Ши Цянь Шань медленно изменился в лице. Слова Чу Яна были адресованы прямо ему. Он тут же поднял голову и посмотрел на него, а затем спросил серьёзным тоном:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я пытаюсь заставить тебя поесть. После этого ты сам поймёшь! — Чу Ян посмотрел на него, его взгляд медленно похолодел. Он медленно продолжил, — Я хотел посмотреть, яд в пище смертельный или нет. Честно говоря, мне очень любопытно!
У Ши Цянь Шань что-то резко оборвалось внутри:
— Что у тебя…за шутки такие?
Чу Ян ухмыльнулся.
— Какие? Тебе не нравится эта игра? Может, тогда перейдём к другой?
Чу Ян тут же схватил миску риса и сел на ноги Ши Цянь Шаня. Послышался треск — зажившие кости снова сломалась. Ши Цянь Шань закричал от боли, скорчившись всем телом, как креветка. По его лицу потекли капли пота размером с соевые бобы. Как только он открыл рот, Чу Ян мгновенно запихнул в него угол одеяла. Действия Чу Яна были проворными и решительными. Человек с многолетним опытом не смог бы провернуть всё так ловко.
Мучительные крики Ши Цянь Шаня тут же сменились удушливым кашлем. Он ничего не мог сделать, кроме со страхом смотреть на Чу Яна и мотать головой. Сейчас с него градом лил пот. В одной руке держа чашу с рисом, свободной рукой Чу Ян сжал шею Ши Цянь Шаня. Чу Ян холодно взглянул на него и сказал:
— Ши Цянь Шань, я не хочу так рано тебя убивать. Я ещё недостаточно на тебе отыгрался. Но сегодня твои действия довели меня до предела.
С кляпом во рту как бы Ши Цянь Шань ни пытался кричать, ему удавался лишь горловой хрип. Его глаза были полны негодования и страха. Он пытался бороться из последних сил, но лишь разбередил свои раны.
— Ши Цянь Шань, то, как ты обращался со мной и Тан Таном эти последние годы, я даже не буду вспоминать об этом. Восемь лет назад твою семью ограбили бандиты, их жизни висели на волоске, а на твою сестру едва не напали. Но учитель появился вовремя и спас твою семью. Позже они сами умоляли его взять тебя в ученики. Ты показался учителю порядочным человеком и он принял тебя и стал обучать боевым искусствам. Но теперь ты не только не ценишь его доброту, ты попытался отравить его. В тебе есть что-то человеческое?
Чу Ян добавил:
— Ты действительно «хищный как волк, свирепый как дворняга»!
В глазах Ши Цянь Шаня блеснул стыд, но он тут же исчез. Он яростно посмотрел на Чу Яна, как будто желая съесть его живьём. Конечно, он не чувствовал никакого раскаяния!
Вдруг Ши Цянь Шань сухо раскашлялся. У него изо рта вытекла свежая кровь. Кашель был таким сильным, что у даже вылетело одеяло.
Свежая кровь плеснула на одеяло, образуя грязные полосы. Ши Цянь Шань на этот раз не застонал, а пристально посмотрел на Чу Яна.
— Чу Ян! Не притворяйся передо мной. Бесполезно! Эти маленькие хитрости, я давным-давно перестал их использовать.
Ши Цянь Шань опять сухо раскашлялся и, несмотря на то, что из краёв рта у него всё ещё текла кровь, он возмущённо сказал:
— Я неблагодарный, и что? Я хотел убить вас всех, и что? У меня есть амбиции, ну и что?
Ши Цянь Шань задыхался, его грудь тяжело вздымалась.
— Если бы не ты, то меня не избили бы до полусмерти. Если бы мне не сломали ноги, у меня был бы шанс участвовать в соревновании рейтингов. Если бы я не потерял этот шанс, то моё будущее не было бы таким мрачным. Все из-за тебя! Чу Ян… я не стану делить с тобой одно небо! А что касается учителя… хахаха…
Ши Цянь Шань вытер засохшую кровь в уголках рта и холодно рассмеялся.
— Вы действительно думаешь, что Мэн Чао Ран такой? Почему он тогда спас мою семью? Разве не потому, что был заворожён красотой моей сестры? Если бы сразу не заметил это и вовремя не выдал ее замуж, то она попала бы в его руки. Обычно он ведёт себя благородно, но в душе он негодяй. Иногда по ночам он продолжает звать её, Чу Чу… Чу Чу… Он думал, что я не слышу? Чу Чу — прозвище моей сестры! Он действительно негодяй.
Похоже, Ши Цянь Шань знал, что после содеянного сегодня, смерти ему не избежать. Поэтому он высказал все обиды, что накопились в его сердце.
В соседней столовой комнате, услышав эти слова, Мэн Чао Ран весь затрясся. Его лицо постепенно побледнело.
Треск!
Чашка в руке Мэн Чао Рана рассыпалась. Маленькие осколки посыпались из его пальцев. Внезапно у него волосы встали дыбом. Он глубоко выдохнул, и поток воздуха отлетел к двери, неожиданно проделав в ней большую дыру.
— Хахаха, значит, я прав? Этот старик… какое великодушие… хахаха … — Ши Цянь Шань безумно рассмеялся.
Чу Ян громко взревел и бросился вперед, чтобы напасть на старшего боевого брата.
Бах!
Чу Ян не успел даже опустить руку, как стена, отделяющая две комнаты, сломалась, подняв вокруг пыль. Мэн Чао Ран ворвался в комнату и схватил Чу Яна за запястье. Зная, что тот был не в состоянии контролировать себя, он решил действовать прямо.
— Старик, ты хотел что-то сказать? — когда Ши Цянь Шань увидел Мэн Чао Рана, его тело инстинктивно сжалось. Лишь его голос звучал агрессивно.
Мэн Чао Ран медленно отпустил Чу Яна. Он сделал несколько вдохов и быстро пришёл в себя. Его глаза смотрели на Ши Цянь Шаня без сочувствия. Он медленно сказал:
— Ши Цянь Шань, с этого момента, ты исключён из школы!
Ши Цянь Шань громко рассмеялся.
— О, Мэн Чао Ран, Мэн Чао Ран. Ты думаешь, что я еще хочу быть твоим учеником? Да мне плевать!
Взгляд Мэн Чао Рана стал холоднее, но он продолжал говорить спокойно:
— Ши Цянь Шань, твоя сестра была довольно красивой, но не настолько, чтобы я помнил ее всегда.
Ши Цянь Шань ухмыльнулся:
— Тогда почему ты зовёшь ее во сне? Ты сумасшедший?
Глаза Мэн Чао Рана вспыхнули гневом, но этот гнев немедленно сменился жалостью.
— Это было не имя твоей сестры. В этом году мне 48. Восемь лет назад мне было 40, а твоей сестре всего 15. Хотя она была симпатичной, я, Мэн Чао Ран, никогда бы не пал так низко.
Мэн Чао Ран сухо рассмеялся:
— Я действительно звал Чу-Чу… но не твою Чу-Чу. Е Чу Чен, так звали мою любовь, мою жену. Мы не вместе уже 20 лет. И на протяжении этого времени я постоянно о ней думал. — Мэн Чао Ран холодно добавил. — На самом деле я тогда спас твою семью потому, что у нее и твоей сестры похожие имена. В мире боевых искусств полно сильных, которые издеваются над слабыми. Я, Мэн Чао Ран, никогда не любил вмешиваться в ход событий.
Слова Мэн Чао Рана заставили Ши Цянь Шаня закашляться. Он потерял дар речи. Теперь все прояснилось. Не удивительно, что голос учителя становился странным каждый раз, когда он упоминал это имя. Значит … значит, это было не имя его сестры…
Внезапно Ши Цянь Шаню стало очень жаль. Он потратил столько лет на недоверие и ненависть, но, как оказалось, все это было недоразумением…
Мэн Чао Ран сделал глубокий вдох и сказал обыденным тоном:
— Я рассказал это не ради тебя! Назовём это моим прощальным подарком.
Слова Мэн Чао Рана казались противоречивыми, но Чу Ян, который стоял в стороне, всё понимал. Это объяснение предназначалось Чу Яну. Он не хотел, чтобы его ученик неправильно его понял. Он не хотел, чтобы драгоценную любовь в его сердце неправильно восприняли.
Столько лет прошло, но ничего не могло поколебать любовь в сердце Мэн Чао Рана.
На этот раз Ши Цянь Шань затронул глубочайшие страдания Мэн Чао Рана!
Лицо Ши Цянь Шаня исказилось, он воскликнул:
— Учитель…я был неправ, я запутался… я заслуживаю смерти. Пожалуйста, простите меня.
— Слишком поздно! Есть ошибки, которые нельзя допускать. А если ты это сделаешь, то придётся расплачиваться жизнью, — Мэн Чао Ран покачал головой и медленно протянул руку. Его взгляд был спокойным и собранным. Он проигнорировал мольбу Ши Цянь Шаня о пощаде. Он был намерен избавиться от будущих проблем.
