Звёздный купол сверкал вверху. Ночное небо было абсолютно ясным. Вокруг шумело только жужжание насекомых и свист ветра, шелестящего травой. В такую прекрасную ночь два трупа валялись на земле.
— Шизушизу, ты жива?
— Жива…
Похоже, что они были не совсем трупами. Две фигуры, напоминающие раздавленных лягушек, были Шизуку и Сузу. Они перекатились на спину и раскинули руки и ноги. Прохладный ночной воздух наполнял их лёгкие, утешая распалённые тела. Взглянув на сверкающее звёздами небо, они одновременно вздохнули.
— Завтра наступит этот день.
— И впрямь. Я рада, что мы успели освоиться с ними.
Шизуку и Сузу разговаривали об улучшенных артефактах, которые Хадзиме сделал для них после покорения лабиринта Халтины. Сегодня они потратили весь день на то, чтобы как следует освоиться с ними. Хотя у новых артефактов было множество новых способностей, и сами они были многократно мощнее своих старых версий, Шизуку с остальными надо было сначала попрактиковаться в их использовании, чтобы потом должным образом их применять.
Хадзиме уже доставил их группу к тому месту, от которого было всего несколько часов полёта до Снежных Полей Шни. Завтра они сядут там, и не смогут толком передохнуть, пока не покорят последний Великий Лабиринт — Морозные Пещеры.
Шизуку и Сузу смогли привыкнуть к использованию своих артефактов как раз вовремя. Они полностью истощили свою ману и покрылись потом, но обе были горды тем, сколь многого смогли добиться.
Пока они наслаждались своим успехом, до них донеслись звуки приближающихся шагов.
— Шизуку-тян, Сузу-тян, хорошо потрудились!
Этот оживлённый голос мог принадлежать только Каори. Взглянув в его направлении, Шизуку увидела Каори, которая хоть и переместила свою душу в тело Нойнт, но всё также носила свободную белую пижаму. Позади неё стояли Юэ, Шиа и Тио. Они тоже были своих пижамах. Среди них только Тио была одета в юкату. Несмотря на тот факт, что юката не должна демонстрировать много открытой кожи, каким-то образом грудь и бёдра Тио были полностью на виду. «Почему она всегда так эротично одевается?» — лениво подумала Сузу.
— Держите. Вытрите этим пот.
— Спасибо, Каори.
— Спасибочки, Каорин.
Шизуку и Сузу с благодарностью приняли полотенца, которые Каори протянула им, и обтёрлись ими. Тио взглянула на них с беспокойством и произнесла:
— Уже за полночь. Вы уверены, что не перенапрягаетесь?
— Ага, убедитесь, что как следует заботитесь о своём состоянии, ребята. Как бы то ни было, как насчёт полночного перекуса? Если не поедите после тренировки, то никогда не станете сильнее! — протянула Шиа поднос, на котором громоздилась куча свежеиспечённого хлеба и тёплый суп. Пока Шизуку и Сузу вдыхали аромат сытного овощного супа, у одной из них заурчал живот.
— Ахаха, ты точно звучишь голодной, Сузу-сан.
Сузу зыркнула на Шию:
— Шиашиа, с чего ты решила, что это мой живот заурчал? Если что это была не я.
Взгляды присутствующих обратились на единственного другого человека, который мог издать этот звук.
— Н-Не смотрите на меня… — тихо произнесла Шизуку. Было похоже, что это она так проголодалась. Она быстро спрятал своё лицо за хвостиком, чтобы скрыть смущение. Остальные улыбнулись ей.
— О, точно, а где Коуки-кун и Рютаро-кун? — сменила Каори тему, чтобы избавить свою лучшую подругу от дальнейшего смущения. Благодарная, Шизуку сняла свою защиту хвостиком.
— Они уже отправились спать. Как обычно Рютаро практиковался так сильно, что вырубился. И Святой Меч Коуки оказался куда производительнее, чем он ожидал, так что у него быстро иссякла мана.
— С-С ними всё будет в порядке?
— Ага. В итоге они тоже смогли тщательно овладеть своими артефактами. Она, наверное, проведут окончательные настройки завтра утром до того, как мы приземлимся.
— О, это замечательно. Но что нам теперь делать? Тут еды на вас всех.
Каори ожидала, что будут два растущих парня, которые много едят, так что сделала примерно на семь порций.
— Почему бы нам всем тогда не поесть вместе? Мы можем устроить полночную вечеринку с перекусом «только для девушек». Весело ведь звучит? — возбуждённо раскачивались туда-сюда кроличьи уши Шии.
— Ммм… Хадзиме отправился спать, потому что хотел побольше отдохнуть перед завтрашним днём, так что почему бы и нет, — согласно кивнула Юэ, и никто не озвучил возражений. И таким образом началась полночная вечеринка для одних только девушек. Шизуку и Сузу расслабились, как только отхлебнули вкусного супа. Каори улыбнулась, довольная тем, что они наслаждаются её едой.
— Я думала, это Шиа приготовила его, но… на вкус как готовка Каори. Спасибо, Каори.
— Эхехе, я знала, что ты сможешь различить, Шизуку-тян, — слегка покраснела Каори, и Шизуку ответила, ласково улыбаясь: «Ну, разумеется».
— А вы очень близки, Шизуку-сан, Каори-сан.
Каори обняла Шизуку и гордо ответила: «Ага!». После чего широко улыбнулась и бросила Юэ многозначительный взгляд.
— …Чего так обрадовалась, Каоридура?
— Что это за прозвище такое?!
Юэ фыркнула в ответ. Раздражённая тем, как гордо Каори демонстрировала Шизуку, она обняла Шию.
— Но у Шизуку нет этих замечательных кроличьих ушей… — произнесла Юэ и ухмыльнулась, словно говоря, что её лучшая подруга была круче лучшей подруги Каори.
— А-Ага, ну, у Шизуку-тян есть конский хвостик!
— Хмф… Этим не одолеть мягкость этих ушек.
— О, правда? Тогда, грудь Шизуку-тян — супер мягкая!
— Что ты несёшь, Каорииии?! — прокричала Шизуку.
Как раз, когда вот-вот собиралась разгореться война на повышение о том, чья лучшая подруга была лучше всех, вклинилась Сузу:
— Должно быть классно иметь лучшую подругу. Иметь таких друзей замечательно. У меня тоже была такая. Ох, ой-ой, думаю, она никогда не считала меня своей подругой… Хахаха…
Все повернулись к Сузу. Создательница настроения группы смотрела вниз с глазами, как у мёртвой рыбы. Каори тут же отодвинулась подальше от Шизуку, тогда как Юэ отпустила Шию.
— С-Сузу, как ощущения от вееров? Удобно использовать?
Настолько суровый мазохизм был тем, над чем даже Тио не хотелось посмеяться, так что вместо этого она сменила тему. Юэ и остальные блеснули ей большими пальцами вверх.
— А, они прекрасно работают, Тио-сан. Это первый раз, когда я вообще использовала раскладывающиеся веера, так что с ними создаётся какое-то стильное впечатление, — разошлась тёмная аура, окружившая Сузу, и она вернулась к своему обычному состоянию. Осторожно, чтобы не задеть какие-либо болезненные темы, Шизуку добавила:
— Ну, веера считаются изящными и элегантными приспособлениями. Когда проводила через них свою ману, казалось, словно ты действительно танцуешь, Сузу.
— Ш-Шизушизу, ты меня смущаешь. Не может быть, чтобы я так классно выглядела. Кроме того, это всё благодаря поразительному артефакту Нагумо-куна. Вспомните, он сказал, что добавил возможность, заставляющую ману струиться словно лучи света.
Как и всегда, Хадзиме был фанатом добавления бессмысленных эстетических штрихов ко всему, что делал. Шизуку игриво улыбнулась и сказала:
— Фуфу, прости. Я просто не могла произнести этого перед Коуки, так что проговорилась об этом сейчас.
Каори вопросительно наклонила голову вбок от этих слов.
— Почему ты не могла сказать этого перед Коуки-куном?
«Дерьмо», — напряглось лицо Шизуку. Она не хотела говорить этого при Каори. Шизуку обменялась взглядами с Сузу, пытаясь придумать способ, как сгладить этот вопрос. Она знала, что Каори не оставит это дело в покое, пока не получит ответа.
— Ну… ты же знаешь, что у Коуки есть некоторый комплекс по отношению к Нагумо-куну? Но нам всё ещё нужны его артефакты, чтобы у нас был хоть какой-то шанс, так что…
— Ахаха, так что если бы Шизушизу похвалила артефакты Нагумо-куна прямо перед ним, то он бы весь надулся, вот и всё.
Так оно и было на самом деле. Сузу и остальные были рады улучшенным версиям оружия, которое Хадзиме им вручил. Но Коуки чувствовал, словно принятие помощи от Нагумо подрывало его позицию, поскольку он пытался доказать, что его образ мышления был правильнее, чем у Нагумо. Каори беспокойно улыбнулась, тогда как Юэ вздохнула, а Тио пробубнила: «Какой он безнадёжный мальчик…».
Тем временем Шиа наклонила голову и с любопытством спросила:
— Шизуку-сан, ты любишь его?
— Можешь повторить?
Это был вопрос, который Шизуку меньше всего ожидала услышать.
— В смысле, я размышляла над этим уже какое-то время. Вроде того, что ты всегда приглядываешь за Коуки-саном, Шизуку-сан. И мне кажется, что ты относишься к нему снисходительнее, чем к остальным.
— О, если так подумать, то у меня это тоже было на уме. Когда ты заполучила магию эволюции, только Коуки выглядел расстроенным. И потому ты начала вести себя с ним довольно учтиво, разве не так?
— Ммм… ты слишком тактична к тому, кто даже не может порадоваться за своих друзей, когда они чего-то достигают. Неудачники вроде него как раз в твоём вкусе?
Шизуку уверенно опровергла вопрос Юэ, но затем пожала плечами и произнесла с кривой улыбкой:
— Полагаю, это потому что он родственник, так что я не могу просто бросить его.
Все, кроме Каори, озадаченно глянули на Шизуку. Они уже знали, что Шизуку и Коуки были друзьями детства, но не думали, что те являются родственниками.
— Шизуку-тян не имела в виду буквально. Это связано с тем, что Коуки-кун является учеником стиля Яэгаши. В додзё ко всем учениками стиля Яэгаши относятся как к членам одной семьи.
Додзё Яэгаши действовало уже многие поколения. Они преподавали также и правильную технику владения мечом, так что охранные фирмы и правоохранительные органы часто набирали людей в свои ряды среди членов додзё. К тому же оно было знаменито в кругах боевых искусств. Хотя заслужить пропуск в Додзё Яэгаши было тяжело, к тем, кому получалось стать полноценными учениками, относилась точно так же, как к своей семье.
— Семья никогда не бросает своих членов. По факту, семья является семьёй только потому, что они не бросают друг друга.
Это было самым важным принципом в стиле Яэгаши, и любимым выражением дедушки Шизуку, Сюдзо. И в действительности, как бы далеко с правильного пути не сбились ученики, или в какие проблемы они бы не ввязались, в Додзё Яэгаши никогда их не бросали. Узы между соучениками этого стиля были глубокими. И поскольку Шизуку выросла глядя на своего дедушку, отца и мать, воплощающих эти идеалы, она тоже их переняла.
Кстати говоря, Коуки смог оказаться учеником стиля Яэгаши из-за того, что Сюдзо как-то раз спас его маму из трудного положения.
— Так что да, он проблемный парень, но я не могу просто бросить его. Как бы сказать… Если вкратце, то он скорее как проблемный маленький братик, чем кто-либо ещё.
Тот факт, что Шизуку считала кого-то своего возраста «маленьким братиком», ясно говорил о том, как мало шансов у Коуки с ней. Юэ и остальным стало немного жалко его. Разумеется, часто говорили, что люди, которые выросли вместе как родственники, редко развивали романтические чувства друг к другу, но было понятно, что как минимум в случае Коуки это никак не связано. Кроличьи уши Шии запрыгали вверх-вниз, а её глаза заблестели любопытством.
— Значит, ты совсем не расцениваешь его в качестве потенциального парня?
Наконец, пришло время для самого главного события этой ночи. Шизуку неуютно заёрзала, так что Сузу прекратила жевать овощи в своём супе, чтобы суметь произнести:
— Было много слухов. Шизушизу и Каорин всегда были с Коуки-куном, и он относился к ним заметно лучше, чем к остальным.
— Так действительно было. Что ж, благодаря этому остальные парни оставили попытки признаться в любви, поскольку считали, что у них нет ни шанса против Коуки. Думаю, эти слухи в итоге оказались полезными.
«Выходит, ты как минимум задумывалась над тем, чтобы встречаться с ним!» — подумала Шиа. Теперь Юэ и Тио тоже стали выглядеть заинтересованными. Поскольку Юэ и остальные были влюблены в Хадзиме, даже если они хотели поговорить о любви, то в итоге просто скатывались в разговор о Хадзиме. Вот почему услышать о любовных похождениях остальных было приятным разнообразием. Но Шизуку криво улыбнулась и покачала головой.
— Честно говоря, мне не очень нравится Коуки.
— Что?!
Сузу выглядела настолько же удивлённой, как Юэ с остальными. Не только они никогда не видели такого лица на Шизуку, но они не ожидали и заявления от неё о том, что ей откровенно не нравится её друг детства. Жадные до деталей, они придвинулись поближе к Шизуку. Каори была единственной, кто смотрел на Шизуку с беспокойством.
— Коуки всегда был популярен у девушек, — наконец, произнесла Шизуку. Она вспоминала про те болезненные дни, когда все остальные девушки относились к ней как к изгою. Из-за своей юной неразумности, остальные девушки были особенно безжалостны в издевательствах.
— В то время я была совсем неженственной, так что каждый раз, когда окружающие видели меня вместе с Коуки, они начинали завидовать.
Голос Шизуку и её вид были лёгкими. Но она могла ощутить, как эти тёмные воспоминания стучат по клетке, которую она выстроила вокруг своего сердца, и ей понадобилось собраться секунду, прежде чем продолжить.
— Что ещё хуже, я была очень неловкой в общении с окружающими, так что не знала что и делать…
— Так что ты предпочла бы оборвать связи с Коуки, но поскольку он был членом твоей семьи, ты не могла заставить себя бросить его? — достала Тио до самой сути вопроса, отчего Шизуку просто пожала плечами.
— Что-о-о? Разве Коуки-сан не должен был что-нибудь сделать, чтобы помочь? Вы же были друзьями, верно?
Разумеется, Коуки пытался помочь. Он попросил девушек, которые завидовали Шизуку, стать с ней друзьями. Но, естественно, это сделало всё только хуже. Однако вместо того, чтобы говорить об этом остальным, Шизуку повернулась к Каори с улыбкой и произнесла:
— Это Каори была той, кто спас меня.
— Шизуку-тян…
Шизуку всё ещё помнила те времена также ясно, как день. Она часто оказывалась в одном классе с Каори, так что знала о ней ещё до того, как они впервые заговорили.
Поначалу, Шизуку завидовала Каори. Она была именно такой девочкой, которой Шизуку всегда хотела быть. Совершенно отличалась от девочки, которую все ошибочно принимали за мальчика.
Хотя они едва разговаривали, Шизуку никак не могла заставить себя взглянуть прямо на Каори. Как и не могла Шизуку заставить себя открыться ей. Каждый раз, когда Каори оказывалась рядом, когда кто-нибудь хвалил Каори, Шизуку разгоралась завистью. И она ненавидела себя за это, так что хотя Шизуку всегда хотела быть в одном классе с Каори, она избегала её Однако Каори никогда не беспокоилась насчёт стен, которые Шизуку воздвигала вокруг себя. Всё-таки, в её характере было всегда покорять их сходу.
— Такая красивая… — это было первым, что Каори сказала Шизуку. Она присела перед партой Шизуку, оперевшись о край пальцами, и смотрела на неё снизу вверх.
Сперва Шизуку подумала, что Каори насмехается над ней. Решив, что даже эта принцесса издевается над ней, Шизуку впала в отчаяние. Однако вскоре Шизуку суровым образом усвоила, что Каори была девочкой, которая всегда говорила то, что думает, и делала всё всерьёз.
— После этого она каждый день подходила ко мне. К тому времени я уже стала недоверчивой к людям, так что сначала упорно игнорировала Каори, но… она просто продолжала подходить ко мне день за днём. Она говорила «Эй, Шизуку-тян, гляди сюда! О, ничего если я буду звать тебя Шизуку-тян?» и смотрела этими большими щенячьими глазами. И спустя время я просто сдалась.
— Н-Но ты действительно была красивой, Шизуку-тян! Это был первый раз, когда я когда-либо видела такую красивую девочку! — покраснев, закрыла Каори лицо руками и заёрзала. Шизуку слегка рассмеялась, и затем ласково похлопала Каори по голове.
— Я не рассказывала тебе этого в то время… но я была искренне счастлива, что ты заговорила со мной. Настолько счастлива, что расплакалась, когда добралась до своей комнаты. Знаете, когда остальные девочки попытались сказать Каори, как она должна вести себя со мной, она просто заявила «И почему? Почему я должна так поступить?».
Каори осталась на стороне Шизуку, проигнорировав все препятствия, которые остальные ставили перед ней. Как бы остальные девочки не уговаривали её, Каори не слушала. Вполне возможно, что Каори инстинктивно осознала, насколько больно было Шизуку, в связи с чем так старалась остаться рядом с Шизуку. Она хотела излечить Шизуку.
— Эта безрассудно прямолинейная девочка придала мне сил. И с тех пор я стала меняться.
Шизуку усвоила, что сокрушаться из-за своей ситуации ничего не изменит. Она хотела стать тем, кто встанет за то, что считает правильным, как Каори. И потому Шизуку стала искренне посвящать себя тренировкам. Она не хотела отвечать злом на зло, но в то же время совсем не собиралась молча терпеть злобность окружающих. Она тренировалась, чтобы набраться уверенности в себе, чтобы держать голову высоко поднятой и делать то, что считает нужным, не позволяя другим вмешиваться.
— А, точно, это по вине Каори я начала отращивать волосы.
— Зачем ты говоришь так, словно это нечто плохое?!
Шизуку успокоила Каори, после чего повернулась к Юэ и остальным, которые дожидались продолжения рассказа.
— Каори сказала мне «Шизуку-тян, ты будешь хорошо смотреться с длинными волосами!». Разумеется, мой дедушка настоятельно говорил мне коротко стричь волосы, поскольку я практиковалась в использовании меча, так что я ответила ей, что не смогу отрастить, однако…
Ожидаемо, Каори ворвалась в Додзё Яэгаши, чтобы сказать дедушке Шизуку, что она об этом думает. Шизуку отчаянно пыталась остановить её, но Каори стряхнула её и сказала дедушке Шизуку, тому самому человеку, которого уважала полиция всей страны, что он не прав. Перед всеми его учениками она заявила ему о том, какой красивой была Шизуку, и что ей должно быть позволено отрастить волосы.
В итоге дедушка Шизуку, который был известен тем, что никогда не улыбался, разразился смехом и принял Каори в качестве почётного члена Додзё Яэгаши. По сей день ученики додзё рассказывают об этом легендарном появлении.
Однако в настоящем Каори снова закрыла лицо, произнеся:
— Н-Не рассказывай про это. Тогда я была юной и глупой.
— Не беспокойся… С того времени ты совсем не изменилась, Каоридура.
Каори ответила на добродушную улыбку Юэ ударом со всей силы. Однако Тио прыгнула заблокировать его, и теперь начала стонать от удовольствия.
— Как бы то ни было, благодаря Каори, я смогла отойти на шаг и оценить Коуки с более объективной стороны.
Даже в то время Коуки был одержим справедливостью. Он блуждал по городу и помогал всем и каждому, кого мог найти. Он не колебался бросаться вперёд посреди драки, и как ни странно проблемы и люди в беде начали сами находить его.
Он никогда не сомневался, что люди в своей основе были добрыми, и внутри самого Коуки не было ни капли зла. Что бы он ни делал, он делал это ради окружающих. Он всегда продолжал смотреть прямо вперёд, и он всегда круто спасал людей. Но из-за того, как ярко сиял, он никогда не замечал, какие длинные тени отбрасывает вокруг.
Он действительно был проблемным парнем. В связи с чем…
— Я никогда не расценивала Коуки в качестве вероятного возлюбленного. К лучшему или к худшему, я слишком хорошо его знала. Вот почему он, по сути, член семьи для меня.
Юэ и остальные понимающе кивнули, их любопытство было удовлетворено. Однако это был редкий шанс поболтать о любви. Они не хотели, чтобы разговор заканчивался на этом.
— Тогда, есть ли кто-то, кто тебе нравится, Шизуку-сан?
— Ш-Шиа, ты не думаешь, что немного чересчур прямолинейна…
К сожалению, в окружении Шии были только такие же почитательницы Хадзиме и извращенка. И теперь, когда её любовь была вознаграждена, Шие было интересно услышать любовные истории остальных. Её кроличьи уши раскачивались туда-сюда, а глаза сверкали от возбуждения.
Шизуку была не уверена, как ответить, или хочет ли она вообще отвечать. Пока она колебалась, Каори вступилась и произнесла:
— О, точно. Шизуку-тян, во время последнего интервью журналу по кендо ты ведь говорила, что предпочтёшь парня, который защи…
Шизуку тут же резко закрыла рот Каори. Каори так любила рассказывать про Шизуку, что не испытывала никаких угрызений совести в выкладывании всех секретов Шизуку. К сожалению, Шизуку среагировала слишком поздно, и теперь остальные девушки уставились на неё как стервятники.
— Всё верно. Мой тип — это кто-то вроде тебя, Каори. Спасибо, что всегда защищаешь меня.
— Э? — озадаченно глянула Каори на Шизуку, и Шизуку соблазнительно улыбнулась в ответ, что заставило её снова покраснеть.
— Э-Эм, это моё воображение, или лилии распустились вокруг Каори-сан и Шизуку-сан*?
Это была оптическая иллюзия, но очень реалистичная.
— …Да обретёшь ты счастье, Каоридура.
— Юэ-э-э-э, всё не так! И ещё, тебе что, так надо каждый раз добавлять Каоридура в качестве прозвища?! — накинулась Каори на Юэ в попытке скрыть своё смущение. Однако Сузу быстро испортила настроение.
— Все в школе знают, как были близки Каори и Шизушизу. Если так подумать, когда мы были в беде в Великом Лабиринте Оркуса, ты ведь побежала к Шизуку, да, Каорин? Ты бросила меня, чтобы оказаться рядом с Шизушизу… Думаю, ты бы куда больше предпочла провести свои последние моменты рядом с ней, чем со мной. Ха-ха…
— Сузу-тян?!
Тёмная аура Сузу вернулась. Сон, который она увидела в Халтине, видимо вновь открыл ей старые раны. В попытке задобрить Сузу, Шиа заставила её сфокусировать внимание на следующей теме.
— Ч-Что насчёт тебя, Сузу-сан? Какие парни в твоём вкусе?
Каори и Шизуку мельком показали Шие большие пальцы вверх.
— Хмм… любой, кто не лоликонщик? В отличие от Каорин и Шизушизу, не так много людей интересуется такой коротышкой, как я. Единственный, кто когда-либо признавался мне — это мерзкий старый дядька, живший по соседству! Ха-ха…
— Сузу-сан, прости! Я не хотела поднимать плохие воспоминания! Кто-нибудь, кто хорош в магии духа, помогите мне!
Аура Сузу стала настолько мрачной, что Шиа могла положиться только на использование древней магии. Оказалось, что хотя Сузу обычно была жизнерадостной, как только оказывалась подавленной, она просто не могла остановиться.
Однако прежде, чем кто-либо успел применить магию духа, Юэ зловеще произнесла:
— Ты подразумеваешь, что я коротышка?
Она пододвинулась ближе к Сузу с ужасающим выражением на лице. По факту, Сузу и Юэ были примерно одного роста и сложения. Так что если Сузу заявляла, что она коротышка, тогда это было равносильно заявлению, что это Юэ — коротышка. Давление, исходящее от взгляда Юэ, заставило Сузу мгновенно вырваться из режима подавленности.
— Н-Нет! Ты совсем не коротышка, Старшая сестра!
— Успокойся, Юэ! Ты так пугаешь, что Сузу-тян стала звучать как сама не своя!
Юэ нехотя отодвинулась обратно. И в попытке успокоить Сузу, потому что её это интересовало уже какое-то время, Шизуку спросила:
— Кстати говоря, Сузу, почему ты зовёшь Юэ старшей сестрой?
Множество девушек звали Шизуку старшей сестрой, так что она гадала, что заставило Сузу сделать то же самое по отношению к Юэ.
— А? О, ух, когда спасла нас в Великом Лабиринте Оркуса, она просто выглядела такой крутой, что я…
Юэ неловко почесала нос от этих слов, почувствовав смущение.
— О, я полностью понимаю, что ты имеешь в виду. Ну, не знаю что насчёт Юэ, но Хадзиме-кун выглядел очень круто, когда спас нас.
— Ага… — согласно кивнула Шизуку, вспоминая о том, каким надёжным выглядел Хадзиме, когда появился. Даже сейчас эти воспоминания были свежи в её памяти. Шизуку запомнила этот момент так же, как первый раз, когда Каори заговорила с ней.
Красные искры, которые пробегали по телу Хадзиме. Его бесстрашная ухмылка. Его широкая, надёжная спина. Это было совершенно бесчестно. Не сила, которую он продемонстрировал, а то, насколько круто он выглядел.
— Шизуку-тян?
Вернувшись в реальность, Шизуку увидела, что все смотрят на неё.
— Ч-Что? Что такое?
В этот раз Юэ пододвинулась к Шизуку, её тяжёлый взгляд пронзал насквозь.
— Скажи мне… Что думаешь насчёт Хадзиме, Шизуку?
— Э? Нагумо-куна? Хм-м… почему ты меня спрашиваешь? Каори может рассказать о нём куда больше, чем…
— Я не могу спросить Каори… Каждый раз, когда спрашиваю о том, что она и Хадзиме делали до того, как попасть сюда, она просто раздражающе ухмыляется.
— Ну, Юэ, ты делаешь то же самое каждый раз, когда я спрашиваю тебя о том, что случилось в бездне!
— Ладно-ладно, хватит, обе. Успокойтесь.
Схватила Шиа Каори и Юэ за шкирку и развела в стороны. Тем временем Тио обратилась к Шизуку и потребовала ответ.
— Ну? Что думаешь насчёт Хозяина?
Юэ и Каори тут же повернулись к Шизуку. Удивлённая их молниеносной реакцией, Шизуку положила руку на подбородок и задумалась. Спустя время, она подняла взгляд обратно и произнесла:
— Что ж, моё первое впечатление о нём было — чудак.
— Чудак?! — произнесли остальные девушки синхронно. Это был не тот ответ, который они ожидали. Даже Каори выглядела удивлённой.
— Ага, первое, что проскочило в моём уме, было «Каори, ты уверена, что это тот парень, которого ты хочешь?».
— Ты действительно так подумала, Шизуку-тян?!
Шизуку сочувственно улыбнулась и пожала плечами.
— Что ещё я должна была подумать? Во время церемонии поступления, когда Коуки поднялся на сцену, чтобы зачитать речь, все девушки начали визжать так громко, что стёкла могли полопаться. Но Нагумо-кун проспал всё это событие как бревно.
— Угх. Н-Но…
Даже сейчас Шизуку считала странным, как он смог продолжать спать во время этого. Два года прошло с того момента, как Каори впервые повстречала Хадзиме, и за это время она про него все уши прожужжала Шизуку. Так что вполне естественно образ Хадзиме в голове Шизуку был немного преувеличенным.
И всё же, в её первую встречу с ним он спал прямо под пронзительные крики. Что ещё удивительнее, как только церемония закончилась, он тут же проснулся, словно ощутил это.
— Долгое время после этого я всё продолжала гадать, почему Каори выбрала именно его из всех людей.
Каждое утро он приходил в класс буквально перед звонком, с видом прямо как у измотанного раба корпораций. И после этого он просто спал все уроки напролёт. На обед он заглатывал за десять секунд пакетик питательного желе. Затем, как только уроки заканчивались, он снова оживлялся и тут же возвращался домой.
Он обладал сверхъестественной способностью засыпать и просыпаться почти мгновенно, но помимо этого он выглядел обычным парнем, который полностью замкнулся. Но когда Шизуку попыталась заговорить с ним, она узнала, что он был весёлым парнем и удивительно хорошим слушателем.
— Он был необычным парнем, при этом не похож ни на одного из тех парней, которых я когда-либо встречала.
Каори и Сузу понимающе кивнули на это. Всё, на что указала Шизуку, было верным.
— Вы ведь понимаете, да? — сказала Шизуку с улыбкой, после чего продолжила. — Однако самое странное в нём было то, что на него совсем не действовали чары Каори.
С самой церемонии поступления Каори была объектом воздыхания всех парней. Но, несмотря на то, что она изо всех сил старалась поговорить с ним, Хадзиме отвечал ей просто обеспокоенной улыбкой и как можно более односложным ответом.
— Были времена, когда я думала «Ах ты ублюдок! Как тебе может не нравиться моя милая маленькая Каори?!». Самое странное, что он был достаточно чувствителен, чтобы заметить, когда я на него так зыркала. Он начинал весь волноваться и оглядываться по сторонам. Было довольно весело за этим наблюдать, — озорно улыбнулась Шизуку, вспоминая об этих днях. С тех пор ещё даже два полных года не прошло, но для Шизуку это ощущалось словно далёкое прошлое. По её тону было понятно, что она с теплотой относилась к этим воспоминаниям.
Шизуку рассказала им про первый раз, как Каори пригласила Хадзиме на обед, и он покрылся холодным потом из-за того, как весь остальной класс уставился на него.
О том, как, несмотря на то, что спал на протяжении всех уроков, он умудрялся получать средние оценки по всем предметам, так что учителя не могли отчитать его.
О том, как один раз Каори отправилась в секцию для взрослых магазина видеоигр, чтобы сыграть в ту игру, про которую Хадзиме рассказывал ей в прошлом, и как выглядело лицо Хадзиме на следующий день, когда она рассказала ему про это.
О том, как Каори высматривала орлиным взором, выжидая шанса подойти к Хадзиме и поболтать, и как он всегда умудрялся ускользать от неё.
О том, как он слушал нотации Коуки до самого конца, несмотря на то, что явно основательно плевал на них.
Воспоминания всплывали одно за другим, сплетаясь ковром. Она говорила и говорила, не замечая того, как Каори и остальные смотрели на неё. Всё ещё улыбаясь, Шизуку перешла к более тёмной части своей истории.
— Я не знаю, когда именно это началось… но жизнь Нагумо-куна начала понемногу меняться. Что ж, полагаю, это было неизбежно, поскольку Каори влюбилась в него. Мы, четверо, были знаменитостями в школе. И поскольку мы в итоге проводили много времени вместе с Нагумо-куном… появились люди, которые стали ему завидовать… Как это случилось со мной… — тихо добавила под конец Шизуку. Она рассказала о том, как окружение Хадзиме постепенно стало холоднее к нему. О том, как её одноклассники начали открыто презирать его. И пока Шизуку говорила, её лицо помрачнело. Догадываясь о мыслях Каори, Шизуку медленно покачала головой.
— Я чувствовала, что должна сделать что-то. Потому что я лучше всех понимала, какого вот так быть изгоем. Но даже зная, через что он проходит, я не могла остановить Каори. Потому что я также знала и то, что чувствовала Каори.
Сколько бы раз остальные парни не признавались ей, сколько бы раз Коуки не пытался завоевать её расположение, глаза Каори смотрели только на Хадзиме. После двух лет одержимости им, она, наконец, смогла снова его встретить. Но что бы она ни делала, у неё не получалось приблизиться к нему. Поскольку Хадзиме был первой любовью для Каори, у неё совсем не было опыта. Всё, что она могла, это воспользоваться всем, что было в её силах, чтобы привлечь внимание Хадзиме, заставить его взглянуть в её сторону.
Она была настолько сконцентрирована на попытках очаровать Хадзиме, что не заметила происходящее вокруг неё. Но Шизуку не могла винить Каори за это. В то же самое время, она не хотела бросать Хадзиме. К сожалению, Шизуку могла лишь тихо извиняться перед Хадзиме каждый раз, когда они разговаривали. Но, несмотря на всю вину, которую Шизуку ощущала, Хадзиме выглядел совсем этим не обеспокоенным.
— Нагумо-кун выглядел так, словно ему совершенно плевать! Он всегда говорил «Ага, это реальная проблема…» с этой своей вялой ухмылкой, но на самом деле вообще не считал это проблемой! Поскольку если бы это было не так, он бы не зевал так сильно, когда говорил это!
Он действительно был невероятным парнем. Это в то время Шизуку осознала, что он силён. Несмотря на свой вид, он обладал стальной волей. После этого её отношение к Хадзиме поменялось. Она больше не считала, что он какой-то чудак. Он всё ещё совершенно отличался от всех встреченных ею парней, но теперь она была заинтересована выяснить о нём больше.
— Сначала, я отнеслась к нему шаблонно. Подумала, что он просто какой-то бесчувственный монстр. Я решила, что он может вынести все эти издевательства, потому что его в основе не волновали окружающие люди.
В каком-то смысле, Шизуку не заблуждалась. Взяв за правило, Хадзиме не особо интересовался окружающими людьми. Но не потому что он был бесчувственным или бесчеловечным. Понаблюдав за его взаимодействиями с Каори, Шизуку стала в этом уверена.
Ему были настолько безынтересны окружающие люди потому, что он был настолько увлечён собственными интересами. Он всем сердцем их любил, так что посвятил себя им полностью. Благодаря этому он смог принять то, как окружающие относились к нему. Покуда он сможет заниматься тем, что ему нравилось, ему было без разницы на всё остальное.
Сказать, что он решился принять любое наказание за преследование своих увлечений, было бы немного преувеличением, но так это выглядело в глазах Шизуку. Поскольку что бы ни случалось, он всё ещё мог сказать: «Даже так, это то, что я хочу делать». Именно эта его сила позволяла ему отметать в сторону любые трудности с кривой улыбкой и обеспокоенным выражением.
— Сложно объяснить, но по сути, в это время я поняла. Это эта чистая, прямолинейная сила в нём так очаровала Каори, — искренне улыбаясь, подняла Шизуку небольшое воспоминание, которое у неё было про Хадзиме. Это было нечто, о чём ни Каори, ни кто-либо ещё не знал. Это случилось в один из дней после школы.
После тренировки кендо Шизуку возвращалась в класс, чтобы забрать нечто, что она там забыла. На удивление, Хадзиме всё ещё был там. Он глубоко спал у себя за партой. Было похоже, что он настолько устал, что даже звонок возвещающий об окончании занятий не разбудил его.
Неспособная проигнорировать это, Шизуку решила разбудить его. Она окликнула его и начала трясти. Он издал довольно странный звук, приходя в себя, что заставило Шизуку рассмеяться.
— Ммм? Яэгаши-сан?
— Ага, это я, Нагумо-кун. Ты довольно крепко спал. Вознамерился провести ночь в школе?
Всё ещё наполовину отсутствуя, Хадзиме слепо уставился за окно. Когда увидел, насколько стемнело, он издал ещё один странный звук. Естественно, Шизуку снова разразилась смехом.
— Учитель скоро придёт, чтобы запереть класс. Давай, идём отсюда.
— О, точно. Хорошая идея. Спасибо, что разбудила меня, Яэгаши-сан.
Поскольку в классе больше никого не было, Хадзиме не был настолько напряжён, как это было обычно. Шизуку помнила, как она посчитала это смягчившееся отношение с его стороны довольно освежающим.
Она направилась в коридор вместе с ним, гадая, как такой добрый парень стал обладателем такой сильной воли. Они тихо шли по коридору, лучи прекрасного заката отбрасывали длинные тени позади них.
Внезапно горло Шизуку пересохло, и у неё не получалось придумать какой-нибудь темы для разговора. Она начала незаметно бросать косые взгляды на Хадзиме, но он просто устало зевал как обычно. Хотя она сама считала этот титул довольно смущающим, она знала, что в школе её считают второй самой красивой девушкой после Каори. И те, кто были в младших классах, и даже несколько из классов старше, стали обращаться к ней «старшая сестра».
Естественно, множество парней были очарованы ею, и когда она разговаривала с кем-либо из них, они начинали краснеть и нервничать. Было очевидно, что они считали её недостижимой для них. Сама Шизуку не хотела всего этого внимания. Но по какой-то причине её раздражало, что Хадзиме даже слегка не волновался, разговаривая с ней.
— Кстати говоря, прости за то, что случилось сегодня. Каори, она, ну, Каори. Но Коуки опять устроил тебе длинные нотации, верно ведь? Он не имел в виду ничего плохого этим, но…
Неспособная вынести молчание, Шизуку усердно искала о чём поговорить, но единственное, что пришло ей на ум было тем же самым извинением, которое она уже десятки раз говорила Хадзиме. Она ожидала, что он ответит обычным «Не беспокойся» или «Всё нормально», как и всегда делал, но к её удивлению, он так не сделал.
— Хм-м… Ага, это точно странно.
— Чего? — спросила Шизуку, озадаченная. Потерев сонные глаза, Хадзиме принялся объяснять, что он подразумевал.
— Яэгаши-сан, много людей зовут тебя старшей сестрой, верно?
— Д-Да, так и есть. Однако я не знаю почему.
— Ну, знаешь, оказывается, есть тайное сообщество, называющееся «Духовные Сёстры», которое… На самом деле, забудь пока что об этом. Ты заметила, что всегда извиняешься за своих друзей? Не думаешь, что это то, что обычно делают старшие сёстры?
— Ты… можешь быть прав тут.
Шизуку была удивлена. Она не знала, относится ли это и ко всем остальным тоже, но как минимум именно так она себя чувствовала по отношению к Коуки.
Кивнув себе, Хадзиме затем добавил:
— Так что разве нормально тратить свои дни, склоняя голову перед остальными просто из-за того, что у тебя характер ответственной старшей сестры? Потому что лично я считаю это странным. В смысле, ты действительно согласна с тем, как всё обстоит?
— Ну, я не особо задумывалась над этим…
Но как только Шизуку немного задумалась, она заметила, что это совершенно ненормально. Тем не менее, Коуки был для неё как член семьи, и Каори была для неё самой лучшей подругой на всём свете. Разумеется, поэтому она не считала странным, что всегда приглядывала за ними обоими, но когда Хадзиме указал на это вот так, она осознала, как странно это выглядит со стороны.
— О, прости. Я не пытался сказать, что это нечто плохое. Это просто, ух, как бы сказать…
Неспособный передать желаемое словами, Хадзиме бубнил себе так под нос несколько минут. Только когда они дошли до шкафов со сменной обувью на выходе из здания, Хадзиме снова заговорил.
— О, я понял. Я пытался сказать, что тебе не нужно быть учтивой со мной.
— Ха?
— У тебя уже достаточно проблем со своими друзьями, верно? Так что тебе не нужно делать то же самое и в отношении меня.
Шизуку не знала, как ответить на это. Она взглянула на него, с обувью всё ещё в руках, и он ответил ей всё такой же кривой улыбкой, как он всегда делал.
— Мне так много читают нотации из-за того, что я часто игнорирую всё, что мне говорят все остальные, так что, как бы, это отчасти моя собственная вина. Я буду чувствовать себя виноватым, если ты будешь извиняться передо мной за это, Яэгаши-сан.
— Но это не…
Его слова эхом отдались в Шизуку так, как не делало ничего остального. Но пока она обрабатывала сказанное ей Хадзиме, он внезапно прокричал:
— Как бы то ни было, увидимся завтра, Яэгаши-сан!
И умчался, не дожидаясь ответа.
Всё случилось так быстро, что Шизуку не успела вставать и слова. Она собиралась окликнуть его, но затем заметила Коуки, ждущего у школьных ворот, и поняла, что он сбежал в такой спешке намеренно.
Она не смогла решить, был он внимателен к ней, или просто не хотел, чтобы их видели вместе идущими домой. В любом случае, его внезапный уход вызвал раздражение у Шизуку. Но в то же самое время она почувствовала, словно наконец поняла, почему Каори так сильно в него влюбилась.
Это был её первый разговор наедине с Хадзиме. Он был и незабываемым, и тем, что Шизуку чувствовала необходимым сохранить в тайне.
— Шизуку-тян? — вернул Шизуку в настоящее голос Каори. Только сейчас она заметила, что все странно смотрят на неё. Было похоже, что она настолько потерялась в воспоминаниях, что совсем замолчала.
Почувствовав себя так, словно она показала всем то, чего не должна была, Шизуку попыталась срочно сгладить атмосферу. Она прокашлялась, выпрямила спину и снова закрыла внутри свои чувства. Всё для того, чтобы всё оставалось таким, каким оно должно было быть по её мнению.
— Как бы то ни было, теперь моё впечатление о Нагумо-куне — он невероятно сильный человек.
После того как их призвали, и оказалось, что и профессия Хадзиме, и его показатели болезненно средние, Хияма с дружками начали издеваться над ним даже ещё хуже, чем раньше. Но даже тогда он не сломался.
Шизуку знала — несмотря на то, что единственным навыком Хадзиме была трансмутация, он продолжал оттачивать его, пытаясь найти способ превратить свои способности в оружие. Сколько бы над ним не измывались, он просто принимал всё это со своей обычной кривой улыбкой и продолжал двигаться вперёд.
Шизуку понимала — Хияма с остальными издевались над Хадзиме из-за того, что сами знали, что они не ровня Хадзиме. Несмотря на слабость, он был сильнее. Несмотря на всю их силу, Хияма с остальными были слабее. Они не могли принять этого. Они не могли согласиться с тем, что он лучше них.
Шизуку лучше всех остальных понимала, насколько же силён Хадзиме. Потому что она сама была слабой. Она была напугана сражениями в этом странном новом мире, но Хадзиме был более чем спокоен. Именно эта его сила так воодушевила Шизуку.
«Да, он действительно силён. Как вы можете звать его слабым и никчёмным? Взгляните на него, он ни капли не потрясён случившимся. Хотя мы в ином мире, хотя мы должны сражаться насмерть с монстрами и демонами, он совершенно невозмутим. Как такой как он может быть слабым? Он силён. Сильнее всех остальных».
— Из всех, кого я знаю, у него самый сильный дух, — решительно произнесла Шизуку. Несколько минут никто ничего не говорил. Озадаченная тишиной, Шизуку оглядела всех: «Я только что сказала, что он силён, почему все внезапно замолчали?».
Вздохнув, Юэ взглянула на Шизуку с той же кривой улыбкой на лице, которую обычно демонстрировал Хадзиме, и пододвинулась ближе. Она взглянула Шизуку в глаза и спросила:
— …Достаточно силён, чтобы защитить остальных?
Шизуку перехватило дыхание. Но через секунду она взяла себя в руки и ответила с улыбкой:
— Да. Я уверена, что Нагумо-кун сможет защитить Каори.
Ни капли чувств Шизуку, спрятанных ею внутри, не просочилось в её речь. Она улыбнулась, давая ясно понять, что она имела в виду только сказанное.
Юэ и остальные мгновенно потеряли дар речи. Наконец, после некоторого размышления, Юэ решила разрядить атмосферу. Она повернулась к Каори и произнесла:
— Как жаль… я не позволю этому будущему случиться, так что Каори навсегда останется одна.
— Юэ! — воскликнула Каори и набросилась на свою соперницу.
Улыбка Шизуку стала шире, и она сказала:
— Действительно ли жаль? Лично я считаю, это хорошо, что ты здесь, Юэ.
— Ммм… Почему? — прекратила Юэ тянуть Каори за щёки и вопросительно наклонила голову. Даже сейчас улыбка Шизуку была искренней.
— Потому что хотя ты соперница Каори, ты также очень привязана к ней. Большое тебе спасибо, Юэ, что всегда приглядываешь за моей лучшей подругой. Я всегда хотела выразить тебе свою благодарность.
— Ммм… Мммммм… Ммм…
— Оййй! Эй, Юэ, больно же! Хватит!
Покраснев, Юэ попыталась скрыть своё смущение, начав тянуть Каори за щёки ещё сильнее. Хотя в глазах Каори выступили слёзы, никто не попытался оттащить Юэ от неё. Он были слишком заняты тем, что очень широко улыбались, глядя на Юэ. Не каждый день можно было увидеть её такой взволнованной.
Покраснев ещё сильнее, Юэ выпустила своё смущение шлёпнув Каори и прокричав:
— Ммм!.. На сегодня всё! Вечеринка закончена!
И таким образом полночная вечеринка пришла к заключению. Всё ещё красная, Юэ улетела по коридору в свою комнату.
Шиа и Сузу остались на месте, как следует запечатывая в своей памяти смущённое лицо Юэ, в то время как Тио последовала за Юэ, ухмыляясь. Шизуку наблюдала за всем с расстояния, но затем взглянула наверх, как только ощутила вес на своей спине.
— Каори? Что такое?
Каори обнимала её сзади.
— Шизуку-тян…
— Что?
Каори положила подбородок на плечо Шизуку и тепло взглянула в глаза своей лучшей подруги. Шизуку моргнула пару раз, и Каори закрыла свои.
— Знаешь, ты мне больше всего нравишься, когда честна с собой, Шизуку-тян.
Посчитав, что Каори подразумевала сказанное ею Юэ, Шизуку смутилась и отвернулась.
— Не напоминай. Я знаю, что это было довольно смущающим.
— Я не это имела в виду.
— Э? Тогда о чём ты? — озадаченная, прищурилась Шизуку на Каори. Всё ещё ласково улыбаясь, Каори обняла Шизуку крепче. Она выглядела прямо как мама, утешающая своего ребёнка.
— Не скажу. В это не будет никакого смысла, пока ты сама не поймёшь. Но не забывай, что я сказала тебе. Когда придёт время, обязательно вспомни мои слова.
— Я не очень понимаю, к чему ты, но… ладно.
Удовлетворённая, Каори отпустила Шизуку. По какой-то причине, сердце Шизуку начало стучать быстрее. Она почувствовала, словно нечто опасное приближается к ней. Нечто, на что она не могла взглянуть, но ожидающее её прямо за спиной.
Шизуку помотала головой, словно пытаясь стряхнуть преследующее наваждение.
— Пойдём обратно в комнату, — произнесла Каори, улыбаясь, и Шизуку молча кивнула.
В то время Шизуку не знала, что её предчувствие окажется верным. Или что слова её подруги окажутся её спасением.
Мечница, которая была сиделкой для всех, ещё не знала, что вскоре столкнётся со своими истинными чувствами.
