— В тот раз операцию возглавляли два дядюшки, Сяо Цзо и Сяо Ю, только эти двое. Однако они не вступали в бой. Нас, десятерых, было вполне достаточно, а они просто сопровождали нас на всякий случай, но всё прошло без сучка, без задоринки, и их помощь нам не понадобилась! — Сяо Чжень тотчас же показал на двух стариков, но те и так уже были настолько слабы и напуганы, что кровь отхлынула от их лиц, отчего они сидели бледные, как смерть, и дрожали от страха, стуча зубами.
— Хорошо! Мне нужно знать конкретные подробности тех событий… А особенно… Как именно погиб мой отец! От чьей руки в конце концов он умер? — Цзюнь Мосе сказал, проговаривая четко и по отдельности каждое слово, и, оглядывая группу людей перед собой злым взглядом, в его сердце вдруг невольно проснулось чувство дикой скорби и гнева!
С тех пор, как он всё больше и больше привыкал к этому миру, к этой семье, полностью воспринимая себя как Цзюнь Мосе, всё чаще вспоминая эти имена: Цзюнь Ву Хи, Цзюнь Ву Мэн, Цзюнь Мо Ю, Цзюнь Мо Шу — своих близких, которых он никогда не видел, он чувствовал невыносимую боль в сердце, и это было трудно объяснить!
Настоящая пульсирующая и ноющая в груди боль!
Выдающийся главнокомандующий целой эпохи, непревзойденный герой, которого постигла трагическая смерть от рук каких-то разбойников! Несправедливое обвинение, случившееся десять лет назад, будет сейчас наконец-то раскрыто!
Он храбро защищал многомиллионный народ Тянсян, но после его гибели, народ, возможно, и горевал, возможно, и негодовал, но тех, кто захотел бы отмстить за него, было крайне мало!
Когда его не стало, его семья день за днем приходила в упадок, став объектом агрессии политических соперников, все словно добивали лежачего, и было мало тех, кто понимал это!
Когда его жена предпринимала всяческие попытки, чтобы отмстить за него, весь Цзянху становился просто безучастным зрителем, оживлённо наблюдая за обстановкой, все замирали в ожидании того, смогут ли они отплатить той же монетой! Все знали, что семья Цзюнь несправедливо подверглась этим обвинениям, но, тем не менее, все предпочли просто наблюдать со стороны и не вмешиваться!
Однако семья Донфанг постепенно исчерпала все свои силы и была вынуждена выйти из игры, так и не осуществив свое обещание, и никто даже не вступился за них!
Куда в то время делись многовековые моральные принципы Цзянху?
Цзюнь Мосе вдруг понял, что он на самом деле был охвачен большим горем!
Когда Цзюнь Ву Хи был жив, и Тянсян существовал под его защитой, люди просто спокойно жили, довольные своей жизнью, и совсем не задумывались об этом. Но когда его не стало, и они подверглись агрессии, унижениям и издевательствам, в слезах и вне себя от горя, все они говорили: «Если бы только наш главнокомандующий в белом был здесь, кто бы осмелился сотворить подобное с нами?»
Вспоминая все это, Цзюнь Мосе чувствовал бесконечное возмущение и негодование!
Даже дикие звери всегда пытаются отплатить добром за добро, но люди! Похоже, они о таком даже и не слышали!
Ах, как это печально! Очень печально!
Будь то герои, которые создавали историю, или история, которая создавала героев, неизменной оставалась одна простая истина. Только после смерти героя люди вспоминали о том добре, которое он сделал для них. Неужели, в самом деле, нужно сначала погибнуть, чтобы люди вспоминали тебя и поминали добрым словом? Или, хотя бы, чтобы просто запомнили?
Цзюнь Мосе бессчётное количество раз спрашивал сам себя: его отец, Цзюнь Ву Хи, так бесстрашно и храбро защищал этих людей, а это вообще стоило того? Эти неблагодарные людишки, какое вообще они имеют право находиться под чьей-то защитой?
Солдаты и офицеры за много миль от своего родного дома защищают мир и достоинство своей страны ценой собственной жизни, но то, что происходит в тылу в это время? Разгул и разврат, азартные игры, море алкоголя и бесконечное множество проституток! Казнокрады воруют деньги государства, чтобы тратить их на своих шлюх!
Живя только ради личной выгоды и только сегодняшним днем!
Даже простой народ, радуясь своей спокойной и счастливой жизни, вряд ли станет печалиться о том, как несладко приходится бедным солдатам за тридевять земель, на окраине родины. Как они проходят трудный и длинный путь через песчаные бури, отчаянно сражаются в море крови, борются изо всех сил, потеряв надежду, бьются до последней капли крови. А в глазах у них, по-прежнему, родной дом, куда они уже никогда не смогут вернуться!
Дом, по которому они так отчаянно тоскуют, дом, ради которого им приходится жертвовать собственной жизнью!
Глядя перед собой, на одиннадцать человек из семьи Сяо, в глазах Цзюнь Мосе воспылал праведный огонь гнева и скорби!
После того, как он задал свой вопрос, все они опустили головы, даже Сяо Чжень мучительно о чем-то думал, словно изо всех сил пытался восстановить в памяти события прошлых лет.
Неизвестно, из-за того, что это произошло так много лет назад, или из-за того, что им было трудно вспомнить, или для них это было «обычным делом», по которым они не привыкли беспокоиться, но никто так и не осмелился вымолвить и слова!
— Говори! — голос Цзюнь Мосе раздался, словно гром среди ясного неба.
— Тогда… — Сяо Чжень, нахмурившись, начал говорить. Было заметно, что он действительно упорно пытался в деталях вспомнить, как всё было на самом деле.
–…Я помню, что мы, объяснив всё главному старейшине, решили с Сяо Ханом спуститься со Снежных гор. Двигаясь быстрым ходом почти месяц, мы, в конце концов, достигли места назначения — хребта Тяньгуан. Там многочисленные армии двух государств вели ожесточенный бой, отгородившись друг от друга, с охранными отрядами на каждом шагу. Глядя на этот беспрерывно тянущийся на несколько десятков ли военный лагерь, мы почувствовали себя беспомощными, мы оказались в тупике. Кто вообще сказал, что убить генерала многочисленной армии легко? Не стоит и говорить о том, что мы все были не более чем мастера с Суань духа, а у двоих дядюшек она была на пике. Даже при таком раскладе, это дело вряд ли было возможно провернуть. Но Сяо Хан сказал, что он уже заранее об этом позаботился, и рисковать нам не придётся…
…В тот день Сяо Хан куда-то вечером пропал. Даже мы не знали, куда он исчез, но после одного дня и одной ночи он вернулся, и с ним было несколько людей в чёрном. У главного из них в руках оказалась золотая императорская печать! Это как раз было беспрепятственным воинским удостоверением для входа и выхода в армию Тянсян, и это «удостоверение» можно было получить только благодаря высочайшему приказу самого Императора. Тогда те люди в чёрных одеждах сказали, что это подделка, но все мы поняли, что это, на самом деле, был подлинник. Если бы это было подделкой, как бы мы тогда смогли пробраться в армию, которая находилась под строгим командованием генерала в белом, и тогда мы вряд ли бы смогли пойти на такой риск…
