«Метод Малышки Се бросает вызов небесам, я едва смог остановиться.» Сказал Цяо Чу, потягиваясь. Он все еще выглядел ошеломленным, будучи одержимым чувством, вызванным всплеском входящей в его тело силы духа.
У него было ощущение, что если бы ему дали ещё несколько месяцев, он смог бы достичь уровня силы, который считался бы таким же высоким в Духовном Мире, как Фиолетовый Дух.
Цзюнь У Се посмотрела на взволнованного Цяо Чу, а затем медленно опустила глаза. Открытие, которое она сделала в четвертой Башне Спокойного Духа, принесло результат, который превзошел все ее ожидания. Она никогда не думала, что Укрепление Духа действительно может быть применено для ускорения культивирования. Но этому продвижению был предел, и достигнув определённого уровня силы, его скорость становилась намного медленнее.
Будучи такими же слабыми, как новые души, используя Духовное Укрепление на начальных этапах их культивирования, Цяо Чу и его спутники продвигались в нем так быстро, они как будто путешествовали на ракете. Но по мере того, как накопленная в их телах сила духа становилась всё больше и больше, скорость роста в их культивировании также замедлилась.
Цзюнь У Се догадывалась, что это было связано с ограничениями внутри их собственных душ, которые привели к таким изменениям.
Руны Укрепления Духа в Башне полностью игнорировали тот факт, сможет ли душа выдержать такой напор, но продолжали насильственно наделять их все большей силой духа, пока душа оказывалась неспособна выдержать это, лопаясь и взрываясь, чтобы затем быть поглощённой Духовным Огнём на двенадцатом этаже. После модификаций Цзюнь У Се, эти руны больше не имели возможности насильственно вливать силу духа, но позволяли духу самому пассивно поглощать её. Несмотря на то, что это накладывало ограничение на количество поглощаемой силы, оно делало процесс намного безопаснее.
По крайней мере, в течение полугода, что они культивировали, Цяо Чу и его спутники не испытывали ни малейшего дискомфорта, а наоборот, чувствовали себя гораздо более бодрыми.
«Я слышал, как Малышка Се сказала, что хочет пойти в первую Башню Безмятежного Духа. Когда ты собираешься это сделать?» С любопытством спросил Фей Янь. Еще до того, как они возобновили культивирование, Цзюнь У Се уже планировала и готовилась пойти в первую Башню Безмятежного Духа, чтобы разрушить ее и позволить маленькому черному коту вернуться в чувства, но за все полгода, что они были здесь, в
Лесу Спокойной Мечты, они не видели, чтобы Цзюнь У Се проявляла какое-то желание сделать это.
«Очень скоро». Цзюнь У Се ответила, но ее разум, казалось бы, был довольно рассеян. Её рука была прижата к груди, а брови слегка нахмурились. За последние полгода ее культивирование происходило очень быстро, и она не чувствовала никакого дискомфорта в течение всего этого времени. Цзюнь У Яо часто приходил в Лес Спокойной Мечты, чтобы сопровождать её во время культивации, а также время от времени её посещали Маленький Лотос и Мак, чтобы сообщить все последние новости о Цзюнь Гу.
В течение полугода поисков, Маленький Лотос и Мак видели каждый дух, который появлялся за пределами трёх башен Безмятежного Духа, но до сих пор не встретили никого, похожего на Цзюнь Гу, и эта новость вызывала у Цзюнь У Се чувство отчаяния.
Время, которое Цзюнь У Се провела в мире духов, считалось совсем коротким, десять лет были для духов такими же мимолетными, как щелчок пальца.
Тогда Цзюнь У Се не могла не задуматься о том, не отправился ли уже Цзюнь Гу в Башню Безмятежного Духа, чтобы быть принесенным в жертву Духовному Огню. Это был вопрос, дать ответ на который мог только У Цзю, так как все духи, которые достигли чрезвычайно высокого уровня силы и были поглощены Духовным Огнём, перед этим получали его благосклонность, становясь прямыми учениками У Цзю. У Цзю был единственным, кого Цзюнь У Се могла расспросить, чтобы узнать, не был ли Цзюнь Гу принесен в жертву.
«Малышка Се? Что у тебя на уме? Ты выглядишь так, как будто сильно задумалась». Спросил Цяо Чу, увидел напряженное лицо Цзюнь У Се. Он не мог не помахать рукой перед её глазами.
Цзюнь У Се вернулась в чувства и слегка покачала головой. Она сказала: «Ничего страшного. Просто у меня в груди странное чувство».
