“Что ты сказал?” Юнь Вай Тянь начал снова закипать: “Ты хочешь подвергнуть моего сына ‘Исследованию Души’? возмутительно, какая наглость!!”
Исследование Души Духовной Длани — способность доступная только членам семьи Юнь. Техника была далеко небезопасной и при неправильном применении могла послужить причиной очень неприятных последствий. Всегда существовал шанс, что человек подвергшийся чтению души останется идиотом на всю жизнь, ведь в процессе его мозг подвергался значительным нагрузкам, не все могли выдержать подобное. Однако если человек смог сопротивляться Исследованию Души Духовной Длани — он не получал никакого урона. Когда Юнь Чэ атаковал Клан Горящих Врат Рая, он использовал Духовную Длань на охранниках, чтобы получить нужные для себя сведения, поэтому он уже отлично разбирался в плюсах и минусах этой техники. Двадцать лет назад, Юнь Цин Хун узнал, что Юнь Цан Хай до сих пор жив, только прочитав воспоминания своих преследователей.
“Хехе” Герцог Хуэй рассмеялся: “Юнь Чэ, это и есть твоё так называемое неопровержимое доказательство? Ты можешь подтвердить свою правоту иным способом?”
“Этого вполне достаточно” не стесняясь ответил Юнь Чэ.
“Хмм, ладно…” Герцог Хуэй Е кивнул и повернувшись к Синь Юэ заговорил, на его лице играла некое подобие злобной ухмылки: “Я слышал о Исследовании Души Духовной Длани и насколько я знаю, при грамотном использовании оно не наносит вреда человеку. Ты обвиняешься в попытке убийства члена своей семьи и Номера Семь Под Небесами, Духовная Длань может помочь нам в определении правды… Юнь Синь Юэ, ты согласен пройти Исследование Души, чтобы доказать свою невиновность?”
Юнь Синь Юэ шагнул вперёд, его лицо было мрачным, а тело тряслось. Он также как и отец был доведён почти до безумства, но всеми силами сдерживая свою ярость, он ответил: “Чего мне бояться! Я, Юнь Синь Юэ и моя совесть чиста! Я всегда с уважением относился ко всем членам своей семьи и никогда не кому не причинил вреда. За всю свою жизнь, я впервые так злюсь из — за необоснованных обвинений, лучше умереть, чем быть заклейменным предателем… Под Исследованием Души Духовной Длани я могу говорить только правду и это окончательно убедит всех присутствующих в моей невиновности! Я прошу старейшин проверить меня Исследованием Души!”
Слова Юнь Синь Юэ были пропитаны гневом, но произнесены без колебаний или сомнений. Народ и так не верил обвинениям Юнь Чэ, а увидев, как Синь Юэ без раздумий принял вызов, все окончательно уверились в его невиновности, издевки и угрозы в сторону Юнь Чэ стали еще громче.
“Отлично!” Герцог Хуэй Е снова кивнул, говорил он спокойно: “Быть прилюдно обвиненным — это отвратительно чувство. Мне понятны твой гнев и желание очистить своё имя. Однако твой ответ разочаровал меня.”
Юнь Синь Юэ замер от потрясения: “Это… Я прошу Ваше Высочество просветить меня.”
“Хмм!” вдруг лицо герцога Хуэй Е приняло серьезный вид: “Я думал Юнь Чэ таки сможет показать какие — то улики, но вся его речь свелась к Исследованию Души Духовной Длани. А вышло так глупо! Без доказательств его обвинения не имеют силы, никто не поверит ему. Подвергнуть невинного человека Исследованию Души — какое абсурдное предложение! С таким прецедентом я могу обвинить всю семью Юнь в измене. И что, заставить всех вас проходить проверку Исследованием Души?”
“Более того, кто ты? Сын Главного Старейшины, человек, что вскоре станет новым главой семьи. Твой статус высок и почетен. С другой стороны, Юнь Чэ, неизвестно откуда прибывший. Если ты готов пройти проверку Исследованием Души по его требованию… не значит ли, что ты совсем не чувствуешь своей гордости как члена семьи Юнь? Представь ты действительно пройдешь проверку, докажешь свою невиновность и потом по всей Империи Иллюзорного Демона расползутся слухи, что почитаемый всеми глава семьи Юнь добровольно согласился на Исследование Души по требованию какого — то бродяги… Хахахаха! После того, репутация семьи упадёт еще ниже. Получается в будущем любой ребенок или другой случайный прохожий сможет заставить главу проходить проверку на честность!?”
После слов герцога Хуэй Е, волнения пошли по рядам молодых учеников, все они возмущались абсурдным требованием Юнь Чэ. Некоторые из них даже закричали: “Герцог Хуэй Е прав, Юнь Синь Юэ не может проходить проверку Исследованием Души Духовной Длани, иначе вся наша семья станет посмешищем.”
“Факта, что Брат Синь Юэ согласился на проверку без колебаний уже достаточно, чтобы доказать его невиновность! Кто такой этот Юнь Чэ? Выкиньте его отсюда! После таких наглых заявлений, даже покалечить его не будет достаточно!”
“Мы уверены в невиновности Брата Синь Юэ. Ему не нужно ничего доказывать. Этот Юнь Чэ просто подлец!”
Юнь Синь Юэ дрожал. Не сразу найдя подходящие слова, он потупил голову и сказал виновато: “Ваше Высочество преподал мне урок. Я лишь хотел доказать свою невиновность и даже не задумался о последствиях; Из — за моего эгоистичного решения, вся семья Юнь могла быть опозорена.”
“Хаха” Герцог Хуэй Е весело рассмеялся: “Я понимаю твои чувства. Но даже факта, что ты готов пройти проверку Исследованием Души Духовной Длани уже достаточно.”
Уголки рта Юнь Чэ сложились в презрительную усмешку, он наконец решил поучаствовать в разговоре: “Этот театр двух актёров просто потрясающий, даже я готов им поверить.”
Юнь Вай Тянь сложил руки вместе и обратился к герцогу Хуэй Е: “Герцог Хуэй Е словно прочитал мои мысли. Как можно ставить невиновность моего сына рядом с престижем всей семьи. Даже если ему придётся прослыть преступником, нападающим на членов своей семьи, проверка Исследованием Души Духовной Длани недопустима… Я благодарю Ваше Высочество за урок моему сыну. Несмотря на то, что Ваше Высочество примерно такого же возраста, как и мой нерадивый сын, вы гораздо лучше разбираетесь в подобных ситуациях.”
Герцог Хуэй Е довольно улыбнулся и ответил: “Главный Старейшина слишком добр. Юнь Синь Юэ как необоснованно обвиненный был слишком зол, его опрометчивый поступок вполне понятен каждому. Я же просто наблюдатель, мне намного легче увидеть картину в целом.”
“Хехехехе” как только герцог Хуэй Е договорил, раздался неприятный и громкий смех. Источником его был снова Хэ Лян Пэнь: “Старейшина Хэ Лянь, я сказал что — то смешное?”
Хэ Лянь Пэн поднялся и заговорил все тем же наглым тоном: “Ваше Высочество, вы не находите все происходящее крайне забавным? Сейчас дела у семьи Юнь идут не лучшим образом, но они по — прежнему одни из двенадцати семей — защитников. И сейчас этой прославленная семье противостоит один единственный мальчишка. Еще более смешон тот факт, что он стоит там целый и невредимый… Если бы подобное произошло в моей семье Хэ Лянь, не говоря уже о главе, даже обвинив просто ученика, подлец был бы жестоко наказан, искалечен в лучшем случае, убит на месте в худшем. Происходящее же сейчас в семье Юнь… Хехехехе, не могу определиться ужасно ли это, смешно или печально. Где их величественная аура как семьи — защитника? Я честно пытался сдерживать свой смех, но это слишком сложно.”
Слова Хэ Лянь Пэня были полны сарказма, но все же били прямо по больному, все старейшины и ученики семьи Юнь тут же бросили яростные взгляды на Юнь Чэ. Юнь Вай Тянь шагнул вперёд и отдал приказ: “Схватить это злостное отродье!”
Услышав приказ, старейшина, отвечающий за дисциплину взмыл в воздух. Он уже почти добрался до Юнь Чэ, но был остановлен спокойным и властным голосом: “Стоп.”
Голос не был угрожающим и вообще не содержал в себе никаких эмоций, тем не менее старейшина повиновался. Ведь он принадлежал Юнь Цин Хуну.
“Юнь Цин Хун, решил все — таки принять участие? Я уж подумал, что ты так и останешься молчаливым зрителем!” холодно засмеялся Юнь Вай Тянь: “Что случилось? Хочешь защитить это мерзкое и наглое отродье, так называемого крестника? Или может его действия действительно согласованы с тобой?”
“Ты прав. Я собираюсь защитить его.” Спокойно ответил Юнь Цин Хун, смотря прямо на Главного Старейшину. Его глаза почему — то заставили Юнь Вай Тяня потерял всю уверенность в себе.
“Дисциплинарный Старейшина, вернитесь на место.” Приказал Юнь Цин Хун.
Растерявшись, старейшина, отправленный преподать урок Юнь Чэ, замер на месте и вопросительно смотрел на Главного Старейшину. Видя, что тот не двигается Юнь Цин Хун повторил: “Вернись на место!”
Эти слова не были произнесены слишком громко, но в ушах учеников семьи Юнь они прогремели словно раскаты грома, все старейшины удивленно уставились на Юнь Цин Хуна… Последние двадцать два года, он вёл затворническую жизнь и практически не участвовал в делах семьи. Он никогда не повышал голос и для молодых учеников это был первый раз, когда они видели покалеченного главу, отдающего приказы.
Дисциплинарный Старейшина задрожал от страха, еле выдавил из себя “да” и поспешил вернуться на место.
Юнь Цин Хун перевёл взгляд на Синь Юэ, заговорил он тоном, не терпящим возражений: “Синь Юэ, пройди на сцену и приготовься пройти проверку Исследованием Души Духовной Длани.”
Среди рядов зрителей послышались обеспокоенные перешептывания. Брови Герцога Хуэй Е поползли в верх, теперь в его голос отчетливо слышался гнев: “Глава Юнь, что это значит?”
“Что это значит? А тебе какая забота?” холодно ответил Юнь Цин Хун: “Сейчас решается вопрос, касающийся только моей семьи Юнь, советы посторонних мне не нужны.”
Перешептывания тут же прекратились, все замолкли и только смотрели на происходящее с ужасом в глазах, может им показалось? Юнь Цин Хун… буквально послал герцога Хуэй Е. Сам герцог заметно помрачнел, его слова были словно острейшие бритвы: “Глава Юнь… ты смеешь оскорблять меня!”
“Хах!” Юнь Цин Хун расхохотался: “В чем же заключается моё неуважение? Ты пришёл на мою территорию, но не выказал мне никакого почтения. Я ровесник твоего отца, наследник ‘Демонического Короля’. Этот титул был равен положения твоего деда. В прошлом, когда мы встречались с твоим отцом, он уважительно называл меня ‘Старшим Братом’. Я просто преподал тебе урок хороших манер, зайти на мою земли, но не выказать уважение главе семьи… Более того, ты решил, что можешь вмешиваться во внутренние вопросы семьи, не посоветовавшись со мной. Твои действия дерзки и высокомерны, и ты по — прежнему говоришь о каком — то уважении к тебе?”
“Так воспитал тебя отец? Хмм, в таком случае ты позоришь его имя, имя деда и всей Императорский Семьи Иллюзорного Демона.”
