Никто не мог догадаться, о чём на самом деле думал король гиганта-призрака. Казалось, что он действительно пытается казаться слабым, чтобы выманить врагов и вынудить их раскрыться. Однако, с другой стороны, возможно, он просто пытался достичь компромисса.
Чем больше человек знал о том, что происходило за кулисами, тем запутаннее ему представлялось это дело. В конце концов, король гиганта-призрака был полубогом, уже одно это оказывало сильное давление на три великих клана.
Визит герцога Предсмертный Крик к патриархам трёх великих кланов посеял сомнения в сердца многих. Однако каждый патриарх выставил свои требования, что с какой-то точки зрения казалось переходящим границы. Безусловно, они поступили так умышленно. Частично из-за того, что подобные требования означали, что они якобы не заинтересованы в восстании. Например, если клан Бай планировал восстать и победить в борьбе, то они бы не нуждались в ничьей помощи, чтобы в результате расправиться с Бай Хао. И не просили бы короля гиганта-призрака сделать это за них.
Однако даже патриарх клана Бай не ожидал, что его требование будет выполнено в течение всего одного дня. Король гиганта-призрака, не раздумывая, прислал королевский указ прямо в Дьявольскую Тюрьму.
«Бай Хао предал свой клан, неуважительно относился к своему отцу и убил своих родственников. Он жестокий и злобный, поэтому его следует лишить звания тюремного стража и заключить узником в Дьявольской Тюрьме».
Довольно много людей в городе Гиганта-Призрака удивились подобному указу. В конце концов, Бай Хао стал очень известным в последнее время. То, что теперь его поместили узником в Дьявольскую Тюрьму стало большой новостью. Когда это услышала мадам Цай, то её радости не было предела. Хотя она изначально хотела смерти Бай Хао, но она знала, насколько легендарно жестоким местом была Дьявольская Тюрьма, поэтому была очень довольна таким развитием событий.
Бай Сяочунь понятия не имел, о чём говорили люди снаружи. Он сидел в своей комнате и медитировал, когда заместитель начальника Сунь Пэн и охранники блока D окружили его комнату без какого-либо предупреждения. Бай Сяочунь был настолько потрясён, что не знал, что сказать или сделать. Казалось, что весь мир перевернулся с ног на голову. От этого хотелось плакать.
— Тут, должно быть, какая-то ошибка, — сказал он дрожащим голосом, оглядывая знакомые лица среди охранников.
Все охранники блока D были в хороших отношениях с Бай Сяочунем, поэтому пребывали в некоторой нерешительности. В их глазах явно просматривалось сострадание и другие смешанные эмоции. Однако они не смели ослушаться указа короля, поэтому лишь вздохнули, сложили руки, извиняясь перед Бай Сяочунем.
— У нас правда нет выбора, брат Бай Хао…
— Просто потерпи немного, Бай Хао. Никогда не знаешь, может через какое-то время Его Величество сменит гнев на милость.
Потом капитан девятого подразделения громко заявил:
— Не волнуйся, Бай Хао. Тебя посадят в блок D, мы тут все большая семья. Просто поменяется твоя должность и больше ничего. Мы удостоверимся, чтобы никто не создавал тебе проблем.
Очевидно, что капитан ощущал неловкость в данной ситуации. Остальные охранники закивали в знак согласия. В конце концов, они получили большую выгоду от успешных допросов, устроенных Бай Сяочунем. К тому же Бай Сяочунь всегда очень хорошо с ними обращался, поэтому все ощущали к нему симпатию.
Они не могли нарушить королевский указ, но могли использовать свою власть, чтобы Бай Сяочунь устроился в тюремном блоке со всем возможным комфортом. Заместитель начальника тюрьмы Сунь Пэн прочистил горло и сказал:
— Ты просто сменишь одежды, Бай Хао, и всё. Мы позаботимся о всех твоих нуждах, поэтому большой разницы ты не почувствуешь. На самом деле, в любое время, когда ты захочешь прогуляться за пределы тюремного блока, просто дай нам знать.
Бай Сяочунь понимал, что выхода у него нет. Он был подавлен, но то, с какой теплотой все обращались с ним, заставило его сердце согреться. Вздохнув, он пошёл со всеми остальными в тюремный блок.
Вскоре о произошедшем узнали заключённые в серых одеждах и оказались поражены. Что касается важных узников, которых Бай Сяочунь недавно допрашивал, то многие из них очень обрадовались, для них отрадно было видеть, что тот получил по заслугам… Однако их радость не продлилась долго. Десять капитанов блока D очень строго предупредили всех заключённых, что им ни в коем случае нельзя беспокоить Бай Хао. Потом заместитель начальника Сунь Пэн добавил, что, хотя Бай Хао больше официально не является охранником, он по-прежнему остаётся инквизитором. После этого у заключённых пропали все мысли о возможной мести.
Большинство из них решило, что уж лучше бы он оставался охранником. В то время он приходил в тюремный блок только на дежурства. А теперь… он будет находиться здесь постоянно. Одна мысль, что произойдёт, если они случайно обидят его, приводила их в ужас. Но самым возмутительным было то, что охранники… не запечатали его основу культивации! От этого все заключённые ощутили сильное беспокойство.
Через какое-то время охранники попрощались и ушли. Расстроенный Бай Сяочунь нашёл пустой череп-камеру, зашёл внутрь и сел со скрещёнными ногами.
«Всё случилось так быстро, — подумал он и испустил длинный вздох. — Я был охранником, инквизитором и даже лучшим тёмным инквизитором… А теперь я заключённый.
Неужели это такая злая шутка?.. Король гиганта-призрака, мерзавец, ты же сначала спас меня. Почему теперь ты решил наказать меня?.. Ты же эксперт уровня полубога! Три великих клана планируют восстать, почему ты просто не сотрёшь их с лица земли? Зачем ты вместо этого задираешь меня, неудачник?!»
Он хорошо понимал, что его просто используют, как пешку в игре, в которую играют король гиганта-призрака и три великих клана.
«Какое же секретное оружие есть у трёх великих кланов? Проклятье! Это должно решаться между королём и кланами! Почему и меня втянули в эту войну!» Стиснув руки в кулаки, он огляделся и подавленно вздохнул.
«Хорошо, что мои братаны не запечатали мою основу культивации. Иначе жизнь стала бы действительно ужасной».
Почувствовав себя немного лучше при мысли об этом, он посмотрел на соседнюю камеру. В ней сидел старик с ничего не выражающим лицом с большим красным родимым пятном. Бай Сяочунь помнил этого старика ещё с того времени, когда капитан впервые указал на него. Очевидно, он оскорбил короля гиганта-призрака и за это оказался заперт здесь на более чем две сотни лет. Надеясь вместе пожаловаться на власть, Бай Сяочунь внезапно сказал:
— Эй, собрат даос. Слышал, ты обидел короля гиганта-призрака. Ах. Думаю, мы с тобой в одной лодке.
Старик совсем никак не отреагировал. Либо он не слышал, либо притворялся, что не слышал.
— Твоя основа культивации запечатана, зачем же ты всё время сидишь и медитируешь? Какой в этом смысл? Давай-ка лучше поболтаем немного об этом проклятом короле гиганта-призрака. Он просто полное ничтожество!
К этому моменту Бай Сяочунь уже разошёлся и даже начал говорить громче. Несмотря на это, старик продолжал сидеть неподвижно. Раздражённый Бай Сяочунь продолжил:
— Отлично, просто и дальше притворяйся, что не слышишь меня. Что в этом такого необычного? Разве я когда-нибудь обижал тебя?
Бай Сяочунь уже и так был немного расстроен, а то, что его полностью игнорируют, заставило его ещё больше помрачнеть. Холодно хмыкнув, он прислонился спиной к поверхности черепа и начал думать о своём горе. Вздыхая, он вспомнил, какая замечательная жизнь была у него на великой стене, когда он был генерал-майором, и как хорошо было в секте Противостояния Реке.
«О, Чжуньвань, я так скучаю по тебе. И по тебе, Сяомэй…» По какой-то причине потом в его мыслях возникла госпожа Красная Пыль, а затем Чень Хэтянь, и он почувствовал злость.
Однако просто сидеть и грустить не могло никак помочь делу, поэтому через какое-то время он сел со скрещёнными ногами и начал размышлять о том, что делать дальше. К сожалению, как бы он ни обдумывал ситуацию, ему не приходило на ум никаких стоящих идей. Он уже давно проверил действие своего Неумирающего Запечатывания и убедился, что оно бесполезно внутри Дьявольской Тюрьмы точно так же, как это было в лабиринте рядом с великой стеной. Теперь, когда он стал заключённым, ему казалось, что у него нет никакой надежды на лучшее.
— Проклятый король гиганта-призрака! — процедил он сквозь сжатые зубы. — И клан Бай тоже. Все они бесполезные ничтожества! Если три великих клана смогут победить, подняв восстание, то они обязательно придут по мою душу. Если они попытаются убить меня, то я использую душу полубога, чтобы сбежать! — в его глазах появился свирепый огонёк. — Если победит король гиганта-призрака, то, вероятно, у меня появится шанс выбраться отсюда. Заместитель начальника Сунь, возможно, сможет замолвить за меня словечко, а может быть, даже начальник Ли…
Бай Сяочунь потёр переносицу и продолжил анализировать два возможных исхода противостояния короля и великих кланов. Второй вариант был более предпочтительным, тогда как в первом случае было бы очень сложно избежать смерти. При одной мысли, что он может погибнуть сражаясь, Бай Сяочунь задрожал всем телом.
«Вы вынуждаете меня!» Глубоко вздохнув, он закрыл глаза и начал медитировать. В конце концов, самым правильным сейчас было поддерживать себя в наилучшей форме, чтобы в любой момент быть готовым к действиям.
Шло время. Незаметно пролетело полмесяца. Хотя Бай Сяочунь постоянно был начеку, ничего особого не произошло. Никто из заключённых не вызывал никаких проблем, а охранники каждый день приходили к нему поболтать и даже приносили ему алкоголь и еду. В общем и целом они хорошо заботились о нём.
С точки зрения Бай Сяочуня, действительно было всё так, словно поменялась только одежда и место, где он жил. Охранники даже выпускали его из тюремного блока, стоило ему только захотеть. Поэтому настроение у него в итоге было неплохим. Иногда его даже просили помочь с допросами заключённых. В конце концов, он всё равно был самым лучшим тёмным инквизитором Дьявольской Тюрьмы.
