Слова Юэ Мэн Хэ очень удивили Лин Фенга, казалось, мама уже была полностью на стороне Мэн Цин.
Мама и Мэн Цин поладили, Лин Фенг, естественно, был рад.
Подняв голову, он посмотрел на Мэн Цин, которая была недалеко с Дуан Синь Е. Они обсуждали что-то, теперь Дуан Синь Е казалась не такой зажатой, на лице была улыбка, красивая и сверкающая.
С души Лин Фенга упал камень. Юэ Мэн Хэ и не нужно было говорить, он сам знал, как ему следует поступить — беречь свою глубокую любовь и свою женщину.
Вспомнив о Мэн Цин и Дуан Синь Е, Лин Фенг засмеялся. Они мало говорили, но показывали свою любовь действиями. Мэн Цин никогда не придавала значения другим девушкам рядом с ним, а Дуан Синь Е не придавала значения имени и социальному положению Лин Фенга.
«Счастливый парень» — прошептал Лин Хай, в его глазах была такая же улыбка — родной сын такой выдающийся, заполучил двух таких прекрасных жен, как его отец не будет радоваться?
«А ты не счастлив?» — Юэ Мэн Хэ пристально посмотрела на Лин Хая, он остолбенел, и немедленно отвел глаза в сторону, дрожа сказал со смехом: «Нет, я тоже счастливый парень»
Лин Хай сразу же опустил голову и продолжил ваять.
Эта теплая сцена вызвала у Лин Фенга еще более теплую улыбку, уголки рта медленно опустились, и он прошептал: «Теперь я знаю, чего боится отец»
«Мелкий, следи за словами» — Ли Хай сурово посмотрел на Лин Фенга, Лин Фенг быстро покачал головой, переведя взгляд, будто ничего не произошло.
«Идем к Мэн Цин и Синь Е» — Юэ Мэн Хэ посмотрела в сторону девушек. Лин Фенг спокойно кивнул головой, и, не спеша, подошел к девушкам.
В это время Мэн Цин взяла кисть, положила бумагу перед собой и училась у Синь Е, нанося линию за линией.
Лин Фенг прошел мимо девушек и, следуя собственным мыслям, отправился в другое место.
Все посмотрели на Лин Фенга, однако не стали его останавливать.
Дуан Синь Е задержалась в Сян Сы Лин (Томящийся от Любви лес) на два дня, эти два дня она постоянно была с Мэн Цин, учила ее рисовать, изредка они весело болтали, несчастный Лин Фенг проветривался целых два дня, обе девушки не обращали на него внимание, позволив ему безмерно грустить……
На третий день Дуан У Я послал людей в Сян Сы Лин (Томящийся от Любви лес) забрать Дуан Синь Е, и заодно передать Лин Фенгу известие.
Посланник империи Луншань Жо Лань Шань пригласил Лин Фенга через три дня встретиться у императорского дворца. Они готовились к отъезду в империю.
Сюэ Юэ снова подняла шум, скоро появится участники Большого Конкурса Сюэ Юй, впереди империя Луншань, но на сей раз неизвестно какое место займут люди из Сюэ Юэ.
Лин Фенг тоже мог только догадываться. Если Луншань не придаст серьезное значение выбору, то это решат в день отъезда.
Чем раньше отправка, тем больше будет времени ознакомиться с гениями империи.
«Наверняка Дуан У Дао, Дуан У Я, Юэ Тянь Мин и другие получили приглашение» — Лин Фенг сидел в бамбуковой роще и размышлял. Прямо на земле он разложил огромную циновку и полотно для картины.
Он держал кисть и проводил непрерывную черту в центре свитка.
Перед Лин Фенгом сидела Мэн Цин, руки Лин Фенга свободно рисовали, а она по-прежнему была тихой и молчаливой.
Были набросаны женские очертания, нежные и чистые как божество, однако картине недоставало глубоких чувств.
«Не пойдет» — Лин Фенг медленно покачал головой, и вслед за тем разорвал свиток. Загорелось пламя, листки превратились в пепел.
«Лин Фенг, как долго ты еще будешь рисовать?» — шепнула Мэн Цин, она уже тут очень долго, Лин Фенг нарисовал очень много картин, но ни одной не было успешной, каждый свиток был разорван и сожжен.
Мэн Цин была немного утомлена, изначально было ясно, что Дуан Синь Е будет учить ее рисовать, но затем Лин Фенг настойчиво захотел нарисовать ее портрет и нужно было, чтобы она была прямо перед ним.
«Дождись, пока я закончу» — смеясь, сказал Лин Фенг.
Мэн Цин замолчала, и по-прежнему сидела там, не покидая место.
Послышалось шуршание, снова появился портрет, Лин Фенг посмотрел на рисунок, снова посмотрел на Мэн Цин, очень похоже, только не хватает огня.
«Не пойдет» — снова пробормотал Лин Фенг, проведя кончиком кисти, и разорвал свиток в клочья, пламя медленно вздымалось в небо.
Взяв бумагу, Лин Фенг кинул ее на стол перед собой.
Подняв кисть, Лин Фенг замолчал, и немедленно снова взялся за рисование.
Непрерывно шурша, легкий ветерок разнесся по бамбуковой роще, тихое пространство наполнилось романтической атмосферой.
«Не так……»
«Не то……»
«Все еще не то……»
Лин Фенг рисовал облик Мэн Цин, очень похоже, только недостаточно прекрасно. Это не отображало ее истинной красоты, на бумаге меркло всё.
Сколько свитков уже сожжено Лин Фенгом — неизвестно, а Мэн Цин по-прежнему сидела, наблюдая за прекрасной рощей, за нахмуренными бровями Лин Фенга, у нее не было желания встать и уйти, наоборот, в ее сердце были сладостные мысли.
Лин Фенг, пристально смотрел на нее, и она, тоже смотрела на Лин Фенга.
Пусть даже без какого-либо контакта, нужен был лишь легкий взгляд, и они смогли понять скрытый смысл в глазах друг друга.
Время шло медленно, опустились сумерки. Ночь и день сменялись, время жизни так скоротечно.
Лин Фенг, все время молчал.
На третий день кисть в руке Лин Фенга медленно вознеслась и застыла в воздухе.
Он посмотрел на Мэн Цин, подул ветер, поднимая волосы Лин Фенга.
Лин Фенг закрыл глаза, и в это время его рука, наконец, опустилась.
Снова донеслось шуршание, появились мягкие и естественные линии.
Лин Фенг закрыл глаза, но его рука не переставала размахивать кистью, словно впервые за три дня получила свободу.
Завыл ветер, глаза Лин Фенга открылись, посмотрев на картину перед собой, на лице Лин Фенга, наконец, появилась сверкающая улыбка.
Наконец, он закончил эту живую красоту, прекрасную картину.
Мэн Цин подняла голову и посмотрела на Лин Фенга. Три дня он рисовал эту картину. Мэн Цин улыбнулась.
Как красиво, она на этой картине была превосходна, подобно божественному цветку, будто она сошла с небес.
«Наконец-то» — шепнул Лин Фенг, довольно улыбаясь.
«Лин Фенг, ты закрыл глаза и смог нарисовать, зачем нужно было так делать?»
«Потому что я должен был прочувствовать твое существование, до этого ты была в моих мыслях, теперь — запечатлелась в сердце»
Ласково смеясь, Лин Фенг сказал: «Обладая этой картиной, я на своем пути, соскучившись по тебе, смогу посмотреть на нее и ощутить тебя рядом. Что же касается того, что я закрывал глаза, это потому что я должен был писать тебя, а используя глаза, рисовал лишь твою внешность»
Мэн Цин почувствовала усталость. Она быстро привела в порядок волосы, от красоты которых все сущее теряло цвет. Лин Фенг рисовал, закрыв глаза, он использовал только свое сердце, и он нарисовал не только облик Мэн Цин, а так же и её сердце!
