляну стоял искривлённый знак.

На нём значилось: «Оранжерея 4-го Гира».

В данный момент на поляне находилось два человека.

На дремучем газоне сидели Саяма в костюме и Синдзё в платье.

Они оба держали в руках портативные игровые приставки. У Саямы была компактная белая модель, а у Синдзё — продолговатая чёрная. Обе системы соединялись кабелем.

— Ура! Я победила тебя третий раз подряд этим навесным ударом!

— Синдзё-кун, ты бы не могла играть в маджонг как положено? Или, может, сменим игру?

— Но правило, позволяющее неожиданный поворот событий с помощью физической силы — это особенность «Прелестного Маджонга — Боксёрского Издания». И это единственная игра от ИАИ, которая работает на моей последней системе и той, которую одолжил ты.

Саяма озадачено наклонил голову.

— Насчёт «последней системы», полученной тобой на прошлой неделе…

— Ага, я получила её от Ооширо-сана. Гляди, она портативная, но уже цветная. Так как монохромная звалась Гейм Лад, эта зовётся Гейм Дад. Главный её недостаток в том, что она требует шесть батареек.

Синдзё улыбнулась, но затем заметила на экране своей приставки индикатор батарейки.

— А, батарейки садятся! С-саяма-кун, давай сыграем ещё один раунд. У этой игры есть супер атака, которая срабатывает только тогда, когда индикатор батарейки краснеет!

— Успокойся, Синдзё-кун. Тебе следует уделять видеоиграм не более часа в день.

— Э? Ох, точно. Так говорят, но… Ой.

Батарейки её игровой приставки полностью сели, и она со вздохом опустила плечи.

— Эх. Давно я уже не могла с тобой поиграть.

— И всё же несколько разочаровывает, что мы ограничились только этим.

В ответ Синдзё смогла только кивнуть. Она не выказывала это, пока играла, но на самом деле выглядела устало.

…Мы не давали себе спуску с прошлой ночи.

Праздник в честь прибытия инспектора американского UCAT был отменён.

Труп почётного гостя Ричарда Сандерсона доставили сюда, и сейчас он находился в морге больницы рядом с ИАИ. В данный момент придерживались мнения, что его атаковал тот же механический дракон, который напал на пассажирский самолёт ИАЛ.

…И предположительно он из 5-го Гира.

Они даже не знали его имени, но он был огромен, обладал невероятной мобильностью и даже смог выжить после выстрела G-Sp2 и удара Сусамикадо.

Хиба и Микаге вернулись в Сусамикадо и теперь спали в комнате отдыха.

Казами отправилась подобрать Изумо в океане, но судя по всему, его отнесло воздушным потоком, и они испытывали трудности в его поисках. Это вызывало лишь раздражение, поэтому Саяма отказался принимать дальнейшие сообщения на эту тему.

…Нам не хватает информации.

Они не только не смогли идентифицировать того дракона, но и не узнали личность человека, который с ним сражался. Он попросил Касиму украсть список пассажиров лайнера ИАЛ, но там не оказалось никакой записи о наличии на борту иностранцев.

Кто-то их опередил. Любопытствуя, кто же, Синдзё произнесла:

— О чём-то задумался?

— Да, о многом.

— Так и знала. Но ты не спал, поэтому не перенапрягайся. Я смогла вздремнуть, но ты не спал вообще, да?

— Не беспокойся, Синдзё-кун. Я могу прожить без сна около недели. В детстве меня тренировал этому дед. У нас случались недельные драки вокруг дома по правилам, согласно которым можно было бить другого, когда он заснёт. Если бы я только осознал, что этот проклятый старик спал с открытыми глазами, не прекращая говорить, то мог бы ударить его ещё пять сотен раз.

— А ты случайно сейчас не спишь, используя ту же секретную технику?

Синдзё отложила портативную приставку и вздохнула. Затем осмотрела местность.

— Меняя тему, я не ожидала, что Ооширо-сан внезапно скажет нам начать Путь Левиафана с 4-м Гиром.

— Да. Когда он передал нам ключ к этому месту, сначала мне пришло на ум не это, — Саяма скрестил руки на груди. — Довольно странное действие. У меня такое чувство, будто он что-то скрывает. Прошлой ночью инспектор американского UCAT по имени Сандерсон был убит механическим драконом, предположительно из 5-го Гира. Американский UCAT сообщил, что послал временных инспекторов, но не сказал, чем те занимаются. И теперь старик говорит нам провести предварительные переговоры с 4-м Гиром в этой оранжерее и затем сесть на послеобеденный рейс к резервации 4-го Гира в Кюсю.

— Похоже, он спешит из-за смерти Сандерсона.

— Вполне возможно за этим что-то кроется, поэтому нам следует быть начеку.

— Да. Проблемы взрослых могут напрягать. В общем, мы пришли сюда, но никто не показался. В 4-м Гире есть люди? Они растительный народ или что-то такое?

Саяма на это задумчиво наклонил голову.

— Я не до конца уверен, что ты имела в виду, но думаешь, растения могут общаться с людьми?

— Э? Разве об этом не говорят время от времени? Что-то там о растениях, реагирующих на эмоции.

— Ты подразумеваешь диспуты, популярные в Америке в конце шестидесятых? Те, где исследователь подсоединил к растениям детектор лжи и использовал его для прочтения их предположительных откликов?

— Да, это.

— Понятно, — когда Синдзё сонно потёрла глаза, он кивнул. — Эти диспуты продолжались в Америке около десятилетия, но никто не смог воспроизвести отклики. И через некоторое время, тот же исследователь заявил, что обнаружил эмоциональную реакцию от чего-то другого.

— Э? Что это было?

— Вместо растений это был йогурт. Электроды зафиксировали эмоциональный отклик на заливание его молоком. Все газеты тут же перестали об этом писать, потому что посчитали ситуацию жутковатой.

— Значит, другими словами… нашёлся кто-то, вроде тебя?

— Ха-ха-ха. Нехватка сна заставляет тебя произносить необычайные вещи, Синдзё-кун. Но так или иначе, растения, разговаривающие с людьми, не более чем заблуждение людей, подобных старику. Ты же не думаешь использовать эту идею в своей книге, не так ли?

— Нет-нет.

Синдзё покачала головой, и Саяма кивнул.

— С моей точки зрения — растения это растения. Если они способны выражать собственную волю, то должны быть чем-то похожим, и в то же время иным. Путать одних с другими исходит от гордости иного типа существ.

Саяма взирал на Синдзё.

Она смотрела на него, но её голова неожиданно поникла и затем торопливо поднялась назад.

— Ох, п-прости. О чём это мы? Уже некоторое время я чувствую сонливость, будто усталость наконец-то меня одолела.

— Мы можем обсудить это позже, Синдзё-кун. Я позабочусь о предварительных переговорах самостоятельно, так что можешь поспать.

— Ладно… Но вдруг люди 4-го Гира, если появятся, подумают что я ленивая? И-и пока я сплю, не делай ничего странного. Серьёзно. В самом деле. Без шуток.

После тройного настояния на своих словах, Синдзё неосознанно утратила равновесие и, медленно заваливаясь назад, попыталась поймать себя локтями.

Однако…

— Э?


Её поддержало нечто наподобие стула.

Это земля. Травянистая земля поднялась диагонально для поддержания её спины.

Растительность медленно выгнулась дугой, которая подпёрла и удержала её спину.

— …

С поднятой земли медленно образовалось существо, сотканное из растительности. Это было создание метрового роста, с головой и шестью ногами. Оно очень медленно вставало, и его силуэт стал напоминать муравьеда или медведя.

Затем растительное создание легло, чтобы послужить спинкой для сиденья Синдзё.

Саяма увидел, как она от него отпрянула.

— С-саяма-кун, это?..

— Думаю, оно хочет, чтобы ты к нему прислонилась.

— Точно.

Девушка глянула на живот растительного существа.

Оно подняло часть тела, напоминающую голову, повернулось к ней и наклонило её на бок.

Увидев это, Синдзё покосилась на Саяму и кивнула. С решительным взглядом она прильнула к животу существа.

Со звуком шелеста травы и листьев её худая спина погрузилась в тело создания. Это напоминало падение на толстое одеяло.

— Ух ты, оно такое тёплое.

Она прищурилась, и растительное существо подняло к ней голову. Там не оказалось рта, но были пятна, похожие на глаза. Саяма предположил, что это его органы чувств.

Когда Синдзё отблагодарила создание, оно разок качнуло телом.

— Саяма-кун, — сказала она с улыбкой. — Ну, ты знаешь, как мне вдруг захотелось спать? Мне кажется, причина в этой штуке. Оно поглощало всё мое изнеможение.

— Оно использует какой-то концепт, поглощающий избыточное тепло от других животных?

Вместо голоса он услышал ответ в форме озвученных мыслей.

— Саяма?

Голос словно бы неуклюже выстраивал необходимые звуки.

Он повернулся к растительному существу за спиной у Синдзё. Девушка тоже туда повернулась, а значит, голос слышал не только он.

— Это твой голос?

— Саяма.

Голос повторился, и он не мог ощутить в нём явной направленности.

— Саяма.

В этот раз голос вызвал движение. Вокруг Саямы и Синдзё медленно поднялись похожие растительные существа. Всего их собралось около десятка.

Но затем Саяма заметил, как в лесу, на стенах, и на потолке поднимается больше существ.

Они все наклоняли и качали тела, словно в волнении, и задавали один и тот же вопрос с шелестом листьев и травы.

— Саяма?

И поэтому Саяма ответил.

— Под «Саямой» вы случайно подразумеваете не Саяму Каору?

Ему представлялось, что дело как раз в этом. Он никогда раньше здесь не был, а его дед отвечал за 4-й Гир.

Тем не менее, парень не получил ответа. Собираясь вместе и разлёгшись на земле, растительные создания всего лишь произнесли:

— Саяма это Саяма.

Они продолжили.

— Синдзё это Синдзё.

— Э? — сонно удивилась Синдзё, частично свернувшись калачиком.

Саяма жестом её успокоил.

— Должно быть, они раса, способная проводить различия между категориями, но не способная распознавать индивидуальности внутри этой категории. Слышимый нами голос, скорее всего, коллективное сознание их всех. Они рассматривают меня и моего деда как одного и того же Саяму, и считают тебя и Синдзё из Департамента Национальной Безопасности теми же Синдзё.

— Тогда, это означает…

— Да. Они знают моего деда и Синдзё из Департамента Национальной Безопасности, а значит должны быть жителями 4-го Гира.

После чего к ним обратились растительные существа. Они начали с имени Саямы, но затем произнесли следующее:

— Пойти с Саямой.

— Что? — спросил Саяма.

Пока он гадал, что они подразумевали под «пойти с» ним, все они подняли головы и произнесли одно слово:

— Обещание.

Час пик Железнодорожной Линии Тюо продолжался с семи до девяти утра.

На какой бы станции ни сядешь в поезд по этому маршруту — он будет забит. Даже поезда, покидающие Токио, затопят толпой людей каждого, кто не займёт место на конечной станции.

Один поезд двигался на запад к Канде, первой остановки после Станции Токио. Этот экспресс покинул Станцию Токио после восьми и направлялся в Оуме.

После Канды, количество пассажиров превышало возможный объём. Большинство из них были офисными работниками или студентами, и они занимали столько места, что стояли на цыпочках.

Но в то же время, кое-кто не попадал в эти категории. В четвёртом вагоне сзади совсем рядом с выходом стояло два иностранца в костюмах. Одним был высокий пожилой мужчина, а вторым — молодой человек в очках.

С каждым покачиванием поезда вздымалась людская волна и угрожала их раздавить.

Пожилой человек нахмурился и произнёс по-английски:

— Роджер, Роджер. Что это за пытка? И кому мне пожаловаться?

— Полковник Одо, это ритуал путешествия под названием Санкин котай, который издавна практикуется в Японии. Когда сёгун управлял правительством, известным как сёгунат Эдо, лордам местного правительства приказывали отправиться в Эдо, и это ритуальное путешествие приводило к Замку Эдо излишнее количество людей. Мы покинули Станцию Токио, расположенную рядом с Императорским Дворцом, где ранее находился Замок Эдо. Другими словами, месторождением этого ритуала является сама Станция Токио.

— Ясно, ясно. Значит, мне следует воспринимать это как причудливый японский обычай?

— Тэстамент. Прошу, сохраняйте толерантное сердце. К тому же, когда я жил в Японии, мне приходилось терпеть этот час пик каждое утро.

— Роджер, Роджер. Это твои проблемы. Они не имеют никакого отношения ко мне. А ещё когда я говорил, что хочу осмотреть рабочую ситуацию в этой стране, не припоминаю, чтобы просил испытать её на себе.

— Вот как?

Роджер опустил плечи и вздохнул.

— Кстати. Кстати, Роджер. Начни рассказывать мне о цели, которую мы должны отыскать. Ты хорошо знал её отца, правда?

— Тэстамент. Отец Хио Сандерсон, Джеймс Сандерсон, был американцем и в то же время членом японского UCAT.

Прибывая на Станцию Отяномидзу, поезд покачнулся. Динамики известили об остановке, люди зашевелились, и плотность толпы снова возросла.

С тяжёлым рывком поезд тронулся с места, и внутри накатившей волны ещё большего количества народа Роджер произнёс:

— Джеймс был пилотом механического дракона. В то время в японском UCAT находился отдел, разрабатывающий механических драконов, но у них не оказалось подходящего пилота. Они пытались получить кого-то из американского UCAT, но…

— Мы отказали. Да, мы им отказали, Роджер. Мне известно, что происходило с американского конца во второй половине восьмидесятых. Американский UCAT единственный обладал технологией механических драконов, и мы не собирались передавать её кому-либо ещё.

— Но один пилот отправился в японский UCAT, по существу дезертировав. Этого пилота звали Джеймс Сандерсон. Он был молодым пилотом механических драконов, и в то время являлся нашим главным пилотом, но неожиданно ушёл из американского UCAT, в тот же самый день похитил механического дракона и направился в японский UCAT.

— С чего бы? С чего бы ему предавать Америку?

Пока Роджер поправлял очки, поезд качнуло вправо, и толпа людей наклонилась.

— Это произошло под влиянием его деда. Его дед прибыл в Японию в составе американского UCAT и помог разрушить 5-й Гир. Джеймс гордился этим фактом. Однако его мать была удочерена его дедом, и он, судя по всему, узнал об этом только в старшей школе. Я бы предположил, что это сыграло роль в причине, по которой он хотел узнать больше о деде, — объяснил Роджер. — Американский UCAT прикрыл этот скандал. Джеймса Сандерсона перевели в японский UCAT, и под предлогом Войны в Персидском Заливе прочих молодых членов, которые шли наперекор начальству, перебрасывали к силам американского UCAT, расположенного в Японии, именуя это «оказанием помощи». Мы на пути в Ёкоту, которая, считая ту войну и последующее время, станет моим домом в третий раз.

Роджер слегка опустил голову, скрыв от Одо своё выражение лица.

— К тому же, его больше нет с нами. Он погиб на месте Великого Кансайского Землетрясения, которое я тоже застал. Он и множество других, которые, предположительно, были моими друзьями, никогда оттуда не вернулись. После этого, я лично удалил все записи.

Одо негромко фыркнул, то ли от смеха, то ли от презрения.

— Роджер, Роджер. Попытайся не забывать. Японский UCAT теперь наш враг.

— Я понимаю. Они не смогли защитить героя, коим был Ричард Сандерсон, и эгоистично продолжают Путь Левиафана, затрагивающий судьбу мира. Таковой будет наша официальная аргументация, не так ли?

— Да. Да, Роджер. Американский UCAT не позволит им игнорировать всех остальных, пока они приводят мир в движение.

Поезд дернулся по прибытию в Ёцую.

Нахлынула волна людей и как-то выплеснулась из двери. Знакомый с Японией, Роджер избежал потока.

Однако Одо не привык к этой стране и был пойман в толпу и сметён на платформу станции.

— Роджер! Роджер! Сделай что-нибудь!

Прикидывая способы утихомирить своего раздосадованного командира, Роджер вышел на платформу, готовясь опоздать в Ёкоту.

Саяма общался с растительными существами.

Похоже, они обменивались мыслями, но разные создания как будто принимали разные решения для своих действий. Одно перед ним ныне наклоняло голову, покачиваясь, словно на ветру.

— Саяма, давно. Давно не виделись с тех пор, Саяма.

Саяма услышал эту озвученную мысль.

…Они сказали «пойти с Саямой», но значит ли это, что они хотят пойти с моим дедом?

Задаваясь этим вопросом, он ощутил слабую боль в груди.

— Рад «очередной» встрече с вами после стольких лет. Но позвольте кое-что спросить. Почему вы «идёте с Саямой»?

— Обещание.

— Что это за обещание?

— Обещание.

— Вам известно, что обещано?

— Обещание это обещание. Пойти с Саямой.

Он топтался на месте и задумался, можно ли считать этот разговор предварительными переговорами.

…Полагаю, всё зависит от того, что я скажу.

Они сообщили, что пойдут с ним, но как было видно по 2-му Гиру, Путь Левиафана предназначался для исправления их нынешнего положения. Если у них есть какие-то жалобы или просьбы, он не мог их отбросить и просто использовать.

Саяма припомнил сведения о 4-м Гире.

Концептуальное Ядро 4-го Гира находилось во владении Древесного Змея Мукити, а раз так, для достижения переговоров с тем змеем нужна помощь этих существ.


Он любопытствовал, сможет ли это воплотить, и задал очередной вопрос:

— Я могу встретиться с тем, которого зовут Мукити?

— Не знаем.

— Вы не знаете? Перед тем, как с ним встретиться, мне необходимо какое-то требование?

— Обещание.

Повторилось то же слово.

…Всё запечатано словом «обещание».

Казалось, они обрадовались встрече с ним и Синдзё, но удовлетворились этим и закрыли дверь. Ключом к той двери было слово «обещание».

…Скорее всего, мой дед дал какое-то обещание, и 4-й Гир в ответ пообещал пойти с ним.

Когда он спросил о требовании для встречи с Мукити, они произнесли это самое слово.

…Когда обещание пойти с Саямой будет исполнено, я смогу встретиться с Мукити.

Это указывало на определённый факт.

— Мой дед не смог сдержать обещание?

Жители 4-го Гира ничего не ответили. Когда он увидел, что растительные создания просто наклоняют головы, то горько улыбнулся.

…Это, вероятно, одна из проблем между 4-м Гиром и Лоу-Гиром.

В этом заключалась тайна.

Если Мукити находился в Лоу-Гире, это подразумевало, что дед Саямы сдержал обещание и жители 4-го Гира «пошли с Саямой».

Однако растительные существа были в Лоу-Гире, и в то же время говорили, что «пойдут с Саямой», и что для встречи с Мукити необходимо «обещание».

Его дед сдержал обещание или нет?

Почему народ 4-го Гира «ушёл с Саямой»? И если так, то почему они всё ещё требуют «обещание»?

Саяма не знал, но понимал одну вещь.

— Вы ждёте от меня исполнения этого обещания, не так ли?

— Пойти с Саямой.

Он принял это как подтверждение, поэтому не сдался.

…Я раскрою суть этого обещания.

— Что случится после того, как вы пойдёте со мной?

— Не знаем.

— Вы пойдёте со мной, несмотря на то, что не знаете?

— Обещание.

— Почему вы дали это обещание?

— Потому что обещано.

Парень не делал никаких успехов. Для них имел значение сам факт обещания, и они, похоже, не задавались вопросом о причине, деталях и будущем, к которому оно вело.

... На удивление прагматичная раса.

Вполне вероятно, они не станут жаловаться, даже если из-за этого их обманут и уничтожат.

Задумавшись над этим, Саяма неожиданно кое-что осознал.

…Мой дед подумал бы о том же.

Его дед отправился в 4-й Гир, а значит, встречал этих существ. И с продолжением Концептуальной Войны, что бы он о них подумал?

Левая сторона груди Саямы болела. Обычно с ним была Синдзё, но сейчас она свернулась калачиком и спала на животе существа 4-го Гира. Он был согласен на боль, лишь бы умиротворение на её лице не пропадало.

— Вы помните Концептуальную Войну?

— Нет.

Быть может, они не принимали активное участие в той войне. Возможно, они даже не знали об её существовании.

Саяма решил, что имело место и то и другое. Он подозревал, что прочие Гиры не предпринимали против них никаких действий. А почему…

— Ваш мир полнился исключительно вами?

— Много, но одно и то же.

— Иными словами, ваше тело разделено множество раз, но, в конечном счёте, вы единое тело и разум?

— Одно и то же.

— Ясно. Значит, даже во время посещения прочих Гиров они осознали, что не смогут полностью вас уничтожить. Вы обладали огромной живучестью и практически неистощимой способностью регенерировать, но не умели сражаться, и другие не знали, где среди вас находится Мукити с Концептуальным Ядром. Вот почему они решили оставить вас под конец, и позволить обо всём позаботиться часу разрушения.

— Не знаем, но Мукити знает.

Когда создания сами вспомнили о Мукити, локти Саямы зашевелились.

— Что представляет собой Мукити?

— Здесь, но не здесь.

Саяма ответил другим вопросом:

— Иными словами, Мукити это вы, но он не вы?

Однако…

— …

Он получил в ответ задумчивую тишину. Это подразумевало, что они не знают.

Саяма начал собираться с мыслями на этот дзен диалог. Он начал с того, о чём существа сообщили в последнюю очередь.

…Это означает, Мукити с ними, но не с ними.

В заявлении содержалось противоречие, вот почему он задал собственный вопрос.

…Мукити это вы, но он не вы.

В этом тоже содержалось противоречие, но его встретила тишина.

Он знал, что было противоречие, которое получило ответ, и которое не получило.

Саяма убрал схожее противоречие с обоих вопросов и остался с одним словом.

…Вы.

Это слово дало Саяме кое-что сказать.

— Мукити жил с вами в симбиозе, который можно назвать миром 4-го Гира, но являлся другим индивидом, отличным от вашего разума, верно? Он был в том мире как паразит.

— Мукити здесь, но не здесь.

Они этого не отрицали.

Что означало, Мукити обладал Концептуальным Ядром и жил в симбиозе с жителями 4-го Гира.

В таком случае…

— Мукити представлял собой систему контроля, которая симбиотически управляла 4-м Гиром?

Саяма начал понемногу наклоняться, поэтому выпрямился назад.

Он вздохнул и опустил с головы Баку. Ближайшее растительное существо, похоже, заинтересовалось зверком и приблизилось.

Оба создания расслабились, легли на животики и неподвижно уставились друг на друга.

…Это в целом миролюбивый мир.

Саяма позволил Баку завести друга и задал вопрос у существа перед ним:

— Где находится Мукити?

— Здесь, но не здесь.

Ему показалось, что теперь он понимал слова существ более ясно.

«Здесь, но не здесь», не было противоречивым вопросом из дзен диалога.

— Да, он с вами. Как ваш контроллер, он наблюдает за всеми вами, где бы вы ни были. Но в то же время, его истинная форма не здесь. Где же он? В резервации 4-го Гира в Кюсю?

— Далёкое место?

— Да. В конце концов, оно отрезано от мира.

— Тогда там. Мукити там. Обещание. Обещание с Саямой.

Понятно, — подумал он. — Забавно, как большая часть этого строится на чистых домыслах.

Но у него не оставалось выбора кроме как держать свой разум в движении. Если мысли парня не далеко отошли от сути, его дед также разговаривал с этими растительными существами и встретился с Мукити.

…И они пообещали пойти с ним.

Если Саяма сможет убедить Мукити, их контроллера, то сможет перемещать всех жителей 4-го Гира и найти применение их изменениям окружающей среды.

Затем он осознал, что шагает по стопам деда.

…Я надеюсь, это единственный способ, которым я смогу ухватиться за короткий хвост той обезьяны.

Словно отбрасывая эту мысль, он задал ещё один вопрос.

— Могу я… то есть, может ли Саяма встретиться с Мукити, не сдерживая обещание?

— Нет. Сдержать обещание.

Когда доходило до слова «обещание» он получал сильный отказ.

— Если я не сдержу обещание, я не смогу встретится с Мукити?

— Обещание. Обещание Саямы.

После чего Саяма осознал своё заблуждение насчёт значения обещания.

…Дело не в том, что я не могу встретиться с Мукити, не сдержав обещание.

Таково обещание, данное 4-м Гиром. «Обещание Саямы» значило что-то другое.

Он наделил своё понимание голосом:

— Я сам пообещал не встречаться с Мукити, пока обещание не будет выполнено, не так ли?

— Обещание! Обещание Саямы!

Он мог расслышать в озвученных мыслях радость, и это вызвало у него улыбку.

Они определённо радовались, что их слова наконец-то до него достучались.

Саяма также обрадовался тому, как складывалось их общение, и разложил проблему по полочкам.

— Понятно. Сначала, я дал определённое обещание, и затем пообещал снова встретиться с Мукити, когда то обещание будет выполнено. И после этого вы дали третье обещание, отправиться со мной, когда это случится. Вот в чём дело?

— Да! Обещание! Обещание с Саямой! Первое обещание! Первое! Первое! Первое!

— Понимаю. Выходит, первое в истории 4-го Гира обещание было заключено с Саямой.

— Саяма нам сказал. Важно. Обещание это важно. Обещание никогда не исчезает. Но Саяма другой.

Мысли навалились все сразу.

— Саяма другой. Саяма не обещание. Саяма со временем исчезнет.

Саяма кивнул.

Внутри, он был поражён. Народ 4-го Гира приближался к бессмертию до тех пор, пока мир не будет уничтожен, но это означало…

…Они понимают концепт смерти.

Их, скорее всего, обучил этому дед.

Существа сказали, что обещания никогда не исчезнут, но Саяма исчезнет.

Саяма спросил о беспокойстве, которое это вызывало.

— В то время как вы обладаете коллективным сознанием и будете жить практически вечно, мы исчезаем. Когда мой дед умер, его обещание должно было умереть вместе с ним. Тогда как вы будете вечность ждать выполнения обещания, жизнь моего деда конечна.

Что означало…

— Почему вы воспринимаете меня и моего деда как одно и то же?

Поначалу он думал, что они не могут различать индивидуальности, потому что сами ими не обладают, но дело не в этом.

— Вы определённо понимаете, что мы обладаем конечными жизнями, но все равно считаете меня тем же «Саямой». Почему так?

— Сказано, Саяма придёт снова. Новый Саяма.

— …

Мысли растений заполнили воздух.

— Обещание не исчезнет. Саяма придёт. Сдержать обещание. Саяма придёт, чтобы сдержать обещание.

Вот как, — подумал Саяма, внутренне вздыхая.

…Мой дед однажды вёл с ними переговоры и дал первое обещание.

Но по какой-то причине, он не смог его сдержать.

И всё же по какой-то причине они пришли сюда.

…Скорее всего, его устраивало полностью не сдержать обещание.

— Вы по-прежнему желаете обещания, потому что хотите, чтобы это невыполненное обещание было сдержано, не так ли? Что будет значить — обе стороны сдержали своё обещание и равны.

В голову пришло слово «долг».

С точки зрения Пути Левиафана, 4-й Гир уже предоставил свои условия для переговоров.

…Они безоговорочно пришли сюда.

В таком случае…

…Исполнение обещания заслуживает того, чтобы вести за него переговоры.

Чтобы это подтвердить, он задал вопрос:

— Исполнив это обещание, я смогу снова встретиться с Мукити, верно?

— Сдержать обещание, чтобы пойти с Саямой.

Саяма скрестил руки на груди и глянул на растительных существ, качающих телами.

…В чём заключается первое обещание моего деда?

Они знали, но не говорили. Их коллективное сознание воспринимало обещание Саямы как то, что принадлежит ему, и они не вмешаются в территорию чужих мыслей.

Это задание от моего деда, — подумал он. — Я должен ответить на их просьбу.

— В этом истинное значение переговоров.

…Что он им пообещал, и что они надеялись за это получить?

Землю? Душевное спокойствие? Какую-то силу? Где-то должна быть подсказка.

Например, 4-й Гир уже имел резервацию и это самое место.

Если взять душевное спокойствие, то эта комната ясно давала понять, что любая угроза внешних врагов была разрешена.

Что же до силы, то мало того, что эта раса не желала сражения, но, похоже, она и не могла сражаться.

…Тогда, что же это?

Он осознал, что опять клонится вперёд, поэтому снова выпрямился.

Чтобы сменить темп, собираясь с мыслями, Саяма сделал вдох, отклонился назад и поместил руку на землю.

Его пальцы затонули в растениях, словно закапываясь вниз. Это всё растения, — подумал он.

— Нет.

Подобно его с Синдзё дискуссии о коммуникации с растениями, жители 4-го Гира просто обладали телами, построенными из растений, но они могли обмениваться мыслями, пытались сдержать обещания и предпочитали независимость.

Их не пристало защищать или смотреть на них свысока.

…Они, должно быть, такие же. Даже если бы они желали защиты, то не стали бы считать нас выше себя.

Поскольку его дед вёл переговоры с Мукити, который их контролировал, наличествовала возможность, что на самом деле более высокое положение занимали они.

Что это значит — быть равными?

1-й Гир желал восстановить былую гордость и иметь место, пригодное для жилья.

2-й Гир желал признать собственную силу, одновременно проживая в Лоу-Гире.

3-й Гир желал очистить собственные преступления, вместе с тем продолжая использовать силу, которая привела к этим преступлениям.

В основе их всех заключался общий фактор.

…Желание жить в Лоу-Гире, используя свою силу.

Саяма задумался о слове «сила».

— Должно быть, мой дед вёл переговоры насчёт предоставления вам места, где бы вы могли использовать силу 4-го Гира, чтобы жить в Лоу-Гире и иметь душевное спокойствие. Это выплатит любой долг.

В таком случае, в чём заключалась сила 4-го Гира?

Он задумался и пришёл к определённой возможности.

…Сила 4-го Гира в их жизнестойкости и способности лечить других.

Но в таком случае, что его дед намеревался делать с их силой?

Саяма подумал о применении этого в больницах, но затем покачал головой.

Даже в послевоенные времена, мир не развился до такой степени, чтобы принять жизненные формы из другого мира. Пускай они могли лечить и спасать других, если люди узнают о существовании разумных растений, это вызовет смуту.

…Он хотел, чтобы они лечили раненых членов UCAT?

Нет, — осознал парень.

Если бы они стали лекарями UCAT, эта оранжерея стала бы более открытой и использовалась как медицинское помещение.

К тому же, — подумал Саяма, перед тем как задать следующий вопрос.

— Почему 4-й Гир не работает в качестве лекарей UCAT?

Если они пришли в Лоу-Гир для применения своих лечащих способностей, лечение 4-го Гира было бы значительной частью UCAT.

Гадая почему, он глянул вперёд, но растительное создание только легло на животик и наклонило голову.

— Обещание.

— Обещание, хм?

На что они пообещали использовать свою силу?

Он продолжил размышления, но затем…

— Неужто это…

Он припомнил два факта с момента появления растительных созданий в этой громадной оранжерее.

Первый — помимо Саямы, они знали ещё одно имя.

Второй — они использовали свою лечащую способность.

— И они сделали это, окутав Синдзё-кун.

Он глянул на Синдзё слева от себя.

Она свернулась на животе растительного существа, изогнутого дугой.

— …

И она спала. Её волосы немного шевелились, а выражение лица полнилось умиротворением.

Затем он осмотрелся вокруг себя, но ни одно из растительных созданий не предпринимало попыток снять его собственную усталость.

Они отдали предпочтение Синдзё.

Саяма вспомнил часть документов Департамента Национальной Безопасности, присланные летом Касимой, и которые они до сих пор не могли полностью прочесть.

— Мой дед взял на себя заботы о 8-м Гире вместо 4-го. Он так поступил, потому что 8-й Гир был поручен Синдзё Канаме, который заболел.

Растительные существа подняли взгляд.

— Синдзё.

— Да, совершенно верно. Синдзё-кун. Синдзё-кун и есть обещание?

Коллективное сознание на это ответило:

— Обещание! Синдзё! Обещание!!

Он кивнул и глянул на Синдзё, которая спала, сжимая свою чёрную папку.

— Я не знаю, каким человеком был Синдзё Канаме, но мой дед разговаривал с Мукити, пришёл к пониманию, и что-то пообещал, не так ли? Он спросил, можете ли вы спасти Синдзё-сана, который тяжело болел. И если вы обладаете силой для его спасения, он попросил вас прийти в Лоу-Гир, где ваша сила может быть использована повсеместно. Таким образом, он мог заготовить для вас место, даже в случае потери 4-го Гира.

Саяма перевёл дух.

— Он пообещал позволить вам встретиться с человеком по имени Синдзё, не так ли?

Если обещание не было сдержано, это означает, что они не встретились с Синдзё Канаме.

Но в то же время, они пришли в Лоу-Гир.

Саяма не знал, что стояло за этим: желание его деда или Мукити, и не понимал, почему они так поступили. Каким бы ни был результат, отныне он попытается это выяснить.

И парень, само собой, сдержит обещание.

— Обещание!

Мысли существ звучно громыхали.

— Встретить Синдзё. Мукити ждёт. Саяма сдержит обещание.

Саяма выдал ещё один веский кивок.

— Да, я отправлюсь с Синдзё-кун на встречу с тем, кто наблюдает за вами.

— Обещание! Обещание! Обещание!!

— Да, это обещание. Это тэстамент.

— Тэстамент?

— Это последний способ назвать обещание.

— Тэстамент!!

Когда прозвучал мысленный голос, Саяма поднял голову.

В то же время, из-за деревьев кто-то появился.

Это была Ооки. Вероятно, она только что проснулась, потому что носила пижаму и глядела на качающихся и шелестящих растительных созданий.

— Ох, надо же. Как шумно.

— Думаете, Вы сможете ужиться здесь, как древесный дух, Ооки-сенсей?

— Не знаю…

Женщина улыбнулась, и её длинные уши навострились, словно реагируя на окружающие мысли.

Она качнула этими ушами и произнесла:

— Прошу прощения на минутку, Саяма-кун, но мне нужно идти в школу. С подготовкой к спортивному фестивалю, мне следует показаться хотя бы к обеду.

— О, вот как? А мне казалось, что тот, кто отмечает посещаемость, должен быть там с самого утра.

— Саяма-кун, почему ты всегда так язвишь к своему учителю?

— Я всего лишь заявил очевидное. У вас часом нет мании преследования? И когда это я Вам язвил, медлительный учитель?

— Т-только что!!

Выкрикнув это, она вздохнула.

— Слушай, — в окружении смотрящих на неё растительных существ, Ооки приложила ладонь ко лбу и простонала. — Что если мы сойдёмся на таком? Харакава-кун в последнее время часто отсутствует, а значит, если он и сегодня не придёт, прошу, сходи к нему домой и приведи в класс.

— Ха-ха-ха. Я понимаю, что вы пытаетесь сказать. …Вы совсем не в себе. Идите сами.

— Но его домовладелец в последнее время начал меня узнавать. В последний раз я получила кое-какие остатки ужина, но я не могу вернуть посуду, потому что ещё её не помыла.

— О? Какое прозвище, по-вашему, подойдёт Вам лучше: грязный учитель или ленивый учитель?

— Хм-м. У меня довольно строгие стандарты элегантности, поэтому мне кажется, что ни одно мне не пойдёт.

Все растительные создания на это наклонили головы.

— Стр… струна… странная?

— К-какое грубое коллективное сознание.

Саяма не обратил на неё внимания и потряс Синдзё, чтобы разбудить.

Днём нужно отправиться в Кюсю, но сейчас им предстояла дополнительная работа.



>>

Войти при помощи:



Следи за любыми произведениями с СИ в автоматическом режиме и удобном дизайне


Книги жанра ЛитРПГ
Опубликуй свою книгу!

Закрыть
Закрыть
Закрыть