Е Му Фан:
— Сянь Юй, добро пожаловать в команду! Дай мне знать, если тебе будет что-нибудь нужно. Я обо всем позабочусь!
Хань Сянь Юй:
— Спасибо!
Гун Сюй начал топать на месте.
— Хэй…
Хань Сянь Юй подошел к Е Ван Ван.
— Если ты беспокоишься о Цай Юн Шэне, Ян-Цзе все решил с ним. Он не посмеет сказать ни слова на публику.
— Кроме того, ваш уход из Мирового уже повлиял на их репутацию, и с характером Чу Хун Гуана он не позволит Цай Юн Шэну продолжать создавать шум.
— Е Бай, доверься мне, хорошо? Я очень тщательно обдумал все, прежде чем принял решение.
Е Ван Ван:
— Конечно же, я тебе доверяю…
Раньше она волновалась, что Хань Сянь Юй будет импульсивным, но он всегда был надежным и никогда не делал ничего, к чему не был готов.
Приняв это решение, он решил сопутствующие заботы за нее.
Она должна была сказать, что такой артист, о котором не нужно было беспокоиться, был действительно мечтой менеджера.
Гун Сюй:
— Хэй, хэй…
Гун Сюй, который крутился вокруг, к сожалению, не мог поделиться своими мыслями, поэтому он оттащил Ло Чэня за угол.
— Что ты делаешь? — Ло Чэнь нахмурился и поправил рубашку.
Гун Сюй положил руки на бедра и спросил:
— Ло Чэнь, ты тупой? Как ты мог согласиться на это?!
Ло Чэнь посмотрел на него.
— Почему бы и нет?
С бесконечным энтузиазмом Гун Сюй сразу же воскликнул:
— Ты забыл, что Е-Цзе раньше говорил? Е-Цзе любил говорить, что если бы я мог быть на один процент таким же спокойным, как Хань Сянь Юй, его счастью не было бы предела, что это говорит нам? Это показывает, что он уже давно хотел завербовать Хань Сянь Юя!
— Теперь Хань Сянь Юй действительно присоединится к нам, и он может играть, петь, танцевать, играть на пианино, у него множество талантов, он чрезвычайно популярен в стране и имеет отличную репутацию. С ним здесь, будет ли место для нас двоих, ха?
Гун Сюй намеренно сделал больший акцент на этих двух словах: "нас двоих", чтобы привлечь Ло Чэня на свою сторону.
Ло Чэнь:
— …
Гун Сюй вздохнул.
— Посмотри на себя — ты всегда такой тупой. Ты бы даже не узнал, если бы тебя предал кто-нибудь! Ты должен быть более осторожным! Позволь сказать тебе... АХХХХХ, больно, больно...
Е Ван Ван больше не могла этого терпеть. Она схватила Гун Сюя за воротник и оттащила его.
— Что за чушь ты несешь?
Гун Сюй обиженно посмотрел на нее и, к несчастью, опроверг:
— Я говорил правду. С каких это пор я несу чушь?
Е Ван Ван:
— С каких это пор у тебя было свое место?
Гун Сюй сначала чуть не потерял сознание, прежде чем взвыл и перекатился на край дивана.
*Плачь…
— Е-Цзе… я больше не хочу жить!
Е Ван Ван сказала, когда уголки ее рта дернулись:
— У тебя было так много времени, чтобы подумать об этой чепухе. Почему ты не можешь просто подумать о том, что ты можешь быть хоть капельку похож на Хань Сянь Юй, чтобы мне не пришлось беспокоиться о тебе?
Гун Сюй:
— Как твой наложник, я не могу этого сделать…
Е Ван Ван:
— …
Хань Сянь Юй усмехнулся.
— На самом деле, это здорово, что Гун Сюй такой, я всегда очень завидовал ему. В этой сфере все, что делает артист, преувеличивают в прессе, и очень немногие могут жить без ограничений, как он…
Е Ван Ван:
— Да... особенно после того, как артист достигает определенного уровня, менеджер ничего не может сделать, и большая часть его времени тратится на то, чтобы помочь ему обрести немного свободы.
Вот почему, хотя она довольно часто ругала Гун Сюя, она не заставляла его делать что-либо, пока это не было принципиальным вопросом.
Услышав, что сказала Е Ван Ван, Хань Сянь Юй улыбнулся ей, скрывая грусть. Голосом, который только он мог слышать, он пробормотал:
— Жаль, что в этой жизни, свободны не все…
