В данный момент во дворце герцога Зенгена города-оазиса Анкаджи остановился странный гость.
— Хрум, хрум.
— Как тебе, Мью? Вкусно?
Мью блаженно набивала себе рот всеми лучшими фруктами Анкаджи. Айри, дочь герцога, наблюдала за Мью с улыбкой на лице. Ей было только четырнадцать, и она всё ещё была очарована манерами маленьких детей. Люди в основном сторонились зверолюдов и считали их низшими созданиями, но морелюды получили особое исключение от Святой Церкви.
Тем не менее, обычно было немыслимо, чтобы одного из них принимали во дворце. Особенно, поскольку дочь самого герцога развлекала её. При любых других условиях прислуга Айри не дала бы ей поприветствовать Мью и отчитала Мью за её наглость. И всё же прислуга Айри тоже улыбалась, пока наблюдала, как Мью набивает щёки словно белочка. Они ни капли не двинулись, чтобы помешать Айри суетиться вокруг девочки-морелюда. Мью покончила с текущим полным ртом фруктов и повернулась к Айри.
— Этот — очень вкусный! Большое спасибо, сестрёнка Айри!
— Хех, не беспокойся насчёт этого. Ты драгоценная дочь человека, который спас наш город.
Действительно, Мью получала настолько особенное отношение из-за того, что её отец (приёмный) оказал городу огромную услугу. Он не только избавил Анкаджи от монстра, который отравлял их оазис, он также рискнул своей жизнью, чтобы доставить жителям камень покоя, необходимый им для борьбы с ядом, который они выпили. Он остался позади в извергающемся вулкане и всё же нашёл способ доверить Тио лекарство, чтобы убедиться в том, что оно в целости достигло людей. По мнению жителей Анкаджи, он был героем. Они ни за что не могли относиться к его любимой дочери с неуважением. Кроме того, она была ну слишком милой, чтобы её ненавидеть.
— Эхехе. Ты такая добрая, сестрёнка Айри.
Айри похлопала Мью по голове, её улыбка стала шире.
— Хнннгх*!
— Айри-сама, хотя я понимаю, что вы чувствуете, не подобает лицу вашего положения выглядеть так… по-детски. Пожалуйста, хотя бы вытрете слюну со своего лица.
— А?! О нет… Мью настолько милая, что аж страшно, — втянула Айри обратно слюну и вытерла лицо платком. Она поменяла свой вид с похожей на извращенку на изящную леди всего за несколько секунд. Ужасность Мью заключалась не просто в том, что она мило выглядела. Она вела себя мило, обладала милым характером, и просто практически источала миловидность каждой своей порой. Айри была самым младшим ребёнком в семье, и она всегда хотела себе маленького родственника, так что каждый раз, когда Мью называла её «Сестрёнкой Айри», она практически срывалась. Даже служанки Айри и персонал дворца, который общался с Мью, были в восторге от того, насколько очаровательной она была.
— Ммм… папа… — лицо Мью омрачилось, когда она подумала о своём приёмном отце, который в данный момент пропал и предположительно находился в смертельной опасности. Айри в уме отчитала себя, убеждённая, что это каким-то образом она виновата, что заставила Мью подумать о Хадзиме. Она поспешила немного приободрить маленькую девочку.
— М-Мью? Эмм… я уверена, что Хадзиме-сама… ну…
Великий Вулкан Груена не извергался столетиями, и извержение в этот раз было настолько мощным, что даже жители Анкаджи смогли увидеть его. Хадзиме был в жерле вулкана, когда это произошло. Думая об этом логически, он должен был быть мгновенно испарён. На деле, большинство людей поверили, что их герой храбро погиб. Однако все соратники Хадзиме без сомнения верили, что он всё ещё жив, и герцог Зенген объявил, что не будет официально признавать его смерть. И таким образом, хотя люди считали, что он мёртв, все держали язык за зубами. Айри не знала, что сказать, чтобы утешить Мью. Увидев, что она не может найти, что сказать, Мью решила сама вместо этого утешить Айри.
— Всё хорошо. Все говорят, что папа сильнее всех на свете, так что я снова с ним увижусь. Папа пообещал, что вернётся… так что не печалься, сестрёнка Айри.
— М… Мью!
Мью похлопала Айри по голове своей маленькой рукой. Айри была тронута до слёз её жестом. Хотя Мью, вероятно, больше всех страдала из-за пропажи Хадзиме, она всё ещё старалась утешить других. Какая удивительно сильная маленькая девочка. Айри крепко обняла Мью, пока её служанки шептали нечто вроде: «Какая храбрая девочка», — или — «она ангел», — или — «Мью-тан… Хааа… Хааа…».
— Мью, ты не против рассказать нам о том, какой человек твой отец, Хадзиме-сама?
— Вы хотите узнать о моём папе?
— Да. Он спас тебя из подпольного аукциона в Фурене, верно? Я слышала, ты была похищена, и тебя собирались продать. Я была бы рада услышать героическую историю о том, как он тебя спас.
«Эта девочка, которая обладает абсолютной верой в своего отца, безусловно, будет рада поговорить о нём больше», — предположение Айри попало в яблочко. Глаза Мью загорелись от возможности поговорить о Хадзиме. Айри и её служанки улыбнулись, довольные видеть, что Мью снова счастлива.
«Какую же прекрасную историю Мью расскажет нам?»
— Итак, когда папа спас меня, он заставил весь Фурен пылать!
— Чего?!
— Он заставил все здания стать бууум!
— Чего?!
— И затем он заставил молнии обрушиться с неба!
— Чего?!
— Все говорят, что папа окрасил Фурен в красный!
— … — никто из них не ожидал истории о смерти и разрушении.
— Эмм, экхем! Мью, я думаю, ты обобщила свою историю немного чересчур. Не могла бы ты рассказать немного больше деталей?
— Хорошо. Время истории! — прочистила Мью горло и села прямее. Её серьёзность заставила Айри и остальных тоже выпрямиться. Они чувствовали, словно будут сокрушены, если не подготовятся.
— Когда я попыталась сбежать, мне пришлось пройти через грязное место, называемое «канализасия».
— Ох… ты действительно поразительна, Мью.
Айри и остальные сглотнули, когда попытались представить это. Насколько ужасно всё должно было быть, если проплыть через канализацию было единственным выбором для Мью?
— Затем, когда я очнулась, папа снял с меня одежду.
— Он что сделал?!
— Было очень тепло и приятно.
— Э-Это было приятно?!
— Сестрёнка Шиа была очень ласкова ко мне.
— Т-Тройничок?!
Хотя Мью не врала, она опустила важные детали о том, что Хадзиме сделал это только для того, чтобы она приняла ванну. Было ожидаемо, что она пропустит часть событий, учитывая, насколько мала она была. К сожалению, урезанное объяснение Мью заставило Айри и остальных вообразить нечто совсем иное по сравнению с тем, что случилось.
— Затем папа оставил меня.
— Он бросил тебя?!
Снова Мью забыла упомянуть, что он оставил её на попечении организации, которая помогала похищенным детям вернуться домой.
— Но затем папа вернулся за мной! — Айри и остальные вздохнули с облегчением.
— Он сказал «Почему ты всегда промокшая, когда я нахожу тебя?» и укутал меня в простыню, поскольку на мне не было одежды.
«Разве это не твоих рук дело, что она всегда мокрая?!» — подумали Айри и остальные. Хотя Мью хихикала, рассказывая свою историю, Айри и остальные не могли ничего поделать с мыслями о том, что её подобрал настоящий варвар. И истории о его ужасных деяниях не заканчивались.
— Затем папа обнял меня очень крепко… и взорвал головы десяти плохим парням.
— Только не говорите мне, что он убил её настоящих охранников…
— Я могла бы поверить. Морелюды охраняются законом, уверена, что человек, ходящий по округе заставляя их «намокнуть», не тот, с кем они хотели бы её видеть.
Недопонимание продолжало разрастаться.
— Ох, точно, он не взорвал одного из них. Он его раздавил вместо этого.
— Этого достаточно, — одна из служанок уже заткнула уши. Она не могла больше этого выносить. Озадаченная, Мью резко окончила свою историю.
— После этого папа поднял Мью в небеса и сделал… пример? Для всех остальных.
— Значит вот, что ты подразумевала под «он окрасил Фурен красным», — Айри задрожала от ужаса. Это было слишком для четырнадцатилетней девушки. Оказалось, что у их любимого героя была другая сторона. Где он пользовался маленькими девочками, безжалостно убивал её охранников и устраивал бойню из целого города, просто чтобы сделать пример. Однако Айри была дочерью дворянина. Она быстро восстановила самообладание и решительно взглянула на служанок. Они преодолели свой страх и ответили ей взглядами, преисполненными решимости. Они все поклялись, что если он всё ещё жив, то они никогда не позволят этому человеку приблизиться к Мью.
На следующий день Мью отправилась на поиски своего отца. Айри и остальные провожали её со слезами на глазах.
Через десять дней после этого, Хадзиме, который чудесным образом выжил, вернулся в Анкаджи. Было похоже, что сделал ещё довольно много для города, но это не имело значения. Айри собиралась сообщить ему, что она думает.
— Ты — развратник! Варвар! Демон!
— Ч-Что такого я сделал?! — напряглось лицо Хадзиме, пока он терпел шквал оскорблений от Айри и её служанок.
Трагедия в повозке
Мрачная атмосфера заполнила повозку. Люди, сидящие внутри, обменялись взглядами, но затем отвели. Они все хотели, чтобы кто-то сделал что-нибудь с текущей проблемой, но никто не хотел быть добровольцем.
— Хаа…
— …
Вздох тяжелее нейтронной звезды сорвался с губ Коуки. Остальные обитатели повозки, Рютаро, Шизуку, Эри и Сузу — дёрнулись. Рютаро бросил неожиданно робкий взгляд на своего лучшего друга, который был причиной мрачной атмосферы: «Он совершенно мёртв…».
«Он не мёртв! Хотя вполне может так считаться, учитывая, как он выглядит», — каким-то образом прочитала Сузу мысли Рютаро и возразила собственным телепатическим посланием.
Действительно, Коуки всё ещё был жив, хотя в данный момент напоминал труп. Его лицо растеклось по подоконнику. Хотя он глядел на оживлённую сельскую местность, его глаза не улавливали ни капли пейзажа.
В его мёртвом выражении не было ни капли его обычной живости. Он вполне мог сойти за зомби. Было множество причин его вялому поведению, но основной было обнаружение того, что Каори влюблена в Хадзиме и покинула его группу, чтобы путешествовать со своим возлюбленным. Коуки не был уверен, любит ли он Каори. Однако он ожидал, что она всегда будет рядом с ним, что бы ни случилось. Вот почему признание Каори и последующий побег так его шокировал.
Хуже того, он позволил своим чувствам овладеть им и вызвал Хадзиме на дуэль. Хадзиме не только не побеспокоился хотя бы посмеяться над ним, Коуки в итоге рухнул в яму, даже не поцарапав своего оппонента.
— Я просто хочу заползти в дыру и умереть…
— Ты уже сделал часть с заползанием в дыру. Ты хоть представляешь, как тяжело было тебя откопать? — то, что Рютаро подразумевал, как лёгкую шутку, было последним ударом, сокрушившим дух Коуки.
— Уааа, Рютаро-кун, придурок! Коуки-кун! Ты в порядке?! Соберись! Всё будет хорошо! Верно, Эририн?!
— Постой, ты меня спрашиваешь?! Э-Это, да, конечно, всё будет в полном порядке, Коуки-кун!
Их попытки приободрить Коуки сделали всё лишь хуже.
«Как всё может стать хорошо?!» — болезненно подумал Коуки. Он не заметил, что Сузу шлёпала Рютаро по голове, Эри изо всех пыталась утешить его, или что Шизуку устало пялилась на потолок. Настолько ужасна была его подавленность.
Неожиданно, с решимостью кого-то, готового уйти на битву и никогда вернуться, Сузу встала.
— Я-Я покажу ему шутку, которая обязательно его рассмешит!
Остальные с трепетом взглянули на Сузу: «Вот это героиня!». Сузу отмахнулась от их взглядов, решившись доказать, что она сможет развеселить людей даже в такой мрачной атмосфере.
— Хмм, куда они девались? Я не могу найти их! Могу поклясться, я взяла их с собой в эту поездку, но их здесь нет! — начала Сузу хлопать по одежде и оглядывать повозку. Как и всегда, Коуки не мог игнорировать кого-то в беде. Он взглянул на Сузу, на мгновение возвращаясь в реальный мир.
— Сузу, что ты…
— Похоже, я не могу найти свои сиськи! — сказала Сузу в преувеличенной манере, хлопая по своей печально плоской груди. Для шутки одного человека, это было довольно болезненно. Тишина опустилась на повозку. Само время замерло. Единственное, что можно было услышать, это мягкое клацанье копыт.
— Простите, что родилась, — рухнула Сузу обратно на место. Она облокотилась головой на стену кареты и уставилась в потолок с мёртвым взглядом. Она полностью самоуничтожилась.
— Э-Эй, Сузу, ты в порядке?
— Следующим, прошу насладиться попытками Рютаро исполнить перевоплощения.
— Что?! — наградой Рютаро за его внимательность было стать следующим добровольцем на разделочной доске. Если Сузу собиралась умереть, она убедится, что унесла всех с собой. Эри в ужасе отпрянула от своей подруги. Рютаро сидел на месте, холодный пот струился по его спине. Но когда Коуки вновь выглянул в окно с мёртвым взглядом, он собрался с духом и встал.
— Л-Ладно, хорошо, я покажу мой лучший образ полковника Уильяма Стюарта! — глубоко вдохнула Рютаро и изогнулся, демонстрируя всё величие его значительных мускул. Для тех, кто не знал, Стюарт был из одного фильма, известного, как Крепкий Орешек 2. Рютаро ещё больше погрузился в своё действо и изогнулся ещё более впечатляюще. Однако это было принято не так хорошо, как ему бы хотелось.
— Это слишком мускулисто для меня.
— П-Прости, я не могу вынести смотреть на это.
— Больно дышать.
Сузу, Эри и Шизуку зыркали на Рютаро. Оказалось, что его перевоплощение доставило девушкам лишь боль.
— Простите, что родился, — рухнул Рютаро на своё место. Он выглянул в окно с таким же мёртвым взглядом, как и Коуки.
— Эририн… ты должна продолжить нести нашу волю.
— Сузу?! Я думала мы друзья! — бросила Эри на Сузу, которая всё ещё слепо уставилась на потолок, убийственный взгляд. Она просила невозможного! Однако оказалось, что жертвы Эри и Рютаро не были напрасны. Поскольку Коуки, наконец, обернулся и сфокусировался на Эри. Было похоже, что с ещё одним толчком, они могут действительно вернуть героя в нормальное состояние.
— Очень хорошо… я спою! — поднесла Эри руки ко рту, словно держала воображаемый микрофон, и начинал петь красивую песню. Её голос был идеален, и она обладала хорошим ритмом. Это был голос, который пленял людей. Или должен был, не выбери она одну из самых депрессивных любовных песен, известных человечеству.
— С-Спасибо за то, что были такими тихими и внимательными слушателями.
Они и так молчали. На деле они были смертельно бледными. Отчаяние, одиночество и другие отрицательные эмоции высосали их волю. Коуки выглядел так, как если бы постарел на десять лет. Гордая улыбка Эри исчезла, когда она увидела эффект, который её пение оказало на слушателей. Она тихо плюхнулась обратно на место и скрыла взгляд за отблеском очков. Всё выглядело очень плохо.
— Шизушизу, ты теперь единственная оставшаяся, — в отчаянии пробубнила Сузу. Шизуку, которая отчаянно пыталась скрыть своё присутствие, подпрыгнула. Нерешительно, она подняла свою голову и увидела, что все, кроме Коуки, пялятся на неё. «Ты же не думаешь, что ты единственная, кто избежит этого?» — словно говорили их взгляды. Со слезами, собравшимися в её глазах, Шизуку встала на ноги. Она скрыла глаза хвостиком и произнесла тонким фальцетом:
— Э, Нагумо-кун? Не верится! Он всегда казался тихим, незаметным парнем.
— …
Оказалось, что Шизуку разыгрывала интервью с другими учениками*.
— Нагумооо… — простонал Коуки. Он хотел позабыть о Хадзиме, но теперь не мог.
«Какого чёрта ты тебе надо было упомянуть ЕГО?!» — зыркали Сузу и остальные на Шизуку. Дрожа, Шизуку рухнула на колени и обхватила себя руками. Её хвостик всё ещё закрывал её глаза. Теперь это она была тем, кто желал заползти в дыру и умереть. В итоге, только трупы остались внутри повозки. Единственное, что можно было услышать, было размеренным цоканьем лошадей.
Через несколько часов группа остановилась на отдых. Нагаяма и остальные вышли из своих повозок, чтобы немного расправить конечности. Когда они заметили, что никто не выходит из повозки Коуки, им стало интересно.
— Что с ними случилось? — удивился Мелд вслух, и направился к повозке. Хотя он постучал по двери и позвал всех по имени, никто не выходил. Слегка забеспокоившись, Мелд приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
— Ч-Что с вами случилось, ребята?! Почему вы выглядите как мертвецы?! Стража, стража! Коуки и остальные нуждаются в медицинской помощи! Кто здесь лучший лекарь?! — запаниковал Мелд и побежал искать лекаря.
